Что чаще значат твои поцелуи: "прости" или "я тебя хочу"?
Юнги с трудом, из-за обоснованной спешки, провоцирующей организм на увеличение дозы тиков, натягивает светлые кроссовки под звуки собственного приглушенного шипения, что вырывается, когда дергающиеся пальцы который раз застревают в вороте обуви. К сожалению, все последствия такой суеты по итогу не стоят потраченных сил и нервов. Из-за отсутствия в прихожей света, который Мин решил не включать, дабы не привлечь ненужное внимание одного большого мотылька, и повышенной напряжённости, создаваемой атмосферой в доме и мыслями в голове, Юнги обувается куда дольше, чем хотелось бы, чем моглось бы в обычный день. —Мам, я пошёл! — Не предупредить родительницу, однако, воспитание не позволяет, поэтому он всё же подаёт голос. Из кухни слышится реакция на громкие слова парня — шорканье тапочков, передвигающихся вместе с хозяйкой по направлению к выходу из квартиры. Дверь кухни открывается и из-за неё выглядывает невысокая женщина. Она кивает вооруженному одним портфелем сыну, тем самым одобряя и его светлые широкие джинсы и футболку, и идею сходить просвежиться. —Будь на связи, сынок. —А со мной попрощаться не хошь? — Недовольный отец вальяжно возникает в дверном проёме, но уже не кухонном, как мама, а зальном. Юнги сжимает губы и немедля покидает помещение, тут же закрывая за собой дверь, придержав ее перед самим захлопыванием во избежание уж слишком сильного возмущения. Он мчится вниз по лестничным маршам, не оглядываясь себе за спину или по сторонам. Не важно. Не важно, что остаётся позади; папа немного побесится да успокоится, значит, мама в безопасности, а остальное на Юнги воздействовать никак не должно. Так Мин решил. Так он и действует, фокусируясь на предстоящей послеобеденной прогулке. Улица встречает свободой, что ощущается Юном с небольшим трудом, но и принимается соразмерно. Пускай теплый майский ветер и жаркое светило атакуют со всех сторон, Мин все равно не замедляет шаг, он вдыхает полные лёгкие и пытается радоваться моменту. Этим шумом города, птицами, выступающими с концертами на ветках деревьев, зданиями и красивыми видами, запахами пыли и, порой очень даже приятными, одеколонов незнакомцев, с которыми довелось пересечься, переходя дорогу или идя по длинным тротуарам Сеула, что в конечном итоге привели Юнги в концентрат надежды на лучшее, радости и даже любви. В парк. А точнее к Хосоку, счастливо держащему в руках две сладкие ваты, половину одной из которых он так же счастливо и довольно уже пережевывает, пробуждая внутри Юнги столько светлого, что часть этого нефизического не умещается внутри и выходит наружу улыбкой. Мин подбегает к декоративному деревянному забору, у коего стоит Хосок, и обнимает парня за талию, прижимаясь всем телом. —Хей, — тянет, посмеиваясь, Хосок. — я не один так соскучился, получается? Юнги положительно трется головой о его грудь. —Всё хорошо? — Чона слегка смущает сила, с которой Мин его сжимает. —Д-да... — Парень всё же нехотя отступает, чтобы не вызвать подозрений и никого не заразить своим двояким настроением. —Вот, возьми, — Чон протягивает Юнги обе ваты, на что тот удивляется - почему две? Когда руки брюнета освобождаются, их хозяин занимает работяг вновь, только уже не держанием чего-то, а объятиями паренька. Хосок прячет лицо в чужой шее, а ладони на лопатках под портфелем. —Вот так лучше. А то ты меня обнял, а я тебя - нет, получается. Несправедливо. "И это я тут милашка?!" — в мыслях сетует Юнги, прикрывая их "приветствие" сахарными облаками, дабы зеваки поменьше оглядывались. —Д-долго ждал? — Хосок отпускает парня, забирает свою недоеденную вату, принимает очаровательное "спасибо" за оставшуюся в руках Мина утяжеленную сладостью палочку и встаёт сбоку от спутника. —Нет, я недавно пришёл, не переживай. Парни осматриваются, обсуждают 'географический' план прогулки и не спеша стартуют. —Видел своё расписание? Хотя чего это я с грустного начал? Лучше дорасскажи мне ту историю о твоих дяде с тётей. Тёплые разговоры под размеренный шаг. Мягкие улыбки и взгляды, адресаты которых доедают свои ваты, стараясь не прерывать контакт друг с другом — руками, шагая совсем близко, глазами, независимо от обстоятельств, или коленками, присев на очередную скамейку. Добрый смех первого над вторым из-за неудачной попытки договориться с языкастыми детьми освободить им качели. И второго над первым, когда маленькая девочка всё же поделилась местом с "касивым мачиком", отведя его за палец к своим качелям-балансирам. Нагулявшись, набравшись энергии и все же покормив птиц у пруда, парни решили расходиться по домам. Ведь никто вместо них не сделает домашку, уборку, не выполнит поручение мамы или не понесёт ответственность за недавнее своенравие. Пора возвращаться в менее красочную реальность, хоть и так не хочется расставаться с приятным мирком на двоих. Юнги провожает Хосока уже по привычке. А Чон и не против, ведь рядом с его домом есть хорошенький переулок, где можно на прощание вдоволь наобниматься. —Н-нет, я весь мокрый, — Юнги тактично отступает от нападающего. — На улице ведь ж-жарко... —Ну чуть-чуть, — Хосок, веселясь, ловит уворачивающегося парня. Однако после пары рывков и ответных неловких уворотов добиться своего у него не получается. В знак поражения Чон задирает руки ака "сдаюсь, трогать не буду". Юнги же верит улыбающейся моське и сокращает два метра между ними до одного, чтобы... А не знает он, для чего. Хосок хватает потерявшего бдительность за бока и притягивает к себе. Смотрит с азартом прямо в радужку чужих глаз и целует в губы напористым прикосновением. Приподнимает уже было опущенные веки, чтобы проверить реакцию, и аккуратно продолжает, добавляя плавные движения челюстью и массирующие руками. Юнги за Хосока не держится вовсе — дёргающиеся руки старается держать подальше. Удовольствие, однако, получает он с лихвой. Становится ещё жарче. Сердце бьётся ещё чаще. Мысли плывут ещё дальше... —Стой, иначе быть беде, — улыбается довольный краснолицый Хосок, отстраняясь и перемещая ладони на чужие щечки, попадающие под град поглаживаний. — Ой, нет, так тоже плохо. Хосок прячет руки за спину, до этого смущенно поправив полу своей оверсайз футболки. Преодоление себя занимает не так много времени, поэтому уже скоро Чон поднимает голову и взгляд на лицо Юнги. А оно краснющее, словно помидор. Оба парня разворачиваются в противоположные стороны, прикрывая руками сильное смущение, выраженное на лицах блестящими глазами и неестественным тоном кожи. Почему это так смущает, если они уже целовались до этого? Из-за нового места? Атмосферы? Полноценной трезвости ума? Жаркой погоды? —Я-я... — А продолжение Юнги придумать не может. —Ага, — Хосок тоже. Так и стоят какое-то время. —Т-ты хорошо це-целуешься... —Опыт...? — Со смешинкой отвечает Чон и только потом осознает, что именно он отвечает. — А-а, это не то, что я имел в виду! Опыт был, да, но... Но тут роль играют чувства!.. Прости, сказанул... —Н-ничего, — Юнги, однако, не поворачивается к уже сделавшему это парню. —Ты не обиделся? — Пытаясь заглянуть в чужое лицо, осторожно спрашивает Хосок. Он подходит ближе, тяня руку к плечу. —Н-нет, — Мин таки встаёт к собеседнику передом. — Было бы странно, если бы т-такой красивый парень ни с кем не встречался. Ра-раньше. — Улыбается. Тишина. —Ты мне нравишься, — Хосок видит эту грусть, сверкающую где-то в глубине взгляда Юнги, и всем сердцем не хочет, чтобы та обременяла парня, заставляя его подделывать улыбку, опять. — Очень нравишься, Юн-и. —И ты... мне. И опять целуются, но теперь совершенно иначе. Тепло, успокаивающе, долго, не углубляясь, часто останавливаясь, но не отходя друг от друга, держа лица на расстоянии не более десяти сантиметров. —Напиши, как дойдёшь до дома. Хорошо? —Угу.***
Хосок раздевается, скидывая вещи на спинку стула, и плюхается на свою кровать. Вечерний свет из окна освещает почти всё пространство спальной комнаты, захватывая и часть места, где расположился парень, что, устало склонив голову, копошится у себя в волосах. Со стола звучит краткий звон — на телефон пришло оповещение. Хосок, особо не торопясь, встаёт с места и подходит к источнику звука. "Смотри, лужица в форме сердца. Какие хорошие у нас дороги" Хосок улыбается. "Я почти дошёл", — к последнему сообщению прикреплено селфи. —Что б тебя, Мин Юнги, — Хосок прижимает телефон к груди и прыгает на кровать, безмолвно позволяющую пинками выпустить весь пар от кипения, которое вызывает внутри парня чужое очарование. — Милашка, — тянет ноючи. —Сынок, ты уже пришёл? Спустишься помочь мамке? — Слышится с нижнего этажа. —Да, мам, сейчас спущусь. Только в душ схожу, вспотел сильно. — Отвечает так же громко. —Хорошо! Парень вновь заглядывает на присланное фото. —Да... Надо в душ.