***
Исабель и дон Карлос продолжали готовиться к свадьбе. И сегодня Патрисия пошла помогать Исабель. Портниха уже дошила ей платье. — Ты очень красивая, — восхищенно сказала она подруге, когда та появилась из-за ширмы в платье с пышным кремовым подолом, расшитым кружевом и жемчугом. Этот цвет удачно подчеркнул ее рыжие кудри и мягкую смуглую кожу. — Я словно помолодела на десять лет. Портниха довольно смотрела на результат своей работы. — Сзади подол не морщит? — нахмурилась Исабель, глядя назад через плечо. — Нет, нет, все замечательно. Тебе очень идет это платье. — С первым мужем все было по-простому. Он был довольно скупым. А Карлос не пожалел средств. Я чувствую себя настоящей невестой. — В такой день любая женщина хочет быть красивой. — Сеньора Исабель, дон Карлос внизу. — Да, верно, я ждала его на обед. Женщины помогли Исабель переодеться и спустились вниз. Портниха откланялась и ушла. Патрисия тоже хотела идти в собор, но они не позволили. — Останься на обед. Отказываться было невежливо, и она неохотно кивнула. — Просто мне нужно найти падре, это очень важно. — Опять кого-то лечишь? — добродушно спросил дон Карлос. — Да, что-то такое, — уклончиво ответила она, — я нашла рецепт, но не могу его перевести. Кажется, он на каком-то другом диалекте. — Давайте потом все обсудим, моя дорогая подруга. Прошу вас к столу. Патрисия с удовольствием съела гаспачо. Холодный суп Исабель готовила на славу, да и свинина с рисом и кукурузой получилась очень вкусной. — Патрисия, так давай я помогу тебе. Что там неясного? — улыбнулся дон Карлос. — Я так понимаю, это средство от озноба, если человек простыл или подхватил лихорадку, — уклончиво пробормотала Патрисия. Пока им не надо знать, для кого нужен этот рецепт! Хорошо, что она прихватила записи с собой, потому что сразу от Исабель собиралась в собор! Она положила на стол в гостиной этот листок, и Исабель с доном Карлосом всмотрелись в мелкие буквы. — Я точно могу сказать одно. — Что? — оживилась Патрисия. — Это точно не испанский, — шутливо усмехнулась Исабель. Патрисия и дон Карлос тоже засмеялись. Он взял листок со стола и пробежал его еще раз глазами, прищурившись. — Я все правильно переписала! — заявила Патрисия, думая, что дон Карлос не может прочитать ее почерк. — Я понял, моя дорогая. Это галисийский язык. — Что? — Галисия, северо-запад Испании. — Да? Странно. — Я служил там когда-то, и немного знаю этот язык. Если хочешь, я переведу тебе то, что здесь указано. — Это будет просто замечательно, — закивала Патрисия. — Когда тебе нужен перевод? — Как можно быстрее. Хотя я понимаю, что у вас свадьба. — Я мог бы взять его до завтра, но боюсь не успеть. Мне нужно будет уехать в имение. Он вытащил из жилета часы, посмотрел на время и затем попросил Исабель принести ему чернила, бумагу и карандаш. И следующие полчаса он педантично переводил все, что там написано. — Патрисия, вот это я не понял, — заявил он, подчеркнув пять слов, — а остальное, думаю, что верно. — Я попрошу словарь у падре, — ликующим тоном ответила Патрисия. Ее догадка верна. Это какой-то медицинский настой! Видимо, дон Карлос просто не смог перевести названия трав. Но он уже сделал немало. — Дон Карлос, я так вам благодарна! — Патрисия прижала к себе листок, сияя от радости. — Ты прямо как настоящий доктор. Пытаешься всем помочь. И твое желание очень похвально, — по-отечески кивнул он. Патрисия посмотрела на часы, попрощалась с Исабель и доном Карлосом, а затем решила доехать до собора. Падре, наверное, еще там. — Добрый день, падре, — поздоровалась она, входя в кабинет. — Здравствуй, дочь моя. Что с тобой сегодня? Ты очень взволнована. — Падре, я хотела спросить, есть ли у нас галисийский медицинский лексикон? Я нашла один рецепт, но он без перевода. — Да, дочь моя. Как зайдешь в библиотеку, справа у окна на самой крайней полке. — Спасибо, падре. Можно ли его взять на пару дней? — Конечно, но не потеряй. Другой такой книги нет. Патрисия поблагодарила падре, взяла книгу и уже хотела выйти туда, где сидели молящиеся, как тут увидела Эухению и Альберто. Они вместе? Патрисия перебежками прошмыгнула поближе к скамье, где они сидели, и услышала тихий разговор: — Эухения, я так счастлив, что снова увидел тебя. — Альберто… зачем я тебе? — робко прошептала она. — Зачем тебе такая, как я? С припадками? — Не говори так. Ты поправишься, вот увидишь. Одно твое слово: мы обвенчаемся и уедем. — Мне казалось, что тебе нравится Патрисия. — Она не ты. А тебя я с детства любил. И сейчас люблю, — Альберто стиснул ее руку в темной перчатке. — Наши родители никогда не позволят нам пожениться, — она достала платок и вытерла глаза. — Я буду бороться за тебя, моя принцесса. Мы будем вместе. Патрисия зажала рот рукой, чувствуя ликование. Альберто влюблен в Эухению. Да! Он не любит Патрисию. Как бы родители ни старались, он все равно любит другую! Он станет ее помощником, и они вместе найдут средство вылечить Эухению! В собор вошла горничная доньи Бернарды, и Эухения торопливо направилась ей навстречу, поправляя мантилью. Весь вечер и весь следующий день Патрисия переводила этот рецепт. К счастью, она нашла перевод всех нужных ингредиентов, но возникла другая сложность. На испанском ей попались названия, которых она никогда не встречала. Что же делать? Она так и не поняла, что за настой дают Эухении. Беба принесла ей в комнату чай и вкрадчиво пробормотала, что сумела незаметно подкинуть рецепт обратно. Патрисия сунула девушке несколько монет и вновь напомнила о молчании. Служанка заверила хозяйку, что никому не проболтается.***
Через несколько дней состоялась свадебная церемония. Гостей было немного: несколько подруг Исабель, бывшие боевые товарищи дона Карлоса, Патрисия, дон Луис и Дарио. После свадьбы молодожены решили уехать в имение дона Карлоса и провести вдвоем несколько недель. Исабель настояла, чтобы Патрисия стала ее подружкой невесты, а Дарио — шафером. Он выглядел, как благородный кабальеро в дорогом фраке, и ловил восхищенные взгляды женщин. Патрисия всей душой радовалась за свою подругу во время свадебного обеда и небольшого приема, который устроил дон Карлос. Впервые после смерти кузена она посмела одеть что-то светлое вместо массивных черных и коричневых платьев. Патрисия пришла в нежно-розовом платье, которое Исабель заказала ей вместе со своим свадебным нарядом. И все мужчины с одобрением и интересом смотрели на нее. Заметив ее, Дарио поднял бокал и кивнул. И вновь Патрисия поймала себя на мысли, насколько он похож на кузена. Тот же самоуверенный взгляд, те же манеры, повадки. Дарио подошел к ним и поздоровался. Дон Луис приветливо, но слегка высокомерно поприветствовал его, словно напоминая всем о том, что у Дарио нет дворянского титула. А затем вежливо поинтересовался, как поживает его отец, как дела в Гранаде. — Рабство отменили, но мы мало потеряли в средствах. Почти все остались работать на рудниках, потому что другой работы для них нет поблизости, — сухо ответил Дарио. — Надолго ли вы приехали в Севилью? — Я приезжал по поручению отца. Хотел встретиться с Хуаном, но… Дарио помрачнел, и повисла неловкая пауза. Хорошо, что эти слова не услышал никто, кроме Патрисии и дона Луиса. — Но я рад вас видеть, дон Луис. И рад видеть сеньориту Патрисию, — он лукаво взглянул на нее. Патрисия бросила на него умоляющий взгляд, и Дарио улыбнулся. — Мы ведь виделись с ней четыре года назад. Хуан решил проведать сестру, и я составил ее компанию. Помню, она была еще совсем ребенком. А теперь взрослая и очаровательная сеньорита. — Благодарю вас. — Вы правы, Дарио, время летит быстро. Совсем недавно она была ребенком. Но совсем скоро, надеюсь, моя племянница выйдет замуж. Дарио бросил на Патрисию такой взгляд, что она покраснела. Но в следующий момент с облегчением выдохнула. Он не выдал ее секрет. Дон Карлос предложил всем гостям потанцевать, и пары закружились под веселые звуки скрипок. Дарио с позволения дяди пригласил ее на вальс, они вышли на середину зала и легко закружились в танце. Танцевал он очень легко, чем сразу удивил ее. — Как вы поживаете, сеньорита? — Все замечательно. — Значит, дядя не знает, что вы ходили ко мне? — Тогда на кону стояло ваше и здоровье ваша жизнь. — Вам так важна моя жизнь? — ухмыльнулся он, с интересом глядя ей в глаза. — Для меня важна жизнь каждого человека. Вы друг моего покойного кузена. — Знал бы я, как выглядит этот Рафаэль, который Хуана прирезал. Я бы ему кишки… — Дарио осекся и прижал ладонь к сердцу, — ему бы не поздоровилось. Простите, моя сеньорита. Вальс закончился, и Патрисия отошла к стене, опустила глаза и стиснула в руке веер. Какая это неудобная штука! Но на все праздники приличная сеньорита должна его носить. Знала бы она, кто этот Рафаэль! Исабель так и не сказала ей правду! — Дарио, прошу вас, не надо так говорить. Я не хочу, чтобы вы вновь пострадали. — Если я умру, то с вашим именем на устах. Патрисия почувствовала, как ей стало жарко. Его черные глаза прожигали ее насквозь. И слова Игнасио эхом прозвучали в ее ушах: «Я видел, как он на тебя смотрит». Неужели она стала интересна Дарио, как женщина? Но почему? Он же помнит ее еще подростком. Она начала обмахиваться веером, пытаясь скрыть смущение. — Не стоит так рисковать, Дарио. Вы нужны вашему отцу. Ведь вы единственный наследник огромного имения, верно? — Да, моя сеньорита. Как и вы единственная наследница семьи Тенорио. Повисла неловкая пауза, и Патрисия подняла глаза. — Надеюсь, вам стало лучше. — Ты обиделась? — шутливо улыбнулся Дарио. — На что? — нахмурилась она. — На то, что увидела меня… — Я не понимаю, о чем ты, Дарио, — Патрисия надменно посмотрела в сторону. — Патрисия, ты все понимаешь, — Дарио хотел коснуться ее руки, но она мягко улыбнулась: — Ты взрослый здоровый мужчина. Такова твоя природа. Ты нравишься женщинам, а они нравятся тебе. Я тебя не осуждаю. К ним подошел дон Луис, и Патрисия кивнула, поправляя платье. — Была рада вас видеть, сеньор. Всего вам хорошего. Прощаясь, Дарио бросил дону Луису: — Буду рад видеть вас в гостях вместе с племянницей. Дон Луис благосклонно кивнул, и Дарио словно обрадовался этому безмолвному ответу.***
В воскресенье донья Кармен пригласила дона Луиса с племянницей на обед. И Патрисия решила воспользоваться шансом и поговорить с Альберто. Возможно, и родители откажутся от идеи их сосватать. — Позвольте мне прогуляться в саду, — робко улыбнулась Патрисия, когда мужчины решили обменяться новостями в кабинете. — Конечно, моя дорогая. Альберто, составь компанию нашей дорогой Патрисии. Альберто кивнул и последовал за ней в сад. Все складывалось, как нельзя лучше. — Как вы поживаете? — спросила Патрисия. — Все очень хорошо. А как вы? — Я тоже в порядке. Видела вас несколько дней назад в соборе. Альберто на мгновение замер, а затем кивнул. — Да, конечно. Падре Мигель для нас как второй отец. Я всегда рад выслушать его советы. Думаю, вы со мной согласны. Патрисия встала перед ним и пристально всмотрелась в его темные глаза. — Вы любите Эухению Вильянуэва. Он замер на мгновение, как будто опешив от такого резкого и прямолинейного вопроса, но похоже, что ее тон заставил его быть искренним. — Да… Патрисия вздохнула, и Альберто усадил ее на скамью в саду, чтобы их не было видно из дома. — Да, не скрою, когда я вас впервые увидел, вы мне понравились. Но потом я встретил Эухению и понял, что моя детская влюбленность в нее никуда не исчезла. Поймите, Патрисия, вы красивы, умны, но… — Альберто поцеловал ей руку, и она еле заметно улыбнулась. — Вам не за что извиняться! — пробормотала она, еле скрывая радость. Альберто ее не любит. Ему нравится Эухения! Ее домыслы оказались правдой! — Я люблю ее уже давно. И я мечтал о нашей свадьбе. Но теперь родители против нашего брака… думаю, вы знаете, почему. Из-за ее недуга. — Альберто, я уверена, что она сможет поправиться. Он словно не услышал ее слова, встал и начал ходить взад и вперед, пытаясь справиться с волнением. — Я не хочу ссориться с отцом и матерью, но… Я мог бы отправиться служить в другую часть страны, и никто бы нам не помешал. Я бы увез ее, мы обвенчались, никого не спрашивая. Но меня волнует ее здоровье. Патрисия впервые увидела его таким взволнованным. И порадовалась той искренности, с которой он говорил. — Если с ней что-то случится в дороге, я никогда себе не прощу. Патрисия задумалась и прищурилась, сжав в руке веер. Стоит ли сразу открывать перед ним карты? Пожалуй, нет. Пока нужно убедить его помочь. Возможно, влюбленный Альберто станет ее сообщником и поможет разгадать рецепт. — Эухения — моя подруга. И я мечтаю, чтобы она была счастлива. Я помогу вам быть вместе. Альберто кашлянул, и тут Патрисия увидела в окно донью Кармен. Она одобрительно смотрела на них. — Зайдите ко мне в гости в ближайшие дни. И я скажу вам кое-что важное об Эухении.***
Патрисия долго перечитывала рецепт, но так и не понимала, что это за настой. Она вспомнила книги по медицине, которые хранились в монастырской библиотеке, и обругала себя за лень. Почему она поленилась почитать о травах, которые помогают лечить душевные и нервные недуги? — Сеньорита Патрисия, к вам дон Альберто Мендоса. — Просите! — улыбнулась она, отложив книгу по медицине. Альберто вошел и приветливо кивнул. — Спасибо вам за приглашение. — Принесите нам кофе, — сказала Патрисия служанке. Альберто увидел на столике около темно-бордового кресла книгу по медицине и поинтересовался: — Кто же читает у вас книги на латыни? Неужели это интересно? Патрисия нахмурилась, борясь с желанием возмутиться. Почему он думает, что все женщины неграмотные? — Я читаю, — дерзко ответила она. — Про ваше врачевание уже вся Севилья знает! — добродушно улыбнулся он. — Не все имеют деньги на дорогих докторов. А я разбираюсь в медицине и могу им помочь. И даже падре благословил меня помогать людям. Если было бы можно, я бы стала врачом. — Женщины должны заниматься домом, мужем и детьми, — горячо возразил Альберто, — так было много веков. Зачем менять то, что складывалось до нас? Патрисия вздохнула, поняв, что лучше не продолжать эту тему. Да, Альберто вряд ли позволил ей помогать людям, если бы стал ее мужем. Нет! Она не такая покорная, как мама. Сейчас не то время, когда женщины слепо повинуются мужчинам. Альберто будет хорошим мужем для мягкой и тихой Эухении, но не для нее. — Я понимаю, если девушка музицирует, рисует, пишет стихи, устраивает литературные салоны. Это не возбраняется. Но медицина — это мужское дело. К тому же, вы не боитесь заразиться? — Не боюсь. — Все же вы должны соблюдать осторожность. Благотворительность не должна вредить вашей репутации. — Мою репутацию уже ничем не испортить, — язвительно буркнула Патрисия, — кузен уже все сделал до меня. Альберто нахмурился, словно не желая спорить, а затем тактично спросил: — Я не совсем понимаю, Патрисия, зачем вы меня пригласили? Уж точно, чтобы не спорить о положении женщин в обществе. — Альберто, я сейчас ищу способ помочь Эухении. И вы мне поможете. — Вы? Но ведь даже образованные врачи не сумели ее вылечить. — А я смогу! — насмешливо отрезала Патрисия. — И поверьте моему опыту: есть повитухи, сестры милосердия, монахини, которые знают не меньше, чем доктор, окончивший университет! Ее тон был таким уверенным, что Альберто не стал спорить. — Что нужно делать? Как я могу помочь? — Достаньте мне словарь лекарственных трав. На латыни, — отчеканила она, взяв книгу. — Я понял, — Альберто галантно поцеловал ей руку и покинул гостиную.***
Через пять дней Альберто пришел к ним в дом и поздоровался с доном Луисом. — Я буду рад увидеть Патрисию. И с вашего позволения, я сделаю ей подарок. Разрешите? — Что ж, я не против, — кивнул дон Луис, оторвавшись от чтения газеты. — Дядя, позволите нам прогуляться в саду? — взволнованно сказала Патрисия. — Конечно, мои дорогие. Погода сегодня замечательная. Патрисия решила еще на шаг приблизиться к решению проблемы. — Скажите, Альберто. А что вы знаете о семье Эухении? И что это за человек Рейнальдо? — А, их майордомо? — Да, верно. — Что это за человек? Альберто прыснул и сел на скамью в беседке. — Он за донью Бернарду в огонь прыгнет. Прихвостень и верный пес, уж простите, сеньорита, за такие слова. От этого определения Патрисии стало не по себе. Почему, она сама не понимала… — Хитрый, как лис, но без подачи хозяйки и шагу не сделает, — прибавил Альберто с насмешкой и протянул ей завернутую книгу, перевязанную алой лентой. — Что же это? — с интересом спросила Патрисия, разворачивая белую бумагу. — Словарь. Как и обещал. — Спасибо, — Патрисия прижала книгу к груди, — Альберто, давайте встретимся через пару дней в соборе. Он кивнул, и Патрисия попрощалась с ним, вернувшись в свою комнату. И сразу же приступила к переводу на латыни.***
Патрисия получила новый номер «Конститьюсионель» и углубилась в чтение. Перед тем, как дядя Луис заставит ее читать новый выпуск, лучше перечитать все самой. После первого гневного отзыва и упреков в вольнодумстве, Патрисия благоразумно читала газету заранее, а потом сообщала дяде парижские новости в усеченном варианте. И одна из статей заставила ее вздрогнуть. Патрисия вскочила и судорожно вчиталась в темные строчки, подойдя к окну: «Общество «Женский союз Парижа» добилось новых успехов. Если раньше лишь малая часть женщин и девушек довольствовались участью вольных слушательниц в университетах, то теперь многое меняется. В этом году вышло постановление, что женщины могут быть допущены к сдаче экзамена на степень бакалавра и поступить после получения этой степени на юридический, словесный, медицинский и физико-математический факультеты. Наравне с мужчинами они могут обучаться в университетах Парижа, сдавать экзамены и получать дипломы. Правильным ли стало это решение? Время покажет. Возможно, это новый этап в истории всей страны. Ведь женщины отстояли новое право: на образование и труд». Ниже было указано имя журналиста и адрес женского сообщества. Он не изменился! Патрисия заходила по комнате, чувствуя, как ей стало жарко от волнения. «Женский союз Парижа» до сих пор существует! Женский клуб, который возглавляла несколько лет ее покойная матушка. Клуб, который боролся за права всех француженок. Дамы продолжают начинания ее матушки! Неужели ее старания оправдали себя спустя столько лет? Ведь именно она в первых рядах боролась за то, чтобы можно было учиться наравне с мужчинами! И теперь можно получать образование и самим зарабатывать себе на жизнь! Патрисия выбежала в сад и подошла к решетчатому забору, чувствуя, как колотится сердце. Надо разузнать все поподробнее. Написать этим дамам. Наверняка, матушку еще помнят, как и ее заслуги перед «Женским союзом». А если это ее шанс… получить свободу?***
Патрисия не спала всю ночь. И утром после завтрака вновь стала перечитывать рецепт, но мысли в голове роились беспорядочно, не давая ей сосредоточиться. Надо пойти в церковь. Успокоиться, побыть в тишине и покое. И разобраться с этим злосчастным рецептом. Уже в соборе Патрисия подошла к изображению Богоматери-Целительницы и перекрестилась. Может быть, она услышит ее молитвы? Устроит ее судьбу и будущее? — Патрисия, ты тут? — шепотом спросил Альберто, тихо подходя к ней. Она обернулась и жестом позвала его следовать за ней. — Патрисия, что ты задумала? — спросил Альберто, когда они оказались в темноватом прохладном помещении библиотеки. Она взяла две книги о лекарственных травах и начала их перелистывать. — Ты перевела на латынь названия трав? — Да. — И что? — Пока ничего подозрительного. Эти травы лечебные, — пробормотала она, отложив одну из книг. Альберто молча принес ей еще одну книгу, но и там Патрисия ничего не обнаружила. И она ни на шутку стала нервничать. Может, это лекарство поможет Эухении, но не сразу? — А, может, тут посмотреть? — спросил он, принеся откуда-то еще один увесистый том. — Правда, она на латыни. Подойдет? Патрисия взяла у него из рук книгу: «Сильнодействующие снадобья». Датировалась эта книга XIV веком, временем Реконкисты… И была написана на латыни. — Давай посмотрим. Альберто кивнул и пошел зажигать лампу. В помещении становилось темно. Патрисия стала листать книгу и убедилась, что эти снадобья могли использоваться не только в мирных целях. Были настои, вызывающие длительный сон, привыкание, видения, тяжелые болезни и даже безумие. Неужели такие средства существуют? — Я ничего тут не понимаю, — Альберто поднес лампу к столу и прищурился, пытаясь найти хоть одно знакомое слово. — Зато я понимаю. Старую латынь я тоже знаю. Альберто зевнул и уселся на старую табуретку рядом со столом, а лампу поставил рядом. — Ты же вроде падре помогаешь. Он не будет нас искать? — Я сегодня попросила позволения поработать в библиотеке... Спустя час Патрисия легко толкнула Альберто в бок. Он пошатнулся и чуть не упал с табурета. — А, что? — сонным голосом спросил он. — Смотри! Альберто вновь поднес лампу к пожелтевшей странице, и Патрисия взволнованно прочла: — «Если… — она пробормотала два длинных названия, — их использовать отдельно, то они способствуют излечению эпилепсии. Но если использовать в сочетании с… — Патрисия вновь озвучила на латыни три названия, заставив Альберто нахмуриться, — то участятся судороги, напоминающие отдаленно эпилептические, появится повышенное слюноотделение, головокружение, слабость и подавленное состояние. При длительном употреблении этих пяти трав, человек может стать безумным…» Она отложила книгу и потрясенно посмотрела на Альберто. — Я мало что понял, но, судя по всему, Эухении грозит опасность. — Альберто, все эти пять трав как раз используются в этом рецепте! — воскликнула Патрисия, ткнув пальцем в листок, где она карандашом приписала все эти названия на латыни. Альберто помедлил мгновение, а затем схватил Патрисию за руку, забыв обо всех церемониях. — Надо спасать Эухению! Пойдем к падре Мигелю! — и он быстрыми шагами направился к выходу. Патрисия схватила со стола книгу, листок с рецептом, словарь и спешно последовала за Альберто. Они вбежали в кабинет падре и хором воскликнули: — Падре, нужна ваша помощь! — Что такое, дети мои? Они переглянулись и хором крикнули: — Эухения в беде! — Так, Патрисия, дочь моя, давай ты мне все расскажешь, а потом уже Альберто тебя дополнит. Иначе я ничего не пойму. Она положила на стол книги и рецепт и сбивчиво изложила все, что ей известно. Как она переводила с галисийского на испанский, а затем с испанского на латынь. Временами она сбивалась и путала французский с испанским, но все-таки закончила свой рассказ, поведав все, что обнаружила в книгах. В конце рассказа Альберто вмешался, жестом прервав ее: — Падре, Патрисия права! Подтверждаю! Эухению Вильянуэва хотят отравить!