Улыбнись, пожалуйста.

      Если я настрочу еще хоть одну страницу текста, у меня кровь носом пойдет. Над сочинением по истории на тему "Оливер Кромвель как видный политический деятель" мы сидим уже полчаса железно. За все то время, что мой дорогой, обожаемый братец "помогает" мне делать уроки, я возненавидел его еще больше. Хотя, казалось бы, куда больше. Зря я недооценил возможности своей ненависти. Сейчас меня в буквальном смысле колотило от едва сдерживаемой злобы, так уж хотелось въехать этому ублюдку от души кулаком по его извечной презрительной ухмылочке. Но я упорно продолжал писать под его диктовку.       Шелестение бумаги и скрип ручки изредка прерывается оскорблениями Мэтта в мой адрес. И ведь главное не ответишь и не ударишь, умом-то я понимаю, что без его активного участия домашнюю работу я просто не выполню.       - Все, мне нужно покурить. - Я бросил ручку на стол, с самыми серьезными намерениями вставая со стула.       - Куда пошел? - Мэтт дернул меня за руку, возвращая обратно. Он кинул мне (точнее в меня) ручку и пододвинул тетрадь ближе. - Сиди пиши.       - Ну что же ты за супостат-то такой? Говорю же, покурить мне нужно.       - Тебе не вылететь из школы в ближайший месяц нужно. Пиши, я сказал.       - Ты сказал? Что значит "ты сказал"?       - То значит, что раз я сказал, так оно и будет. - Нихуя себе предъявы. Я опять вскочил со стула с ярым желанием выставить этого наглеца вон из своей комнаты.       - Нахуй пошел отсюда. - Я указал ему рукой на дверь. Мэтт преспокойно встал с кресла, смахнул со своих плеч несуществующие пылинки и с силой дал мне подзатыльника. Затем схватил меня за подбородок и вздернул голову, заставляя смотреть в глаза.       - Прекрати мне хамить. - От его ледяного тона будто веяло холодом.       - Прекрати отрабатывать на мне свои каратийские замашки.       - Иначе что? - Он откровенно надо мной издевался.       - Иначе... Иначе... - В голову как назло ничего не лезло. Мэтт с интересом смотрел за моими мысленными усилиями. - Иначе все. Вот.       Он отошел от меня, и я смог вздохнуть поглубже. Почему-то от его присутствия меня бросает то в жар, то в холод. Не выдержав его нахождения в моей комнате, я выбежал в коридор, затем в холл, а дальше в небольшой садик, разбитый возле дома.       Дрожащей рукой вытащил из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой и с большим удовольствием затянулся.       И все-таки, почему он так на меня взъелся? Неужели на самом деле думает, что я хочу отхватить кусок побольше от состояния отца? Это же бред. Я сделал очередную затяжку.       В школу вставать не хотелось вообще, но "очень добрый" Мэтт разбудил меня, с силой звезданув подушкой по лицу. Еще и плеер не отдает. Настоящий козел.       Я понуро собрался, сел в автомобиль, отворачиваясь к окну. Хорошо, что сегодня пятница, значит, завтра выходной. Хоть что-то радует. В школе со мной никто не разговаривал. Судя по всему, по прямой наводке Мэтта. Гнобить так гнобить, но не больно-то и хотелось. Зато Никки тараторила с удивительной скоростью.       - Слушай, а давай съездим куда-нибудь сегодня. Развеемся. - Она чуть покраснела, выпалив на одном дыхании.       - Да, конечно. А то из всех достопримечательностей Лондона я видел разве что светлый облик братца и вид из окна своей комнаты.       - Это будет классно! - Никки засветилась от радости. Я повернул голову и наткнулся на внимательный взгляд Мэтта. Он сразу же повернулся к какому-то парню. Странный он, смутный.