***
К счастью, ситуация не оказалась такой плохой. Пока Сидонис с Ворташем взламывали каналы связи батарианцев, один из патрулей смог спугнуть пиратов от ретрансляторов. Что бы им там не было нужно, на «Наксусе» об этом узнают раньше, чем батарианцы смогут прибыть туда. — Спарринг? — предложил Гаррус, смотря на тяжело вздыхающего Найлуса. Тот, поморщившись, пошел от БИЦа к лестницам. Легко понять. Огромное напряжение от слишком близкого провала миссии, мысль о том, что его одурачили… это оставляло внутри неконтролируемую энергию, которую хотелось спустить хоть на что-то. Неважно, на мат или чьи-то пластины. Но его Спектр-наставник, к его удивлению, свернул на палубу команды. — Знаешь, Крайк, я понимаю, от напряжения синий туман перед глазами, но маты ниже, — выдал Гаррус, с сомнением глядя на него. Найлус раздул мандибулы в оскал: — Глупеешь от подчинения? Ты аккуратнее, когда я уйду, снова ведь самому думать придется. Кто-то тут обещал мне человеческий фильм. Гаррус медленно спускался следом, не переставая неуверенно поглядывать на него. Или как на кого-то, кто получил сотрясение на задании, с больными обычно всё-таки не шутят. — Да ладно тебе, Вакариан. Уже передумал? Боишься, что засмею из-за просмотра? — начал Крайк, но, выдохнув, заметил: — Может, фильм поможет расслабиться? Всё равно почти все сейчас там, с кем можно спустить пар. — Ну, идем смотреть фильм, — хмыкнул Гаррус. Не из желания что-то действительно смотреть, но проследить, чтобы тот в порыве не навредил никому из его команды. Или не поссорился с Шепард или ИИ, что более вероятно. Иначе Найлус ведь всё равно пошел бы, просто без него. Про всех оказалось не шуткой. Когда пневмодвери перед ними открылись, обернулись на них не только Лиара и Уивер, но и Найрин с Мирин (она пробурчала что-то про желание увидеть разницу между фильмами людей и всех остальных), Монтегю и Регулусом, стоящие рядом. С последними было даже больше удивительно, кто кого здесь на самом деле не ожидал увидеть. Но Шепард включила фильм на головизоре (команда его из зоны расслабления принесла, что ли?), и всем было уже не до разговоров. Но до восклицаний почти с первых же кадров: если архитектуру они так или иначе представляли себе по многочисленным оставшимся развалинам высотных башен, то одежду… одежда поражала. Разнообразием. Цветастостью. Длиной. Если раньше он думал, что возмущения Шепард платьями азари были из-за культуры более закрытой, но удобной одежды, то сейчас, глядя на то, что она пояснила им как «короткие» или «короткие штаны», когда первое слово переводчик выдал с помехами… Сейчас Гаррус не понимал ничего. Открытые руки, вырезы, показывающие грудь, уже даже не удивляли. Его, по крайней мере. — Вы открывали грудь? Так сильно? Всегда? — спросила Лиара, смутившись. — И это нормально? — Кто бы спрашивал, — фыркнула Мирин, но Регулус на нее шикнул, когда как Лиара будто и не заметила. — Привычно, — спокойно пожала плечами Шепард. — Носили декольте не все и не всегда, но это обычное дело для коротких платьев. Пожалуй, одежду, показанную в самом начале фильма, все рассматривали куда более тщательно, чем сам фильм. Гаррус насчитал где-то восемь разнообразных костюмов, а Уивер, смотря на экран, выглядела до ненормального возбужденной. Он с трудом мог представить, что же там могло быть такого потрясающего. Там показывался космический флот, но, как с отвращением пояснила Шепард, общего с реальной человеческой армией было мало, да и никакой важной функции он не выполнял. И даже почти не упоминалось ничего военного, кроме факта, что главный герой вроде пошел во флот, чтобы увидеть космос. О, и волосы. То, как они были убраны, их длина. То, что главный герой так медленно проводил руками по волосам своей подруги… Шепард уклонилась от чьей-то руки, когда та потянулась к ее голове. — Да, они действительно мягкие. Да, я могу их распустить. Нет, потрогать не дам, — тут же сказала она, отклонившись ото всех. На нее всё равно поглядывали, но в ее сторону больше не тянулись, но, возможно, просто опасались ее биотики. Больше во всем этом фильме его только человеческие действия поразили. Главный герой дарил своей паре цветы и сладкое. То, как она их рассматривала, заставляло Гарруса думать, что было что-то большее в той ситуации на человеческом Беннинге, когда Шепард учуяла цветы, а он только запах крови. — Это похоже на цветы, которые растут в моем родном городе на Тессии, — воскликнула Лиара. — Синие розы? Да, их долго выводили, но они хорошо у вас прижились, — ответила Шепард, не смотря на нее. Ее взгляд был направлен только на фильм. Очень, очень странный взгляд. — Зачем срывать цветы? — А вам дарят целые поляны с цветами? — усмехнулась Шепард. — Это часть нашего ухаживания. — Но это непрактично, они просто завянут, — с сомнением произнесла Найрин, Мирин рядом пробормотала согласие. — Кадки и горшки сохранят и красоту и запах дольше. — Ухаживания никогда не были логичными. К дальнейшим расспросам о цветах Гаррус уже не прислушивался, смотря даже не фильм, а на Шепард. Ее губы дрожали. Но это была не улыбка, нет. Она морщилась, что он узнал как раздражение, но всё равно не отворачивалась. Ее взгляд, кто бы с ней не говорил (а Гаррус улавливал разные голоса, даже Крайка) ни на секунду не был направлен на ее собеседников, только на экран. Его горло сжалось. Неужели она… Из раздумий его вырвал возглас Крайка: — Они… лижутся, как варрены? — его вопрос был полон отвращения. Губы людей на экране касались друг друга, иногда мелькал язык. Это выглядело и правда странно. Хотя это турианцы вообще-то передавали свой запах друг другу, что азари называли «метить, словно территорию». Может, это они тоже так свой… запах передавали? Шепард улыбнулась: — Это поцелуй. На поцелуй она смотрела без отвращения, которое демонстрировал Найлус. — Вы так передаете друг другу… э-э-э, запах? — всё же спросил с неловкостью Гаррус. — Нет, — она рассмеялась? Он никогда не слышал ее смеха… — если они что и передают друг другу, так это слюни. — Это негигиенично, — фыркнул в непонимании Гаррус. Шепард оглянулась на него с улыбкой: — Что поделать, капитан. Люди — существа нелогичные. У турианцев нет поцелуев? — Нет, — резко ответил Найлус, который всем видом показывал неудобство. Он смотрел только на нее, лишь бы не видеть происходящего на экране. — Не такие, — поправил Гаррус. — У нас поцелуем называют прикосновение лбами. — О? Никаких ласк губами? — ее голос стал хриплым, когда она с улыбкой посмотрела то на него, то на Крайка. — У нас бы сочли, что вы очень многое теряете. Гаррус посмотрел на нее в ответ. Что-то здесь смущало. Голос главной героини тоже иногда становился хриплее, и, как он понял, это было для произведения впечатления, но не понимал, что этим хотела сказать Шепард. Она… привлекала их внимание? Пыталась произвести какое-то впечатление? — А у азари? — она оглянулась на Уивер и Лиару, спросив уже своим обычным тоном. — У вас же есть губы, вы не целуетесь? — Целуемся, — спокойно подтвердила Уивер. — Сейчас стали больше практиковать турианские поцелуи. С губами приватно, только с другими азари. Не знаю, в чем причина… — Это просто гигиеничнее, — с отвращением прервал Найлус. — Такие частые прикосновения тоже нормальны? — спросила Лиара, смотря, как люди прекратили целоваться, но друг от друга не отошли. — Это объятия. Только не говорите мне, что у азари и этого толком нет. — Есть, но… не такие частые. Я имела в виду… — она запнулась, — я читала другие исследования… что люди были достаточно тактильный видом. — Прикосновения важны, да. — Но ты тогда не дала поприветствовать тебя человеческим способом. Пожать руки… я в чем-то ошиблась? Шепард пожала плечами: — В сущности нет. Я просто не слишком люблю прикосновения незнакомцев. Как-то отвыкла от них… — Для турианцев касания слишком интимны, — мягко вмешалась Найрин. Ее перебило два вздоха: взволнованный Лиары и полный отвращения Крайка. Гаррус снова посмотрела на экран — мужчина перешел на шею подруги.***
При виде Цитадели на экране он вздрогнул. Она действительно была такой же, но неуловимо другой. То же озеро Президиума, так же много растений, больше похожих на те, что в Зале Совета, но с зеленой листвой. Но освещение было другим, надписи в разных местах непонятными, машины выглядели иначе. И это было темное небо в Президиуме? Как ночь? Шепард ни на секунду не отвлеклась от головизора, несмотря на все возгласы остальных. Ее голова наклонилась к плечу, а взгляд стал еще пристальнее, словно не было сейчас ничего важнее. На цветы уже три минуты спустя она смотрела с куда больше отстраненным видом.***
— О, а это кто? — воскликнула Лиара, единственная из всех, кто, как бы не смущался, не переставала смотреть фильм. На экране показалось ходящее на четырех ногах существо, покрытое волосами (за ними даже глаза толком не видно), оно мягко шелестело, когда открывало рот. — Какое-то ваше животное? — Дитакуры. Инопланетяне, которые жили с нами на Цитадели. СУЗИ повернулась к ним, чтобы выдать, наверное, опять информационную справку, но Лиара удивленно спросила: — Вы были не единственными? — Нет. Было еще много других, — Шепард, отвечая, выглядела так, словно смотрела уже не фильм, а как тогда, когда она рассказывала им об угрозе Жнецов. Словно могла видеть свое прошлое. — Какие-то мирные. Какие-то нет. — Но мы считали всегда, что люди были единственными, кто освоил межзвездные перелеты. Почему о них нет никаких упоминаний? — Часть, как дитакуров, осваивать космос научили мы, поэтому они, в основном, следовали за людьми. Часть были слишком агрессивными, и их знания были уничтожены еще до того, как я погрузилась в криосон. — Вы уничтожали других? — пораженно выдохнула Лиара, с трепетом глядя на нее. — Вот так без колебаний? — Люди предпочли не быть уничтоженными, — спокойно заметила Шепард. — Но всегда можно найти компромисс… — Нет, не всегда. Они хотели нас уничтожить — мы уничтожили их. Это было вопросом выживания. — Неужели какой-то вид мог быть настолько агрессивным?.. Гаррус бы поспорил, что и рахни дружелюбием не отличались, когда напали на них, но Шепард произнесла: — Вид? Их было много. Как и войн. Лиара покачала головой: — В моих источниках такого не упоминалось… — О войнах? Полноценно они почти никогда и не заканчивались. Наступало мирное соглашение, а потом разрывалось, когда одна из сторон обвиняла в нарушении другую. Договоры о мире никогда не были вечными, даже если политики при заключении их так звали. Но они сплачивали людей. — Ты говоришь об этом так обыденно… — Я жила такими войнами. Родилась за месяц до такой, сама участвовала в операциях. Жнецы с вами на мирное соглашение не пойдут, они вас уничтожат, если не будете драться с ними, — резко ответила Шепард. — Одни пытались уже найти с ними компромисс. — И что с ними случилось? — осторожно спросил Гаррус, когда она замолчала. — Они принесли им в жертву своих детей, чтобы их пощадили. Всех своих детей. По каюте, несмотря на смех людей из фильма, раздался вздох ужаса. — Они лишь помогли им собрать себя. С Жнецами невозможен никакой компромисс. — Это просто очень странно слышать, что вы столько воевали, — примирительно произнесла Лиара. — Мы вас представляли себе не так, больше как просветителей… — Проблема сохранения информации сквозь время, — пожала плечами Шепард. — Я солдат, а не ученый, и больше могу рассказать только об этом. — Вы порабощали другие виды? — дрожащим голосом спросила Лиара. — Что? Нет. Они подчинялись нашему правительству на Цитадели, но имели и свое на родных планетах. Они сами считали, что будет лучше, если поведем мы. Всем обычно нравится, когда их проблемы решают за них, — Шепард горько усмехнулась. — А те, кто так не думал, воевали с вами? — иронично уточнил Крайк. — Если хочешь осудить нас за войны, а не компромиссы, то почему вы не стали искать компромисс с рахни? — Они были агрессивны, — возразил Найлус. — Те, кто нападал на наших гражданских, тоже миролюбием не отличались. — Мы бы их за такое уничтожили, — спокойно заметил он. — Окончательно. — Это не гуманно… не человеколюби… Это жестоко. — СУЗИ говорила что-то о связи языка и мышления, не значит ли это, что люди не рассматривали остальных как… — начала Лиара. — О! Не думала, что даже сюда они вставят такую типичную романтическую сцену, — перебила Шепард, и все посмотрели на экран. На закат на экране, точнее. Неизвестно, что в этом закате было, но эту тему больше никто не поднял. Гаррус только покачал головой Лиаре, когда та повернулась к нему. Сейчас точно не время обвинять кого-либо в ксенофобии.***
— Что они делают? — недоуменно спросила Лиара, когда человек на экране встал на одно колено. И как им только было удобно? — Предложение, — ответила СУЗИ. Гаррус со смехом повернулся к ней: — То есть мы на самом деле неправильно предложили тебе сотрудничать с нами? — Нет, — Шепард легко улыбнулась, — это предложение пожениться. Свадьбы. Создать вместе семью. — И для этого надо встать на колено? Одно? — Старый романтический жест, — она махнула рукой, — не все на самом деле так просили руку и сердце. — Руку и сердце? Человеческий ритуал соединения включал в себя потрошение? — не удержался Гаррус. Его пробила дрожь. — Нет, это образно говоря. — Сердце символизировало любовь. На руку одевается кольцо — символ брака, — кратко пояснила СУЗИ. Когда она начала пояснять длиннее по просьбе Лиары, Шепард встала к иллюминатору. Вытянувшись и едва ли не подпрыгивая, она выглянула в него. Но с разочарованием отошла, на экране в этот момент как раз пошли титры. — Что ж. Спасибо, мне стоит это записать, — улыбнулась Лиара, встав. — Думаю, это было познавательно. Не то слово. Хотя менее странной человеческая культура не начала ему казаться. Найлус уже звал кого-то из турианцев на ринг, когда Уивер склонилась к Шепард перед тем, как уйти вслед за Лиарой: — Отправь свой фильм модельерам, и будет тебе твоя одежда. Но от благодарности не отобьешься. Та в ответ только едва усмехнулась. Гаррус также пробормотал благодарность, когда направился к выходу вслед за остальными. — Надеюсь, мы не нарушили какое-нибудь человеческое табу такой толпой, — пошутил напоследок он. Даже подумать теперь смешно, что когда-то от таких мыслей у него всё в животе сжималось от напряжения и опасения. — Нет. Друзья часто вместе смотрели фильмы, в этом нет ничего такого. Эти слова почти заставили его споткнуться. Он не видел ее лица, так что не мог сказать, шутила она или нет. Обычно Шепард понимала его шутки… Действительно ли она считала их друзьями? Он бы хотел, но… Нет, сейчас не стоит об этом думать. Возможно, Сидонис с Ворташем уже что-то нашли. Ему надо погрузиться во что-то понятное.***
Вернувшись в систему с ретранслятором, Гаррус первым делом приказал пополнить топливо. Система Каменного тумана (которая запомнилась многочисленными каменными обломками и космической пылью), куда они и должны были отправиться, никогда не слыла удобной для посетителей. Он даже в какой-то момент хотел спросить Шепард, как они имели дело со всеми этими астероидами, но остановился. Если ему так интересно ее мнение, то он, кажется, действительно считал ее другом. А думать об этом всё еще не особо хотелось. И, выйдя из БИЦа, он наткнулся именно на нее. Какое совпадение. Он даже на секунду замедлил шаг прежде, чем подойти к ней. Шепард стояла у огромного иллюминатора и явно пыталась что-то рассмотреть в космической дали. — Что-то не так? — откашлялся Гаррус и встал рядом. Она выдохнула и повернулась к нему: — Когда-то в этой системе была наша станция. Немаленькая. Сейчас я не вижу даже ее обломков. Так чисто, будто и не было ее никогда или, может, передвинули подальше. Лучше бы ваши ученые нашли ее, а не «Сигму». Мне действительно интересно, что с ней стало… — Ты сказала, что Жнецы разрушили всё. — Да, но «Сигма» как-то ведь уцелела. Не знаю, возможно, мне просто так после фильма вспомнилось мое время… внезапно я заскучала по «Арктуру». — Там было что-то особенное? — Много жилых секций, флот. — Хорошее расположение — слежка сразу за четырьмя ретрансляторами, — заметил Гаррус. — Удобно, наверное, когда военным было где поспать, кроме корабля. Если жилые секции были хороши. — Да. Шумно, когда заканчивались занятия у курсантов, но вполне удобно возвращаться к семье. — Там было так много гражданских? Я думал, это военная станция. — Удобно защищать гражданских, когда флот рядом, — пояснила Шепард, оглянувшись опять на какой-то астероид. — У вас не так? — Наши гражданские могут постоять за себя. Мы же все служим, помнишь? Или ты не дошла еще до этой части нашей культуры? Она усмехнулась и снова посмотрела на него: — Так странно это слышать. У нас армия была по типу саларианской или азарийской, только чуть больше, мощи тоже побольше, конечно. Почти у всех, у кого она была, и мы про нее что-то знали, именно такая. — Непросто так защищать гражданских. Для этого всё же нужен большой флот. — Главное было уничтожить нападающих и спасти мирных. И не перепутать, — пошутила Шепард. — А были случаи? — продолжил он так же шутливо. — Нет, к счастью. Но смотришь на некоторые правила, такие шутки и появляются. Это просто странное описание указания «спасай заложников даже в ущерб уничтожению преступника или врага». — Но это непродуктивно, — его мандибулы прижались к лицу. И снова вспомнились ненавистные правила СБЦ. Отец… Во рту даже стало горько, будто переперченное мясо проглотил. — Преступник, если его отпустить, продолжит нарушать закон. — Если преступник мертв, как и гражданские, которые оказались не в том месте, то и смысл тогда во всей… системе? — переводчик снова не смог распознать всю ее фразу, но это не мешало ему понять и немного разозлиться. — Нам нужна была какая-то гарантия всеобщей защиты. Мы всё же так яростно декларировали права людей, а уж во время войн… — Но только так преступник больше не причинит вреда никому другому! — Да, но он также добился своей цели, если заложники или мирные колонии мертвы. — У людей странная ло… приоритеты. Странные приоритеты. Если это основа вашей тактики… то, не удивлюсь, если у вас было много преступников, которых вы просто не поймали с прошлого раза, — прямо высказал Гаррус, на короткий момент даже забывшись и чуть не сказав слишком грубо. Ни к чему давить Шепард на больное, которое она сама ему и открыла. Друзья ведь так не делают, верно? — И много поводов найти их базы и уничтожить, — горько улыбнулась она. — Хоть на чем-то фокусируетесь правильно, а? — Я слышу от тебя это не в первый раз, что это значит? Мой переводчик мне это не поясняет, — она немного нахмурилась. — Не люблю такие недостатки переводчиков. — Фокусируетесь-то? Ну, как сосредотачиваетесь? Она моргнула. Потом медленно еще раз. — Как внимательно заниматься чем-то? — В том числе? — не тот вопрос, который он хотел бы получить. Впрочем, с Шепард было много таких. Но он действительно хотел бы, чтобы все эти нюансы, связанные с языком, она обсуждала с Лиарой. Как с кем-то более осведомленным всё-таки, для этого же взяли с собой ученых. — Мы называли это «уделять внимание», «акцентировать внимание» и похожие выражения, — ее легкая улыбка позволила ему выдохнуть. Они обсуждали человеческую и турианскую тактики, когда корабль двинулся от заправки к ретранслятору. Шепард снова стала смотреть, словно всё еще хотела увидеть человеческую станцию. На секунду даже он замолчал, всё еще пытаясь понять, что она в этом находила. Так и не получилось. Возможно, люди видели в космосе что-то иное, чем иные виды. Гаррус даже хотел спросить, но именно в этот момент корабль прошел через ретранслятор. Шепард странно напряглась и только пристальнее стала вглядываться в иллюминатор, когда корабль двинулся к местной звезде. Она присматривалась к газовым гигантам, пока они пролетали мимо них. — Это… система?.. — пробормотала она. Ее взгляд переходил от одного газового гиганта к другому. Две синие планеты, казалось, не слишком ее заинтересовали, но явно заставили нахмуриться сильнее. На самом деле он должен был пойти и готовиться к заданию. И сказать Шепард вернуться в каюту за броней, но Гаррус просто не мог ее прервать сейчас. Здесь было что-то важное. Возможно, она могла бы что-то рассказать о месте, куда они направлялись, когда они пролетали первый пояс астероидов, например. Возможно, ей что-то известно хоть про одну из этих семи планет или про пояса астероидов. Но она так… уделяла всё внимание, выражаясь человеческой фразой, виду космоса, что он промолчал. Когда корабль пролетел мимо желто-коричневой планеты с системой колец и приблизился к самому большому газовому гиганту системы, тоже бежево-желтому, с красными полосами штормов, глаза Шепард расширились. Люди явно пользовались этой системой. Но до того, как он успел хоть что-то спросить, она суетливо прислонилась лицом к иллюминатору, словно в желании пройти через него в космос, только бы разглядеть получше. Увидев астероидный пояс, а также множество разных метеоритных осколков, о которых хотел предупредить ее Гаррус (они составляли главную проблему посещения этой системы, только действительно хорошие пилоты могли провести корабль через них без повреждений), Шепард отпрянула. Казалось, ее не интересовали ни те две оставшиеся планеты, ближайшие к звезде, ни эти метеориты, астероиды и каменные обломки, которые и отделяли оставшиеся две очень жаркие планеты и предыдущие четыре газовых гиганта. — Нет… нет… как такое?.. Нет!.. — ее лицо ужасно побледнело. Настолько бледной он не видел ее, даже когда ее на самом деле ранили на Иден Прайм. Последний звук, который она издала, не перевелся. Какого-то рода вопль, крик или вой? Гаррус не был уверен, что там были слова. Осмысленные, по крайней мере. Но что бы это ни было, оно было наполнено таким ужасом и отчаянием, что он повернулся к ней и хотел что-то сказать. Что угодно. Но Шепард уже бежала прочь. Ее тело было окутано биотикой. Быстрее, чем он успел хотя бы спросить, в чем дело, ее уже не было видно. Быстрее, на самом деле успел хоть как-то нормально отреагировать. Что же не так с этой системой из шести планет и двух поясов астероидов? Что она ожидала здесь увидеть? Впервые Гаррус так сильно жалел, что иногда его реакция была слишком медленной. — Капитан! Мы нашли батарианцев! И что взволнованный голос Сидониса раздался так не вовремя.