ЭМОТИВ

— Ха-ха, Ван Ибо, ты все-таки привел ЕГО, — уже радостно начал Первый смотритель. — Ибо, это лучшая новость за столько лет. — Он в камере допроса №7, — холодно ответил Ибо. — Отличная новость. Пойдем, как же я хочу увидеть его, столько лет прошло… — Первый смотритель, я могу остаться и подождать Вас здесь, я выполнил задание и хотел бы привести себя в порядок. Первый смотритель окинул взглядом Ван Ибо, его форма была в пыли, местами грязная, кулаки разбиты, все следы говорили, что задержание было непростым и между ними была драка. — Ибо, ну конечно, у меня великолепное настроение ха-ха. Подожди здесь, я скоро вернусь. Как раз успеешь привести себя в порядок, и мы продолжим беседу. Распорядись чтобы тебе принесли новую форму. Старший смотритель должен выглядеть безупречно, ты великолепно помнишь протокол, ха –ха. Ибо, я ни разу в тебе не сомневался (что было конечно откровенной ложью, так как в последнее время нестабильное состояние Ибо было критическим и предугадать его действия было крайне сложно). Первый смотритель одобрительно похлопал Ван Ибо по плечу и спешно вышел, массивная, толстая дверь тяжело закрылась за Старшим. Через несколько минут он уже был в камере допроса. — Все вышли вон, я хочу поговорить с ним наедине, — громко прикрикнул Первый смотритель как только зашел в камеру. — Так-так-так, кого я вижу... сам Ван Чжочэн, — злорадно упивался Первый смотритель. — … — Что думал…умнее всех…, — подходя ближе к пленнику продолжал Старший. — И какова же ирония...Ван Ибо — один из твоих учеников в прошлом, тебя же и поймал, не находишь ли ты это забавным, а, Чжочэн? Ну что ты молчишь? — … — Смотрю Ван Ибо хорошо тебя отделал, — и Старший окинул взором сидячего пленника. Он также сидел на стуле, как и любой эмотив, попадающий в камеру. Руки были скованы наручниками за спиной. Губа была сильно разбита, в левом уголке сбегала тонкая, алая дорожка крови, на более мелких ссадинах на лице кровь уже успела свернуться корочкой, одежда местами разорвана, полностью была в пыли и грязи, можно было подумать, что его тело проволокли по полу, кулаки содраны до крови. Он тяжело дышал и сидел опустив немного голову вниз, потупив свой взгляд, взъерошенные, темные волосы закрывали глаза. — Черт, Ван Ибо действительно сегодня меня порадовал. А я уже начал сомневаться в этом мальце... ха-ха. Давно у меня не было такого отличного настроения...ха-ха. — … — Чжочэн, мы столько лет не виделись… Теперь ты здесь, у нас куча времени, давай расскажи как ты жил? -… — Ты…- начал Ван Чжочэн, подняв свой колкий и ненавидящий взгляд и посмотрев впервые за все время на Первого смотрителя, сплюнул кровь на пол так, что часть попала на ботинок Старшего, натертого до блеска, — Ты жалкий псих, полоумный фанатик …. — Что ты сказал, мразь! — не выдержал Старший и схватил пленника за волосы оттянул назад. — Как ты смеешь! Внимательно посмотри где ты! Ну же, мразь, смотри, — и крепко держа за волосы медленно начал крутить его голову из одной стороны в другую. — Ты у меня. Я могу сделать с тобой все что угодно, и никто, слышишь, никто тебе не поможет. Я здесь главный! Я могу сделать так, что тебя будут пытать медленно и мучительно. Поэтому в твоих же интересах рассказать, что ты задумал, иначе я буду сдирать твою кожу живьем сантиметр за сантиметром, пока ты не будешь умолять прикончить тебя… Слышишь меня! — и он еще сильнее оттянул голову за волосы назад до хруста в шеи, и резко отпустил. Достал платок из пиджака и брезгливо вытер руку. Выбросил платок на пол — От тебя несет как от крысы...хотя...ха... ты же и есть сточная, вонючая крыса… Как же меня тошнит от вас всех.... жалких, вонючих, считающих себя борцами за свободу ...ха-ха, свобода мать ее, нет ее этой свободы и никогда не было, иллюзия, вы жалкое стадо... Ха-ха, ну что ты планировал сделать…а… поднять мятеж, просто сбежать, что? Ты же даже представить не можешь где находится Ксинг....Так я тебя просвещу... вокруг за много тысяч километров здесь нет ничего, вокруг один пустырь, дальше дикие леса, даже если бы у тебя получилось вырваться за ограждение, ты бы просто сдох за пределами. На что ты рассчитывал все эти годы…. Я сразу понял, что ты все подстроил, только идиот мог поверить, в то что тело принадлежало действительно тебе, а ты молодец, изувечил труп, так что невозможно узнать и подкинул свой чип для опознания… очень умно...ха-ха. Я знал, что ты жив. Но пока ты сидел тихо, я тебя не трогал, мне было плевать на тебя, но ты же начал мне мешать, эмотивы чаще начали появятся. Ты хоть знаешь сколько бабок вливается в этот проект, и какие люди за этим стоят. А твои игры в просвещенного и освободителя все портили. Совет начал меня контролировать, каждый мой шаг, они начали истерить, вдруг ты вырвешься, и информация о проекте просочиться в массы. Я их уверял, что это невозможно, но им нужны были гарантии. Из-за тебя меня прижали к стенке и хотели лишить всего... Меня! Лишить! И вот ты, наконец, здесь... ха-ха. Я ненавижу таких как ты, подрывающих устои системы, создающих хаос повсюду, ваши гребанные чувства… — Ха-ха, жалкий лицемер, что же ты не лишил себя чувств, раз они так противны тебе, лживый подонок — начал Чжочэн — Заткнись! — резко ударил Старший хлесткой пощечиной по щеке Чжочэна. От неожиданного удара второй закашлялся и снова сплюнул кровавое месиво. — Знаешь, мне совершенно уже без разницы, что ты задумал. Ведь все равно ты уже здесь, и всех твоих эмотивов я отловлю и придушу как маленьких крысенышей один за одним и начну с вашего любимого Сяо Чжаня… ха-ха. Неужели ты думал, что я бы позволил разгуливать Ван Ибо с эмоциями не будь я столь в нем уверен...Ван Ибо это нечто новое, это полный прорыв в этом эксперименте, и это полностью мое творение…. — Ты псих, чертов псих…. — Чжочэн - Чжочэн... тебе осталось жить совсем немного и ты так попусту тратишь свое время…ха-ха. Бесполезный мусор, вот кем ты стал…. ха-ха….борец за свободу…. ха-ха…вот к чему привели твои эмоции…неужели тебе так плохо жилось в системе, ты был лучшим, а сейчас ты вонючая падаль…к тебе даже противно прикоснуться…весь твой грандиозный план развалился как карточный домик, ты наивно полагал, что можешь один пойти против системы, выстроенной годами, сломать ее…. Эх, эйфория уже отпускает, мне становится уже скучно и противно с тобой находиться. Время прощаться…

***

Несколько дней назад. — ТЫ! — Но это не возможно… — Ты же….нашли твое … — Тело! Ты это хочешь сказать, Ибо. Ибо все еще не понимал, как это возможно, ведь он очень хорошо помнил этого человека, помнил, когда тот был Старшим смотрителем, его считали одним из лучших, помнил, как часто пересекался с ним в Департаменте и даже брал с него пример. И точно помнил, как в один день на собрании им сообщили, что нашли его тело, точнее остатки тела, но по чипу идентифицировали его. А теперь этот человек стоит перед ним… живой. — Ибо... я же могу так тебя называть, — и не дождавшись ответа от Ван Ибо, он продолжил, — Я подстроил свою смерть, мне нужно было чтобы все считали, что я погиб. Но речь сейчас не обо мне, поэтому не вижу смысла вдаваться в подробности прошлого. К тому же, раз все друг друга знают, то знакомство можно считать закончено….хах….как-то так, — и он отошел к дальнему окну, зажигая сигарету, свет уличного фонаря через окно мягко светил, освещая его острый профиль. Сяо Чжань укоризненно посмотрел на друга. Но спасибо и на том, что тот ведет себя спокойно и довольно сдержано. — Ибо, проходи… садись вот сюда… тебе наверно нужно время осознать и прийти в себя, — Сяо Чжань бережно взяв его за руку и провел внутрь, заботливо усадив на старый диван. Потом быстро пошел на кухню и принес стакан воды. — Вот выпей, — отдавая стакан Ибо, он задержал на мгновение свою руку в руке Ибо, — такая холодная, еле шепотом сказал Сяо Чжань. Ибо отдернул руку, но продолжил держать стакан в руке, пить не хотелось. Ему хотелось понять, что происходит. Повисла пауза. Ван Ибо сидел молча, уставившись на курящий силуэт, ожившего воспоминания. Сяо Чжань отошел назад, облокотившись о стену, наблюдал за Ибо. Ван Чжочэн стоял у окна, выпуская очередной клуб дыма, и с пустым интересом смотрел в окно. Молчание затягивалось тяжелым узлом на шее и сковывало сильнее, можно было подумать, что между ними выстраивались невидимые, гранитные стены. — Иии… так и будем молчать? Чжань, твоя идея была притащить его сюда, - нервно начал Ван Чжочэн — Ибо…посл.... — Что вообще происходит? — перебил Сяо Чжаня Ибо, холодно смотря на Чжочэна. — Эмм…да, нужно было предугадать, что малыш будет в шоке, — колко начал Чжочэн — Чжочэн, успокойся, — жестко отрезал Сяо Чжань. — Чжань, заметь я сразу был против всего этого, теперь все зависит от того как он все воспримет. Ибо, я не знаю, что именно тебе говорил Чжань…., но я скажу прямо. Ксинг — это все гребанный эксперимент над людьми. Таблетки, которые ты жрал каждый день… в них доза вируса, который подавлял все твои эмоции. Все это… все вокруг огромная клетка...лаборатория, а мы в ней все подопытные крысы. А твой великий Первый, мать его смотритель, лицемерный псих и гребаный мудак, который все это время чувствовал и только играл роль перед вами, управляя вами как марионетками. — Нет...нет… начал Ван Ибо, — Ван Ибо, я знаю что ты уже начал чувствовать, я знаю что ты не прошел реновакцинацию, я следил за тобой, за твоим поведением, я знаю, что в твоей голове сейчас полная каша иначе бы ты не носился вчера потеряшкой по всем улицам... Сяо Чжань недовольно посмотрел на Чжочэна, но ничего не сказал, продолжил молча стоять у стены, наблюдая то за одним, то за другим. — Черт, я не знаю, как тебе еще доказать, что это все ложь… и настоящий мир, настоящая жизнь совершено другие. Я читал твое дело, ты попал сюда ребенком… ты что-нибудь помнишь из своего детства? — Он умышленно не говорил Ибо о его детстве, ему было важно понять вспомнил он хоть что-то сам, или нет. Ван Ибо и так находился в шоковом состоянии, и любая новая информация неизвестно как бы повлияла на него, а Чжочэн знал, что в прошлом была боль и говорить об этом ему он не смел. — Нет….я ничего…не помню…- ответил Ван Ибо. Ван Чжочэн покачал головой: — У тебя самый сложный случай из нас, наверно нужно больше времени чтобы вернулись воспоминании, они будут постепенно возвращаться обрывками...возможно через сны...образами, но они постепенно вернуться. Сяо Чжань немного расслабился. Он видел, что Чжочэн начал мягче разговаривать с Ибо, возможно он даже услышал в его голосе нотки сочувствия, но он по-прежнему не встревал в разговор и был лишь сторонним наблюдателем, в случае чего готовым среагировать. — Ибо, ты же не будешь отрицать, что ты изменился? Ибо отрицательно покачал головой. — Уже хорошо. Ты замечал изменения в твоем теле, новые ощущения, новые желания? Утвердительно кивнул Ибо. Со стороны можно было подумать, что перед ними сидит большой ребенок не умеющий говорить, взрослый ребенок. У Сяо Чжаня это вызывало одновременно умиление и заботу, но в тоже время тревогу и печаль: А вдруг не получится…вдруг он не поверит….может мы опять поспешили…давай Ибо откройся, просто доверься…помоги нам…,- думал Сяо Чжань и в карманах сжимал кулаки до боли. — Ибо, мир такой огромный, знаешь он... охуенный, куча стран, городов. Все, все люди чувствуют, музыка, клубы, кино, секс, блин, да если ты захочешь, ты можешь путешествовать, создать семью, любить и еще много, много всего, о чем ты даже сейчас не можешь представить... Ибо слушал и не понимал, он слышал слова значения, которых он не знал. — Когда мы выберемся отсюда Сяо Чжань обязательно тебе все покажет, ты знаешь какая бывает вкусная еда, просто объедение, лично я, когда выберусь хорошо нажрусь и потрахаюсь…. — Кх-кх, Чжочэн, ты немного отклонился от темы, — напомнил ему Сяо Чжань. — Ха-ха…мда, увлекся. — Хватит! — резко крикнул Ибо. Слышишь, хватит! Вы вдвоем просто эмотивы! Ты, сейчас пойдешь со мной, — указывая на Чжочэна, а потом мы с Сяо Чжанем пройдем реновакцинацию, и все, наконец, закончиться. Сказать, что они оба были в шоке, это мало. Если бы сейчас на них упал потолок они бы удивились меньше, чем от слов Ибо. — Блять… Чжань, я надеюсь мне это сейчас послышалось! Ты же понимаешь, что я теперь не могу дать ему уйти… — Так успокойся, — сразу подбежал Сяо Чжань и встал перед Ибо, загораживая его от Чжочэна, — я сейчас сам поговорю, выйди я позову. Друг театрально закатил глаза и недовольно выдохнув вышел, закрыв за собой дверь. — Ибо…- присел перед ним Сяо Чжань, коленями касаясь пола, — Ибо, послушай меня…, — он бережно вытащил стакан из рук Ибо, который он держал все это время и не отпив даже и глотка, поставил на пол, взял обе руки в свои и начал нежно гладить большими пальцами. — Тебе холодно? У тебя холодные руки, — прошептал Сяо Чжань, он чувствовал как по рукам Ибо проходила мелкая дрожь. Ему нужно было срочно успокоить его. Ван Ибо молчал, лишь напряженная поза тела, выдавала его. — Не молчи, поговори со мной, я знаю тебе сложно, доверься мне...пожалуйста, поверь мне...я так хочу тебе помочь… — и он лицом уткнулся в руки Ибо, холодные ладони Ибо остужали его теплую кожу. Ибо немного успокаивался, тяжелое напряжение медленно снимало свои тиски. Сяо Чжань продолжал нежно шептать: — …пожалуйста поверь мне...просто поверь. Кроме теплого дыхания и теплоты тела Ибо начал чувствовать на своих руках влагу. Он не заметил как сам опустился на колени перед Сяо Чжанем и немного приподнял его лицо, так чтоб его можно было видеть. Рассеянного света уличных фонарей было достаточно, чтобы разглядеть опухшие и покрасневшие глаза Сяо Чжаня. — Что с тобой? — Ибо нежно провел по уголочку глаза Сяо Чжаня, собирая подушечкой пальца блестящую капельку, завороженно смотря на нее — Что это? — Все в порядке Ибо, это просто слезы…это нормально. Их колени соприкасались друг с другом, Сяо Чжань не отпускает вторую руку Ибо, и крепко продолжает ее держать. — Ибо, скажи что мне сделать чтобы ты мне поверил...что...я сделаю все что угодно, только скажи что…? Ибо молчал. Он слышал, как его сердце начинало чаще стучать. Он смотрел на Сяо Чжаня и все внутри замирало, внутри становилось тепло, места соприкосновений тел, приятно горели, внутри все поджималось и собиралось в большой комок внутри груди, который одновременно и грел и душил не давая вздохнуть. Сяо Чжань отлично чувствовал все напряжение, которое сейчас создавалось между ними, как томно разливалось тепло по телу, проникая в каждую клеточку. — Ибо, тебе же сейчас хорошо, — шептал он, поднося руку к его щеке и нежно проводя вдоль щеки, плавно опускаясь к шеи. — Позволь себе насладиться этим моментом...позволь себе чувствовать...забудь обо всем, что знал, — кончики пальцев нежно проводили и спускались вдоль шеи, бархатная кожа на теле Ибо покрылась мурашками, все сильнее напряглось и сжалось внизу живота, дыхание становилось прерывистым, тихие кроткие всхлипы срывались с губ Ибо. — Ссяо… Чжань…,— тихим, робким еле уловимым шепотом, невесомо одними губами промолвил Ибо — Я здесь…я рядом…. — продолжая его гладить, нежно и ласково, проводя всей ладонью по шеи, немного прихватывая загривок, плавно переходя вдоль плеча, касаясь ключицы, проскальзывая под форменной рубашкой. — Я здесь… и я могу быть всегда рядом…если ты позволишь … — шептал Сяо Чжань медленно приближаясь к Ибо, уже касаясь губами его губ...мягкие. Ибо все так же робко их приоткрывает навстречу Сяо Чжаню, он не спешит, ждет, когда еле уловимая дрожь на губах Ибо пройдет, он чувствует мельчайшие его колебания…сейчас можно… да…и их губы мягко обхватывают друг друга, сначала верхнюю, потом нижнюю. Глаза Ибо сами собой закрываются, унося его в мир новых ощущений. Член тесно упирается в штанах, Ибо начинает ерзать, стараясь сесть поудобнее. Сяо Чжань смелеет, раздвигает свои ноги и седлает колени Ибо, плотно захватывая его между бедер. Глубокий стон Ибо вырывается в поцелуй, выдыхая горячий воздух, когда Сяо Чжань запрыгивает на него и начинает тереться об его твердый, возбужденный член. Ибо запрокидывает голову назад опираясь на диван, открывая соблазнительно, сексуальную шею и дергающийся кадык. Горячий язык Чжаня тут же проводит вдоль всей этой красоты, оставляя влажные дорожки на чувствительной коже. Большие ладони Ибо обхватывают властно ягодицы Сяо Чжаня...мнут...сжимают...гладят. Чем сильнее Сяо Чжань вылизывает его шею и всасывается в кадык, тем агрессивнее Ибо сжимает его в ответ. Горячие, тихие стоны обоих срываются с губ, неразборчивый шепот, вперемешку со сбитым дыханием, звуками поцелуя и трением одежды, все это сводит с ума каждого. Сяо Чжань проводит носом жадно вдыхая свой уже самый любимый аромат — ммм...я так соскучился… Ибо понимает, что этот ласковый шепот он хочет слышать всегда. — С-сяо Чжан-нь…все также робко, с придыханием шепчет его имя Ибо, и рукой за подбородок притягивает к себе губы Сяо Чжаня, еще немного неумело обхватывая их своими, стараясь сразу проникнуть языком во внутрь, Сяо Чжань помогает ему, открывая рот и пропуская во внутрь, плавно направляет своим языком, окутывая и обволакивая в глубоком поцелуе. Очень влажно, горячо, сладко, мокро, возбуждающе медленно и томно, они исследуют и отдаются в поцелуе друг другу. Свет уличных фонарей мягко бросает блики на их лица и силуэты, движения их тел тенью плавно скользит по стенам. Они разрывают поцелуй, касаясь лбами друг друга, замирая в объятиях, слыша стук своего сердца в друг друге, чувствуя на лице теплое дыхание друг друга. — Можно мне тоже называть тебя Чжань?…немного смутившись спросил Ибо, боясь смотреть в глаза Сяо Чжаня. Невероятно милая улыбка в этот миг озарила лицо Сяо Чжаня, казалось сотни тысяч лампочек зажглись одновременно, так ярко она светила для Ибо. — А я могу звать тебя Бо-ди...? Ибо сильнее обнял Сяо Чжаня, уткнулся в него и прижался лицом в области сердца, отчетливо слышал каждый стук. Невероятно теплое ощущение окутало его с ног до головы, хотелось чтоб так было всегда, хотелось еще сильнее вжаться в него, хотелось его всего, было так мало, внизу все безумно тянуло до боли. Ибо непроизвольно проскулил, он не ожидал что получиться так громко, и от этого сильнее вжался в Чжаня. Сяо Чжань понимал, что происходит, он и сам еле терпел тянущую боль, срочно нужна была разрядка, — черт, для чего-то серьезного сейчас вообще не подходящее время и место, нужно как-то быстро….только и успел подумать Чжань. Он быстро чуть приподнялся в бедрах, освобождая доступ к штанам и ширинке Ибо, проводя рукой по ощутимо твердому и большому бугорку. Непроизвольно прикидывая в голове какой же размер у Ибо, от чего пошлый блеск возник в глазах, одним движением раскрыл молнию и нагло залез рукой, приспуская нижнее белье, обхватывая и доставая приличных размеров, безумно возбужденный с раскрытой головкой уже с предэякулятом член. У Сяо Чжаня никогда ранее не было опыта с мужчинами, точнее даже он до встречи с Ибо и подумать не мог, что у него возможны сексуальные отношения с парнем, а тем более он захочет отсосать. Но видя истекающий, возбужденный член с выступающими венами, ощущая его твердость, готовый вот-вот излиться, он не смог сдержаться от возбуждения и дикого желания, припадает к нем ртом. Ибо успел только смачно выдохнуть и спиной сильнее вжаться в диван, перенести вес тела на задницу и на автомате для опоры раздвинуть ноги, немного приподняв их в коленях, что для Сяо Чжаня было идеальной позой, он удобно расположился между ног Ибо, полностью вытянувшись на полу, немного приподнявшись в локтях. — Закрой глаза, — настойчиво прошептал Чжань, Ибо послушно подчинился. Влажный язык прошелся по всей длине члена, от новых неожиданно накрывших чувств Ибо сильнее раздвинул ноги, выдохнул так глубоко, как никогда ранее. Сяо Чжань чувствовал, что Ибо долго не сможет терпеть, он уже был на грани, поэтому жадно вобрал полностью его член в рот, он знал какие чувства ощущаются во время минета, но как его делать самому у него совершенно не было опыта, и до сего дня это была вообще безумная идея. Он представил, как бы ему нравилось, и начал экспериментировать на Ибо, проводить языком вдоль всей длины, томно вылизывая, полностью обхватил ртом и водил головой вверх вниз, по всей длине члена, плотно сомкнув губы кольцом, внутри скользя влажным языком. Ибо стонал, его глубокие стоны, были маячком, что ему сейчас хорошо и Чжань смелее и развязнее начал себя вести, жадно вылизывая всю длину, играясь кончиком языка с чувствительной головкой, проводя по окружности и лаская уздечку, он чувствовал как подергивался член у него во рту. Сяо Чжань старался глубже заглотнуть его, жадно сосал, ему полностью сносило крышу от его члена, запаха, стоны…все сводило его с ума, выжигало его. Чжань не ожидал, как резко в рот напором вольётся горячая, терпкая, вязкая жидкость, от всех этих эмоций, первого раза, и всего сумасшедшие Чжань непроизвольно кончил, издавая тихий стон не выпуская член из своего рта, и заглатывая последние, сладкие капли Ибо, вылизывая все без остатка… Ибо уже мурчал, это был тихий грудной скулеж, еще ощущались его подпрыгивания и судороги в теле, тяжелое, сбитое дыхание в груди. Он сидел с закрытыми глазами, запрокинув голову на диван и не мог их открыть, это что-то новое, неописуемое и до этого никогда не ощущаемое, не сравнимое ни с чем великолепие. Сяо Чжань медленно приподнялся, заботливо заправил Ибо и ловко подхватив его, положил на диван и лег рядом, прижав к себе. Все слова были совершенно лишние в этот момент, они слышали еще учащенное дыхание друг друга, бешеный ритм сердца, и все тело было безумно чувствительным, чувствовалось каждой клеточкой грубая ткань одежды. Каждому казалось, что в этот момент они совершенно точно не здесь, где-то очень далеко, где есть только они вдвоем, ничего не было важно, главное, что они сейчас рядом. Сяо Чжань, зарылся головой на груди Ибо, прижавшись так плотно, и одними губами неслышно проговорил: — Я люблю тебя, — он знал что Ибо его не услышит, и это было хорошо, так как он сам, только сейчас понял насколько сильно он любит этого человека, насколько глубоко это чувство засело и проросло в нем, основательно пустив корни, и как же сильно он боится его потерять, он сделает все чтобы спасти его и каждый день встречать с ним. За столько лет он наконец обрел свой смысл жизни. Вот он лежит рядом, мило сопит. Сяо Чжань сильнее прижал Ибо к себе, вдыхая уже жизненно необходимый, любимый запах, и слушая как успокаиваться ритм сердца, наслаждаясь как теплые лучи оргазма томно оседают по всему телу...их медленно клонило в сладкий сон.