Дыши моей тьмой

      Руки болели еще несколько дней, до тех пор, пока не зажили. Вэй Ин почти пришел в себя, но порой в глазах проскальзывала такая боль, что Цзян Чэну хотелось найти того, кто стал причиной такому состоянию, и притопить этого человека в ближайшем пруду. Даже для него было невыносимо видеть, как гаснет пламя в глазах шисюна. Его брат не должен выглядеть так, смотреть, как будто на его плечи уронили гору, не меньше. В один из дней он все же схватил старшего за шкирку и, спрятавшись в отдаленной беседке, постарался узнать причину. Колоться его шисюн не желал, поэтому оттачивал на брате свою язвительность, которая была хлебом Вэй Усяня долгие годы с того момента, как он осознал всю глубину своего одиночества в этом мире. — Так, напомни мне еще раз, почему ты до меня снизошел? Разве общаться с безродным заклинателем, которого твой отец по ошибке привел в орден, который мало того, что по слухам является бастардом главы ордена, так еще и пробился и стал первым учеником ордена, не ниже вашего достоинства, молодой господин Цзян? — яда в голосе было столько, что Цзян Ваньинь заподозрил у брата родство со змеями, а не людьми. Поспешил он, конечно, с чего бы старшему с ним разговаривать, если они в последний раз нормально говорили друг с другом лет в четырнадцать? — Потому что я… переживаю за тебя. Я нашел тебя в дальнем уголке сада, в обнимку с гуцинем, твои руки были содраны в кровь. Я испугался! — на одном дыхании выдал младший и, зажмурившись, опустил голову. И распахнул глаза, когда до него донесся тихий фырк, а забинтованная ладонь растрепала волосы. — Это с каких пор ты за меня переживаешь? Просто интересно, когда у тебя сострадание проснулось, — Вэй Ин устало прикрыл глаза. Истощение он получил весьма сильное и до сих пор не мог отойти, а тут еще шиди со своей заботой… не то, чтобы он был против, но за десять с лишним лет он отвык от того, что у него есть младший брат. — Когда увидел твои руки в крови. Я подумал… что тебе больно. И мне почему-то тоже стало больно. Потому что у меня есть на кого опереться, а у тебя… — остаток фразы юноша проглотил и отвел взгляд. Старший вздохнул и позволил себе улыбку. Может не все потеряно для этого придурка, и что-то хорошее из него все-таки вырастет? — Спасибо, А-Чэн. Младший заклинатель улыбнулся и даже осторожно ткнул старшего в плечо. Худой мир лучше ссоры, да? Наверное, автор этой фразы явно что-то знал.

***

В Цишань Вэнь Вэй Усянь ехал, как на казнь. Все внутри сжималось, сердце ныло. Он точно знал, что его родственная душа была жива, но неизвестность, незнание, где он и что с ним, пугали. Вэнь Чао, этот отвратительный ублюдок, его девица и он — один из самых опасных заклинателей — Вэнь Чжулю. У юноши едва не запершило в горле, когда мужчина поднял на него холодный и равнодушный взгляд цепного пса. Этот человек не был похож на заклинателей Вэнь. Он носил эту фамилию, но он не был Вэнем. Было в нем что-то ланьское, то ли выправка и умение держать лицо, то ли этот абсолютно нечитаемый взгляд, по которому понять, о чем он думает, весьма сложно. Вэй Ин быстро отвел взгляд, здраво опасаясь за свою жизнь. Вопрос о демонах, живущих в этом человеке, он милосердно оставил на потом. У них забрали мечи, какое нахальство. Вэнь Жохань точно не хочет их убить? Он вообще контролирует то, что делает его младшенький? Хорошо хоть заклинатель озаботился тем, чтобы взять кинжалы, и спрятать их в креплениях под одеждой и в рукавах ханьфу. Миншань и Хэньшен* ждали своего часа. А он ждал удобной возможности. Из бесконечной болтовни наследника, которая была по большей части пустым трепом, можно было уловить и крупицы ценной информации. Как минимум, Облачные Глубины сжег его старший брат, Вэнь Сюй, ему же хотят доверить Юньмэн Цзян или Ланьлинь Цзинь. А еще нашли кого-то из Ланей и отдали под его руководство. Стоп… Лань? Пойманный адепт или кто-то из главной ветви? Увы, дальнейший разговор этого убожества был лишь о девах и их красоте, а также попытки цитировать правила семейства, которым, по мнению заклинателя из Юньмэн Цзян, нынешний орден Цишань Вэнь не соответствовал. Внезапно, к ним подошли несколько заклинателей из числа стражи, которые, как они отчитались, привели, по приказу молодого господина, пленника. Мужчины расступились, и Вэй Ин едва не закричал во весь голос. На Лань Чжане не было живого места, ханьфу было изорвано и испачкано в крови. Он сильно хромал, но даже это не изменило ту непоколебимость, что была на его лице. Таким холодным и отстраненным он показался ему в первую их встречу. Сейчас, даже в таком виде, он оставался благородным юношей, вторым Нефритом и одним из сильнейших заклинателей своего поколения. Удивительно, но даже такой ублюдок как Вэнь Чао мог уставать и в своем издевательском тоне предложил всем отдохнуть. Заклинатели разбрелись в ближайшие кусты и под деревья, не желая отдыхать на виду своего надзирателя. Вэй Усянь осторожно скользнул в тень небольшого леса и нашел маленькую поляну, где отдыхал Нефрит, и только там, развесив несколько талисманов, сжал Лань Чжаня в объятьях так крепко, как только можно было в его состоянии. — Я так боялся, что ты… Боги, Лань Чжань, я чуть не умер, когда узнал об этом, я играл Расспрос, пальцы в кровь содрал, лишь бы знать, что с тобой, — слезы застыли на глазах плотной пеленой, губы дрожали. Лань Ванцзи гладил мокрые щеки, плечи, перебирал смоляные пряди, убранные в такую привычную прическу и скрепленные красной лентой. — Я здесь, Вэй Ин, я рядом, — тихо ответил юноша, нежно целуя возлюбленного. Увы, время вышло и им пришлось покинуть свой укромный уголок. Мало кто обратил внимание, но Цзян Чэн заметил, как переменился настрой брата. Если до этого в серых глазах была скорбь и боль, то сейчас это была жажда крови. Наследник даже не посочувствовал тем, на кого она направлена. Сами виноваты. Ухватить бы мне тебя за руку, И больше не отпускать. Я клянусь перед Землей и Небом, Что не посмею тебя потерять. Сердце мое у тебя, отныне, А душа так и вовсе — одна на двоих. Я хочу тебя спрятать в объятьях своих, Самых надежных, теплых и безумно родных.