Сомнение и желание

Персефона кивнула. Взяла блокнот и ручки, которые он ей предложил, и тихо встала в стороне, наблюдая за ним. Аид перемолол бобы, сложил их в корзинку, поместил ее в кофемашину и нажал на кнопку. Когда напиток был готов, он протянул его богине. Она улыбнулась и отмахнулась от него, указав на свой чай в качестве объяснения. Аид наблюдал за ней, пока она вынимала пакетик чая и поднимала чашку, чтобы подуть на напиток. Неловкое молчание затянулось. Аид хлебнул кофе, пытаясь придумать, что бы такое сказать. Это было странно – разговаривать с кем-то, для кого общение было так сложно. Он подумывал о том, чтобы спросить ее о ее семье, когда она снова протянула ему тарелку с печеньем. - О, спасибо, - он взял одно и съел, затем запил еще кофе. – Ты хорошо готовишь. Это импровизация? Персефона кивнула и вновь улыбнулась. Она была явно довольна комплиментом, каким бы мягким он ни был. Посмотрев на Аида с минуту, она, казалось, пала духом. Взяв блокнот, осторожно погладила обложку и провела большим пальцем по неровным краям бумаги. Аид хотел рассказать ей, как он сделал их специально для себя, что он выбрал именно эту бумагу, потому что она идеально подходила к его любимым перьям. Желание было абсурдным. Он не мог заставить себя даже затронуть эту тему. Почему ее это должно волновать? Он напряженно думал, зная, что это его обязанность – поддерживать связь между ними. В наступившей тишине Персефоне точно становилось не по себе. - Эм, тебя кто-нибудь будет искать? Я мог бы отправить сообщение, если пожелаешь. Она нахмурилась и закусила губу. Прежде чем ее волосы откинулись вперед, чтобы скрыть лицо, Аиду показалось, что он заметил слезу. Персефона осторожно открыла блокнот, аккуратно разгладив первую страницу, готовясь писать. Щелчок, с которым она открыла шариковую ручку, показался смехотворно громким в тихой кухне. Аид заставил себя отвести взгляд, чтобы дать ей хоть немного уединения, пока она писала. Постоянное пристальное внимание было неудобно для Богини. Он пил кофе и терпеливо ждал. Персефона протянула ему блокнот, не сводя с него выразительных глаз. Сообщение, написанное красивым, плавным почерком, гласило: «Я не уверена, что моя мама будет волноваться меньше, когда узнает, где я сейчас». - О, - вздохнул Аид. Это было намеком на его жуткую репутацию? Вероятно, да. Персефона была взволнована. Она наклонила голову, чтобы писать снова, на этот раз быстрее: «Мне так жаль! Я просто про то, что она и так все время беспокоится обо мне. Она не хотела, чтобы я ехала на Олимп, и, оказывается, она была права». - Значит, ты жила в Царстве Смертных? Богиня кивнула. Аид ломал голову, пытаясь представить себе Богинь с прекрасными дочками, которые жили в Царстве Смертных. Впервые в жизни он пожалел, что не следил за сплетнями на Олимпе. Инстинкт толкнул его. - Держу пари, нелегко признать, что твоя мать была права. Персефона тихо хихикнула. Это осветило ее лицо и расслабило позу. «О, я хочу еще немного посмотреть, как она смеется» Персефона снова написала: «Да, это больно, учитывая, как долго и упорно я отстаивала свою независимость» Это имело смысл, даже если он не был в состоянии понять это. Если ее мать оказывает такое большое влияние на ее жизнь, она, должно быть, очень молода. Ему было интересно, насколько, но спрашивать было бы не очень вежливо. Персефона могла неправильно его понять. Аид подумал о нескольких вопросах, которые следовало задать, но отверг каждый, потому что они больше походили на допрос, чем на дружеское любопытство. У розовой Богини были свои собственные идеи. Она сделала пометку в блокноте и показала ему: «Как зовут твоих собак?» Его сердце растаяло. Она не только хотела знать о его любимых питомцах, у нее еще был великолепный почерк и она знала, как правильно пользоваться местоимениями. - Ну, глянем. Цербера ты встретила, когда прибыла в Подземный Мир, я так понимаю. Она жестом указала на огромный размер и три головы. - Да, это его рабочее обличье. Дома он не так выглядит. - Аид махнул рукой. - Да дом не вместил бы Цербера в его чудовищной форме. Персефона указала на маленького белого шпица, который внимательно наблюдал за парой. - Это Кордон Блю. Будь с ним осторожна. Он вроде мил, но не очень ладит с незнакомыми. Девушка опустилась на колени и протянула руку шпицу. Аид нервно наблюдал, как маленькая белая собачка обнюхала ее вытянутые пальцы. Потом собака издала тихое, почти беззвучное рычание. Остальные питомцы были достаточно близко, чтобы немедленно отреагировать на этот звук. Через мгновение вся стая вбежала на кухню, и лицо Персефоны озарилось ликованием. - Это Гриб, - лайка весело фыркнула и встала на задние лапы, умоляя о ласках – Аид потер густой мех на её плечах. - А вот Рассел. Я бы советовал не оставлять одежду на полу, иначе он разорвет ее в клочья. Персефона усмехнулась, поглаживая Рассела по ушам. Собака тяжело дышала и извивалась в экстазе от такого внимания. - Это Джей Пи. С ним часто бывают чп, бедняга. Вылез из конуса на прошлой неделе. Она очень нежно погладила Джей Пи по плечу. Большая собака лениво моргнула, глядя на Персефону. - Вот Помадка. Ванны - её любимое занятие. Богиня села на пол, позволив Помадке взобраться на нее. Она обняла собаку, выглядя такой счастливой, что могла бы лопнуть от радости. Аиду пришлось отвести взгляд. Он чувствовал то же самое по отношению к своим собакам, но видеть кого-то, кто был так сильно походил в своих эмоциях на него – это заставляло одновременно теряться и испытывать радость. - Ах, и последняя, но, конечно, не менее важная, это Большой Джон. На самом деле она девочка. Когда я её взял, у неё было такое имя. Почему, я так и не понял. Персефона высвободила руку из объятий Помадки и протянула ее большой белой собаке. Джон направилась прямо к ней, с большим энтузиазмом облизала ее лицо. И снова хриплый, тихий смех богини привел Аида в восторг. Она умела так хорошо общаться, почти не издавая ни звука. Он хотел бы, чтобы у него было столько же выразительности, как у нее. - А у тебя есть домашние животные? – спросил он. Персефона пожала плечами. Ее записная книжка осталась на кухонном столе. Аид принес её, передал девушке, с легкой улыбкой. Она писала достаточно долго, чтобы Бог Мертвых решил устроиться поудобнее и сел рядом с ней на пол. Джей-Пи лёг и положил голову на колено мужчины, а Кордон Блю пошёл к хозяину, обходя новоприбывшую стороной. Сообщение Персефоны гласило: «У меня было много домашних животных. Кошки, птицы, пони, ящерицы, змеи, песчанки, миниатюрная химера. Хотя сейчас у меня их нет. И у меня никогда не было собаки, не говоря уже о семи сразу! Я завидую тебе». Аид не сумел удержаться от смеха, что эта яркая, прекрасная Богиня, полная жизни и радости, может ему завидовать. - Я приму это за лесть, милая, - он застыл в ужасе от того, что позволил себе не только дать ей ласковое прозвище, но и позволил ему вырваться, не получив от Персефоны даже намека на разрешение. Она, казалось, не заметила его смущения, когда снова начала писать. «Я действительно хорошо заботилась о своих питомцах, но моя мама не большая поклонница собак. Я не знаю, почему». Аид хотел предложить ей навещать его и его собак, когда она захочет. «Подожди, о чем это я? Всего минуту назад я был убежден, что она шпионка!» Персефона взглянула на него и, должно быть, что-то поняла по выражению его лица. Она наклонила голову, чтобы снова написать: «Мне так жаль, что я вторглась в твоё царство. Это было не просто грубо, это было опасно. Я принесла тебе столько хлопот. Я понимаю, что ты злишься на меня» Он прерывисто вздохнул. - Пожалуйста, не беспокойся об этом. Меня волнуют дыры в системе безопасности, которые позволили тебе пройти. А ведь мог быть кто-то со злым умыслом. Что еще более важно, ты могла пострадать. Я не смог бы жить с самим собой, если бы что-то случилось. Как бы то ни было, я в большом долгу перед тобой. И гостеприимство - малая компенсация за то, что ты перенесла. Ее брови приподнялись в замешательстве. Она написала: «Ни в чем из этого нет твоей вины. Я была не здорова, когда бежала с Олимпа. Наверное, я плохо соображала». В этом был смысл. Зачем кому-то в здравом уме хотеть попасть в Подземный мир? - Ты сказала, что хочешь броситься в Тартар. Должно быть, это ужасная ситуация, если ты думаешь, что заслужила это. Персефона пожала плечами и отвела взгляд, ее глаза были рассеянными. Аид понял, что был назойлив. «Зачем ей делиться со мной личным?» К его удивлению, Персефона вытерла слезу и снова начала писать. Ей потребовалось некоторое время, чтобы закончить, после чего она вложила блокнот ему в руки, поднялась на ноги и побежала прочь. Оставшись сидеть на полу в окружении своих собак, Аид отчаянно хотел отправиться за розовой Богиней. Ему хотелось обнять ее, погладить по волосам, сказать, что всё будет хорошо. Что он сделает всё, что в его силах, чтобы решить проблемы, которые её мучили. Но он не мог ничего из этого. Он не имел права ей навязываться. Помадка и Большой Джон смотрели ей вслед, нерешительно виляя хвостами. - Идите к ней, - подбодрил Аид, подталкивая собак локтем. Они посмотрели на него, затем вышли из кухни. Он надеялся, что они послушаются. Персефона нуждалась в поддержке и компании, и собаки были лучше, чем он. Бог Мертвых поднялся на ноги и положил блокнот на тумбу. Принялся убирать: гущу из кофеварки, грязные чашки. Печенье переложил в закрывающийся контейнер. Только тогда он сел с блокнотом Персефоны, чтобы прочитать ее последнее замечание, которое так сильно ее расстроило. «Думаю, я не столько считала, что заслуживаю гнить в Тартаре, сколько меня заставило бежать туда отчаяние, которое я испытывал из-за своего положения. Это было импульсивно и глупо с моей стороны. В последнее время я часто срываюсь. Я думаю, что отчасти это гнев. Может быть, я просто опасна, как все говорят. Прости. Я не должна беспокоить тебя своими проблемами» Настроение ее слов было действительно мрачным. Аид узнал некоторые из этих мыслей: считать себя недостойным Олимпа, залитого солнцем верхнего мира. Желать убежать и спрятаться среди других чудовищ. Но она не чудовище. Она прекрасная Богиня. Он отнес блокнот наверх, решив сказать Персефоне, что ей нечего бояться в Подземном Мире, а также не нужно осуждать себя. Набравшись смелости постучать, он с удивлением обнаружил, что ее дверь открыта. Она снова крепко спала в своей постели. Аид постоял в коридоре и с минуту наблюдал за ней: она медленно дышала, явно успокоенная. Несколько собак лежали возле неё, тоже свернувшись калачиком в покое. Улыбка изогнула его губы. «Хорошо, что она им нравится и они хотят быть рядом с ней. Ей это нужно» В конце концов он понял, что ведет себя не так, как подобает хозяину. Наблюдать за тем, как кто-то спит, было так неуместно! Аид положил блокнот на комод сразу за дверью, где она обязательно его увидит. И спустился вниз, чтобы еще раз попытаться поработать…