***
Цири осторожно открыла дверь ключом, который ей дал управляющий банка. Дом располагался на тихой улице вблизи речного рынка. Когда-то это была фешенебельная улица, где дорогие магазины обслуживали городскую и королевскую знать, но войны и кризис заставили хозяев бросить их и заколотить. Этот дом тоже покинули, но еще до войны и каким-то таинственным образом он остался нетронутым грабителями и незаконными жителями. Конечно, тайна развеивалась, если узнать, кому он принадлежал. На двери, богато и со вкусом декорированной кованым железом, не было знаков или герба, но посетители очень хорошо понимали, зачем приходили. Дверь открылась бесшумно, очевидно, петли хорошо смазывали, несмотря на то, что не использовали уже длительное время. Внутри оказался безупречный пол из темного дерева, который покрывали золотистые, опаловые и алые ковры из Офира. Похоже, лампы горели без розжига, свет падал на тяжелые кресла, столы и полки, уставленные толстыми томами и экзотическими атрибутами. Гостиная чародейки, когда-то спокойная и уютная. В воздухе плыл аромат благовоний и трав. Цири медленно вошла. На мгновение в воображении она увидела, как открылась дверь в другом времени и другом месте. Увидела заказчика, расстроенную знатную даму, чей живот только начал округляться, или жену купца, искавшую кого-то, кто снимет проклятие с ее младенца. Увидела чародейку с волосами цвета воронова крыла, приветствующую их серьезно, но уверенно, предлагая сесть в одно из кресел и рассказать о своих проблемах. Увидела, как девушка с прекрасными светлыми волосами и глубокими зелеными глазами приносит гостям напитки, прежде чем занять свое место позади кресла чародейки. — Моя дочь Цирилла, — говорит Йеннефер тоном, исключающим вопросы о появлении этой дочери, — только вернулась после обучения в Аретузе. Она поможет разобраться в наших проблемах. Я лично ручаюсь за ее компетентность. Цири тряхнула головой. Картина, такая отчетливая всего мгновение назад, исчезла, и комната вновь опустела, оставив только тишину и чистоту чародейского дома. — Думаю, она не была здесь уже много лет, — Цири обернулась на голос. В дверном проеме стояла Трисс, одетая в клетчатый мундир, зеленые штаны и сапоги для путешествия, а не в платье, которое предпочитала в поместье. Она осматривала комнату, напитываясь обстановкой, как странник в пустыне, нашедший воду. — Возможно, с тех пор, как вы встретились. — Ты бывала здесь раньше? — Много раз. Очень часто останавливалась. Здесь, по крайней мере, раньше, был довольно красивый сад позади дома. Мы пили вино и сплетничали о наших общих знакомых, — Трисс печально покачала головой. — Много времени утекло с тех пор, вот уж действительно древняя история. Цири кивнула, рассматривая комнату. — Она говорила, что жила здесь с Геральтом когда-то. — Да, а потом он ушел, — Трисс пожала плечами. — Однако это случилось еще раньше, и ты не должна совать нос в жизнь родителей до твоего рождения. — И кто теперь называет меня дочерью ведьмака? — Цири улыбнулась. — Уверена, что не хочешь войти? Возможно, мы найдем пару бутылочек вина? — Не думаю, что мне были бы рады, — Трисс с горечью покачала головой. — Не теперь. Цири кивнула и отвернулась. Запах благовоний и трав следовал за ней. — Вам нужно поговорить, — попробовала она увещевать чародейку. — Все это произошло давно. — Твоя мама не из тех, кто прощает, Цири. И теперь, когда они, наконец, счастливы, им меньше всего нужны скачущие вокруг старые глупцы. — Трисс решительно сменила тему: — Ты должна вернуться в Новиград. Все разваливается.***
Особняк, который выглядел весьма величественно, когда она уезжала, напоминал скорее военный лагерь, готовящийся к осаде. Повозки, груженные припасами, прижимались к внешним стенам, а гонцы, прискакав галопом, привязывали лошадей у входа, передавали послания служащим и штабным офицерам, а потом оставляли лошадей конюхам, быстро перекусывали и мчались на новой лошади с новым посланием. Морвран встретил Цири и Трисс перед главным зданием. — Здесь фон Гратц с последним отчетом из города. Пока у нас, похоже, тысяча двести умерших и пара сотен серьезно больных в каждом районе, — он покачал головой. — Это плохо. Врач в особняке, выглядевший почти не спавшим и большую часть времени не менявшим одежду, устало поклонился Цири. Она нетерпеливо махнула ему. — С чем мы имеем дело? — Я… не уверен, ваше высочество, — его голос звучал устало и чрезвычайно расстроено. — Сначала мы думали, это потница, или инфлюэнца, или даже заражение системы водоснабжения. Но пробы не показали ничего необычного, а симптомы сильно различаются. На данный момент мы стараемся изолировать больных, но в таком перенаселенном городе… — Он нахмурился. — Есть еще кое-что странное. Среди жертв только люди. При последних словах Цири подняла взгляд. — Вы уверены? — Да, полностью. Я велел своим людям обойти Застенье, и ничего. И могу сказать, народ начинает роптать. — Роптать — не то слово, — вмешался Морвран. — При таких показателях у нас вот-вот случится погром. Прошлой ночью двух краснолюдов забили до смерти в квартале красных фонарей. Никто ничего не видел, никто не помог. — Что сказал городской стражник? — Цири развернулась к нему. — Капитан, с которым я говорил, заявил, цитата: «краснолюды постоянно убивают друг друга», — Морвран скрестил руки на груди. — Эти бездари даже не пытаются работать. Цири некоторое время неподвижно смотрела на него и, наконец, выдавила сквозь зубы: — Морвран, в следующий раз, когда окажешься в районе, где служит тот капитан, передай ему, что императорский наместник требует… — Будет признательна, — поправила ее Трисс. — Будет признательна за возобновление расследования и за выполнение работы как следует, прежде чем я… — она махнула рукой. — Ладно, пусть использует свое воображение. — Сделаю это при первой возможности, ваше высочество, — Морвран улыбнулся. — Увидим, как сделаешь. Магистр, — Цири повернулась обратно к фон Гратцу, — спасибо за информацию. Мне понадобится полный отчет о распространении болезни по районам города. — Цири окинула его взглядом: — Но перед этим советую вам отдохнуть. Трисс, пусть управляющий приготовит комнату для нашего дорогого врача. Уставший старик поклонился и с благодарностью последовал за чародейкой. Цири пошла наверх, сопровождаемая Морвраном. — Я, конечно, сделаю все возможное, чтобы уговорить стражей выполнять их работу должным образом, хотя бы сейчас, — говорил генерал. — Тем не менее, не думаю, что они добьются успеха, даже если начнут стараться. Возможно, наш новый друг, Король Нищих, справится лучше? — Если бы мы попытались найти убийц — несомненно, — страж открыл дверь в ее покои, и Цири вошла внутрь. Услышав, что Морвран остановился снаружи, она раздраженно обернулась. — Ох, во имя всего святого… входи, Морвран, у нас нет времени бездельничать. Мгновение поколебавшись, он вошел следом. Комната Цири была, как и раньше, разделена на зону гостиной, которую после обновлений Трисс изящно декорировали гобелены и мебель из темного дерева, привезенная из региона Маг Турга. Стены покрывали картины с пейзажами, как предположил Морвран, Цинтры. Бардак значительно уменьшился. Область гостиной отделялась, вероятно, от спальни бумажной ширмой, украшенной летящими журавлями. — О, конечно, я хочу, чтобы их нашли и наказали, и уверена, Король сделал бы это, — продолжила Цири. — Но это была бы тирания, Морвран, использование преступных группировок для свершения правосудия, а я не тиран. Которым они хотят меня видеть, которым вынуждают быть, — она неопределенно махнула рукой в сторону города. — Их власть держится на страхе. Поэтому мы не можем действовать так же. — Она достала из миски теплое влажное полотенце, которое принесла Гретка, и умылась, прежде чем снова поднять взгляд. — Даже если этого сильно хочется. — Цири отстегнула меч и отдала Гретке, а потом ушла за ширму, оставив Морврана неловко стоять, гадая, можно ли уйти. — Нас учили в академии другому, — наконец, сказал он, не придумав ничего лучше. — Ну, серьезно, плюнь на то, чему учили в академии, Морвран, — рядом с ним Гретка пыталась повесить меч на стену. После чего скрылась в гардеробной и, показавшись с другой одеждой, поспешила за ширму. — Раз уж мы говорим о власти, ваше высочество, — продолжил Морвран, — есть маленький вопрос насчет вашей поездки в Аэдирн. — Все прошло отлично, не так ли? — спросила Цири из-за ширмы. А затем добавила чуть более сдержанно: — Пятно продажности с империи смыто, верный вассал на своем месте, с мятежом покончено. — Политическая ситуация, без сомнения, складывается в нашу пользу, — Морвран на мгновение, казалось, сильно заинтересовался своими сапогами. — Я говорю, вообще-то, о драконе, которого вы сразили. Цири высунулась из-за ширмы, и Морвран залился краской, заметив ее голые плечи. — Кто тебе сказал? — спросила она, прежде чем заметила его порозовевшее лицо. Его четкий разворот в другую сторону вызвал бы зависть любого гвардейца. Цири рассмеялась. — Морвран, стоит ли смущаться, — упрекнула она его. — Я всего лишь стараюсь соблюдать этикет, ваше высочество. — Да, конечно, прости. С моей стороны такое поведение неуместно. Что ты там говорил? — Цири вновь скрылась. — А, — Морвран мысленно отругал себя за заикание. — Я хотел сказать, что вы недопустимо подвергли свою жизнь опасности. Поездка в одиночку, инкогнито, в зону боевых действий, находящуюся под контролем повстанцев, опасна и без охоты на дракона в пути, — он старался говорить естественным тоном. Но не смог обмануть наместника. — Ты беспокоился обо мне, Морвран? — донесся голос Цири, приправленный мягким поддразниванием. — Ну, я беспокоился о благополучии империи. Если наследница династии исчезнет в дебрях Аэдирна… — начал Морвран наставительным тоном и прервался, когда Цири, облаченная в льняную сорочку с красным расшитым поясом и с ниспадающими на плечи светлыми волосами, вышла из-за ширмы. Она скептически вскинула бровь. — Я беспокоился о вас, ваше высочество, — выдохнул Морвран. — Вы обязаны хранить вашу жизнь. Может быть, вы невнимательно относитесь к продолжению династии, но не я. Это мой долг, важнейшая обязанность перед моим императором и самим собой, перед нашей страной — вернуть вас домой живой и невредимой. Вы как-то говорили, что хотите изменить мир. Но вы не сможете изменить его, если погибните, и ваша смерть, ваше высочество, породит гражданскую войну и династическое противостояние, после которого северные войны покажутся дружеским разногласием, — он ненадолго замолчал, встретив взгляд своей повелительницы. Цири стояла, скрестив руки на груди. — Ваше высочество, я всего лишь прошу лучше заботиться о своей жизни. Что бы вы ни думали, она принадлежит не только вам, — он официально поклонился. — Я могу идти? Цири молча кивнула. Морвран вышел из комнаты. Дверь закрылась, а мгновение спустя впустила вошедшую без приглашения Трисс. Чародейка пытливо взглянула на наместника. — Чем вы занимались с генералом Воорхисом? — У него имелись некоторые соображения относительно миссии в Аэдирне, — Цири остановилась на этом объяснении. — Садись, ты выглядишь уставшей, Трисс, — она разглядывала себя в зеркале, поправляя волосы. — Это и есть причина его румянца? — Трисс откинулась на диване. Появилась Гретка с двумя кубками свежего яблочного сидра, один из которых взяла Трисс, улыбнувшись девочке. «Она справляется лучше», — подумала она одобрительно. Да, поздравляю за достижение, великий учитель, ты успешно научила служанку ее работе. Еще сотня лет и сможешь инструктировать первогодок в Аретузе. Она взглянула на новую одежду Цири и на ширму. — Ты… переодевалась перед ним? Где ты научилась соблазнять мужчин, Цири? Наместник едва не подавилась сидром. Чародейка расхохоталась. — Ох, так ты не пыталась его соблазнить? — Я пыталась сэкономить время, а ему было что сказать! — вспыхнула Цири. — Я и не думала соблазнять его! — Что ж, это была бы достойная династическая партия, — Трисс улыбнулась из-за кубка. — И ты туда же, — Цири помрачнела. — Я не собираюсь начинать никакую проклятую династию, Трисс. Я согласилась принять трон, потому что… — Потому что хочешь добра и изменений, я помню. Но эти изменения могут стать куда более стабильными, если ты действительно положишь начало династии, — Трисс глотнула сидра. — Соблазняла ты его или нет, Морвран прав. Твоя жизнь больше не принадлежит тебе. — Ты подслушивала? — недоверчиво спросила Цири. — Я чародейка, — объяснила Трисс. — Как главный советник я должна быть в курсе дел моей госпожи. А как старшая сестра, ну…– ее глаза заискрились, — имею право знать, чем ты занята с мужчинами. Или женщинами, не мне судить. Цири показала ей язык, и Трисс рассмеялась. — Думаешь, он был прав? — спросила наместник потом. — Я легкомысленно рисковала своей жизнью? — Вряд ли, в противном случае я никогда не позволила бы тебе уехать. — Позволила? — Цири приподняла брови, глядя на Трисс. — Фигура речи, — в легком замешательстве ответила та. — Меня больше беспокоит прецедент. Факт, что ты можешь оказаться где угодно в мгновение ока, не означает, что ты можешь находиться в двух местах одновременно. Королевство не просуществует долго и успешно, если будет зависеть от личного вмешательства монарха. И не всякую проблему можно решить ударом меча или сладкими речами. Цири внимательно смотрела на нее, пригубив кубок. А затем произнесла: — Как и болезнь. — Именно, как и болезнь, — Трисс снова помрачнела и покачала головой. — Фон Гратц и его соратники в замешательстве, и правомерно. Вспышка заразы в таких городах, как Новиград, не новость, но зараза, которая поражает только людей, чрезвычайно редка. Не требуется излишней паранойи, чтобы подумать о преступлении, особенно вкупе с уличными проповедниками, несущими чушь. — Мне показалось, вы заявили, что не можете найти ничего подозрительного в системе водоснабжения? — Так говорят. Но опять же, они обычные врачи, — Трисс отставила кубок. — Я послала за помощью.***
Ведьмак и чародейка ехали из Оксенфурта в Новиград. По пути они миновали купеческий обоз, имперских гонцов, предприимчивых нищих и торговцев. Пара ни на кого не обращала внимания, увлеченная спором. — Не понимаю, почему нельзя просто воспользоваться порталом, — сетовал черноволосый мужчина. — Нам нужно было взять оборудование, — ответила его спутница с волосами, завязанными в узел на макушке. — Это не объясняет, почему мы не можем использовать более действенный метод, — продолжил ведьмак. Чародейка раздраженно откинула голову и распустила волосы. — Ламберт, я не намереваюсь терять силы, удерживая портал открытым, пока ты будешь забрасывать туда сложнейшее оборудование. Оно, хочу заметить, стоит больше, чем весь твой заработок за сезон, — она оглянулась на двух вьючных лошадей, перегруженных устройствами, мешками и сундуками. — Я понятия не имею, как рынок Новиграда выглядит сейчас, но поскольку эти психи из храма по-прежнему в силе, я более чем уверена, что большинство нужных вещей там не продается. Вот почему мы объехали Оксенфурт и Велен. — Это я-то объехал Велен! — возмутился Ламберт. — Хорошо, дорогой, но я поклялась всеми святыми, что ноги моей не будет в этом вонючем болоте снова, — Кейра взмахнула ресницами. — А священные клятвы нужно выполнять, не так ли? — Конечно, не тебе же пришлось сражаться с толпой утопцев и отмывать сапоги от болотной жижи, — проворчал Ламберт. — Верно, но я была занята спором с группой крайне несговорчивых торговцев, — она принялась рыться в седельных сумках. — Что ты ищешь? Язык ослизга или самогон? — Почти угадал, — Кейра взмахнула бутылкой и каким-то завернутым предметом. — Миндальный хлеб и вишневый ликер! На пикник нет времени, но я решила, что хорошая закуска поднимет тебе настроение, — она отломила кусок хлеба и протянула Ламберту, который жадно схватил его. — Ты знаешь, что я люблю тебя? — произнес он с набитым ртом. — Знаю, остолоп, — рассмеялась Кейра, расправляясь с пробкой бутылки. Вскоре впереди выросли стены Новиграда. Дорога рядом с городом была переполнена меньше, чем раньше. Дети на окраине бросили игры, эльфские и краснолюдские родители зашипели на них, когда двое не совсем людей приблизились. Дорогу им перегородили стражники, заставляя остановиться, чтобы пропустить повозку. Когда она тяжело проезжала мимо, стали видны испачканные простыни, закрывавшие тела. — Не ожидала, что все ухудшается так быстро, — Кейра с горечью покачала головой. — Будет только хуже, — заметил Ламберт. Повозка проехала, но стражники все еще перекрывали дорогу. — Дадите нам проехать? — обратился он к командиру. — Пошел ты, мутант, — командир стражников сплюнул. — Твои родственнички не умирают. Нечего разносить заразу. — Давай-ка я спущусь, и ты повторишь мне это в лицо? — Ламберт побледнел от гнева. — Ламберт! — оборвала его Кейра. Игнорируя кипящего от негодования ведьмака, она обратилась к стражнику. — Добрый человек, мы просто хотим проехать. И я буду очень признательна, если вы нам позволите, — в ее руке на мгновение многообещающе сверкнула серебряная монета. Командир заколебался, разрываемый жадностью, ненавистью и страхом. — Вы возьмете грязные деньги от любовницы мутанта, командир? — тихо пробормотал один из его людей. — Ну все, ты доигрался! — Ламберт перекинул ногу через шею скакуна, спрыгнул на землю и оказался прямо перед стражами, сжав кулак. Они отступили, не совсем понимая, как реагировать. — Магистр Мец! — раздался женский голос. Позади стражей показалась четверка нильфгаардских всадников, возглавляемая молодой женщиной в офицерской кирасе. — Да? — любезно отозвалась Кейра. — Лейтенант Роза вар Аттре, адъютант наместника, — девушка коротко поклонилась в седле. Она взглянула на стражников. — Эти люди — имперские гости, командир, и вы обязаны оказывать им уважение, как к членам вице-королевского двора. Стражники, ворча, расступились, открывая путь Кейре и Ламберту. Роза сделала знак своим людям окружить их, а сама поехала впереди. — Наместник встретит вас во дворце. В сложившихся обстоятельствах, думаю, было бы разумно воспользоваться сопровождением. Кейра кивнула. — Все настолько плохо? — Еще хуже, — ответила лейтенант.***
Имперская деятельность в Новиграде проводилась в двух зданиях, располагавшихся друг напротив друга на площади Золотого города. Одно, бывшее когда-то посольством, занимали конторы, архивы, казармы и другие атрибуты правительства. Другое — особняк, ранее принадлежавший ла Валеттам до их выступления на Вызиму — стал официальной городской резиденцией наместника, а значит, чаще всего пустовал. Нильфгаардские солдаты стояли на постах у всех входов на площадь и следили за ежедневной торговлей, пока люди сновали туда-сюда. Дела шли еще хорошо, но роскошные магазины и уличные артисты неуклонно перебирались на площадь Иерарха, пока те, кто обслуживал имперских чиновников, занимали их места. Ее императорское высочество, наместник, или «мой худший и единственный ученик», как заявил Ламберт Кейре с восхитительным пренебрежением к возможному оскорблению величества, отсутствовала, когда они прибыли, и потому их проводили в гостиную, где Трисс в зеленом платье, отделанном белым шелком, ожидала встречи. Комната была богато убрана, паркетный пол соседствовал с белеными стенами, украшенными гобеленами с изображением сцен природы, и потолком с мифологическими мотивами. — Трисс! — Кейра раскинула руки, и чародейки упали в объятия друг друга, расцеловавшись в обе щеки. — Кейра! Спасибо, что приехала так быстро, — она кивнула ведьмаку, державшемуся поодаль: — Ламберт. — Меригольд, — Ламберт проигнорировал убийственный взгляд Кейры. — Шикарная тут у тебя обстановка. Мы здесь будем работать? — Нет. Мы переделали имперский госпиталь Вильмериуса в центр управления, врачи выделят комнату для оборудования. — Тогда я отнесу вещи в госпиталь и все там устрою, — кивнул Ламберт. — Ты? — Трисс воззрилась на него с изумлением. — Ты собираешься устраивать лабораторию? — она недоверчиво посмотрела на Кейру, которая едва заметно улыбнулась — Ламберт проделал большую работу в качестве моего научного сотрудника. Возможно, он знает о лабораторном оборудовании даже больше, чем я. — Все ведьмаки обучались алхимии, — вставил Ламберт. — И вообще, я покончил с Путем. — Повесил свой клинок на стену, волк? — раздался голос позади. — Стал слишком стар для дел? — Цири стояла, опершись о дверной косяк, у ее пояса красовался меч в ножнах, на шее висела цепь правителя, за спиной стояли адъютант и бледный нильфгаардский офицер. Кейра и Трисс спокойно поклонились. Ламберт только скрестил на груди руки. — Если это, — он кивнул на ее клинок, — ты носишь не для резки тортов, я более чем готов притащить тебя на тренировочную площадку и показать, насколько я стар, девчонка. Спорю на твою корону, парируешь ты все так же медленно. Адъютант в бешенстве шагнула вперед, но офицер удержал ее за руку и только печально покачал головой. Цири хищно улыбнулась. — В подвале старого здания посольства есть тренировочная площадка. Согласна встретиться там, если только тебе не нужно сперва передохнуть. — Принимаю, — Ламберт вдруг оборвал себя и посмотрел на Кейру извиняющимся взглядом. — То есть, после обустройства… — Ох, идите и подеритесь уже, — Кейра великодушно взмахнула рукой, — это императорский приказ, Ламберт. Ну, давай, брысь. Ламберт пошел за двумя нильфгаардцами, а Цири принялась рассказывать ему про какую-то технику фехтования, которую изучила. — Эст-эст? — Трисс потянулась за графином и предложила его Кейре. — О, я не против, совершенно не против, — Кейра наблюдала, как Трисс наполняет искусно выкованные серебряные кубки. Она приняла один и попробовала винный букет. — Прекрасно. Шестьдесят восьмого? — Шестьдесят пятого, на самом деле, — Трисс, сидя, откинулась со своим кубком. — Одна из привилегий работы при имперском дворе. — Могу представить, — заметила Кейра. — Итак, как наша молодая имперская принцесса? — Молодая, — Трисс разглядывала потолок, изучая фрески с экзотическими птицами и купидонами. — Импульсивная. Решительная. Идеалистка, временами неистовая и напрочь лишенная чувства приличия и самосохранения. — Что ж, мы были советниками и у худших, — улыбнулась Кейра. — Мы? — Трисс опустила на нее взгляд. — Фигура речи. Тебе не втянуть меня в политику, Трисс, я покончила с этой профессией. Теперь намереваюсь жить обычной жизнью, занимаясь своими исследованиями и практикой и, честно говоря, собираюсь заработать на этом деле просто неприличную кучу золота. — Вместе со своим ведьмаком, — Трисс улыбнулась. — В качестве привилегии, — Кейра тоже улыбнулась, на ее щеках проступили ямочки. — Кейра Мец, путешествующая чародейка и целительница. Пять лет назад я от тебя не ожидала ничего подобного. — Потому что это не так, — Кейра потянулась, чтобы добавить вина в кубок. — Я войду в историю как великий медицинский ум столетия. Ничего меньшего даже не допускаю. — Выпью за это, — Трисс отсалютовала своим кубком. За стенами умирали люди.