***
— Англия, что за заклинание вы шептали тогда? Мужчина слишком противоречивый персонаж. На момент моей смерти его горе не было поддельным. Но почему он не использовал то заклинание на мне? — А что? — Это ведь заклинание исцеления? Тогда почему вы не использовали его на мне? — Забыл. И вообще — иди спать. Поздно уже. — Ещё один вопрос: почему вы спросили у меня о демократии? Ведь вам выгодно поддерживать эту идеологию якобы равенства и свободы? — Слишком много вопросов для жертвы. Он был прав. Это и злило больше всего. Но истину мне узнать хотелось, и как только я приготовилась ко второму раунду вопросов, мою руку сильно, до тупой боли сжали, отчего я чуть не вскрикнула. — А ты почему не использовала? — я испугалась равнодушного, однако выражающего любопытство взгляда, как у учёного. — Я не знала, что магия мне подвластна, однако пулю вытащить всё равно не смогла бы, тем более она необычная. — Я про эту рану. — Она не смертельна, чтобы попусту тратить магию. Моё терпение подходило к концу — ещё чуть-чуть и я не была бы в силах сдержать стон и не сжечь чаефила нахрен, попутно засунув волшебную палочку ему в задницу (по вполне понятным причинам я стала более нервной), но ко мне пришёл на помощь рыцарь с блондинистыми волосами и с похожими, но более тёмными аметистовыми глазами как у России, который сжал до хруста запястье Англии. Моя правая драгоценная раненая рука оказалась на свободе и я была невероятно благодарна спасителю. — Уф, только на минутку отвернулся… — Канада, спасибо! — я улыбнулась парню, когда раздражённый Англия ушёл прочь, в сторону цивилизации. — Не за что. Мы же друзья. Тепло разлилось по всему телу, до слёз, как в момент, когда мои новые одноклассники сказали, что волновались за меня и приняли меня. Но сомнения оставались. — Но я ведь… человек… — И? — Я смертна. Нужно ли нам сближаться, привязываться друг к другу? Я ведь умру. Может быть даже раньше положенного срока, то есть молодой. — Тогда просто используем столь короткое время как следует, — мой спаситель погладил меня по голове. — А теперь, дай свою руку. Я перебинтую её, чтобы Россия не переживал за тебя.***
— Все в сборе: Англия, Франция, Россия, Канада, Япония, Пруссия, Италия, Анастасия и Оля? — Да. — Хорошо. Анастасия, рассказывай. И я поведала им всё: про тот голос, который воскресил меня, и про то, как кто-то толкнул меня в море. — Почему ты сразу об этом не рассказала, безрассудная девка?! Англия-то почему злится? — Почему? Вот именно, почему хотя бы мне не сказала?! — Россия тряс меня за плечи в гневе, который отражался в его глазах. Нет, не только гнев. Страх за дорогого человека.. — Но ведь… у меня правда была такая мысль… поэтому… — Дура. Подумай о других хоть чуть-чуть! Я не хочу больше видеть страдания своих детей. — Да уж, моя сестра такая безрассудная. Вы скоро привыкнете. — Оль, почему ты так спокойна? — Ты бы никогда не совершила самоубийство по собственной воле. Однако… — Оля встала с бревна и подошла ко мне. — Не заставляй нас больше волноваться. Ты даже не представляешь, какую боль доставляешь дорогим тебе людям. По её лицу прокатилась одинокая слеза. Я хотела сказать: "Прости", но как только открыла рот, слова застряли в горле. — Так! Мы ещё не закончили!!