Обещанный Неверленд: Новый рассвет

      Неведающий человек мог с лёгкостью принять эту дверь за самую обычную деревянную панель. Эмма осмотрела каждый сантиметр от края до края, но не нашла ничего, что могло быть замочной скважиной.       — Итак, — задумчиво протянула она, вращая ручку Минервы между пальцами. — У нас есть ключ, но нет замка. Нет замка…       «Может, дверь открывается так же, как люк бункера, с помощью пароля?» — подумала она, и у неё перехватило дыхание. Это означало, что одного ключа недостаточно и нужна книга с кодовыми словами, но Эмма её не взяла — сборник остался у Рэя. Только этого не хватало.       — Нет, нет, нет, — тихо пробубнила она вслух. — Должен быть и другой вариант.       «Нужно попробовать…»       Синяя вспышка голограммы осветила полутьму земляного хода. Эмма немедля тронула знак совы на неосязаемом экране; прямо перед её носом появился алфавит и пустая прямоугольная рамка. И больше ничего. Никаких цифр с номерами слов или страниц. Эмма вздохнула с облегчением. Значит, книга им всё-таки не понадобится.       — Смотри, — вдруг проговорил Лукас. — Может, стоит быть внимательнее? Я плохо помню, как решались загадки Минервы, но, видимо, нам нужно приглядеться к сове.       — Приглядеться к сове? — повторила Эмма, чувствуя шевеление в напряжённом мозгу. Она посмотрела на знак совы на двери. От времени и сырости лакированная поверхность слегка поросла мхом и растрескалась, но борозды гравировки ещё поддавались пониманию. Круг прерывался. — Ах… конечно! Азбука Морзе.       Уже намного легче. Осталось только разгадать слово.       — Сейчас, — Эмма зарылась пальцами в растрёпанные волосы. — Только вспомню…       Она ловко справлялась с таким шифром, когда под рукой был справочник, но прочитать сходу не могла. Нужно было хорошенько покопаться в своей памяти, чтобы вытащить на поверхность значение каждого символа. На это требовалось время.       — Погодите! Кажется, знаю. «Р», — она мигом вбила букву в поле. — А следующая.       — Похожа на «У», — предложил Лукас.       — Верно! — воскликнула Эмма и оставшиеся буквы ввела не глядя на дверь. — Ручка — это ключ. Это слово откроет замок!       Не успела она договорить как раздался громкий щелчок. Кодовое слово привело в движение какие-то железки внутри двери или за ней. Маленький квадратный кусочек двери вдруг провалился, будто продавленный незримой силой, и на его месте появилась гладкая круглая ручка.       — Сработало? — переглянувшись, сказали они в один голос.       Не медля больше ни секунды, Эмма потянула дверь на себя, та поддалась с лёгкостью.       — О!       — Молодчина, — улыбнулся Лукас, — у тебя получилось. Эх, никогда не перестану удивляться тому, как работает эта штука.       Приоткрыв дверь пошире, Эмма увидела яркую вспышку. Тёмная комната по ту сторону медленно наполнялась светом и железным блеском. Эмма растерялась от тихого гула и вида десятков мерцающих экранов, мигающих крошечных лампочек, кнопок и рычажков. Столько приборов она не видела даже в комнате наблюдения бункера, хотя та явно была больше этого помещения. Хитросплетения механизмов смешивались в одну сплошную гору металла, и Эмма, как не старалась, не могла зацепиться взглядом за что-то конкретное.       — Сколько же здесь всяких приборов, — вздохнула она, слушая как голос тонет в механическом ропоте. — Это…       — Отдел управления куполом, — сказал Лукас. Он уже приблизился к одному из экранов и внимательно рассматривал подобие металлического стола с какими-то деталями и датчиками. — Смотри.       Эмма шагнула ближе. Ей понадобились считанные секунды чтобы проследить за его взглядом и посмотреть на маленькую панель справа с цифрами и пляшущими стрелками циферблатов. Она слегка нахмурилась, пытаясь понять, что тут к чему, и вдруг сообразила: вон там на экране карта городка, а рядом…       — Здесь есть всё, — удивлённо проговорил Лукас. — Температура воздуха, вентиляция, рубильники управления погодой и электроэнергией в панелях купола.       — Ничего себе, — протянула она, не совсем понимая, как все эти фантастические штуки могут помочь с их главной целью выяснить правду о Господине Минерве и его делах на Золотистом пруду.       Пока Лукас с озадаченным видом переводил взгляд от одного экрана к другому, Эмма окончательно потеряла интерес ко всем этим аппаратам и принялась оглядываться по сторонам. Она пока не знала, что пыталась найти. Но не могла же эта комната быть единственным, что с такой тщательностью прятали за замком! Здесь совершенно точно должно быть что-то ещё, иначе Господина Минерву совершенно заслуженно можно назвать обманщиком.       Взгляд зацепился за швы на стальных листах обшивки одной из стен. Слишком тёмные по сравнению с другими, они напоминали те, что Эмма видела на той самой, скрытой за пианино, стене столовой в бункере. Может, там спрятан проход? Но как его открыть?       «Нужно найти кнопку и нажать на неё, — решила Эмма, снова чувствуя прилив азарта. — Или должен быть какой-то рубильник…»       Ответ сам бросился в глаза: справа от двери как раз выпирало что-то похожее на большую квадратную кнопку. Доверившись предчувствию, что в этой комнате не должно быть ловушек, Эмма поспешила надавить на квадрат. В тот же миг раздался шелест, а часть стены провалилась внутрь и съехала вправо.       — Лукас, смотрите! — воскликнула Эмма, оборачиваясь, но Лукас уже заметил результат её действий и во все глаза наблюдал за тем как перед ними открывается проход в огромный зал.       Когда Эмма, мельком осмотревшись, влетела в открывшийся проём, поняла, что это скорее пещера, чем зал. Здесь было очень тихо, а холод пробивал почти до дрожи в руках и ногах. Сверху падал неяркий свет от панелей, похожих на те, из которых состоял сам купол. Словно высеченный внутри скалы карман или огромный короткий тоннель, выложенный из грубых неотёсанных камней, пещера казалась пустой, пока в самом конце Эмма не увидела круглый купол невысокого лазурного домика.       Увиденное не поражало воображение так же сильно, как вид с вершины горы, но Эмма замерла в восхищении. Губы растянулись в улыбке, а сердце прошептало: «Вот оно. Это то, что ты искала, Эмма».       — Вы тоже это видите Лукас? — спросила она.       — Вижу, — проговорил он, совсем не разделяя её взволнованности. — Но как же…       Нахмуренное лицо Лукаса немного смутило. Эмма пытливо проследила за его взглядом и порожённо ахнула, когда увидела дыру прямо посреди пола всего в десяти шагах впереди. Обрыв! И как она сразу не заметила? Эмма смотрела куда угодно, но только не под ноги. Осознав ошибку, она хлопнула себя по лбу.       «Подумаешь обрыв, — прозвучало в мыслях. — Это всего лишь ещё один большой замок, преграда на пути к главному, тому, что скрыто внутри дома».       — Сейчас! — воскликнула Эмма, и голос эхом отскочил от стен пещеры. — Я что-нибудь придумаю. Нужно открыть ручку. Да.       Она сделала это незамедлительно. Голограмма снова вспыхнула в воздухе, и на ней высветилась надпись: «Добро пожаловать в Золотистый пруд».       Высоко над головой раздался грохот. Эмма вздрогнула, тело само склонилось к земле и напряглось, готовясь в любой момент сорваться с места. С трудом подавив приступ тревоги, она подняла голову. Пластины на потолке разрывались на части и расползались в стороны, образовывая чёрную расщелину. Что-то с металлическим лязгом опускалось вниз. Мост? По крайней мере похоже на нечто подобное. Как верёвочная лестница, только перевёрнутая и на прочных цепях, подвесная переправа оказалась внизу, и потолок снова сошёлся вокруг длинных цепей.       — Путь открыт? — растерянно проговорил Лукас, и снова взглянул вверх на мерцающие лампы.       Эмма не сдержала восторга и захихикала как пятилетняя девочка, которая только что получила обещанную мамой конфету.       — Это же потрясающе! Лукас, мы…       Слова оборвались, а улыбка увяла, когда она обернулась и снова увидела, что Лукас не разделяет её радости. Он не смотрел ни на мост, ни на домик, белеющий по другую сторону обрыва, а его прежде ясный взгляд погас. Будто пропасть перед ними никуда не исчезла или вместо неё, незаметно для Эммы, образовалась новая преграда.       — Лукас. Вам не хорошо?       — Нет-нет всё в порядке, я просто… — заговорил он с явно натянутой улыбкой. — Столько лет я хотел узнать ради чего… мы прошли такой сложный путь. Что скрывалось за обещанием Господина Минервы о нечто большем? Думал, что мне уже не суждено узнать об этом, но теперь, когда появилась такая возможность…       Его пальцы крепче сжали набалдашник трости. «Неужели он боится?», — подумала Эмма и тут же почувствовала, как сомнения снова подкрадываются к ней как дикие людоеды. Если даже Лукас, взрослый человек, чуть моложе их мамы, боится, должна ли она чувствовать то же самое? Должна ли она бояться… правды? Может быть Лукас всё это время надеялся, что Господин Минерва оставил на Золотистом пруду что-то кроме городка под куполом, а теперь боялся убедиться в самых мрачных догадках, услышать твёрдое и окончательное признание в том, что с самого начала всё, что он знал о мире людей, было обманом? Мистер в таком уже не сомневался. В этом и заключалась разница между двумя старыми друзьями — Лукас ещё надеялся. И надежда — всё, что у него оставалось.       Эмма растерялась, когда вдруг поняла, что сама она тоже полагалась только на догадки. Легенда существования мира людей, о которой они с Рэем впервые услышали от Сонджу, не была единственной истинной, объясняющей мироздание, ведь Музика рассказала совсем иную версию. Вот почему Лукас боялся. «Вы — остатки человеческого вида, потомки тех, кого не успели перебить чудовища, и бежать вам некуда», — так могла выглядеть правда. Эмма подавила нервную дрожь в руках, сжала ладони в кулаки.       — Лукас, если вам страшно, вы можете остаться здесь и подождать меня. Я справлюсь сама.       Лукас дёрнулся и резко поднял голову:       — Но ты…       — Всё будет хорошо, — Эмма улыбнулась со всей уверенностью, что смогла в себе отыскать. — Я сделаю это за вас, Лукас. За всех вас.       Три широких быстрых шага, и она уже стоит у края моста, готовясь идти навстречу судьбе. Эмма использовала свою природную ловкость намеренно, чтобы медлительный Лукас при всём желании не успел остановить её.       — Спасибо тебе, — сказал он негромко.       — Я скоро вернусь! — ответила она, махнув рукой.        Прямо сейчас ни о чём нельзя думать. Если она будет думать слишком много, то задохнётся от волнения ещё до того как доберётся до конца переправы. Поэтому Эмма выбросила из головы всё до последней крупицы мысли и побежала. Метр за метром мост оставался позади. Она приближалась к лазурному домику с резными окнами в окружении стройных белых колонн, поддерживающих края круглого купола как складки длинного платья с кринолином. Какое чудное строение! Если бы принцессы жили в своём доме, он бы наверняка выглядел именно так. Но у Эммы не было времени на восхищение, проигнорировав узор на дверях, она потянула на себя стальные ручки и влетела в открывшийся проход.       Однако внутри этот маленький замок совсем не походил на дом принцессы. Эмма оказалась посреди круглого помещения с чистыми кирпичными стенами, слишком пустого и совсем не уютного. Прямо в центре единственной комнаты возвышался странный механизм, по форме напоминающий колпачок огромной ручки. Сверкающий и с коваными дверцами, он перетягивал на себя всё внимание, и Эмма лишь спустя какое-то время заметила слева небольшой стол с печатной машинкой и озадаченно хмыкнула. Зачем всё это здесь?       «Сначала наблюдение, потом анализ. Вот сейчас нужно подумать».       Она решила начать с главного, а именно со странной штуковины посреди комнаты, приблизилась и осмотрела решётку. И правда двери. Вон даже ручки есть. Но за решёткой чернота. Странно. Эмма не помнила, что бы видела подобный механизм на рисунке в какой-нибудь книге, и с раздражением подумала, что, должно быть, нечто такое описывалось в одной из заумных книжек, которые доводили её до зевоты.       «Ну конечно. Рэй наверняка знает, что это такое…»       Тряхнув головой, она осмотрелась и вдруг наткнулась на маленький высокий прибор, с виду похожий на стройную тумбу с перекошенной крышкой.       — А это что у нас тут? — проговорила Эмма вслух, увидев на крышке выгравированный знак Господина Минервы, а рядом с ним две кнопки и небольшое круглое отверстие.       «Когда уже эти загадки закончатся…» — устало подумала она, но выпрямилась и просияла, когда сходу поняла, что нужно сделать. В этом знаке Минервы было зашифровано то же самое слово, что и на дверях: «ручка».       — Ручка как ключ, — прошептала Эмма, вынимая металлический корпус из кармана плаща.       Ручка мигом оказалась в скважине. Поворот, ещё один, и ещё дважды.       — Тум-тут-тум, — прозвучало тремя высокими нотами, как на клавишах пианино, а следом раздался скрежет. Эмма отдёрнула руки от панели управления странной штукой и отшатнулась, когда решётчатые двери задребезжали и с жутким гулом раскрылись сами собой.       Но больше ничего не изменилось. По ту сторону железных дверей всё ещё было черно, как на дне колодца. Сердце колотилось от волнения. Эмма ждала. Секунды шли, но ничего не происходило. Тогда она подкралась поближе к зияющей тёмной дыре и, осторожно наклонившись, посмотрела вниз. Тяжёлое дыхание отражалось громким эхом и, когда Эмма сказала «Ау?», в ответ прозвучали десятки «Ау?» словно ей ответили десятки её копий, что находились внизу, на невообразимо огромной глубине.       ДЗЫ-Ы-Ы-НЬ!       Резкий противный звук раздался будто со всех сторон одновременно. Эмма так испугалась, что чуть не сорвалась вниз, прямо в глубокую нору, и отскочила к дверям домика. Звон прерывался короткими паузами, но не стихал.       — Ч-что это?       Она оглянулась по сторонам в поисках источника звука, а затем бросилась к столу. Телефонная трубка! За печатной машинкой скрывался телефон. И кто-то звонил прямо сейчас. Но кто и почему именно в это время?       Эмма закусила губы, в нерешительности протянула руку к телефонной трубке, подняла её вверх и приложила к уху. Звон прекратился. Что там принято говорить в таких случаях?       — А… алло?       — Приветствую, — мягкий женский голос заставил застыть на месте.       — Ч-что? Сиана?       Нет, это не могла быть она. Хотя Сиана ведь не живой человек — она тоже своего рода механизм, изобретение. Вероятно это запись её голоса.       — Пожалуйста, взгляните на печатную машинку и введите пароль. Кодовое слово: «Арабелла». Повторяю: кодовое слово «Арабелла».       — Ха? — Эмма метнулась к печатной машинке и посмотрела на россыпь кнопок с буквами. Арабелла. Это же имя?       Глаза нашли нужные клавиши так быстро как только cмогли, кодовое слово отпечаталось на пожелтевшем листе бумаги, а затем раздался щелчок. И только сейчас Эмма поняла, зачем здесь оставили печатную машинку. Это была вовсе не печатная машинка, а проектор — в воздухе появилась сияющая голограмма в виде прямоугольного экрана, и на ней лицо мужчины. Как живой, совсем молодой, на вид немногим старше Оливера. Короткие, прямые и белые волосы отливали серебром, а глаза были голубыми как чистое небо. Черты такие же! Эмма уже видела его раньше, в самый первый день пребывания в бункере, когда Сиана показала ей и Рэю самое первое воспоминание о своём отце. Это было лицо Господина Минервы!       — Приветствую тех, кто слышит меня, — заговорил он и по взволнованному живому голосу Эмма ещё больше убедилась в догадке. — Говорит Уильям Минерва. Мне нужно о многом вам рассказать, но у меня мало времени, поэтому…       Он замолчал. Эмма, затаив дыхание, неотрывно следила за голограммой и ждала продолжения речи, как вдруг почувствовала — что-то не так. Господин Минерва сильно переживал, в его лице читалась едва сдерживаемая тревога или даже страх, дыхание было слишком частым.       — Первым делом я прошу у вас прощения, — выдохнул он, поправляя золотистый галстук. — Лифт, что вы сейчас видите перед собой, должен был доставить вас к вратам в мир людей. К сожалению, теперь это невозможно. Проход уничтожен, путь закрыт. И в этом виноват я. Я совершил ошибку, положившись не на того человека, и он предал меня. Я знал, за что берусь, знал, что одной единственной ошибки хватит, чтобы разрушить всё, и всё равно ошибся. Мне жаль. Я записываю это сообщение в надежде, что построенное нами поселение на Золотистом пруду ещё не нашли, и что оно всё ещё остаётся безопасным местом, хоть и сомневаюсь в этом.       Первой реакцией Эммы стало замешательство. Слишком много слов, смысл которых она не могла уложить в голове, свалились на неё одним стремительным потоком. Лифт? Предательство? Ясно одно: Господин Минерва назвал это место поселением на Золотистом пруду и надеялся, что оно остаётся безопасным. Безопасным. Значит, он не знал, что сюда пришли демоны? Господин Минерва строил не Охотничьи угодья, а городок и лифт, который должен был… доставить их к миру людей? Что?! И этот лифт больше не работает. Путь к свободе был здесь, совсем рядом, но теперь его нет…       — Простите, что так подвёл вас и не оправдал надежды, — продолжал Господин Минерва с сожалением в голосе. — Но я попытался сделать хотя бы что-нибудь, чтобы спасти вас! Я хотел загладить вину перед вами. Вину моего предка и всей семьи, — он взял короткую паузу, собираясь с мыслями. — Моё настоящее имя – Джеймс Ратри. Я потомок человека, который две тысячи лет назад заключил Обещание с Императором. Из-за него вы были рождены здесь, во враждебном для вас мире, чтобы однажды стать едой для чудовищ. Из поколения в поколение лидеры клана Ратри исполняли обязанности посредников между двумя мирами: миром сущностей, где все мы находимся сейчас, и миром людей, что скрыт по другую сторону врат. Вы, дети с ферм – великая жертва, которую моей семье пришлось принести ради безопасности всего человечества в другом мире.       «Фермы существовали всегда».       «Так сказано в нашей истории, но есть ещё кое-что. Легенда…»       Эмма до предела напрягла разум, чтобы вспомнить, что именно рассказывал Сонджу в их первую ночь в лабиринте. Это было совсем недавно, но казалось что с того дня прошла целая вечность.       «Когда-то наш мир был намного больше, чем сейчас. Тогда не существовало никаких плантаций, а люди и демоны жили бок о бок. Наши виды долгие годы сражались и убивали друг друга, чтобы выжить. Ради защиты своего племени, король Готфрид, первый правитель демонов, захотел заключить союз с людьми, и однажды к нему пришёл человек. Его звали Рейн. Он предложил королю соглашение о мире. Рейн хотел защитить людей, точно так же, как король Готфрид хотел защитить демонов. И тогда они заключили Обещание. Король Готфрид создал для демонов новый мир и увёл своих подданных, оставив людей в их собственном мире. По условиям соглашения Рейн был обязан отдать королю Готфриду часть своих подданных — такова плата за мирную жизнь тысяч других людей в человеческом мире. Король Готфрид пообещал, что ни один демон не сможет попасть в мир людей, а Рейн пообещал обеспечить демонов едой».       От волнения сердце забилось быстрее. Всё сходится! Легенда, о которой поведал Сонджу, оказалась правдой?       — Эта жертва – условие обещания, — подтвердил Господин Минерва. — Вы живёте и умираете ради блага мира людей. Но я не могу согласится с этим. Ваши жизни, жизни тысяч людей в мире сущностей, не менее ценны, однако вы с рождения обречены на страдания. Это несправедливо. Несправедливо, что вы не можете изменить свою судьбу. Вот почему я пытался помочь вам. Мне удалось найти сторонников и вместе с ними построить убежище в точке «В06-32», а затем и это поселение, создать ручки и книги с подсказками, а затем спрятать их на элитных фермах. И всё для того, чтобы дать вам хотя бы маленький шанс на свободу. Чтобы те, кто сумеет найти мои подсказки, смогли сами выбрать свою судьбу.       — Господин Минерва… — прошептала Эмма, чувствуя как слёзы грусти и благодарности подступают к глазам. Он не обманщик и не предатель! Господин Минерва потратил так много сил, чтобы помочь им, чтобы подарить им, детям, которых он совсем не знает, шанс на свободную жизнь. Его старания не были напрасны! Что бы они делали без его ручки-путеводителя, без его помощи, без бункера посреди пустыни? Господин Минерва стал их наставником и учителем, хотя они ни разу не видели его воочию.       — Я стремился даровать вам безопасное место, где вы будете жить спокойно и откуда сможете попасть к вратам мира людей. И хотя лифт больше не работает, для вас ещё не всё потеряно.       На секунду Эмма перестала дышать, полностью обратившись в слух. Он сказал, что ещё не всё потеряно…       — Есть два пути, которые в итоге могут привести вас к вечной свободе, — Господин Минерва стал серьёзнее. — Первый путь — врата в мир людей. Теперь я уверен, что они существуют. Вы сможете найти их в месте, где всё началось: Доброжелательный край, Славный колокол, Благодатный дом, Великая долина, Отрадный уголок и Штаб стоят на этом самом месте. Врата работали все две тысячи лет и работают до сих пор, но чтобы воспользоваться ими вам нужно проникнуть в Штаб и найти моего брата – пятидесятого главу клана. Его зовут Питер Ратри.       — Питер Ратри, — Эмма произнесла имя вслух, чтобы запомнить. Пятидесятый глава клана? Что это значит?       — Только он знает, где именно находятся врата в мир людей и как их открыть. Но есть проблема: глава клана Ратри не согласится помочь вам, он вам не друг. Сейчас, когда брат узнал обо всём, что я сделал, он желает мне смерти, — Господин Минерва прервался и, вздрогнув, обернулся, а после заговорил быстрее и тише. — Есть ещё кое-что, о чём я должен предупредить вас: если вам всё же удастся пройти через врата, обещание, заключенное между кланом Ратри и Императором, будет нарушено. Врата между миром людей и миром сущностей может пересекать только тот, в ком есть кровь клана Ратри и больше никто на свете. Если это сделает кто-то другой, граница перестанет существовать, миры объединятся вновь и тогда сотни тысяч сущностей из этого мира окажутся в мире людей. В таком случае война между людьми и чудовищами будет неизбежна, и я не уверен, что люди смогут победить.       Эмма вздохнула и опустила голову. Конечно, всё не могло быть так просто, как хотелось надеяться. Можно вернуться к Штабу, но это самая лёгкая часть пути по сравнению с тем, что ждёт после: никто не встретит их с распростёртыми объятиями, и раз глава клана Ратри им не друг, наверняка даже не станет говорить с ними. А без него они не смогут узнать, как именно попасть к вратам в мир людей. Даже Господин Минерва не знает, как это сделать...       — Но это не единственный вариант. Есть ещё один путь. Для того чтобы воспользоваться им вам нужно найти Семь стен.       — Семь стен, — выдохнула Эмма, и рука сама метнулась к амулету в виде глаза. Подарок Музики, что должен был принести удачу. «Ищи Семь стен, — сказала она на прощание. — Ваше будущее скрыто за ними». Неужели?       — Там спрятано что-то, что может помочь заключить новое обещание, — проговорил Господин Минерва. — К сожалению, это всё, что мне известно. У меня не было возможности покинуть территорию Штаба и найти это место, я даже не уверен, существует ли оно вообще. Но если вам удастся найти его… Если… Семь стен существуют на самом деле, а не только в легендах, они могут стать ключом к свободе и новому миру. Достигнув Семи стен, вы спасёте не только себя, но и каждого из нас — всех людей в этом мире, — Господин Минерва вздохнул и улыбнулся. — И мне очень хочется верить, что это возможно... Моё время уже на исходе. Сегодня двадцатое мая две тысячи тридцать первого года. В момент, когда вы прослушиваете эту запись, меня, скорее всего, уже нет в живых. Но я ни о чём не жалею. Только… грустно, что не могу лично встретиться со всеми вами, детьми, что отыскали и разгадали мои подсказки, сбежали и преодолели опасный путь сюда. Но это ничего. Моё дело не кончится на моей смерти. Это не конец, пока вы живы и пока вы свободны. Я верю, впереди вас ждёт свобода и светлое будущее. Однажды вы сможете жить спокойно и счастливо, так, как сами того пожелаете. Что бы вы ни выбрали, каким бы сложным ни был ваш путь, чудеса случаются, а свобода и счастье достижимы. Они возможны, и однажды вы обязательно обретёте их. Я в этом уверен. Надеюсь, я хоть чем-то был полезен для вас. Желаю вам удачи и прощайте. Ваш Уильям Минерва.       Запись оборвалась так быстро, что Эмма не успела опомниться. Противоречивые чувства полностью завладели её душой. «Господин Минерва мёртв», — беззвучно повторяла она про себя. Его больше нет? И он больше не сможет помочь им? Не скажет слов поддержки, не проложит путь? Внезапно Эмма почувствовала себя слепым беспомощным крольчонком посреди голой степи. Медленно подкрадывалось осознание, что она больше не знает, что делать дальше и куда теперь идти. Два пути. У них есть только два пути и оба кажутся призрачной неосуществимой фантазией. Вернуться к элитным фермам, снова пройти через полный демонов лес и всё для того чтобы наткнуться на толстую глухую стену, за которой их ждут только враги, или отправиться на поиски Семи стен, места о котором даже сам Господин Минерва не знает абсолютно ничего... О нём знала Музика, но как и где её найти теперь, ведь у них с Сонджу нет дома, они всё время путешествуют с места на место по дорогам, о которых Эмма не имела ни малейшего представления. Чем больше она думала обо всём этом, тем страшнее становился образ будущего. Отчаяние и паника сгущались как тучи перед штормом. Словно захлопнулся последний выход из ловушки и теперь все они навсегда заперты в этой клетке.       — Нет, нет, нет, — заскулила она, вцепившись руками в волосы. — Всё не может закончиться вот так! Я не могу так просто всё оставить. Нужно попытаться…       Попытаться что? Что делать дальше? Если бы кто-нибудь сказал ей, как теперь быть, показал новое направление. Если бы… если бы Рэй сейчас был здесь…       — Нужно рассказать ему, — воскликнула Эмма, загоревшись надеждой. — Конечно, Рэй точно что-нибудь придумает. Да, я расскажу ему. Рассказать всем! Мистер, и Лукас, и ребята тоже должны узнать. И все вместе мы точно сможем что-нибудь сделать.       «Но что если даже у Рэя не получится придумать новый план действий? — прошептал внутренний голос. — Что если вы не сможете найти выход? И что скажет Лукас, если узнает обо всём, что сказал Минерва? Если он узнает о том, что охотники это ещё не самое трудное…»       Эмма закусила губу, представляя последствия своего выбора. Если правда даже её привела в отчаяние, то что она сделает с человеком, который и без того тринадцать лет страдал, неся непосильно тяжёлую ношу? А что она сделает с Виолеттой, Оливером и их товарищами? Эмма всё ещё помнила полное звериной ярости лицо командира. Нет, им пока лучше не знать.       «Но я обязательно расскажу им об этом, — твёрдо решила она. — Когда мы победим охотников и выберемся отсюда, вернёмся в бункер и соберёмся все вместе — тогда они узнают всё, о чём рассказал Господин Минерва. Сейчас, пока мы здесь, думать об этом бессмысленно. Сначала нужно спастись».       Эмма отступила к дверям, но перед тем как выйти, оглянулась, снова посмотрела на телефон и печатную машинку, ощущая тяжесть металлической ручки в своей ладони.       — Спасибо вам, Господин Минерва, — сказала она, находя в себе силы на улыбку. — Спасибо за вашу помощь. Я буду помнить… мы будем помнить о вас.       Лукас ждал её сразу за мостом, на противоположной стороне ущелья. По его взволнованному виду Эмма поняла, что отсутсвовала достаточно долго.       — Всё в порядке, девочка? — спросил он сразу же как она очутилась на твёрдой земле.       — Угу, — Эмма кивнула, стараясь выглядеть как можно более непринуждённой. С этого момента нужно осторожнее выбирать слова. — Всё хорошо.       — Ты… узнала что-нибудь?       — Угодий здесь не было. В своём послании Господин Минерва сказал, что хотел построить безопасное место для нас, а внутри дома был лифт, который должен был помочь нам добраться до… врат. К миру людей… — Лукас потрясённо приоткрыл рот, и Эмма поспешила продолжить рассказ, чтобы он не успел заговорить. — Но Господина Минерву кто-то предал. Один из друзей. И затем…       — Городок под озером захватили людоеды, — мрачно заключил Лукас. — И конечно же, о проходе к миру людей они тоже позаботились.       Эмма кивнула.       — Ясно, — в голосе Лукаса ярко звучало разочарование. — Значит, Минерва не прислуживал чудовищам. Это хорошо. Но, как понимаю, он больше не сможет ничем нам помочь.       Он умолк, погружаясь в размышления, а Эмма вздохнула и, наконец, решила заговорить об этом:       — Лукас, у меня есть к вам один очень важный вопрос: Оливер говорил, что на поверхности находятся поселения людей, но я знаю, что это неправда. Почему вы солгали им?       Лукас не стал уворачиваться от ответа, хотя она видела, что ему не слишком нравилось говорить об этом.       — Я не хотел их обманывать, но мне пришлось, — сказал он очень серьёзно. — Ты не знаешь кое-какие детали. Дело в том, что Оливер был не первым ребёнком, которого я пытался сделать своим сторонником. До него были другие: безродные дети. Им я не лгал, рассказывал всё как есть: что никаких человеческих поселений, кроме бункера, не существует, что за пределами купола их ждёт всё такой же опасный мир чудовищ, только там этих тварей ещё больше, чем здесь, на Угодьях. Никто из тех детей так и не смог справиться с правдой. Рано или поздно отчаяние побеждало, и тогда они брали оружие и… стреляли в себя или, что ещё хуже, в других, — Лукас умолк, опустив голову. — Мне жаль. Я хотел дать им надежду, хотел, чтобы они выжили, но правда лишь отнимала веру в будущее и высасывала из них остатки сил на борьбу за свою жизнь. Я учёл свои ошибки — вот как появилась эта история о человеческих поселениях. Она стала источником силы для Отряда сопротивления, осязаемой мечтой, ради которой стоит сражаться.       Эмма понимала. Вот почему он не стал говорить ей об этом и, наверное, не сказал бы, если б не получил прямой вопрос. Она вдруг задумалась над его словами и осознала, что сама прямо сейчас поступала похожим образом, скрывая самую важную часть тайны Господина Минервы, или, вернее, Мистера Джеймса Ратри. Было бы неплохо узнать заранее, как и когда Лукас собирается рассказать правду Отряду сопротивления.       — Но что вы скажете им, когда у них всё получится, и они окажутся на поверхности? — спросила она. — Как объясните, что поселений на самом деле нет?       — К тому моменту это уже не будет иметь значения, — заявил Лукас. — У них появится новая цель: бункер.       — Возможно, вы правы, но… они так долго верили...       — Каждому человеку для того чтобы жить превозмогая трудности нужна ясная цель. И я уверен, что по крайней мере в этом поступаю верно, — Лукас стукнул тростью о каменный пол и на секунду умолк, — но я подумаю над твоими словами. И спасибо. Если бы не ты и твоя ручка…       — Ах, это не моя заслуга, — сказала Эмма махнув рукой. — Всё благодаря вам, Лукас. Вы нашли это место, не сдались и не оставили надежду, — она вздохнула, — а ещё Господин Минерва... Ради того, чтобы помочь нам, он пожертвовал всем.       — Да. Спасибо ему, — сказал Лукас, посмотрев на маленький белый дом. На краткий миг взгляд его карих глаз смягчился.       — Что ж… если это всё, больше нам здесь делать нечего, — проговорила Эмма, поглядывая на выход из пещеры. Больше не хотелось оставаться здесь и провоцировать новые вопросы.       Лукас кивнул в ответ на предложение и одарил её широкой благодарной улыбкой:       — Пойдём к остальным. Я скажу им, что Эмма из Благодатного дома заслуживает стать частью Отряда сопротивления.