ЭМОТИВ

Всю дорогу домой Ван Ибо пытался анализировать, что именно задело его в тех глазах, в том взгляде. Он никогда ранее не обращал внимание на глаза других людей, он смотрел как бы сквозь них. Тем более он никогда не замечал лиц людей. Почему же он так явственно запомнил взгляд этого молодого человека. Это взгляд был колким, дерзким, игривым, манящим, ласковым одновременно. Но Ван Ибо были чужды все эти эпитеты, слова и эмоции, он не мог их идентифицировать и прочувствовать, все что он мог это просто запомнить этот взгляд. И он его запомнил! Зайдя в свою квартиру он на автомате начинает выполнять все действия, которые уже на протяжении 12 лет выполнял регулярно. Первым делом он разувается и надевает домашнюю обувь. Далее он идет в ванную и снимает свою форму, принимает душ и одевает чистую одежду свободные штаны и футболку. Далее идет на кухню и разогревает готовый ужин в микроволновке. Он всегда ставит на 5 мин, пока греется еда отходит к окну и просто смотрит на вечерний серый город. Раздается сигнал микроволновки. Все так же спокойно отточенным движением берет тарелку, приборы, садится за стол и начинает есть. Мысленно он снова вспоминает взгляд, глаза. Очень странно, я никогда не запоминал взгляд людей и не обращал на это внимание, почему в его случае я это запомнил? , — вопрос снова остался без ответа. Ван Ибо закончил есть, убрал за собой. Сигнал на часах известил 22:00 — пора ложиться спать. Ибо особенно отличался ярым соблюдением режима, он жил строго по сигналам из часов. В одно и тоже время поднимался и ложился спать, завтракал, обедал и ужинал. Он все делал строго по распорядку. Так и сейчас он молча встал и пошел спать. Часы просигналили 7:00. Ибо уже не спал. Проснулся он с мыслью, что сегодня увидит опять эти глаза. Быстро собравшись, позавтракав, одев форму он вышел на улицу. Его уже ждал служебный транспорт. Смотрители считались элитой в Ксинге, они передвигались по городу отдельно от обычного населения. Тем более Ван Ибо был одним из старших смотрителей, у каждого из них был свой служебный транспорт. Приехав в департамент он сразу пошел в мед.зону для выдачи недельного запаса таблеток, и сразу принял одну. Обменявшись сухими приветствиями с коллегами он сразу направился в камеру. Его встретил все тот же взгляд колкий, манящий, глубокий, пристальный, игривый. Ван Ибо не знает сколько прошло времени с момента как он зашел в камеру. Тишину нарушил голос допрашиваемого: — Так и будем молчать, и просто смотреть друг на друга? Ван Ибо в начале не понял, что обращаются к нему и даже взглядом не повел, продолжил все также смотреть. Он не мог оторваться. Его манили и вовлекали эти глаза. Ван Ибо начал обращать внимание на остальные черты лица. Если бы он мог только чувствовать, он бы понял насколько красивый и сексуальный молодой парень сидит перед ним. Тонкие прямые черты лица, нежная бархатистая кожа, густые прямые брови, идеально прямой нос, чувственные губы, на конце которых застыла игривая дерзкая улыбка, нежная маленькая родинка под нижней губой, острый подбородок. Весь этот образ оттеняли густые немного вьющиеся черные волосы, небрежно подхваченные в пучке на затылке, немного непослушных прядей спадали на лоб. Но всей этой красоты Ван Ибо не мог осознать и тем более прочувствовать. Он просто смотрел и только понимал, что он не в силах оторвать взгляд от этого человека. Голос допрашиваемого вывел его из транса. И Ван Ибо начал стандартный допрос. — № 9873 …но Ван Ибо прервали — Меня зовут Сяо Чжань! — резко перебил допрашиваемый. Ван Ибо пропустил это замечание и продолжил: — № 9873 вы подозрева…. — снова голос перебил Ван Ибо. — Меня зовут Сяо Чжань! Это мое настоящее имя! Имя, которое мне дали родители, имя которое я забыл, имя которое спустя столько лет я вспомнил, — громко, четко немного на взводе сказал допрашиваемый, и тут же продолжил более тихо и почти шепотом, — прошу называть меня только этим именем. Ван Ибо был растерян, в первый раз условия диктуют ему, а не он. В первый раз его не боятся. В первый раз с ним общаются как на равных, или даже чуть перевешивают. Ван Ибо никогда такого не испытывал, он заметил, что даже его сердечный ритм участился, что прежде никогда не наблюдалось. В раннем детстве Ибо был очень сообразительным ребенком и очень любознательным, если что то захватывало его ум, то он не успокаивался пока не докопается до истины. Вот так и сейчас ему не давал покоя этот молодой парень и реакция организма на него. Ван Ибо молча встал и вышел. Вдогонку молодой человек крикнул: — Может и ты когда-нибудь вспомнишь кто ты…если…— но продолжение Ван Ибо уже не слышал, дверь камеры захлопнулась. Он молча пошел по длинному коридору. Тишину нарушил сигнал рации. — Ван Ибо, с вами все в порядке? — спросил голос из рации — Да, — ответил Ван Ибо. — При допросе у Вас наблюдался учащенный сердечный ритм — продолжил голос, — Вы принимали сегодня таблетки. — Да, — также четко ответил Ван Ибо. — Зайдите в мед.зону на обследование. — Мгм, — без лишних слов, Ван Ибо повернул в сторону мед.зоны. Ему самому было непонятно почему его организм так стал себя проявлять. Ни на одном допросе ранее такого никогда не было, почему же сейчас это происходит? — мысленно задавал себе вопросы. — Ван Ибо, добрый день. Мне сообщили об инциденте на допросе — сказал человек в белой форме, когда увидел Ван Ибо. — Добрый день, — только и ответил Ван Ибо. Обычно он мало говорил, в большей степени он молчал, слушал, за исключением допросов. — Присаживайтесь, — продолжил мужчина в белом, указывая на стул в середине кабинета. Ибо послушно занял свое место. На него тут же прикрепили датчики на запястья рук, на грудь и два на виски. Человек в белом начал поэтапные разно-волновое воздействие на все эмоциональные центры Ван Ибо. — Нет никакой реакции. Все в норме. Вы свободны, — заключил научный сотрудник. Обратно в камеру к № 9873 …нет к Сяо Чжаню он решил пока не возвращаться. Мне нужно понять и узнать причину, — думал Ван Ибо. Он провел несколько допросов в других камерах. Нет никакой реакции. Это были мужчины и женщины, никаких реакций. И что самое странное он снова вообще не обращает внимание на их глаза. Он опять смотрит сквозь них. Он пытался сфокусироваться, но они его не цепляют, взгляду не за что удержаться. Тоже самое и лицо, он видит стандартный овал лица, нет ни единой черты лица, которая бы вызвала такие же реакции. — Почему же все наоборот, когда я вижу его думал про себя Ван Ибо. Его глаза они меня приковывают к себе, губы . Я даже смог заметить эту маленькую родинку …и почему он так настаивал на своем имени….Сяо Чжань . Ибо задумался и только сейчас вспомнил, ведь у него ранее тоже был номер — 85, он всегда идентифицировал себя под этим номером. «Ван Ибо» его стали называть только, когда он стал смотрителем. Все обычные люди идентифицированы по числовому значению, буквенные имена только у смотрителей и правительства Ксинг. Но он не выбирал свою идентификацию, ему вручили электронный жетон и просто стали называть «Ван Ибо». Но почему же он называет себя Сяо Чжань? — мысленно задавал себе вопросы Ибо, он снова вспомнил слова допрашиваемого: «Меня зовут Сяо Чжань! Это мое настоящее имя! Имя которое мне дали родители, имя которое я забыл, имя которое спустя столько лет я вспомнил…» …Настоящее имя? …Родители? …Забыл …и вспомнил? …Что он имел в виду? И что это значит? — все вопросы так и остались без ответа в голове Ибо. Его раздумья прервал сигнал часов — конец рабочего дня. Он пошел длинными коридорами к выходу из здания департамента наказаний. Последующие дни Ван Ибо принципиально проводил допросы у других он отслеживал свою реакцию на каждом допросе. Сердечный ритм, пульс, дыхание — все показатели были намертво неизменны и стабильны, казалось ничто их не может потревожить. Но нет, все же один единственный взгляд смог заставить угасшее сердце биться чаще…