«17 февраля 2043 года»
— Скажи, с каких пор проводить ночи в библиотеке для тебя стало совсем… Как его… Обыденным делом? За окном уже давно было темно. Кажется, они с Рэем пришли сюда через полчаса-час после отбоя. Где-то в одиннадцать часов вечера, но точно узнать время в библиотеке сейчас было тяжело из-за темноты, хотя Стефани, пусть и нечетко, но видела, как минутная стрелка указывала на единицу. А вот часовую не было видно совсем. Может, ее закрыла минутная? — С семи лет начал, как ты выразилась, проводить ночи, а читать большую часть моего свободного времени… — Рэй поднял голову, думая над ответом. — Лет с четырех. Как только научился, — он снова вернулся к книге. — Почему? — приподнявшись со стула, искренне удивилась Стефани. — Мама заставила? — Она никого никогда не заставляет, — перелистнув страницу, ответил брат. — Даже меня. — Поняла. Это же так логично с ее стороны… Девочка продолжила читать книгу по механике, которую ей дал Рэй, чтобы ускорить процесс разработки прибора для уничтожения сигнала передатчика. Стефани было откровенно страшно говорить Рэю о том, что она ничего не понимала — ни в математике, ни в механике — поэтому просто послушно читала книги и долго-долго разбиралась в непонятных ей схемах. Но сейчас ей стало скучно. Читать почти три часа подряд, не отвлекаясь ни на что, кроме летающих в воздухе пылинок? Гораздо интереснее было бы расспросить Рэя о побеге, ведь с момента включения Стефани в план ее брат больше ничего не рассказывал. — А вот… С чего ты взял, что передатчики дают сигнал при поломке? — тихо поинтересовалась девочка, сцепляя свои руки в замок. — Догадался, — кратко ответил Рэй. — Как ты вообще узнал о них? — Тоже догадался. — А как узнал, что они именно в ушах? — снова приподнявшись со своего стула, продолжила спрашивать Стефани. — Хм… Можно сказать, тоже догадался, — невозмутимым тоном ответил мальчик, не отрывая взгляда от книги. — Это было очевидно. Методом исключения. — Да что ж такое-то, — сев на место и схватившись за голову, раздраженно сказала Стеф. — Обо всем догадался. Скучно. Рэй только хмыкнул в ответ, продолжая читать книгу о механике. А Стефани снова начала наблюдать за пылинками в воздухе, попутно мечтая о дне, когда она сможет стать по-настоящему полезной для плана побега.«29 апреля 2045 года»
Две недели до запуска плана побега из приюта. Того самого, над которым Рэй и Стефани так долго и тяжело трудились все это время, и который претерпел столько изменений, что становилось страшно. Рэй часто перечитывал старые пункты плана, анализируя их и обсуждая вместе со Стефани. К примеру, изначально побег должен был происходить во время отправки, но Рэй вычеркнул эту идею почти сразу. Потому что Эмма никогда не позволила бы принести кого-то в жертву, и, скорее всего, сорвала бы весь план стремлением помочь уходящему из приюта человеку. После этого пункта плана шла идея с побегом спустя месяц после последней отправки, когда внимание демонов к их ферме немного притупится, а до следующего ухода ребенка останется еще достаточно времени. Эта идея показалась Рэю реалистичнее, чем побег во время отправки, поэтому впредь он опирались на нее. А потом к нему присоединилась Стефани, у которой тоже имелись идеи по улучшению плана побега, и дело пошло быстрее. Но недочеты все равно находились. И даже много. — Мы не можем вписать в план пункт о возможных результатах осмотра окрестностей, — покачал головой Рэй. — Там может быть что, черт возьми, угодно. Озеро лавы, бесконечная пустыня, огромная пропасть. Это я перечислил, даже не задумываясь! Мы не можем даже предполагать это, Стеф. — Эх… — вздохнула она, с разочарованием смотря в окно библиотеки. — Вот это меня и напрягает. А вдруг там живет армия демонов? Вот бы знать наверняка… — Не располагаем такой роскошью, как «знать наверняка», — вычеркивая что-то из блокнота, тихо сказал Рэй, после чего продолжил говорить, но громче. — Но кое в чем мы можем быть уверены. Нам поверят Эмма и Норман. Они смогут помочь нам в разработке плана, но для этого они должны будут поверить нам не на слово. Именно поэтому в плане нам придется пожертвовать кем-то. — Эмма тебя убьет, когда узнает… Норман хотя бы поймет нас, но Эмма не сразу в силу характера… Н-но это абсолютно нормально! — Стефани замахала руками в воздухе, — Я имею в виду, — девочка опустила руки, положив их на стол, после чего снова посмотрела в сторону окна, — кто вообще сможет легко принять такие новости? Что людей поедают? — Демоны, — невозмутимо ответил Рэй, не отрываясь от блокнота. — Это их единственный источник пищи, как-никак. — Ну, мы не учитываем прямое участие демонов в нашем плане… Где-то еще пять минут Рэй что-то писал в блокноте в полной тишине, а Стефани пыталась сосредоточиться на книжке со сказками, которую она читала чтобы расслабиться и отвлечься от предстоящего исполнения плана побега. Книжка была совсем детской — с большими буквами и яркими рисунками — такую, при нормальных обстоятельствах, она бы не читала в свои-то десять лет. Но сейчас ей было слишком тревожно, чтобы обращать внимание на это. — Рэй? — тихо позвала Стефани, дожидаясь реакции брата, после которой она продолжила говорить, — Скажи, что все будет хорошо. И что мы успешно сбежим. — Как я могу сказать тебе это, если это будет явной ложью? — в недоумении смотря на свою сестру, говорил Рэй. — Я, конечно, рассчитываю на успех нашего с тобой плана, но он настолько же рискован, насколько продуман. И я не хочу обманывать тебя. — Соврал бы хоть раз для общего успокоения, — уткнувшись лицом в письменный стол, проворчала Стефани. «Мне так страшно. Хочется поделиться с кем-то об этом, получить поддержку, но не от кого. А от Рэя таких слов не дождешься, потому что ему самому страшно…» — Могу правдиво сказать, что мы с тобой хорошо поработали, — закрыв блокнот и отложив его в сторону, сказал Рэй. — И недочетов в плане теперь практически нет. — Правда?! — тут же поднявшись с места, громко крикнула девочка, с улыбкой смотря на брата. «Неужели я дождалась таких слов от тебя?» — Да. А теперь нам нужно уходить отсюда, чтобы мама не начала снова подозревать тебя.«9 марта 2047 года»
Где-то вдалеке заухала сова, заставляя Стефани начать оглядываться в поисках птицы. Но Айш среагировала быстрее — девушка одним точным выстрелом сумела подстрелить сову, а ее псы бросились к убитой птице, притаскивая ту хозяйке. Но она, кажется, ничего не нашла, и уже через полминуты добыча была отдана обратно собакам. — Я до конца жизни буду подозревать сов в слежке за нами, — нервно усмехнулась Стефани, смотря на неподвижно сидящего рядом Рэя. — Вот знаешь… Сомневаюсь, что хоть кто-то из нас вырастет психически здоровым человеком. Но разве мы могли поступить иначе? Не сбежать с приюта? Рискнуть и оставить там хотя бы шестилеток? Вопросы остались без ответа. Повисла тишина, но по какой-то причине она казалась Стефани не успокаивающей, как обычно, а, скорее… Тяжелой. Верно, атмосфера стала какой-то… Не такой, какой она была пару минут назад — в воздухе буквально витало напряжение, а резко замолчавший Рэй делал ситуацию еще хуже. Было тревожно. Почти невыносимо тревожно. — Ты в порядке? — несмело спросила Стефани, осторожно заглядывая в глаза парня. Он ответил не сразу — еще несколько секунд смотрел в одну точку. — Да. Просто размышляю над тем, как помягче донести до тебя одну важную информацию. — Думаешь с таким лицом, что аж страшно становится… Как будто собираешься рассказать мне о том, что в километре от нас находится наш старый приют, и к нам уже бегут люди Ратри, — неосознанно отодвинувшись от Рэя на расстояние вытянутой руки, высказалась Стефани, покосившись на Айш. — Но если серьезно, то можешь не церемониться со мной. Ты ведь всегда говорил, что с такими людьми, как я и Эмма, нужно быть прямолинейными. — Я не отказываюсь от своих слов. Но и не хочу, чтобы ты, по итогу, мучалась, размышляя над этой информацией целыми днями. В целом… — Рэй задумался, так и не договорив. Он поднял голову, смотря на затянутое тучами небо и продолжая думать о чем-то своем. Дождь прекратился, но с веток все еще капала вода. Погода явно не располагала к розыску демонов по следам — все смыло водой. И как им теперь найти Мьюзику и Сон-Джу? — В целом… Что? — не выдержала Стефани, подвинувшись обратно. Теперь они сидели почти вплотную — только Стеф сидела с правой стороны от Рэя. — В целом, — он тяжело вздохнул, после чего снова посмотрел куда-то в сторону, — я мог бы рассказать об этом и позже. Я погорячился с тем, чтобы назвать эту информацию важной — все, что нам сейчас важно, это Мьюзика и Сон-Джу. Черт, — он усмехнулся, — а ведь возможно то, что сейчас происходит со мной — это карма за все то, что я сделал, чтобы, в итоге, оказаться здесь. — Ты опять думаешь о том, что… — Стефани крепко зажмурилась, мысленно сосчитав до десяти, чтобы успокоиться и не прибить Рэя на месте за его слова. Если она начнет кричать, пусть даже и от злости, то разбудит Дона и Гильду. И Айш, которая, кажется, тоже только что легла спать. Успокоившись, Стеф продолжила говорить, — Думаешь. О том, что только ты виноват в том, что, якобы, спокойно наблюдал за отправками наших родственников, не имея даже возможности помочь им. Верно? — Нет. Я виню себя в том, что совсем не слушал тебя, когда ты изо всех сил пыталась доказать мне, что твои слова перед побегом были сказаны не на эмоциях. Думаю, ты поняла, о чем я, и я тогда не воспринимал тебя всерьез из-за того, что ты была излишне эмоциональна, и не верил, что ты делала это не ради нашего побега. Мне правда жаль, что в полной мере я осознал это только сейчас, когда сам начал размышлять над своими чувствами. «Почему ты вообще вспомнил об этом спустя два года…? Что тебя вообще натолкнуло на эти мысли?» — смущенно отвернувшись, подумала Стефани, втайне радуясь, что Рэй не мог увидеть ее красное от смущения лицо. Она бы солгала, ответив, что до сих пор не отказывается от сказанных тогда слов. А врать, даже себе, она ненавидела. У Стефани было время подумать над этой влюбленностью во время долгого путешествия к храмам. В конце концов, Рэй в последние годы был ей ближе, чем даже Анна — их сблизило знание о тайне приюта. Долгие размышления привели ее к выводу — эта якобы влюбленность в Рэя была простой привязанностью. С этой мыслью она возвращалась в убежище, и с этой мыслью была готова встретить его снова. Правда, как только Стефани увидела Рэя, ее чувства, отчего-то, начали бушевать с новой силой. Во время нападения на убежище «В 06-32» она, конечно, беспокоилась за жизни своих родственников, как за свою собственную. Было страшно, и она совсем не рассчитывала на поддержку, особенно со стороны Рэя. Но в ту ночь только он попытался успокоить Стефани, рассказывая, что было на тренировках эвакуации из убежища. Она не винила своих близких — все боялись, все растерялись и не знали, как спастись из ловушки, подстроенной кланом Ратри. Но факт того, что Стефани поддержал именно Рэй, оставил сильное впечатление. В приюте он игнорировал ее — это она замечала даже не присматриваясь к его поведению. «Это все, конечно, можно понять, — думала она, поникшим взглядом смотря на землю, — Но мне было обидно. И я ничего не могла с этим поделать… Ни прекратить общение, потому что я обязана была помочь ему ради нашей семьи, ни возмутиться такому поведению, потому что я, в отличии от него, не росла с мыслью о демонах за территорией приюта… Может, я тоже стала бы грубой и черствой, если бы знала о демонах с самого начала. Я не имею никакого права его осуждать». — Мне… В любом случае, жаль, что я так необдуманно призналась тебе, — несмело произнесла Стефани. — В тот момент я была уверена, что это будет правильно. Но… Это было очень необдуманно. Тебе тогда, наверное, и без этого было тяжело. Стефани опустила голову. Она не хотела смотреть на реакцию Рэя — сейчас на это действие ей не хватало ни сил, ни решимости, да и смотреть ему в глаза после того, как она узнала о том, что он, оказывается, думал над ее признанием, было тяжело. Но Рэй, видимо, и не требовал абсолютного внимания. Он действовал совершенно спокойно — молча положил руку на правое плечо Стефани, слегка приобняв ее. — В таком случае, я тоже должен сказать тебе о том, что чувствую. Это будет справедливо. Выслушаешь? — Только обдумай все хорошенько, а то будешь потом, как я, — горько усмехнулась Стеф. — Тогда стоит рассказать о Анне, — начал Рэй. — Если бы не она, я бы даже не задумывался над всем этим. Думаю, она не обидится, если я передам краткую суть нашего диалога — за день до начала нашего путешествия она ждала меня возле спален, где мы с Эммой собирали все самое необходимое для долгого пути… «Она все-таки помогла мне… Ух, зная Анну, можно ожидать эмоционального рассказа о том, как тяжело ей это далось» — зажмуриваясь от предстоящего разговора с подругой, подумала Стефани. — …если совсем кратко, то она сказала, что это путешествие может оказаться последним для нас, — Рэй сделал паузу. — В плане того, что после нашего возвращения вполне может начаться гражданская война между демонами, и кто-то из нашей семьи может погибнуть. Анна очень сильно нервничала — это было легко понять — и просила меня быть честным со своими чувствами, когда они касаются не только меня. Потому что эти недосказанности после смерти кого-то из нас могут… Вызывать чувство вины у выжившего. — Так Анна все-таки сказала тебе… — едва слышно пробормотала Стефани. Не дав Рэю времени на то, чтобы отреагировать на ее слова, девочка добавила чуть громче, — Я понимаю, о чем она говорила! Да. Да, я все поняла. — После того, как Анна ушла, я задумался над ее словами. Потому что я не понимал — к чему все это было? — Рэй бросил короткий взгляд на спящую Айш, возле которой лежали ее верные псы, после чего снова посмотрел на Стефани, ожидая ее реакции. — Это… Все, конечно, понятно, но о чем ты по итогу задумался? О гражданской войне демонов? И о причинах ее возникновения, чтобы потом обсудить все с Норманом? Это было бы очевидно. Возможная гражданская война у демонов стала бы серьезным препятствием перед побегом детей в мир людей. Но одновременно она была бы и преимуществом — занятые истреблением друг друга демоны не стали бы обращать внимания на сбежавших детей. И, возможно, тогда дети смогли бы забрать Мьюзику с собой… «Вот только Айш говорила, что Мьюзика не бросит свой народ. А мы, в свою очередь, не бросим ее… И что нам делать? Но если Рэй думал над этим, и обсуждал все с Норманом, то они, наверное, что-то да придумали!» — А, это. Я, почему-то, первым делом подумал именно о тебе, — ответил Рэй, положа голову на плечо Стефани. Та сидела неподвижно, боясь даже дышать, чтобы не спугнуть его и без того хаотичный поток мыслей. — Ты расстроишься, если во время спасения Мьюзики что-то пойдет не так, или если со мной или с кем-то из нас что-то случится. И знание этого не позволяет мне действовать в полную силу. Понимаешь? Я не смогу достичь цели любой ценой, потому что ты дорога мне. И я сделаю все, чтобы не потерять тебя. — Почему? Она бы хотела ответить Рэю что-то другое — или, может, хотя бы обнять его — но словно окаменела от шока. Размышлять над его словами Стефани тоже не могла — в голове было пусто — но услышать от него подобные слова она не ожидала, и, наверное, даже не мечтала никогда. В тот момент ее сердце, кажется, было готово вырваться из груди. И самое ужасное во всем этом было то, что Стефани прекрасно знала, что ответит Рэй. Но хотела услышать это. Убедиться, что она права. — Я, кажется, влюблен в тебя. Наверное, с момента побега из убежища. Но я ненавидел это чувство, — Рэй поднял голову, тем самым убрав ее с плеча Стефани, — Потому что оно мешает мне действовать рационально. Я ненавидел любовь с тех пор, как Норман признался, что любит Эмму, а потом на полном серьезе пояснял, что именно факт его влюбленности является причиной, по которой он постоянно соглашается с ее наивными планами! Эти планы могли привести к их же смерти, а он в упор ничего не видел, и во всех вопросах опирался, по большей части, на мнение Эммы. Стефани молча смотрела на Рэя, позволяя ему высказаться. А, судя по тому, как быстро он говорил, ему явно было о чем рассказывать. — Норман и Эмма тоже важны для меня — но я все равно не позволял эмоциям взять верх над собой. Даже когда боялся, даже когда сомневался или жалел уходящих родственников! Иначе план побега канул бы в лету. Сбегать в одиночку я бы не стал, — Рэй вздохнул, снова делая паузу, — да и не хотел. Без Нормана и Эммы моя жизнь казалась совсем уж безнадежной. А день, когда ты узнала о тайне приюта? Я поначалу не хотел принимать твою помощь, потому что знал — я привяжусь к тебе. Потому и был таким грубым все время, чтобы не допустить этого. Страх ведь тоже эмоция? — со смешком в голосе спросил Рэй, но его голос был совсем уж печальным. — Получается, я все-таки позволил им взять верх над собой. «Я знала об этом, — с сожалением подумала Стефани, — но не могла помочь. Да и мог бы хоть кто-то помочь тебе в такой обреченной ситуации? Когда повсюду была опасность и смерть?» — Потом, во время исполнения самого плана, — теперь Рэй звучал почти что обессиленно, как будто эти воспоминания приносили ему только боль, — Я прекрасно видел твое рвение помочь своим друзьям, и мне в том же числе. Ты ведь спасла мне жизнь тогда. Думаешь, я забуду? — Это был план Нормана, я тут ни при чем, — тихо прошептала Стефани, даже не надеясь, что ее услышат. — Я уверен, что ты сделала бы это даже без его плана… — …Как и кто угодно другой, — закончила Стефани, поднимая голову и смотря на Рэя. «Странно, конечно, но я не припоминаю, чтобы мы хоть раз находились так близко друг к другу. И я даже не…» — Насчет моего признания, — быстро проговорил Рэй, отводя взгляд и убирая руку с плеча Стефани. — Ты можешь просто проигнорировать его. Мне будет достаточно, если мы останемся друзьями. Я хочу, чтобы ты, прежде всего, была счастлива. А если ты примешь мои чувства просто из вежливости, то это вряд ли будет правильно. Ты будешь страдать из-за этого, поэтому… — Все, прекрати тараторить! — нахмурившись, сказала Стефани, поворачиваясь к парню лицом. — Ты даже не услышал ответ, а уже делаешь выводы. — Разве тебе не нужно время, чтобы обдумать все это? — удивленно спросил Рэй. — Хватило во время путешествия, — коротко бросила она. Но время ей действительно требовалось — хотя бы на то, чтобы собраться с духом. — Я обдумала все свои чувства еще тогда, поэтому с уверенностью принимаю твои. Да, ты мне нравишься. Стоп нет, не нравишься, — Стефани закрыла лицо ладонями. Надо же — так оговориться в такой важный момент! — Я… Я люблю тебя. Только на этот раз серьезно. «Анна будет в шоке из-за того, что я решилась снова признаться ему…» — быстро пронеслось в ее мыслях.