Meltdown

      День 5.       12:16.       Туманно прищурившись, Акааши поднялся с койки и убрал волосы с лица. Чувствуя, что Бокуто ровно дышит рядом с ним, он постарался не разбудить другого, потянулся к столу и попытался отключить телефон. Притянув его к себе и повернувшись, чтобы сесть у стены, он открыл экран, зажмурившись от яркости. Дождавшись, пока его глаза приспособятся, сузив их, чтобы попытаться прочитать имя того дурака, который написал ему в это возмутительное время, он ввел свой пароль и ждал, пока откроется центр сообщений. От: Цукишима Кей ты не спишь?       Чувствуя, как на себя накатывает одеяло усталого замешательства, Акааши вздохнул, печатая свой ответ. Кому: Цукишима Кей Я сейчас. Ты в порядке?       Цукишиме потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы ответить, и он начал задаваться вопросом, не заснул ли мальчик до того, как появилось сообщение. К его удивлению, Цукишима не извинился за то, что разбудил старшеклассника. Акааши точно этого не ожидал, но это было похоже на Цукишиму. Странный. От: Цукишима Кей, можешь ли ты найти Куроо-сана и сказать ему, чтобы он проверил свой телефон?       Укол раздражения заставил Акааши сжать челюсть. Кому: Цукишима Кей Это не может дождаться утра?       Он полностью ожидал, что Цукишима воздержится от раздражения Акааши. Кому-либо, кроме Бокуто, было нелегко вот так попасть под шкуру сеттера. Но, опять же, Акааши был удивлен. От: Цукишима Кей нет.       Ни объяснений, ни извинений. Ничего такого. Раздражение снова постепенно сменилось беспокойством. Если бы он читал тексты грубым тоном, то Цукишима его бы сильно разозлил. Но почему-то он не мог представить себе, как первокурсник разговаривает с ним вот так — возможно, Куроо и Бокуто, но между ними двумя другой сохранял уважительное поведение.       На несколько мгновений затихнув, Акааши, наконец, скатился с кровати и встал, натянув толстовку поверх пижамной рубашки. От: Цукишима Кей акааши-сан? Кому: Цукишима Кей Я иду. Кому: Цукишима Кей Ты уверен, что с тобой все в порядке? От: Цукишима Кей, спасибо       Акааши направился по коридору, держа телефон в руке в ожидании второго сообщения Цукишимы. Один не пришел.       Пыхтя через нос, а затем застонав, Бокуто потянулся к своему соседу по постели, только чтобы найти пустое место. «Акааши?» — пробормотал он, поднимая голову и сонно моргая в темноту. Чувствуя, как изголовье его кровати торчит во всех направлениях, он протянул руку, чтобы почесать кожу головы, прикрыв глаза. Затем, не особо раздумывая, он вылез из постели, покачиваясь на мгновение в пустой комнате.       Широко зевая, он направился к двери, словно сквозь туман, в полусне, пробираясь через территорию. Куда пропал Акааши? Ванная комната? Закрепившись в штанах, Бокуто взглянул вниз, имея порядочность смущаться стояком, с которым он проснулся. Может быть, Акааши поможет ему с этим, когда он вернется. Хотя другой, скорее всего, просто скажет Бокуто, чтобы он снова заснул…       Взглянув вверх, Бокуто остановился в холле, дезориентированный. Где он был? Не в ванной. Похоже, даже не крыло Фукуродани. Но он потянулся к двери чулана для хранения резервных копий, нахмурив брови, крепко сжав в кулаке ручку и распахнув ее.       Немного задыхаясь, он стоял в дверном проеме, практически залитый феромонами внутри. Тяжело сглотнув и сделав глубокий вдох, он почувствовал, как просыпается, ум обострялся, когда он моргнул в открытое пространство.       Справа от него кто-то резко втянул воздух, и он быстро оглянулся.       Затем снова воцарилось замешательство.       — Цукки?       — Извини, — пробормотал Акааши, выходя из комнаты и наклоняя голову. Опять не та комната. Где остановился Куроо? Блин.       Из коридора показалась затененная фигура; тонкий, сутулый, одна рука поднята, чтобы вытереть глаза. «Кенма-сан», — мягко позвал он, и другой мальчик поднял голову.       — М-м? — пробормотал он, явно в полусне.       — Ты останешься с Куроо-сан на этой неделе? — пробормотал он, подходя к другому сеттеру и кладя руку на плечо Кенме. Похоже, маленький мальчик вот-вот свалится с ног.       — Да, — легко ответил он, зевая.       — В какой комнате ты находишься?       Безмолвно бормоча, Кенма повел Акааши по коридору, чуть-чуть опираясь на более высокого сеттера. Когда они вошли в комнату, Акааши помог ему забраться на его койку и смотрел, как он засыпает, прежде чем он даже натянул на себя одеяло. Вздохнув, Акааши накинул на мальчика простыню и повернулся к койке Куроо.       — Куроо-сан, — тихо прошипел он, подталкивая более высокого мальчика за плечо. Когда не последовало никакого ответа, Акааши толкнул сильнее и встряхнул. — Куроо-сан, — Он слегка пошевелился, и после очередного молчания Акааши тяжело вздохнул. Протянув руку, он ущипнул мальчика за щеку, затем потянул за ухо.       — Эй, — неуверенно простонал Куроо, вялой рукой поднимая руку, чтобы ударить Акааши по руке. Он вытащил его прежде, чем Куроо смог дотянуться до него. — Что, Кенма? Ванная прямо в коридоре…       — Куроо-сан, — твердо повторил Акааши, и Куроо, наконец, перевернулся, приподнялся на локте и вытер глаза.       — Акааши? — Удивленный, Куроо прикрыл руку, чтобы скрыть зевок. — Как дела?       — Цукишима-сан написал мне, чтобы ты проверил свой телефон, — Он колебался, затем пробормотал: — У меня такое чувство, что что-то не так, но он мне не сказал.       На лице Куроо отразилось удивление, прежде чем он сбросил одеяло с большей силой, чем было необходимо. Соскользнув с кровати и пересек комнату, внезапно проснувшись, он схватил телефон и увидел ожидающие сообщения на своей первой странице. «Эй, мне снова нужна помощь». Он точно знал, что это значит. «Дерьмо.»       Он повернулся, готовый уйти, и обнаружил Акааши прямо перед собой. Просто по языку его тела Куроо мог понять, что он там садится. «В чем дело?» — потребовал ответа Акааши, и Куроо закусил губу. Он не мог уйти от этого сеттера, как от матери команды Карасуно.       — Я расскажу тебе по дороге, — сказал Куроо, взяв Акааши за запястье и проводя его через дверь.       — Куроо-сан идет, — быстро и резко сказал Цукишима. Блядь. Бля, вся эта неделя была неконтролируемой. Теперь два человека — возможно, трое — знали, что он омега. Черт, с таким же успехом он мог бы рассчитывать на Акааши в этом; ни в коем случае сеттер не собирался просто доставить свое сообщение Куроо, не требуя знать, что происходит.       Стены, окружавшие его самую тщательно охраняемую тайну, рушились вокруг него. Все из-за этого чертового тренировочного лагеря. И непредсказуемость хаотичного порядка природы.       — Куроо знает? — спросил Бокуто, все еще озадаченный. Он выглядел полусонным, и Цукишима отодвинулся, внезапно осознав альфа-рост другого. — М-м… — Туз слегка поморщился и отступил на шаг, прикрыв лицо рукой. — Э-э-э… — Явно одураченный подавляющими феромонами, Бокуто попытался заставить работать шестеренки в своем черепе. — Больной…       — Я в порядке, — настаивал Цукишима, скрестив ноги и сцепив вместе. Он украдкой взглянул на свой телефон, увидев, что никаких сообщений ни от Акааши, ни от Куроо не поступало. Черт возьми.       — Все в порядке, — сказал Бокуто, противоположно покачивая головой. — Не беспокойся, Цукки. Э-э-э… Я просто…       — Уходи, — фальшиво посоветовал Цукишима с рычанием в голосе.       Бокуто сильно покачал головой, нахмурив брови, пытаясь сосредоточиться. «Нет. Нет, ты не можешь так оставить тебя в покое, ты сумасшедший? Просто оставайся здесь, убедись, что никто не придет сюда и не найдет тебя. Твоя тайна в безопасности со мной, Цукки». Почему-то последнее предложение показалось менее ярким, чем обычный тон голоса Бокуто.       Цукишима заколебался, ерзая, как будто по нему ползали огненные муравьи. Он подумал, что это было бы хорошо. Чем меньше людей узнают о его личности, тем лучше.       Ему просто нужно было доверять самообладанию Бокуто. Но почему-то, если другой так себя выставлял — заставлял себя оставаться, чтобы защитить Цукишиму — тогда у него было ощущение, что Бокуто доверяет себе держать руки при себе. Цукишима не очень хорошо знал его, но он знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что другой скорее убежит, чем останется в ситуации, когда он может кого-то обидеть.       — Хорошо, — тихо сказал Цукишима. Бокуто кивнул, его глаза блуждали повсюду, кроме Цукишимы, когда он держал одну руку крепко зажатой ему ртом и носом.       — Я посижу здесь, — сказал он, войдя в холл и почти полностью закрыв за собой дверь.       Цукишима смотрел сквозь дюйм открытого пространства между дверью и косяком. Он чувствовал присутствие Бокуто снаружи, как шторм, давление было почти непреодолимым.       Внезапно его охватила судорога, и он издал звук, застрявший где-то между криком и вздохом. Сжимая свой живот, Цукишима согнулся пополам, чувствуя, что его снова начинает трясти. Бокуто, находящийся поблизости, только усугубил бы жар, пока альфа принимал свои омега-феромоны. Но мысль о том, чтобы отправить Бокуто прочь и оставить себя открытым для другого альфа, тоже была… это не вариант.       Может быть, это его жаркие разговоры, что он не хочет прогонять альфу. Цукишима засмеялся сухим смехом. Он начал терять разум и нужду в инстинкте. Смех перешел в стон, когда возбуждение сжалось в его животе.       — Господи, Цукки, мне очень жаль. — Голос Бокуто поразил его, но он не ответил. — Эй. Черт, ты тот, кого Акааши заметил…       Ах. Акааши был более чувствителен к феромонам, чем большинство бета. Цукишима не очень удивился, узнав, что сеттер заметил его в перерывах между приемами жаропонижающих средств. Что было с сеттерами на этой неделе? По крайней мере, сеттера Некомы в его случае не было.       — Что Куроо будет делать? — недоуменно спросил Бокуто. Цукишима застонал, желая, чтобы другой заткнулся. — Дерьмо, вы двое…       — Нет, — выпалил Цукишима, не заботясь о том, что он слышит ложь в собственном голосе.       Бокуто уклончиво фыркнул. Цукишима даже не был уверен, верит ему тот или нет.       Прошло дезориентирующее количество времени. Не могло быть и пяти минут, но это было похоже на вечность. Цукишима свернулся клубочком, плечи дрожали, когда он крепко прижал руки к животу, как будто физически пытался подавить жар. Безнадежный стон боли вырвался наружу, когда он корчился, пытаясь сохранить жесткость и неподвижность. Это была проигранная битва.       Навязчиво схватив телефон, Цукишима проверил свои сообщения. Куроо еще даже не открыл их. Что, черт возьми, делал Акааши?       Хрипло застонав, частично от отчаяния, Цукишима уронил телефон и прижал колени к груди.       Он слышал, как Бокуто прямо за дверью ерзал и царапал ногтями землю, дергал себя за рубашку и потирал руки. Его беспокойство только усугубило состояние Цукишимы. Он тяжело дышал через нос, у него кружилась голова, прежде чем он заметил и быстро сделал глоток воздуха через рот. Блядь.       Куроо не шел.       Мысль была внезапной и внезапно показалась правдой. Куроо не приходил, и Цукишима собирался так страдать, пока… пока… пока не появится один из учителей или, или…       Бокуто-сан. Он не сказал этого вслух, не с первого раза. Неужели он может попросить другого старшеклассника…       Когда-то было достаточно неразумно. Но дважды? А две разные альфы? А они из всех людей?       Но тяжело сглотнув через пересохшее горло, Цукишима почувствовал, как его жар усиливается. В его теле не было никаких жаропонижающих средств. Он не мог так действовать, если только он не мог…              Цукишима зашел слишком далеко, чтобы думать дальше двух следующих шагов своей жизни. Если ему нужно подавить свою жару, тогда ему нужно… ему нужно кого-нибудь трахнуть. Альфа будет наиболее эффективной. Звук, похожий на рыдание, но больше на стон, вырвался у него из горла. Бокуто был здесь.       Шаг первый, трахнись. Шаг второй, жар ослабеет, и он сможет придумать более крупный план.       Задыхаясь, Цукишима поднял лицо с колен, облизывая пересохшие губы.       — Бокуто-сан?       Дверь немного скрипнула, и Цукишима почувствовал, что Бокуто так же нервничает, как и он сам. «Да, Цукки?» — Он казался нерешительным.       «Помочь мне?» — Ни за что. «Ты можешь меня трахнуть?» — Ну и шутка.       — Иди сюда, — вместо этого сказал он, затаив дыхание. Последовала минута молчания, затем шарканье, и Бокуто вошел в комнату, задерживая руку на ручке. — Иди сюда, — повторил Цукишима, его голос стал немного неустойчивым. Бокуто смотрел на него необычно тихо.       Затем, глубоко вдохнув через нос, он закрыл за собой дверь.