Lost on you / Потерянная

«Ну, она точно не изменяет тебе с ним» - произносит Елена тихо и осторожно, словно идет по натянутому между двумя небоскребами дрожащему канату. Потому что она совсем не уверена в том, как Ева отреагирует, видя Вилланель на скамейке рядом с мужчиной, которого Ева никогда раньше не видела. По правде говоря, Ева и сама не понимает, что сейчас чувствует. У нее было много чувств с момента ночного звонка Елене, и во главе их стояли сначала ощущение предательства, потом страх, затем полная беспомощность. Ева не знает, что делать с этой информацией теперь, уже имея ее, но также она постоянно напоминает себе, что это не будет правдой до тех пор, пока она собственными глазами не увидит Вилланель с кем-то другим. Только вот этот мужчина и Вилланель явно выглядят очень хорошо знакомыми. Ева и Елена стоят на тротуаре, от детской площадки их отделяет черный забор со шпилями и линия травы. Антония бегает с другими детьми, а Вилланель сидит на скамейке в своей дизайнерской одежде, которую любой другой не стал бы сюда надевать, боясь испачкать, – и сидит очень близко к довольно крупному мужчине. Ладно, было бы слишком несправедливо по отношению к Еве утверждать, что она сейчас совсем не сомневается. Ну, во-первых, этот человек… Ну, в общем, он мужчина. А Ева не видела, чтобы Вилланель проявляла интерес к мужчинам за все то время, что они знакомы. И, хотя Вилланель всегда выступает против каких-либо ярлыков, все же она не скрывает своей увлеченности женщинами. Ева всегда ценила это в их отношениях: они с Вилланель могли идти улице и поддразнивать друг друга насчет проходящих мимо привлекательных девушек, но при этом обе точно знали, что этой ночью окажутся в постели именно друг с другом. Мужчина рядом с Вилланель широкоплечий, с волосами цвета перца с солью и сидит так расслабленно. Конечно, Вилланель привлекают те, кто постарше, это на самом деле так, и все же Ева не думает, что это она с ним. Правда, она не может точно сказать, то ли в ней сейчас говорит ее надежда (принятие желаемого за действительное), то ли Вилланель и впрямь не замешана ни в чем таком. «Ну он… неплохо выглядит», - начинает Ева. И тут ей приходит в голову, что если бы Вилланель обернулась и посмотрела в этом направлении чуть дольше секунды, то она бы увидела их с Еленой, так неуместно выглядящих сейчас среди улицы в своей рабочей одежде. «Но он – это не ты, Ева», - Елена хватает ее за плечо, заставляя отвести взгляд в тот момент, когда Вилланель наклоняется к мужчине, мягко облокачиваясь локтем на его плечо, а он смеется. Они шли за Вилланель большую часть этого дня. Это была идея Елены, предложившей просто немного последить за ней с помощью того приложения с геолокацией, которое они с Евой используют совместно. Поэтому почти все утро они переходили вслед за Вилланель от дизайнера к дизайнеру. От внимания Елены не ускользнула легкость ее жизни по сравнению с унылостью евиной, но Ева отмахнулась от нее, защищаясь. Просто у них разные интересы, вот и все. Вилланель нравятся дизайнерские вещи, в то время как одежда Евы… просто соответствует характеру ее работы. Елена хватает Еву за плечи, разворачивая лицом к себе. «Ева, - говорит она, - просто дыши, ладно?». «Я дышу». «О чем ты думаешь прямо сейчас?». О многом. Ева думает о многом. Ей нужно понять, как теперь кардинально пересмотреть всю свою предыдущую жизнь и оставить Вилланель в прошлом. У них ведь ребенок, черт побери. По крайней мере, хотя бы в этом было проще, когда она разводилась в первый раз. «О, черт, - бормочет она. - Мне снова придется разводиться». «Нет! Нет, не придется. - Елена щелкает пальцами перед лицом Евы. - Тебе не придется. Послушай, у нас нет абсолютно никаких доказательств. И я дам тебе тот же совет, что и раньше – просто поговори с ней». Ева оглядывается на Вилланель, которая сейчас, уже встав со скамейки, ждет бегущую к ней Антонию. Она широко раскрывает объятия, но Антония даже не смотрит в ее сторону, вместо этого врезаясь прямо в ноги тому мужчине. Он смеется (Ева слышит этот громкий, противный звук даже отсюда), и с легкостью подхватывает девочку на руки. Ева сейчас, должно быть, изменилась в лице, потому что Елена, проследив за ее взглядом, произносит: «Вот дерьмо!». Именно так. Все это очень дерьмово. Ева решает, освобождаясь от рук Елены на своих плечах и направляясь к Вилланель, что сейчас не стоит ожидать от нее ответственности за свои действия. Она целиком охвачена этой абсолютной, животной яростью, которую не испытывала ни разу с тех пор, как умер Билл. Она шагает к калитке забора, тяжело ступая по траве и считая шаги, остающиеся до детской площадки. Она слышит, что Елена семенит за ней, но ничто не остановит ее от разрушения всего на своем пути, чем бы это дерьмо в итоге ни оказалось. Хорошо, да, Ева последует совету Елены. Она поговорит с Вилланель. Прямо сейчас. Она скажет: «Привет!» - эффектным и специально слишком слащавым голосом, а когда Вилланель повернется к ней, то станет очевидно, что же там у них, черт возьми, происходит. И вот она говорит: «Привет». Вилланель оборачивается и отвечает: «Ева!». Если в ее голосе и есть паника, то Еве этого не услышала. Но она успела поймать буквально на секунду брошенный на мужчину взгляд Вилланель, прежде чем та шагает вперед и целует Еву. Мужчина опускает Антонию на землю, потому что, увидев Еву, она начинает вырываться из его рук. Антония радостно подбегает к Еве: «Умма!» Это совсем не то, что Ева запланировала. Она позволяет Вилланель коснуться губами своей щеки и обнять себя за плечи. И вместе они поворачиваются к мужчине. Вилланель произносит: «Ева, это Константин». «Привет», - говорит мужчина – Константин, протягивая Еве свою большую мясистую ладонь. Она пожимает ее, и как раз в этот момент Вилланель с гордостью объявляет: «Константин, а это моя жена Ева». Были времена, когда Ева дорожила тем, что ее называют женой Вилланель. На первом году их брака Вилланель рассказывала буквально всем о Еве, представляя ее даже кофейным бариста как свою жену, и щеки Евы регулярно краснели от смущения. Но сейчас Ева понимает, что совершила огромную ошибку, вообще придя сюда, ну а это «моя жена» просто раздражает ее. «Я много слышал о тебе», - говорит ей Константин, и Ева теперь может заметить, что у него такой же, как и у Вилланель, акцент. «Хорошего, - добавляет он, - и мы скучали по тебе на офисных вечеринках». Все эта информация разом обрушивается на Еву. Так значит, это босс Вилланель, что, конечно, не исключает их романа, однако делает его гораздо менее вероятным. Она оглядывает Константина с ног до головы, его слишком большое пальто и в целом то, как он выглядит… Это совсем не похоже на высокую моду. Ева хмурит брови, произнося: «Я даже не знала, что у вас были... офисные вечеринки». «Потому что их не было». Вилланель перестает обнимать Еву и присаживается на корточки, чтобы обхватить талию Антонии и перекинуть ее себе через плечо. Антония визжит, колотя крошечными кулачками по ее спине. Вилланель улыбается: «Я продолжаю убеждать его в важности моральных преимуществ, но он считает все это напрасной тратой времени». Вилланель ласково толкает Константина локтем, а он в ответ шлепает ее по руке. Очевидно, что они близки, но теперь, будучи здесь, Ева видит, что за этим не скрывается никакого напряжения. К счастью, Елена уже материализуется рядом с ней. «Привет! Всем. Вилланель, Муравей». Вилланель стонет. «Пожалуйста, только не это прозвище!» «А мне оно нравится!» - отвечает Антония, все еще сидя на ее плечах. Ева не знает, что сказать, или, скорее, не может заставить себя произнести ни слова. Она поворачивается к Елене и широко раскрывает глаза в надежде, что та поймет эту мольбу о помощи. Елена искусственно улыбается, наклоняясь к Еве, и говорит: «Мы тут неподалеку с Евой обедали». «Это ведь не рядом с вашим офисом», - комментирует ее слова Вилланель, приподнимая бровь. Она бросает на Еву взгляд, в котором читается вопрос «все в порядке?» Ева кивает. «Нам уже пора идти». И, обращаясь к Константину, она добавляет: «Была на самом деле рада познакомиться с Вами». «Взаимно». Пытливые тусклые его глаза бегают по ее лицу. Независимо от его значения в жизни Вилланель, Еве не нравится его беспокойность и то, что он будто постоянно сам не знает, то ли сейчас разгневаться, то ли рассмеяться. «О, как раз вовремя, - добавляет Елена, и Ева, повернувшись, видит, что она смотрит в свой телефон. - Нам действительно нужно возвращаться на работу». Едва сдерживая волнение, она хватает Еву за руку и тянет. «Не кради ее слишком надолго», - причитает Вилланель, наконец-то опуская Антонию на землю. Девочка подбегает к Еве, и та машинально наклоняется, целуя ее голову и приглаживая непослушные волосы. Вилланель тоже подходит к ней, ожидая поцелуя, но Ева в последнюю секунду со слабой улыбкой целует ее в щеку, а Елена тянет за руку еще сильнее. «Идем же, у тебя впереди еще вся жизнь, чтобы любить свою миленькую семейку». И Ева позволяет Елене увести себя, отворачиваясь от Константина и Вилланель после короткого прощания. Вилланель кричит им вслед: «Да, мы правда миленькие, спасибо». «Я говорила об Антонии!» - кричит в ответ Елена, и Вилланель смеется, говоря Константину что-то, чего ни Ева, ни Елена уже не слышат. Елена притягивает Еву ближе и шепчет: «Хьюго не умер». «Да ну, - отвечает Ева, и ее мысли разворачиваются на все 180 от возможного прелюбодеяния Вилланель обратно к работе. - Мы, конечно, не нашли его тело, но он точно не может быть в живых». «Нет, это он жив!» - Елена показывает Еве свой телефон, на экране которого светится сообщение: «Свидетель объявился. Приезжайте немедленно». «А Кэролин не тратит слов попусту. Мне нравится ее лаконичность». Сейчас в голове Евы буквально миллион мыслей, но возглавляет этот список один-единственный вопрос. Она зажмуривается, качает головой и спрашивает: «Какого черта Кэролин сохранена в твоем телефоне как МАМАША?!» (в оригинале: сленговое вульгарное слово «milf», дословно «милфа» – обозначает сексуально привлекательную зрелую женщину, годящуюся в матери тому, кто заявляет о ее привлекательности. Прим.перев.) . «Мне нужно все! Бронированная машина, информационная безопасность и постоянное наблюдение. Иначе я не стану сотрудничать». Хьюго Тернер сидит в комнате для допросов на цокольном этаже МИ-6 в засекреченном месте, а Ева с Еленой стоят за двойным стеклом, наблюдая, как он выдвигает свои требования Кэролин Мартенс. Если Ева чему-то и научилась за годы работы с этой женщиной, так это тому, что Кэролин не примет это легкомысленно, если вообще примет. Елена кажется взволнованной. «Она не сможет отказать ему, - шепчет Елена, качая головой. – Так классно наблюдать, как ее загнали в угол». Ева хотела бы посмеяться над этим невинным преклонением Елены перед их боссом, которая в лучшем случае является таинственной и пугающей авторитетной фигурой, а в худшем – зловещей неприятностью, но сейчас ее сердце бешено колотится в груди. Хьюго предлагает им неограниченный доступ ко всей своей информационной сети, утверждая, что у него есть данныене только об организации, стоящей за Демоном, но и вообще обо всем. Единственная проблема – не блефует ли он. «Вы ведь понимаете, - медленно произносит Кэролин, тщательно подбирая слова, будто аккуратно срывает спелый плод с дерева, - что если Вы лжете или Вашей информации окажется недостаточно, то Вас будут судить за государственную измену». Хьюго вальяжно откидывается на спинку стула, закидывает ноги на стол и скрещивает руки на груди. Он прекрасно понимает свое положение: Ева может судить об этом по его расслабленным плечам и расчетливому взгляду. Она хочет быть там, внутри, задавая ему вопросы о нападавшем, а не стоять в этой темной, с гуляющими сквозняками комнате, наблюдая за невыносимо туманно ведущей себя Кэролин. «Я прекрасно все понимаю», - отвечает Хьюго. Кэролин кивает. Если бы Ева была на ее месте, то она бы сейчас бросила взгляд на стекло, словно согласовывая свои дальнейшие действия с теми, кто стоит по ту сторону, но Кэролин – это Кэролин. Она на другой стороне, и она точно знает, как вести переговоры. «Я слышала, что у нас есть какой-то внутренний двойной игрок,- шепчет Елена Еве на ухо. - Он и привел нам Хьюго». «Это случаем не тот оперативник, который напал на нас?» - Ева наблюдает за Кэролин, которая уже стоит напротив Хьюго. «Вряд ли», - отвечает Елена. Кэролин, наконец, наклоняется вперед. «Кто напал на моего оперативника и похитил Вас?» Хьюго пожимает плечами. «Я не спрашивал ее имени». «Значит, это женщина», - подтверждает Кэролин. «Она не была сильно разговорчива». Хьюго нетерпеливо дергает ногой, и Ева практически слышит его мысли о том, что он бы сейчас предпочел быть в каком-нибудь более приятном месте, чем это. «Они хотели получить доступ к моей сети, и я дал им все, что мог. Но на самом деле немного, потому что я был вдали от основного источника данных». «Что Вы им дали?» «Ничего важного. Как я уже сказал, у меня не было полного доступа. Послушайте, а это займет много времени?» «Если Вы перестанете задавать вопросы, - замечает Кэролин, - тогда все пойдет гораздо быстрее». Это заставляет его заткнуться. Ева ловит себя на том, что стоит, наклонясь очень близко к стеклу, едва ли не касаясь его лбом, и оно запотевает от ее дыхания. Она уже успела забыть, как будоражит такого рода работа. Ева отошла от всех рисков после смерти Билла, беспокоясь за собственную жизнь и безопасность своей семьи, но все же, даже спустя все это время, ее сердце сейчас начинает биться быстрее, а внутреннее возбуждение достигает своего пика. «Какую именно информацию Вы можете нам предоставить?» Кэролин опирается локтем на стол, подпирая рукой подбородок. Она не делает никаких заметок, и Ева задается вопросом, почему, напрягая мозги для запоминания действий Кэролин, которую, кажется, абсолютно ничто не может потревожить. «У меня есть информация обо всем, о...» «Конкретнее», - прерывает его Кэролин, махнув рукой. «Мне известно название». Хьюго опускает ноги, и они тяжело приземляются на бетонный пол. Он наклоняется вперед. «Они называют себя Двенадцать». «Вот дерьмо!» - выдыхает Елена. Ева кивает в знак согласия, не в силах оторвать глаз от их взаимодействия. Кэролин спрашивает: «Что же помешало Вам сообщить нам это раньше?» «Мой отец стоял у руля. Я хотел продать данные, а он – уничтожить. У нас с ним было много разногласий, но мы пришли к единому мнению в том, что эта информация очень важна». Уверенность Хьюго немного ослабевает, когда он говорит об отце, на его лице появляется беспокойство, но он быстро овладевает собой. «Теперь все данные принадлежат мне. Двенадцать хотели купить их у моего отца, а когда он отказался продать – убили его». «Но мы ведь тоже не покупаем их у Вас», - отмечает Кэролин. «Вы даете мне защиту. Что помешает им убить меня после того, как я отдам данные?» - спрашивает Хьюго, и Ева понимает, что он прав. Кэролин обдумывает сказанное, затем встает и, не произнеся больше ни слова, выходит из комнаты. Спустя мгновение она распахивает дверь в помещение, где ждут Ева с Еленой. Ее губы сжаты в тонкую линию. «Дайте ему то, что он просит, - говорит она тихим голосом, - и немедленно вместе с Кенни начинайте проверять информацию. Нам нужно все, что у них есть об этой организации. Остальное второстепенно». «Что насчет Демона?» - спрашивает Ева, просто потому, что ничего не может с собой поделать. «Это вторично, - повторяет Кэролин. - Если Вы выясните, кто она, – великолепно, но я бы предпочла информацию о том, кто ей платит». И после этих слов Кэролин выскальзывает обратно в коридор, скрываясь из виду. Елена выдыхает, едва не запищав, когда произносит: «Это все по-настоящему! Настоящие шпионские штучки, Ева!» Ева кивает в знак согласия и снова переводит взгляд на Хьюго за стеклом. Он царапает ногтем по столу, ковыряя небольшое углубление в металле, и ерзает на стуле. Его плечи сейчас опущены (в противоположность тому, каким он был с Кэролин), и Ева понимает, что он напуган. Елене и Еве требуется немало времени, чтобы довезти Хьюго до офиса его корпорации. Они охраняют черную Эскаладу (внедорожник, выпускаемый Кадиллак. Прим.перев.) с Хьюго, укомплектованную пуленепробиваемым стеклом и водителем, также выполняющим роль телохранителя. Если Елена и беспокоится о том, что ее могут подстрелить, когда они входят в здание, она не показывает этого, возбужденно болтая с Хьюго о последних событиях в футбольной лиге. Ева не слушает их. Она отправляет Вилланель сообщение, что сегодня будет работать допоздна. И старается отделить свою жизнь от работы, отложить в сторону мысли о возможной измене Вилланель. Так они вместе с Эваном (телохранителем) добираются до лифтов. Кенни уже там, на пятнадцатом этаже, где «Turner Solutions» (название корпорации отца Хьюго. Дословно «Решения Тернера. Прим.перев.) держит большую часть своего оборудования. Ева входит в гигантскую комнату, в которой по меньшей мере пятьдесят различных серверов мигают разноцветными лампочками. Хьюго широко раскрывает руки и говорит: «Добро пожаловать в рай». Позже, когда они уже несколько часов просматривают различные файлы, Ева понимает, что делает все это в надежде случайно наткнуться на Демона или добиться какого-то важного для Кэролин прорыва. Оба варианта, откровенно говоря, были бы весьма полезны для ее карьеры. И еще это могло бы заставить Кэролин сказать о ней что-нибудь хорошее, а это само по себе уже кажется достойным вызовом. Хьюго сидит неподалеку, то отвечая на вопросы Кенни, то снова утыкаясь в свой телефон. «Знаешь, - замечает Ева, глядя на него. - Ты мог бы помочь нам побольше». «Я уже сделал все, что мог, - отвечает Хьюго, но кладет телефон на стол и наклоняется к ней. - О, да это прям как те красотки с фото». Ева фыркает. «Что?» «Ну, есть твиттер для арестованных женщин», - объясняет он. Елена поворачивается, внимательно слушая. «Но это не просто женщины – они объективно привлекательны. И вот, они выкладывают свои фото, а люди пишут в комментариях, что хотели бы сделать с ними». «Некоторые из них довольно милые», - добавляет Хьюго. «Это отвратительно», - возражает Елена, возвращаясь к своему компьютеру. В это время Ева как раз просматривает тюремные записи, поэтому ей понятно, о чем говорит Хьюго. Лица молодых женщин смотрят на нее с экрана. Это документация, связанная с Двенадцать (а не просто случайная выборка), которая находится среди информации о методах вербовки в организации. По всей видимости, Двенадцать находят женщин в возрасте от 16 до 22 лет, делают так, чтобы они бесследно исчезли, уничтожая их прошлые личности, и создают их заново уже как убийц. Это женщины из разных стран, в основном из европейских. Но сейчас Ева просматривает русский сегмент, и стоит признать, что немногие из этих девушек тут выглядят как «красотки с фото». Ева продолжает щелкать мышкой, просматривая лица и даты рождения. «Просто помоги мне с просмотром. Может, ты узнаешь кого-нибудь». «Да, да», - бормочет Хьюго, а Елена драматично вздыхает. «Схожу за кофе, - объявляет она, отодвигаясь от стола. - Кто-то еще хочет чего-нибудь?» «Да», - говорит Ева, не поднимая глаз. «Ни хрена», - Елена хватает свое пальто, и тут Кенни вскакивает на ноги и быстро произносит: «Я с тобой». Ева закатывает глаза и снова пристально смотрит в монитор. Хьюго садится рядом, и Ева ощущает, что его тело слишком близко к ее собственному. Она уже подумывает о том, чтобы отодвинуться немного дальше, когда на экране появляется еще одно фото. «Постой, погоди, - говорит Хьюго, и Ева перестает листать. - Это же та женщина, которая похитила меня». Он указывает на экран, прижимая к нему свой сальный палец. На фото девушка-подросток, у нее темные, прикрывающие лицо волосы и разбитая губа. Судя по дате рождения, ей сейчас было бы 34 года, и она из небольшого российского города, название которого Ева даже не будет пытаться выговорить. Хьюго не нужно больше ничего говорить, потому что Ева узнаёт ее. Она узнала бы ее где угодно. Эта девушка – Вилланель. Вилланель с темными волосами и разбитой губой, на много лет моложе, чем при встрече с Евой, но все же это Вилланель. Несомненно. Из груди Евы вырывается сдавленный смешок, и Хьюго бросает на нее тревожный взгляд. Она отмахивается от него, начиная смеяться громче, и отталкивается от стола, откатываясь на стуле на несколько футов. Ева смеется так, что в ее глазах появляются слезы, и Хьюго уже поглядывает в сторону двери. Он спрашивает: «Э-э, ты в порядке?». Ева качает головой, с трудом переводя дыхание. Она просто не может перестать смеяться. Она, наверное, самая большая идиотка на этой планете. И определенно самая худшая шпионка. Наконец Ева перестает смеяться. Она возвращается на свое место, слезы катятся по ее щекам, - и делает долгий, глубокий вдох. «Извини», - в конце концов произносит она. Черт возьми, хорошо, что Елена и Кенни не видели это дерьмовое шоу. Вот черт…- вспоминает она... «Слушай, эм, я смогу закончить сама. Можешь снова заняться своим телефоном, или… В общем, делать то, что делал до этого». «Я лучше пойду», - отвечает Хьюго, вставая. Он смотрит на нее как на сумасшедшую. И, честно говоря, Ева и сама уже не исключает этого. «Я буду внизу с Эваном». Он выскальзывает за дверь, а Ева наконец остается одна. В первую очередь она распечатывает тюремное досье. Это занимает довольно много времени, бумага вылетает из принтера так медленно, что Ева беспокоится, как бы Елена и Кенни не вернулись раньше, чем она успеет закончить, - ведь тогда ей нужно будет объясняться. Ева действует чисто инстинктивно, потому что, черт побери, а где найти пример поведения в подобной ситуации? О, простите, ребята, я только что случайно выяснила, что моей жене платит зарплату международная преступная организация! Она не задумывается о том, что делает, до того момента, пока не наклоняется близко к монитору, наводя курсор мыши на значок «удалить» над файлом. Один щелчок, и Вилланель будет стерта. Не останется никаких подтверждений ее связи с Двенадцатью. Если Ева удалит файл, все будет кончено. Пути назад не будет. Ева делает глубокий вдох. Реальность происходящего так отчетливо ощущается ею, словно проникает сквозь кожу подобно статическому электричеству, заставляя ее чувствовать себя неуютно в собственном теле. Это ее жена! И она работает именно на ту организацию, которую Ева так долго пыталась вычислить. И разыскивается МИ-6. Если Вилланель посадят в тюрьму – это конец. Они больше не будут семьей. Еву же в лучшем случае уволят, а в худшем – тоже посадят в тюрьму. Антония останется без обоих родителей. Но ... Вилланель ведь могла знать Демона. Если Ева сдаст Вилланель, то ее не станут допрашивать, не будут выяснять, что ей известно. Все так вот и закончится. Но если Ева удалит файл, то сможет сама столкнуться с Вилланель – а это, по крайней мере, дает ей реальную возможность получить хоть какие-то ответы. «Черт побери», - вздыхает Ева, прежде чем с силой нажать мышкой на значок «удалить». Она хватает бумаги из лотка принтера, запихивает их в свою сумку, снимает пальто со стула и быстро натягивает его. Когда она направляется к двери, раздается звук открывающегося замка, говорящий о возвращении Елены и Кенни. «Ева, рассуди нас, - говорит Елена. - Кенни считает, что...» «Простите, мне нужно идти», - прерывает ее Ева, проскальзывая мимо них к двери. «Ева? - кричит ей вслед Елена. - У тебя все в порядке?» Ева не оглядывается. Она не хочет, чтобы Елена увидела, что она едва держится на ногах. «Да, - отвечает Ева вроде бы достаточно громко и, к счастью, без надлома в голосе. - Я вернусь завтра». Она нажимает кнопку лифта и ждет. И тут ее впервые начинает трясти, плотный ком ощущается где-то в области легких, сдавленных этой тяжестью; буквально каждая частичка внутри нее сжимается, Ева словно вот-вот разрушится изнутри. Она прислоняется к стене у лифта, начиная часто дышать. Ева читала об этом в колледже: если перед важным выступлением учащенно подышать, то это поможет выровнять дыхание. К тому моменту, когда лифт останавливается внизу, она успевает вытереть лицо и совладать со своим дыханием. Ева добирается до метро без новых срывов, но ощущая себя так, словно передвигается по льду. Вокруг есть столько людей со всеми их жизненными историями, но ее угораздило встретить именно ту, кому она нужна была в качестве прикрытия! Ева уже в вагоне, когда ей приходит в голову мысль позвонить в полицию. Она ведь отлично знает (тем более как правительственный агент, специализирующийся на подобных делах), что нельзя одной возвращаться домой к убийце. Какой бы щекотливой ни была вся эта ситуация, нельзя же вообще никому ничего не сообщать. Но она не может... Единственным человеком, которому она могла бы сейчас позвонить…был Билл. Ева собирается с духом. Сейчас она вернется домой, встретится с Вилланель и выяснит у нее правду о смерти Билла. Еве необходимо самой поговорить с Вилланель и потребовать тех ответов, которые загнанный в угол хищник не сможет не дать, оказавшись взаперти наедине с ней. Кроме того, Вилланель ведь сейчас с Антонией. При этой мысли на Еву тут же накатывает приступ тошноты, и она быстро подносит руку ко рту. Тошнит довольно сильно, поэтому Ева закрывает глаза, начиная вдыхать носом, а выдыхать ртом. Снова открыв глаза, она замечает, что стоящий рядом мужчина смотрит на нее со смущенным выражением на лице. «Что?» - спрашивает Ева слишком громко, и он, быстро заморгав, утыкается в свой телефон. Во рту Евы остается привкус желчи. Ее телефон вибрирует в сумке, как раз, когда она уже подъезжает к своей станции. Это сообщение от Вилланель, и евино сердце замирает, когда она видит фото. Вилланель лежит на диване с заснувшей у нее на груди Антонией. И подпись: «Мы скучаем по тебе». Подумать только, как же Ева обманулась, считая, что у нее идеальная, словно с картинки, семья. Выйдя из вагона, Ева поднимается по лестнице на выход, благодарная порыву свежего воздуха, теребящего ее пальто, и быстро идет по улице. Только когда до дома остается еще пара других, она осознает, что ее бешеный пульс сейчас вызван не только адреналином, но и страхом. Ева застывает как вкопанная почти у самого дома. Она смотрит на окна, внезапно вдруг престав понимать, что вообще здесь делает. Так. Первое, что нужно сделать: увести Антонию подальше от Вилланель. Второе: выяснить, что, черт возьми, вообще происходит. Ну и третье: прыгнуть с моста. Хaх. Ева качает головой и мысленно подбадривает себя, продолжая идти. И, когда она уже подходит к их крыльцу, кто-то окликает ее. «О, Ева!» - по голосу она сразу же понимает, что это Даша, их эксцентричная русская соседка, иногда выполняющая роль няни для Антонии (если Елена слишком занята). Ева всегда считала, что Даша немного не в себе, но Вилланель она понравилась сразу, как только они переехали. Она бросает на Дашу беглый взгляд, задаваясь вопросом, скрывалось ли за их мгновенно установившейся связью что-то еще, кроме личностного принятия друг друга. В это время Даша, одетая в один из своих фирменных комбинезонов, направляется к ней. «Привет, - говорит Ева немного нетерпеливо. - В чем дело?» «Просто хотела зайти к вам в гости, - отвечает Даша, махнув рукой вперед. - Мне нужно узнать у Вилланель про рецепт». Она подходит к Еве, явно ожидая, что та сейчас впустит их в дом. «Так мы идем?» Неожиданный ужас охватывает Еву, когда она вдруг понимает, что сейчас нет никакого другого выхода, если, конечно, она не хочет показаться слишком грубой и потерять потенциальную няню. Поэтому она достает свои ключи и решительно кивает, отпирая дверь. Внутри играет музыка, и Ева замечает в гостиной Вилланель, покачивающую бедрами слишком неуклюже для того, чтобы это стоило видеть другим. Но Ева… Еву это умиляет, причем аж до замирания сердца и сходящих с ума бабочек в животе – так, что ей приходится снова и снова напоминать себе, что Вилланель опасная, Вилланель – лживая, Вилланель… Очаровательная. «Привет», - кричит ей Вилланель и, замечая входящую следом за Евой Дашу, зависает. «Привет, еще кое-кто», - добавляет она, хмурясь. «Тебе стоит быть более милой, - говорит Даша, грозя пальцем в ее сторону. - Где мой рецепт?» (говорит на русском. Прим. перев.). «Я не дам тебе его. Ты им все равно не пользуешься» (говорит на русском. Прим. перев.). Вилланель скрещивает руки на груди, а Ева просто стоит в стороне, не вмешиваясь. Повернувшись к Еве, Вилланель объясняет: «У нас возникли разногласия». «Она не отдает мне рецепт, - возражает Даша. - Я одолжила ей его, но теперь не могу получить обратно». Ева достаточно хорошо знает Вилланель, чтобы понять, что она, скорее всего, просто потеряла рецепт. И в любой другой раз в такой ситуации она бы рассмеялась, покачав головой, но сейчас все так чертовски серьезно... «Ладно, ладно», - говорит Ева, размахивая руками между ними. И добавляет, обращаясь к Даше: «Я найду его и принесу тебе. Скажи, ты чем-нибудь занята прямо сейчас?» «Кроме как доставать эту засранку (говорит на русском. Прим. перев.)? Нет». «Иди на х…й» (говорит на русском. Прим. перев.), - бурчит Вилланель. «Тогда не могла бы ты присмотреть за Антонией? Понимаю, что прошу очень внезапно, но ты бы меня очень выручила». Ева неподвижно стоит между Вилланель и Дашей, ожидая ответа. Даша хмурится. «Хорошо. Ладно. Только завтра принеси мне рецепт». Она бросает на Вилланель еще один взгляд. Ева поднимается наверх, подхватывает спящую Антонию на руки и будит ее, спускаясь. «Эй, малышка, ты сегодня переночуешь у тети Даши, хорошо?» Антония сонно трет глаза. «Хорошо», - и кладет голову Еве на грудь. Девочка чуть запинается, когда Ева ставит ее на пол, но быстро хватает Дашу за руку и следует за ней к входной двери. В этот момент живот Евы скручивает от мысли: а что если она никогда больше не увидит свою дочь… «Вонючка» (говорит на русском. Прим. перев.), - бормочет Вилланель, когда за ними закрывается дверь. Она поворачивается к Еве, и та смотрит на нее, задаваясь вопросом, с чего же начать. Стоя здесь, в гостиной их дома, так легко притвориться, что сегодня ничего не произошло. Что есть просто она и Вилланель – два человека, настолько сильно и глубоко связанные друг с другом, что Ева даже думать не может о том, что все это не было настоящим. Вилланель спрашивает: «Ева, ты в порядке?». Но это звучит так, будто на самом деле она не хочет услышать ответ. Ева кивает, встречаясь с ней взглядом. И задает тот единственный вопрос, который громко звучит сейчас в ее голове: «Кто такая Оксана Астанкова?»