---
На следующий день Шиён проснулась с чувством неконтролируемого стыда за свой срыв. Стоило ей разлепить глаза, как Минджи тут же подбежала к ней, спрашивая, как она себя чувствовала. А чувствовала себя она — паршиво, но сказать об этом не могла. В голове мелькали мутные отрывки воспоминаний о том, как Минджи проторчала возле неё несколько часов, тратя свои последние силы и нервы на успокоение и поддержку. Они всё ещё были в боксе. Шиён обнаружила себя развалившейся в кресле. Под ноги были подложены сумки. Ей больших трудов стоило заставить себя приподняться на локтях. Всё тело почему-то ломало и жгло. — Хэй. Минджи тут же подорвалась к ней, бросая свой завтрак. Или обед. Или ужин. Шиён понятия не имела, сколько она была в отключке. — Привет… Она закашлялась, пытаясь подняться и устроиться удобнее. Минджи помогла ей сесть в кресле. — Как ты себя чувствуешь? Шиён поморщилась от ощущений, разламывающих тело. Её голова словно была набита свинцом. — Жить буду. Минджи улыбнулась, когда услышала это. Она отошла, чтобы взять контейнер с едой, но тут же вернулась к ней. — Я догадываюсь, что ты сейчас не очень-то хочешь есть, но мне придётся тебя заставить. — Нет, — не соглашается Шиён. — Я сейчас тебя сожру, если не отдашь мне контейнер. Минджи фыркнула, протягивая ей в руки чуть тёплую посуду. — Кажется, тебе стало лучше. — Если бы всё было так просто, — поделилась Шиён, открывая крышку. Выглядело отстойно, и она снова поморщилась, но запах был вполне сносным. — Что это? — Не спрашивай, — отмахнулась Минджи. — Просто ешь. Шиён взяла ложку и попыталась протолкнуть в себя пищу. Абсолютно безвкусно, что кардинально улучшало ситуацию. Юхён и Юбин сидели чуть поодаль, доедая свои порции. Юбин повернулась к ней, едва прожевав: — Расскажи, что случилось, Шиён. — Может, обождём, а? — возмутилась Минджи. — Она только в себя пришла, имей совесть. Юбин пожала плечами: — Нам нужно знать всё, Шиён, — сказала она, глядя ей прямо в глаза. — От этого может зависеть не только твоя жизнь. Шиён дожевала первую порцию и опустила руки с контейнером себе на колени. — Я в курсе, — ответила она. — В этот раз было хуже. — Хуже, чем что? — Чем в прошлый. Юхён, до этого смотрящая строго себе в тарелку, подняла голову и глянула на неё сквозь упавшие на лицо чёрные волосы. — У меня всё тело болит, — объяснила Шиён. — У тебя истощение, — сделала вывод Минджи. — Когда ты ела последний раз? — Я… И тут до Шиён дошло. Осознание так остро прострелило ей голову, что она едва не подавилась воздухом. — Я не помню. — Пиздец, — протянула Минджи, отсаживаясь от неё прямо на пол. — И ты ещё удивляешься, что тебе хуево. — Значит, поем и всё будет заебись. Минджи бросила на неё тоскливый взгляд. — Я не думаю, что всё так просто. — Это может быть связано не только с этим, — вставила своё Юбин. — Хотя, отчасти, наверное, тоже. Но всё же предмет нашего разговора заключается в другом. Шиён глядела на неё и понимала, что Юбин не отстанет от неё на этот раз. Она не выглядела настолько обеспокоенной ни разу за всё их совместное путешествие. Волнение в ней будто поднималось откуда-то изнутри — из самых глубин сознания — и это выражалось в том, как она мяла пальцы на руках. Шиён ни разу не видела, чтобы она так делала. Все разы до этого спокойствие и внешняя безмятежность были её основным способом защиты. Сейчас этот барьер, судя по всему, дал трещину. Шиён собралась с силами. — Это двадцатый сентэнниал, — начала она. — Я видела там её, — ткнула пальцем в Юхён, — слышала про тебя, — Юбин, — и познакомилась с Гахён. А ещё там есть Бора. И живут они недалеко от Бойсе. — Слышала про меня? — удивилась Юбин. — В каком смысле? — Я не видела, но тебя упоминали, — пояснила Шиён. — Нет никаких гарантий, конечно, что это прям ты, но судя по наличию в этом… мире Боры, Гахён и Юхён, я почти уверена в этом. Она увидела то, как моментально загрузилась Минджи. Эта тема была слишком тяжелой… для них. Всё, что произошло в Чикаго несколько месяцев назад. Всё, что вообще произошло за всю их чертову жизнь. Но Шиён не то чтобы не имела права больше молчать — она не могла больше молчать. Она уже чувствовала, что больше не может держать это всё в себе. Ей нужно было кому-то это высказать. Поделиться, спросить. Убедиться в том, что всё хорошо. Физическая боль по сравнению со страхом сойти с ума не имела никакого значения. — То есть, ты не думаешь, что это хронос? — уточнила Юбин. — Нет, но не исключено, — продолжила Шиён. — Я не уверена в этом. Технологии допотопные, но принцип устройства той же техники аналогичен нашему. И привычки, речь — тоже. Если бы это была другая планета или типа того, я бы точно поняла. Сам факт того, что место действия Бойсе — вот, что пугает меня до смерти. Мы сейчас буквально на одном и том же месте. Юбин задумалась. — Есть ли в таком случае какая-то вероятность того, что… тебя перекидывает из-за аналогичного геопространства? — предположила Юбин, нахмурившись. — Я имею в виду, если мы находимся на одном и том же месте. Какова вероятность, что, когда мы отойдём дальше на север, перемещения прекратятся? — Я как никогда ранее надеюсь на то, что ты права, — высказалась Минджи. — Эта хуйня убьёт тебя, Шиён. Шиён поджала губы, глупо вылупившись на жижу в контейнере, который держала в руках. Руки были влажными и до ужаса бледными. Ей казалось, что если она ослабит хватку или усилит её хоть на мгновение — он тут же выскользнет из её рук. — Я не уверена, что хочу, чтобы это прекращалось. Лицо Минджи тут же вытянулось в возмущении: — Ты рехнулась? — Я хочу побыть с ней! — крикнула Шиён неожиданно для самой себя. Минджи слегка отшатнулась от неё, Юбин — придвинулась, а Юхён снова подняла голову. — Это моя единственная возможность. — Твоя единственная возможность что, — прорычала Минджи в ответ. — Сойти с ума? Умереть? Шиён, это не шутки, это ебанная чёрная дыра, как ты не понимаешь! — Это моя единственная возможность исправить всё, — прошипела Шиён вновь. Долгое время сдерживаемые эмоции вперились в неё, как в стену, и Шиён чувствовала себя трескавшейся под их давлением дамбой. Она держалась из последних сил. Минджи сидела напротив неё, и взгляд её был диким, полным возмущения и злости, и Шиён казалось — скажи она хоть слово, как Шиён обрушит на неё весь этот страшный поток. И — к её величайшему сожалению и ужасу — Минджи продолжила говорить. — Исправить что. Ты ни в чём не виновата. Это тупо и бессмысленно. Мы должны уйти отсюда как можно скорее, чтобы ты… — Нет. — Да блять, Шиён! Тебе уже сейчас хуево, как ты думаешь, что будет дальше?! Это ненормально, что ты вообще с ней… Видишься. Минджи поднялась, глядя на неё сверху вниз. Её лицо было напряжено, и она побледнела от гнева. Шиён толкнуло желание встать тоже, но она не нашла в себе сил. — Я не позволю тебе умереть из-за мнимого чувства вины, — процедила Минджи. — Не в мою смену, блять. Раздался шумный вздох. Шиён невольно оглянулась. Юбин прикрыла лицо рукой, вновь вздыхая, и начала массировать пальцами лоб. Минджи развернулась и отошла к стене. Шиён посмотрела на Юхён. Юхён сверлила её взглядом. Шиён попыталась понять, что он значит, но не смогла и лишь ответила ей тем же. Юхён не сводила с неё глаз. И от того, что Шиён — не сводила глаз тоже, у неё откуда-то появилось чувство, словно Юхён сейчас — самая заинтересованная в её аномалии личность. Шиён чувствовала её взгляд даже после того, как вернулась глазами к Минджи. — Ты должна меня понять, — попыталась Шиён разжалобить её. — Если есть хоть какая-то вероятность того, что я могу её вернуть, я не могу игнорировать это. Минджи, я больше не смогу. Минджи стояла к ней спиной, но Шиён видела, как глубоко и тяжело она вздохнула. Руки её были упёрты в бока, когда сама она наклонила голову в пол. — Ты успела отследить временные рамки? — отвлекла её Юбин. — Время одинаковое? — Нет. Не знаю, — попыталась переключиться Шиён. — Либо один день здесь приравнивается к нескольким там, либо оно вообще никак не связано. Был промежуток сначала в неделю, потом в месяц. Сейчас снова около недели. У нас же за всё это время прошло всего несколько дней. — Я предлагаю исключить вероятность того, что связь выстраивается за счет времени, — подытожила Юбин. — Элементарно факт того, что в обоих вселенных существуют одинаковые люди, опровергает данную точку зрения. — Да, но Бора и Гахён… мертвы здесь, — предположила Шиён. «Насколько я поняла про Гахён», — не договорила она. Смерть Боры же давно отпечаталась клеймом на её сердце. — Юхён же жива, — аргументировала Юбин. — Если это та же Юхён. Шиён окончательно запуталась. У неё в голове была самая настоящая каша, и это при том, что она была здесь единственной, кто мог бы охватить все масштабы происходящего. Она знала больше всех, предполагала больше всех, но никак не могла рассортировать накопленные наблюдения. Её мозг буквально плавился от необходимости внести в мысли хоть каплю логики. Она тут же вспомнила о том, что видела, она видела то, как общались Гахён и Юхён из двадцатого сентэнниала, а потому её жалкое подобие теории про их соулмейтство приобретало всё новые и новые аргументы в свою защиту. И ещё та ситуация после токсического кладбища… Шиён практически была уверена в этом. Если Юхён была знакома с Гахён здесь, какова вероятность того, что они тоже были связаны? Вдруг они знали об этом? У Шиён не было никакого официального подтверждения этому в виде слов Юхён, кроме того, что она не хило так треснула ей, когда Шиён ляпнула что-то про их соулмейтство. Но сейчас Юхён сверлила её взглядом до того откровенно, что мурашки шли по коже. Она явно хотела что-то сказать, но сдерживалась. Или, возможно, она сдерживала нечто другое… До Шиён внезапно дошло. Юхён злилась. Нет, она была просто в бешенстве. Её движения стали ломанными и резкими, когда она поднялась для того, чтобы промыть пустой контейнер и убрать его себе в сумку. От неё исходила такая мощная агрессивная энергия, что Шиён была крайне удивлена тем фактом, что этого никто не заметил. Кроме неё самой. — Нам нельзя здесь долго торчать, — вздохнула Юбин. — Мы расставили локаторы. И она перестали срабатывать где-то полчаса назад. — И ты молчала? — заговорила Минджи раздраженным, сиплым голосом. Шиён вздрогнула от её интонации. — Раньше нельзя было сказать? — Ну, мне показалось, что вы были слишком заняты тем, чтобы привести свои мысли в порядок, — пожала плечами Юбин, будто возвращая себе привычную непоколебимость. — В любом случае, раз они перестали работать не так давно, то у нас впереди ещё… несколько часов свободного времени. Мы можем либо переждать ещё сутки, либо двинуться прямо сейчас. К тому моменту, как они проснутся, я надеюсь, мы успеем найти другое укрытие и снова переждать там. — Давайте сворачиваться, — решила Минджи. Юбин кивнула ей. — Если есть хоть какая-то вероятность, что, если мы уберёмся из этого проклятого места, перемещения прекратятся, я не намерена больше медлить. У Шиён обида и беспокойство зародились внутри. Она надеялась, что Минджи посмотрит на неё и увидит все масштабы её разочарования, но та даже не обернулась и начала собираться. Где-то глубоко внутри Шиён понимала, что испытывала на прочность не только терпение Минджи, но и саму судьбу; трансформации в тот мир начали изматывать её, она знала и чувствовала это, хоть и пыталась как-то спихнуть усталость на голод или на их образ жизни. Шиён пришлось приложить воистину титанические усилия к тому, чтобы не развивать эту мысль. Она решила сосредоточиться на Юхён. Та не переставала сверлить её взглядом.---
Разумеется, их теория не должна была сработать. Шиён практически не удивилась, когда это произошло. Жизнь издевалась над ними так сильно, как могла, причём с большим азартом. Особенно над ней. Если бы Вселенная была человеком, Шиён бы абсолютно искренне поклонилась ей в знак благодарности за оригинальность. Стоило им выйти из бокса и пройти всего пару часов на север виллэ, как Юхён внезапно затормозила впереди всех и отвела руку назад, призывая остановиться. Все замерли. Шиён шла предпоследней, а прямо за ней — Минджи, которая в данный момент обогнула её и подошла ближе к Юхён. — Почему ты остановилась? — спросила она. Было жутко темно, хотя не так сильно, как накануне. Видимо, сейчас действительно было утро или же день. Шиён не знала, но она всё равно едва видела дальше, чем метров на двадцать. Мрачная атмосфера Бойсе угнетала похлеще неутешительных мыслей в голове. Высокие, практически чёрные здания наводили на неё безмолвную тоску вперемешку с холодным ужасом. Эппаутены, словно огромные, длинные спицы тянулись вверх, скрываясь в туманном небе своими разваленными прямоугольниками. Шиён смотрела на их обвалившиеся стены и тихо сгорала в паранойе. Здания выглядели так, будто ещё секунда — как подует какой-то недобрый ветерок, и всё обвалится им прямо на головы. — Тс-с, — прошипела Юхён, снова поднимая руку и вытягивая указательный палец. — Там кто-то есть. — И этот человек заливал нам о том, что у стервятников, блять, не супер-зрение? — возмущенно прошептала Минджи. — Я не вижу, — опровергла Юхён. — Я слышу. Шиён попыталась последовать её примеру и замерла на месте, прислушиваясь. Но, как и следовало ожидать, это не сработало. Она ничего не услышала, кроме тихого гула подвывающего между эппаутенами ветра. Темнота давила на них, пока они были зажаты в переулке между двумя крупными зданиями. Шиён то и дело оборачивалась назад. Её грызла паранойя, что кто-то очень жуткий прямо сейчас наблюдает за ними со спины. Но сзади никого не было. Или, во всяком случае — она ничего не видела. Стало не по себе. Внезапно Юхён обернулась и прошипела на них: — Блять, назад. Они рванули вглубь тёмного переулка. Юхён прижалась к стене спиной, и все сделали то же самое. Секунду ничего не происходило. Затем прямо над их головами что-то пронеслось с характерным приглушенным звуком. Шиён не успела рассмотреть, но почувствовала, как её душа ушла в пятки. Здесь кто-то был. На этой улице они были не одни. Они стояли так несколько минут. Шиён пожирала паранойя, и она еле контролировала охвативший её ужас. Она слышала, как где-то справа от неё тяжело дышала Юбин, которая, по всей видимости, едва справлялась с паникой. Было тихо. Никаких посторонних звуков или движения. Шиён посмотрела на Минджи, которая стояла прямо напротив неё у противоположной стены. Руки её лежали на бедрах по обе стороны, и Шиён поняла, что она держит ладони на бластерах. Минджи готова была отбиваться. Но пока что — она лишь смотрела на Шиён в ответ. Юбин возле неё глубоко и шумно вдохнула, прежде чем сказать: — Оно закончилось? — едва прошептала она. Юхён, стоящая рядом с Минджи, отрицательно покачала головой. И в эту же секунду прямо над ними пронеслось ещё несколько чего-то. Со стороны улицы — чёрные, словно тени, метрах в тридцати над землей. Шиён насчитала пять чёрных пятен, но не была уверена в этом, ибо они промелькнули слишком быстро. Спустя пару минут Юхён отлипла от стены и пошла к выходу из переулка. Минджи посмотрела на Шиён и кивнула головой в сторону Юхён, а сама осталась за ней. Её ладони всё ещё были на бластерах. Юхён высунулась из прохода. Было очень мрачно. Она оглядела обе стороны улицы и только после этого вернулась обратно. — Там никого, — сказала она. — Мы можем идти, но только очень быстро. Надо уйти из этого сектора. — Что это было? — задала закономерный вопрос Шиён, на трясущихся от переживаний ногах подходя к концу переулка. Она тоже оглядела улицу и ничего не увидела. — Стервятники, — ответила Юхён. — Целый клан. — Или чего похуже, — добавила Минджи, нерешительно убирая руки с бластеров. — Нет, — поспорила Юхён. — Это точно были стервятники. Они всегда так делают. — В смысле? — Всегда вперёд пропускают патрульного и только после этого идут следом. — Зачем? — высунулась из переулка Юбин. — Чтобы в случае нападения заранее быть в курсе, или в случае обнаружения кого-нибудь добить несчастных, которые купятся на первого? — предположила Шиён, всё так же озираясь по сторонам. Юхён рядом с ней самодовольно и едко ухмыльнулась: — А ты шаришь. Они осторожно двинулись далее по улице, придерживаясь стен зданий. Спустя какое-то время Юхён призвала всех вновь остановиться. Она заглянула за очередной угол. Шиён услышала её сдавленный смешок. Ей жутко хотелось подойти и посмотреть, что там, но она не решилась сдвинуться с места без команды. Юхён обернулась и заговорила довольно громко и отчетливо: — У-у, — протянула она, ухмыляясь. — Знакомая картинка. — Что там? — спросила Шиён. — Подарочки от наших недавних знакомых, — усмехнулась Юхён. — Можем глянуть. Только зрелище не для слабонервных. — Задолбала выебываться, — буркнула Минджи, обходя их обеих. Она вышла за угол и застыла на месте, как вкопанная. — Твою мать. Шиён последовала вслед за ней. И как только она завернула за угол — всю грудную клетку сжало в холодные тиски от увиденного. — Твою мать… — глупо повторила она. Перед её глазами простиралась площадь, всюду заваленная грудой камней, обвалившимися перекрытиями зданий и торчащей во все стороны арматурой. Где-то вдалеке что-то догорало. Было сумрачно, но даже так Шиён смогла разглядеть её. Гору трупов. Они наваливались друг на друга без какой-либо системы. Одно тело перекрывало другое, но это не выглядело так, будто их специально сложили. Это выглядело так, словно убитые в панике пытались скрыться за спинами друг друга, но это им не помогло. Развороченные тела, где-то с простыми ранениями от бластеров, где-то с повреждениями такого характера, словно их порвали, заполоняли всю площадку вдоль и поперёк. Юхён посмотрела на Шиён и снова улыбнулась своей бешеной улыбкой: — Ну че, пойдём смотреть? — Ты совсем психопатка? — завопила Минджи откуда-то сбоку. — Они же, блять, все мертвы. — И что, — сказала та в ответ. — Тебя чем-то расчленёнка смущает? — Даже не знаю, блять? — Не думала, что ты такая неженка, Минджи. С твоими-то талантами убивать… Минджи вскипела. У неё вздулась вена на виске — до такой степени она была зла и пыталась сдержаться. Шиён тоже не прельщала мысль идти туда — они могли спокойно обойти эту улицу и не издеваться над собой. Но Шиён хотела знать, что конкретно здесь произошло и связан ли с этим клан стервятников, который они видели недавно, поэтому она сделала первый шаг. Юхён едва заметно удовлетворенно фыркнула сбоку, когда заметила это. Они пошли в сторону площади. Хотя площадью это место можно было назвать с огромной натяжкой — улица больше походила на мясорубку. Чем ближе Шиён подходила к мёртвым телам, тем сильнее становился ком в её горле. Она призывала себя не смотреть, но взгляд всё равно цеплялся. Вот, слева от неё лежал рослый мужчина — его черепная коробка была пробита насквозь, и часть мозгов вывалилась наружу, даже отлетев в сторону на добрые пару метров. Полоска крови сопровождала их путешествие. Чуть поодаль от него, лежа в луже собственной крови, валялся другой — этого просто застрелили в живот. У него всё было на месте. В том числе и рука, лежащая на ране, которой он, очевидно, пытался остановить кровь. Не вышло. У Шиён холодный пот выступил по всему телу. То здесь, то там валялись развороченные органы, как будто кто-то наспех пытался разрезать грудную клетку и достать оттуда добычу. Но сделано это было неуклюже и до отвратительного небрежно, поэтому Шиён почти сразу отмела мысль о торговле. Человек, ставивший на добычу органов, не стал бы совершать убийство столь неаккуратно. Здесь было что-то другое. Будто бы что-то важное, не терпящее отлагательств. Она находилась где-то глубоко в пучине собственных неутешительных рассуждений и разглядывания развороченных тел, как её внезапно отвлекли. — На, — Юхён бросила ей в руки только что снятую с какого-то тела круглую штуку. Передатчик. — Надо забрать их. Они могут пригодиться, пока мы будем выходить из Бойсе, да и потом тоже. — Почему они всё ещё здесь? — спросила Минджи, глядя на то, как Юхён бегала от тела к телу и отсоединяла от виска каждого трупа круглое устройство. — Я имею в виду, если их убили, не логично ли забрать передатчики? Они сейчас на вес золота. — Больше золота, — ответила Юхён. — Так почему их не сняли? — Их кто-то спугнул, — сделала вывод Шиён, едва касаясь щеки одного из трупов. Ей было жутко мерзко. — Этот вообще умер от потери крови. Тело ещё тёплое. Его даже не добили. — Этот тоже ещё тепленький, — буркнула откуда-то сбоку Юхён. — Кто может спугнуть такую большую группу стервятников? — оправданно забеспокоилась Минджи. — Убийц было человек тридцать, если не больше. Посмотрите, сколько следов от бластеров. Юхён закусила губу, раздумывая: — Ещё бо́льшая группа стервятников, я полагаю. — Или что-то похуже, — выдвинула неутешительное предположение Шиён, осматривая рваную рану на животе у одного из тел. — Намного, намного хуже… Юхён подбежала к трупу и наклонилась к телу очень близко. Она пару секунд что-то выискивала вокруг, а затем — Сунула руку прямо внутрь. Шиён парализовало от шока. Она наблюдала за тем, как кровавая ладонь Юхён погружается всё глубже и глубже, попутно выталкивая наружу внутренние органы — вот, вывалились кишки, задевая её локоть и сваливаясь за пределы тела. Лицо Юхён скорчилось, но не от отвращения — она едва заметно высунула и прикусила язык, сосредоточившись на поиске. От этих хлюпающих звуков, которые исходили от развороченного тела, у Шиён помутнело в глазах. Юхён рылась там до тех пор, пока не достала какое-то маленькое устройство, похожее на чип. Она буквально светилась, пока вертела в окровавленных руках металлическую пластину. Шиён краем глаза заметила, как Юбин стошнило. Она и сама чувствовала себя так, словно еще мгновение — и её вывернет наизнанку. Юхён встала, рассматривая устройство, и после протянула его Шиён прямо в руки. Не понимающая, что происходит, окончательно остолбеневшая от отвращения — Шиён протянула ладони вперёд и вздрогнула, когда в её руки свалился кровавый металлический предмет. Красная жижа тут же измазала кожу. — Какие будут предположения? — спросила Юхён, убирая волосы, которые лезли в глаза. Чёрт возьми, она сделала это прямо грязными руками, размазывая чужую кровь по своему лицу. Шиён открывала и закрывала рот, силясь выдавить из себя хоть слово. Она рассматривала деталь так упорно, как могла, но руки её дрожали, а зрение мутилось и плыло. Краем уха она услышала, как Юбин поработили новые приступы рвоты. Минджи подошла к ней, оторвала от своих штанов кусок бинта и забрала из её рук деталь, обматывая тканью и вытирая её ладони заодно. — Убить тебя мало, — прошипела она почти спокойно, очевидно, обращаясь к Юхён. — Да, — издевательски протянула Юхён, вновь ухмыляясь и глядя Шиён прямо в глаза. А Шиён не могла смотреть никуда, кроме как на её лоб, залитый кровью мертвеца. — Можешь не торопиться. Я как раз успею поближе познакомиться со своими будущими приятелями. С этими словами она развернулась и пошла дальше копаться в телах, запинаясь о них настолько небрежно, словно это были просто груды камней, а не когда-то живые, настоящие люди. Или не люди. Неважно, потому что они жили и дышали точно так же, как она. Шиён захотелось крикнуть ей — аккуратнее, черт возьми — но она не смогла выдавить из себя ни звука. Минджи продолжала вытирать её ладони. — Она ненормальная, — прошептала Минджи, выбивая Шиён из колеи отвратительных мыслей и переключая внимание на себя. — Не обращай на неё внимания. — Я не обращаю, — пробубнила Шиён в ответ, вновь вернувшись взглядом к Юхён. Юхён уже достала свой длинный нож и вспарывала живот кому-то другому. Как только она приготовилась погрузить руку внутрь, Шиён спешно отвернулась. Минджи убрала злосчастный предмет себе в нагрудный карман и положила руку Шиён на плечо, крепко сжав его. — Прости меня, — сказала Минджи, и Шиён не сразу сообразила, за что именно. — Я просто беспокоюсь за тебя. — Всё хорошо, — выжала из себя Шиён, пытаясь справиться с желанием постоянно следить за Юхён. — Правда. Минджи сжала её плечо ещё сильнее, а потом резко прижала к себе. Шиён впечаталась в её тело своим и застыла. С неё лишь спустя целую вечность спало оцепенение и она неловко обняла Минджи в ответ. — Очень мило, но я закончила, — перебила Юхён момент их близости. — Можем сваливать. Минджи отлипла от Шиён, напоследок неловко улыбнувшись. У Шиён едва дрогнули уголки губ тоже. Она чувствовала себя в какой-то прострации и не могла избавиться от склизкого, липкого ощущения чужой крови на своей коже. — Я сейчас умру, — подала голос Юбин, которая всё ещё сидела на коленях, склонившись над собственной рвотой. — Я бы дала тебе эвкалипт, но, ты понимаешь, он может пригодиться потом, — предложила Минджи. — Я в порядке, — отмахнулась от неё Юбин. — Просто… Давайте побыстрее уйдём отсюда. Минджи подошла к ней и протянула руку, чтобы помочь подняться. Юхён наклонилась к какому-то телу и наспех вытерла об его одежду свои кровавые руки. Шиён не могла выкинуть из головы чип, который они нашли. — Неужели кому-то понадобилось убивать столько людей из-за какой-то металлической хуйни? Если это вообще из-за неё, — озвучила она свои мысли вслух. — Там, должно быть, что-то охуеть какое важное, — предположила Юхён. — Этот хрен буквально проглотил это, чтобы скрыть. — «Этот хрен» когда-то был человеком, грёбанная ты сука, — зарычала Минджи. — Как тебя вообще земля носит. — Знаешь, похуй. Сейчас он всё равно уже мёртв. И я не думаю, что ему есть какое-то дело до того, называю я его «хреном» или нет. — Пиздец. Они продолжили перепалку, а Шиён, не желая слушать всё это и переносить на себя, отошла в сторону. Она вдруг заметила то, как резко и странно опускалась линия зданий сразу после площади. Они и так были на минимальном уровне. Куда делись эппаутены? Вряд ли они были на границе виллэ. Шиён прошла дальше, стараясь смотреть себе под ноги и ненавидя эту необходимость одновременно. Что-то внутри неё вопило о том, что она не должна быть, как Юхён. Она должна переступать через тела так аккуратно, как может, но ей не всегда это удавалось. Местами ей было некуда встать. И лужи крови хлюпали под подошвой, пачкая своими всплесками обувь. Шиён не могла поверить в то, что они продолжают делать это. Они — все люди; все, кто вообще остался в живых. Шиён не могла поверить в то, что они продолжают убивать друг друга даже в условиях, когда само их существование как цивилизации, как вида — висит на волоске. Когда Шиён дошла до окраины и посмотрела вдаль, то увидела, что виллэ на месте. Перед ней раскинулась похожая картина, как тогда, когда они только пришли в Бойсе — многие мили разрушенных эппаутенов и зданий корпораций заполонили землю. Но они были еще на один уровень ниже. Шиён вообще не понимала, что всё это значит. Она обернулась. Беспокойство зародилось где-то в глубине её души, пока она наблюдала за тем, как остальные движутся в её сторону. Юхён и Минджи больше не ругались, а потому воздух заполонило лишь тихое шарканье ботинок об асфальт. Подул холодный сухой ветер. Они подошли к краю обрыва и встали около Шиён. Все замерли так, синхронно глядя на светлеющий горизонт и темнеющее небо над головой. Минджи рядом с Шиён обреченно вздохнула: — Мы заебемся через это переходить, — выдавила она из себя расстроенное. — Не знаю, как вас, но меня эта картинка пиздец угнетает. — Мы только до середины виллэ дошли, — ответила ей постепенно приходящая в себя Юбин. — Это нам ещё повезло. Мы потратили на это всего пару дней. — Почему там так низко? — спросила Шиён. Она увлеченно продолжала рассматривать то, как в какой-то момент минимальный уровень переходит на ещё более нижний ярус, причем очень плавно, как она могла судить. Но отсюда, с края обрыва, изменения казались довольно резкими, а потому на контрасте было достаточно хорошо видно то, как сильно менялся ландшафт. Бесконечные постройки всевозможных форм выглядели с такого расстояния просто игрушечными домиками — как будто кто-то выстроил у себя в детской миниатюрный город и случайно поджег его. Здания были обуглившимися от копоти. — Здесь когда-то озеро было, по-моему, — ответила ей Юбин спустя минуту молчания. — Я не помню название. Это естественный грот. «Озеро», — пронеслось в голове у Шиён, и холодный ветер ударил в спину. Ей стало не по себе. — Давайте посмотрим, как спуститься, — сказала Минджи. И они двинулись вдоль края обрыва. Это выглядело не столько как природный обрыв, нет; Шиён видела, как арматура торчала из асфальта под их ногами там, где заканчивался бетон. Здесь явно когда-то было здание или же просто площадка, разделяющая уровни, а возможно — и переход. Но катастрофа разрушила всё, и потому сейчас невозможно было сказать точно. Они прошли пару сотен метров перед тем, как нашли спуск. Фундамент какого-то жилого здания съехал прямо в грот, и всё обвалилось. Вниз вела длинная песчаная дорога. Её заполоняли торчащие из земли бетонные перекрытия. Выглядело это не очень безопасно, но Шиён понимала, что выбора особо не было — всё равно придётся спускаться по этой разрушенной «горке». Шиён сделала всего пару шагов, как её нога вдруг соскользнула и спровоцировала этим движение песка. В месте, где только что была её нога, появился внушительного размера металлический штырь. — Стойте, — остановила она всех. — Идите по камням. — Что такое? — Арматура торчит, — уточнила она. — Я только что чуть не встала на неё. Она сделала ещё несколько шагов, как песок под её ногами начал неконтролируемое движение и буквально снёс её вниз. Шиён свалилась с ног. Она услышала испуганный вскрик Минджи, но быстро потонула в сковавшей тело ледяной панике и не слышала больше ничего. Чувство неконтролируемого падения охватило всё её тело, и Шиён затошнило. Она видела, как переливается над головой чёрное небо, как одно серое облако сменяет другое, и вдруг — что-то внутри неё истошно завопило, и она глянула вниз, вперёд, и увидела — как ещё несколько секунд, и она налетит прямо на торчащую из песка арматуру. Песчаная волна уносила её всё дальше и дальше. Шиён едва успела перевалиться набок, чтобы не напороться на штырь. Сухая лавина уносила её вниз, продолжая плавно обтекать все выступающие камни и куски перекрытий. Шиён оказалась внизу в мгновение ока. Когда всё вдруг остановилось, она наконец почувствовала, как бешено бьётся сердце. От его грохочущего набата тошнило и мутило. Песок был везде — во рту, в глазах, в волосах, под одеждой — везде. Шиён охватило мерзкое чувство. Она слегка приподнялась на локтях, сплевывая грязь изо рта. И наконец услышала, откуда-то сзади — как Минджи кричала её имя. Она оглянулась и увидела, как Минджи спускается, перепрыгивая с камня на камень. — Всё нормально! — выкрикнула Шиён в ответ, продолжая лежать на животе и пялиться в сухую грязь. У неё было такое чувство, как будто песок даже в нижнем белье. — Я цела! Она начала подниматься, как вдруг её взгляд зацепился за маленькую металлическую цепочку, торчащую из песка. Песок вокруг неё снова начал двигаться, а потому Шиён замерла на месте в том же положении — лежа на животе. Любопытство поселилось внутри неё вместе с нехорошим предчувствием. Она не сводила глаз с цепочки, которая вот-вот должна была скрыться под слоем скатывающегося песка. Поэтому Шиён, не теряя времени, максимально аккуратно потянулась рукой к загадочному предмету, так соблазнительно переливающемуся под светом фонарей. Шиён зарылась пальцами в песок и достала оттуда… Пацифик. Она застыла. Перед глазами тут же — мелькнула картинка, как точно такой же символ Гахён крутила у себя в руках и впоследствии случайно уронила… В озеро. Грудную клетку сдавило. Руки задрожали. Шиён начала вертеть из стороны в сторону кулон, не в силах поверить своим глазам. Он, пусть и поржавевший, выглядел точно так же, как кулон Гахён. Этого не может быть. Этого не может быть. Не может. — Шиён! — голос Минджи был всё ближе и ближе. Она ничего не слышала. Весь мир заглушило внезапное осознание. Стук сердца отдавался в ушах. Шиён вертела в руках потрепанный символ и пыталась сдержать внутри себя удушающую панику. Всё вокруг словно стало сосредоточием этой металлической фигурки, которую она держала своими грязными пальцами. У Шиён голова раскалывалась от потока бессвязных мыслей, хаосом вертящихся в голове. Она не могла уловить ни единого. Только чувствовала себя так, будто вот-вот задохнется, и слова — продолжали валиться, наваливаться на неё, силясь раздавить, и Шиён не понимала ничего, словно не умела читать или говорить. Среди всей этой каши она понимала только одно слово. Только одно имя. Бора. Минджи подбежала к ней, хватая под руки, и подняла на ноги. Шиён продолжала пялиться на значок. Она ничего не чувствовала и не понимала. Пацифик казался ей нереальным и одновременно с этим реальнее всего, что она когда-либо видела в своей жизни — Нашла себе игрушку? — протянула Юхён откуда-то сбоку, пробегая мимо них, и унеслась дальше по склону. Шиён ничего не ответила. Всё тело трясло. Холодные мурашки сковали руки. Прикосновения Минджи казались какими-то чересчур отстраненными. Шиён думала только об одном. — Шиён? Ты точно не поранилась? — спросила её Минджи. Юбин подошла к ним и остановилась рядом. — Что тут у вас? У Шиён перед глазами всё плыло. Воспоминания и паника волнами накатывали на неё, забивая всё глубже и глубже в яму отчаяния и злости. Она чувствовала, что истина находится так близко к ней, так чертовски близко — но она словно туман, за который Шиён не в состоянии ухватиться. — Они здесь, — выдавила она из себя задушенное. — Они где-то здесь. Шиён завертелась на месте, непонятно что ища взглядом. Она надеялась отыскать Бору, увидеть хоть какой-то намёк; моргнуть, чтобы картинка вместо серой и тусклой вновь стала пёстрой и тёплой. Шиён вытянула руку с пацификом вперёд, словно тот — компас, который укажет ей дорогу. Шиён хотела её увидеть больше всего на свете. — Кто здесь? Шиён, кто? — забеспокоилась Минджи. И положила руки ей на плечи. Это было ошибкой. Шиён со злостью отпихнула её, и по щекам тут же побежали горячие слёзы. Она не чувствовала себя в состоянии вынести прикосновения, вынести всё это. Шиён заметила, как Минджи настороженно посмотрела на неё, и как по её лицу заметались непонимание, беспокойство и колкая боль. И несмотря на то, что Шиён — чувствовала, где-то глубоко, но при этом везде, на поверхности, каждой клеточкой своего тела — одно сплошное отвращение ко всему; и весь её вид, она знала, так и вопил — не подходи ко мне — Минджи всё равно продолжала тянуть к ней свои руки. Шиён не нужна была её помощь. Шиён нужно было найти Бору. — Она здесь… — прошептала Шиён снова, продолжая вертеться из стороны в сторону. Песок под ногами снова начал двигаться, сползать куда-то вниз, грозясь унести их своим потоком. И когда Минджи попыталась прикоснуться вновь, Шиён оттолкнула её в сторону, и краем глаза увидела, как Минджи потеряла равновесие и едва не свалилась. Юбин подхватила её со спины. Шиён было всё равно. Она прямо чувствовала, как её мозг постепенно отключается. Она переставала соображать. В её голове крутилась только одна-единственная мысль — Бора здесь, здесь, здесь, здесь, здесь, здесь. Бора здесь. И она должна её найти во что бы то ни стало. — Я должна… Я найду её, я сейчас… — Шиён, успокойся! — попробовала Минджи ещё раз. Шиён не смогла бы, даже если бы хотела. Но она не хотела. Она вдруг почувствовала, как её достало, достало это всё, вся эта жизнь, эта бесконечная грязь, и вечная — извечная — боль, в голове, в ноге, в мышцах — везде. Как ей осточертел каждый вдох, каждый выдох, что она делала, каждый взгляд, каждое пробуждение, каждый шаг, абсолютно всё. И как сильно она хотела — вернуться назад, отмотать время вспять, чтобы — ничего не произошло. Чтобы — ничего этого не было. Никакой катастрофы, никакой войны, никакой смерти, к которой она прикоснулась — и не смогла удержать. Шиён в отупении пялилась на пацифик в своей дрожащей руке. И не заметила момента — Когда Минджи подбежала к ней. Впечаталась в неё своим телом. И обхватила руками со спины, будто заключила — в темницу. Шиён ощутила, как в груди колыхнулся гнев. Она начала брыкаться в её хватке, не выпуская из вспотевших ладоней злосчастный значок. Минджи почувствовала это и сжала её только крепче. И тут Шиён почувствовала — что это — конец. Минджи прокричала ей под ухо: — Шиён, перестань! Никого здесь нет! Шиён, её здесь нет! — Она здесь! — проревела Шиён со злостью. — Я знаю это, я чувствую это. — Её здесь нет, Шиён! — продолжала кричать Минджи ей прямо в ухо. — Шиён, пожалуйста, успокойся! Юбин, скажи ей… Шиён набрала в лёгкие побольше гадкого воздуха, и из неё вылетело — стрелой, пулей, бессвязным потоком, не успела она даже подумать: — Ты всегда была против! Истерика задушила её. Из-за слёз на глазах она практически ничего не видела, но продолжала вертеться из стороны в сторону в поисках Боры. В голове было оглушительно пусто. Шиён с головы до ног поглотило ощущение, что Минджи, сжимающая её изо всех сил — её самый главный враг в этом мире. Злоба, ненависть ко всему, отчаяние и боль охватили её и заполонили голову настолько сильно, что ей даже не было стыдно за эту мысль и она не пыталась от нее отделаться. Шиён помнила слишком много. И многое. — Ты, блять, всегда была против! Шиён метнула злой взгляд на Юбин за неимением возможности взглянуть Минджи в глаза. Юбин стояла позади них и на её лице отпечаталась полнейшая растерянность. Минджи держала её из последних сил — Шиён это чувствовала. — Что ты несёшь?! — крикнула Минджи позади неё. — Я всегда была на твоей стороне! — Ты ненавидела её, — Шиён взвыла диким зверем, сжимая руки в кулаки. Её голосовые связки болели от криков и кома в горле. — Ты всегда ненавидела её! — Это н-неправда! — выкрикнула Минджи сорвавшимся голосом. — Что за хуйню ты несёшь! — Отпусти меня. — Нет! — Отпусти меня! И тут это произошло. Шиён разорвала хватку Минджи и отбросила её далеко назад. Минджи отлетела на несколько метров и ударилась головой о металлическое перекрытие позади. Шиён развернулась, готовая к драке, бою, отстаиванию своих прав — злая до невозможности — она практически не контролировала себя. Круглый пацифик в её руках давно превратился в жалкий, скомканный в порыве гнева кусочек металла. Она обернулась, готовая вывалить на мир всё, что сидело в неё внутри — и увидела, как Минджи валялась возле стены. В месте, где она ударилась спиной, образовалась вмятина. Шиён потребовалось несколько секунд чтобы осознать, что она сделала. Что она сделала снова. Её словно окатило ледяной водой. Гнев стух, скис, погас под этим потоком, и Шиён вдруг — вместо адского пламени — ощутила внутри себя текучее бессилие. — Минджи… — всхлипнула она едва слышно. Губы задрожали. — Минджи… Она сделала несколько шагов в сторону Минджи. Первые мгновения Шиён верила, что стоит ей только моргнуть — как Минджи зашевелится и поднимется на ноги. Но Минджи — нет. Под её затылком Шиён едва различила тёмную дорожку крови. Стоило ей сорваться с места, как она тут же пробуксовала в песке и упала навзничь. Она сжала в руках то, что осталось от значка, и попыталась доползти до Минджи — но ничего не вышло. Песок снова начал двигаться под телом и не позволил ей приблизиться к ней. К последнему человеку, который её любит. Или любил. — Минджи! — взвыла Шиён, барахтаясь в песке. — Минджи! Блять!.. Ей никто не ответил. Шиён сковал ледяной ужас. Она внезапно и совершенно отчетливо почувствовала себя последней сволочью на планете. Она вдруг поняла, она поняла это так ясно, что не смогла вздохнуть: Если с Минджи что-то случилось, сердце Шиён не выдержит и разорвется на кусочки. — С-сука! — завопила она так истошно, до того громко, что почувствовала, как буквально порвались её голосовые связки. — Ненавижу! Ненавижу… Шиён в бессилии ударила кулаками по песку. И — её охватило такое отвращение, что она невольно подумала — Всем было бы лучше, если бы её не было вовсе. — Почему… — пробормотала она. — Блять! Почему я всё ещё жи. Сука, почему! Шиён ничего не видела. Только чувствовала — внутри — оглушительную боль. Слёзы скатывались по щекам без какой-либо системы. На лицо от влаги и сырости налип песок, но она даже не пыталась его вытереть. Шиён хотелось уткнуться головой в грязь и задохнуться там — чтобы песок ослепил её и умертвил, не позволяя больше калечить и убивать тех, кто ей дорог. Она безудержно рыдала до тех пор, пока у неё не начала раскалываться голова. Пока не почувствовала внезапный укол в область шеи. И пока её начинающий темнеть взгляд не захватил в отдалении то, как едва двинулась рука Минджи. Или, возможно, это снова надежда. Возможно.---
Шиён вздрогнула и проснулась в холодном поту. В её спину неприятно упиралось что-то твёрдое и внушительное. Зрение не сразу сфокусировалось, а потому она пребывала в темноте первые несколько секунд. Попробовала пошевелить руками, но у неё ничего не получилось. Плечи что-то неприятно сдавило. Она дёрнулась в попытке вырваться, но к ней тут же кто-то подошёл. Темный силуэт её мозг не сразу воспринял, как Юбин. — Привет, Шиён, — сказала Юбин. Шиён всё ещё пыталась вырваться. — Успокойся. Ты перемотана тросом. Я понимаю, что это тебя не сдержит, но, может, ты хотя бы будешь более спокойна. — Как я могу быть спокойна, если ты, блять, связала меня?! — зарычала Шиён, всё ещё пытаясь разорвать металл. Тело ощущалось немного ватным, и до неё запоздало дошло, что ей накануне что-то вкололи. — Что ты сделала со мной? Где Минджи? Что с Минджи? Она… Она… Голос задрожал. — …Жива? Юбин отошла от неё на пару шагов назад. Шиён вновь начала душить паника, но тело было слишком слабым под действием препаратов. Она брыкалась изо всех сил, пока не услышала до боли знакомый голос. — Я здесь, Шиён. Она подняла взгляд. Минджи вышла к ней, но походка её была не такой бодрой и уверенной, как обычно. Она слегка прихрамывала, и волосы её не лезли привычно в глаза, потому что голова была… Перемотана бинтами. — Теряешь хватку, — попыталась отшутиться Минджи, пока присаживалась в метре от неё на какой-то камень. — Честно говоря, я думала, ты прикончишь меня. — Минджи… Стоило Шиён задержаться на ней взглядом всего на секунду дольше — как что-то внутри неё немедленно поднялось, захватило с ног до головы и хлынуло из глаз горячущими слезами. Минджи выглядела действительно поломанной. — Я… — мямлила Шиён. — Мне т-так жаль… Мне так жаль, Джи… — Тш, — шикнула на неё Минджи. — Не говори ничего. Лучше послушай меня. Шиён замолкла, но плакать не перестала. Слёзы бесшумно скатывались по щекам, уходя куда-то глубоко вниз и впитываясь в ворот куртки. Она так сильно ненавидела себя, что не знала, куда от этого деться. — Шиён, — начала Минджи осторожно и поправила бинты на своей голове. Шиён практически была уверена в том, что Минджи сделала это специально — чтобы напомнить о том, что произошло; чтобы ей, Шиён — не сорвало крышу снова. Чтобы она продолжала помнить, к чему привела её предыдущая истерика. — Боры здесь нет, — со скрипом выдавила из себя Минджи. — Я не знаю, что произошло в твоей голове, но она мертва, Шиён. Она просто не может быть здесь. Ты понимаешь меня? Шиён еле заметно кивнула головой, опуская её вниз и прижимаясь подбородком к влажному вороту куртки. Она отчасти понимала это сейчас — когда сидела на непонятном успокоительном — когда её мыслительные процессы были замедленны, а паника не могла взять верх, даже если бы постаралась — тело было слишком ослаблено истерикой и действием лекарств. Шиён открыла было рот, чтобы объяснить всё произошедшее Минджи, но та заткнула её: — Шиён, — продолжила Минджи. — Мне больно это говорить, но ты видела, как она умерла. Вспомни об этом. Ты видела это. После такого — не живут. Я тоже видела. Это просто невозможно. — Но… пацифик… — всхлипнула Шиён едва слышно. Ей было жутко стыдно и отвратительно от самой себя за мысль о том, что она всё-таки может быть права. Что Бора может быть здесь. — Что пацифик? — устало переспросила Минджи. — Пацифик… Был… У Гахён… — мямлила Шиён. — Т-там. — Шиён… — вздохнула Минджи. — Этот символ прошёл не через один сентэнниал. — Почему здесь!.. — вдруг вскрикнула Шиён неожиданно для самой себя. — И сейчас… Минджи тяжело вздохнула, подняла указательный палец вверх, будто хотела поднести тот к её губам, и Шиён невольно замолкла. — Шиён. Это символ Брэйка, — с нескрываемым презрением буркнула Минджи. — Одному только дьяволу известно, сколько подобной хуйни валяется по всему Континенту. — Но она уронила его… — Что? — Гахён уронила его в озеро, — всхлипнула Шиён. Истерика вновь начала душить её. Шиён попыталась сосредоточиться на бледном лице Минджи и на бинтах у неё на голове. Она собралась с силами и почти спокойно сказала: — Когда мы были в Бойсе. Гахён уронила такой же значок в озеро. И тут Минджи замолкла. Она повернула голову в сторону Юбин, очевидно, ища у неё какой-то поддержки. Юбин лишь пожала плечами, но всё равно попыталась. — Шиён, — начала она своим вечно уверенным, тягучим голосом. — Это просто совпадение. И даже если бы это был тот самый значок, он давно бы погиб под действием коррозии. — Но она уронила его буквально вчера, — продолжила спорить Шиён, и голос её наливался силой вновь. — Это невозможно, — Юбин покачала головой. — Они не могут быть здесь. И Бора, и Гахён мертвы. Юхён, скажи ей. Юхён вышла из-за угла и прислонилась к разрушенной стене плечом, скрещивая руки на груди. Но не торопилась с ответом. — Юхён, скажи ей, что Гахён нет, — настояла Юбин. — Скажи ей, что Гахён нет, — повторила Юхён язвительно. — Не время для шуток. — А кто сказал, что я шучу? Шиён мельком окинула её взглядом, но тут же отвернулась. Смотреть на пораженное чистой ненавистью лицо Юхён было просто невозможно. — Шиён, — заговорила с ней вновь Минджи, складывая руки в замок. — Этот значок мог появиться здесь как угодно. Шиён кивнула, но на деле, глубоко внутри — она чувствовала, как вновь начинает загораться какой-то злостью. — Ты не можешь знать наверняка. — Могу, — ответила Минджи. — С тех пор, как начался этот пиздец, я вижу его постоянно. Это символ одного из самых популярных кланов в HALA с кучей фанатов. Это символ Брэйка, Шиён. Готова поспорить, эти уебки пачками сбрасывали эти значки на все виллэ Континента, чтобы набрать последователей для своего сраного Восстания. Это совпадение. — Послушай нас, — поддержала её Юбин. — Твоя Бора когда-то была жива, так? Внутри Шиён одновременно вспыхнуло всё: злость, обида и невыносимая боль. Она сжала челюсть и еле выдавила из себя: — Что за идиотский вопрос? — Так или не так? — Блять, да? — И Гахён когда-то был жива, — Юбин обернулась в сторону Юхён. — Так или не так? Та лишь раздраженно фыркнула и закатила глаза. — А теперь сама подумай, — начала растягивать Юбин. — Сколько было лет твоей Боре, когда она погибла? — Тридцать девять. — А Боре, которая в двадцатом сентэнниале? Сколько ей сейчас? — Двадцать три… Двадцать четыре… Я не помню, — буркнула Шиён недовольно, но до неё постепенно начало доходить. — Ты хочешь сказать… — Я хочу сказать, — перебила её Юбин. — Что около двадцати лет твоя Бора и Бора из двадцатого сентэнниала существовали одновременно. Они просто не могли быть одним и тем же человеком, равно как и не могли находиться в двух мирах сразу. Боры здесь нет, Шиён. Шиён одолело разочарование. Она сама не понимала до конца, на что именно надеялась — неужели она правда верила в то, что это один и тот же человек? Мозг подсказывал ей, что нет. А потому она не могла и понять, откуда же внутри зародилось такое гигантское чувство отвращения ко всему живому? Шиён чувствовала себя ребёнком, который пытался манипулировать родителями, но те переманипулировали его, и он окончательно растерялся и согласился, но не смирился с поражением. — Теперь тебя можно развязать? — устало поинтересовалась Юбин, пока тёрла глаза. — Да… — голос был каким-то сиплым. — Да, я думаю. Она подошла к ней и подозвала Юхён. Они начали откручивать петлю от стены, к которой пригвоздили Шиён, и постепенно увесистый стальной трос упал ей на колени. Шиён растёрла затекшие плечи, но не спешила подняться, хотя чувствовала, что должна — Минджи всё так же сидела чуть поодаль от неё и не торопилась приблизиться. Шиён понимала её опасения. Её обиду. Также она понимала и свою беспросветную глупость, но ей всё равно было мерзко где-то в душе. Она не верила в происходящее до конца, но теперь уже знала и понимала, что ей придётся. Все факты были налицо. И против неё.---
Никто, разумеется, не дал ей прийти в себя. Шиён и не стала бы спорить в случае чего. Они сто процентов потеряли кучу времени, пока она истерила и восстанавливалась. Юхён и Юбин держались впереди, пока Минджи и Шиён шли сзади. Темнело. Точнее говоря — становилось жутко мрачно. Высоток на территории бывшего озера было поменьше, но ночь всё равно давила на Шиён своим беспросветным мраком. Минджи в противовес сложившейся ситуации шла позади Шиён, хотя была сейчас более беззащитной, чем она. У Шиён рана на ноге отдавала тупой болью при каждом шаге, но она уже почти привыкла к этому ощущению, а потому не придавала ему никакого значения. Её больше пугал сковавший кончики пальцев холод. Минджи передвигалась с трудом, умудряясь тащить на своей спине ещё и сумки, которые наотрез отказалась отдавать. Шиён хотела как-то завязать разговор, но она не знала, с чего начать. С извинений? Она готова была извиниться, но что-то внутри неё всё равно протестовало. Недовольство обстоятельствами перевешивало всякое раскаяние, и она злилась от этого. Шиён была в бешенстве от самой себя и ничего не могла с этим поделать. Она несколько раз оборачивалась на Минджи, глядя на то, как её волосы, торчащие в разные стороны из-под бинта, подрагивали при каждом шаге. Но стоило Минджи поднять на неё взгляд в ответ, как Шиён тут же отворачивалась. Шиён была на восьмом кругу ада самокопаний и попыток заставить себя извиниться, как Минджи опередила её мысли и заговорила первой: — Прекрати измываться над собой, — пробурчала она и шикнула, схватившись за голову. Шиён обернулась. — Всё окей. Просто башка раскалывается. Шиён остановилась. Ноги вмиг стали ватными, и она сбивчиво прошептала: — Минджи… — Не мучай себя, — перебила та. — Я знаю, что тебе жаль. Мне тоже жаль. Нам всем жаль. Я буквально чувствую, как от тебя веет шлейф ненависти к себе. Мне не очень нравится запашок, поэтому, перестань, а? Иначе я буду тянуть сладкое Шинни до конца твоих дней. Шиён не выдержала и прыснула от смеха. — В своём репертуаре… — Ну, какая есть, — усмехнулась Минджи и снова сморщилась от боли. Они выровнялись и пошли рука об руку. Песок, обрывки зданий и арматуры окружали их со всех сторон. Шиён чувствовала себя легче от того, что Минджи разрядила обстановку своими шутками, но окончательно её не отпустило. Она знала, что им нужно поговорить. — Джи. — Только не начинай, ладно? — простонала Минджи. — У меня и так голова трещит. — Прости меня. — Господи, отвратительно, — фыркнула Минджи, едва скрывая улыбку. Шиён знала, что она притворяется. — Не делай так больше. — Не буду, — усмехнулась Шиён. Шиён глянула на неё ещё раз и заметила, как Минджи нахмурила брови и закусила губу. — Всё нормально?.. — Что? — Ты в порядке? Минджи нахмурилась пуще прежнего и бросила на неё скептический взгляд. — Ну да, — ответила она с опозданием. — У меня всё вообще заебись. А не должно? Шиён устало вздохнула. В ней копошилось гаденькое чувство вины. И Минджи… Минджи никогда не говорила о том, как она себя чувствует. Так было всегда, и это радовало и раздражало Шиён одновременно. Она уже приготовилась было искать пути того, как вытащить из Минджи хоть какую-то правду, но она — на удивление — опередила её. — Хотя, есть одна хуйня. — Какая? — тут же встрепенулась Шиён. — Юхён. Шиён замедлила шаг и переспросила: — Юхён? — Да, — подтвердила Минджи. — Кому ещё подходит определение «одна хуйня»? Я всё думаю о том, как она выкинула этот свой трюк с проекторами. Шиён не сдержалась и усмехнулась: — Ты имеешь в виду, как она выкинула тебя? — Иди нахер, — возмутилась Минджи и закатила глаза. Она наклонила голову и пнула какой-то камешек под ногами. — Это очень тупой трюк. Но теперь мне интересно, сидела ли она в HALA. — Почему? — Так вообще мало кто делает. Это реально очень тупо и мороки много. Но там я знала пару человек, которые увлекались такими приколами. У Шиён сердце отчего-то пропустило удар. Она вдруг заволновалась и посмотрела на Минджи внимательнее, но по выражению её лица ничего нельзя было сказать. — Юбин сказала мне, что Юхён не была в HALA, — поделилась Шиён. — Думаешь, наебала? И Юхён всё-таки была? — Хм-м, — задумалась Минджи. — Да нет, я не думаю… Ну типа, смысл ей пиздеть? А даже если Юхён и играла в HALA, камон. Кто только не играл. Ты одна у нас такая особенная. — Перестань, — взмолилась Шиён. — Никогда не перестану. Я слишком много сил потратила на то, чтобы ты пошла со мной, но ты так и не пошла. Хотя, сейчас я рада, что тебя это не коснулось, — горько усмехнулась Минджи. — Просто, понимаешь, из-за этого я начала вспоминать много всякого из того, что было… раньше. Ну, ты понимаешь. — Да, я понимаю… Я в детстве так делала, — призналась Шиён. — Ну, с папой. В драках не использовала, конечно… — Ещё бы ты использовала, — фыркнула Минджи. — Вообще, не бери в голову. Я тут торчу с этими двумя идиотками одна и думаю в итоге обо всякой хуйне, лишь бы занять свой мозг. Шиён вдруг стало совестно за своё вечное отсутствие. Но она не успела сформулировать и озвучить извинения. — Лучше расскажи мне о ней, — предложила Минджи, и голос её вдруг стал… серьёзным и тихим. — О ней? — не поняла Шиён. — Да, — подтвердила она. — Расскажи мне про Бору. Внутри Шиён что-то оторвалось и бухнулось вниз. Она действительно не была уверена, готова ли обсуждать это, учитывая недавние трагические события. Минджи хотела отвлечь то ли её, то ли себя — непонятно. Шиён крепко задумалась над тем, что конкретно она может сказать? И что нужно сказать? — Меньше дум, больше слов, или как там, не ебу, — вытянула её Минджи из омута мыслей. — Рассказывай с самого начала. Какая она? — Она… хорошая. Минджи остановилась, разочарованно глядя на неё: — И это всё? — возмутилась она. — Я по башке получила только за то, что она «хорошая»? — Нет, — тут же застрессовала Шиён. Она не понимала, шутит Минджи сейчас или нет. — Она… Добрая и заботливая, а ещё любит анималов, и… — Я в курсе, — перебила её Минджи. — Я про Бору из двадцатого сентэнниала. — Я… тоже. Минджи резко остановилась. Она прищурилась и окинула её сомневающимся взглядом. Шиён отчего-то стало неловко. — Чего? — вырвалось из Минджи спустя долгое молчание. — Они одинаковые, что ли? Шиён застыла. Что она могла сказать? Она задумывалась над ответами на эти вопросы впервые в жизни прямо в данный момент. — Да, — выдала она поспешно. — То есть, нет. Она такая же, но она другая, понимаешь? Минджи подняла бровь в недоумении: — Не-а. Нихуя. Шиён действительно не знала, как она могла объяснить ей всё это. Просто перечислить все события казалось самым простым и очевидным вариантом, но она чувствовала, что за всем этим скрывается нечто большее, чем банальная кипа совпадений и ситуаций… Шиён вспомнила последнее, что с ними случилось — как они ехали из Бойсе, и как Бора уснула у неё на плече, впоследствии долго и неловко извиняясь, и всю Шиён вдруг охватило такое сильное, горячее, сладкое чувство, что она невольно заулыбалась. — Меня тянет к ней, — всё-таки выдавила из себя она сразу и в лоб. — И я, в общем-то, не знаю, что с этим делать. Минджи помрачнела прямо на глазах. — Шиён… — начала она тихо. — Пойми меня правильно, но какова вероятность того, что это не следствие перенесенной травмы? — Я знаю, что ты имеешь в виду, — вздохнула Шиён. — Я окончательно запуталась… Я уже не отличаю, где правда, а где плод моего больного воображения. Но Бора действительно хороший человек. И я хочу… узнать её? — Ты можешь умереть, — обрубила Минджи, но без злобы. — Твоя душа уже отрезана. Даже если что-то выйдет… Это всё равно не приведёт ни к чему хорошему. — Возможно. Но, пока мы не выясним это наверняка, я не буду сопротивляться. Минджи устало выдохнула и заправила выбившуюся прядь чёрных волос себе за ухо. Брови её нахмурились. — Ты не думала над тем, что… — начала она издалека. — Что тебе станет хуже? Когда это закончится? — Я думаю об этом каждый день. — И что надумала? Шиён не знала, как сказать это ей. Минджи переживала за неё, и она не хотела ранить её ещё раз. Честно говоря, Шиён даже не понимала, насколько сильно слова могут ранить её саму. — Что мне плевать? — вздохнула она, разводя руки в стороны. — Мне без разницы, разобьёт она мне сердце или я сделаю это сама. — Мне не без разницы, — заявила Минджи, уставившись на неё. — Я не хочу потерять свою лучшую подругу из-за призрака прошлого. — Ты не потеряешь. — Ты не можешь этого знать, — протестовала Минджи. — Ты думаешь только о ней бóльшую часть времени. Не то чтобы ты не делала так раньше… но мыслей стало больше, и это заметно. Скоро это заметят и остальные. — Уже заметили. Минджи искренне удивилась: — Что? — Уже заметили, — повторила Шиён. — Юхён. Смотрит на меня так, будто я убила всю её семью прямо у неё на глазах. Возможно, у меня паранойя, но она реально недовольна тем, что я перемещаюсь. — Странно, — задумчиво протянула Минджи. — Интересно, её-то с какого перепугу это ебёт? — Без понятия. Они шли дальше в спокойной тишине какое-то время. Шиён чувствовала, что они не договорили, но при этом не знала, что ещё может сказать. Стало совсем темно. Юбин и Юхён уже выключили свои фонари из осторожности, потому что в кромешной тьме их было видно слишком хорошо. Шиён ориентировалась лишь на их силуэты и осторожно ступала рядом с Минджи. Здания вокруг были тяжёлыми и увесистыми, и она невольно заглядывалась на чёрные входные двери с выбитыми стеклами. Минджи отвлекла её от разглядывания чёрных дыр внутри зданий. — Шиён. — М-м? — Не говори мне, что она нравится тебе. — Что… Её мозг прострелила какая-то до жути испуганная мысль, которая заметалась внутри черепной коробки, как бешеная, то и дело ударяясь о стенки. Шиён даже тряхнула головой, чтобы смахнуть с себя это чувство, но у неё не получилось. — Глупый вопрос, — ответила Минджи сама себе. — Наверное, нравится… Хотя мне-то откуда знать. Я без понятия, каково иметь соулмейта. — Я не знаю… — Ну я так и думала. — Я не знаю, как ответить на этот вопрос, — уточнила Шиён. — Мы знакомы в сумме буквально несколько дней… И… Я не думала… — Всё, тс-с, — успокоила её Минджи. — Ты не обязана отчитываться передо мной. Просто, прежде чем что-то делать, подумай хорошо, ладно? — Ладно. И тогда их разговор окончательно затих. Они больше не проронили ни слова. Зато у Шиён в голове крутилось колоссальное количество мыслей, в том числе и неутешительных. Она уперлась взглядом в тёмный бетон под ногами, но это был лишь способ отвлечься — размеренные шаги чёрных ботинок по асфальту успокаивали её нервы, но не мысли. Она пыталась сначала сравнивать одну Бору с другой, а потом своё отношение к каждой из них, но вскоре поняла, что это всё… не то. Что это абсолютно бесполезно, потому что сравнивать невозможно — ей руководила не столько первичная зацепка за факт существования другой Боры, сколько какое-то ощущение глубоко внутри, которое не поддавалось ни контролю, ни объяснению; это чувство управляло ей сейчас сильнее, чем прежде, особенно после того, как ей окончательно вбили в голову то, что это разные люди. Шиён стала чувствовать к Боре из двадцатого сентэнниала больше, чем прежде, когда осознала, что она другая. Когда поняла, что другая Бора нравится ей не как «другая Бора», а как… Бора. Бора, которая работает в баре и любит лошадей. У которой есть странная подруга по имени Гахён, и Юхён, которую она недолюбливает. Бора, которая сначала может поистерить на тебя за погром в баре, а потом без задней мысли предложить свой дом, как убежище. Бора, которая довольно часто бывает не в духе, но так же спокойно может признать свою вину, извиниться за ошибки и простить промахи другим. Бора, которая может заснуть у тебя на плече и выглядеть при этом абсолютно беззащитной. Шиён посмотрела на Минджи. Она вдруг поняла, что так много в идеале могла бы ей рассказать. Но это не поддавалось никакому объяснению. Потому что шло оттуда. От самого сердца.