The flame of posthumous love

      Иногда начинаешь забывать, насколько же время быстротечное, плавное и неосязаемое понятие. Кто-то даже шутит по этому поводу, говоря, что время лечит и потом становится легче. Хуйня полная.       Те, кто работают в компании «San Benedetto» знают это наверняка, учитывая те факты, что сталкиваются с временными казусами. Скуало знал эти моменты больше всех, ведь за свою жизнь, и время работы в этой компании, он ощутил на себе все то, о чем шутили его коллеги. И это не включая ранние подъёмы на работу, на которую его забирал Занзас. Сначала блондин положил хуй на его требования, пытаясь объяснить, что он тоже человек и не собирается круглые сутки просиживать свою жопу в компании босса, а потом уже получал за это либо в ебало, либо пересчитывал им же дверные косяки или документы на столе брюнета. Потом уже стало интереснее, ведь его вытягивали за ногу из постели и буквально отправляли в ванную, сопровождая пинком под зад. Откуда у Занзаса были ключи от его квартиры, оставались загадкой, но на работу блондин приходил вовремя.       И несмотря на это, спустя столько времени, упуская многие моменты, блондин не заметил, как прошёл всего лишь месяц, или же около него с их последней совместной вылазки. Савада снова был в себе, бодрым, веселым и заглядывал к ним ещё чаще, только вот теперь уже не за тем, чтобы разбавить утро виски. И от этого даже было как-то спокойно, ведь босс вернулся к своему поведению меланхоличного похуиста, а в компании прибавился новый сотрудник. Качественная работа, процветание компании? Нет не слышали. Стоны через несколько кабинетов, выигранные тендеры и подписанные договора? Все верно. Все было просто прекрасно, если бы не одно, но. Все хорошее имеет свойство кончаться.       Утро выдалось на редкость паршивое. Потому, что день начался с проливного дождя, местами грозы, и в такую погоду Супербиа не хотел даже выбираться из постели, но опять же, кто его спрашивал? Если Занзасу охота, то блондин обязан был вытащить себя из тёплой кровати и отправить в холодный и мрачный кабинет, где свет никогда не горел утром.       И почему эта гребаная гроза не могла начаться на выходных, когда все дни напролет можно провести в постели? Этим вопросом задавался и Занзас, пока заставлял Скуало проснуться под ледяным душем. Садистских способов разбудить человека он знал немало и бессовестно пользовался ими. Как правило, подопытным кроликом был Супербиа. С неким удовлетворением слушая маты из ванной, Занзас побросал чистые шмотки на постель блондина, чтобы тот не тратил время на их поиск, а сам ушёл на кухню. С открытым окном в квартиру проник промозглый ветер и запах дождя. Закурив, уже четвертую за это утро сигарету, босс ощутил некое спокойствие на грани с похуизмом. Все вернулось в привычную колею. Работа-дом, работа-договора, работа-бар и все тому подобное. Скуало по-прежнему недоволен и материт Занзаса, на чем свет стоит. Савада все такой же умиротворенный, а от его улыбки порой аж зубы сводит. Но уж лучше так, чем когда он ходил живым мертвецом, словно тень.       До работы они добирались медленно из-за ливня, что стоял мутной стеной и бесячих пробок. Пока они ехали в одной машине, блондин смотрел в окно, проникаясь ебучей атмосферой, и понимая, что сейчас не хватало только затянуться сигаретным дымом, включить какую ни будь депрессивную попсу и выпасть из реальности. Но как только машина заехала на парковку, эта идея выпала из его головы и снова включился рабочий режим. Никаких лишних мыслей, чтобы вытянуть и этот день.       Пара минут, на то, чтобы успеть пройти с парковки в сторону здания. Когда же они вошли в здание компании, в коридорах уже горел свет, значит, этот белобрысый уже на месте и ждет своего драгоценного босса. О том, что отношения Савады и Гокудэры это отношения не на одну ночь, Занзас понял сразу, но решил не акцентировать. У него и своих проблем достаточно. Например, вызвать ебучий лифт, который постоянно застревал, на что негодовали все сотрудники, а руководство все кормило обещаниями сделать это и пройдя эту мини дистанцию, добраться до кабинета. Ах да руководство-то они. Надо все-таки заняться лифтом. Со Скуало они разошлись по кабинетам без единого слова.        Ничего не предвещало беды, но ощущения почему-то были погаными. И не зря. Ещё по пути к кабинету телефон Скуало разрывался сообщениями, даже звонками, правда от Луссурии и знать, чего этот педик хочет не было ни малейшего желания. Но уже в кабинете, открыв ноутбук, блондин словил лютую панику в совокупности с ахуем.       На экране его рабочего компьютера была фотография, где они с Занзасом в столь недвусмысленной позиции, даже время указанно было и дата. Пальцы лихорадочно заскользили по тачпаду, быстро меняя изображение на стандартное, пока этот пиздец никто не увидел, и было уже расслабился, заходя в почту и начиная листать письма, попутно посылая Занзаса на хуй.       Когда требования босса относительно кофе были проигнорированы, он явился лично, с порога запустив в нерадивого подчиненного кружкой.       -Блять, сам свари себе кофе, чертов босс. Я тебе не секретутка, и вообще я занят. Твою же мать…- последнюю фразу блондин произнёс почти шёпотом, так и застывая с приоткрытым ртом. Листая почту, он не думал, что вообще наткнётся на такое, что обычная ссылка в сообщении, покажет ему то, что на протяжении нескольких недель оказывается блуждало по сети. Там были их фотографии с Занзасом, и причём не одна, не две. Целый фотоальбом на фейсбуке, с залайканными до дыр фотографиями, и кучей комментариев. «Твою же мать… откуда блять», — лихорадочно думал блондин, пока из размышлений его не вывело брошенная в голову чашка, к счастью, без кофе. Но даже на это Скуало не отреагировал, поворачиваясь к брюнету лицом и странно усмехаясь. Его испугали не само наличие фоток, а то, что у них появился сталкер, который уже длительное время вел за ними слежку. На молчаливый вопрос, который читался в глазах Занзаса, он просто и без какой-либо другой мысли вывалил всю информацию так легко, словно не случилось ничего.       И не то, чтобы Занзас ожидал порцию отборного мата и ругани в свой адрес, но реакция Скуало оказалась совсем уж неожиданной — он усмехался. И как-то нервно. Будто накосячил так, что уже и исправить нельзя.       — Босс, там наши фотки с тобой слили в сеть.       Брюнет не думал долго, в миг оказавшись около стола, он хмуро посмотрел на те самые фотки, и будто в подтверждение его мыслей на собственный телефон пришло смс, которое Занзас прочитал, практически не отрываясь от экрана: «Думаю, ты уже увидел мой маленький подарочек. Надеюсь, вам с блондином понравилось. Жду благодарности.»       Телефон моментально полетел в стену, а лицо брюнета так и осталось хладнокровным.       Такой подлянки блондин не мог ожидать, пытаясь вообще понять, кто в здравом уме решится на такой дебилизм, а самое главное откуда. Они с боссом старались не палиться, и не попадаться на глаза, а тут оказывается у кого-то был доступ к ним, причём открытый. Там были и фото из квартиры, и клубов, и даже кабинет Занзаса. От одной мысли, что это может кто-то увидеть внутри холодело. Скуало не боялся осуждения со стороны, и того, что его будут обходить стороной. Так уж пошло, что его обходили стороной много лет, априори зная, что Занзас оторвёт им руки и ноги. Но для брюнета это все имело значение. Занзас дорожил своей репутацией, ведь в скором времени нынешний президент компании собирался передать ему ту, и сделать полноправным главой. Уж кого, а его это должно было парить. И какой реакции сейчас блондин от него ждал? Да хоть какой то, что босс хотя бы с матерится, но скажет, что все будет хорошо и эту хуйню они решат. Но тот молчал, отчего злил блондина. Тот нервно ударил ладонями по столу, выжидающе смотря на Занзаса. Но тот словно не слышал его и куда-то смотрел.       — Блять, да скажи уже что ни будь! Занзас, твою мать! Что делать?       Бесит. Кто вообще посмел влезать в нашу с тобой жизнь…       На последней фраза блондин осекся, захлопывая экран ноутбука и ударяя по нему кулаком. Разбить бы его к черту, да он был нужен, работы все-таки никто не отменял. Занзасу хотелось врезать до глубины души, но он не мог. Тот был не виноват ни в чем, в том числе и в эмоциях блондина. Он мог сейчас просто послать его, вычеркнуть из жизни, и к этому блять можно было быть готовым, но Супербиа понимал, что, если случится подобное, он это не переживет, просто не сможет.       — Что, киданешь меня теперь м?       Занзас не реагировал на крик, даже ухом не повел. Лишь одна фраза, произнесенная тихим с ноткой отчаяния голосом, заставила брюнета перевести взгляд на Скуало. Таким он его не видел уже давно, если не сказать никогда. Супербиа хоть и был открытым, но любые сильные чувства и эмоции он превращал в злость. Но не сейчас… Он реально боится того, что Занзас может его бросить? Скайрини никогда не признается даже самому себе, что дорожит блондином не меньше и тоже боится. Никогда не признается и не покажет. Особенно ЕМУ.       — Di cosa stai parlando, spazzatura? Pensa a volte prima di spifferare. (Что ты мелешь, мусор? Хоть иногда думай прежде, чем ляпнуть.) — за пределами оболочки лишь холодный надменный голос и непроницаемый взгляд. Это все, что Занзас может себе позволить. Никаких эмоций, никаких чувств, чтобы ни у кого и мыслей не возникло, что он к чему-то или кому-то привязан.       — Rimarrà tutto uguale tra di noi, ma… dovrò ricostruire la mia reputazione. (Между нами, все останется по-прежнему, но… Мне придется восстанавливать свою репутацию.)       Он многозначительно посмотрел на Скуало. Оно и понятно, чтобы опровергнуть факты, нужны другие, более весомые и противоположные поставленным. Другими словами, Занзасу придется наступить на горло своей гордости не единожды: на приемах появляться в обществе женщин, целовать их, спать с ними и тому подобное. Отвратительный расклад дел, но иначе никак.       Он никогда ничего не боялся, даже напротив всегда шёл наперекор судьбе, всегда вместе, рука к руке. Все эти годы, выстраивали то ебучее доверие что было между ними, и блондин учился понимать его. Но сейчас Скуало нихуя не понимал, не знал, как себя вести с брюнетом. Тот не был похож на себя обычным, слишком спокоен снаружи, но внутри. Внутри Занзас должно быть был очень зол. Такая ситуация кого угодно взбесит, и если сейчас блондин вообще не держался, то босс делал это за обоих. В голову даже пришла мысль, что тот может его бросить, найти себе какую ни будь секретутку и вот она репутация. Репутация, которую Супербиа никогда не понимал. Его открытость в плане эмоций, которые перетекали во что-то грубое, всегда выручали его, но сейчас, они работали против него. Блондин рассмеялся, постукивая пальцами по ящичку стола, слушая речь брюнета. Тот пытается его успокоить?       — Dico quello che penso. Ti renderai la vita piu ' facile. Non ti ho mai fregato, cazzo. (Я говорю то, что думаю. Облегчишь себе жизнь намного. Я нахуй тебе не вперся.) — пальцы потянули за ручку ящичка, открывая тот и шарясь. Его трусило, даже лихорадило, и Скуало вообще не соображал. Ему было хуево, как морально, так и физически, но морально куда хуже. Краем глаза он посмотрел на Занзаса, не встречая никаких изменений в его лице. Такой же холодный и грубый. Ни места чувствам, ни эмоциям. Блондин слушал его, покусывая губу, слушая каждое слово и взрываясь. По-прежнему? Это он блять серьезно сейчас?       — Ancora? Comicamente…       Oh, giusto.Non cambiera ' nulla al lavoro.Caffe', contratti del cazzo. Ma questo è tutto. Stop. Ripristinare la reputazione? Cazzo. Non dirmelo, No, Non farlo.       (По-прежнему? Смешно… Ах ну да. На работе ничего не поменяется. Кофе, ебучие договора. Но на этом все. Стоп. Восстанавливать репутацию? Блять. Не говори мне этого, нет, просто не смей.)       Скуало нервно нащупал пачку сигарет в ящичке, не решаясь достать ее. Он не курил уже много лет, в виду того, что когда-то имел честь страдать болезнью лёгких, и ему было плевать, на то, что будет дальше, но Занзас принципиально запретил ему курить, и блондин перестал. Потому что босс сказал. Его босс.       Но сейчас, когда Занзас так смотрел на него, внутри все ломалось. Да кому нужна эта ебучая репутация, блять. И он так спокойно ему говорит об этом, что будет водить домой телок, спать с ними. Все у него под боком. На вот Скуало, слушай. Пальцы дрожали, но после все-таки вылезли из ящика, вместе с сигаретой и зажигалкой. Тонкие губы блондина сомкнулись вокруг фильтра, пальцы пару раз чиркнули по колесику зажигалки, подкуривая сигарету, а дым тонкой струйкой выдыхая в лицо брюнета.       — Vaffanculo, Zanzas.       (Пошел нахуй, Занзас.)       Блондин снова затянулся, постукивая пальцами по столу, а после усмехаясь. Ему было больно, впервые он ощущал это странное чувство внутри, от которого дыхание перехватывало и не мог этого контролировать.       — А теперь сьебись отсюда, босс. Не хочу смотреть на то, как ты будешь восстанавливать свою «репутацию». Надо же, за себя так боишься, а то, что обо мне подумают поебать. А знаешь, поебать да. Я не боюсь признаться обществу, в том, кто я.       Последнюю фразу, он выдохнул буквально Занзасу в самые губы, поднимаясь с кресла, а после снова падая туда.              Занзас понимал, насколько Скуало сейчас больно, практически физически ощущал это, но не мог сдаться. Показать свою слабость, значит, проиграть. Нельзя. Табу на поражения.       Он видел, как блондин не может скрыть дрожь, не может взять себя под контроль, поэтому старался за себя и за него. Они пройдут это. Обязательно. И брюнет понимал, что нельзя воспринимать слова подчиненного всерьез, ведь он говорит это сгоряча. Занзас и сам не рад этому, но ведь иначе никак. Но то, что он говорит… Ранит. Посылает, но как-то иначе. Будто это все, будто они разойдутся, как в море корабли. Это чертовски больно. И, чтобы хоть как-то отомстить и досадить блондину, босс протянул руку и двумя пальцами сжал кончик горящей сигареты. Больно, но уж лучше так, чем ощущать прожигающее изнутри чувство.       В какой момент внутри него все оборвалось сложно было сказать, но Скуало знал точно, что починить это не сможет. Он говорил действительно грубые вещи, ранящие сильнее клинка и ножа, пытаясь себя осадить и каждый раз получая болезненный откат. Эмоции взяли верх, и блондин даже не подумал о том, что чувствует сейчас босс. Занзас никогда не показывал своих эмоций и можно было подумать, что у него их нет, но они есть, где-то внутри, и он прячет их, настолько глубоко, что заставляет порой думать обратное. И даже сейчас, почему он не пытается его заткнуть? Даже его закидон с сигаретой, это все было фальшью. Скуало не думал брать ее в руки, но пальцы сами тянулись, царапнуть хоть как-то изнутри, чтобы брюнет посмотрел на него. Но то, что сделал Занзас повергло его в шок. Пальцы сжали тлеющий конец сигареты, на что рот блондина открылся словно в немом крике. Зачем… Больно ведь. И было плевать что потушил, но ведь обжегся. С этими мыслями Скуало поджал губу, смотря в глаза Занзасу, пока горячие пальцы, сжимали его горло. Он не сопротивлялся, не дышал, просто смотрел, улавливал все, вслушивался в болезненное рычание. «Прости… но иначе ведь нельзя».       Смотря в глаза Скуало, Занзас сжал его горло, оставляя следы пепла на его горле. Злостно зарычал в губы, но ничего не сказал. Ещё пара секунд, и давление на Супербиа пропало, как и его обладатель. Занзас стремительно подлетел к двери и распахнул её, застопорившись на пороге. Там стоял парень, было видно по одежде, что он курьер. Да и пакет внушительного размера говорил об этом. Через секунду со стороны послышалась итальянская ругать, подошел Гокудэра, выхватывая пакет и одаривая парня раздраженным взглядом.       — Я же говорил нести это в 213, безмозглый придурок.       Ругнувшись ещё раз, Хаято вернулся в кабинет Савады, а Занзас обогнул курьера и ушёл. Просто ушёл, не сказав ни слова. Но как же трудно ему это далось.       В голове крутились эти слова, а в следующую секунду давление исчезло, как и незнакомый брюнет, который застыл у двери. Блондин тоже обернулся, смотря на парня, стоящего в дверях. Темные волосы, добродушная улыбка, карии глаза. В один момент его прорвало, и он ощутил, как по щекам что-то потекло. Супербиа тут же смахнул ладонью с щек секундную слабость, подрываясь следом и направляясь к двери. К какому-то дебильному моменту, даже послышались чьи-то ругательства, а после на пороге нарисовался помощник Савады, Гокудэра, который разбавил нависшую как громовая туча атмосферу, забирая пакет у курьера и уходя обратно. Парень так и остался стоять на пороге, словно не зная куда себя деть. Блондин тоже не знал этого. Занзас ушёл и внутри все оборвалось. Но так будет лучше, для них обоих. Как бы больно не было, как бы трудно. Но для босса важна компания, важно получить место президента, и Супербиа скрепит свое сердце и чувства и забьет хуй на все.       — Эй, как там тебя зовут, парень? — блондин обратился к курьеру, легонько похлопав того по плечу, после склоняя свою голову на бок. Незнакомый человек был сейчас кстати. Ведь оставаться одному совершенно не хотелось.       — Выпьешь со мной?