Лопатой по цветам

— Я уже с ума скоро сойду от всех этих бесконечных саммитов, собраний и прочих штук, — жаловался Антонио, сидя в кафе со своими закадычными друзьями: Гилбертом и Франциском. — Саммиты Европы, с Россией и без, мировые, азиатский и прочие! — не унимал своей эмоциональности испанец, после чего отпил немного вина, отводя взгляд куда-то в сторону. — Ты прав мой друг, всё это слишком утомляет, но тебе, Гилберт, повезло, — Франция перевел взгляд на пруссака, который выглядел вполне свежим и бодрым, в отличие от них двоих. — Хорошо, наверное, жить за пазухой у России, — делая намек на известный жаргонизм «как за пазухой у Христа», сказал Франциск. Гилберт на такой выпад, как ему показалось, отреагировал вполне себе спокойно и даже флегматично, переняв эту манеру от самой Брагинской в плане переговоров, и потому, отпив немного пива, произнёс: — Не моя вина, что вы превратили Евросоюз в большую коммуналку на подобии Союза и, к вашему сведению, я тоже периодически летаю на всякие саммиты, Россия ведь не может быть в двух местах одновременно, — он сделал жест рукой, снова отпивая из своего бокала и боковым зрением замечая брата в компании некой красотки. — Неужели Брагинская доверяет тебе такую важную работу, ты же чуть что вспылишь как петарда, — усмехнулся Испания, также замечая немца в компании миловидной девушки. — Я согласен с Антонио, но всё же, ты стал более спокойным, нежели был, чудеса перевоспитания не иначе, — теперь уже и Франция в открытую пялился на покупающую мороженное парочку, удивленно вскидывая брови. — Интересно, твой брат решил завести роман со смертной? — предположил француз, чем и вызвал удивление Гилберта, который тут же решил его подавить, чтоб не палить влюбленных голубков. — Просто у России чёткий министр обороны, — коротко ответил он, ставя с грохотом пустой бокал из-под пива на стол, переманивая внимание с Запада и его спутницы на себя и давая им скрыться в толпе. — Ладно пошёл я по делам, меня Канада ждёт, — расплатившись с официанткой наличкой, попрощался Гилберт. — Блин, а дома часами плачу, отвык я от ваших купюр, — чуть выругавшись он гордо зашагал прочь от двух своих друзей. «Запад и Анька, вы мои должники!» — Почему так сложно выбрать! — возмущалась Россия, смотря на тележку с мороженным, складывая руки на груди и надувая щечки от обиды на саму себя. — Это слишком сложно! — продолжала дуться русская, под умилительный взгляд Людвига. Сам же немец уже выбрал для себя три шарика в вафельном рожке: ванильное, кофейное и вишневое мороженое. Это были одни из немногих вкусов, которые Мюллер брал всегда, когда оказывался на саммитах у Италии. — Может тогда попробуешь лепестки роз, оно очень необычное и нежное, — посоветовал он своей спутнице, которая выглядела сейчас самым необычным образом. Весьма обтягивающая и сексуальная одежда, а кудри со спрятанной в пряди челкой и яркий макияж делали Аню очень далекой и открытой ближе к Европе и Америке, чем её привычный и скромный образ. — Что же, тогда я возьму то же самое, что и ты, но вместо ванильного лепестки роз, как ты и посоветовал, — наконец выбрав и себе лакомство, парочка направилась в парк. Аня разрешила приобнять себя за талию и на удивление немца вполне уверенно себя чувствовала в босоножках на платформе, ни разу не жалуясь на усталость. Оба воплощения гуляли по парку, практически не замечая никого вокруг и просто наслаждаясь хорошим и по истине прекрасным днём отдыха между двумя частями саммита. Людвиг любовался лёгкой улыбкой русской, иногда даже позволяя себе поднять её на руки, кружа в своих объятиях под задорный смех обоих. — Мне так нравится наша прогулка, — Аня чуть прошла вперёд и покрутилась, после останавливаясь и сразу попадая в объятия немца, после чего целуя его в губы лёгким, практически невесомым поцелуем. Однако даже этого хватало, чтоб передать всю ту нежность, что буквально витала в воздухе между нами. — Ммм, — с неким наслаждением произнес Людвиг, держа руки на её талии. — Да, мне тоже, — коротко ответил он, покрываясь румянцем от пристального взгляда этих очаровательных фиалковых глаз. — Ты часом не обгорел на солнышке? — не удержалась от колкости Брагинская, заливаясь озорным смехом, наблюдая как Германия при ней краснеет пуще прежнего. — Немецкая помидорка! — ласково коснулась носа проведя по нему подушечкой пальца. — Это всё от того, что ты рядом, — смущённо произнес Германия, отводя взгляд в сторону и казалось бы ещё больше смущаясь от этого совсем невинного жеста со стороны России по отношению к нему. В это же время Испания и Франция наконец получше рассмотрели спутницу одного из главных доноров Евросоюза. О симпатии немца к русской многие догадывались давно, однако никто даже и подумать не мог, что у этих двоих что-либо может сойтись. А уж увидеть этих двоих без «рожа-кирпичем» да и ещё в таких непривычных образах, предел мечтаний. Чего уж говорить о русской, чья фигура в такой одежде заставляла многих проходящих мимо мужчин поворачивать взгляд вслед этой красотке. Первым не выдержал Франциск, написав Гилберту смс о том, что он в немом шоке от того, что его младший брат крутит шашни с русской. «Гилберт, Германия и Россия встречаются?» — сразу же в лоб спросил он у закадычного друга. «Без понятия, я свечку не держал» — коротко ответил пруссак, после добавив: — «Не мешай, у меня свидание с Метью»