In my eyes, you're gorgeous

Человек есть то, чем он сам себя определяет. Глядя на человека, надо полагаться не на черное и белое, правильное и неправильное, а на стремления его сердца. —Лань Сичень, "Неукротимый: Повелитель Чэньцин"

—П-привет...? —Чем занимаешься? —Собираю... Ветки, — Юнги смотрит на свои ничем не занятые руки. — Я только пришёл. —Ясненько, — как бы странно и неловко не было, но больше девушка ничего не говорит, стоит на месте смирно, только её губ касается какая-то жизнь: они растягиваются всё шире, хотя повода для этого, казалось бы, и нет. Мин решает воспользоваться моментом, предположив, что Соён продумывает очередную издевку, от которой, по непонятной Юнги причине, сдерживалась уже больше месяца и к которой, вероятно, плавно перейдёт по ходу разговора, а значит, можно по-тихому ускользнуть от неё и от греха подальше. Однако одновременно с одним шагом парня, девушка делает в ту же сторону два. —Юн-и, давай забудем всё плохое? Какие штормы должны были происходить в её голове секундой ранее, чтобы она выпалила такое? Юнги впадает в ступор. —Я была глупой, не надо было мне себя так по-детски вести, признаю свою вину. Это, видимо, раскаяние, да? Мин его даже близко с правдоподобностью не поставил бы. Необычная для Соён 'дружелюбность' так не сочетается с тем образом, который он не раз видел, когда его с ног до головы покрывала мука, пакет с которой главные 'шутники' "А" и "Б" классов ставили на приоткрытую дверь в кабинет; когда стул его, будь тот даже в столовой, которую Юн так редко посещал, отказывался отлепляться от штанов; когда в затылок и спину летели кусочки бумаги, перемешанные с жевательной резинкой. Парень отчётливо запечатлел у себя в памяти сияние ядовитой улыбки Соён, когда каблуки задир, собравшихся своей бандой, как гадюки в сезон спаривания, ломали очередную психику, оставляли в чужой памяти грязный след. Ким — глава 'преступной' группировки — тогда отвечала за поиск жертвы для поучительных бесед, ну, знаете, за поиск человека, которому они могли бы передать опыт старших, дать советы. И нашли ведь бедолагу. Юнги в тот момент был рад, что успел спрятаться за колонну, издалека увидев 'скучающих' дежурных, что разгуливали по коридорам явно не с целью останавливать играющих в догонялки детей. Но вот одной высокой ученице средней школы повезло куда меньше. Девушки разломали всю её косметику из-за 'дешевизны' той, посмеялись, конечно же прикрыли всю горечь редиса взбитыми сливками — поучительными словами и чем-то наподобие "ты и так красивая'', дабы выставить свои действия актом благодетельности, и вообще они очень хорошие, правильные и все дела. После подобного даже жалоб на них не следует. То ли из-за страха повтора таких дружеских разговоров, то ли люди и правда верят речам о правильности поведения старших, однако мученики молчат, шарахаются при виде старшеклассниц, но продолжают молчать. Всё больше возникает вопросов, когда чужие холодные, но нежные — заслуга кремов, коими девушка мажется днем и ночью — руки хватаются за кофту Юнги. Парню приходится остановиться, иначе крепкая, но с виду такая слабая, как и, опять таки только с виду, сама её обладательница, хватка Соён порвёт ткань. Мин хмурится, смотря на милую мордашку улыбающейся девушки. Что за оазис после смертоносной жары? Точно мираж. Юн никогда не поверит, что такая, как Соён, действительно может понять, что она была неправа, не поверит, что та способна измениться и искренне сказать слова "извини" или "мне жаль". —Простишь меня? — Смотрит в душу своими глазищами; уйди, тебе в такие места вход запрещён. —С-Соён, не знаю, что ты задумала, но д-давай хотя бы поездку друг другу портить не будем. —Предлагаю больше: давай станем друзьями. —Что? "Перегрелась или уже за грибами сходила, не зная виды ядовитых?" —Зачем нам эти ссоры? Не будем разбираться, кто был прав, кто виноват. Зароем топор войны и начнём всё с чистого листа. "Кто виноват?!... Только недавно она вроде бы определилась с этим, но вот уже границы выводов поплыли в более соответствующем Соён направлении." —Мне интересно, как ты живёшь, чем увлекаешься, с кем связь держишь. У тебя есть друзья в школе? —С-Соён, — Юнги старается отойти назад, ломает под собой ветки, которые ему надо бы собрать, и укладывает руки на чужие, чтобы отцепить их от себя. Кожа его ладоней и пальцев ощутимо грубее, поэтому девушка сама проявляет инициативу и оставляет Минову кофту в покое, прежде чем парень успевает убрать её руки. —Ты же знаешь Хосока, да? —Ну... — Юн неуверенно хмурится и отводит взгляд. —Конечно же ты его знаешь, трётесь вместе каждый день, — девушка активно гладит грудь парня, расправляя складки ткани, прикрывающей тело, и говорит быстро, так, что мимолетная неприязнь почти остаётся незамеченной собеседником. — То есть, — вновь в лицо Юнги летит фирменная улыбочка, — вы так сдружились, мало кто этого не заметил. —К чему ты клонишь? —Познакомишь меня с ним? Не то чтобы я не общалась и не общаюсь с ним сейчас, просто близко к себе он меня никак не подпускает. Такой неприступный, знаешь? — Соён кратко смеётся и продолжает голосом, явно сдерживающим отличные от показываемых эмоции. — А я бы хотела познакомиться с ним максимально близко, если ты понимаешь о чем я. — Намёк закрепляется подмигнувшим глазом. "Вот это совсем не вовремя..." Юнги... Злится? Опять кто-то хочет присвоить Хосока себе, это заставляет челюсти парня прижаться друг к другу настолько сильно, насколько позволяют им зубы. —Если хочешь переспать с Хосоком, то лучше с ним это и обсуди. — Впервые Юнги говорит с Соён в таком уверенном и пассивно-агрессивном тоне. —Дур...ашка, — оступается девушка, но, будто вновь вспомнив роль, продолжает так же мило и дружелюбно. — Я хотела бы, чтобы ты мне помог с этим. Чтобы звал меня, когда вы вместе будете отдыхать, рассказал, что ему нравится и тому подобное. —Я не хочу в э-это ввязываться, — рука, что уже несколько минут не переставая пыталась привлечь внимание хозяина, резво поднимается вверх, задевая плечо стоящей рядом. — Ой, прос- По лесу эхом разносится громкий звук шлепка. Щека парня вмиг загорается красным цветом, словно светофор, который Соён решила проигнорировать. —С ума сошёл?! Ты не знаешь, кто мой отец?! — Истеричный голос раздражает сильнее, чем болезненные ощущения. —Я не хотел... —Сдерживаться совсем не можешь?! — Второй шлепок приходится так же неожиданно, как и предыдущий. —Эй! Раздвигая мешающиеся на пути ветки кустов, в центр односторонней драки пролезает Вик. Юнги смотрит на знакомую фигуру, Соён же её безмолвно костерит. —Совсем шарики за ролики заехали? — Вик, не сдерживая злость, отталкивает Соён в сторону. —Ты тут что забыла? — Крики, неожиданно для Юнги, сменяются на более спокойный тон. —Твоего мнения по этому поводу спросить. — Кидает Вик и поворачивается к парню. — Юнги, иди что-нибудь приложи к щекам. — И возвращается к собеседнице. — Мне нужно поговорить с Соён. Мин точно не хочет, чтобы эта буря между девушками затянула и его, поэтому делает так, как ему велено. Зачем лишние проблемы? Вик выглядит так, будто усмирить Соён для неё просто, как щёлкнуть пальцами, так что о ней беспокоиться не нужно; вот и решено. —Не надоело самоутверждаться таким убогим методом? — Парень пропадает за стеной деревьев, поэтому Вик продолжает. — Ещё и руки распускаешь. —Он не тот, кого мне нужно бояться,— хмыкает девушка. —Представь на его месте меня, — звучит угрожающе. —Зачем тебе за него заступаться? — Недовольство льётся через край. —Зачем ты так измываешься над ним? —Он меня бесит. —Не причина. —Виктория - —Называй меня, как все одноклассники и учителя, не смей упоминать о том, что мы родственники. —Ты Миллер, а я Ким, никто даже не подумает о том, что мы сестры. —Тему не меняй. Мы говорили о твоём неумении вести себя подобающе в развитом обществе. —Тебя это не касается. Вик плюёт на свои принципы и делает несколько быстрых и больших шагов к сестре. Долго сдерживала себя, но сегодня уже никак не может оставаться в стороне и смотреть на чье-то такое неразумное, жестокое поведение. —Помереть захотела?! Отпусти! — Соён кричит и извивается, пытаясь убрать со своих волос тянущую вниз причину, в скором будущем случившегося, выпадения нескольких локонов. —Ни Юнги, ни кого-либо ещё ты больше не трогаешь, поняла? —Да пошла ты! —Соён! —Ладно! Отпускай уже! Вся зона корней волос ноет от недавних пыток, и прохладные руки, что девушка приложила к ней, дабы хоть как-то унять неприятные последствия своеобразного нападения, как ведро воды для горящего собора Парижской Богоматери — совсем не помогают. —И не упоминай отца. Одно слово моей мамы, и вы останетесь банкротами. Соён смотрит в спину уходящей сестры.