Декабрь
Нил нервничал. Он познал гнев, он познал страх, он знал, что такое чувствовать себя неполноценным, но Нил Джостен не знал, что значит быть на нервах. До настоящего момента. Пока он не обнаружил, что стоит перед местом, которое когда-то называл домом. — Ты добился этого, гребаный ублюдок, — прошептал он себе и заставил себя поднять руку, чтобы нажать кнопку звонка, но завис. Снова. — Какого хуя это так сложно, ебанный в рот? — он развернулся, бормоча в стену. — Слишком много мата для трех часов дня, — раздался голос позади него, и Нил тут же выронил пакеты с продуктами, которые держал в руках. — Э-э… Эндрю приподнял одну бровь, глядя на него. Нил заметил его черные спортивные штаны с подворотами, серую майку, которая всегда была его любимой, повязки на руках. — Я просто хотел… то есть… Ты знаешь. Что я хочу сказать, так это… Эндрю вздохнул и прислонился головой к дверному косяку: — Разве мы все не хотим чего-то постоянно? Нил фыркнул и сунул руки в карманы. — Кевин уехал домой. — Как и Аарон с Ники, — пожал плечами Эндрю. — И ты это уже знаешь, потому что я слышал, как мой брат разговаривал с тобой. — Да, — Нил покраснел, а затем, покачав головой, поднял сумки с пола. — Я ненавижу Рождество. Губы Эндрю дернулись: — И что? — И я не хотел сидеть в пустом доме и смотреть повторы старых матчей по экси. — Я совершенно точно выгоню тебя, если ты включишь матч по экси, — Эндрю сердито посмотрел на него, и Нил почувствовал, как улыбка растянулась на его лице. — Никакого экси. Скажи экси «никогда». Эндрю посмотрел на пакеты в его руках. — Что в них? — Кое-какие припасы, кое-какие подарки. Глаза Эндрю сузились, глядя на него: — Ты пытаешься вызвать у меня приступ жалости, Джостен? На этот раз Нил был тем, кто поднял брови, глядя на Эндрю: — Ты хочешь, чтобы я включил матч по экси и выбросил пульт? Потому что я так и сделаю. К крайнему удивлению Нила, Эндрю улыбнулся — неохотно и удивленно, — и это чувствовалось как удар под дых. — Я вышвырну тебя и телевизор, — проворчал Эндрю, но открыл дверь пошире. Нил заколебался: — Могу я войти? — спросил он, голос эхом отозвался в тишине момента, его тяжесть навалилась на них обоих. Эндрю отвел взгляд, а затем снова посмотрел на него, его пальцы крепко сжали дверь: — Да. Ты можешь.--
«Память — забавная штука», — подумал Эндрю, наблюдая, как Нил ходит по дому, как будто ему тут самое место, и почесывает котов за ушами. Он смотрел, как Нил возится на кухне, убирая продукты, и острая боль пронзила его. Потому что Эндрю помнил. Потому что Эндрю помнил, но он также и не помнил. Он узнал очертания присутствия Нила, чувство близкого знакомства и его вес. Что-то в нем нуждалось в огне Нила, чтобы окружить его и сжечь всю нерешительность, переполнявшую его мысли. Ему нужно было взять руку Нила в свою, ему нужно было найти то пространство между большим и указательным пальцами Нила, которое заставило бы его успокоиться. Ему хотелось прижаться поцелуем к седеющим волосам Нила на самом деле. Эндрю хотел, и хотел, и хотел. — Эндрю? — Да, — он вздрогнул и посмотрел на Нила. От такой близости у него кружилась голова. — Ты в порядке? Эндрю засмеялся: — Типа сейчас? — Типа сейчас, — сказал Нил, пристально вглядываясь в черты Эндрю. Эндрю чувствовал, что тонет, и ему хотелось утонуть еще немного. — В порядке. — Из нас я лжец, помнишь? — Помню? — пробормотал Эндрю, и Нил вздрогнул. — Ладно, неважно, не хочешь испечь торт? И Эндрю вырвался из своих все более запутанных мыслей и спросил: — Что? — Торт, — фыркнул Нил. — Я отстой в выпечке, ну, вообще-то, в приготовлении чего угодно. — Это ложь, Джостен, — ухмыльнулся Эндрю. На вопросительный взгляд Нила он добавил: — Ты приготовил мне кофе у Кевина. Он был не так уж плох. — Не так уж плох? — взвизгнул Нил, следуя за Эндрю на кухню. — Ты сказал, он был хорош. — Не так уж плох, — повторил Эндрю и протянул ему стеклянную миску. — Для чего это? — Ты будешь мне помогать. А теперь принеси мне немного яиц. Эндрю посмотрел, как Нил улыбнулся ему в плечо, и глубоко вздохнул. Эта ночь должна была пройти или очень хорошо, или закончиться разбитым сердцем. Эндрю не был уверен, что бы он предпочел.--
— Значит, ты попросил Джостена прийти ко мне, потому что не хотел, чтобы я провел Рождество в одиночестве, — бесцветно произнес Эндрю, в то время как его брат раздраженно пыхтел на другом конце линии. Миньярд зажал телефон между щекой и плечом, закурил сигарету и положил ноги на перила балкона. Нил был внутри, пытаясь скормить крошки Сэру и Королю, за его спиной шел немой старый фильм. Они потратили несколько часов, пытаясь испечь торт с нуля, Нил настаивал, что хочет учиться, и в процессе повсюду оставлял следы глазури. Эндрю пришлось успокаивать себя в коридоре, чтобы не наброситься на Нила. В результате он чувствовал разочарование и усталость, разрываясь между желанием чего-то и неуверенностью в том, заслуживает ли он этого. Они пролистали сотню каналов по телевизору, даже когда снаружи опустилась ночь, холодная и колючая. Эндрю сидел рядом с Нилом, их руки соприкасались, медленные улыбки Нила разжигали огонь в его животе. — Я ни о чем его не просил, — раздался в трубке хрипловатый голос Аарона. — Он был расстроен тем, что мы уезжаем, а затем еще больше тем, что Кевина тоже не будет. — Понятно, — сказал Эндрю, стряхивая пепел на перила. — Если ты не хотел, чтобы он был там, ты должен был сказать ему. Ему по силам вынести правду. Эндрю ненавидел своего брата. Но еще больше он ненавидел себя. — Дело не в том, что я не хочу, чтобы он был здесь. — А в чем же тогда? Эндрю набрал полную грудь дыма и воздуха: — Я думаю, что хочу его слишком сильно. Аарон некоторое время молчал. И затем ответил: — Но ты не уверен, заслуживаешь ли его. — О, я уверен, — сказал Эндрю. — Уверен в чем? — Ни в чем, — он стиснул зубы и подавил свое замешательство. — Как Кейтлин и Талия? — Рады, что я дома, — нерешительно сказал Аарон. — Эндрю… — Тебе нужно быть со своей семьей, Аарон. Они скучали по тебе, и я знаю, что ты тоже скучал. — Тебе не кажется, что это слово относится и к тебе тоже? Эндрю заглянул в комнату и увидел Нила, распростертого на полу, с одним из котов на груди. Он вздохнул: — Я думаю, что уже готов. — Эндрю… Он повесил трубку и откинул голову на стену, не зная, стало ли ему лучше или хуже. Когда Нил нашел его двадцать минут спустя, Эндрю был в том же положении. — Эндрю? — Да? — Думаю, мне стоит уйти. Паника вспыхнула в Эндрю, и он открыл глаза, изображая спокойствие, которого не чувствовал. — Почему? Нил переступил с ноги на ногу, выглядя нехарактерно нервным: — Я не уверен. Эндрю похлопал по месту рядом с собой, и Нил сел. Эндрю чувствовал, как его замешательство постоянно нарастает и набирает обороты, увлекая его мысли в нескольких направлениях. Но, когда Нил был так близко, он чувствовал что-то близкое к удовлетворению. — Да или нет, Нил? Нил вздрогнул в темноте, но повернулся лицом к Эндрю: — Да. Левая рука Эндрю нащупала затылок Нила. Он запустил руки в его дикие, непослушные кудри и поцеловал Нила в губы, проглотив шокированный вздох Нила. Он почувствовал, как жар залил все его лицо, когда Нил осторожно положил обе руки ему на плечи. Эндрю придвинул Нила ближе к себе, пока тот не оседлал колени Эндрю, его вес был комфортен. Беспомощные вздохи Нила только заставили Эндрю притянуть его ближе. Он поцеловал Нила Джостена, как будто ощущение его губ было ключом к его забытому «я». Как будто он мог погибнуть под тяжестью тела Нила и воскресать снова, снова и снова. Как будто Нил был его погибелью, его спасением, как будто он был выступом крыши. Эндрю отчаянно хотелось упасть. — Нил, — выдохнул он в рот мужчины, заставляя Нила закусить нижнюю губу. Эндрю почувствовал, как его зрение на секунду отказало. Нил вжимался в колени Эндрю, и последний рефлекторно сжал руки на его бедрах. — Нил, — попытался он снова, на этот раз приподнимая и отводя лицо Нила от своего. Нил понял намек и слез с колен, слегка поморщившись. — Прости. — Ты не сделал ничего плохого, — огрызнулся Эндрю, чувствуя себя измотанным и опустошенным. Он чувствовал себя великолепно, грязно и грустно. — Тогда в чем дело? — спросил Нил, глядя в сторону и дрожа. — Это похоже на полузабытый сон. Голова Нила резко повернулась к нему, — Что именно? — Все, — пожал плечами Эндрю. — Ты. Нил посмотрел на него с болью и надеждой в глазах. — Что это значит? Эндрю впился пальцами в ладони: — Я… я хочу тебя каждую минуту каждого дня. — Тогда обладай мной, — беспомощно махнул рукой Нил, слеза скатилась по его щеке. Эндрю захотелось смахнуть ее большим пальцем. — Я прямо здесь, Эндрю. Эндрю отвел взгляд, боль пронизывала каждый шрам — как фантомные, так и реальные. — Я не уверен, что мне это позволено. — Кто это решает? Нил уже встал. Он возвышался над Эндрю, его очертания были более выраженные в лунном свете. Эндрю почувствовал что-то близкое к благоговению, что-то близкое к раскаленной до предела грани боли. Нил был светом, и Эндрю не мог смотреть на него. — Я не сдался, когда ты меня не знал. Я не сдамся и сейчас. — Нил, — сказал Эндрю, но тот уже исчез внутри. Минуту спустя он услышал, как хлопнула входная дверь. — Я знаю тебя, — прошептал Эндрю в холодную ночь. Но Нил уже давно ушел.--
Девятую фотографию он случайно нашел на следующее утро. Она была под грудой конфетных фантиков, которые он бесцеремонно бросил на стол прошлой ночью. Утро пришло и ушло, как и день. За его окном мир проносился мимо, болтая, смеясь, празднуя. Живя. Эндрю открыл желтый конверт и вытащил фотографию. На этот раз его взгляд зацепился за фотографию прежде, чем он успел перевернуть ее. Гораздо более молодые Нил и Эндрю прижимались друг к другу на том, что Эндрю теперь смутно помнил, как их кровати в общежитии. Эндрю прислонился спиной к стене, а Нил прильнул к нему. Эндрю почувствовал, как его захлестнула волна желания защищать и оберегать, прежде чем он смог подавить ее. На голове у Нила была шапка выпускника, а рука Эндрю обнимала его за плечи. Они выглядели умиротворенно, подумал Эндрю. Он перевернул фото, чтобы найти аккуратные завитушки Нила: «Эндрю и я в общежитии. Фото сделано Ники сразу после моего выпуска. Май 2009». Эндрю тяжело опустился на диван, чувствуя, как его охватывает ужас. Ему удалось найти рамку и вставить фотографию, задаваясь вопросом, не испортил ли он единственный шанс, который у него, вероятно, был. Что, если он никогда не сможет найти дорогу назад?