Без Всего

Кристина терпеть не могла приходить в это место, хотя, положа руку на сердце, никто не любил приходить на кладбище. Особенно на кладбище, где лежит, буквально, часть тебя. Женщина потопталась какое-то время рядом с вратами, перекинув через локоть, вытащенный из машины плед. Она припарковалась аккурат рядом с внедорожником Александра и четко видела через лобовое стекло, что его пальто осталось внутри. Выдохнув, Воропаева шагнула за ворота и стерла непрошеную слезу. Так, Кристина, соберись, не раскисай. Она зашагала по до боли знакомому маршруту, выискивая глазами фигуру брата. Он оказался там, где она и ожидала его увидеть, сидел на скамейке, чуть согнувшись, уперев локти в колени, низко опустив голову. Она вздрогнула, когда заметила, что на Александре одна рубашка. Пиджак где? Кристина точно помнила, что в машине она его не увидела. Подойдя к нему со спины, она набросила ему на плечи плед, мягко обнимая поверх пушистой ткани. Мужчина отреагировал - немного замедленно, словно в неверии, сигарета в его руках бесцельно тлела уже какое-то время, столбик пепла был приличный. Кристина потянулась вытащить ее и ужаснулась тому, какие холодные были у него пальцы. Она вытащила остаток сигареты, заметив на среднем пальце небольшой ожог. Какая это по счету сигарета? Все это время она продолжала его касаться. Мягко, ненавязчиво, легкими поглаживаниями, ей до одури хотелось поддернуть его рукава, так, чтоб успокоить свою паранойю. Кристина села рядом с ним, осторожно привлекая его за плечи к себе. Александр подался под ее движением, это был хороший знак. - Ты тоже без цветов? - он не смотрел на сестру, голос у него был сиплым, словно это были первые слова за очень долгое время. - А я не в гости, я за тобой, - Кристина старалась улыбаться, но говорить шепотом, придвигаясь к нему еще ближе, - в следующий раз принесем сюда белые розы. Много. Маме понравится. Она корила себя за подступающие слезы. Благоразумнее было сейчас немного помолчать, сжать это внутреннее состояние боли до маленького горячего шара, не позволить ему затопить себя с головой. Александр чуть повернулся к ней и потянулся вытереть слезы. Ей стало жутко от ощущения его таких холодных рук в этом месте, но она позволила ему это движение. Перехватила его руку, целуя пальцы, хранящие в себе сигаретный аромат. - Тебя Кира направила? - в его голосе горечь пополам с надеждой, и это разрывает Кристину изнутри. Вина, дикое чувство вины накрывает ее с головой, ведь в том, что Кира выросла именно такой, была ее вина. Вместо того чтоб упиваться собственным горем, растрачивая себя в самых страшных вещах в попытке унять постоянное жжение и пустоту в груди, она должна была быть рядом с ними. С Сашкой, с Кирой. Слишком много было в младшей сестре от Маргариты Рудольфовны Ждановой. Последняя старалась вылепить из Киры прекрасную, утонченную, умную девушку - кого это могло не устраивать? Идеальная невеста для Андрея, идеальный союз для компании, идеальная невестка для Марго. Чтоб ты провалилась, думает Кристина, и я вместе с тобой. - Нет, не Кира, - и Воропаев отводит глаза, снова устремляя взгляд в землю, - считай, что меня нашла твоя Катя. Услышав имя Пушкаревой, Александр вздрагивает и поворачивается в неверии. Выглядит он так, словно понятие не имеет, о ком говорит Кристина, или не верит, что сейчас Катя к этому причастна. - Как она тебя нашла? - он пытается прочистить горло и сильнее заворачивается в плед, Кристина поправляет складки ткани у шеи мужчины, молясь про себя, чтоб не простыл. Александр, в принципе, болезненным никогда не был, но такая беспечность и его доконать может. - Через Ремез, если хочешь подробностей, то давай мы сейчас потихонечку пойдем, сядем ко мне в машину, поедем домой. Я тебе налью чего-то горяченького. А то не зима еще, а ты уже превращаешься в сосульку. Она поглаживает его по волосам, по щеке, внутренне сожалея, что нельзя просто взять и забрать его туда, куда она хочет. Если Сашка заупрямится, придется просить приехать Ремез, а это уже тяжелая артиллерия. Но мужчина покладисто кивает, пытаясь сбросить с плеч плед. Кристина это замечает, и стягивает края ткани на груди мужчины снова. - Куда! Без пальто, без пиджака! Все, ты уже нагулялся на сегодня, - заявляет она, глядя в немного растерянные глаза брата. - Мне просто было жарко, я тут ненадолго присел, - неуверенно оправдывается он, и Кристина задирает кверху брови. - По-твоему, сколько ты тут пробыл? - Часа пол? - предполагает мужчина, правда, уже не очень уверенно. - Без малого два! У тебя даже пальцы уже не гнутся. Пошли. Александр кивает, поднимаясь, и его поводит в сторону. Кристине приходится буквально подхватить его в этом неловком движении. - Все хорошо, - успокаивает ее брат,- просто ногу отсидел. - По-моему, - возмущенно заявляет Кристина, - кто-то слишком много врет. Мужчина улыбается, но позволяет себя поддержать. Воропаеву немного успокаивает эта улыбка. Она ровная, без горечи, он смотрит на нее уже спокойно, без горячности. Нужно забирать его отсюда. Уже возле машин у них почти происходит скандал. Упрямец собирается ехать на своей, чего Кристина ему позволить не может ни под каким предлогом. Он даже пытается на нее шипеть, выпячивая задетую гордость, но Воропаева не ведется. Для разнообразия она применяет запрещенный прием. - Давай, садись, в раздрае, замерзший, с плохой координацией. Я тебе ни слова не скажу. А вот Пушкаревой тебя сдам, пусть знает, с кем связывается. Она барышня умная, подумает-подумает, и решит, что ей идиоты в хозяйстве без надобности. Ну, так что, как будем ехать? Воропаев отдает ей ключи от своего автомобиля, предварительно вытащив из него пиджак и пальто. Кристина внутренне празднует микро-победу и ставит себе зарубку о том, что Катя, нынче, лучший способ эмоционального шантажа. В машине Александр отрубается, и выглядит это не успокаивающе совершенно. Кристина нервничает, кусает губы, отбывает безумный ритм по рулю. Ситуацию она поняла очень косвенно - Кира что-то наговорила Сашке. Наговорила что-то “ужасное” по мнению Пушкаревой. Что это может быть, непонятно - ситуация выглядела испорченным телефоном. Когда Катя покинула кабинет Жданова вслед за Александром, Воропаева уже и след простыл. Пушкарева попыталась его догнать, но запуталась в собственной юбке, шлепнулась, и пока вставала-хромала до лифта, то Сашка уже уехал. Кристина знала, как быстро мог ходить ее брат, Кате его было не догнать в принципе, если он этого не хотел. А, судя по всему, уходя от Жданова, он ничего не хотел. Не обнаружив Воропаева в приемной, Катя попыталась все-таки спуститься на парковку, в надежде выловить его там, но не преуспела. Его уже и след простыл. А затем началась эпопея с дозвоном. Ну, еб вашу мать, думала Кристина, лично куплю ей телефон и отдам в зубы, предварительно вбив туда пару важных номеров. Из-за такого досадного недоразумения, столько времени было потрачено впустую. Хотя, в логике Катюше отказать было сложно. Она вызвонила своего друга Зорькина, который должен был вызвонить Ремез, которая, в свою очередь, должна была вызвонить Кристину. Схема сработала, но заняла время и передала информацию в очень уж искаженном объеме. Ремез искренне заявила, что масштаба ситуации она не знает и даже примерно обрисовать не может. Так как с этой Пушкаревой хрен разбери, там ошибка в знаке препинания для нее уже ужасно, а коленка жутко стыдно. Одним словом, лучше перестраховаться. На мысли о том, что все серьезно навлекало то, что Воропаев не отвечал на телефонные звонки. Ясно было только одно, Киру понесло, мама не горюй. Не то чтоб это случалось впервые. Кристина помнила еще парочку таких истерик, когда младшая сестренка доводила Сашку до полного ступора. Когда-то она ляпнула ему что-то вроде: - Тебе бы стало легче, если бы я с родителями умерла? Сашка как раз тогда учился в Питере, и Кристина нагрянула к нему очень даже вовремя. Порезался он тогда так глубоко, и крови было столько, что она почти решилась вызывать скорую. Воропаев Киру оправдывал, и тогда, и сейчас, да и вообще всегда. Был готов извиняться перед ней за слишком большое внимание, за свои переживания, за собственные страхи. Готов был просить прощения за собственные ошибки. Кристину от этого просто колотило. Ей хотелось перегнуть сестру через колено и… Но Сашка бы этого не одобрил. Там же защитный рефлекс на уровне пружины - просто жуть. Кристине казалось, что Кире просто физически необходимо ощущать себя центром вселенной. Знать, что все, что происходит, происходит только в ее честь и ради нее. Возможно, конечно, в Воропаевой сейчас и говорил гнев. Но увидев брата в таком состоянии, она не могла успокоиться. Что бы Кира ни наговорила Сашке, она будет извиняться! Кристина это устроит! Уже возле самого дома она осторожно коснулась его плеча. Александр довольно простонал, открывая глаза. - Я вырубился, да? - Нет, это я вырубила тебя силой своей накачанной мысли, - буркнула Кристина, и поправила ему волосы, - как ты? - Словно по мне проехался асфальтоукладчик, - Александр потер лицо руками, - выгружаемся? Уже в квартире Кристина принялась вызывать такси. Собирающийся в душ Воропаев удивленно на нее уставился. - Ты куда это собралась, да еще и на такси? - Как куда? - удивилась Кристина, - машину твою заберу, не хочу, чтоб она там стояла. - Тогда я с тобой, - заявил мужчина, и она расхохоталась. - Тебе что, пять лет? Посиди дома, будь хорошим мальчиком, - она задорно улыбнулась, замечая, как он подкатывает глаза, - я тебе обещаю, машину доставлю в целости и сохранности. - И почему я тебе не верю, - хмурится Воропаев. - Сама не знаю, как мне можно не верить? Посмотри, ты только посмотри в эти кристально чистые и честные глаза, - Кристина подходит к брату очень близко, быстро хлопая ресницами. - Иди уже, Господи, - смеется он, шутливо отталкивая ее от себя. - Кристина Юрьевна, к вашим услугам, - кланяется она, - но мне нравится, как ты меня называешь. И еще, - она буквально ловит брата под локоть, - там булавка в верхней шухляде, заколи штаны, я тебя умоляю, - кивок в сторону пижамных брюк в руке мужчины, - а то может быть конфуз. - Заколю, - обещает Александр, улыбаясь, и целует сестру в лоб, - давай, не долго. - Я привезу тебе чего-нибудь поесть, - обещает она, - сделай пока себе чаю. - Чтоб я полез в твои заморские травки без тебя? Мне последнего раза хватило - спасибо большое. - А тебя никто не просил трогать упаковки без маркировки, - возмущается Кристина, - это мой чай для медитации. - Ты хранила в доме галлюциногены, Кристина, - мужчина воздевает руки вверх, демонстрируя степень своего возмущения. Но яркие пижамные штаны в одной из них никак не вяжутся с праведным гневом, - и до сих пор что-то такое хранишь. Воропаева кривится, а затем подталкивает брата в сторону ванной комнаты. - Я тебе на стол выставлю несколько пакетов, с которых ты можешь брать чай. - Так я прав? - Там черный тебе поставлю, зеленый. - Я что, правда, прав? - Сахара у меня полно, только молоко из холодильника не пей, оно приказало долго жить. - Кристина! - Все, - она целует его в уголок губы, - ступай в душ, - и отправляется на кухню. Уже в такси она набирает Ремез. Та отвечает ей без промедления, и это радует, терпение это не Кристинина сильная сторона. - Алло, он с тобой? - Не со мной, но у меня, - подтверждает Воропаева, - все нормально. - Хорошо, а то бы с него сталось дел наворотить, - она слышит, как Ремез сопит в трубку. - Я вообще чего звоню, - Кристина чешет нос, - привези Пушкареву мне после работы. - Э? Я тебе что, служба доставки Пушкаревых? - Не выделывайся, ему полезно будет. Я в ЗимаЛетто ехать не хочу - будет скандал. - А во мне, значит, ты уверена? - смеется Рая. - Ни грамма, - честно отвечает Кристина, - но так у меня есть шанс, что я ничего не отчебучу. А то, что ты отхватишь от Сашки пиздюлей, в случае своего плохого поведения, меня слабо так пугает. - Воропаева, ты коза, ты в курсе? - Мееееееееня об этом уже просвещали, - выдает Кристина и слышит, как Рая хохочет. - Ладно, постараюсь привезти тебе твой заказ, мне на заседание пора, - произносит девушка, - не прощаюсь, - и отключается. Славно. Кристина откидывается на заднем сидении такси, потягиваясь всем телом. Сейчас нужно забрать машину, покормить Сашку и, если получится, уложить его спать хоть на пару часов. Воропаева не может успокоиться с параллелью, которую поймала, забирая брата с кладбища. Он был весь такой бледный, холодный - это пугало, и наводило на самые что ни на есть дрянные мысли. Нужно увезти его куда-то к морю, мечтала Кристина, чтоб он лежал на песке и ни о чем не думал. В последний раз, когда они отдыхали все втроем, Сашка выглядел абсолютно счастливым, расслабленным, не напоминал сжатую пружину. Пусть только все наладится в компании, и хоть трава не расти. Она заставит Воропаева взять отпуск, заставит его заставить Пушкареву взять отпуск, и утащит их в неизвестном направлении лечить напряженные нервы. И пусть только попробуют после этого всего ответить ей нет!

* * *

Легкое, едва ощутимое касание к щеке вывело Александра из состояния дремы. Кристина буквально силой уложила его спать, после того, как проследила за тем, как он съел все, что она привезла ему из ресторана. Вообще, Воропаев не планировал оставаться у сестры, ему было неловко, что он периодически ошивается в ее квартире, ему не нравилось, что она присматривает за ним, хотя должно быть наоборот. Они обсудили сложившуюся ситуацию с Кирой, но от того, что сейчас Александр осознавал, что Кира просто пыталась его задеть, легче не становилось. Что-то мешало в грудной клетке, кололо, сжимало. Он слишком резко встал из-за стола, решив налить себе стакан воды, и кухня перед глазами качнулась так сильно, что он бы неминуемо полетел на пол, если бы не подскочившая вовремя сестра. - Все, Сашка, хватит, быстро иди, ложись, - она помогла ему добраться до дивана и буквально уронила его туда. Воропаев думал, что просто закроет глаза на минутку, он откинулся на диване, стараясь побороть головокружение, и давление в затылке, что отдавало пульсацией. Когда Александр ощутил, как Кристина накрывает его мягким и теплым пледом, он хотел даже возмутиться, но сил сопротивляться не оказалось. Усталость навалилась такая, словно не было в его жизни этих трех-четырех часов ежедневного сна. Проваливаясь в густую, как кисель, дрему, Александр успел подумать, что нужно завести у Кристины свою пижаму, а то щеголять по ее квартире в одних чужих пижамных штанах, это плохой тон. И вот сейчас, когда он ощутил, как пальцы нежно ласкают его кожу, он простонал, слегка потягиваясь. - Кристин, если ты меня будишь, то буди настойчивее, а то я еще не решил, просыпаться мне или нет. - А Кристины Юрьевны нет, она с Раисой уехала. Александр схватывается на диване в сидячее положение, разрывая контакт с ласкающими его руками. Сердце бьется быстро, в испуге, в неверии, непонимании. Пушкарева тоже пугается и падает назад, видно до этого она стояла на коленях у дивана, потому, что сейчас ее поза неуклюжая и неудобная. Воропаеву становится неловко, он подтягивает плед выше, словно Катя не видела до этого его в расстегнутой рубашке. Он смотрит на девушку, и не может понять, что с ней не так. Но Катя правильно истолковывает его взгляд: - Это мне Кристина Юрьевна выдала, - девушка оттягивает немного на себе мягкий серый свитер, - сказала, чтоб я переоделась во что-то удобное. Александр впервые видит Пушкареву в брюках, да еще и в спортивных, для его абсолютно сонного сознания этого становится более чем слишком. - Куда это Кристина с Ремез поперлась? - спрашивает он, продолжая прикрываться пледом, - и, что немаловажно, что здесь делаете вы? Катя, наконец, возвращается в сидячее положение, поправляет на плечах великоватый свитер, проводя пальцами вдоль достаточно открытого выреза вокруг горла. - Меня Рая привезла, я очень хотела вас увидеть, - Александр смотрит на девушку сверху вниз, и ее глаза заставляют его нервно сглотнуть, в них столько волнения, нежности, - я так боялась, что что-то может случиться. Я пыталась вас догнать, но вы ушли и ничего не сказали. - Мне нельзя было там оставаться, Катя, - мужчина сжимает спинку носа большим и указательным пальцем, - Кира и так была в пограничном состоянии истерики. - Я не знала что и думать, вся эта ситуация… вы были такой… очень… и мы не смогли поговорить. - И не смогли бы, - заявляет Александр немного раздраженно, - я не был настроен на диалог, понимаете? - Даже со мной? - Катя смотрит на него с легким укором, и мужчина вздыхает. Ему хочется ответить честно - ни с кем. Хочется пояснить, что в такие моменты ему лучше всего побыть одному. Зачем перекладывать на чужие плечи такое свое состояние? Мужчина должен быть сильным. В такие моменты Воропаеву до настоящего мужчины ой как далеко, и он это знает. Отчего-то, каждый раз, когда у него происходит размолвка с Кирой, он особо остро ощущает нехватку родителей, испытывает потребность в совете, его наполняет постыдная необходимость в нежности. Это желание, чтобы кто-то сказал, что все будет хорошо, все наладится. Тряпка ты, Воропаев, как есть тряпка, думает мужчина. В такие моменты он вспоминает слова Маргариты Рудольфовны о том, что мужчина никогда не будет перекладывать свои проблемы на женские плечи, мужчина должен справляться со всем сам. Воропаев очень хорошо запомнил момент, когда он позвонил Кристине, ему было около пятнадцати лет, он испытывал такую отчаянную потребность с кем-то поговорить. Кристина провисела с ним на телефоне тогда часа три не меньше, слушала, слушала, утешала и снова слушала. Оказывается, слушала не только Кристина. Маргарита Рудольфовна тогда отчитала его за это, не за звонок как таковой, за неуместность, за то, что он, вместо того, чтоб решать свои проблемы, искал жалости. Она твердила ему, что жизнь никого и никогда не жалеет, и что, если он будет искать у людей жалости, не важно близкие это люди или нет, то его никогда и никто не будет уважать. Он никогда не станет таким как отец. Кто тогда будет защищать его сестер? Не то чтоб после этого у Александра напрочь пропала необходимость в такого рода поддержке в трудный момент. Он до сих пор мог приползти к сестре или той же Ремез за хорошей дозой помощи пополам с заботой, но для этого должен был быть абсолютно патовый случай. Буквально на грани зажатого в пальцах лезвия. Время от времени он думал, что резать себя было не такой плохой идеей. По крайней мере, в то время, со всеми своими проблемами он справлялся сам. Возможно, благодаря этому он и не вырос слюнтяем? Но сейчас, глядя на Пушкареву, он думал о том, что возможно… возможно, когда отношения между мужчиной и женщиной особые, близкие, это нормально проявлять слабость? Он помнил, как отец иногда приходил домой уставший и растерянный, как мама подолгу запиралась с ним в кабинете, делала ему горячую ванну, постоянно его касалась, шутила, не отходила от него ни на шаг, и отец оттаивал. Ему словно давали новую порцию энергии… Александр смотрит на девушку, чуть склонив голову, и думает, как бы это было, если бы он пришел в таком состоянии к ней? Она выводит его из раздумий, повторяя свой вопрос: - Вы не хотели поговорить даже со мной? - настойчивости ей не занимать, он ощущает, как губы слегка подрагивают в улыбке. - Я бы приехал завтра, и мы… - начинает он, но Катя касается его колена, и он замирает, даже слова теряются где-то на пути в горле. Каждый раз, когда она касается его, вот так, сама, по своей собственной необходимости, что-то горячее разливается у него в груди. Ощущение нужности, сопричастности наполняет его, позволяет легче дышать. Словно без этого прикосновения воздух вокруг него недостаточен. - Вы ушли в таком раздрае, почему вы не подождали меня? - она поглаживает его колено, успокаивая или успокаиваясь. Она выглядит грустной и решительной одновременно, - я хотела сказать вам спасибо. И извиниться. - За что? - он сглатывает, ощущая, как девушка поглаживает его ногу немного выше колена. Сердце стучит гулко и сильно, он слышит, как этот ритм отбивается в его ушах, немного приглушая все остальные звуки. Пушкарева молчит какое-то время, продолжая рисовать замысловатые узоры по ткани его пижамных штанов, посылая стаи мурашек по всему телу мужчины. - Я не знала что делать, когда вы так схватили Андрея Палыча, я побежала за Кирой Юрьевной, я не думала что она… - Катя выравнивается, оставаясь стоять на коленях, и рука ее скользит выше по бедру. Александр предполагал, что это она притащила Киру, но что еще могла сделать перепуганная девушка? Драки между Ждановым и Воропаевым это не то, что происходит на постоянной основе. Катя продолжает свои касания. Он видит, что она не замечает, какой интимный жест она совершает, поэтому старается оставаться спокойным, - она не имела права говорить такие слова, - голос девушки слегка дрожит. - Да нет, - Александру все-таки приходится отвести Катину руку, переплетая ее пальцы со своими, - она как раз была в своем праве. Как ни крути, а я пару раз хорошо врезал ее жениху, она на меня злиться вполне логично. Наши взаимоотношения с Андреем не были простыми никогда, Катенька. Перед глазами Киры прошел целый пласт наших постоянных пикировок, и, поверьте, я не всегда, далеко не всегда сдержан в своих выражениях, - он ласкает ее пальцы, перебирает их, поглаживает, - Кира не раз меня просила быть к Андрею терпимее, это моя вина, - он улыбается девушке, немного сжимая ее ладошку. - Она может злиться, но не говорить то, что она сказала, - отрезает Пушкарева, и Воропаев тянет ее за руку, чтоб она села рядом с ним на диван. Девушка повинуется, поднимаясь, немного неуверенно и шатко, видно засидела себе колени в такой позе. Как только она оказывается возле него, то протягивает руку, касаясь щеки, так нежно, как касалась его лица до этого, когда он еще находился между сном и явью. Мужчина подается под этой лаской, вжимается в ее ладонь сильнее, зажмуривается, принимая мерные поглаживания одними кончиками пальцев. Это так хорошо, так приятно, так правильно. В конце концов, здесь и сейчас их никто не увидит, поэтому можно, еще немного можно... Воропаев прикрывает глаза от удовольствия, ему не хочется говорить с Катей о Кире, о ком угодно. Сейчас ему просто хочется ощутить на себе ее прикосновения, дарящие такое абсолютное расслабление. Он немного отшатывается, когда Катя целует его в щеку. Александр распахивает глаза, видя лицо девушки очень близко. - Вы нужны мне, вы нужны многим, - шепчет она, поглаживая его плечо, - я хочу… я очень хочу, чтоб вы знали, - она снова целует его, на этот раз в висок, - я очень хочу, чтоб вы знали, как вы мне нужны. Воропаев снова закрывает глаза, он молчит, просто слушает Катин шепот, ощущая, как она покрывает поцелуями его лицо. Она нежно касается его плеч, поглаживая, заставляя расслабиться, уговаривая поддаться. Александр не замечает, когда она вытаскивает из его рук плед, прижимаясь к нему, прокладывая поцелуи по скуле вниз к горлу, затем снова возвращаясь к лицу. Он откидывает голову назад, на спинку дивана, просто потому, что она кажется ему невероятно тяжелой. Его руки лежат на талии девушки, Воропаев не прижимает ее и не отталкивает, просто позволяет ей делать то, что она хочет. Сам растворяясь в ощущении, что она дает ему как раз то, чего ему так не хватало. Катя прокладывает дорожку из поцелуев к ключице и Александр ощущает, как сбивается дыхание, руки его сжимаются на ее талии сильнее. Девушка перебрасывает через него ногу, меняя позу на более удобную, и издает смешной недовольный звук, когда начинает съезжать с него на пол. Мужчина подавляет смешок, подтягивая ее к себе за талию ближе, прижимая к себе чуть сильнее, фиксируя. Какой идиот придумал шелковые пижамы? Вот, не дают посидеть нормальному человеку спокойно! Она возвращается к прерванному занятию с поразительным усердием, словно хочет, чтобы на его коже не осталось места, которого бы не касались ее губы. Катя целует его за ухом, поглаживая ключицу ноготками, подавить стон становится очень сложно, и Воропаев выдыхает сквозь сжатые зубы. Девушка касается его губ своими, раз, второй, третий, с каждым разом, она более настойчива, и до Александра, наконец, доходит, что Катя хочет, чтоб он ей ответил. Он вовлекает ее в легкий поцелуй, стараясь вложить в него нежность, благодарность, растянуть удовольствие. Когда он немного отпускает ее, позволяя отклониться назад, она выглядит такой красивой. Ему хочется сказать ей об этом, но он не может подобрать правильных слов, чтобы описать свое внутреннее ощущение. Видно он смотрит на нее слишком долго, и Катя немного удивленно улыбается, стараясь поправить сидящие неровно очки. Она упирается рукой ему в плечо и подается бедрами вперед, усаживаясь поудобнее. Александр понимает, что она просто в очередной раз съехала по его брюкам вниз, но, Господи, можно же было это сделать как-то не так! Он рвано выдыхает, стараясь сконцентрироваться на чем-то другом, кроме раскачивающейся на нем девушки. Она склоняет голову к плечу, рассматривая его лицо, и он старается расслабиться максимально насколько это возможно. - Катя, - Александр улыбается, продолжая удерживать ее за талию, - вы не хотите чаю? Пушкарева кроит такое лицо, что Воропаеву хочется расхохотаться - смесь недовольства, непонимания и даже злости. Чего это она? - Вы что, серьезно? - удивленно спрашивает девушка. - А? Вполне, - мужчина озадачен не меньше, он же не сказал ничего такого, - у Кристины замечательная подборка самых разнообразных чаев, такого как здесь, вы не попробуете нигде. Я думал, вы любите чай. - Вы издеваетесь, да? - Катя угрожающе поправляет очки, и мужчина расплывается в широкой и довольной улыбке. - Зачем мне? Я серьезно хотел сделать для вас… - Вот и делайте, - перебивает его девушка, снова вовлекая в поцелуй, подаваясь к нему навстречу всем телом. Ладно, думает Воропаев, притягивая ее к себе ближе, не хочет чаю и не надо. Подождем.