Эхо прошлых побед

С возвращением со станции на корабль легче не стало. Остальные старались держаться подальше от Шепард и СУЗИ, которые шли слишком заметно первыми. Не из ненависти, просто проявление осторожности. Которое всё равно заставляло Гарруса крепко прижимать мандибулы к лицу. Если раньше отношения десантной группы с Шепард были не лучшими, и те старались с ней не пересекаться, то теперь всё стало заметно хуже. Можно будет удивиться, если они не будут стараться максимально ее избегать. И Гаррус не имел ни малейшего понятия, как ему исправлять это, чтобы хоть минимально напоминало командную работу. Шепард ушла в свою каюту, попросив время на обдумывание, СУЗИ последовала за ней, и никаких объяснений они пока не дали, а Лиара была слишком расстроена, чтобы это делать. В голосах команды отчетливо слышалось напряжение и немного волнения на грани со страхом от Монтегю. И не от него одного. Регулус окинул взглядом вернувшегося Монтегю: — Прямо так и сказала? Про еду? Ну и чего пугаться тебе или нам всем, мы декстроаминокислотны, нас съесть у нее не получится. Да и действительно опасным хищником человек не выглядит. — Ты не видел ее силы на заданиях, — спокойно ответила Найрин. — А еще ничего мы не знаем о ней и ее намерениях дальше. Вон док тоже оказалась в шоке, — фыркнула Мирин. — Кажется, людей она себе как-то иначе представляла. Не значит ли это, что всё это время ученые хорошо так ошибались с людьми в принципе? Все резко замолчали и немного оскалились, когда в это время мимо прошла к холодильнику СУЗИ, но и без этого было понятно, что ответить на это нечего. На такую реакцию можно только вздохнуть, но и сам Гаррус понимал, в чем проблема. Как можно говорить о какой-то безопасной работе с чужим видом, если ты не можешь предсказать его намерения? Сейчас они связаны со Жнецами и их уничтожением, но дальше? Ее вкусовые пристрастия тоже по понятной причине смущали. Азари и саларианцы вполне явно чувствовали угрозу даже от дисциплинированных турианцев, не говоря уже о действительно разрушительных кроганах и огромном количестве батарианских бандитов. Естественно было не хотеть получить кого-то, кто бы захотел тобой питаться. Когда СУЗИ ушла с контейнером для еды, Регулус продолжил: — А что доктор-азари про это говорит? Она действительно не знала об этом? — Видимо. — Доктор Солус разве ничего не докладывал по этому поводу? Он же и должен был заниматься биологическим изучением человека? — Регулус, мы не в СБЦ, умерь свои следовательские замашки, — рыкнула Мирин. — Умерь свои бунтарские замашки, они нам всё равно здесь не помогут, — оскалился в ответ тот. — А это очень даже. — Уладьте это наконец на ринге, а не здесь, — простонала Найрин. — Вам ведь давно хочется. А нам не хочется любоваться каждый раз на ваши стычки. Оба сначала уставились на нее, но всё-таки вышли из-за стола. И двинулись в одну и ту же сторону — подальше, когда мимо снова прошла СУЗИ, чтобы выкинуть пустые контейнеры. Гаррус был почти уверен, что в этот момент они даже дернулись в сторону. Что ж, по крайней мере команда демонстрировала хорошую сплоченность в этом вопросе. Вот только и Шепард будет на их боевых миссиях, и если они будут реагировать также на нее там и сорвут из-за этого всё задание, то всё может кончиться очень плохо. А по намекам Спаратуса, такое задание должно было быть следующим. — Я займусь вопросом с Шепард, — кивнул Гаррус пристально смотрящей на него Найрин. Не говоря уже о завершении отчета Совету по станции «Джаррахе». И если ему действительно не показался облегченный гул от Монтегю, то он просто сделал вид, что не слышал этого.

***

Новое сообщение от Найлуса, пришедшее вместе с параметрами боевой миссии от Совета, удивляло. Крайк описывал успокоившуюся обстановку на Цитадели и упоминал усилившуюся пропаганду Гегемонии. Что-то, что происходило, наверное, всегда, насколько Гаррус помнил. Зачем об этом писать? Единственный интерес представляла информация о внезапном внимании батарианских судов (скромно названных пиратскими, конечно, потому что якобы ничего еще не доказано) к планете, на которую они сейчас и должны были лететь для задания. Явно это не просто совпадение. Особенно, когда от рабочих на шахтах Эквитаса перестали приходить отчеты сразу после обнаружения какого-то инопланетного (человеческого, по заявлениям) артефакта. Эквитас был юридически турианским, и обычно атаковать такие планеты Гегемония остерегалась. Отдаленным турианским, но всё равно странно. Ворташ при вопросе о батарианских судах рядом с турианскими планетами довольно искренне удивился. Или был приучен высококлассно врать не только турианскому слуху, но и его визору. Но указывал на слабые места в тактике таких налетчиков и защите кораблей, сильно хмурясь. Это только подтверждало его вывод. Миссию надо будет рассчитывать точнее. Шахты сдавались в аренду компаниям, и вся охрана была частной, неизвестно, кого еще они сочтут нападавшими. Нельзя всё же исключать сговора с пиратами и продажи им артефакта. Это ведь тоже прекрасно объясняло их молчание. Конечно, ему еще надо проведать Лиару перед разговором с Шепард. Нет, Гаррус не специально затягивал поход к ней из страха или «желания сблизиться с Лиарой, потому что это такой удачный момент», в чем его шутливо обвинил Сидонис, когда получал от него координаты боевого задания. Глупо начинать общение с Шепард, когда она попросила время и когда он мало имел представления об этой части человеческой культуры. Лиара не выглядела слишком расстроенной, уж точно не в слезах, как предположил Лантар. Но полностью в своих размышлениях, она абсолютно пропустила его приход: — Спектр. Вы зашли проведать меня? — В том числе, — почти честно ответил Гаррус. — Вы кажетесь… удивленной тем, что произошло. — Я просто немного... шокирована, — нервно рассмеялась Лиара, а потом почти по-салариански затараторила, встав и начав ходить из стороны в сторону. — Я… я не знаю, что мне делать с этой информацией. То есть только ли в Шепард дело? Оно могло бы, да? Нельзя судить целый вид по его представителю, такому жестокому… Богиня, она даже ни разу толком со мной и не поговорила! Но вдруг люди действительно не те, кем мы их представляли? И избегала она меня, потому что не разговаривает с едой? Что, если мы и правда для нее только еда? Но тогда я не понимаю, зачем людям было отправлять пластинку Вояджера и другие… зачем было оставлять столько инструкций к своей технике? Просто… не укладывается в голове… — Понимаю. На это действительно не было никакого намека? — Все люди до этой станции всегда представлялись мне благородными. Любящими знания, просветителями. Слова Шепард и шутка СУЗИ такие жестокие. Пугающие. Как будто это так нормально для них. Это только показывает, как мало мы на самом деле знаем. Но ведь ханары действительно чтут их как Вдохновителей… — она выдохнула. — Я даже хотела слить разум с ее, чтобы изучить, как она мыслит. Но теперь… — Лиара, — неловко заметил Гаррус, — если ты ей это предлагала прямо, то я понимаю, почему она тебя избегала. Мы нашли Шепард у батарианцев, которые хотели отправить ее на лабораторный стол. Вряд ли после такого она действительно будет любить тех, кто так явно хочет ее «изучить». И объятие вечности вряд ли нормально для нее. — Теперь я даже и не знаю, могу ли сделать хоть что-то, — вздрогнула Лиара. — Нет, не поймите неправильно, — быстро добавила она, — я не отказываюсь от своего задания! Мне нужно время, чтобы подумать, как общаться с ней. Но пользу я принесу. Меня не зря к вам отправили. — Что-то из полезного еще можете сказать мне? Много ли человеческих станций сохранилось на самом деле? Хоть в каком-то виде? — Нет. Здесь, наверное, понятно ее удивление. Это первая станция на моей памяти. К тому же достаточно рабочая. Кроме Цитадели, но она, как вы выяснили, не человеческая… Руины на разных планетах выглядят лучше иногда, но никто не доводил свое вмешательство в их состояния до того уровня, чтобы без опасений ими пользоваться постоянно, — ответила Лиара, оправляя свою одежду, то и дело смотря в сторону и хмурясь. — Странно, если подумать. — И Шепард говорила об угрозе, — хмыкнул Гаррус. — Я постараюсь найти всё, что смогу про эту станцию, — собранно кивнула ему Лиара и села за свой терминал. — Про нее определенно должны быть какие-то статьи… Она бормотала уже что-то слишком непонятное, так что вряд ли это было сказано ему. По крайней мере Гаррус справился с задачей получить информацию от Лиары и вернуть ее в более хорошее состояние? Когда же он собрался к Шепард, то позвонил Найрин. Охранника у каюты сейчас не было (как только тихий исполнительный Лорус себе позволил это? Неужели Регулус с Мирин заставили его судить их спарринг?), и Гаррус надеялся, что ни к какой действительной помощи извне прибегать не придется, но всё же остался дожидаться Кандрос или хотя бы сменного Лоруса, не заходя в каюту. — Спасибо, СУЗИ, — глухо раздался оттуда голос Шепард. Должно быть, она стояла достаточно близко к входу, чтобы он мог это слышать, потому что раньше подобной слышимости как-то не замечалось. — Тебе всё же, наверное, надо было остаться на Цитадели. Помощи от тебя там было бы больше. Ты бы узнала куда больше. Несмотря ни на что, Гаррус был абсолютно уверен, что ее голос звучал мягко, и дело здесь не в искажении звука. И это было впервые на его памяти на самом деле. — Вам я нужнее, Шепард. И с вами мне… приятнее, — голос ИИ слышался еще лучше, должно быть она только вернулась в каюту. — Ты слишком хороший друг, СУЗИ. Не знаю, что бы делала без твоей компании, — голос Шепард затихал, от эмоций или потому что она отходила дальше, но слова впечатляли. Она звучала искренно. Будто действительно расценивала ИИ как друга. Единственного, с кем Шепард была мягкой. Лиара ведь была кое в чем права — нельзя судить весь вид по одному представителю. Все ли люди были такими, что у них были за ИИ, что они с ними дружили, или дело было только в Шепард? В их понятии даже дружба одного органика с ИИ странна, не то что целого вида. Пока сам Гаррус только-только признал СУЗИ полезной в данной миссии, от кого нет угрозы в краткосрочной перспективе… Переодевшаяся в гражданское, как и он сам, Найрин, подошла именно тогда, когда Гаррус больше не мог уловить ни одного звука. Видимо, они обе прошли дальше в каюту. Он кивнул с тихим указанием: — Я оставлю связь включенной, но заходи или вызывай подмогу только в крайнем случае, или пока я не подам сигнал. Мы всё же хотим ее сотрудничества, а не подозрений. Найрин пробормотала согласие и даже подняла коготь, чтобы по военной привычке отсалютовать, когда из каюты послышался громкий возмущенный крик Шепард: — Эти головы с яйцо! Переводчик передал это с шумами и искажением, но задумываться об этом Гаррусу было некогда. Он еще раз кивнул Найрин оставаться здесь и, включив связь и скрыв оранжевое свечение уни-инструмента, зашел. Шепард выглядела ровно настолько же разгневанной, как это и слышалось. Она тяжело дышала с яростью смотря на свой уни-инструмент, визор снова передал ему в показаниях повышение температуры. Жаль, конечно, что то, что он с точностью мог определить, было яростью. Шепард, заметив его, вздрогнула, но обратилась к нему, едва ли не рыча, как турианка: — Идиоты! Вы же сами сталкивались с ними! Тогда зачем?.. От досады она склонилась и медленно с чем-то похожим на рычание, граничившим со стоном, выдохнула. — Не хочешь пояснить? — уточнил Гаррус, прижав мандибулы к лицу, когда она так и не заговорила. Откинув голову назад, чтобы снова посмотреть на него, она поправила ме… волосы и, уже спокойнее, заговорила: — На той станции, «Сигме-23», люди изучали другие виды. В основном, тех, кого считали не слишком разумными. Саларианцев, других. Тех, кого вы называете рахни. — Рахни? — Рахни служат примером естественного аналога кванто-механической связи, — вставила СУЗИ. — Люди смогли добиться прогресса в распространении таких коммуникаторов благодаря наблюдению и экспериментам с рахни. — Станция была уничтожена, как ты говорила, — начал понимать Гаррус. Если всё действительно так, как он подумал… — Из-за рахни, — Шепард подтвердила его подозрения. — В какой-то момент спустя годы исследований они просто атаковали ученых. Часть подтеков, которые ты видел, — их кровь. Вот об этом он думать как-то совсем не хотел… — Совет считал ошибкой их истребление в нашем цикле, — вместо этого поделился Гаррус. — Истребили ли вы их? Мы тоже так думали, однако вы всё равно с ними столкнулись, — Шепард издала невеселый смешок. — Ты думаешь, — начал он, но замолк. Биологическое загрязнение, говорили ученые. Вам нельзя пройти туда, настойчиво твердили они. Было ли это из-за рахни? Был ли весь их интерес из-за изучения там рахни? В отчетах ничего об этом не было. — На самом деле, рахни по своей природе не агрессивны. Наблюдалось сплоченность и любопытство к технике и контакту, — отметила СУЗИ, пройдя за спину Шепард. На его удивление Шепард с горечью закончила: — Никто не связал это сразу, но нападение было из-за Жнецов. Они как-то повлияли на рахни. Возможно, на самих их цариц, что рахни на станции просто начали убивать всё живое. Группа высадки обнаружила там море крови, даже саларианской. — Отверстия с рваными краями в районах их печеней, — добавила СУЗИ. — Когда «Сигма-23» подала сигнал бедствия, уточнений не было, и на выручку отправили отряд из ближайшей колонии. Они не были особо опытными. Возможно, это просто слова испуганной группы, но они говорили не только о кислоте, но и… Как будто они их кусали. Ели. Я не знаю. Потом после их молчания отправили еще одну группу, и еще. Ни одна больше не ответила, а потом станцию было приказано сбить из корабельных орудий. Я сама видела ее уничтожение. Ее обломки. — Данные показывали, что информация оттуда вряд ли могла сохраниться. Станция потерпела значительный ущерб, — вставила СУЗИ. — Но ученым как-то удалось восстановить тот отсек, — напомнил Гаррус. — Возможно, Жнецы решили как-то восстановить станцию, — бесстрастно ответила Шепард, отвернувшись к небольшому окну. — После нападения Жнецов мы встречали отряды рахни в числе атакующих. Не измененных, но как будто действовавших с ними в полном согласии. Их миры до этого выжгли, когда атаки продолжились и на других научных станциях и комплексах, но единицы рахни всё равно встречались потом. Лабораторные образцы, как правило. — То, что они там изучают, может иметь какое-то отношение к рахни. Или Жнецам, — сказал вслух вывод Гаррус. Шепард кивнула, как делали азари в подтверждении, но в этот раз в этом не было нужды. — Я сообщу Совету. Рахни — это слишком серьезно. — Если здесь действительно замешаны Жнецы, это тоже серьезно, — сразу повернулась к нему Шепард. — Если оставили там хоть что-то, все ученые могут быть одурманены! — Я передавала Совету виды артефактов Жнецов, — сказала СУЗИ. Она ничего больше не добавила, и Гаррус так и не смог понять, было ли это утешением Шепард или согласием с ней. — Я предупрежу, — на всякий случай повторил еще раз Гаррус. — А ты не обычный солдат, не так ли? Шепард улыбнулась и впервые за их сегодняшний разговор это не было связано с негативными эмоциями. — Нам пригодятся твои навыки на боевых заданиях, — продолжил он, наблюдая за ее реакцией. — Следующая ожидается через двенадцать часов. Она нахмурилась: — Вряд ли это хорошая идея. — Да, — перебил Гаррус, — потому что в команде нет сплоченности. Они не знают, могут ли доверять тебе. Могут ли? — Конечно, — недовольно ответила Шепард. — Я ведь уже говорила. Моя цель — уничтожить Жнецов. — Но твои вкусовые пристрастия их смущают, — сказал он о главной проблеме. — Мои вкусовые пристрастия? Я ем исключительно пайки, — она покачала головой. — То, что они разных вкусов… что ж, они же есть, правда? А я никогда не говорила, что была исключительно вегетарианкой. Ты и сам хищник, вряд ли ты ешь что-то одно. — Но это не означает, что мы позволим себе или кому-либо съесть других членов нашей команды или экипажа корабля, потому что они другого вида. Шепард медленно моргнула. Еще раз. И нахмурилась, странно глядя на него. С непониманием? Такого он на ее лице вроде раньше не видел. — Люди ели другие виды? — уточнил Гаррус на случай, если она действительно не поняла. — Я не собиралась их есть. Они разумные. Саларианцы в моем… цикле, — Шепард всё еще делала паузу перед этим словом по какой-то непонятной причине, — действительно были деликатесом, но и разумными они не были. Они обычных животных напоминали, чуть более умных только, поэтому их и изучали. Они хорошо развились сейчас, что неожиданно. Но люди не ели разумных, как правило. — Как правило? — Я не могу говорить за всех людей, — раздраженно ответила она, — некоторые люди, в конце концов, ели других людей, и плевать, что это не одобрялось. — Других людей? — Гаррус даже не знал, его это удивляло или ужасало. — Старые племена, отвергавшие развитие. Извращенцы, любившие практиковать каннибализм. Такого сорта люди, — она махнула рукой и пожала плечами. — А твои слова на станции? Что-то про вкуснее, когда саларианцы испуганнее? — Я не вегетарианка, но есть разумных я не собираюсь. Это была просто такая попытка запугать… шутка. Чтобы они не лезли изучать рахни, — грустно выдохнула Шепард. — Мне следовало сначала изучить всё лучше… действительно стоило изучить этот цикл перед этим всем. Тогда я бы лучше знала… я обязательно займусь этим. Поэтому не думаю, что это хорошая идея — брать меня пока что с собой. Вы не так поймете мои шутки, а я не пойму вас, капитан. — Шутник бы оценил, — мягко, как ему показалось, вставила СУЗИ. — О да, он был такой… Шутник, — она опустила голову на минуту. — Почему ты зовешь меня капитаном? Из всех так делает только Сидонис, — спросил Гаррус. И у него никак бы не вышло не сделать голос мягким, не в такой момент искренности. И ее эмоциональное состояние даже не оправдание, это нужно для построения доверительных отношений. Правда. Он бы ответил так любому, кто спросил бы, и яростно отрицал другие точки зрения. — Пока только это слово имеет для меня смысл, — губы Шепард дрогнули в подобии улыбки. — Возможно, чуть позже, когда я больше изучу вашу культуру, будут значить что-то и другие. — А ты и правда так серьезно настроена нас узнать? — с легким смешком спросил Гаррус. — Я думал, ты считаешь людей однозначно выше всех остальных. Шепард улыбнулась грустнее: — Это нужно для сотрудничества, правда? Если мы действительно должны испортить планы Жнецов вместе, то должны сделать всё, чтобы доверять друг другу хотя бы минимально. Люди уже однажды проиграли из-за своей глупой гордости. Последнюю фразу она добавила уже куда тише, видимо, не рассчитывая, что слух турианцев куда лучше, чем люди думали. — Ну, тебе всё равно придется пообщаться с Лиарой, потому что другие тоже хотят знать о человеческой культуре, — немного неловко добавил он, надеясь так сменить тему и ее эмоциональный настрой. — И я буду рядом, скорее всего, чтобы проверить это. Шепард сморщила лицо и фыркнула, когда Гаррус развернулся и пошел к выходу из каюты. — Сомневаюсь, что это будет слишком неловко, — начала тихо СУЗИ. Он не показал, что недостаточно тихо, и он их всё еще слышал. — Я обнаружила, что были найдены также и другие таблички… — Не напоминай мне, — застонала Шепард. — Мне всё еще неловко. На станции они с такой гордостью об этом говорили… Как таблички вообще нашли? Даже мы их не встречали. Нет, ничего больше не говори! Неловко? Та реакция, когда она закрыла рукой лицо — смущение? Это так… по-простому, что ли. Абсолютно не то, что кто-либо ожидал от человека. Найрин, которая всё еще ждала его у каюты Шепард, кивнула ему, как только за Гаррусом закрылись пневмодвери: — Я передам это команде. Не уверена, что у нас сразу получится довериться человеку, но это всё равно поможет. Он молча отпустил ее, всё еще пытаясь осмыслить. Теперь, как бы то ни было, отношения команды с Шепард больше не будут катастрофой. Не лучшими пока, но это уже улучшение, пусть и не самое большое. Всё же Гаррус сомневался, что на миссии на Эквитасе они сразу смогут довериться ей полностью. Но хоть что-то. Даже если это просто возможность работы сообща. Но важнее сейчас ему казалось другое. Шепард с самого момента ее обнаружения представляла собой для окружающих живую легенду, бессмертную героиню из всех этих древних турианских легенд о титанах или спасителя Галактики из разных фантастических фильмов. Не личность со своими чувствами и неловкостями. Божество ханаров даже скорее. Но на деле она же была такой же, как и они. Еще одним видом в этой многовидовой Галактике. Чем-то за пределами обезличенного ярлыка «человек». Проклятье, она действительно умела смущаться, могла получать раны, как Гаррус впервые увидел на Иден Прайм. Но если об этом он забыл после ее рассказа, то сейчас на самом деле осознал это. Шепард трудна в понимании как другая неизвестная личность, с которой всё равно можно сработаться в конце концов. Ему сложно с ней, не потому что она представительница древнего вымершего вида, а потому что Гаррус еще не нашел способа с ней нормально сотрудничать. В его непонимании ее поведения лежало не ее человеческое происхождение, а банальное незнание, отсутствие маломальских инструкций, к которым он привык за годы работы в СБЦ, как именно трактовать все эти выражения ее подвижного лица. Но этому можно научиться. Шепард не зря прикрепили к его команде. Гаррус научится и поймет. И это чувствовалось действительно открытием сейчас, когда в голосе Найрин почти что звучало благоговение. Неужели это чувствовал он один?