Forever Mine

      — Тогда что может означать высказывание оскорбительных замечаний сексуального характера в адрес кого-то вроде Кхун’Конгфоба Суттилака? — спросил Артит тихим голосом, но это заявление заставило всех студентов замереть. POV Конгфоб       Все старшекурсники задохнулись и в гневе посмотрели в сторону первокурсников. Было видно, что первокурсники дрожат, они стали такими бледными, что я не удивился бы, если бы кто-то из них упал в обморок.       — Куда вы смотрите? — крикнул Артит, заставив меня подпрыгнуть, а старшекурсников повернуть головы вперёд.       — Я всё ещё говорю. Вы так себя ведёте? Это то, до чего вы опустились? — Он сделал паузу, чтобы дать своим словам впитаться.       — Может быть, вы случайно думаете, что это их вина? — спросил Артит, подходя ближе к старшекурсникам       — Давайте проясним одну вещь. Это всё ваша вина. Некомпетентные старшекурсники, которые не смогли достаточно хорошо обучить своих младших, и если бы там не было выпускника, знакомого с нашими традициями, весь факультет был бы опозорен. Если бы я не вмешался, весь университет столкнулся бы с тяжёлыми последствиями оскорбления спонсора этого самого университета. — Артит был почти у самых их лиц, но старшекурсники продолжали смотреть прямо перед собой. Даже девушки. Я могу гарантировать, что этой группе позавидовала бы армейская команда.       Затем он сделал шаг назад.       — Посмотрите на своих младших, которые держат в руках шестерёнки. Шестерёнка — это символ сердца инженера, то, что мы носим с собой с огромной любовью и уважением, потому что это наше сердце и то, что определяет нас. — О… так вот что он имел в виду, говоря что узнал их браслеты.       — Те самые младшие, которые носили шестерёнку, сердце инженера, в общественном месте и вели себя как бандиты-третьеклассники. — Я могу сказать что к этому моменту все старшие либо сцепили руки за спиной, либо скрипят зубами, напрягая мышцы лица и бицепсы. Надеюсь, они не начнут бросаться друг на друга с кулаками. Потому что эта банда инженеров выглядела более чем способной сделать именно это. Это заставило меня задуматься. Все ли инженерные факультеты такие? Если это так, то я нанимаю довольно неустойчивых личностей в свои конструкторские и производственные отделы. Возможно, психологическая оценка была бы мудрым решением.       — Вы говорите, что вами управляет SOTUS? Забудьте о SOTUS. Ваши младшие даже не знают, как вести себя по-человечески. Вы говорите, что научили своих младших SOTUS? Если вы так преподаёте основы наших фундаментальных ценностей — быть гордым выпускником инженерного факультета SSU, то вы не заслуживаете шестерёнки, которую носите с такой гордостью. Вы опозорили своих выпускников и поставили под угрозу доброе имя, которое они создали своей кровью, потом и слезами. — Ауч.       — Так скажите мне, мои дорогие младшие, что мне делать? Очевидно, что нынешние старшекурсники не очень хорошо справляются с воспитанием первокурсников. И хотя я опечален, разочарован и возмущён, у меня есть только один выход. Проинформировать декана факультета об этом инциденте и поручить администрации университета заняться этим делом, — тихо сказал Артит.       Студенты уже дрожали и обильно потели. Особенно эти наглые первокурсники. Признаться, я не собирался делать ничего настолько серьёзного, кроме как попросить охрану вывести студентов из торгового центра. Но, думаю, менее добрый человек поступил бы гораздо хуже. Должен признать, Артит действительно хорош в этом деле. Нормально ли возбуждаться от такого облика Артита? Я имею в виду, я бы хотел увидеть, как он командует мной, скача на мне до потери сознания.       Сосредоточься, Конгфоб. Соберись.       Пока я предавался опасным сексуальным фантазиям об Артите Ройнапате, парень с четвёртого курса вышел вперёд.       — Студенческий номер 0187, Дир. Как глава наставников четвёртого курса и президент студенческого совета инженерного факультета я прошу прощения у нашего выпускника Кхун’Артита за допущенную нами ошибку. И я благодарю вас за то, что вы проявили большое понимание к нашим недостаткам. Однако я надеюсь, что вы дадите нам ещё один шанс доказать, что мы достойны быть вашими студентами. Пожалуйста, позвольте нам провести работу среди студентов. — Он поклонился Артиту, и все студенты последовали за ним. Артит смотрел на них, не говоря ни слова, как бы оценивая искренность их слов. При этом он не бросил ни единого взгляда на первокурсников. Он глубоко вздохнул. Я не мог не восхититься его поступком. Однако он был слишком вовлечён в это, чтобы это было простым притворством.       — Ты должен понять, Нонг, что это не в моих силах. Кхун’Суттилак, который терпеливо ждал до сих пор, — мой работодатель. И был бы и вашим тоже. Если бы не я, умоляющий его от вашего имени, он бы предоставил руководству университета разбираться в этой ситуации. И вы знаете, что это значит, не так ли? — Подождите, я не помню, чтобы Артит умолял меня ничего не делать. Он сказал мне не сообщать охране. Вот же маленький лисёнок. И эта завуалированная угроза потерять стажировку и работу. Впечатляет.       Президент студенческого совета, Дир, повернулся ко мне. О-о-о… Моя очередь.       — Кхун’Суттилак, я глубоко сожалею о неприятном опыте и доставленном беспокойстве. Я неправильно учил своих младших и причинил вам неудобства. Я благодарю вас за ваше великодушие и надеюсь, что вы дадите нам второй шанс. — Затем он склонился передо мной в глубоком вае, как и остальные студенты. Я посмотрел в сторону Артита.       «Речь.» Он пробормотал слово так, чтобы я мог его разобрать, и выжидающе посмотрел на меня. Я посмотрел на студентов передо мной и был поражён, увидев, что все они смотрят на меня с нервозностью и страхом. Похоже, у меня не осталось выбора. Я встал и прочистил горло.       — Я не страдаю беспричинной злобой. Но то, что произошло сегодня, вызывает у меня отвращение по двум причинам. Неуважение к женщинам и нетерпимость к меньшинствам. Однако я впечатлён тем, что сказал сейчас Артит, и думаю, что вы справитесь сами. Но пусть это будет первый и последний раз, когда происходит что-то подобное. Другие могут оказаться не такими терпеливыми, как я. — Я не очень хороший оратор. Особенно когда это происходит экспромтом.       Я видел, как студенты заметно расслабились, понимая, что эта история не будет иметь продолжения. Но я не мог оставить эти вопросы без внимания, ограничившись предупреждением.       — Однако я с сожалением вынужден сообщить, что торговый центр не позволит этим первокурсникам когда-либо входить в свои помещения. Боюсь, вам придётся доказать им, что подобное не повторится. — Конечно, это ложь. Но они ведь не знают этого сейчас, не так ли?       Я видел недоумение первокурсников и удовлетворение остальных студентов. Затем они все коллективно напряглись, когда Артит начал говорить.       — Вы должны быть благодарны, что эта ситуация не дошла до администрации. Дир и Прэм. Я буду ждать от вас полного отчёта о том, как младшие студенты соблюдают дисциплину под началом наставников. Если я увижу что-то, что мне не понравится… — он пристально посмотрел на обоих, оставив незаконченное предложение висеть в воздухе, как удавка.       — Собрание окончено, — сказал он и повернулся, чтобы уйти. Артит жестом пригласил меня идти вперёд. Студенты все ещё оставались на месте, когда мы покидали территорию университета. Я не мог не пожалеть первокурсников.       — Что будет с первокурсниками? — Я нарушил молчание, когда вёл машину обратно к квартире Артита.       — Хм… ничего такого, Пи'. Просто небольшое наказание и всё такое, ну, ты сам знаешь, — сказал Артит, казалось, вынырнув из глубокой задумчивости.       — Нет, вообще-то не знаю. Я слышал истории об инженерном факультете, когда учился в университете, но никогда не имел личного опыта до сегодняшнего дня, — сказал я. Мне было действительно интересно, как эти студенты справятся с ситуацией.       — Это традиция нашего факультета с давних времён, Пи’. Я был главой наставников, когда учился на третьем курсе.       — У вас в то время происходило что-нибудь подобное?       — Нет, такого не было. Вот почему я разочарован, — сказал он и выглядел при этом искренне расстроенным.       — Тебя на самом деле волнует этот SOTUS, не так ли? — спросил я, немного удивлённый.       — Люди склонны видеть лишь внешнюю оболочку суровых наказаний и ругани. Но Пи', это замечательная система, которая связала нас друг с другом и с институтом так, как не было ни на одном другом факультете. Ты был на факультете международных отношений SSU. Ты знаешь, что это не одно и то же.       — Да, это так. Знаешь, ты был довольно строг к тем студентам, — сказал я неуверенно.       — Почему, Пи? Ты испугался? — спросил он с улыбкой, которая не коснулась его глаз.       — Возможно. Это просто новая сторона тебя, которую я никогда раньше не видел, — сказал я честно.       — И тебе это не нравится? — его голос был странно невыразительным.       — Ну… не то чтобы мне это не нравилось. Просто я бы не хотел, чтобы это было направлено против меня. Или было бы неплохо предупредить, если ты решишь стать для меня Джекилом, — сказал я, стараясь разрядить атмосферу и терпя неудачу в юморе.       — На самом деле, Пи’, быть главой наставников — это большая работа и контроль. То, что ты видел сегодня, было лишь частью меня с моими младшими на наставничестве. Ты видел меня на работе. Ты знаешь, какой я на работе. Точно так же я меняюсь в присутствии моих младших и старших, когда не участвую в наставничестве. Я просто такой, какой я есть, — сказал он непринуждённо. Возможно, слишком непринуждённо. Заставляя меня задуматься, не напридумывал ли он себе чего-нибудь.