Старая легенда: Кай вонзает Герде Нож и просит: «Потерпи»
Гермиона улыбнулась сквозь сон, чувствуя прикосновения губ к своему лицу, плечам, шее… Она на ощупь нашла голову Франца, которая плавно переместилась к груди, и за волосы легонько потянула на себя, притягивая в поцелуй. — Доброе утро, — сонно улыбнулась Гермиона, приоткрыв глаза и видя перед собой улыбающегося Франца, положившего ей подбородок на грудь и с нежностью в глазах рассматривающего ее лицо. — Сколько время? — Семь пятнадцать утра, — наматывая на палец локон волос девушки, ответил Франц. — Разбудить тебя не мог. — Франц, мы же опоздаем на завтрак, — потянулась Гермиона в постели Франца, намереваясь вставать. — Если хочешь, я могу тебе прямо сюда заказать завтрак, — не выпуская Гермиону из постели, навалившись на неё и опираясь по бокам на руки, стал выдвигать предложения Франц. — Ну, не хочу я вставать… — Нет, пойдём, — надула губы Гермиона, поглаживая плечи Франца. — Я скоро забуду, как выглядит гостиная Гриффиндора, настолько часто я ночую у тебя. На меня уже косо смотрят. — Пусть носят тогда очки, косоглазие будет, — поморщился Франц. — Не хочу я один ночевать. Я уснуть не могу! — он раздраженно перекатился на бок, закинув одну руку за голову. Франц прикрыл глаза, когда Гермиона легка ему на грудь, выводя кончиками пальцев узоры на его торсе. — Давай хотя бы сегодня переночуем в разных комнатах, — тихо попросила Гермиона. — Сегодня профессор Макгонагалл обходит гостиные. Если она увидит, что меня и моих вещей опять нет, она будет ругаться… — Я не понимаю, в чем проблема, — сам у себя спросил Франц. — Все знают, что мы встречаемся: и студенты, и преподаватели, и даже призраки! У нас отношения уже настолько далеко зашли, что у нас коты — коты! — дружат! — Франц широко улыбнулся, слыша смех Гермионы. — Почему нельзя поселить нас в отдельную комнату. В конце концов, ты староста! Почему тебе не могут выделить отдельную комнату, куда может заехать и твой парень? Мне кажется это странным. — Комнаты выделяются старостам школы, а же — староста Гриффиндора… — объяснила Гермиона. — А такое впечатление, что мы оба старосты школы, — усмехнулся Франц, слыша и усмешку Гермионы. — Ладно. Не буду тебя подставлять, — он поцеловал ее в лоб. — Ночуй в гостиной Гриффиндора. А тогда пойду в свою — моя кровать, вроде, так и осталась в комнате Оливера и Уильяма. На крайний случай, можно остаться у отца. — Другое дело, — улыбнулась Гермиона, целуя Франца в губы и садясь на постели, обматываясь одеялом. — Идем в душ? Франц приподнял брови, рассматривая тело Гермионы, скрытое простынью, но сдался, когда она потянула его за собой.***
— Привет! — Франц и Гермиона обернулись, увидев идущих к ним Полумну, Оливера и Уильяма. Полумна поравнялась парой и прощебетала: — Франц, ты помнишь, что завтра после уроков тренировка по квиддичу? Профессор Флитвик просил тебе напомнить! — Я знаю, — улыбнулся Франц, незаметно поглаживая Гермиону по талии. — Я буду… — увидев довольные взгляды парней, он смутился. — Что-то случилось? Чего вы так на меня смотрите? — Профессор Флитвик составляет список кандидатур на должность старост школы с его факультета на следующий год, — объяснил Оливер. — И ты стоишь первый в списке! — воскликнул Уильям, хлопнув Франца по плечу. — Такого не один новенький не добивался! Лучший на курсе, староста школы, да ещё и капитан квиддичной… — Ганновер, заткнись, — шикнул на него Оливер. — Тебе сказали же — молчать. Франц удивлённо вскинул брови, прямо как отец: — Меня назначили капитаном квиддичной сборной Когтеврана? — переспросил он. — А ещё я староста школы со следующего года? — он посмотрел на Гермиону. — Такое ощущение, что вернулся в Италию: что там, что здесь — везде на первых позициях! — Вообще, — произнесла Лавгуд, — староста ты с сегодняшнего дня, — Франц удивлённо уставился на Лавгуд. — Но только староста факультета. Наш староста переезжает вместе с семьей во Францию, он уехал вчера вечером с сестрой из Хогвартса. Ты займёшь его место, — она робко потрепала его по плечу под горящим взглядом Гермионы. — Поздравляю тебя! Ты молодец! — Спасибо, — нервно усмехнулся Франц, сильнее сжимая талию Гермионы. — Это все новости? Или ещё что-то? — Пока все, — улыбнулись парни и девочка с сережками-редисками. Оливер и Уильям уведомили Франца, что они будут ждать его уже на Заклинаниях, так как им нужно сдать задолженность по Травологии. Только Гермиона под своим чутким присмотром хотела войти с Францем в зал, как их вновь окликнула Полумна. Вернее, ее. — Гермиона! А следующие слова Полумны, которые она произнесла очень серьезно, заставили Грейнджер ужасно покраснеть, а Франца едва не рассмеяться на весь коридор. — Гермиона, мне Франц не нравится как парень, — улыбнулся Полумна. — Я не… — запнулась от такого заявления Гермиона. — К чему это? — Просто когда я дотронулась до плеча Франца, мне показалось, что ты меня готова ударить, — отмахнулась Полумна и весело зашла в Большой зал. Франц, стараясь сдержать смех, опустил взгляд на очень смущённую Гермиону. — «Франц, я тебя не ревную», да, принцесса? — ехидно напомнил Франц. Он схватил ее за талию и прижал к стенке, нависнув над ее лицом и зашептав в самые губы: — Я уже миллион раз говорил — мне никто не нужен, кроме тебя… — Меня раздражает, что девушки с твоего факультета и Слизерина строят тебе глазки и стараются сесть рядом с тобой, когда меня нет рядом! — вспылила Гермиона, недовольно смотря на Франца. — Я уже сколько раз находила записки в твоей мантии! — Принцесса, я не виноват, что такой красивый у тебя родился! — рассмеялся Франц. Видя недовольство Гермионы, он обвил руками ее талию и прижал к себе, заставляя посмотреть в глаза. — Гермиона, какая разница, кто на меня как смотрит? Я же не смотрю ни на кого! Мне, честно говоря, вообще все равно. Пусть хоть слюной захлебнутся — люблю же я только тебя! — Что за двойные стандарты? — вскинула брови Гермиона. — Когда речь идёт о тебе, ты отшучиваешься. Но когда мы говорим обо мне, ты глотку перегрызть готов парню, который на меня просто подышит! — Пусть дышат в другую сторону, — Франц начинал закипать. — Я, по крайней мере, могу отпор дать. И давай мы ощутим разницу в нашей ревности, принцесса: я тебя ревную, потому что переживаю за тебя, что до тебя начнут домогаться, а ты мне просто не доверяешь. В моем случае получается куда обиднее. — Я тебе доверяю! — воскликнула Гермиона, очень расстроенная такому выводу Франца. — Ладно, допустим, — Франц задумался. Он заглянул в Большой зал. — В принципе, баллов у нашего факультета много… Всегда мечтал это сделать… — Что? — непонятливо поморщилась Гермиона, тихо выдохнув, когда Франц потащил ее в Большой зал. — Садись, принцесса, — отодвинул ей стул Франц. — Фред, Джордж, сюда! Близнецы соскочили с мест и подошли к Францу для совещания. Выслушав идею Франца, они довольно растянули губы в улыбке и кивнули, доставая палочки. Наколдовав небольшой помост, Франц встал на него. Гермиона непонятливо посмотрела на него и едва не закричала, когда близнецы Уизли сели по бокам от неё. — Франц такой милашка, да? — улыбнулся Фред. Гермиона ещё сильнее запуталась, не понимая, что Франц собирается делать. Она повернула голову и встретилась взглядом с профессором Снейпом. Он изогнул бровь, как бы спрашивая, что Франц делает, она лишь пожала плечами. — Уважаемые дамы и господа! — крикнул Франц, призывая всех к тишине. — Минуточку внимания! У меня для вас есть объявление! — Франц прокашлялся, после чего без капли смущения продолжил: — Думаю, ни для кого не секрет, что я, Франциск Ральф Северус Райс-Снейп, нахожусь в отношениях с Гермионой Джин Грейнджер? — студенты, тихо посмеиваясь, улыбнулись и кивнули. — Замечательно! Итак, суть моего объявление! Если хоть одна особь мужского пола подойдёт к моей девушке, я за себя не ручаюсь — пробью голову и помою ее в унитазе, ясно? — парни недовольно кивнули, а девушки с придыханием продолжали рассматривать Франца. — Та же просьба и к дамам, — тут лица девушек изменились на гневные. — Здесь, — он очертил элегантным движением свой крепкий силуэт, — занято и освобождаться не планируется! Хватит ко мне лезть, слать записки, поцелуи и чего похлеще — говорить, что именно, не буду, тут люди взрослые, — Франц сделал поклон преподавателям. — Надеюсь, мы друг друга поняли и больше такого не повторится! Спасибо за внимание! Всем приятного аппетита! — Франц сделал реверанс и, невербально избавившись от помоста, двинулся с ехидной улыбкой к себе. Как тут он остановился, словно что-то вспомнил. — Забыл! — хлопнул в ладоши Франц и направился обратно. Гермиона задержала дыхание, когда поняла, что он идёт к ней. — Принцесса, иди сюда! Гермиона залилась краской и недовольно посмотрела на близнецов Уизли и Джинни, которые ее подтолкнули в объятия Франца. Она не успела ничего сделать, как оказалась вовлечена в страстный поцелуй. — Боже, Франц, — обреченно выдохнул Северус. — Да ладно тебе, Северус! — рассмеялась профессор Макгонагалл. — Смотри, как они мило смотрятся! Твой сын правда влюбился в мисс Грейнджер! «Влюбился?! — рассмеялся про себя Северус. — Да он с ума от неё сходит!» Преподаватели, вместо того, чтобы снимать баллы, с милыми улыбками смотрели, как Франц Снейп, придерживая Гермиону Грейнджер за подбородок, нагло целовал на виду у всех. Благо, профессор Амбридж сегодня не присутствовала на завтраке. Франц улыбнулся в поцелуй, когда Гермиона стала отвечать, на грани кусая его губы. Франц едва сдержался, чтобы не застонать, когда она провела языком по его губам. Франц и Гермиона, наконец, отстранившись друг от друга из-за недостатка воздуха с довольными улыбками смотрели друг другу в глаза. Франц широко улыбнулся, услышав аплодисменты, и прижал Гермиону ближе к себе, когда она, тихо рассмеявшись, положила ему голову на грудь, так как до плеча больше не доставала. — Смотри, нам даже мой отец аплодирует, — усмехнулся Франц, целуя Гермиону в волосы. — А это уже верхушка! — Дурак, — рассмеялась Гермиона, сжимая его рубашку. — Как тебе такое только в голову пришло? — У меня много интересных мыслей в голове, — посмотрев ей игриво в глаза Франц. — Могу ночью показать, какие… — он рассмеялся, когда Гермиона покраснела и несильно пихнула его в торс, отчего замычала. — Больно! — наиграно проскулила Гермиона, надув губы. Хотя действительно — было больновато. — Осторожней, — целуя ее в руку, тихо прошептал Франц. — Теперь ты сомневаешься вы мне и моей верности? Или мне что-то ещё сделать нужно? — Я не сомневалась в твоей верности, — обреченно выдохнула Гермиона. — Просто мне неприятно… — Ладно, я понял, — отмахнулся Франц. — Жду тебя у выхода из Большого зала… Какого черта у нас на десять очков прибавилось?! — И у нас, — непонятливо сощурилась Гермиона. Тут до Франца неожиданно дошло. Он развернулся к преподавательскому столу и увидел отца и профессора Макгонагалл, улыбавшихся им. — Десять очков Когтеврану и Гриффиндору! — улыбнулась Минерва. — А можно узнать, в честь чего? — усмехнулся Франц. — За смелость, — ответил профессор Снейп, усмехнувшись, отчего ученики едва не уронили челюсти.***
Франц растекался лужицей и готов был сделать, все что угодно, когда Гермиона чесала его волосы и делала массаж головы. — У меня сейчас будет оргазм, — тихо рассмеялся Франц, прикрыв глаза и чувствуя нежные прикосновения Гермионы к волосам. — Боже, как хорошо… — Можно потише? — не вытерпел Рон, резко развернувшись к парочке. — Вы, между прочим, не одни здесь! — С каких пор ты стал так интересоваться Историей магии? — сощурилась Гермиона, перебив Франц, который был доволен ее комментарием. — Оставьте свои прелюдии в комнате! — зарычал Рон, отчего тут же едва не закричал — Франц пнул его стул и тот едва не опрокинулся. — Ты охренел?! — А ты нет? — пробасил Франц. — Гаркни мне ещё раз на Гермиону — я тебе кадык вырву! — Рон, правда, веди себя посдержанней, — заступился на подругу и ее парня Гарри. — Ничего страшного же не случилось… — Класс, даже мой лучший друг теперь на стороне сына Снейпа! — вскинул руки Рон. — У меня имя есть, — раздраженно заметил Франц, которого сейчас успокаивающе гладила по голове Гермиона, чувствуя, как Франц напрягся. — И, помнится, несколько месяцев назад ты только и делал, что таскался за мной, как хвостик. — Это было до того, как… — Рон на секунду замешкался, не зная, как закончить фразу. — До того, как я стал встречать с Гермионой, я понял, — насмешливо заметил Франц. — Рон, давай договоримся, ты не лезешь в мои отношения, а я в твои… ой, я забыл, — Франц тяжело вздохнул, — у тебя же их нет. Извини. — Как же ты меня достал! — зарычал Рон, уже готовый замахнуться на Франца. — Только попробуй, — покачал головой Франц. — Тебя по кускам не соберут. Рон недовольно посмотрел на Франца и, вскинув голову, развернулся. Гарри пожал плечами и тоже повернулся, что-то говоря другу, а тот лишь раздраженно отмахивался. — Не обращай внимания, — целуя Гермиону в щеку, тихо произнёс Франц. — Он не со зла. Гермиона тяжело вздохнула и уложила голову Францу на плечо, продолжая рукой пропускать его волосы сквозь пальцы. Неожиданно дверь кабинета тихо открылась. Франц, сидевший ближе к ней, развернулся и не поверил глазам. Перед ним стоял Раса Грейнджер. И по его виду было понятно — случилось что-то очень плохое. — Это ещё кто? — поморщился Рон. — Выйди, — кивнул Раса, обращаясь к Францу. — Чего ты смотришь на меня, быстро! Франц выпутался из рук Гермионы и быстро вылетел с Расой из кабинета. — Какого черта ты тут забыл? — первым делом спросил Франц. — Мог бы предупредить… — У Коры алкогольная интоксикация, — выпалил Раса, тяжело дыша. — Ее отвезли в больницу Святого Мунго. Говорят, все нормально, но… — Нормально?! — воскликнул Франц, в ужасе слушая Расу. — Пиздец, и что делать?! Ее мать захерачит! А если сборная узнает… — Не узнает, — отмахнулся Раса. — Кора не под надзором. А насчёт матери я и приехал, — Раса посмотрел на Франца тяжёлым взглядом. — Подделай подпись, и никто не узнает. — Да вы издеваетесь, — выдохнул Франц, вцепившись в свои волосы. — Франц, если об этом узнают, ее заберут в дурдом! — воскликнул Раса. — А мы с тобой отлично знаем, что Кора там даже месяца не проживет… — Ладно! — прервал его Франц. — Я сейчас. Франц вошел в кабинет, заметив, что профессор Бинс даже глазом не повёл. Франц быстро подошел к своей парте, забирая сумку. — Что случилось? — тихо спросила Гермиона, схватив Франца за предплечье. — Коралина, — тихо прошептал Франц. — Она обдолбалась. Причём сильно. Мне нужно в больницу, прикроешь меня? — Я пойду с тобой, — решительно произнесла Гермиона. — И что я отцу скажу? — возмутился Франц. — Я ему скажу, идите, — неожиданно встрял Поттер. — Идите! — Я этого никогда не забуду, Поттер! — благодарно прошептал Франц, беря за руку Гермиону.***
— Кем вы приходитесь мисс Версаче-Поттер? — не глядя на молодых людей, произнёс врач. — Жених, — по отработанной схеме говорил Раса. — Он, — указал на Франца, — ее старший брат, она, — указал на Гермиону, — моя сестра и… — Раса тихо выматерился, не зная что сказать. — И? — поморщился врач. — Моя жена, — нашёлся Франц, прижимая Гермиону к себе. — Можете пройти к мисс Версаче-Поттер, только не беспокойте ее, — закрыл папку с документами мужчина. — Она очнётся к вечеру. — Спасибо вам большое, — улыбнулся обворожительной улыбкой Франц. — Я взгляну на документы, как брат? Врач недобро покосился на Франца, но, увидев в его руке пачку денег, осторожно кивнул, быстро забирая деньги и отдавая документы. — Я вас благодарю, — кивнул Франц. — За мной! Троица тут же двинулась по коридору. — Жена, значит? — изогнула бровь Гермиона. — Первое, что в голову пришло, — улыбнулся Франц. — По-моему, он поверил. Гермиона кивнула, но в душе растеклось невероятное тепло. «Моя жена…»***
На улице стемнело. Начиналась буря. Франц, Гермиона и Раса уже не знали, о чем говорить, поэтому сидели молча. Раса что-то читал в старой книжке, Франц рисовал в блокноте, а Гермиона засыпала, обняв его предплечье. — Я пойду, пройдусь, — закрыл книгу Раса. — Ноги уже болят. — Иди, — кивнул Франц, из-за чего Гермиона проснулась. Франц нежно поцеловал ее в щеку. — Прости, разбудил. — Ничего, — выдохнула Гермиона, вновь устраивая голову на его плече. Как только Раса вышел, Гермиона устремила взгляд на Франца. Она несколько раз видели его таким напуганным и взволнованным, и сейчас был ещё один. — Давно это началось? — тихо спросила Гермиона, беря руку Франца. — Уже два года, — выдохнул Франц, повернув голову к Гермионе и сжимая ее руку. — А все из-за одного момента. — Расскажешь? — также тихо спросила Гермиона. Франц молча кивнул.***
— Нет, нет, нет, Каролина! — в Бог знает который раз повторяла миссис Врайтман, руководительница балетной труппы, где занималась Кора. — Отвратительно! Просто ужасно! Это по твоему прыжок?! — Старая карга, — тихо прошептала Коралина под нос, тяжело дыша от усталости. — Вы хоть объясните, кто не так! — Как ты со мной разговариваешь, мерзкая девчонка?! — взвизгнула старая женщина, топнув ногой. — Каролина, ты… — Как же ты меня достала! — закричала Коралина, швырнув стакан воды на пол и разбив его вдребезги, да так, что ее рука вся осталась изрезана и забрызгала весь ее белый костюм кровью. — Меня достала ты, старая тварь, которой вечно все не нравится! Меня достали эти безмозглые курицы, которые только и умеют, что скакать по сцене в этих чертовых балетных пачках и больше ничего в жизни не знают и не хотят! Меня достал этот сраный Чайковский, будь он проклят, сука! Я ненавижу это место, пусть она сгорит адским пламенем нахер! Идите вы все в пизду, я больше не хочу здесь оставаться! — Это все, что ты можешь, Каролина, — спокойно произнесла миссис Врайтман. — Ты слабая. Ты никчемная. Ты ни на что не способна! Ты всего лишь пыль в воздухе! — Иди на хуй! — зарычала Коралина. — Тупая чертова мразь, ты даже не можешь запомнить, что я не Каролина, а Коралина! Асталависта, Бейби! С этими словами тринадцатилетняя Коралина Киото Версаче-Поттер вылетела из балетного зала, громко хлопнув дверью.***
В этот же день мать Коралины забрала ее документы из балетной школы. В этот же день дома разразился скандал. — Если ты не желаешь танцевать в балете, значит, будешь ходить в школу, как все нормальные дети! — отчеканила Киото. — То есть, по-твоему, я ненормальная?! — закричала Коралина, злостно бросив какое-то платье в чемодан. — Ты такая же заносчивая и безалаберная, как и твой дурной папаша! — взревела Киото, обычно очень спокойная. На людях. Дома, с дочерью, эту женщину не узнать. — Вы друг другу стоите! — рассмеялся безумным смехом Коралина. — Не я родила по залету от женатого мужчины! Не тебе меня учить и говорить о безалаберности! Коралина втянула воздух сквозь зубы и едва слышно вскрикнула, когда мать со всей силы залепила ей пощечину. Киото от испуга вскрикнула, закусив губу. Но ее дочь даже бровью не повела. Она спокойно смахнула с лица чёрные длинные волосы и стёрла с лица кровь из царапины на скуле. — Иди отсель, ты меня достала, — устало махнула рукой Коралина. — Чего встала! ВОН! Киото тяжело вздохнула и вышла из комнаты, закрыв за собой дверью. Как только Коралина услышала, что мать спустилась на первый этаж, она схватила вазу и с криком запустила ее в дверь. После чего достала ножницы. Открыла шкаф. Вытащила свои балетные костюмы. И стала их резать. Она изрезала их в клочья. Не оставила даже живого места. От дорогих эксклюзивных балетных пачек остались лишь кривые уродливые лоскуты. Коралина перевела дыхание и подняла взгляд, встретившись со своими же глазами в зеркале. Она не была похожа на мать ни капли. Ни единой черты, кроме азиатских внешних черт, да и то — это только худоба и размер глаз, да и то, он не был похож на азиатский. Коралина Киото Версаче-Поттер была истинной Поттер. Чёрные всклокоченные волосы, которым не помогали никакие шампуни, бальзамы и укладки. Темно-карие глаза, отливающие медовым цветом с золотом. Пухлые, вечно искусанные губы из-за нервного тика, который был и у отца, по словам дяди. Длинные руки и ноги с шрамами от вечных падений… И не только падений. Коралина мало походила на девочку из богатой семьи. Она была типичным сложным подростком, который не шёл ни на какие уступки. Которого никто не понимал. Коралина дотронулась до своих длинных волос. Она посмотрела вновь в зеркало, и что-то щелкнуло у неё в голове. Она вновь схватила ножницы и стала резать. Резать. Резать. Не понимая, что делает. Когда ее руки вновь стали трястись от нервного тика, она опустила ножницы и подняла взгляд, полный слез, на зеркало. На неё смотрела подавленная, измученная, убитая девочка, которая была никому не нужна. И руки сами потянулись к обыденным для неё инструментам. Ножницам. И повязке, заготовленной для таких припадков.***
Утром следующего дня самолёт Коралины Поттер приземлился в Риме. Уезжая из дома в аэропорт, Коралина не сказала матери ни слова. Она даже не взглянула на неё. А вот Киото смотрела на неё. На ее бледное лицо. На огромные темные круги под глазами. На изрезанные волосы, которые были ещё более растрёпанными и всклокоченными и теперь едва доставали плеч. И на руки, перебинтованными повязками, сквозь которые виднелись капли крови. Сделает ли что-то Киото Мацумото? Нет. Почему? Да потому, что Киото абсолютно наплевать на свою дочь. Она не может смотреть на нее из-за схожести с этим дрянным Джеймсом Поттером.***
Как там говорят? «Цирковые клоуны все печальные»? Очень интересная фраза. Но именно она так точно характеризует Коралину. Мы никогда не видели Коралину грустной, опечаленной. Напротив, она всегда была веселой, активной. Даже чересчур. Из неё так и перло энергией. Как только мы с Расой ее увидели, мы, посмотрев друг на друга, решили, что эта странная девчонка с вороньим гнездом на голове и в странном прикиде должна быть в нашей компании. И Коралина была не против. Так образовалось наше трио, которое стало легендой в нашей школе. Коралина выглядела очень странно на контрасте со всеми учениками. Пока все носили привычную школу форму — темно-бордовый пиджак, такого же цвета брюки или юбка, белоснежная рубашка и, по желанию, черный галстук — Кора ходила как черт пойми кто. Если вдруг она приходила в наполовину расстёгнутой, не пойми как заправленной рубашке из жопы, галстуке на шее, завязанного бантиком, в пиджаке, накинутом на плечи, и в обрезанных до колен брюках, это был праздник. По обычным дням Кора ходила в том, в чем пожелает. Даже в пижаме. Коралина помимо балета занималась фигурным катанием. Причём серьезно. Когда я пришёл в секцию в один день, я увидел ее, рассекающую на катке. Так мы сблизились с ней ещё больше. Мы нашли ещё один общий интерес. Если с Расой мы ходили на бокс, с Корой я ходил на фигурное катание. Странное сочетание, но нас троих и нельзя назвать обычными. Именно Коралина была рядом со мной, когда я улетел с прыжка и на всей скорости ударился спиной об лёд. Она подъехала ко мне и, глядя в мое лицо, поняла. Встать я не мог. У меня от шока отказали ноги. Она разоралась на весь каток так, что по льду едва ли трещины не пошли. За десять минут мне оказались первую помощь и отвезли в больницу, где сразу же направили в операционную. Мама срочно прервала все дела на работе (а у неё было совещание в министерстве!) и отправилась ко мне. Пока ее не было, со мной сидела Коралина и держала меня за руку. Она успокаивала меня. Говорила, что все будет хорошо. Прервала на мои припадки агрессии, потому что понимала, что мне страшно — я случайно услышал врача в коридоре, который сказал, что есть вероятность, что я больше не буду ходить. Ей было тоже страшно. Но она не показывала этого. В этот день я понял, какой она на самом деле хороший, добрый, чуткий человек. Тогда она сняла с себя эту маску и показала себя настоящую. Рассказала, как мать насильно водила ее на балет. Как она танцевала со сломанной голенью. А всем было плевать. Как ее били в раздевалке девчонки старшее нее. А всем было плевать. Как мальчишки воровали ее белье из раздевалки и ей приходилось в одном полотенце идти и искать его, слыша мерзкие смешки. А всем было плевать. И тогда же я понял, почему она прячется за этой маской самоуверенной сумасшедшей. Она боится, что ее опять обидят. Предадут. Бросят. И она опять станет никому не нужна. Спустя несколько месяцев, когда я уже ходил, Коралина не пришла в школу. Мы с Расой заметили, что все учителя на взводе. Тогда я подошел к профессору Джорджии Эванс, так как знал, что она не умеет держать язык за зубами вообще. И она все рассказала. Коралина наглоталась таблеток и запила их абсентом. А потом в нервном припадке попыталась вскрыть вены. Ее убивал не алкоголь, как многие думают. И она не слабая алкоголичка. Она самый прекрасный человек в мире, самый светлый из всех, кого я мог знать. Просто с ней случилось очень много плохого. В раннем возрасте она оказалась никому не нужна. Ее кидали от одной няньки к другой, как игрушку. Играли на ее чувствах, что убивало ее. Поэтому неудивительно, что она оказалась в такой яме в таком возрасте. Коралина — очень сильный человек. Она справится со всем этим дерьмом, и все будет хорошо. А пока мы с Расой будем здесь, рядом с ней. Потому что мы знаем, как ей тяжело. Ведь нам тяжело также, как и ей.***
Гермиона забывала дышать, слушая жуткую историю. Коралина казалась ей такой веселой, смешной, милой, но слегка сумасшедшей девушкой. А теперь, узнав, что это был фарс из-за ее страхов, ей стало не по себе. Что на самом деле пришлось пережить Коралине, что толкнуло ее на алкоголизм, на попытки самоубийств — знает только сама Кора. Только сейчас, в свете больничных ламп, Гермиона заметила шрамы на запястьях девушки, которые были настолько глубоки, что их не могли перекрыть даже татуировки. Гермиона прикрыла глаза и попыталась расслабиться, когда Франц успокаивающе обвил руками ее талию, прижимая ближе к себе, и опустил губы ей на щеку. Гермиона уже хотела развернуться и прильнуть губами к Францу, как оба едва не вскрикнули от тонкого женского голоса: — Я порно не заказывала, — рассмеялась Коралина, смотря на Франца и Гермиону. Франц поднял глаза и улыбнулся, видя Коралину и ее тёплую улыбку. Он, не выпуская Гермиону из объятий, дотянулся свободной рукой до руки Коры и сжал ее. Она выдохнула и улыбнулась. — Как там Олег Семененко-Тарасов говорил? — сощурилась Коралина. — Не ссы, Чапай, прорвёмся? Франц не выдержал и рассмеялся, услышав это из уст подруги. Гермиона невольно тоже улыбнулась. Она была уверена, как и Франц. Коралина поправится. С ней все будет хорошо. Ведь с ней рядом ее друзья.***
Франц и Гермиона вернулись в Хогвартс под натиском Расы и Коралины, которые уверили их, что с последней все будет в порядке. Парочка все же послушалась и отправилась обратно в Хогвартс. — Мне нужно к отцу, дойдёшь сама? — продолжая держать Гермиону одной рукой за талию, спросил Франц. — Я могу проводить… — Не нужно, иди, — улыбнулась Гермиона, оставляя на губах Франца мимолетный поцелуй. — До завтра? Франц усмехнулся и кивнул, после чего направился в подземелья.***
— Франц, ну, что опять начинается?! — обреченно вскинул руки к небу Северус. — Сорваться с уроков в Мунго к подружке-алкоголичке! Ты бы мне пришёл и сказал, я бы помог! — Я же тебе передал все, — устало выдохнул Франц. — И не называй Кору алкоголичкой. — А кто она? — поджал губы Северус. — Ее доставили с алкогольной интоксикацией, и судя по твоему лицу, это уже не первый раз. Знаешь, я бы не хотел, чтобы в твоём окружении были такие люди… — Я тоже не хочу, чтобы в твоём окружении были такие люди, как Люциус Малфой! — вспылил Франц. — Но я терплю его наглую морду! И знаешь, между ними есть ощутимая разница: Люциус выбрал свой путь, а Коралина нет! Обстоятельства вынудили ее стать той, кем она является… — Вынудили наглотаться таблеток и алкоголем? — уточнил Северус. — Знаешь, это показатель слабости… — Ты считаешь меня слабым? — неожиданно выпалил Франц, и тут же закрыл рот рукой, испуганно глядя на отца. Франц с ужасом увидел, как меняется лицо отца. От гнева до ужаса. — Почему ты… — пытаясь говорить спокойно, начал Северус. — Потому что я не хочу, чтобы об этом кто-либо знал, — тихо произнёс Франц. — Об этом даже мама не знала. Я был пьяный, это была большая ошибка, и я очень рад, что Коралина и Раса меня откачали вовремя. Я не успел много сожрать таблеток, они вовремя увидели, — Франц тяжело вздохнул, массируя переносицу. — Я не хочу, чтобы все думали, что я слабый, что у меня нет силы воли. Я не слабый, сука… — Франц судорожно вздохнул, стараясь сохранить спокойствие. — Все, успокойся, — Франц почувствовал, как отец взял его за плечи, успокаивающе сжимая их. — Я тебя ни в чем не виню. Ты на слабый, слышишь меня? — Франц кивнул, посмотрев отцу в глаза. — Не надо винить себя в том, в чем нет твоей вины. Извини, я не должен был кричать на тебя, — Франц от удивления выдохнул, когда отец обнял его. — Это останется между нами. Франц успокоился и кивнул, отвечая на отцовские объятия. Он знал, что отец никогда никому об этом не скажет. Это их тайна: его, Коры, Расы и папы.***
Франц пробыл у отца почти час, и к отбою вышел из его апартаментов. Невольно ноги понесли его к гостиной Гриффиндора. Зубы Франца едва не сломались друг об друга, когда он увидел Гермиону, мило беседующую с Гарри Поттером. Франц раньше никогда не ревновал ее к Поттеру. Он знал, что Гарри она не нравилась как девушка, он считал ее своей сестрой. Но сейчас… в нем разгорелся огонь, пламя ревности. Хотелось подойти, схватить Поттера за шкирку и выкинуть вниз с движущейся лестницы. И всех парней разом. Чтобы даже дышать в ее сторону никто не смел. Францу без конца казалось, что Гермиону пожирают взглядом другие парни, и отчасти он был прав. Его мозг клинил, хотелось поубивать всех. А Поттера — самым первым. И вообще — какого черта он стоит к ней так близко?! Только Францу можно стоять рядом с Гермионой! Что этот шрамоголовый о себе возомнил?! Гарри Поттер словно почувствовал взгляд в спину и услышал мысли Франца. Поэтому решил от греха подальше уйти. — Гермиона, я, наверное, пойду, — неловко улыбнулся Гарри. Он сбавил голос на шёпот: — Франц сейчас во мне дырку сделает. Гермиона кивнула, но тут же непонятливо поморщилась, и не успела она проводить Гарри, как Франц буквально подлетел к ней и прижал к стенке. Гермиона едва слышно выдохнула, с ужасом поняв, что едва не застонала на весь этаж. Как же ей нравилось, когда Франц ревнует ее… Франц медленно обвёл ее лицом взглядом, полным ярости, а после взял за шею, заставив Гермиону поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Мы только утром разговаривали о том, чтобы в нашем окружении не было посторонних людей, — с расстановкой, стараясь не сорваться, произнёс Франц. — Так какого черта ты стоишь и мило беседуешь с Поттером, не подскажешь мне? — Франц, — протянула Гермиона и нарочито по-доброму поправила его галстук, — это же Гарри… — Это на всех распространяется, — зарычал Франц. — Я не хочу, чтобы к моей девушке кто-то стоял настолько близко, ясно?! — рявкнул невольно Франц. В это время профессор Макгонагалл, профессор Флитвик и профессор Снейп поднимались по лестнице. И картина, которую увидел профессор Флитвик, его заинтересовала. — Северус, — обратился он к коллеге, — по-моему, у твоего сына приступ ревности, — он не смог сдержать улыбки. Северус отвлёкся от разговора с Минервой и глянул в сторону. И правда: Гермиона Грейнджер стояла, прижатая к стенке, стараясь успокоить Франца, а тот что-то активно ей доказывал с грозным выражением лица, на которое девушка даже не реагировала. — Интересно, что будет дальше? — склонила на бок голову Минерва. Франц пристально посмотрел на Гермиону, и его слегка вывело из себя ее насмешливое выражение лица. — Тебе смешно? — поморщился Франц, упираясь со всей силы в стенку рукой. — Мне вот чего-то нет. — Франц, ты накручиваешь себя, — улыбнулась Гермиона, чувствуя, что ее невероятно возбуждает гнев и ревность Франца. — Я ещё раз повторяю, — начиная трястись, произнёс Франц. — Я не хочу, чтобы рядом с тобой в непозволительной близости стоял человек мужского пола! — и тут Франца осенило. Гермионе нравится выводить его на ревность. «Так, значит, мисс Грейнджер? — подумал Франц, замолчав. — Ну, давай попробуем, моя маленькая извращённая девочка…» Гермиона задержала дыхание, когда Франц взял конец ее галстука и стал накручивать себе на пальцы. Неожиданно он дёрнул его на себя, прижав Гермиону к себе. Гермиона едва устояла на ногах, вынужденно схватившись за плечи Франца. Она слегка замешкалась, чувствуя что-то странное на животе. А когда до неё дошло, она приоткрыла рот и едва не застонала. Франц терся об ее живот своим гребанным членом. — Прекрати, — тихим голосом попросила Гермиона, тая в руках Франца. — Почему? — насмешливо протянул он, водя губами по ее лицу. — Ты же этого и добивалась. Я тебя поздравляю — у тебя получилось меня возбудить. Гермиона прикрыла глаза, когда почувствовала дыхание Франца на губах. Если бы они не стояли сейчас в коридоре, где из мог увидеть любой, Гермиона бы без задней мысли отдалась Францу. Но мозг все же работал, хоть и с задержкой от прикосновений Франца к ее телу. Она было потянулась к губам Франца, как он вывернулся и прижался ими к ее уху: — Я повторяю последний раз, — тихо прошептал он ей на ухо. — Только я имею право близко стоять рядом с тобой и трогать тебя. Знаешь, почему? — Франц лизнул языком ее шею. Гермиона судорожно вздохнула и кивнула. — Так чья ты девушка? — Твоя, — выдохнула Гермиона. — Я только твоя… — Замечательно, — протянул Франц, и тут же впился в губы Гермионы, отчего она ударилась головой об стену, но даже внимания не обратила. — Так, а вот теперь пора дать на тормоза, — хохотнула Минерва, слегка покраснев от того, куда полезли руки Франца. — Уважаемые старосты! — крикнул Северус, усмехнувшись тому, как эти двое влюблённых отпрыгнули друг от друга, услышав его голос. — Я понимаю, вы очень рады назначению Франца на должность старосты и капитана команды по квиддичу, — Северус вновь усмехнулся, видя, как покраснела Гермиона, а Франц натянуто улыбнулся. — Но давайте вы оставите свои поздравления друг для друга. Старосты медленно кивнули, после чего учителя стали расходиться. Профессор Снейп помедлил, прежде чем уйти. Франц, которого трясло от неудовлетворенности, крикнул в след отцу, зная, что тот не воспримет слова в серьез: — Папа, я тебя ненавижу! — и гневно топнул ногой, словно маленький. — Я тоже тебя люблю, сынок, — рассмеялся Северус.***
Гермиона сидела на постели в своей комнате и не могла уснуть. Франц был прав — они разучились спать одни. Не чувствуя тепла тел друг друга. Не ощущая с утра, как кто-то из них раньше проснулся и теперь старается не вертеться в кровати, дабы не разбудить другого (чаще всего, этим человеком, проснувшимся раньше, был Франц). Не слыша под боком дыхание. Не ощущая другого человека в постели. Не обнимая его… Гермиона посмотрела на часы — три часа ночи. Посмотрела на соседок — Лаванда и Джинни давно спали, как убитые. «Интересно, а Франц спит?» — подумала Гермиона, смотря в окно на звёзды. Она тяжело вздохнула и… — Да к черту! — тихо выругалась она, схватила мантию, набросила на плечи и только открыла дверь, как… Столкнулась в Францем, который как раз потянулся к ручке двери. — Ты… — Гермиона запнулась, смотря на Франца, — что ты здесь делаешь? — А ты куда собралась? — усмехнулся Франц, склонив голову на бок. Неожиданно, увидев друг друга, перед их глазами всплыли картины несколькочасовой давности. Там, у стены. Как Гермиона старалась вывести Франца на ревность, упиваясь этим, наслаждаясь. Как Франц все понял, начав соблазнять ее. Как им было хорошо… — Прости меня, — Гермиона вздрогнула от голоса Франца. — Я не должен был… — Заткнись, — выдохнула Гермиона, схватила Франца за волосы и притянула к себе, накрывая его губы. Франц быстро сориентировался, прикрыв дверь женской спальни, и взял инициативу в свои руки. Гермиона даже не почувствовала, как с ее плеч упала мантия, оставив ее в тонкой шёлковой ночнушке нежно-голубого цвета. Она, не отрываясь от губ парня, улыбнулась, когда он взял ее на руки и двинулся вниз по лестнице. Они едва не упали, когда спустились вниз, в гостиную Гриффиндора. Франц, думавший, что сможет дойти до своей комнаты, понял, что его надежды не оправдались: у него разошлась ширинка на брюках, его начинало трясти от рук Гермионы, блуждающих по его телу. Он зарычал в поцелуй и прикусил ее нижнюю губу, когда она зарылась ему в волосы одной рукой, а другой огладила его напряженную шею. Франц глухо простонал в губы Гермионы и опустился на пол, рядом с камином и журнальным столиком, на котором лежало несколько недописанных эссе. — Франц… — оторвалась от губ парня Гермиона, но тут же прервала фразу, когда Франц тут же прильнул к ее шее. — Не дойдём, — выдохнул Франц, чувствуя, как его половой орган готов взорваться. — Сука, где палочка… Франц, наконец, нашёл волшебную палочку и взмахнул ей, наложив Оповещающее, после чего призвал колбу с зельем и опустошил одним глотком. — Иди сюда, — Гермиона схватила Франца за шею, вновь врываясь в его приоткрытый рот. Она прервала поцелуй, когда Франц стал пытаться снять водолазку. Гермионе не удалось сдержать трепетного стона, когда Франц стянул через голову водолазку и откинул ее в сторону. Франц нежно улыбнулся, когда Гермиона провела кончиками пальцев по косой мышце, в районе которой была татуировка дракона, которая так нравилась Гермионе. Она громко застонала, когда Франц взял ее руку и опустил себе между ног. Гермиона закусила губу, почувствовав под ладонью крепкий стояк. И ещё громче застонала, когда Франц просунул свою руку между ее ног и открыл широко рот, чувствуя, как она намокла. — Быстро садись, — зарычал Франц, подхватив ее за бёдра и грубо усадив на журнальный столик. — Шире ноги, блять… Гермиона с придыханием опустилась спиной на столик и развела ноги. Она сильно вздрогнула, когда Франц просунул руки и дрожащими руками разорвал ее трусики. — Франц… — тонко простонала Гермиона, закусив тонкие пальцы руки. — Новые куплю, — отмахнулся Франц, залезая под юбку. — Твою мать, как я хочу тебя… Гермиона улыбнулась, но тут же вскрикнула, схватившись за края столика, когда Франц взял в рот ее клитор, всасывая его в рот. Гермиона ещё шире развела ноги, когда Франц вставил в нее два пальца, работая ими внутри и вылизывая ее языком. Франц схватил ее за внутреннюю часть бедра свободной рукой, не давая свести ноги, и стал ещё интенсивней работать во влагалище, слыша сверху практически крики. Долго это не могло продолжаться — Гермиона едва вскрикнула, закусив пальцы руки, и зажала между ног темноволосую голову. Гермиона только отдышалась, когда почувствовала мимолётные поцелуи, которые поднимаются выше по ногам. Она коротко вскрикнула, когда Франц схватил ее за ноги и подтянул к себе ближе. Франц и Гермиона стукнулись носами, отчего мило улыбнулись друг другу. — Я так понял, ты меня простила? — улыбнулся Франц, спуская дорожку поцелуев по шее к груди. Гермиона тихо рассмеялась и кивнула, пройдясь пальцами по его щеке. — Мне остановиться? Гермиона тут же отрицательно покачала головой, вызвав этим нахальную улыбку у Франца. — Прекрасно… — проведя кончиком языка между грудей, произнёс Франц, чувствуя, как Гермиона схватила его за волосы.***
Рональд Уизли никак не мог уснуть, ворочаясь в постели. Ему не давал покоя разговор с Францем (вернее, их ссора) на Истории магии. Может, он действительно перегибает палку? И не нужно так давить на Гермиону? Ведь они уже столько лет дружат! Невольно Рон начинал свыкаться с мыслью, что Гермионе, возможно, действительно лучше с Францем. Да, он высокомерный, слишком много о себе думает и не ставит никого ни во что. Но… как он обращается с Гермионой… Рядом с ней он меняется в одно мгновение. Не зная Франца, можно было бы сказать, что он настоящий каблук. Он был готов исполнить практически любой каприз Гермионы в любое время суток. Рядом с ней он превращался во внимательного, готового ради неё на все влюблённого парня, затыкая о своём царском положении. Поняв, что не уснёт, Рон встал с постели и вышел из комнаты. Вспомнив, что забыл в гостиной эссе по трансфигурации, Рон направился туда. Выйдя из-за поворота, он едва не упал. Сначала он подумал, что ему снится кошмар. Но нет. Это была реальность. Суровая реальность. Реальность, в которой Франц Снейп сидел, обнаженный, на полу, разведя ноги, а на нем скакала любовь всей его жизни, Гермиона Грейнджер, развязано стонавшая и не замечавшая ничего вокруг. Она сжимала его напряженные плечи, а он держал ее за ягодицы, задавая точный темп. Рон ужасно покраснел, но его ноги словно вросли в землю, и он продолжал стоять на месте, смотря на Франца и Гермиону, которые не замечали ничего вокруг себя, отдавшись друг другу без остатка. Франц, придерживая Гермиону за талию, откинул голову и едва не вскрикнул, увидев Рона Уизли на лестнице, смотрящего на них. Франц судорожно соображал, что делать, даже не рассматривая вариант остановки полового акта. Поэтому он схватил Гермиону, грубее насадив на себя, отчего она на несколько секунд потеряла дар речи и забыла, где она, и взмахнул рукой, отчего Рон отлетел в комнату и за ним закрылась дверь. — Что-то случилось? — тяжело дыша, спросила Гермиона, целуя Франца в нос. — Нет, — выдохнул Франц, — все просто прекрасно… Гермиона ещё раз поцеловала его в губы, вновь начиная двигаться на нем.***
На часах было пять утра, когда Франц и Гермиона обессиленные лежали на ковре близ камина, обнаженные и прикрытые мантией Франца. Франц, прикрыв глаза, спокойно дышал Гермионе в ее волосы, чувствуя цветочный аромат. Она же, устроив голову у него на груди, вырисовала на груди Франца узоры, изучая татуировки парня. — Скоро все начнут просыпаться, — тихо прошептала Гермиона, целуя Франца в грудь. — Пошли ко мне, — также тихо произнёс Франц. — Здесь делать нечего. Гермиона осторожно поднялась и села, ища взглядом свою ночнушку. Франц поцеловал ее в плечо и она, развернувшись, увидела ее у него в руках. Они быстро оделись и уже собирались идти, как Гермиона схватила Франца за руку: — Сейчас, подожди, я схожу за сумкой. Франц молча кивнул и сел в кресло, дожидаясь девушку. Его взгляд невольно задержался на календаре. Его сердце невольно дрогнуло. 29 января. Завтра ему исполнится шестнадцать. И вся его жизнь изменится. Она больше никогда не будет прежней.