Оперевшись руками в ограждение, что обводит достаточно большую яхту по периметру, подставляю лицо тёплому ветру, который приносит с собой мелкие капли воды, приятно охлаждающие открытые участки рук и плеч из-за моего длинного шелкового платья на тонких бретельках. Ткань обволакивает тело от более сильного порыва ветра.
Приоткрываю глаза, рассматривая красивые яркие домики Швеции, что все больше и больше удаляются. Мне нравится в этой стране, одна ее природа чего стоит. Огромное количество холмов и гор, которые я так люблю, завораживают своей красотой. Леса, что протянулись на огромные расстояния и занимают практически больше половины этой прекрасной страны, служат домом для многих животных.
От Швеции веет сказкой, здесь хочется углубиться в историю и изучить скандинавские мифы, посетить как можно больше деревень, которые до сих пор хранят в себе атмосферу тайн и загадок.
Швеция удивляет. Она граничит где-то между прошлым и будущем. Хорошо сохранившийся старый город является ярким пятном на фоне новых построек. Архитектура Швеции завораживает, за все шесть лет жизни здесь много раз ловила себя на том, что уже который час бездумно гуляю по улице рассматривая фасады домов. Мне кажется, я могла бы с удовольствием остаться в этой стране навсегда. Возможно, когда-нибудь мне что-то ударит в голову, и я серьезно займусь переездом сюда.
Из мыслей о будущем меня вырывает тёплое прикосновение рук, что обвивают мою талию сзади, а на правом плече остаётся влажный поцелуй, заставляя невольно улыбнуться.
Опускаю свои ладони поверх огромных мужских, на тыльной стороне которых виднеются синие венки, что так и манят провести по ним подушечками пальцев. Вжимаюсь в крепкую грудь спиной, ощущая, как сильно бьется сердце мужчины, полностью вторя за моим.
— Не замёрзла? — хриплый голос обволакивает с головы до ног.
Отрицательно качаю головой и разворачиваюсь в руках, встав к нему лицом. Невольно любуюсь красивыми и даже идеальными чертами лица, провожу ладонью по острой скуле, поймав нежную улыбку.
Голубые глаза Александра горят ещё ярче от закатного солнца и так сильно выделяются на его карамельной коже. Пробегаюсь взглядом вниз к открытой, из-за полностью расстёгнутой хлопковой рубашке, груди и хочу провести ладонью по твёрдым мышцам.
Хотя что меня останавливает?
Его тело горит от моих касаний и покрывается мурашками, от чего я широко улыбаюсь и возвращаю свой взгляд к лицу Нильсена.
Александр прикусывает губу и наклоняется ко мне, а я сама тянусь за поцелуем и жмусь к нему ещё ближе.
— Агата, — он ведёт носом по моей скуле к уху, прикусив губами мочку, а шёпот эхом разносится где-то в голове. — Агата, вставай.
— Что? — тихо спрашиваю я с прикрытыми глазами, все ещё ждущая поцелуй.
— Работа, вставай, Харрис, пора на работу! — говорит Александр и начинает сильно трясти меня за плечи.
Резко открываю глаза, вскочив на постели и вижу перед собой лицо Евы, что завалилась ко мне вчера ночью, со словами, мол, ее дом слишком далеко, да и время детское.
— Просыпайся! — все ещё трясёт меня подруга, а я ощущаю, как мозг ударяется об лоб и затылок изнутри с такой силой, что, кажется, сейчас он просто отломится и будет выполнять лишь роль погремушки в моем безжизненном теле.
— Стой, стой, остановись, — отпихиваю Еву от себя и пытаюсь справиться с головокружением, что настигло меня от дикой тряски. — Чего ты орешь? Даже будильник не звонил.
Смотрю, как Ева виновато опускает глаза вниз и чуть дальше отползает от меня.
— Только не говори, что…
Хватаю телефон с тумбочки и пару раз моргаю. Если верить моим глазам, то на сборы и дорогу у меня есть ровно сорок минут.
— Блять!
Соскакиваю с постели, запутавшись в одеяле и, словно чемпион по прыжкам с трамплина в реальном слоумо, носом лечу в пол, больно ударяясь ладонями.
Правильно, лучше переломать руки, чем и так сломанную голову.
Вскакиваю, пару секунд буксуя на одеяле и несусь в ванную, снося все на своём пути.
— Прости, Агата, он звонил, звонил, — оправдывается Ева, пока я зло смотрю на неё через зеркало в ванной и слишком яростно чищу зубы. — Я приготовлю завтрак.
За что мне все это?
Поднимаю взгляд к потолку, в надежде увидеть там усмехающуюся богиню удачи, но натыкаюсь лишь на лампочку, что сразу ослепляет меня.
Быстро пытаюсь хоть как-то уложить волосы и подправить мятое ото сна лицо. Трясущимися руками застёгиваю мелкие пуговицы на свободной рубашке и параллельно кусаю сэндвич, что сует мне в рот Ева, так ещё и подбадривает.
Мне б ее настрой.
— Да что за черт! — пытаюсь всунуться в джинсы, но они категорически отказываются проходить такое препятствие, как мои ягодицы.
— Это мои джинсы, Харрис, остановись, — ржет подруга и опять запихивает мне в рот завтрак, стоило мне начать ругаться.
— Ефа! — с набитыми щеками ношусь по квартире, словно хомяк в последний день перед спячкой. — Я убьфю тебя, убьфю.
— Прости, я не специально, — завязывая второй мой кед, говорит Ева, пока я сражаюсь с другим.
— Занесёшь потом ключи, как выспишься, — быстро проговариваю я и вылетаю из квартиры.
— Тише едешь — дальше будешь, — кричит довольная Скай мне в спину.
— Убью! Честно, убью!
Я не знаю, каким образом смогла достичь скорости кометы, но все люди, мимо которых я пробегала, отшатывались как будто их обдавало ударной волной.
Увидев меня в кофейне, знакомый бариста уже протянул мне готовый кофе, стоило подойти к стойке.
Господи, неужели удача на моей стороне?
По традиции несусь по коридору, снося все на своём пути и стараюсь не разлить напиток.
— Беги, Агата, беги, — шепчу себе под нос, когда остаётся совсем чуть-чуть.
— Старая Агата вернулась, — язвит Одри, с широкой улыбкой встречая меня.
— Она и не уходила, — кое-как проговариваю я и влетаю в кабинет, хлопнув дверью, врезаюсь во что-то твёрдое носом.
А дальше словно замедленная съёмка: стакан кофе раскрывается от нажатия моей руки и чёрной субстанцией охватывает белую рубашку моего босса, растекаясь огромным пятном по его телу.
Бляяяяяять, мне конец.
— Агата! Твою мать, — Александр отлепляет рубашку от тела, тряся ей, чтобы не было так горячо. — Я уволю тебя!
— Простите, простите, — сама цепляюсь за ткань, прохожусь руками по твёрдой груди и сразу вспоминаю свой сон.
Сон. Господи, это ещё что было? Не знаю когда, но мне точно придётся обсудить его с моим подсознанием, что выдало такую ошибку.
— Остановись, отпусти, — говорит Нильсен, убирая мои руки от себя.
Я невольно прохожусь по подтянутому телу, что так удачно облегает мокрая рубашка, особенно выделяя кубики пресса.
Интересно, сколько времени он на них потратил?
Он аккуратно расстёгивает рубашку, а я как зачарованная слежу за этим действием. Мой разум плывёт, когда Александр практически полностью оголяет свой торс, открывая вид на идеальную кожу.
— Так и будешь смотреть на то, что не в твоём вкусе? — самодовольно усмехается начальник, а я вздрагиваю, покидая свой транс и ойкнув резко разворачиваюсь к нему спиной, под едкий смешок Александра.
Прикасаюсь руками к щекам, что начинают печь от смущения и устремляю взгляд вперёд, наткнувшись на отражение Нильсена в стеклянной дверце шкафа.
Повернувшись спиной, Александр роется в ящиках, вынимая оттуда новую рубашку, а его напряжённые мышцы выделяются ещё сильнее.
Не смотри. Не смотри. Только одним глазом.
Прикусываю губу от того, что даже немного начинает тянуть внизу живота и хочу сама себя ударить.
Но, а кто не захочет такого мужчину?
— Да чтоб тебя, — он хлопает ящиком и явно подходит ко мне. — У тебя есть какая-нибудь салфетка? — разносится очень близко ко мне, от чего я вздрагиваю, но не двигаюсь с места.
— Есть, — какой-то странный хрип вылетает из меня, и я трясущимися руками вытягиваю пачку влажных салфеток, повернувшись к своему боссу.
Господи, где-то я это уже видела.
Сглатываю вязкую слюну, стараясь не смотреть ниже глаз Александра. Чтобы вы знали, это чертовски сложно.
Моя голова перестаёт работать через три… два… один.
И я сама вынимаю салфетку и прохожусь по торсу начальника, протирая напряжённое тело от остатков кофе. Серое вещество закипело лишь тогда, когда я дошла до пояса брюк.
— Я…
И конечно же по закону жанров договорить не успеваю, потому что дверь в кабинет открывается, и блондинистая голова Одри возникает в проеме.
— Там почти приехали, — смотря в телефон, начинает девушка. — Ой!
Она проходится по нам взглядом и застывает, прожигая мою руку, что находится практически на ремне брюк Александра.
— Я зайду потом. Да, — пищит Одри, а я резко пихаю Нильсену пачку салфеток в грудь, от чего он, спохватившись, прижимает ее к себе, а сама отхожу на пару шагов. Так, для безопасности.
— На твоём месте я бы ее догнал, иначе через минуту об этом будет говорить весь офис, — твёрдо произносит Александр и направляется к своему столу, кидая на него мои, между прочем, салфетки. — Через пятнадцать минут жду тебя в конференц-зале с новым кофе и отсутствием сплетен. Иди, чего стоишь?
— Какая же ты скотина, Нильсен, я ношусь как угорелая с твоим вечным нытьем и недовольством. Чертова истеричка, да пошёл ты в задницу. Ты и твой кофе тоже, вместе с этим офисом. В зад-ни-цу! — думаю я, представляя, как тычу ногтем ему в грудь и наступаю на него, от чего тот ударился бы спиной об стену, а на деле произношу: — Поняла, — и вылетаю из кабинета в поисках Одри и нового напитка или наоборот, не знаю, разберусь, у меня же целых пятнадцать минут.
Возношу глаза к небу, когда вижу пустое рабочее место Одри. Да ладно? В мир цифровых технологий она реально пойдёт рассказывать все кому-то сама?
Хорошо, ладно, соберись, Агата, главное не плакать. Куда могла деться эта блондинка?
Несусь по коридорам, заглядывая во все углы и доступные для меня кабинеты. Выгляжу, как сумасшедшая, опрашивая каждого, кто мне попадается.
Интересно, все это началось только после моего появления?
— Одри! Рейчел, держи ее! — кричу я, когда залетаю на кухню, держась за дверной косяк, чтобы вписаться в поворот.
Две блондинки резко оборачиваются и если лицо Одри было достаточно спокойным, то Линд вцепилась в секретаршу мертвой хваткой и испуганно уставилась на меня.
— Од-ри, — наклоняюсь, упираясь в колени, и пытаюсь перевести дыхание. — То, что ты там видела, — прерываюсь на отдышку. — Это не то, о чем нужно думать.
Два светлых взгляда прожигают меня насквозь, пока я трясущимися руками пытаюсь налить себе воды из кулера.
— Про что она? — спрашивает Рейчел.
— А это, — Одри отмахивается и говорит: — Я просто застала ее и почти голого мистера Нильсена вместе, а так больше ничего.
Резко перестаю пить, когда слышу рядом, что кто-то подавился. Прикусываю губу и молюсь всем богам, чтобы это не было связано с фразой, вылетевшей из Одри.
Ну нееет.
Наблюдаю, как Элис стучит себя по грудине, пытаясь откашляться, а после прожигает меня свои слишком злым для этого мира взглядом. Топот ее каблуков эхом разносится по всей кухне и достаточно большое количество работников становятся свидетелями, как рыжая копна исчезает за дверью, которая прилично так хлопнула.
— Обожаю драму! — широко улыбаясь и приложив руки к груди, произносит секретарша.
— Стоп, стоп, подожди, Агата и Александр что делали? — спрашивает Рейчел.
— Ничего мы не делали.
— Раздевались.
— Одри! — упрекаю я нее, а та лишь пожимает плечами и вопросительно смотрит на меня. — Я пролила на него кофе. Врезалась в него, ничего такого не было. — оправдываюсь, пытаясь сохранить честное имя.
Рейчел заливается смехом, прикрывая улыбку ладошкой и утирая слезы.
— Хотела бы я на это посмотреть, — продолжает смеяться сероглазая, а моя память присылает мне уведомление с ещё незаконченными делами.
— Одри, кому ты рассказала это?!
— Никому. С чего вообще такие мысли? — хмурится она, а я удивлённо смотрю на неё.
Он надо мной издевается!
— Твою мать, — откидываю голову назад и рычу что-то невнятное, разворачиваясь и направляясь к кухонному гарнитуру, чтобы сварить кофе Нильсену.
Он в открытую надо мной насмехается. Либо ему это приносит удовольствие, либо он хочет избавиться от меня. Как жаль, что он не в курсе о том, что Харрис не сдаются. Он сам завоет от негодования, когда его каменное сердце пойдет по швам, а я со спокойной душой уйду в закат, попивая пина коладу у бассейна в особняке тетушки.
— Агата, что вообще произошло?
— Еще пока не знаю, но точно разберусь, — говорю я, пока мы с Рейчел направляемся на совещание, которое должно начаться буквально через несколько минут.
— Знаешь, Александр странный, он может иногда перегибать и путаться в своих отношениях к другим.
Фыркаю, чуть закатывая глаза. Тоже мне путается. Не помню, чтобы он был мотком шерсти, чтобы скатываться в узлы.
— Все нормально, я почти привыкла за неделю, — натянуто улыбаюсь и пропускаю блондинку вперед, заходя в зал за ней и занимая место рядом с виновником болей в моих мышцах.
И чтобы вы понимали, боль в них я люблю от других физических нагрузок, что приносят в миллион раз больше удовольствия.
— Ваш кофе, — мило улыбаюсь и ставлю перед Нильсеном маленькую чашечку на блюдце, поймав его благодарный кивок.
Что он за человек?
Откидываюсь на спинку, дожидаясь начала и натыкаюсь на злой взгляд рыжеволосой, что сидит прямо напротив меня. Этого ещё не хватало для полной картины.
Ее ненависть ко мне совершенно неоправданная, но ее заинтересованность Александром меня поддевает и даёт неимоверный пинок обойти это рыжее чудо.
Не будем тянуть.
Достаточно громко, чтобы босс услышал, выдыхаю и хватаюсь за ворот рубашки, обдувая себя им, замечаю, как Александр отрывается от телефона и смотрит на мою руку. Не теряя времени, достаточно медленно расстегиваю две верхних пуговицы и тянусь к бутылке воды.
А сама про себя как мантру повторяю:
«Смотри на меня. Смотри на меня.»
Наливаю немного жидкости в стакан и подношу к губам, медленно делая глоток так, что капелька остаётся на губе из-за чего приходится подцепить ее языком, не дав упасть.
Не обращая внимания на откашливание Нильсена, в упор смотрю на мисс Джонсон, что явно не рада моему выступлению.
— Мистер Нильсен, — обращаюсь к Александру, максимально близко наклонившись к нему, и шепчу: — Что заказать вам сегодня на обед?
Александр какое-то время прожигает взглядом мое лицо, что находится буквально в миллиметре от него, а я рассматриваю его глаза, которые в близи ещё прекраснее.
— Это нужно узнать именно сейчас?
— Вы же сейчас все равно свободны, не вижу ничего такого.
Нильсен проходится языком по губам, а мой взгляд сам падает на них, следя за его действиями.
— Закажи на свой вкус, — хрипло шепчет босс и отстраняется от меня, стоило последнему сотруднику зайти в зал.
Киваю, прикусив губу и опускаю взгляд вниз, пробегаюсь глазами по плану совещания.
Всю первую часть собрания ощущаю жар, что исходит от Элис, которая явно не вникает в ход обсуждения. А это значит, что я смогла ее задеть. Злорадно хихикаю про себя и потираю ручки от маленькой, но победы в нашем неозвученном соревновании.
На мой взгляд, я явно лидирую, если мисс Джонсон здесь давно, то интерес Александра все же равен нулю. Кому нравится что-то старое, когда есть прекрасное новое, что само готово на тебя запрыгнуть?
Покидаю чертоги своего разума, когда все расходятся на перерыв, спустя три часа обсуждения способов увеличения прибыли и продумывания нового бизнес-плана.
— Агата, посмотри у меня на столе зелёную тонкую папку, кажется, я ее забыл, — Александр роется в стопке, что лежит рядом с ним.
Молча киваю и покидаю зал, под пристальный взгляд рыжеволосой.1:0, моя хорошая! Нет, вы не подумайте, что я уже продумываю планы по свержению этой рыжей головки и всех ее попыток поймать Нильсена на крючок. Тут сразу ясно, что она мне не конкурент.
Витаю где-то в облаках, перебирая огромные стопки документов на столе Александра и замечаю свои салфетки, что так и лежат у него, но теперь они не просто брошены, а аккуратно занимают место на краю стола.
А если, посмотрев на них, он вспомнит меня?
Мозг начинает активно подкидывать идеи, какие вещи мне раскидать по кабинету, чтобы голова Нильсена всегда была забита мной. Хотя, судя по моим происшествиям он и так вечно думает обо мне, только не в любовном смысле, а вспоминает номер психиатрической больницы.
Ну хоть не ветеринара, чтобы усыпить.
Ухмыляюсь и оставляю свою резинку на стеллаже с документами, к которому мой босс очень часто обращается, довольная иду к двери и дергаю за ручку, с силой толкая препятствие.
А давно дверь перестала открываться и на себя, и от себя?
Судорожно дергаю ручку, надеясь, что мне просто не хватает сил, но ничего! Стучу ладонью по поверхности, в надежде, что кто-то услышит, должны же быть поблизости люди, к тому же где, черт возьми, Одри, что должна сидеть на своем месте?
—Эй, кто-нибудь? — не переставая бить ладонью бедную дверь, кричу, но ничего. Куда все делись?
Если вспомнить все фильмы, то герои, находясь в таких ситуациях ловко покидают помещение с помощью взлома замка картой или шпилькой. Но ни первого, ни второго у меня нет. Роюсь у себя на столе и победно улыбаюсь, находя скрепку. Пока ковыряю замок с умным видом, пытаюсь вообще понять, когда я так насолила жизни, что она так издевается, вечно подкладывая какие-то испытания.
— Да чтоб тебя, — зло отшвыриваю бедную железную полосочку, что явно не подходит для взломов замков и просто зря прожила свою жизнь, будучи испорченной мною.
Не знаю, сколько прошло времени, поэтому опускаюсь на пол, оперившись спиной в стену и понимаю, что Нильсен меня опять прибьет, и на этот раз обычным упреком я точно не отделаюсь, потому что понимаю, что даже у него терпение не резиновое, особенно, когда тебя подводят каждый день и даже по несколько раз.
Вздрагиваю, когда мой телефон издает писк и проклинаю сама себя, как я не догадалась позвонить кому-нибудь, вот только загвоздка в том, что единственный контакт, который у меня есть из этого офиса, явно сейчас очень зол.
А. Нильсен: Где тебя носит?
Я: Мистер Нильсен, меня заперли в кабинете или дверь сама захлопнулась. Я не знаю, что делать.
Прожигаю взглядом телефон, вчитываясь в следующее сообщение своего босса, а в мыслях уже разжигаю костер, чтобы избавиться от его трупа. Каков шутник, даже и не представляю, как выжила и не умерла со смеху.
А. Нильсен: Потяни дверь на себя.
Я: Спасибо, конечно, но так не работает.
А. Нильсен: Через пару минут придет мисс Джонсон и откроет.
Черт, этого еще не хватало, она же… Да слов нет, она — это она, на этом достаточно аргументов. Изольется ядом или упрекнет в моем существовании, ведь в этом состоит ее работа практически всю неделю. Поэтому во избежание конфликтов быстро печатаю сообщение Александру.
Я: Нет, только не она!
А. Нильсен: Это еще почему?
Как это почему?
Я: Потому что она быстрее пустит газ в кабинет, чем выпустит меня!
А. Нильсен: Ты предлагаешь мне бросить совещание и пойти вызволять тебя, потому что у тебя без происшествий даже просто сходить за документами не получается?!
Чувствую злость в сообщение и блокирую телефон, обидно даже как-то, ведь можно попросить кого-то другого, сложно что ли? Как будто тут моя вина, что дверь закрылась.
Поднимаюсь на ноги, когда слышу звук поворота ключа. Ключа? Значит не захлопнулась. И, конечно же, кого мы видим — мисс Элис во всей своей красе.
— Пошли, чего стоишь, у меня тоже нет времени на тебя, как и Александра, — выделяя имя моего босса, говорит она и разворачивается на пятках.
Противная.
— А время закрывать меня в кабинете у вас явно было, — тяну я, обгоняя рыжеволосую, вновь наслаждаясь маленькой победой от своего упрека.
***
Вы когда-нибудь задумывались, что рутинные дела могут приносить успокоение? Вот, например, сейчас я спокойно разбираю все бумажки, что скопились у меня за целый день и наслаждаюсь тишиной, что все же прерывается шелестом документов. Но всему спокойствию и одиночеству приходит конец, стоило Александру зайти в кабинет, начав ругаться с кем-то по телефону.
Внимательно слежу за его резкими и отточенными движениями, больше всего мне нравится, как он делает пометки в ежедневнике или просто на листах. Не знаю почему, просто слишком привлекательный и задумчивый вид, вот такой у меня фетиш, ничего с этим поделать не могу.
Тихо вздыхаю, отводя от него взгляд и погружаюсь в свои мысли, что до сих пор уведомляют меня о моем сне. Более четко вспоминаю все в нем происходящее и понимаю: игра моего воображения зашла настолько далеко, что я до сих пор могу ощутить тёплые прикосновения на своём теле. Если думать логически, то скорее всего мой мозг просто проводил анализ прошедшего дня, но зацепился, почему-то именно за Нильсена, да ещё и в таком ключе.
Однако, не могу сказать, что это было противно или вызвало у меня отторжение. Нет, это было приятно и тепло, весь сон был реалистичен и даже странно, что в нем я не упала за борт.
Если человек снится, значит я о нем думаю, даже во сне. Александр пробрался ко мне в голову основательно, а если у меня не получится от этого избавиться?
От этой мысли моя рука дергается и я просыпаю часть скрепок на пол и под осуждающий взгляд Александра ныряю под стол чтобы собрать их.
Не обращаю внимания, когда дверь открывается и кто-то заходит в кабинет, ведь вынимать скрепки из-под стола занятие не из лёгких.
— Привет, Алекс, — раздаётся достаточно молодой мужской голос, который я раньше здесь не слышала.
— Привет, что ты тут делаешь?
— У меня есть предложение. Открылся новый клуб, у меня есть проходка на сегодня и все выходные.
— Шутишь что ли, — недовольно произносит Нильсен. — Я ещё работаю.
— Да ладно тебе, до конца рабочего дня всего два часа, пошли, — заговорщически говорит незнакомый мне мужчина.
— Что за клуб?
— По дороге расскажу. А где твоя красивая помощница?
Красивая значит?
Дергаюсь от этой фразы и ударяюсь головой об стол, раскрывая своё укрытие. Чертыхнувшись выползая и выправляюсь, показывая Нильсену собранные скрепки, от чего тот закатывает глаза и качает головой. Прохожусь взглядом по незнакомцу, отмечая, как его полностью чёрная одежда и пара цепочек на штанах не вписываются в офисную атмосферу. Значит он точно не работник.
— Здравствуйте, — внимательнее рассматриваю японца, что на вид ровесник Александру.
— Здравствуй, я так понимаю ты помощница Александра? — киваю, следя, как тёмный взгляд в открытую рассматривает меня. — Я — Сэм, — он протягивает мне руку, а я в ответ жму ее.
— Очень приятно. Агата, — широкая улыбка возникает на лице парня и сразу заражает меня.
Может к черту Нильсена, когда есть такой милый мужчина?
— Так, — Александр хлопает ладонями по столу и поднимается, прерывая наш безмолвный разговор с Сэмом. — Агата, на сегодня все, можешь быть свободна. Сэм, поехали.
Наблюдаю, как Александр быстро накидывает на себя пиджак и кивает другу на дверь. Сэм быстро прощается и, поиграв бровями, исчезает вместе с начальником.
А я так и остаюсь стоять одна посреди кабинета, с грязной рубашкой Александра, что должна отвезти в химчистку, и непонятным сном.
