Помада

Прошло две недели. Последнее ощущение летних деньков, что решают оставить о себе небольшое напоминание, начинает сходить на нет. Все чаще и чаще Токио посещают дожди. И они настолько хорошо отражают настроение каждого. В особенности Джунко. Масаки и не думал, что его настолько сильно затронет тот вечер, но он не мог выкинуть его из головы. В одну из переменок он позвал Сакурая прогуляться до крыши. — Ты знаешь, Шо, я не могу больше так. — О чем ты? — не понял Сакурай, изогнув бровь. — Не делай вид, что ты не знаешь о чем я. Мне надоела эта селедка. Я ночами не сплю. Все она в голову приходит. Круэлла во плоти просто какая-то. — Ты про Сатоко? — усмехнулся Шо, скрестив руки на груди. — Конечно. А про кого же еще? Так нельзя. Понимаешь? Джунко страдает! — Я рад, что ты наконец-то открыл глаза и увидел это, — сознался искренне парень, — Что делать планируешь? — Я встречусь с ней. Я уже и без того понимаю, что Нино не станет меня слушать. Он вообще будто не здесь, кроме как физически. — Ты тоже заметил? — с сожалением поинтересовался Шо. — Еще бы. Он ведь игнорирует нас. Будто бы мы пустое место. А ведь мы с младшей школы шли рука об руку. Ты помнишь… Помнишь какие он осмысленные сочинения писал? А ведь третий класс всего-то был на моей памяти. Что с ним случилось… — Ты ведь понимаешь, что если ты задумал поговорить с Сатоко, то тебе нужно как-то отвлечь Нино? — Я могу на тебя положиться? Честно говоря, сам Шо не был уверен в своих силах. Он дал ему оплеуху в ту ночь, а Нино было все равно. Ведь он даже не закричал в своей манере. Никакой реакции Сакурай от него толком и не добился. — Я не могу дать гарантию, что у меня получится. — Шо, я просто обязан понять зачем ей это нужно. Не могла она просто так прийти, увидеть его и начать встречаться с ним. — А чего нет? Чего он, хуже тебя, что ли? — удивился Шо, — Джунко ведь любит его просто так. — Да нет у Сатоко любви. Она не знает, что это такое! — пытался внушить другу Масаки. — Я в курсе, что она вряд ли понимает, что такое любовь. Я уже давно начинаю беспокоиться, не подцепил ли Нино какое-нибудь ЗППП от нее. — Черт… Да если бы дело было в «только потрахаться», он ведь мог бы как-нибудь решить эту проблему. Я не могу поверить, что его влекут такие отбросы как она. Почему он просто не может любить Мацу, например… — А он и любит Мацу. Масаки округлил глаза и открыл рот от удивления. Снова очередная новость к которой он был не готов. — Ну, или любил. Я не знаю, что у него там в голове сейчас. Тогда мы с ним много говорили об этом. Он частенько говорил о ней. О том, как он анонимно посылал ей какие-нибудь мелкие подарки, письма. Забавно, что он вдруг открывался мне с такой…другой стороны. Это был не тот Нино, которого мы видим все вместе каждый день. Видел бы ты, Айба, хоть раз влюбленного Нино в действии… Ты бы действительно понял, каких трудов ему стоит скрывать все это. Тут-то Шо и задумался. «Влюбленный Нино» — вовсе не равняется «Одержимый Нино». — Знаешь, вряд ли это любовь, — заключил Шо, — Ну, с Сатоко. Но, возможно, она очень влияет на него. И переменила все его планы. А ведь он хотел свой первый раз по взаимной любви. — Твою мать, — стонал Масаки, — Так. Все. Мне это надоело. Короче говоря, план действий будет такой. Он опустил руку на плечо Сакурая и заставил его присесть на корточки вместе с ним. — Ты под любым предлогом забираешь Нино. Мне достаточно будет полчаса. Отвлеки его хоть чем-нибудь. Я умоляю тебя. Ровно полчаса. А я в этот момент увожу Сатоко из школы. И веду куда-нибудь, где он бы точно не нашел нас. Идет? — Сыровата твоя затея, сказать по правде. Но если ты считаешь, что осилишь, то я готов помочь. — Спасибо, Шо, — искренне улыбнулся Айба, смотря на друга с благодарностью в глазах. Масаки не любит геройствовать. Но многое изменилось с появлением этой фурии. Если бы дружба не дала трещину, то он бы не заметил множества вещей, что творились в их маленькой компашке. И ему начинало всего этого не хватать. Конец учебного дня. Ниномия уже хотел было выйти, но Сакурай одернул его за руку. — Нино? Ты бы не мог мне кое-что посоветовать? Я тут не могу выбрать какую же игру мне купить, — обратился к нему Шо. Он очень старался, чтобы эти слова не звучали фальшиво. Поэтому он наиграл максимальную заинтересованность в том, что раньше было слабым местом его друга. Это немного вывело Ниномию из привычного состояния. Он радостно улыбнулся Сакураю. — Конечно! А что за игры ты хочешь? — А пойдем в библиотеку. Там сегодня никого нет. Обсудим. Я не задержу тебя надолго. — Ну… Нинчер начал ломаться, смотря в спину уходящей Сатоко. Он так занервничал сразу. — Пожалуйста, — добавил актерского мастерства Сакурай, смотря на младшего так, словно от этого зависит вся его жизнь. — Ну…хорошо. Пойдем. Но только очень быстро. Что же. Ему удалось хотя бы зацепить Нино. Другая проблема уже будет заключаться в том, как же продержать его там целых полчаса. Придется думать на ходу. Масаки же перехватил Сатоко в коридоре и сравнялся с ней, уходя в сторону лестницы. — Поговорить нужно. — О чем? Я хочу есть, — лениво и безразлично протянула Оно, продолжая пялиться в свой смартфон. — Я тебя угощу. — Правда? — заинтересовалась она тут же. — Да. Но ты должна со мной поговорить на чистоту. Понимаешь что это значит? — Смотря что ты хочешь от меня услышать. — Это не такой уж секрет, — усмехнулся Айба. Он специально поторапливал Оно идти в ближайший Макдональдс. Снова это ударило по его сбережениям. Но сейчас он был готов и на такое. Лишь бы вернуть дружбу и улыбку Джунко. Сатоко не только похотливая стерва…она еще и прожорливая стерва. Все закончилось тем, что она выбрала себе достаточно дорогое меню. Айбе же пришлось себе заказать просто стакан колы. Надо же на какие-то шиши будет доехать домой, в конце-то концов. — Ну так что тебя интересует? — спросила девушка, заканчивая поедать бургер. — Зачем тебе все это? Я имею в виду… Ниномия. Зачем тебе Ниномия? — Хах, — усмехнулась Оно, поедая ломтик картошки фри, — Это прям дело такой важности? — Для меня — да. Я угостил тебя. Рассказывай мне. Масаки был настроен решительно, а вот Сатоко, судя по ее улыбке, намеревалась перехватить доминирующую позицию в свои руки. — Ну… Он в моем вкусе. — Но он же был девственник. Ты не похожа на тех, кто ошивается рядом с девственниками. — Какая мне разница до того девственник он был или нет? Сейчас это не имеет никакого значения. Мы трахаемся по два-три раза на дню. У него больше нет с этим проблем. И мы устраиваем друг друга в сексуальном плане. — Но ведь дело только в этом, не так ли? Ты любишь его? Или он важен тебе как какая-то секс-игрушка, которая вскоре надоест и ты решишь от нее избавиться? Сатоко вновь улыбнулась. Широко так, пугающе, даже как-то гадко. Девушка положила на колени сумку, достала оттуда зеркальце и помаду. Она сделала максимально незаинтересованное лицо, начиная прихорашиваться на глазах у парня. — Почему вы все как один говорите о любви? — спросила она, подкрашивая губы излюбленной клубничной помадой. Масаки наблюдал за ней, не понимая, что за чепуха ему в голову начинает влезать. Смотрит он на эти губы и…аж мурашки по спине пробегают. Но он тут же тряхнул головой и максимально собрался, отгоняя от себя внезапное наваждение снова. — Дело в том, что ты могла разрушить чью-то истинную любовь. Тебя это не тревожит? — Нет. Зачем? Положим, если кто-то любит, то он просто берет и получает то, что хочет, а не сидит и ждет, пока найдется кто-то еще, кто приберет к рукам его пассию. — Нет, Сатоко. Так в этом мире не работает. Люди не могут просто пойти и насильно взять то, что хотят. Они ведь не могут быть уверены во взаимности. И более того, не каждый сможет принять любовный крах так легко. Я не думаю, что в этом мире много людей, кто хочет почувствовать боль от отказа. — Мне жаль тебя с таким мышлением. Надо быть проще в этой жизни. Закончив красить губы, девушка вытянула их и пару раз причмокнула воздух. У Масаки аж пот выступил на лбу. Он тут же стер его ладонью, начиная часто моргать. — Ты такой скучный… Как там тебя? Айба-кун? Верно? Парень болезненно воспринял это замечание. Он был согласен на то, что он может быть полным дураком иной раз. Ведь это было мнение друзей, которые знали его хорошо и не один год, но никак не этой куртизанки, которая и часу с ним не провела, чтобы такие выводы делать. — Я понимаю. Не везет в личной жизни. Пытаешься все найти телочку с Тиндера, а ничего не выходит. Либо у тебя не встает, либо им просто не хочется возиться с девственником, кто накануне придумал себе интересную легенду с любовными похождениями, — продолжала давить она. Откуда? Откуда она все это знает? Неужели Нино… Господи. Зачем? Это ведь не должно касаться никого другого. — Сочувствую, что единственным твоим спасением остается лишь подрочить. Оно жалостливо улыбнулась, после чего вытерла руки салфеткой и поднялась. Более оставаться тут она не намерена. Когда она покинула Мак, Айба все же нагнал ее, схватил за руку и завел за угол, к контейнерам с пищевыми отходами. Вряд ли сюда кто-то захочет зайти даже покурить. Потому что запах тут стоит невероятно омерзительный. Сатоко даже начала размахивать рукой около носа. — Это тебя не касается. Ты не имеешь право говорить все это! — повысил он голос на нее, грубо выпуская руку девушки из своей. Но та даже и бровью не повела, не сменилась в лице. — И это верно. Но, как я уже и говорила, мне просто жаль тебя. Понимаешь? А знаешь… Айба заметил, что в этой длительной паузе Сатоко постоянно играется губами. И очень часто приставляет к ним указательный палец. А потом…она и вовсе подходит к нему вплотную, позволяя почувствовать манящий аромат клубники, исходящий от нее. Это даже как-то затмевает запахи зловония, исходящие от контейнера с пищевыми отходами. — Друзья моего парня — мои друзья, не так ли? Я бы могла тебе помочь с этим. Но это…останется только между нами? Возможно так ты найдешь ответ на интересующий тебя вопрос. Масаки вздрогнул. По его телу прошла легкая дрожь. Ему стало так стыдно за себя. Стыдно, что он посмел повестись на аромат этой чертовой помады…

***

— Сакурай! Выпусти меня! — требовал Ниномия, постукивая ладонями по дверям. — Подожди-подожди! Я сейчас же спущусь за техником! Он решит эту проблему! Шо стоял по ту сторону библиотеки, оставляя Нино в окружении одних лишь книг. Он сверился с часами и понял, что пора бы уже выпускать его. Сакурай выбежал из рекреации и постоял в пролете с пару минут, якобы он действительно побежал за кем-то. Как хорошо, что библиотекарь дала ему дубликат ключей в свое время. Хорошим мальчикам всегда полагается чуть больше, чем просто тем, кто любит читать. Возвращаясь к библиотеке, Шо наигранно запыхтел. — Мне дали ключ! Держись! Он начал открывать дверь. И делал это очень медленно, постоянно сотрясая ее, делая вид, что ему дается это с большим трудом. Ведь по его убеждениям ранее, замок именно заклинило, когда он вышел до туалета. Когда дверь все же открывается, перед ним стоит сердитый Нино, который и слова ему сказать не желает. Он настолько зол на Сакурая, что считает, что тот более не заслуживает его внимания. Посему Казу поправил сумку на плече, и поторопился уйти поскорее, дабы ничто и никто более его в школе не задержал. Он начал набирать сообщение Сатоко попутно. [Любимая, а ты где?] [Зашла за жвачкой. Скоро буду дома.] Отправив ответное сообщение, Сатоко вышла из комбини и начала в очередной раз сплевывать слюну прямо на лужайку. Девушка открыла бутылочку с водой и отпила аж половину. После она раскрыла жвачку и закинула сразу же две подушечки в рот. Надо бы как-то замаскировать аромат бурного оргазма его лучшего друга. Ведь буквально через минут двадцать, она будет целовать Нино этими самыми губами. — Теперь можно и домой, — довольно цокнула Оно.