***
Рафаэль приехал в Кадис, отдал письмо Эухении, чем вызвал большую радость у нее, передал поклон и порадовался, узнав, что она уже почти выздоровела после тех дурных настоев, которыми ее поила мачеха. — Значит, Патрисия приедет? — просияла она, прочитав послание подруги. — Она обещала привести мне тетради, которые одалживала у меня. — А что за тетради? — Мои… упражнения по французскому, — смущенно ответила Эухения. Рафаэль довольно улыбнулся. Все-таки она выполнит его второе желание и приедет в Севилью! Домой он приехал обуреваемый противоречивыми чувствами. Сказать родителям, что он уже выбрал невесту? Или пока подождать? Патрисия еще не готова к замужеству. И рассказать ли все дону Луису? Как он отреагирует? Помчится в Париж? Притащит ее с позором обратно? Или будет грозить, что лишит ее наследства и проклянет? Сможет ли дядя понять свою племянницу? Он после недолгих размышлений пришел к падре и рассказал ему о том, что Патрисия жива и здорова, поступила в университет, но замуж идти не хочет. Рафаэль дипломатично умолчал, что Патрисия рассказала ему про неверность отца, про его пристрастие к вину и про рукоприкладство. Хотя, он прекрасно понимал, что падре и так известны все семейные тайны Тенорио. — Сын мой, наберись терпения. Она выросла без отца и матери, поэтому закрылась в себе. Но в глубине души Патрисия очень хрупкая и беззащитная. Именно ты можешь доказать ей, что станешь ей опорой и защитой, ее настоящей семьей. — Я это сделаю. Я буду ждать ее, сколько понадобится, — Рафаэль сжал в ладонях шляпу и затем поднял глаза на падре, — стоит ли говорить дону Луису ее точный адрес? — Думаю, стоит, сын мой. Он имеет право знать. — А если он поедет к ней и силой привезет ее обратно? Она меня никогда не простит! Да и дядю тоже. — Я с ним поговорю, сын мой. — Она мне не обещала этого напрямую, но я уверен, что она приедет и объяснится. Падре кивнул и перекрестил Рафаэля. Он вернулся домой, радуясь, что от отпуска осталось еще немного времени. Родители были очень рады его приезду и засыпали его вопросами о поездке, но он на всё отвечал уклончиво. — Сынок, я очень хочу, чтобы ты женился. Самый лучший возраст для этого, — ласково повторяла мама, пытаясь угостить сынами всеми его любимыми блюдами. — Матушка, я женюсь, но не сейчас. Эти слова обрадовали донью Хосефину. — Сынок, признайся, ты ездил к какой-то девице? Кто же она? — Матушка, я ездил по делам и к другу Роберу в Париж. Нет никакой девицы, — улыбнулся Рафаэль, допивая вино за обедом. — Дорогая, пусть женится, когда сочтет нужным, — заявил дон Августо. — Да и девиц на выданье в Севилье не так много. Если только дочь Вильялобоса? — Ее же обручили! — возразила донья Хосефина. — Буквально пять дней назад! — А если дочь Кастелучо? — Нет… Простите меня, но она слишком капризна и глупа! — встрял в разговор Рафаэль. — Одни наряды и прически на уме. Он вспомнил своего сослуживца Ортегу и его избалованную жену. Нет! Если он женится на этой девице, история повторится вновь. И даже неважно, пойдет ли он в отставку и продолжил военную службу, эта девушка изведет его своим недовольством. — А Геррейро? Сильвита. Донья Хосефина бросила на мужа такой взгляд, что он тут же осекся. — Нет, ее родители услали куда-то, — уже тише прибавил дон Августо. — Куда? — нахмурился Рафаэль. — Говорили, что ее хотели выдать замуж за Дарио Рохаса. — Что? — воскликнул Рафаэль. — Да, похоже, что Дарио и ее умудрился соблазнить. И отец хотел прикрыть «грех» своей дочери! Но разве этому Дарио можно верить? Он сбежал перед свадьбой. Говорили, что он то ли во Францию уехал, то ли в Португалию. Хотя я думаю, он домой вернулся, в Гранаду! — Право, сколько раз этот Дарио был замешан в скандалы. Весь город об этом знал! И все равно девицы ведутся на его сладкие речи! — проворчала матушка. Рафаэль промолчал, пытаясь вновь одолеть переполняющую его ревность. — Мужчинам надо улучить момент, когда он приедет, и как следует «поговорить» с ним. Хуан хотя бы не прятался, а дрался на дуэлях, а этот только и убегает, как крыса с тонущего корабля! — сердито заявил дон Августо. — Да. Нет в нем дворянской крови и умения отвечать за свои поступки, — вставила донья Хосефина, — Дарио ведет себя недостойно! — Матушка, отец, не будем о нем. Я обязательно женюсь, но позвольте мне самому решить, когда. — Сынок! — Отец, не сомневайтесь. Я выберу девицу нашего круга, из благородной фамилии и с хорошим состоянием. Чтобы она была мне ровней. — Сынок, это правильно, — одобрительно кивнул отец, — Жена должна быть ровней. Чтобы помогала тебе создавать семейное гнездо. — Да, Рафаэль, — улыбнулась мать, — семья складывается из многих мелочей. И не сразу, а спустя годы. Представьте, что вы строите из отдельных камней большой дом. — Как и мы с матерью по камешку собирали «наш дом» всю жизнь. Строили его, чтобы жить в нем. Рафаэль кивнул. Отец и мать уже не раз говорили об этом, и он был согласен. И встретив Патрисию, он в очередной раз в этом убедился. Понемногу они выстроят свою семью, чтобы обрести в ней покой.***
Он пришел к дону Луису и попросил майордомо Густаво отвести его к хозяину. Слуга вошел в гостиную и застал дона Луиса за чтением газеты. — Дон Луис, к вам дон Рафаэль Эрнандес. Просить? — Проси, — кивнул дон Луис. Рафаэль вошел в гостиную и поздоровался. — Дон Луис, я к вам с хорошими новостями. — Вы узнали что-то о Патрисии? — Да, дон Луис, — Рафаэль замер на мгновение, словно не решаясь признаваться, — она в Париже. Дон Луис сжал губы и нахмурился. — И что она там делает? — Она… решила изучать медицину… — Патрисия помогает монахиням ухаживать за больными? И они учат ее быть сестрой милосердия? — Нет, она поступила в университет. Дон Луис замолчал, и Рафаэль почувствовал волнение. Как он отреагирует на эту новость? — Она решила учиться на акушерку-повитуху? — недоверчиво уточнил дон Луис. — Нет, нет. Патрисия хочет стать хирургом. Он недоверчиво посмотрел на Рафаэля и переспросил еще раз, не веря в услышанное. — Что? Патрисия учится в университете вместе с мужчинами? Дон Луис встал с кресла, и Рафаэль напрягся. Как он отреагирует? Придет в ярость? Будет кричать? — Да, но поверьте, упрекать Патрисию в недостойном поведении нельзя. Живет она очень скромно и тихо. Дон Луис заходил по комнате, пытаясь успокоиться. И спустя несколько минут чуть не выронил трость и тихо спросил, словно беседуя сам с собой. — Как она сумела уехать за границу? И как сумела оплатить обучение? — заволновался дон Луис. — Кто ей помог? — и, не дожидаясь ответа, повернулся к Рафаэлю: — Молодой человек, прошу прощения за невежливость, но сейчас я вынужден попрощаться с вами. Рафаэль помедлил, встал и покинул гостиную. Да, пусть дон Луис сам обдумает эту новость. Но на следующий день слуга принес записку от дона Тенорио, в которой просил Рафаэля зайти. — Сынок, а что за дела у тебя с ним? Дон Луис же нас даже видеть не хотел после дуэли, — удивился дон Августо. — Отец, я пока не знаю. Он, вероятно, хотел спросить, не слышал ли я еще чего-нибудь про сеньориту Патрисию. Я же помогал Альберто ее искать, — уклончиво бросил Рафаэль. — Да, сынок, ты правильно поступил, что спас ее. Она хотела помочь подруге. И девушка не виновата, что ее кузен так беспутен. — До сих пор не могу поверить, что Бернарда травила падчерицу! — вздохнула донья Хосефина, наливая себе сливки в кофе. Рафаэль выдохнул с облегчением. Похоже, родители не испытывают к ней неприязни. Значит, примут ее, как невестку. Он откланялся родителям и направился в дом Тенорио. Слуга проводил его в гостиную, где Рафаэль застал дона Луиса, перебирающего кипу бумаг. Вид у него был разгневанный. — Я был глупцом! — сердито заявил он вместо приветствия. — Дон Луис, никто бы не назвал вас глупцом, — поздоровался Рафаэль и сел в кресло. — Это надо было такое провернуть! Патрисия обвела меня вокруг пальца! — Простите? Дон Луис показал ему эти бумаги и фыркнул. И, просмотрев первую страницу, Рафаэль с изумлением понял, что все эти бумаги ненастоящие! — Когда она сбежала, я заглянул в бумаги, но не стал их внимательно перебирать. Успокоился, что они на месте! И только вчера их рассмотрел. Это подделка! Рафаэль внимательно изучил их и понял, что Патрисия просто списала их на простую бумагу и срисовала печати! Вот теперь все сложилось в окончательную картину. Она просто подменила их и забрала подлинники с собой! — Ну, Патрисия! — сердито рявкнул дон Луис. — Поеду в Париж и привезу ее обратно! Запру дома! Авантюристка! — Дон Луис, Патрисия показала мне бумагу от нотариуса. Она теперь не под вашей опекой, — выпалил Рафаэль. — Что? — Я полагаю, что донья Вирхиния предусмотрела возможность для дочери получать образование и самостоятельно распоряжаться наследством с восемнадцати лет. Патрисия мне рассказала, что кузен… что Хуан знал об этом и обещал отказаться от опекунства, чтобы она уехала в Париж. Но… — Рафаэль и дон Луис смутились, прекрасно зная, что случилось потом. — Как? Мой сын не говорил об этом! — возмутился дон Луис. — Наследство матери обеспечило ей возможность жить самостоятельно и получать образование. Но поскольку вы настояли на браке, Патрисия решила сбежать и вступить в свои права. Увезти ее обратно вы не можете. Рафаэль замолчал, и дон Луис отошел к окну. А затем подошел к креслу, сел в него и подпер голову руками. — Вы в порядке? — Рафаэль встал с кресла и приблизился к дону Луису. — Да, Рафаэль… — Дон Луис, я прошу вас… Я знаю, что она поступила недостойно, но у нее, вероятно, были на это причины. Я прошу вас: не ездите за ней. Патрисия сама обещала приехать в Севилью и объясниться с вами. Дон Луис мрачно усмехнулся и продолжил: — Как она похожа на брата... От Фернандо и Вирхинии не мог родится другой ребенок. Мой брат был всегда упрямым, изворотливым и хитрым. Если уж он чего-то хотел, его никто не мог переубедить. Да и Вирхиния была очень надменной, умной. Патрисия вся в родителей. Как она все это провернула? Ведь все подумали, что Бернарда ее отравила! Или они сговорились? Рафаэль прищурился. Похоже, дон Луис не знает, что племянница сумела сварить сонное снадобье. И дядя не понял, что Патрисия умудрилась обратить козни Бернарды себе на пользу. — Дон Луис… не в моих правилах вмешиваться в чужие семейные дела, но прошу вас прислушаться ко мне. Не давите на нее замужеством. Она не готова к этому, я убедился в этом, поговорив с ней. Если вы привезете ее сюда, то она окончательно отдалится от вас и перестанет вам доверять. Неужели вы хотите потерять ее? Ведь у нее никого нет кроме вас. Дон Луис поднял голову и задумчиво посмотрел на Рафаэля. — В любом случае надо подумать, как оправдать ее долгое отсутствие. Под каким благовидным предлогом. Иначе кто ее теперь замуж возьмет? Рафаэль хотел сказать о своих планах, но не решился. Вряд ли он обрадуется таким новостям от того, кто отправил его сына на тот свет. Но, похоже, что его слова убедили дона Луиса. Спустя несколько минут его голос вновь глухо зазвучал в огромной гостиной: — Я благодарен тебе, что ты нашел ее. Возможно, ты прав. Я напишу ей письмо. Пусть Патрисия приезжает. Я ее любую приму. Рафаэль не ожидал такого и удивленно взглянул на него. — Во многом я виноват в случившемся. И в том, что Хуан вырос таким… Дон Луис подошел к окну и продолжил свой рассказ. Он служил во флоте Испании и был на очень хорошем счету у высших командных чинов, но в один год он потерял и жену, и отца. Восьмилетний Хуан остался на попечении своего дядюшки Фернандо, который предпочитал кутежи, вино и карты заботам об имении и виноградниках. Дона Луиса не смогли сразу отправить в отставку, и когда он приехал, то застал дела в ужасном состоянии. Фернандо, даже не думая о делах, быстро уехал в Мадрид к очередной любовнице, а потом оказался в Париже, откуда привез Вирхинию. Дону Луису пришлось потратить несколько лет, чтобы вытащить имение из тяжб и долгов. Он почти не бывал дома, упрашивая, выбивая, хлопоча, одалживая деньги, чтобы выкарабкаться из этой долговой ямы. От Хуана он попросту откупался деньгами, стремясь, чтобы сын ни в чем не нуждался. А когда обернул свой взор на повзрослевшего сына, то увидел, что Хуан становится копией дяди. И за его плечами быстро оказалась целая толпа брошенных плачущих девиц, замужних женщин. Была среди них и сеньорита Эльвира, которую он выкрал из монастыря, а потом по велению братьев и отца женился на ней, но и не подумал остепениться. Даже такая добродетельная и набожная женщина не сумела его образумить и привязать к себе. — И отца Патрисии так же женили на донье Вирхинии? — поинтересовался Рафаэль, уже зная ответ на этот вопрос. — Да… ее отец настоял на браке, но эта свадьба была им не нужна. Наверное, ты прав, Рафаэль... Ведь она моя единственная наследница. Меньше всего я хочу, чтобы мое поместье потом попало в чужие руки. Может моя племянница и строптива, но она знает, как вести хозяйство, знает, что нельзя транжирить деньги. Рафаэль кивнул, соглашаясь со словами дона Луиса. Да, Патрисия была бы хорошей хозяйкой. И тут он задумчиво улыбнулся. А если ей после учебы вернуться сюда и открыть больницу в Севилье? Богатая дама, занимающаяся благотворительностью, не вызовет никаких пересудов у знати. Она сама будет следить за работой врачей и сестер милосердия. Пожалуй, это самый благовидный вариант. Он решил пока не делиться этой идеей с доном Луисом, но эта мысль его обрадовала. Патрисия точно не откажется от такого предложения. Это будет прекрасным поводом вернуть ее обратно в Испанию. Спустя пару дней Рафаэль вернулся в полк, надеясь, что его ходатайство об отставке не отклонят. И что вскоре он будет в Париже рядом с Патрисией.***
Спустя пару недель Патрисия получила письмо от дона Луиса. Он не скрывал, что раздосадован ее выходкой, но требовал, чтобы она летом обязательно приехала и объяснилась с ним. Иначе он сам приедет. Она ответила дяде, что с ней все хорошо, и она ни в чем не нуждается. И спустя еще неделю получила письмо от Рафаэля: Патрисия, здравствуй, моя любимая целительница. Нет… мой будущий врач. Я пока вынужден на этот месяц с небольшим остаться на службе и передать дела. Все огорчены моим уходом, но я не жалею. Альберто перевелся в мой полк, и ему дали звание капитана. Думаю, он станет для меня хорошей сменой. А для меня самое главное, что скоро я буду рядом с тобой, мы будем вместе. Я беседовал с дядей и падре Мигелем. Поверь, они не сердятся на тебя. Они все поймут. Тебе стоит приехать в Севилью и поговорить с ними. Да и другие люди не будут осуждать тебя, я уверен. Я пока не говорил родителям о тебе, но думаю, они тоже примут тебя. Я приеду в Париж, как только закончу свои дела. И буду рядом с тобой, буду тебя поддерживать. И буду ждать, когда ты станешь мне доверять, Патрисия. Рафаэль. Патрисия зачиталась его письмом и даже забыла, что она в библиотеке с подругами и должна готовиться к семинару. — Рафаэль прислал? Который тогда к тебе приходил? Похоже, этот испанец настроен серьезно, — шутливо говорила Мадлен. — Ты прямо оживаешь от его письма. — Патрисия, ну и иди замуж! Похоже, он не против твоей учебы, — засмеялась Жюли. — Нет. Я никогда не пойду замуж! — Почему? — удивилась Жюли. — В замужестве нет ничего плохого, если мужчина тебя уважает. У меня жених в деревне есть. Он обещал дождаться, когда я выучусь. Патрисия хотела сказать какую-нибудь колкость, но, поймав проницательный взгляд своей деревенской подруги, промолчала. — И я с Морисом счастлива в браке. Да и наша Жоржетта со своим композитором тоже, хоть они и не узаконили свои отношения перед Богом и людьми. Патрисия даже не нашлась, что возразить. — Я видела, как он на тебя смотрит. Ты ему нужна. — Давайте заниматься! — уклончиво проворчала Патрисия, пряча письмо в сумочку.***
В начале марта в субботу Патрисия решила дошить на машинке новое платье. Но едва она положила ткань и нажала на педаль, в дверь постучали. Дюваль принес ей еще два письма и поклонился: — Одно из Гранады, мадемуазель. От месье Рохаса. А второе из Кадиса. Мадемуазель… Ви…льянуэва. Патрисия поблагодарила управляющего и все-таки в этот раз решила прочитать письмо Дарио. Он был недоволен тем, что она тогда ничего не написала. Беспокоился о ее здоровье и надеялся на скорую встречу. Он собирался в начале или середине апреля приплыть за ней в Париж! Патрисия дернулась. Дарио не оставил своих намерений! А она так надеялась, что он увлечется очередной красоткой и забудет о своем намерении жениться. Все же придется с ним объясниться. Сказать ему, что за полгода она не передумала и не захотела за него замуж. И нужно вернуть ему деньги и кольцо, как бы Дарио ни отказывался. Она разрезала второй конверт и улыбнулась, читая приветствие Эухении. Но уже через минуту насторожилась. Строки были закапаны слезами. Боже мой, что случилось? Здравствуй, дорогая подруга. Рафаэль мне передал твое письмо. Патрисия, я рада, что ты жива и здорова. Не волнуйся по поводу тетрадей, я совсем на тебя не сержусь. Тем более, сейчас есть больше поводов для волнения. Две недели назад матушка сказала, что я уже совсем здорова. И около Кадиса остановился полк, где служат Альберто и Рафаэль. Ты, наверное, знаешь, что они теперь служат вместе. Мы с Альберто решили, что сначала обвенчаемся, а потом он отвезет меня домой, чтобы у его родителей больше не было поводов сватать ему другую невесту. Рафаэль даже вызвался быть шафером на нашей свадьбе. Но перед венчанием в церковь пришел генерал и отдал приказ войску срочно уходить. У Бадахоса опять началось восстание! Патрисия вздрогнула, не веря своим глазам и продолжила дальше: Так я и не вышла замуж. Новостей оттуда мало, но люди говорят, что восстание очень тяжелое. Патрисия, мне страшно! Я молюсь вместе со всеми монахинями, чтобы все поскорее закончилось и чтобы Альберто вернулся… Патрисия села в кресло, дрожащими руками держа письмо. Боже, что же теперь будет? Рафаэль отправился подавлять восстание?