***
Рафаэль чувствовал себя паршиво после этой дуэли. Да, именно так и следует назвать его настроение. Он ненавидел себя за то, что снова пролил кровь. Ненавидел Марию за ее неверность, ненавидел дона Луиса за то, что он породил такого ужасного распутника и бесстыдника. Ненавидел всю семью Тенорио. Когда Мария исчезла из города, он даже этого не заметил. Он начал пить по вечерам, пытаясь изгнать из головы те жуткие минуты, когда дон Хуан вскрикнул, обагрив своей кровью его шпагу. Рафаэль видел на войне много крови и страданий, и меньше всего хотел снова видеть смерть так близко. Но теперь воевала его душа. Да, он убил того, кто его опозорил, но никакой радости от этого не было. Лишь разочарование и боль. Эта месть не принесла ему ничего, кроме страданий. Благодаря положению его родных и вмешательству герцога Мендоса, скандальную дуэль замяли, и Рафаэль не стал отвечать перед законом. Но ему было все равно. Он ненавидел каждый день своей жизни. Рафаэль оттолкнул Красотку, сидевшую у него на коленях, и бросил на стол деньги. — Всем вина! — крикнул он зычным голосом. Мужчины радостно заулюлюкали, предвкушая дармовую выпивку. — Слушаюсь, — кивнул трактирщик. Двое мужчин, сидящих за соседним столиком переглянулись. Рафаэль осушил еще два стакана, и, качаясь, вышел из трактира. — Как же я несчастен… любовь моя, — запел он, пытаясь удержаться на ногах. Два незнакомца вышли за ним и неспешно пошли сзади. Рафаэль вошел в темный переулок и чуть не вписался в стену. — Слушай, друг, поделись денежкой с бедными, — начал один из парней, выскочив перед ним. — Чего? — У тебя же много. Вон, сколько народу поил, — хмыкнул второй, вытаскивая нож из кармана. — Вы хоть знаете, кто я? — гордо приосанился молодой человек. — Богач, — хихикнул второй, тоже достав нож. Рафаэль ловко врезал одному из грабителей по лицу, и парень упал. — Ах, ты, — заорал второй, бросаясь на него. Выпитое вино сделало Рафаэля слишком медлительным, и он не успел увернуться от ножа, полоснувшего его по плечу. Рафаэль вскрикнул от боли, но тут за его спиной раздался оглушающий визг. — Пошли вон! И тут ворам в глаза прилетело что-то едкое и острое. Они повалились на землю и закашлялись, закрыв глаза руками. Рафаэль обернулся и увидел рядом перепуганную девушку в темном платье с корзинкой в руках. — Ах ты тварь! — раздалось с земли. — Нам стоит уйти, — не растерялся он и за руку потащил ее прочь. Девушка побежала за ним. Через квартал, убедившись, что воры не бегут сзади, Рафаэль выдохнул и поморщился, прижимая ладонь к плечу. — Боже, вы ранены, — заохала она, бросаясь к нему. — Ничего страшного, — тихо сказал он, — а вы здорово кричите, сеньорита. — Я вам помогу, — она поколебалась одну секунду, затем стащила шаль с волос, помогла ему снять рукав камзола и спешно обвязала рану. — Не стоит беспокоиться, — опешил Рафаэль. Старики всегда ворчали, если женщины ходили по улицам с непокрытой головой. Даже простолюдинки покрывали волосы. В Севилье свято чтились традиции. — Да вы же кровью изойдете, — воскликнула она, — пойдемте со мной, тут недалеко. — Не волнуйтесь, сеньорита. Я в порядке. — Идемте со мной, — воскликнула девушка, сдвинув брови, — прошу вас! Рафаэль смутился, но кивнул. Боль продолжала жечь руку. — Все хорошо, — подбодрила его незнакомка и отвела в дом. Они в просторной, но темноватой кухне. Девушка заметалась по кухне, торопливо приговаривая. — Вода горячая есть, еще осталась. Сейчас. — Сеньорита, не волнуйтесь, — Рафаэль уселся на стул и прижал ее шаль к плечу. Девушка быстро растолкла в ступке какие-то травы, приготовила бинты и начала стаскивать с него сюртук. — Что вы делаете? — Как я буду вашу рану обрабатывать? — подняла она брови. Рафаэль посмотрел на ее простое темное платье. Скорее всего, эта девочка — служанка, раз сама ходит на рынок. Тогда чего стыдиться? И он без разговоров снял сюртук, расстегнул жилетку и снял с плеча рубашку. — Я сейчас… сейчас, — забормотала она и слегка покраснела. Ее руки были умелыми и ловкими. Похоже, она не в первый раз обрабатывает раны. Рафаэль поднял глаза и стал рассматривать ее лицо. А она слишком хорошенькая для служанки! Но, похоже, девочка немного стесняется. Даже покраснела! И это его умилило. Она ловко намазала рану какой-то влажной пастой и подняла глаза. — Все хорошо, сеньор. Рана неглубокая, все в порядке, — сказала девушка, отходя в сторону. — А это чей дом? Я не заметил в темноте, — добродушно улыбнулся он. — Дона Луиса Тенорио. Рафаэль в момент протрезвел окончательно. Он в доме злейшего врага? Черт возьми! Надо было так вляпаться! Первым порывом было вскочить и сбежать. Но лучше вести себя спокойно. Похоже, что девчонка не в курсе их ненависти. Ее тонкие ловкие пальцы за пару минут закончили перевязку. Девушка протянула ему рубашку и опустила глаза. — Очень благодарен тебе за помощь. — Руку не напрягайте. Завтра повязку снимете и просто забинтуете руку. Все пройдет через неделю, обещаю, — ответила она. — Тебя как зовут? — А это важно? — Помолюсь за свою спасительницу, — шутливо сказал Рафаэль, надевая камзол. — Патрисия. — Спасибо тебе. — А вы кто, сеньор? — Я… Игнасио Сильва, — сказал Рафаэль, назвав свое второе имя и фамилию матери. Ему не хотелось позориться перед соседями. Никто не должен знать, что он после попойки оказался в доме злейшего врага. Даже простая служанка. Да, по второму имени никто не поймет, что Рафаэль Эрнандес оказался дома у дона Тенорио. — Вы дойдете сами? — заботливо спросила девушка, вытирая руки. Рафаэль ничего не ответил, и достал что-то из кошелька. — Возьми, — он протянул ей три серебряных монеты. — Побойтесь Бога, — возмутилась девушка, пряча руки за спину, — я не беру денег за врачевание! — Тогда буду тебе должен что-нибудь хорошее, — Рафаэль улыбнулся, — только ты хозяевам не говори, что я был здесь. Чтобы не волновались за меня и за тебя. — Не буду, — кивнула она, — не стоит дона Луиса тревожить. Он и так в печали. — Знаю, — кивнул молодой человек и вышел на улицу, — до свидания. — До свидания, — тихо сказала Патрисия.***
Когда дверь закрылась, она с облегчением выдохнула. Какой же он неучтивый! Обратился к ней на "ты"! Хотя, нет смысла делать ему замечание. Ничего не поделаешь! Не все люди равно воспитаны. Да и похоже, что этот сеньор пропустил в обществе Красотки пару стаканов вина. Патрисия спешно налила холодной воды в таз и стала застирывать свою шаль. Затем замерла и перекрестилась. Только сейчас до нее дошло, какой опасности она подверглась. Мужчины могли бы ее избить. Но все обошлось, слава Богу! Только бы дядя не узнал. Патрисия выжала шаль и почувствовала, что опять краснеет. Матушка-настоятельница упала бы в обморок, увидев свою ученицу в такой ситуации. Подумать только! Она привела в дом мужчину. Молодого и привлекательного мужчину… Прости ее, Господи, за эти мысли! Она должна была его исцелить. Она выручила этого молодого сеньора. И не сделала ничего скверного… Патрисия выдохнула и убрала последние следы своего врачевания, а затем стала разбирать корзину. Возможно, в городе ее умение лечить людей будет полезно. Ничего постыдного нет в том, что она помогает людям!