ЭМОТИВ

Ван Ибо продолжал сидеть в комнате допроса. После озвученного приговора время для него остановилось. Он застыл и погрузился в себя. — что это? почему внутри так пусто?, — спрашивал он мысленно. — у них было также, когда я допрашивал? — все никак не унимался Ибо. — Сяо Чжань… промелькнул перед глазами знакомый образ на долю секунды. — Сяо Чжань, еще раз молниеносно пролетел образ в голове. — … еще бы раз увидеть Сяо Чжаня. Теперь его голова была забита образами Сяо Чжаня, всеми мимолетными встречами, взглядами, прикосновениями, жаркими объятиями, сладкими поцелуями, как ускоренный фильм они проносились перед глазами Ван Ибо, как последние кадры из жизни, самые яркие и запоминающие. Возможно его подсознание так прощалось с ним, просто он полностью еще не осознал этого. В этот момент Ибо вообще не думал о себе, он знал и понимал, что его ждет и это не вызывало внутри него никаких реакций, ему было совершенно без разницы, что будет с ним. Все, о чем он думал и хотел сейчас это Сяо Чжань, он хотел, чтобы он был в безопасности, он хотел просто еще раз увидеть его, хотел еще раз почувствовать его рядом, хотел еще раз услышать его голос, хотел еще раз вдохнуть его запах и медленно пропустить через себя, хотел еще раз чувствовать его руки на своем теле, он просто его хотел всего, как ни разу ничего и никого до этого в своей жизни не хотел и не жаждал. Как яро он избегал и сопротивлялся этому влечению прежде, также сильно он хотел его сейчас. Сердце продолжало бешено стучать и разгонять по венам горячую кровь. — Прекратить допрос! — громко раздался мужской голос, фоном за спиной Ван Ибо. Ибо даже не среагировал на этот крик, он продолжал быть в своем предсмертном трансе, блуждая в глубинах подсознания за образами Сяо Чжаня. — Первый смотритель?! — удивленный шепот пробежал по помещению. — Прекратить допрос, отменить приговор и перевести Ван Ибо в обычную палату для восстановления, — четко скомандовал Первый смотритель. — Но …! — хотел возразить один из служащих. Мужчину тут же резко и грубо прервали. — Никаких НО. Допрос закончен! Ван Ибо будет реновакцинирован. Я лично это сделаю, — жестко отрезал Первый смотритель и вышел. *** 15 часов назад. — Первый смотритель, вызывали, — поприветствовал подчиненный, склонив голову в кивке. — Да, — поднял на вошедшего свой тяжелый взгляд Старший, при этом едва кивнув головой в приветствии. — Проходите ближе, — продолжил Старший, указывая рукой в центр кабинета. — Я хочу Вам поручить одно особое задание, — продолжил Первый смотритель, выходя из-за своего стола на встречу вошедшему и делая акцент на слове «особое». — Я слушаю, — учтиво кивнул головой подчиненный. Первый смотритель, остановился строго напротив подчиненного и расслабленно облокотился на край стола. — Это особое задание, и я хочу чтобы наш разговор, и мое поручение остались строго между нами, — продолжил Старший впиваясь своим пристальным взглядом в собеседника. Подчиненный учтиво кивнул головой в знак согласия. — Речь пойдет о старшем смотрители Ван Ибо. Он сейчас находится на важном задании. Вам нужно ему немного помочь… сделал паузу Старший, а потом продолжил — Вы должны произвести задержание, но задержание не по протоколу… В этот момент подчиненный не понимающее посмотрел на Старшего. Второй, в свою очередь, заметил этот взгляд и начал более подробно объяснять суть задачи: — Ван Ибо под прикрытием. Он сейчас находится в тесном контакте с эмотивом, у меня есть координаты их местоположения. Вам нужно сделать вид, что происходит настоящее задержание. Если Ван Ибо начнет защищать, спасать эмотива, помогать ему, то дайте ему это сделать. Если эмотив сбежит, то его не преследовать. Задержать только Ван Ибо. Если необходимо применяйте, только электрошоковое оружие, — Старший намерено выделил слово «только», в той игре, которую он задумал, Ван Ибо не должен был сильно пострадать. После короткой паузы он продолжил, — после того как доставите его в Департамент, отдайте любому смотрителю на допрос. Допрос вести по всем инструкциям и протоколу. Чем больше подчиненный продолжал слушать Старшего, тем больше пустые глаза выражали непонимание, его мозг никак не мог принять данные, что один из смотритель сейчас с эмотивом к тому же, возможно, станет на его защиту, и что вообще от него хочет Старший. Это непонимание и пустота в глазах жутко раздражали Первого смотрителя, но ничего изменить было нельзя. Все служащие Ксинг были отформатированные биороботы, живущие строго по алгоритмам и прописанным инструкциям, и ожидать от них понимания двойной игры, и хитроумного плана, который родился в голове Первого смотрителя просто невозможно. Поэтому он коротко спросил: — Вопросы? — внимательно смотря на подчиненного. — Первый смотритель, почему Ван Ибо с эмотивом? И почему нам нельзя задержать эмотива, а только старшего смотрителя Ван Ибо, ведь по инструкц…. — Черт, — впервые выругался в присутствии подчиненного Старший, это оказалось сложнее чем я предполагал, — тихо проговорил сам себе Первый смотритель. Он взял себя в руки и спокойно продолжил: — Я уже сказал, что Ван Ибо на особом моем задании и поэтому он сейчас с эмотивом, я предполагаю, что если Ван Ибо увидит, что вы собираетесь арестовать их, то он захочет помочь эмотиву, так как уже длительное время находится в тесном контакте с ним и знает, что ждет эмотива в случае рецидива. Если он так поступит, то вам необходимо задержать только Ван Ибо, и только Ван Ибо доставить в Департамент. Если по отношению к вам Ван Ибо будет использовать оружие, или физическое воздействие используйте, только электрошоковое оружие. Наш разговор должен остаться строго между нами. Вы проинструктируете свою группу только в части того, что задержание происходит только Ван Ибо, ничего больше им знать не нужно. После доставки Ван Ибо в Департамент отведите его в любую камеру для допроса и пусть любой смотритель начнет допрос. Тому, кто ведет допрос Вы также ничего не сообщаете. Надеюсь теперь вопросов нет, — закончил свои объяснения Смотритель, выделяя ключевые моменты в поставленной цели. — Да, я все понял, — четко ответил подчиненный. — Вот и хорошо. Теперь свободны, — кивнул только головой Старший и погрузился в свои мысли: — Ибо, теперь главное, чтобы ты поступил, так как я ожидаю, и я не ошибся в тебе. Вы уже должны были пропитаться влечением друг к другу, а твои эмоции сильнее проявляться. Они должны поверить, что тебе грозит реальная опасность и что ты теперь на их стороне и должны подпустить тебя ближе, должны начать действовать. Я помню, как эмотив пожирал взглядом тебя на допросе, ох я знаю, что означает этот взгляд, он не отпустит тебя никуда. А это как раз то, что мне нужно. Ибо ты должен поверить, что все происходит по-настоящему. А я как твой благодетель вытащу тебя в самый последний момент и из благодарности ко мне ты сделаешь все что угодно, — погружался все сильнее в свой план Старший, продумывая дальнейшее развитие событий. *** После громкого приказа Первого смотрителя, один из подчиненных быстро подбежал к Ван Ибо и начал снимать с него все датчики. Только после этого Ибо наконец вынырнул из омута своих мыслей в реальность. Он не слышал, когда пришел Первый Смотритель, и тем более он не слышал, что именно тот сказал, поэтому он думал, что просто уже начали приводить в исполнение приговор, и сейчас его отведут в кабинет, где сделают инъекцию, после которого он уже никогда не проснется. Внутри опять засквозило пустотой. Его вывели из камеры и повели длинными, до боли знакомыми коридорами. Уже идя по коридору в противоположном направлении Ван Ибо начал понимать, что что-то происходит не по процедуре. — Куда мы идем? — спросил Ибо — В палату, — четко ответили ему — В палату? Зачем? — все не понимал Ибо, — Меня приговорили к физическому отключению, зачем палата? — Приговор о физическом отключении отменен, это распоряжение Первого смотрителя, — все также коротко и четко ответил подчиненный. — Первого смотрителя? — переспросил Ван Ибо. — Ван Ибо, Вы что не слышали как Старший отдал приказ о прекращении допроса и изменение меры наказания! — холодные глаза встретились с непонимающим взглядом Ибо. Ван Ибо промолчал, медленно сглотнул и продолжил идти за служащим. Он правда ничего не слышал, он настолько глубоко был погружен в свои мысли, точнее в мысли о Сяо Чжане, что сейчас, услышанная новость медленно и постепенно начинала до него доходит и внутренний голос рвался из глубины наружу — ….я смогу еще раз увидеть Сяо Чжаня, и по телу разлилось приятное спокойствие. Как только его довели до палаты, то оставили наедине. Ван Ибо ходил кругами, с одной стороны он не понимал, что вообще происходит, события развивались с бешеной скоростью, совсем недавно он думал, что больше никогда не откроет глаза, а сейчас внутри него все уже трепетало от мысли, что он еще раз увидит Сяо Чжаня. В таком мысленном круговороте и застал его Первый смотритель. — Ван Ибо, — поприветствовал его Старший — Первый смотритель, что происходит? — сразу начал с вопроса Ван Ибо. — Я же говорил тебе быть осторожным, — начал свою игру Старший, — ты попал под подозрение своих коллег, за тобой проследили и застали за физическим контактом с эмотивом, а ты лучше всех знаешь чем это грозит, особенно для смотрителя, поэтому согласно процедуре произвели задержание. Но к счастью, мне всегда докладывают о новых поступлениях в камеру допроса, особенно, когда это касается смотрителей, что бывает крайне, крайне редко, поэтому, как только я увидел твои данные сразу поспешил остановить допрос, так как это по моему заданию ты там оказался, и никто кроме нас об этом задании не знает. А я не могу позволить своему лучшему смотрителю лишится жизни, — театрально наиграно излагал Старший. Но у Ван Ибо совсем недавно «проснулись» чувства, он еле справлялся и различал все свои новые изменения, а чтобы понять, или почувствовать фальшь в словах Старшего даже и речи не могло идти, тем более для Ван Ибо он был авторитет с самого детства, он считал его «отцом» — человеком который его воспитал. Поэтому он беспрекословно верил каждому слову. Старший продолжал: я знаю, что ты помог эмотиву сбежать… Ибо, я тебя не осуждаю, благодаря этому они думают, что ты на их стороне и теперь смогут тебе больше доверять. Скажи почему ты так поступил, что в тот момент внутри тебя происходило? — теперь уже более искренне спросил Первый смотритель, ему нужно было понимать на какой стадии эмотивности находится Ибо, сейчас Старший должен полностью контролировать ситуацию, таблетки на Ибо уже не оказывают нужного эффекта, а отправлять на реновакцинацию еще рано он еще не вывел его на нужную цель. — …я...я…не знаю… медленно, запинаясь начал Ван Ибо… все случилось очень быстро…я потом пытался анализировать, но у меня ничего не получилось … я честно не знаю, почему так поступил, — уже почти тихим голосом закончил Ван Ибо. — Ибо… Ибо, хорошо, все хорошо я просто спросил, я переживаю за тебя, — по отцовски гладил его по голове Старший. — «Переживаю»? — не понимая значения сказанного слова спросил Ибо. — Да, Ибо, переживаю, то есть беспокоюсь, думаю. Я дал тебе задание, которое имеет важное значение для Ксинг, я вынудил тебя к контакту с эмотивом, из-за этого ты в последнее время так себя странно чувствуешь, ты заражен, но ты продолжаешь служить целям Ксинг, я горжусь тобой, Ксинг гордится тобой, — снова включил свою игру Старший. Поэтому ты должен понимать, как важно все закончить как можно быстрее. Для того чтобы тебя спасти от отключения мне пришлось соврать, что тебе проведут реновакцинацию под моим контролем. Но саму инъекцию тебе сделают после того как ты найдешь мне ЕГО. Иначе я вытащить тебя не смог бы, так как твой прецедент вызвал бы много подозрений и лишнего шума, это уже точно не понравилось бы Совету. Поэтому веди себя осторожно и не вызывай подозрений. А сейчас просто отдохни, позже врач проверит твое физическое состояние, и если все будет в пределах нормы, то можешь ехать домой. Я уверен твой эмотив скоро свяжется с тобой. А я жду от тебя результата, не забывай, что сегодня именно я спас тебя от отключения. И не забывай на чьей ты стороне ,— закончил Старший, многозначительно смотря на Ибо. Ибо просто кивнул в ответ, ему по-прежнему было сложно все осознать и понять полученную информацию и что происходит. Ему нужно было время и он хотел побыстрее побыть наедине. — Вот и хорошо, — резюмировал Старший, похлопав по плечу Ибо и довольный покинул подопечного, думая, что первая часть его плана выполнена великолепно и пора переходить к следующей. *** Сяо Чжань вернулся в комнату уже утром. Все это время он пролежал на крыше, смотря на безграничное ночное небо, усыпанное яркими звездами, так ему хоть немного становилось легче, так он не видел весь серый ужас осточертело города, так он хоть немного забывал, где он находится и что происходит. Он совершенно не знал, что теперь делать, а неизвестность и ожидание душили его, он задыхался хоть и был на улице. Он мысленно дал себе время до конца недели. Если до конца недели он не увидит Ибо живым, или хотя бы не узнает что он жив, то он сдастся, и его отключат. Все будет решено просто, быстро и безболезненно. Иначе он не хочет жить без него, раньше смог бы… сейчас уже нет. — Есть новости? — холодно спросил Сяо Чжань друга. — Пока нет, — коротко ответил второй и тут же продолжил, — Тебе нужно поесть и поспать, выглядишь паршиво. — Не хочу, — отрезал Сяо Чжань — Все равно поешь, я тебе оставил. Буду вечером, может удаться что-то узнать, — договорил друг и попрощавшись вышел. Он пошел на свой пост наблюдения, если Ван Ибо жив, то он однозначно должен был выйти из дверей Департамента. Обычно по процедуре на реновакцинацию и перезаливку «зомбо-программы» (так ОН называл прослушивание загрузочного файла, который после инъекции зомбирует уже притупленное сознание человека) уходило максимум 3 дня, больше никого не держали, хотя ОН вспомнил, что Сяо Чжань просидел там больше недели. Надеюсь в случае с Ибо все будет быстрее, иначе Чжань свихнется, — подумал ОН, и занял более удобную позу для наблюдения, закуривая очередную сигарету. *** Прошло несколько часов, но Ван Ибо так и не смог заснуть, он просто пролежал все время с открытыми глазами, уставившись в потолок до прихода врача. Мысли по прежнему пребывали в хаосе. Ему сделали только поверхностные тесты и сняли общие показатели, физическое состояние было в пределах нормы. Первый смотритель запретил делать глубокий анализ состояния Ван Ибо, иначе его обман с реновакцинацией вскрылся, эмотивность станет заметной и сотрудники, соблюдая протокол опять отправят его в камеру. Очень тяжело что-то сделать в обход идеально выстроенной системы подавления и программирования сознания человека, но Первый смотритель старался и всеми путями хотел воплотить в жизнь свой план и нужно было побыстрее вывести Ибо из Департамента, он затеял опасную и рискованную игру, если бы что-то пошло не так он мог в любой момент потерять все, Совет не прощает ошибок. Но он был первоклассный стратег и манипулятор, он стоял у истоков создания Ксинг, можно даже сказать ярый фанат и идейный двигатель данного проекта, поэтому он великолепно знал, как каждая инструкция и протокол отрабатываются в сознании человека и какие будут следовать за этим действия. Он возомнил себя Богом в своем иллюзорном мире, поэтому его жутко раздражало, что кто-то может разрушить его идеальную систему, кто-то как и он может чувствовать, кто-то как и он может иметь свободу передвижения. Никто, абсолютно никто в его мире не смеет этим обладать. Ибо медленно шел по знакомым коридорам, внешне он был непоколебим и холоден, но внутри происходило брожение. Он ничего не понимал, он запутался сам в себе, точнее в том, что происходило последнее время. Ему срочно нужно найти логическое объяснение. Или его мозг просто взорвется. Еще один поворот, и он вырвется отсюда, почему-то теперь он хотел как можно быстрее покинуть это здание, он никогда раньше не обращал внимание и не испытывал такого, но сейчас казалось все здание давит на него, монолитные, толстые стены, потолок, даже сам воздух — все немыслимо тяжелое, он еле терпит. Кажется, что он в ловушке из которой нужно быстрее выбраться, и он ускоряет свой шаг. Резким рывком открывает главную дверь, глотая свежий воздух, выходя на улицу. Он застывает на ступенях, ведущих вниз, ему нужно пару минут прийти в себя. Просто постоять. Он окидывает взором всю небольшую площадь перед зданием Департамента, он наблюдает как люди с потухшими, пустыми глазами движутся целенаправленно в разных направлениях, бесцветные, холодные лица, одинаковая одежда. Никто не обращает внимание на человека мирно стоящего на ступенях, все холодные взгляды направлены сквозь него. Впервые Ибо ощутил приятное тепло на лице, он едва прикоснулся к щеке и посмотрел на небо, солнце ярко светило и это оно окутывало лицо Ибо приятной теплотой, Ибо задержался в таком положении несколько секунд, но в голове раздались слова Старшего: «…веди себя осторожно и не вызывай подозрений…» этого было достаточно чтобы прийти в себя и вернуть холодную маску на лицо и направиться домой. Машина ждала Ван Ибо уже у входа. *** Как только Ибо вышел из здания, тайный наблюдатель припал к окну и выдохнул с облегчением. Главное, что жив, все остальное решим, — обнадеживающе думал он. Уже хотел достать новую сигарету и расслабленно закурить, но тут он увидел как Ибо нежится под солнечными лучами… — стоп, что то не так…он что не прошел реновакцинацию? — предположил ОН, — иначе он бы так сейчас себя не вел….ведь мне не показалось? — спрашивал сам у себя. — но это не возможно…его не могли отпустить без реновакцинации... — что это значит? — я же видел его вырубили и грузили в машину… — и все что говорил Чжань… ОН дождался пока Ибо сядет в машину и машина тронется с места. После чего ОН покинул свое укрытие, но тяжелые мысли не отпускали его всю дорогу домой. Зайдя он первым делом увидел, что еда по-прежнему не тронута. Сяо Чжань опять сидит с пустым взглядом уткнувшись в одну точку, сколько он так просидел известно одним только стенам. — Чжань, Ибо жив, я его видел, — сразу с порога сказал друг. Сяо Чжань даже не пошевелился, он боялся что это сон, или видение, или может от истощения уже начались галлюцинации. Он едва пошевелил губами: — Повтори — Ибо жив, он жив. Я его видел, — уже пройдя в комнату повторил друг. Сяо Чжань по прежнему не двигался и не издавал никаких звуков. Друг уже начал переживать, так как он ждал совсем другой реакции на свои слова. — Чжань… Чжань, ты слышишь, что я сказал? — спрашивал ОН становясь перед ним и заглядывая в его лицо. То что он увидел поразило его, по лицу Сяо Чжаня медленно скатывались слезы, оставляя влажные блестящие дорожки на свету. С каждой новой капелькой слез, потухшие глаза, наполнялись былой живостью из глубины, постепенно питая взгляд жизнью. — Ибо…мой Бо-ди жив…, — еле шептал Сяо Чжань. — Как он? — уже смотря в глаза другу спросил Чжань. ОН на секунду задумался, сейчас совсем не время говорить, что именно его тревожит, Сяо Чжань все равно сейчас ничего толком не осознает, а ОН еще сам не понял, что видел и правильный ли вывод сделал. — Выглядел нормально, знаешь, даже лучше, чем ты, — как всегда пытался подколоть Чжаня друг, но потом продолжил более серьезно, — внешних повреждений не было, по крайней мере я их не увидел. Двигался он как обычно, без затруднений, поэтому думаю его не избивали. Сяо Чжань облегченно вздохнул, он до сих помнил, как избивали его, когда он был в камере, и еще он не отошел от своего жуткого сна, который застывшими образами все стоял перед глазами. — Чжань, а теперь поешь, и потом спать, нам предстоит очень много сделать, раз твой акт самоуничтожения отменяется в связи с возвращением Ибо, — ставя новую порцию еды перед Сяо Чжанем, немного колко закончил друг. Ему до сих пор было сложно принять, что Чжань готов был отключить себя.