Книжная лавка

Проблема была в том, что Гарри понятия не имел, где искать Прядильщика с Утёнком. Нет, он знал, что тот не живёт в своём ломбарде, что у того есть нормальный дом, но… Как-то раньше адресом этого дома интересоваться не приходилось. Пришлось идти на сделку с туманами, пешком прогуливаться городом, ориентируясь на детскую игру «тепло-холодно». Это было смешно. И бесило, всё же Гарри далёк от звания любителя каких-либо прогулок, и особенно пеших. Прядильщик, естественно, жил в особняке, на отдалении от других домов города. Можно было сказать, что на окраинах, да только… С другой стороны, окраины вполне во вкусе Прядильщика. И никаких соседей — как магу, Гарри очень легко было понять, насколько это важно. — О, привет, — дверь открыла Утёнок, улыбнулась, посторонившись, безмолвно приглашая его во внутрь. — Моё почтение, — улыбнулся Гарри, заходя и с любопытством оглядываясь. Дом изнутри был… обычным домом зажиточного человека. Никаких артефактов или ценного мусора, всё просто и со вкусом. Хотя отсутствие заметных артефактов не мешало быть дому настоящей крепостью. Воздух здесь не гудел от магии, но видящий да увидит. Защитные и боевые плетения вились словно лозы по стенам. Красиво. — Я не понимаю, чего Голд так всполошился, нормально я себя чувствую для человека, работающего последние дни на износ, — невесело хохотнула Утёнок, идя чуть впереди Гарри, показывая дорогу. — Но это жизнь, рано или поздно всё закончится. И хорошо закончится, — добавила она твёрдо. — Тогда и высплюсь, и здоровье поправится… И с Генри смогу вновь проводить время, а не только созваниваться по вечерам да списываться в течение дня. — И всё же мне несложно посмотреть. — Да, да, паранойя не болезнь… В чём-то я здесь согласна, но… Ай, ладно, — мотнула она головой, — делайте, что считаете нужным. Кухня, в которую они пришли, поражала взгляд обилием металла и стекла. А ещё технологий; Гарри подозревал, что даже у тостера здесь был искусственный интеллект, про холодильник, на дверце которого красовалась здоровая сенсорная панель, не стоило и говорить. Как только с магией уживалось… — Люблю комфорт, — улыбнулся, на миг обернувшись к Гарри, Прядильщик, а затем вновь застучал ножом по доске. — А главное, возможность всё контролировать, — фыркнула Утёнок и, мимоходом проведя ладонью по спине Прядильщика, включила что-то напоминающее чайник. Гарри только хмыкнул и послушно сел за стол, насмешливо наблюдая за взаимодействием этой парочки. Оно было естественно, органично. Как Прядильщик, не дожидаясь просьбы, призвал для Утёнка чашки — не отвлекаясь от резания того, что он там резал. Или как Утёнок, стоило ножу в его руке замереть, ловко забрала из-под рук досочку, что-то куда-то высыпала и вернула обратно. Гарри с улыбкой кивнул, стоило Утёнку поставить перед ним чашку с ароматным чаем. Он принюхался, взял чашку и поводил той перед носом — бергамот? Бергамот и… липа, — Гарри усмехнулся. Интересное сочетание, но запах мягкий, приятный. На завтрак был зелёный салат со свежими гренками, готовил Прядильщик удивительно хорошо, и, оказывается, достаточно приятно есть еду, которую приготовил кто-то другой. Гарри несколько отвык от такого, тем более от еды домашней… После еды все вместе перебрались в какую-то гостиную. Утёнок, закатив глаза, послушно встала в центре, Гарри с Прядильщиком расположились рядом. Первое диагностическое заклинание Гарри накладывал поверхностно, просто чтобы увидеть общую картину, и не ждал ничего… Ничего, собственно, не ждал, кроме банального перенапряжения с усталостью, несмотря на все свои «непонятки» рядом с Утёнком в последнее время. И заклинание действительно показало усталость, перенапряжение, почти зажившие царапины… А ещё показало что-то очень странное, будто двоящееся, и это уже ну никак нормальным было не назвать. Гарри нахмурился, начал накладывать всё новые заклинания, пытаясь разобраться — бестолку. Что-то было, но что? Всё же диагностика никогда не была его интересом, нахватался по верхам… К чарам подключился Прядильщик — Утёнок уже демонстративно зевала. Гарри встряхнулся: — Мордред, не понимаю! Двоится и всё, ещё и видел последние ответы диагноста — будто перекручена часть, никак не могу понять из-за чего бы. Заклинание точно верное, да даже если бы с ошибкой — моя воля сильнее. — Я поэтому и тебя просил посмотреть, тоже эта двоистость беспокоит. Но ведь это не могут быть паразиты, на них бы часть чар точно реагировала бы совсем иначе! — Блин, колдуны, вы так со своей двоистостью и паразитами и до беременности доберётесь — точь-в-точь симптомы, ага… — вздохнула с насмешкой Утёнок, устало повела плечами. — Может, я сяду и тогда будете вокруг меня вытанцовывать — что-то устала на ровном месте… Нет, закончится эта нервотрёпка, оправдаем Нила, и займусь спортом вновь, а то совсем не дело… Но Гарри уже не слышал, что там бормочет Утёнок. Он оцепенело смотрел, как она, разминая круговыми движениями плечи, садится на стул, выгибается в пояснице, оперевшись о спинку стула, выпрямляется затем на нём, будто ничего и не было. Рядом стоял столь же шокированный Прядильщик, настороженно смотрел и вроде бы даже дышать начал через раз. Гарри мотнул головой, решительно поднял палочку и использовал диагностические чары, которые выучил когда-то просто так, на спор считай. Очень специфические чары, способны ответить лишь на один вопрос: есть в чреве женщины жизнь или нет. — Гарри?.. — недоумённо протянула Утёнок, но он лишь покачал головой. И наложил то же заклинание повторно. Хотел и в третий раз, но отмер Прядильщик, кинул что-то своё, сугубо «лесное». — Я не… — прошептал Прядильщик, отшатнулся. — Как я… Мы… Но ведь… — Голд? Гарри? — уже громче повторила Утёнок, обеспокоенно встала со стула. — Что случилось?! Гарри рассмеялся. До слёз, запрокинув голову и опустив руку с волшебной палочкой. Проклятые связи! — Ты беременна, — резко оборвав смех, сказал Гарри. — Примите мои поздравления, — чуть наклонил голову. — Что?.. — пробормотала Утёнок, покачала головой. — Нет, нет, куда мне. Генри ведь, да и расследование… Голд? Румпель?.. — Эмма, я… — тяжело сглотнув, сказал Прядильщик, отвёл взгляд куда-то в сторону. — Прости… — Это правда? — Утёнок подошла к нему, сложила руки на груди, смотря жёстко, непреклонно. — Да. Правда. — И ты извиняешься за?.. — Я отвратный отец, и ты… — Ты отличный отец, — покачала она головой, вздохнула. — И всё будет хорошо — у нас будет. — Генри… — Навестим Реджину? Заодно и с Генри увидимся — я соскучилась. Раз уж у нас сегодня точно делами заняться не выйдет. — Делами?.. Нет, тебе небезопасно, теперь!.. — Голд!.. Гарри спокойно добрался до двери, вышел, усмехнулся, посмотрев на безоблачное небо. Щёлкнул пальцами, добавляя пару своих плетений поверх защиты Прядильщика. Дальше Утёнок с Прядильщиком разберутся уже без него. Ему осталось только решить для себя — а дальше что? Вспомнились слова Луны про новорождённого наргла — она знала. Впрочем, ему ли удивляться. Белая, Белая, Белая… На доске ещё полно фигур — чёрных фигур, — но не пора ли сыграть в карты? Особенно теперь. Гарри не спеша шёл в сторону лавки, обдумывая свои дальнейшие действия. Вся проблема была в том, что он не мог ничего ей сделать. Даже ткнуть пальцем на неё не мог. Правила, правила, правила… Чем больше сила — тем крепче цепи. Не все правила можно нарушить, как бы ни хотелось иного. Какую бы цену ни был согласен за это заплатить. Неважно. Он ничего не может сделать напрямую против Белой? Отлично. Значит, самое время разобраться с этой Фионой — он ведь просто полюбопытствует. Туманы на миг насмешливо-заботливо заволокли взгляд, показали родную лавку, раскрытую на прилавке книгу и чашку чая рядом. Действительно, так было бы проще всего. Возможно — правильно. Он же Книжник, его дело — отдавать книги. Но… Проклятые связи. Он уже не может, как раньше, не когда дело так напрямую касается тех, кого он считает своими. Пять человек и один зародыш — слишком много. Но уж сколько есть. Смерть дяди с тётей, Дадли… Она сломала его, подтолкнула к краю, подвела к тому, что в омут с головой. Ему было пятнадцать… И она же научила его бояться потерять «своё». Сперва предательство, почти сразу за тем смерть Дамблдора, немногим позже (что такое год?..) Снейпа, кома Спраут, мнимая смерть Луны… Это вновь сломало его, и так ломаного-переломанного. Ему было семнадцать… И он больше не может позволить себе кого-либо потерять. Пошёл снег, Гарри передёрнул плечами, повыше поднял воротник пальто. Фиона. Так названная Чёрная фея с так названным Чёрным же измерением — фантазия на названия блещет, а как же. Листая вчера книги, Гарри не нашёл многое о ней, но туманы раскрыли чуть больше. Она не была Сущностью, но отчаянно этого желала. Если не сама, так через сына. Любого из своих… «сыновей». Её книги просто не существовало — не в этот промежуток времени, — что было до крайности красноречиво. Гарри не мог ожидать её в своей лавке… Но вот встретить посреди города — легко. Надо было быть слепым, чтобы не заметить сочащуюся тёмным дымом трещину посреди дороги. И Гарри не стал отказываться от «любезного» приглашения, спокойно вступил в неё. Его вынесло в убогую пародию на тронный зал «настоящего Тёмного Лорда» (Гарри точно знал, что и у Тома, и у Гриндевальда было получше) и это… разочаровывало. Сама же хозяйка этого великолепия сидела на троне, демонстративно крутила в пальцах волшебную палочку и насмешливо улыбалась. Гарри тоже улыбнулся — равнодушно-надменно. Чуть склонил голову набок и выпрямил шею вновь — и пусть Фиона сама расценивает это как хочет. Молчали. Гарри чувствовал, как Фиона пытается опутать его своими цепями-лозами, как дышит всё измерение вслед биению её сердца. Видел, как десятки разумных, запертых здесь, давно уже стали симбионтами для этого измерения, пищей его и его же частью. Чтобы ненасытное чучело Бедную крошку замучило! Вот только в чём главная шутка — ни одно дитя Фиона не украла. О нет, ей никто бы не позволил — как и Пэн не мог уводить детей силой. Должно быть согласие, и уже второй вопрос, насколько осознанное. И если Пэн использовал согласие самих детей, то Фиона получала его от их родителей. Те сами продавали ей своих младенцев. За мимолётную удачу ли, обманчивое богатство, ещё что «нужное»… Гарри — Книжник, его сила не создана для нападения. Но он Сущность, быть беззащитным для него — оксюморон. И именно поэтому у него же есть туманы. Простой вопрос — простой ответ. А если вопроса нет?.. Смешно. — Мой сын считает тебя важным… Я же не вижу ничего особенного. — Взаимно, госпожа Фиона. Вот только вас ваш же сын даже хоть сколько бы важной не считает… Вообще никак не считает — вы никто для него. Фиона оскалилась, маска надменного «величества» стекла с лица, будто и не было её. Полыхнуло силой измерение — Гарри было достаточно сделать лишь шаг в сторону, чтобы удар прошёл стороной. Зачем тратить силу лишний раз? — Ты лишь помеха на пути… — Вполне возможно. Но точно ли на вашем пути?.. — Гарри усмехнулся, махнул рукой, будто мошку отгонял. И Фиона окончательно сорвалась. Измерение застонало, подчиняясь её воле — Гарри поморщился. Пошатнулся, резкими росчерками палочки окружил себя щитами; мир вокруг шёл рябью, симбионты переставали существовать, отдавая всю свою не-жизнь измерению, словно копья из грязи швыряла Фиона свою сырую силу. Гарри отступал. Аккуратно, шаг за шагом, больше укрываясь щитами, чем нападая самому. Он ждал, внимательно следил за Фионой и был готов в любой момент отпустить туманы. Лопнул очередной щит — Гарри тут же наколдовал новый. Скрипнул зубами, вливая магию в призрачную платформу под ногами — тронный зал давно уже перестал существовать и сейчас они по сути висели среди ничего и сырой силы ломаного-переломанного измерения. Которой становилось всё меньше. Есть! Гарри довольно улыбнулся, оскалился. И ударил — уже по-настоящему. Туманы взвились из-под его ног стрелами-лентами, метнулись вперёд. Вскрикнула Фиона, выругалась — Гарри прикрыл глаза. Туманы, везде туманы, сплошные туманы. Больше, больше, больше! И ласточки летают… Измерение уже перестало существовать, всё сильнее был зов реального мира, но он ещё не закончил. Ещё немного. Один удар. Туман подобрался, будто напружился, поводя незрячей головой из стороны в сторону. Выпад. Гарри замер. Замерли туманы. Тук. Тук. Тук. Выскользнула! Туманы метнулись в сторону, в другую, недовольно зашептали-завопили Гарри в голове, но всё было бессмысленно. Фиона каким-то образом ускользнула, нырнула в реальный мир в последний момент. Что-то… Это должно было быть что-то… Что? Важное… Гарри помнил, что было что-то важное. Он хотел что-то защитить. Кого-то? Он… Охотился? Добыча… Ушла. След… Да. Нашёл. Гарри оскалился, позволил реальному миру выдернуть себя, вернуть. Прядильщик! Кто это?.. В реальности всё затопила Тьма. Освежающей шипучкой она щекотала Гарри, заигрывала. Недовольно заворчали туманы, подбирая свои подолы. Гарри хмыкнул, незряче огляделся. Тьма ярилась и билась, равнодушно-насмешливая. Она будто никак не могла определиться — а какая же она. Глупая. Ведь нет вопроса проще. Что-то мешалось на краю восприятия, жужжало надоедливой мошкой, и он подчинился инстинкту, практически самому главному для него — любопытству. В коконе Тьмы — удивительно бережном — стояла женщина, что-то кричала. Рядом хохотала и билась в конвульсиях ещё одна, всё твердила про «сына» — что это такое? — Даже такой — ты мой. Наш! Только вернись, вернись… — прислушался Гарри к первой, в которой ощущался совсем-совсем свежий огонёк души. Бросил на неё странный взгляд, совсем не понимая, о чём та твердит. Туманы вились у его ног в нетерпении. Тьмы будто становилось меньше, или… она… втягивалась? Туманам это не нравилось, так было неинтересно. Они уже забыли о прошлой добыче, всё равно тот подранок уже не жилец. Им хотелось иного, хотелось… Кто-то толкнул его в спину. Вокруг засветился синим какой-то рисунок и в ушах зашумело. Он упал на колени, закрыл руками уши, закричал. Он… Кто он? Больно, больно, больно…