Некоторые люди предначертаны судьбой, как пуля, как гвоздь на дороге.
—«Настоящий детектив»
"Соединение с сервером... " —Так, дети, меня видно? Меня видно? На разделенном на кучу прямоугольничков экране прогружается всё больше уменьшенных смешных картинок, что, будучи поставленными на место, где, по задумке, должны располагаться фотографии самих учеников, отражают весь спектр юмора молодежи. —Да, здравствуйте. Вас и видно, и очень хорошо слышно. —Отлично... Так, а "Росомаха две тысячи тринадцать" это у нас кто? Господи, а картинки то какие, — женщина щурится, пытаясь всех разглядеть. — Нет бы своё фото поставить... Конечно, вам смешно, а мне придётся весь урок смотреть на эту странную собачью морду. — Класс, а точнее, тот его сегмент, что включил микрофоны, начал смеяться ещё с прочитанного преподавателем никнейма. —Росомаха это Рю Хваён, она мне в Какао написала. Примите её в конференцию, пожалуйста. — Иконка говорящей становится крупнее на пару моментов, после которых, когда нарисованный микрофон вновь перечеркивается, опять сливается с толпой подобных. —Ладно, так. Давайте пойдём по списку, а то о каждом спрашивать много времени займёт. —А мы никуда не спешим, — довольно отвечает кто-то из класса. —Хаку! Ты в целом никогда никуда не спешишь: ни ко мне на уроки, ни сдавать экзамены и куда-то поступать. Я вообще удивлена, что могу тебя сегодня слышать. Первый урок! Восемь тридцать утра! —Так я только проснулся. До этого пришлось бы ещё где-то час собираться и иди в школу. А тут —лафа. —Да уж, может попросить директора почаще такие уроки проводить? — Учительница явно увидела в этом выгоду и свою, и учеников. Большинство дружно берётся дакать на предложение женщины, пока та не останавливает гомон началом занятия. Первый, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой, седьмой и, наконец, восьмой, дополнительный. Все уроки проведены учителями, выслушаны и записаны учениками, зафиксированы руководством школы. На сегодня, официально, мыслительной деятельности с подростков хватит. —Хосок, я у твоего д-дома, — Юнги, уткнувшись ухом в плечо, на коем лежит его телефон, всеми силами мысленного контроля собственного неспокойного и непослушного тела старается удержать в руках округлые пакеты, при этом выгибая шею так, чтобы можно было смотреть наверх, в окно комнаты Чона на втором этаже большого здания. —Уже бегу, — по ту сторону звонка слышен быстрый спуск по ступенькам. — И вот, — тянет Хосок, пока не распахивает входную дверь. — Я здесь. — Теперь Юнги может слышать его голос и вживую, и из мобильного устройства. Улыбающийся Чон, быстро заправив ноги в мамины тапочки, подходит к стоящему неподалёку от крыльца замученному жарой и утренней учёбой пареньку. Он забирает из чужих рук пакеты, чтобы было удобнее убрать телефон в карман, и жестом указывает Юну проходить в дом, а после следует за ним, слегка подталкивая, на самом деле, просто держа его за талию. —Вау, у тебя такой красивый дом, —Юнги скромно оглядывается и продолжает разуваться, тогда как Хосок локтем умело закрывает дверь и сбрасывает обувь у порога. —Мама любит заморочиться над декором и этим, как его... фэн-шуем. — Чон топает на кухню, поднимая пакеты на уровень груди, чтобы сразу закинуть их на столешницу. —Сразу чувствуется э-эта, как её... гармония, — передразнивает Юнги, добавляя немного издевательской интонации в конце. —Ты одновременно и милый, и такой чертеныш. Чем больше я тебя узнаю, тем больше влюбляюсь. —Ты-ты, — Мин краснеет и шутить далее не осмеливается. —Поможешь всё по чашкам разложить? — Как ни в чем не бывало весело спрашивает Чон. —Да, к-конечно, — Юнги активно кивает головой, в какой-то момент это продолжает делать уже его болезнь, и спешит за стойку к Хосоку, что вытаскивает с полок гору пластиковых мисок. —И из зелёного шкафчика достань коробку хангвы, пожалуйста, — пока Чон, сгорбившись, копошится в нижних ящиках, Мина он посылает на верхний, что не очень-то логично. Юнги, тем не менее, предпринимает попытку достать до нужного места, для начала, своими силами: вытягивается струной в направлении полки, встав на носочки, почти как балерина. Однако не получается. Предпринять попытку достать до места в этот раз не своими силами, а с помощью стула, парню не даёт уже сам Хосок, подлезший головой ему между ног и вставший с колен прямо. Юнги не успевает осознать, как оказывается на чужих плечах. Он в панике хватается за бедовую голову, додумавшуюся до такого трюка, и, в ответ на свой удушающий захват, слышит лишь что-то по типу "Дышать хочется, Юн-и", "Не дави так сильно", "Ушки, мои ушки!" —Опусти меня! Опусти меня, Хосок! Чон беспрекословно слушается: опускается на колени и наклоняет корпус. Юнги мигом с него слезает, хотя более уместно прозвучит "слетает", нервно дергаясь, будто потревоженный руками людей птенец. —Не делай так больше! — Переводит дыхание испуганный Мин. —Прости, видел что-то подобное в интернете. Там парочка радовалась больше нашей. — Хосок разминает шею и плечи руками. —Я, — Юнги начинает немного сожалеть о том, что задуманное прошло не так, как хотелось бы. — В следующий раз п-предупреди, пожалуйста. Я боялся, ч-что мы вместе упадем. И убьёмся. —Знаешь, шансов на это стало куда больше, когда ты обхватил мою голову. —Я запаниковал! Хосок вдруг начинает улыбаться. То ли комичности ситуации, то ли своеобразному провалу, то ли самому Юнги по не совсем понятной потерянному парню причине, то ли ещё чему. Он подходит ближе к жертве неудавшейся романтики, чмокает её в губы и, то ли хитро, то ли довольно глядя в чужое лицо, спрашивает: —Пошли смотреть фильм? Юнги под велением Туретта пихает парня в грудь и неоднократно вздрагивает плечами — отвечать Хосоку вызывается его недовольное стрессом тело. —Извини, — в бархатистом голосе отчётливо слышится сожаление. — Сильно напугал? —Всё нормально, — Юнги аккуратно касается пальцев ближайшей к нему руки и, вздрагивая, переплетает их со своими. — П-правда. Это скоро пройдёт. Ну, по-пошли смотреть фильм? —Я ещё настолки вытащил, — менее весело, но все же, вновь начинает улыбаться Чон. Телефоны обоих вдруг разражаются вибраций и разными звуками оповещения. Проверив причину, парни зачитывают вслух сообщения из чатов "А" и "Б" классов. —"Завтра не б-будет компьютерной грамотности". "А че-чего так?". "Препод не смог разобраться с компом?" и смеющиеся с-смайлики. —"Слыхали, компьютерного шизика тырнули из школы". "Не-а, а почему, не знаешь?". "Он же выбежал из класса во время пожара вперёд нас, не удивлена, что его тырнули". "Меня он вообще толкнул, когда выбегал!", "Поделом ублюдку"... Дальше не так интересно. —Значит, з-завтра я освобождаюсь на один у-урок раньше, — радуется Юнги. —Значит, и я тоже. —У тебя разве завтра д-должна была быть компьютерная грамотность? —Нет, — довольная улыбка только растёт. Так и началась трехнедельная 'разгульная' жизнь двух десятиклассников. Пропуски последних уроков или присутствие на некоторых с выключенными камерами, микрофонами и динамиками, не присланные на почты преподавателей домашние работы и подобное, с точки зрения учителей, безобразие. О закрытии учебных долгов парни сейчас думать не особо хотят. Куда интереснее дурачиться у Хосока, Юнги пока в свой пригласить не может, дома, гулять по популярным местам Сеула или по загадочным его уголкам. Думать только усиливающимися с каждым днем чувствами и действовать по их же распоряжению. Так приятнее. Так веселее. Так можно забыть о трудностях дома и отпустить свой разум в свободное плавание. Однако обычным урокам всё же суждено начаться. Кухню и трубы во всем здании поменяли, проверки все прошли и вот, наконец, распахнули двери для учеников и учителей. —Не нравится мне тут, — ища пропуск на дне портфеля, мямлит недовольный Хосок. —Мне тоже ничего не нравится, когда заставляют просыпаться в такую срань. — Чимин, будто пытаясь птицу ртом поймать, широко зевает и трёт сонные глаза. — И как тебе дистант? Вижу, очень ты скучал по своему дорогому и любимому другу, раз согласился потусить с ним только под конец аж трех недель! —Не обижайся, — Чон наконец проходит через новенький турникет, приложив свою карточку к небольшому экрану. — Сегодня я свободен, давайте опять встретимся у Ёна. —А вот давай! —А давай! Негромкий смех парней перекрывается звуком звонка. Начинается первый урок.***
—Я уже иду, нас пораньше отпустили. — Юнги разговаривает по телефону, поправляя лямки портфеля и направляясь к запасному выходу из школы. —Хорошо. А нас ещё минут на десять задержат. — Вытирая мокрые руки бумажными полотенцами, Хосок разглядывает свое отражение в зеркале туалета. —Тогда встретимся на скамейке? —Как скажешь. — Соглашается Чон. —Х-хорошо... До встречи? —До встречи, Юн-и, — Юнги чувствует улыбку Хосока и улыбается сам. —Привет, Юн, — на лестнице парень встречает Дона, что поприветствовав его ленивым взмахом руки и словами, продолжает подниматься по ступенькам. —П-привет, — "это было адресовано мне?" Юнги застывает на месте, глядя в спину уходящего. С ним да поздоровался сам Дон? —Что это...? — Сам себе шёпотом задаёт вопрос Мин. Через пару минут, проведённых будто в тумане, он наконец приходит в себя и, все же до конца не выбравшись из, выражаясь саркастически, ностальгических мыслей, уходит на место своего и Хосока обеда: на скамейку за библиотеку. Через какое-то время его догоняет и сам Чон, извиняется за задержку и радуется, что увлеченный раздумьями Мин не успел полностью распаковать бенто и закуски. Обед, как уже стало привычно, проходит за разговором. Парни расслабляются и наслаждаются вкусной едой, делясь друг с другом всеми своими припасами, хорошей компанией и приятной солнечной погодой. —А десерт можно? —Д-да, вон там конфеты есть, — Юнги указывает палочками, которые уже хотел было убрать в пустой контейнер, на белый пакетик. —Я не про еду. —А про что? —Правда не понимаешь или притворяешься? — По-доброму ухмыляется Хосок. —А, — теперь понимает. Юнги, оглянувшись по сторонам, наклоняется к Чону, что укладывает ему на щеки свои ладони, и соприкасается с ним губами. Постепенно оба входят во вкус, целуя напористее, быстрее. Хосок, не контролируя себя, наседает на Юнги всё больше, будто жадничая такими видами и вкусами, оттого и неосознанно закрывая его ото всех своей спиной. Мешающие тики он частично устраняет, разминая руки и ноги парня, тем самым вызывая ещё больше страсти от прикосновений. В какой-то момент ладонь, блуждающая по бедру, натыкается на бугорок в районе таза. —Хосок, — распаленные голос и вид Юнги возбуждают его не на шутку. Со стороны входа в библиотеку слышатся шаги по щебенке. —Там кто-то есть, — глаза Юнги вдруг округляются. —Не важно, — Хосок тянется возобновить прерванное наслаждение. —Важно, вдруг н-нас заметили? —Думаешь, никто, кроме нас, таким в школе не занимается? Занимаются. И их тоже иногда замечают. — Хосок всё же целует в шею, отодвигая ворот чужой футболки. —Но мы оба парни. Та-такое их точно возмутит. —Тебя не было видно. —Ты не можешь знать на-наверняка, — Юнги ставит барьер между своей грудной клеткой и грудной клеткой Хосока - руки. — Давай не здесь. Чон шёпотом возмущается на всё подряд, но, нехотя и медленно, отступает. Садится рядом с Юном, бросая взгляд на его ширинку. А потом на свою. —М-да, не здесь... — Обиженно завершает недовольства Хосок, закидывая ногу на ногу.