Ожидания отравляют реальность.
Старые деревяшки в стойле скрипели под копытами, а чёрствое сено казалось самой великолепной пищей на свете после тяжёлой дороги и почти пяти часов без еды. Коннер склонился над яслями, жуя жёлтые хрустящие травинки. Вдруг с улицы послышался взрыв, а после детские крики, удаляющиеся со двора. Коннер поднял морду, навострил уши и прислушался, поглядывая на реакцию клячи. Но, кажется, она имела такой же, как и свой вид, болезненно-старческий слух. Коннер подался вперёд, стараясь достать мордой до двери и подцепить зубами крючок, служивший незамысловатым замком. Однако не успел он дотянуться, как наступившую тишину разорвал мужской крик, сорвавшийся на довольно высокую ноту к концу. Коннер не мог сказать точно, но голос, похоже, принадлежал Яше. Яша резко дёрнул руками, отодвигаясь прямо к печи и стараясь сесть. Согнув ноги в коленях, он вскочил. Гюрза упала на пол, недовольно шипя. Яша прижался к стене, вновь и вновь крича: «Убейте эту тварь!». — Спокойно! Да успокойся же ты! — Кайрос, встав с пола, подбежала к нему. — Как бы Алёна тебя успокоила?.. — она поглядела на гюрзу, свернувшуюся около ног Яши. — Д-да не надо меня усп-покаивать, я и сам вполне способен совладать с с-собой… — дрожа, прошептал парень. (Отдадим ему, однако, должное, он пытается держать себя в руках, несмотря на страх.) — Но это ведь змея! Огромная гюрза! C`est horriblе! — Кайрос не поняла ни слова из его последнего выражения, потому решила проигнорировать вовсе. — Да, это змея. Огромная гюрза, ты прав, но… — А где Алёна?! — воскликнул молодой человек, оглядевшись и не заметив невесты в небольшой кухонке. — Боже милостивый, да я о том и пытаюсь сказать! Алёна — это и есть змея! — начав уже выходить из себя и повысив голос, крикнула Кайрос. Яша хотел что-то сказать, но замолк, как и все остальные. Изба погрузилась в гробовую тишину, когда из той самой комнаты, завешенной белым платком, послышался сухой старческий голос, от которого мурашки пробежали по телу. — Нюся, подойди-ка. — услышав своё имя, девочка дёрнулась и огляделась по сторонам, будто ища помощи и поддержки. Сжавшись, пытаясь спрятаться от этого голоса, холодящего кровь, она судорожно вздохнула и выпрямилась. Подняв взгляд, она пошла в сторону комнаты, из которой доносился голос. Яша и Кайрос заметно сконфузились, опустив глаза. Волшебница смяла край юбки, а Пиров обнял себя руками. Ни одному из них не был знаком такой тон со стороны близких, что смущало и заставляло чувствовать себя неловко. Томми проводил Нюсю взглядом, поджав губы. В этом голосе ни капли любви, нежности или волнения. Ничего. Ничего, что свойственно семье. «А кровь ли определяет семью?..» — вязко и невнятно услышала Кайрос собственную мысль. Отчасти она даже понимает Нюсю. Но вот только маленькую, не помнившую собственного имени девочку лишили детства иначе. Как именно? Сложно вспомнить. Невозможно. Интуиция подсказывает Кайрос, что то, что она помнит — не сама причина, а лишь её следствие. — Я тебе о чём говорила?! — доносилось вновь и вновь из комнаты. Нюся была лишена права ошибаться, а не права быть кем-то. Вот их главное отличие. Ошибки — это то, из чего состоит наша жизнь. Бабушка Нюси совершенно не хотела осознавать проблем, созданных её властолюбивым характером. Всё не может быть «по-еёному», как любила выражаться сама Ефимия Ангорова. Она привыкла, что сын — отец Нюси — всегда слушал мать, ведь та была главой семьи, женщиной. Ну а сиротка Саша (невестка Ефимии) от которой, как от самой старшей и самостоятельной, «отказались родители», сосватав в соседскую семью и оставив с ними, когда той исполнилось всего двенадцать лет, во всём потакала некой мачехе, согласившейся растить и приютить, не гоня сразу под венец. Так что любое неповиновение или ошибка воспринимались презрением, скандалами и разочарованием в Нюсе. «Мальчишка что ли? Что ноешь? Сопли вытерла и в поле траву косить, матери помогать!» — вечно в голове. «Чего ты боишься? Я тебя воспитываю, потом ещё «Спасибо» мне скажешь!» — удар розгами. «Родители твои глупы. Не умеют тебя держать в ежовых руковицах.» — сколько раз Нюся это слышала? «В твои одиннадцать уже полагается сестёр да братьев воспитывать или мужиться! А ты одна в семье, при том на шее нашей сидишь!» — ей уже одиннадцать…или всего одиннадцать?.. — С чего ты взяла, что это Алёна?.. — тихо спросил Яша, нарушая тишину, образовавшуюся на кухне. — Вон, видишь, одежда валяется, — кивнула Кайрос в сторону рубашки, бархотки, синей юбки, солдатских сапог и, конечно же, батистовых панталон. Графиня всё-таки. — Алёна пропала, вещи остались, а змея появилась. Думаю, вполне логично предположить, что… Эй! А где змея?! — шёпотом воскликнула Кайрос. — Уползла за Нюсей. — подал голос Томми, который до этого безмолвно сидел на скамье около окна. Все трое переглянулись, а маленький волшебник усмехнулся. — А вы, чародейка, как собираетесь расколдовывать мисс Маленкову? — Кайрос скривила недовольную гримасу на слова Томми. — «Барышня». Не «мисс». Мы в России, никаких американских обращений. — с нажимом поправила волшебница, ни словом не упоминая того, что её действительно задело. Однако Томми прекрасно понял, что попал в самое яблочко. Честно, он никогда в жизни ничего не слышал о Кайрос, но изрядно разодранный рубец язвительный мальчишка заметил давно. На его лице расплылась довольная улыбка. — «Мадмуазель». — привлёк внимание Яша. — В высшем свете мы говорим «мадмуазель», а Алёна относится к нему и ничто это не изменит. — верхом невежества и упущения деталей было бы не упомянуть, что у Яши есть одна пренеприятнейшая черта: он и Бога переживёт, лишь бы последнее слово оставалось за ним. Единственные, при ком он сдерживает эти порывы — это семья и Алёна. Ну, и ещё родители Алёны. Точнее её отец… Внимание привлекла Нюся, отодвигающая платок и выходящая из комнаты. Девочка оглянула всех в комнате пустым взглядом. — Сто произошло после…этого? — показав на окно, как бы говоря о кидавшихся в окно камнями девочках, спросила она. Эх, суровые деревенские нравы. Главы семей в ссоре, а дети перенимают это, ненавидят и вредят друг другу, не зная ничего. Глупость. Люди, впрочем, все глупы. Не важно, в чём это проявится: пафос, его отсутствие, страх перед неизвестным, страх перед знакомым, ненависть, любовь, смелость, трусость, крик, молчание. Всё это глупость. Неотъемлемая часть в жизни каждого, как и парадоксы. Ах, эти парадоксы…долгая, длинная и бессмысленная тема. Её можно описать намного короче, чем она есть, однако кому это надо? Уж точно не Кайрос, которая пытается понять, как решить свою ошибку, вызванную глупостью. — Приношу тебе свои извинения! Если бы не мой крик… — начал было Яша, но не слышавшая о приличиях высшего света Нюся его перебила. — Бабушка услышала взрыв. Дело никак не в крике. — вдруг она обернулась на сени, где уже собирался выходить из дома Томми. — Ты далёко? — Да…нет…к дубу. — Нюся на это кивнула и повернулась к остальным. Кайрос прочистила горло. — Ты не видела случаем тут змею?.. А то думаю, нам уже пора уходить… — Уходить, да… — в задумчивости опустила голову Нюся, пропустив вопрос мимо ушей. — Погодите-ка! — встрепенулась она. — А спасительница уже ушла? — Кайрос хотела было ответить на вопрос, но Яша намеренно опередил её. — К сожалению! У Алёны появились срочные дела, уж извини её. — он был уверен, что не стоит говорить никому о случившемся. Единственное, чего Яша никак не мог понять, так это то, почему Кайрос так неосторожна… Да и есть ли на это вообще причины? Яков не тот, кто должен об этом рассуждать. Так думал он и так думали все вокруг. И Кайрос, если бы хоть на миг осознала сидящую на подкорке разума мысль, вероятнее всего смогла бы понять, какая на самом деле тайна окутывает её. Но смогла бы она жить с этим пониманием? Возможно. А вот оставаться той, кем она является сейчас — нет. В лучшую или худшую сторону это её изменило бы? Поживём — увидим. Но нет ничего плохого и хорошего, нельзя делить всё так категорично, не так ли? Кайрос глянула в окно из которого был виден сарай. — Нюся, — позвала она. Девочка обратила внимание с Яши на неё. — Слушай, здесь есть где-нибудь поблизости вода? Что-то вроде озера или речушки? — на секунду Нюся сделала задумчивый вид, а после слабо улыбнулась. — Да, конесно! От дуба, к которому пошёл Томми, там недалеко. Хотите я вас всех провожу? Вы встретитесь там с Алёной? — заметно оживилась Нюся, желающая быть полезной. — Я буду очень благодарна, если ты проводишь туда Яшу и Коннера…ну, то есть нашего коня. Я не помешаю, если побуду чутка у тебя дома? Просто боюсь, что твоя бабушка разозлиться ещё сильнее, если Яша останется тут, а конь в вашем сарае. — Яша в недоумении и возмущении обернулся на Кайрос. Та стояла, поджав губы и стараясь не встречаться с ним взглядом. — Я попробую всё исправить… Коннеру нельзя оставаться долго на одном месте, нужно совершать хотя бы минимальные передвижения, иначе нас вычислят маги-видцы…после них с минуту на минуту придётся ждать фаворитов. А ты можешь попасть под горячую руку, так что и ты уходи. — шёпотом объяснила волшебница, заставляя Яшу оставить свои пререкания. — Я понимаю. Наверное, — также тихо ответил он. — Хорошо… — чуть удивлённо и неуверенно ответила Нюся, немного подумав. Она рассчитывала, что Кайрос уйдёт вместе с ними. Ну, один чужой человек в доме это ведь не так уж и страшно, да?.. Коннер услышал, как открывается дверь в покосившийся сарай, в котором находились он и кляча. На пороге показались Нюся и Яша. Яша подошёл к нему, отвечая на вопросительный взгляд: — Кайрос сказала уйти нам к ближайшей реке. Благо, тут недалеко, Нюся нас отведёт. — улыбнулся «поборник дворянского говора» и открыл калитку стойла. Втроём они вышли из сарая и отправились в берёзовую рощу (где по какой-то неведомой причине прямо в центре рос дуб).***
Кайрос бесшумно взвыла, схватившись за волосы. Бесполезная, никчёмная…опять ничего не вышло! Опять слишком слаба для этих заклинаний! Опятьопятьопятьопять! Рассеянность никогда не была главной проблемой. Кайрос просто слишком слаба. То, что иногда она путает заклинания, совершенно не может их запомнить это не главное…хотя кого она обманывает! Виновата не только душевная слабость, но и вечные неудачи по глупости… Выглядит, как чья-то несмешная шутка, которая после станет гнусным поступком. Звучит как тупое оправдание. Да это оно и есть! — Господи… — произнесла одними губами Кайрос. — Господи, за что я такая…за какие мои грехи…за какие чужие… Слёз не было. Это был поток мыслей, тихая, практически молчаливая истерика, который иногда придаются те, чьи старания по воле какой-то там матушки Судьбы — бесполезны. И они были бесполезны. Кайрос видела проблему в себе, не винила других, но бывают случаи, когда в неудачах людей виноваты не они сами. Ну, или не только они. Вдруг вокруг ноги Кайрос что-то обернулось, заползая всё выше. Она открыла зажмуренные глаза и увидела гюрзу, обвивающую волшебницу будто в заботливых объятиях. Кайрос была в долгу перед многими, но благодарна лишь некоторым из них. Это были её родители, растившие не родную девчонку, это был Нанак, ставший ей наставником, старшим братом, и это была… Алёна. Определённо она. Люди склонны благодарить друзей зачастую больше, чем тех, кто их вырастил. Возможно, причина кроется в том, что друзья — это чаще всего подобные нам чужие личности, имеющие гору своих неразрешённых проблем, которые по какой-то необъяснимой причине с нами и принимают нас любыми. Их ничего не обязывает быть рядом. Они не привязаны кровными, семейными, любовными или наставническими узами, которые сложно разорвать. Эти люди в любой момент могут развернуться и уйти, но не делают этого. Дружба — вещь странная и очень сильная. Даже сильнее любви. Однако почему-то товариществу…нет, именно дружбе… посвящено на приличным порядок меньше похвальных од, нежели любви. Хотя, на деле, настоящих, верных друзей найти намного сложнее, чем дождаться, пока заиграют гормоны при виде кого-нибудь-из-мечты. Любовь остаётся только ждать, когда же дружба — тяжкий труд, совершаемый во время поисков самих друзей посредством нахождения бед для… Кажется, Кайрос сейчас не до этих размышлений. Все мысли заняты одним: вернуть Алёне прежний облик. Волшебница присела на скамейку, так как не могла выдержать огромного веса змеи, и начала поиски решения проблемы в своей записной книжке, которую достала из-за пазухи.***
Это были тщетные два часа поисков заклинания и попыток вспомнить хоть что-то, что могло бы исправить ситуацию. Будто способа, помимо зелья, вообще нет. Не существует заклинание превращения из животного в человека. Нельзя превращать животных в людей, иначе их разум просто-напросто будет оставаться животным. Поэтому такие заклинания, если когда-то и придумали, то скрывали от магов. И ведь никто не задумывался, что, оказывается, однажды анимолс случайно используют на человеке, которого будет необходимо превратить обратно. Для этого и отдельное заклинание придумать можно было! Хотя глупо предполагать, что об этом действительно не было ни у кого мыслей. Просто решили, что каждый маг у нас будет великий алхимик и сможет сделать тухингу из чёрт-его-знает-чего. Нет, у Кайрос конечно записано и все эти растения она знает наизусть, да вот только проблема: где взять проклятый берёзовый сок в мае?! Какая, однако, комично-детская ситуация выходит: невнимательность (а невнимательность ли?), превращение в змею и проблема в отсутствии берёзового сока. Смех да и только, ей богу. А казалось бы, что все тут взрослые люди. Ах нет, ах нет. Наша жизнь сама по себе настолько окрашена проблемами, встречаемыми на первый взгляд только у детей, что мы их уже просто-напросто не замечаем. Жизнь ребёнка и жизнь взрослого отличаются только наличием опыта (бывает, конечно, крайне скромный опыт, но отдаю предпочтение умолчать об этих случаях) и выражениями, которыми человек называет ситуацию, если называет вообще. А мировоззрение бывает настолько идентично независимо от возраста, что проблема бывает лишь в том, что детей не слушают. Но есть ещё одно отличие: бессилие и возможность что-то сделать. А также побуждение побороть бессилие. И именно сейчас это побуждение медленно наполняло Кайрос моральными силами, несмотря на отчаяние. Детское бессилие боролось с желанием во что бы то ни стало вернуть подруге прежний облик. И вот мысль, способная помочь, осенила её. — Томми… — только и проговорила в удивлении Кайрос. Точно! Мальчишка из Пахового граните, однажды случайно превративший своего брата в лягушку! Эта история дошла до Кайрос совершенно случайно, в бо́льшей степени благодаря болтливости и сплетням соседей, чьи родственники жили в Паховом. Да уж, миссис Бинер слишком уж любила посиделки с соседями за чаем… Судьбоносная встреча, не иначе! Кайрос сорвалась с места, чуть не позабыв предупредить бедную Алёну-гюрзу — которой и так досталась не самая завидная роль — о том, что её посетила гениальная мысль встретиться с мальчишкой-магом.