***
— Ну что? — Теперь оно выдыхает огонь, мистер Поттер. Э… ЛОЖИСЬ! А-а-а, мои брови, мать вашу! — Э… я попозже зайду. Настойчивые взгляды Гарри, сверлящие дверь, ничуть не помогали ускорить процесс починки компьютера, который он отдал ребятам из отдела экспериментальных чар. Он вышагивал возле их кабинета и заглядывал внутрь каждые пять минут, чем только заставлял нервничать и без того слабонервных и давно седых сотрудников комиссии. Мельком Гарри так-то уже успел заметить заикающегося юношу, девушку с непроизвольным тиком правого глаза и старика без нескольких пальцев, который периодически начинал крякать уткой, когда волновался. И это он ещё наивно думал, что мракоборцам несладко приходится… — А сейчас? — снова суёт голову Гарри в кабинет спустя очередные прошедшие пять минут. Тут же запахло палёными бровями. — Оно едва не высосало душу Карлу. — То есть как? — теряется Гарри, заморгав. — Как дементор? — Да, мистер Поттер, как дементор. Но если вам подходит… ХВАТАЙТЕ КАРЛА! Ка-а-арл! А… нет, фууух, всё нормально, он просто уснул. Старенький уже... Дверь за Гарри захлопнулась молча. Какое же великое многообразие для возможных случайных смертей Министра. Гарри хоть и откровенно на того злился, но революцию совершать всё же пока не планировал. За Гермиону, правда, всё же не мог ручаться в этом вопросе, поэтому такое с ней лучше было даже не обсуждать. Хотя… «обсуждать» — это, конечно, громко сказано, если учесть их внезапно чуть протухшие отношения. Так, если только порычать друг на друга, но Гарри не был уверен, что это поможет им объединиться, свергнуть Министра и вернуть себе законное рабочее место… Махнув рукой, Гарри в конце концов устало бредёт обратно на первый уровень Министерства, падает на стул перед Сьюзен, которая приветливо ему улыбается, и тяжело вздыхает. — Ты как? — И-го-го, сука, — бормочет едва слышно Гарри, прикрыв глаза. Всё утро он галопировал по этажам, аки кентавр, и гарцевал перед каждым, словно дрессированный пони, в связи с чем неслабо выдохся. Гарри неохотно открывает глаза спустя несколько секунд молчания и видит напротив глаза Сьюзен размером с галлеон, которая отчего-то озадаченно таращится на него в ответ. — Тьфу… да я не о тебе, Сьюзен, — бормочет он, закатывая глаза к потолку и расплываясь на жёстком стуле. Видимо, тот специально похож на пыточный, дабы визитёры-попрошайки не задерживались, но Гарри неприхотливый, ему нормально. — Я в целом о таком цирке с конями. Ну там, где они через горящие препятствия скачут и издают нервное ржание, не понимая, что делают вообще и зачем. — Не хотела бы обидеть тебя, Гарри, — слабо улыбается Сьюзен, поправляя скосившуюся стопку бумаг. — Но, по-моему, ты уже это проходил. — Я полностью осознавал, что дела… — начинает тираду Гарри, но тут же осекается, заметив насмешливый взгляд Боунс, которая, красноречиво вздохнув, скрещивает руки на груди. — Не прокатит, да? — Будешь своих поклонниц такими речами завлекать, — хмыкает она, глядя как Гарри притворно насупливается, поджимает губы и сцепляет пальцы рук перед собой. — Я хотела сказать, что у тебя же всегда отлично выходило приспосабливаться к ситуации и проявлять находчивость там, где ты не понимал ни черта. Ну, по большей части. — Женская вера в меня вызывает яростное желание навсегда уйти в мужской монастырь или хотя бы в окно, — вздыхает Гарри, уныло изучая собственные ботинки. Те уже порядком натёрли за утреннюю беготню и он уже жалел, что не надел свою привычную обувь в виде кед. — Гермиона говорит что-то похожее, да? — тихо смеётся Сьюзен, задумчиво постукивая пером по запястью. — Не думаю, что она имеет в виду что-то плохое. — Ага. Заявила лишь, что даже тролль в документах разберётся лучше меня, — протягивает неохотно он, немигающим взглядом уставившись куда-то вбок. — Ну и права, как обычно, сама знаешь. Я, действительно, нахожусь в каком-то грёбанном бумажном аду. — Ерунда, — хмурится недоверчиво Сьюзен и пристально смотрит на него. — Да Гермиона никогда бы не дружила столько лет с идиотом. Скорее всего, просто была в ужасе от ситуации и в порыве злости наговорила того, о чём на самом деле не думала. Гарри тихо хмыкает, чувствуя, как настроение со свистом падает в сторону подвального девятого уровня здания Министерства и пробивает этаж Отдела тайн. — Может из жалости и помогала все годы? — бурчит Гарри, скрипнув зубами и отводя глаза. — Ну так она и тут тогда права, без неё вряд ли далеко бы продвинулся, так бы сдох ещё на первом курсе. — У каждого из вас есть свои сильные стороны, Гарри, — совсем растерялась Сьюзен, изучая собеседника внимательным взглядом. Она даже как-то не думала, что он может прийти к ней с таким разговором, но была польщена неожиданным доверием. — Уж тебе ли сомневаться в своих? Гарри только пожимает плечами и не отвечает. Он кажется растерянным мальчишкой, а не взрослым бородатым мужиком в данный момент. Похоже, бедолага совсем не привык находиться в ссоре со своей подругой. — Могу я тебе чем-нибудь помочь? — вздыхает Сьюзен, понимая, что вряд ли сумеет помирить этих двоих, тут пусть сами уж как-нибудь разбираются. А вот с работой подсобить ей было даже в радость — Гермиона-то ранее особо и не давала ей возможности себя проявить, взваливая, по обыкновению, всю работу на себя, так что шанс продемонстрировать свою полезность так и просился в руки. — Знаешь человека, который хоть что-то понимает в информационных технологиях? — безнадёжно интересуется он, откидываясь на стуле и скептически глядя на её полное замешательства миловидное лицо в обрамлении мягких светло-рыжих волос. — Ну… нет, — признаётся она, пожевав губу. — Гермиона всё пытается нас в 21 век протащить, но процесс протекает крайне неторопливо. Такое сходу ведь не изменишь — волшебники привыкли во всём полагаться на магию, так на что им технологии сдались? Это же как сообщить, что магглы выше нас по уровню развития, а кто ж такое признает, Гарри. — Да, я заметил, что магический мир вообще крайне не любит напрягать и подставлять свою задницу, когда дело доходит до действительно важных вопросов, — сухо отзывается Гарри, вставая. — Тогда, будь добра, дай срочное объявление по Министерству по поиску нужного мне человека. Наверняка где-то есть полукровка или магглорождённый, который знает, как на кнопки правильно жать, и не падает в обморок от фразы «сдох аккумулятор ноутбука». — Без проблем. А тебе стоит сменить одежду, — красноречиво смотрит Сьюзен на его торс, где снова сверкала металл-группа своими брутальными немецкими лицами. — Закинула тебе пару рубашек в кабинет, за счёт Министерства, наслаждайся. — Я у тебя в долгу, — лучезарно улыбается Гарри и Сьюзен слегка розовеет. Да пусть хоть каждый день просит её помочь! Но не успевает она это предложить, как в приёмную, неожиданно нарушив их уединение, вламывается взъерошенный худой парень и предупреждает: — Мисс Боунс, прибыли журналисты к Мини… — он не успевает договорить, как внутрь вваливается галдящая толпа и сбивает паренька с ног. Гарри моргает, Сьюзен натягивает на лицо приветливую улыбку и встаёт. Толпа застывает перед ними и, потаращившись на Гарри большими глазами несколько секунд, тут же радостно устремляется к нему и принимается заваливать вопросами, параллельно ослепляя вспышками камер: — Мистер Поттер! Слышали, вы неожиданно сменили деятельность… — А что же случилось с мисс Грейнджер? Не осилила ответственность? — Как вам на новом рабочем месте? Можете рассказать про планы Министра? — А что на вас такое надето? Следуете современной маггловской моде? — Так а что с мисс Грейнджер? Уволили? Дело ли в неспособности понять магический мир с маггловской точки зрения или что-то другое? Гарри, наконец, находит глазами дерзкого светловолосого парня, который явно нарывается носом на кулак и принимается сверлить его яростным взглядом. С трудом вырывается из окружающей его давки, за шкирятник вытаскивает из толпы обнаглевшего блондина и мило ему улыбается, нависнув коршуном. Тот осоловело на него таращится в ответ, не понимая отчего внезапно удостоился такой чести. — У тебя были какие-то вопросы, да? Э-э-э, Томас? — Да… — хмурится юноша, глядя на вежливо улыбающегося Гарри напротив. — Мы хотели бы знать, куда пропала Гермиона Грейнджер, мистер Поттер? — Я временно её заменяю, — лаконично отвечает он, продолжая прожигать взглядом дыру на парне. — Ещё вопросы? — Она не справлялась со своими обязанностями? — похоже, уверенность в себе у парня возвращается и он решается продолжить допрос. — Это всё-таки невероятно важная должность, и нам просто необходимо узнать, что же могло случиться с героиней войны. Возможно ли, что подавляемый после войны стресс дал о себе знать под грузом выданной ответственности и теперь мисс Грейнджер находится в Мунго, решив подлечить пошатнувшуюся психику? Сьюзен вскрикивает, когда журналист неожиданно взмывает в воздух и с писком пролетает, аки фанера над Парижем, после чего впечатывается лицом прямо в дверь кабинета Министра. «Хм, а может это мне психику подлечить? Да нет, бред какой-то… Тоже мне, Рита Скитер в мужском обличии нашлась, тьфу». — По-моему, это тебе пора в Мунго, Томас, — разводит руками Гарри, кисло улыбаясь оторопевшей на мгновение толпе, которая тут же принялась щёлкать камерами, запечатлевая виновника смуты, который сейчас закатывает глаза к потолку, и с досадой думает о том, как Министр примется его отчитывать за недостойное поведение. Дверь Министра как раз распахивается, и он с недоумением оглядывает толпу и сидящего перед проёмом парня, который отчего-то прижимает ладони к носу, после чего интересуется: — Кто-то стучался? А… журналисты… точно. Проходите. Гарри бочком двигается к выходу и вскоре скрывается в коридоре под тяжёлые вздохи Сьюзен, но зато он теперь чувствует, как поганое настроение слегка повышается. Буквально на пол этажа. Хотя вряд ли это надолго: в кабинете-то его ещё с утра ждала организованная им же вакханалия (он пытался навести порядок), тонна бумажной работы и какой-то там тендер на загоны с этими проклятыми, мать их, фестралами, за которые Гарри даже не брался. А, ещё какой-то доклад нужен же на завтра… Что-то же про оборотней, да?***
— Сэр, а как же поиск серийного убийцы? — возмущается Гермиона, задрав брови и непонимающе глядя на начальника, который секундой ранее сообщает им о срочном рейде на тёмных магов, проводящих кровавые ритуалы где-то за городом. — Следы остынут и мы… Я могла бы лично им заняться… — Мисс Грейнджер, — рычит Робардс, сверкая глазами. — Ваш убийца никуда не денется, а этих гондонов в масках нужно словить сейчас же! А их там не менее пяти! Праудфурт, Уильямсон, Данбар, следите за мисс Грейнджер, вас тут и так негусто, так что не хватало ещё тратить время на похороны. Сэвидж и Долиш пока не спешат возвращаться, так что постарайтесь продержаться какое-то время. А я попробую прислать кого-нибудь на подмогу. Да чтоб этот сраный бюджет в аду горел… — бухтит он, выскакивая из кабинета. — Эм, какой план? — интересуется Гермиона, чуть скиснув. Расследовать дела ей было куда интереснее, но ничего не поделать — обязанности есть обязанности. Никакой радости гоняться за злобными магами ей не приносило, говоря по правде. — Слышала Робардса? — фыркает Фэй, собирая волосы в хвост и накидывая мантию. Вздыхает, когда видит непонимание на лице Гермионы. — Не сдохнуть, Грейнджер, не сдохнуть. — Отличный план, как всегда, — бодро отзывается Праудфурт, цепляя щитовые перчатки. — Девочки… — он осекается, когда видит красноречивый взгляд Уильямсона, — и Уильямсон, да. Кстати, не стоит ли тебе поостеречься со своей лодыжкой, дружище? Тот только молча фыркает и, прихрамывая, выходит из кабинета. Остальные двигаются за ним, на ходу укутываясь в мантии. Гермиона и не подозревала, что их налёт на секту продлится всю ночь. Когда они возвращаются под утро в Министерство, то оказывается, что Уильямсон всё-таки оказывается вынужден уползти в Мунго — его лодыжка разболелась ещё больше и даже распухла, находясь столько времени в движении вместо рекомендуемого целителями покоя. Зато вернулся мрачный Сэвидж, который, буркнув утреннее приветствие измученным коллегам, бухается за свой стол. Гермиона украдкой разглядывает его сморщенную кожу на руках — последствия ожогов, которые уже начали проходить, благодаря лечению. Он замечает её взгляд и криво улыбается. — Слышал, ты теперь с нами, — задирает брови Сэвидж, постукивая пальцами по столу. — Вы ж с рейда только? Что, Грейнджер, захотелось молодой помереть? — Я пережила это дело. Меня не ранили, не убили, — возмущается Гермиона, бросая на него хмурый взгляд и присасываясь к кружке с кофе. А ничего кофе-то, она его уже как следует заценила — и правда, мёртвого из могилы пробудит, спору нет. — Ну может, завтра, — бормочет Сэвидж, скептически изучая понурых девушек. — Так как всё прошло? Судя по всему, донельзя весело — ваши рожи так и просятся на обложку «Ведьмополитена»… — Выражение «полный пиздец» будет очень к месту, — огрызается Фэй, скрипнув чёрными зубами. — Зато мы действовали по протоколу, да, Грейнджер? Не хватало только крикнуть «Мракоборцы пришли, остановите жертвоприношение и выходите с поднятыми палочками», а? Гермиона бросает в её сторону кривую улыбку, неловко почёсывает чумазое лицо и вытряхивает уголь из блузки. Помыться бы… Хм, а неплохо было бы организовать душевые… — Вот ты и пишешь отчёт и общаешься с Робардсом, — бросает Фэй, вставая с места и скрываясь в коридоре, громко хлопнув дверью. Сэвидж с интересом поднимает брови, но Гермиона понуро молчит, скрывшись за волосами, с которых сыпется что-то тёмное прямо на стол. Ладно, может, она и правда перестаралась. Гермиона всегда была хороша в планировании, структурированном подходе к любой теме, да в зазубривании сложных параграфов книг, но вот что касалось находчивых решений в непростых ситуациях... вот они же всегда давались ей с трудом. Пусть в те годы, когда они ещё втроём слонялись по миру, она всё-таки сумела адаптироваться в экстренных ситуациях, понимая, что от этого зависит их жизнь и судьба всего мира (чего уж там скромничать), но теперь же ощущала себя связанной по рукам и ногам законами и протоколами Министерства, являясь его прямым сотрудником. Да и не хотелось отдел подставлять своим полным отсутствием понимания специфики их работы, но в итоге всё вышло ровно наоборот… Помогите Гермионе найти баланс, ребята. Что ж в отчёте-то теперь писать? Что она пыталась предотвратить причинение вреда Споджифаем, дабы тёмный маг случайно не помер от того, что едва не насадился тушкой на меч статуи рыцаря в том заброшенном замке, где и происходило собрание сектантов? В общем, вышло, всё и правда неудачно — отпружиненный Споджифаем маг отлетел прямо на Праудфурта, который неожиданно выскочил сбоку вместе с Уильямсоном, и в итоге оказался повержен телом врага. Воспользовавшись суматохой, пара сектантов сумела вырваться из замка и скрылась за пределами антитрансгрессионного барьера, вызвав яростный вой Уильямсона, который нацелился на них ранее вместе с Праудфуртом, но из-за больной лодыжки так и не сумел тех догнать. Хоть и успел швырнуть связывающее одному из них, но тот бодрой гусеничкой дополз за барьер и свалил вместе с напарником. За остальными двумя рванули Фэй и Гермиона, бросая вслед убегающим пачку заклинаний, и в последний момент перед трансгрессией успев зацепиться за мантии сектантов. Вчетвером они рухнули гурьбой в какую-то непонятную рассыпчатую субстанцию, где Фэй умудрилась потерять палочку. И пока девушки пытались выбраться и стереть с лица грязь, чтобы хоть как-то прояснить обзор, тёмные маги сумели выползти из ловушки и скрыться из зоны видимости. Когда они, наконец, измученные выкарабкались из сыпучей горы, то осознали, что находятся на заброшенной угольной шахте в какой-то заднице мира. С чёрными злыми рожами они носились по округе до самого утра, пытаясь найти след, пока не бросили это гиблое дело и не ввалились обратно в кабинет мракоборцев. — Грейнджер! — рявкает Робардс, высунувшись из кабинета. — Живо тащи свою офисную корму сюда! Гермиона обречённо вздыхает и проползает на ковёр к начальнику. Она закусывает губу, понимая, что сейчас ей будут намыливать шею по полной программе, что было вполне заслуженно. Гермиона по-прежнему плохо переносила выговоры, чувствуя себя робкой школьницей, которой выражали разочарование в её успехах по учёбе (не то, чтобы такое хоть раз случалось в её жизни, но боггарта не проведёшь). Главное, не начать заикаться... — Мне тут ребята из отдела магического правопорядка интересное сообщили, когда вам на подмогу прибыли. Говорят, увидели лишь лежащего без сознания Праудфурта под каким-то телом и матерящегося Уильямсона, — в упор уставившись на неё и скрестив руки на груди шипит Робардс и она судорожно сглатывает, чувствуя, как неожиданно от нервозности начинает урчать в животе (или, может, от голода). — Правда, те ржали всем отделом не менее получаса, прежде чем сумели хоть что-то внятное сообщить. Но я на самом деле толком так ничего и не понял. Так где гондоны, Грейнджер? — интересуется он, но, увидев ступор на её лице и гигантские глаза размером с снитч (это что, наказание такое, Мерлин? Зачем ему гондоны?), вздыхает и уточняет: — Те изуверы. Живодёры. Супостаты! — Да, всё вышло крайне неудачно, — начинает она, закусив губу и изучая свои пальцы. — Они сумели скрыться. Но я всё исправлю, мистер Робардсон. — Неудачно? — рычит он, взмахивая руками. — Да это ералаш! Содом! Чехарда! — Что мне писать в отчёте? — со вздохом спрашивает она, сцепив пальцы. Это же надо так было облажаться в первый же день… Гарри со смеху помрёт, как только узнает, отчего Волдеморта в могиле как следует повертится, а Гермиона вконец сдохнет от стыда. — В отчёте! Что! — выкрикивает начальник, после чего прикрывает глаза и пытается восстановить дыхание. — Пишите, что героически спасли одного сектанта и случайно проебали где-то остальных. А ведь сдох бы тот, так хоть сумели бы предотвратить этот сраный позор, да, Грейнджер? Невзирая на выговоры и штрафы! Но протокол же, ебать его во все страницы, важнее! Как я теперь в глаза Кингсли посмотрю? Гермиона мрачно кивает, не поднимая взгляда, готовая уже спрятаться в туалете, сползти по стенке и остаться там жить в стиле Плаксы Миртл. И это она Гарри разносы-то устраивала за все совершённые ими мелкие нарушения! Но тот хотя бы никогда не лажал, да и вообще всегда крайне лояльно относился к её нравоучениям, терпеливо (хоть и со скептическим выражением лица) после очередной опасной беготни и бессонной ночи выслушивая её осуждающие отповеди. Гермиона-то наивно надеялась, что став частью Министерства после окончания войны, теперь они наконец могут спокойно начать работать по системе на благо окружающих, но теперь уже понимала, что далеко не всё можно структурировать и подогнать под собственные идеалистические представления... Неудивительно, что Гарри в конце концов не выдержал и заявил ей о нежелании следовать столь неустойчивой бюрократии, а она даже и не попыталась прислушаться или вникнуть. Отчего ей становится стыднее вдвойне.***
— Блядь! — вскрикивает Гарри, шарахается в сторону стола, едва его не опрокинув со всеми бумагами, и так и застывает, судорожно моргая. Нечто донельзя лохматое врывается в его нынешний кабинет, когда он переодевается в новую рубашку, но ошарашенно застывает, нацепив только один рукав. Гарри с трудом узнаёт в гостье свою подругу, которая стоит перед ним с чёрным лицом, вздыбленными волосами и в грязной рубашке, небрежно вылезшей из-за брюк. — Бурная ночка? — осторожно интересуется он, сдерживая порыв дикого ржания, который так и рвётся из груди. — Или ты в шахтёры с горя подалась? Гермиона морщится, вспомнив, что пребывает в крайне неприглядном виде. После бессонной ночи на ногах и утреннего разноса от начальника она совершенно забывает об этом неважном факте, но зато теперь понимает отчего на неё таращились дикими глазами окружающие. — На себя посмотри, — бурчит она, немигающим и ошалевшим взглядом оглядывая творящуюся анархию в её бывшем кабинете. — Что за мракобесие тут творится?! Горы стопок, расставленных на полу, невероятное количество летающих записочек, заполонивших кабинет, которые постоянно тычутся в лицо, и полуодетый Гарри, с красными глазами от такой же бессонной ночи и причёской безумного учёного… Они таращатся друг на друга несколько секунд, прежде чем Гарри не выдерживает и неудержимый смех таки подло прорывается наружу. Он смеётся всё громче, прижав ладонь к лицу и вызывая у подруги возмущённое сопение. Гермиона сначала недовольно поджимает губы, сдерживаясь, но вскоре и сама ощущает, как и смех добирается до неё и вот они уже дико хохочут на весь этаж. — Это ещё что… — стонет Гермиона сквозь хохот спустя некоторое время, вытирая слёзы и чувствуя дикое облегчение. — Ты только послушай, что я тебе про свой первый рейд расскажу…