Без Всего

Девушка вздохнула и удобнее устроилась на подушке, Воропаев выше подтянул одеяло на Катином плече и покачал головой. Каким непостижимым образом она оказалась у него в квартире? Точнее не так, каким образом, он знал очень хорошо, сам же ее и привез, и впустил тоже сам… Хотелось ли ему оттянуть тот момент, когда она перешагнет порог его дома? Не то чтобы, но ему казалось, что если уж он ее пригласит к себе, то, скорее всего, для того, о чем ему уже Рая с Кристиной все уши прожужжали. Вот кому его постель покоя не дает, так это этим двоим, с позволения сказать, барышням. Хорошо хоть к ним не подключилась Кира, и то по незнанию. Кира… Александр перевернулся на спину, прекращая гипнотизировать спящую девушку взглядом. Еще одна головная боль, вдобавок к парочке не проходящих. Скорее всего, Кристина вынесла младшей сестре весь оставшийся, по скромному мнению старшей Воропаевой, мозг. Так как Кира решила не просто пойти на примирение первой, а еще и попыталась весьма многословно извиниться. Мужчина простил ее уже давно и без каких-либо проблем, даже не так, он не считал ее виноватой. Он понимал, на каких эмоциях она ему наговорила то, что наговорила. Но вот сами слова, тот выбор, который она этими словами подтверждала, вот что подкашивало его со всей жестокостью ситуации. Воропаев осторожно встал с постели, стараясь максимально не потревожить сон Кати, и отправился на кухню. Чашка чая будет не лишней. Благо в собственном доме он точно знал, что и в каких количествах попадет ему в чашку. Пить чай в доме Кристины, например, без подготовки было чревато. Александр покачал головой, устанавливая наполненный водой чайник на плиту. Меньше всего мужчине хотелось бы, чтоб сестры ругались, в особенности ругались из-за него. Такое случалось крайне редко, но все же случалось, и Александр переносил это тяжело, метаясь между сестрами в неистовом желании примирить их, успокоить, снять напряжение. В этот раз он не преуспел по двум причинам – первая, ему элементарно не хватало времени: собственная работа, проблемы ЗимаЛетто, люди Вертинского, намекающие на сроки выплаты, головные боли, он даже с Катей виделся урывками, выкраивая буквально минуты. Собрать сестер и нормально поговорить с ними требовало гораздо большего времени, плюс ко всему их еще нужно было уговорить собраться… Вторая причина - Кристина, обычно, она гораздо легче поддавалась на его уговоры, шла на примирение и даже отодвигала собственную гордость на далекий задний план. В этот раз эта кошмарная женщина уперлась рогом! - Я не собираюсь с ней мириться, Сашка, тебе ясно? Пока она не извинится, пока до нее не дойдет, что сперва нужно думать, а потом говорить. Пока до нее не дойдет, что семья на первом месте, а не какой-то гулящий и ненадежный, пусть и так парадоксально любимый мужик. Поэтому не уговаривай меня, хватит! Воропаев временно отставил идею начать с Кристины, поэтому решил уговорить Киру начать диалог с сестрой. Но и в этот раз успеха было немногим больше, Кира, после извинений, не собиралась искать примирения с Кристиной. - Да, я была не права в той ситуации, - младшая сестра держала его за руку, стараясь сохранить с ним зрительный контакт, - я еще раз говорю тебе, я прошу у тебя прощения, ведь то, что я сказала… тут Кристина права по всем фронтам, я не имела права так говорить, и на самом деле я так не думаю, но… Саш, - Кира гладила, перебирала его пальцы таким привычным, до боли знакомым, мягким движением. Воропаев замирал от этого жеста, расслаблялся под ее лаской, ради таких моментов Александр был готов ради нее на все, - пойми меня, я и Андрей, мы почти женаты, я не могу выбирать между вами, не хочу… - И не нужно, не нужно выбирать, слышишь? – мужчина осторожно приподнял голову Киры за подбородок, заглядывая ей в глаза, - Я больше не поставлю тебя перед таким выбором, я обещаю, - он погладил ей щеку, улыбаясь, - но пожалуйста, помирись с Кристиной… - Нет, - Кира выворачивается из его рук, недовольно хмурясь, - пусть она тоже меня попытается понять, Саш. Для нее Андрей это какое-то страшное зло, понимаешь? Знаешь что она мне сказала? Цитирую: «Твой Жданов прощелыга и свинья». А вот вторую часть изречения я цитировать не буду, - девушка кривится недовольно, и чешет кончик носа аккуратно подпиленным ноготком, - она в той части матом ругалась, много. Это, к слову, дурное влияние Ремез, - недовольный взмах рукой, - ты знаешь, как Рая твоя подозвала вчера Андрея к себе? - Александр вздыхает, но отрицательно качает головой. Кира продолжает, - она свистнула ему, прям натурально свистнула и сказала ему « иди сюда, убогий, мне тебе кое-что нужно показать» - это как вообще? - Мы вообще о Кристине пытались говорить, - возвращает Киру в нужное русло Воропаев. На склоки Жданова и Ремез у него просто-таки нет времени, катастрофически и совсем. Пусть Андрей сам учится защищаться, в конце концов, Рая укусит его только в самом крайнем случае. - А я тебе по Кристине все сказала, - отрезает Кира, недовольно поворачиваясь к нему спиной, - она ни во что не ставит мои желания, мое мнение. Есть два способа мышления – ее и ошибочное, так вот, я выросла, - девушка снова поворачивается к нему, - меня уже не нужно опекать ни тебе, ни Кристине, тем более что она припозднилась со своими нравоучениями… - Кира, - Александр пытается осадить сестру до того, как ее понесет совершенно не в ту степь, - ей было тяжелее всех нас, мы это уже обсуждали. - Тяжелее всех было мне, - недовольно отрезает девушка, обхватывая себя за плечи, - я была младше всех, мне больше всех не хватало родителей! Кристина просто сбежала от нас, Маргарита была права, когда говорила, что она просто не хотела себе проблем на руки. Крис заявила, что я эгоистка, так вот, из нас троих самая большая эгоистка это она. Кира зло возвращается за свой стол, принимаясь перебирать вещи на нем лишь за тем, чтоб занять свои руки. Воропаев ощущает, как затылок снова схватывает болью, он роняет голову на руки, упираясь ими в колени. Ну как, как все вытекло в эту сторону. Господи, Воропаев, ты можешь хоть что-то сделать хорошо? Он слушает, как Кира шуршит бумажками, как недовольно она сопит, ожидая, когда он соизволит подойти к ней, когда он примется ее успокаивать. Плавали, знаем. Александр поднимается, подходит к столу сестры, обходит ее по дуге, оказываясь за спиной Киры, и укладывает ей ладони на плечи. Уверенными движениями он снимает с нее напряжение: - Кир, хорошая моя, ты же знаешь, что это не правда, - говорит Александр спокойно, даже тихо. Что-что, а общение с нервными людьми всегда было частью его работы, даже, можно сказать, жизни. – Кристина была так близка с отцом, с мамой, их связывало несравнимо большее количество времени, чем было у нас с ними. Наша общая потеря невосполнима, - он продолжал массировать ее плечи, - но ее несравнимо глубже, ты же это знаешь, в тебе говорит обида. Это все ваше с ней непонимание. Кира, - он склоняется, обнимает ее за плечи, шуршит носом у ее уха, целует в висок, - она любит нас, очень-очень, ей просто страшно нас потерять. Наконец девушка вздыхает, поглаживая руки Александра, обвитые вокруг ее плеч. - Да, ты прав, - соглашается она, словно бы немного через силу, - я понимаю, что ей было плохо и горько. Мне правда хотелось бы быть с ней ближе, - она поглаживает руку Александра средним и указательным пальцем, - знаешь, я иногда думала, как было тогда, когда это случилось. Я очень смутно помню реакцию Кристины, но я помню, как она плакала, просто таки рыдала навзрыд. Мне иногда кажется, что я плакала от того, что плакала Крис, гораздо больше, чем от осознания самой ситуации. Но ты, - она поворачивается и немного удивленно смотрит на Александра, - ты не плакал, я не помню, чтобы ты плакал после похорон вообще. Наверное, ты справился гораздо легче, чем мы. Мужчина натужно улыбается уголком губ, стараясь загнать подальше болезненное ощущение, что сдавливает тисками грудную клетку – вот и поговорили. Чайник просвистел, заставляя Воропаева вздрогнуть всем телом, он слишком глубоко ушел в свои мысли. Александр встал, залил заварку в пузатом прозрачном чайнике, распространяя цитрусовый аромат по всей кухне. Раскрытой ладонью он растирал грудную клетку, способствуя более свободному дыханию. Точно такой же спазм туго окольцевал его грудь и тогда, когда Кира сказала, что ему было легче всех. Почему из них троих у кого-то горе должно было быть меньше или больше? Для них для всех это была потеря – просто у Кристины она была более осознанной. Иногда Воропаеву казалось, что он до сих пор не справился с потерей, даже Крис совладала с собой лучше, а он нет. Вдохи давались с трудом, Воропаев закрыл глаза, ударяя себя кулаком в солнечное сплетение раз, второй, пытаясь распутать собравшийся в груди ком. Когда он хотел нанести удар в очередной раз, то ощутил, как его кулак накрыла горячая ладошка. Он распахнул глаза и уставился на всклокоченную, взволнованную и сонную Катю. - Саша, что такое? Что случилось? – она шептала, и он не мог понять почему. Она стояла близко, поглаживая одной рукой его плечо, второй удерживала его руку. Александр улыбнулся, провернув свой кулак в ее руке, он выровнял пальцы и переплел их с ее. Дышать стало немного легче. - Ты почему встала? - Он отводит несколько прядок непослушных волос от ее лица, поглаживая большим пальцем щеку. - Я проснулась, а тебя нет, - она вжимается в его руку, желая продлить контакт, - тебе нужно отдыхать, а ты не спишь. - У меня бывает, - улыбается он, - не стоит беспокоиться. Хочешь чаю? - Нет, - Катя качает головой, тыльной стороной пальцев лаская его висок и скулу, нежно, медленно, едва ощутимо. И Александр прикрывает глаза от удовольствия, - я хочу, чтоб ты вернулся в кровать и отдыхал. Пойдем? - Так что, выходит я зря такой хороший чай заваривал? – кивает мужчина на чайничек и Пушкарева немного удрученно вздыхает. - Ладно, - поддается она, - только не долго. - Катя хмурится и Воропаеву сложно сдержать смешок – такой сосредоточенный и серьезный у нее взгляд. Мужчина разливает чай по тонким белым чашкам и подставляет Кате сахарницу, предварительно опустив в чашку несколько ложек с горкой. Девушка понимающе улыбается, она не пьёт свой напиток, сделав пару глотков, отставляет чашку и просто следит за Александром, подперев щеку кулачком. Воропаев пьет медленно, осторожно, время от времени улыбаясь сонной девушке, и не может отделаться от ощущения, что Катя смотрит на него так, словно … любуется его движениями. Девушка тянется к его второй руке, сплетая свои пальцы с его, и выглядит так, словно прямо сейчас уснет за этим столом. Александр отставляет недопитый чай: - Пошли, горе, - он притягивает ее к себе, вставая, - ты сейчас прямо тут уснешь. Катя делает шаг к нему, обнимает, пряча лицо у него на груди: - Ты тоже пойдешь спать? – она трется носом о ткань его футболки, и он ощущает, как она принюхивается к нему. - Конечно, пошли, я же обещал тебе отдыхать. Уж лежа в постели, он поглаживает уснувшую Катю по волосам – безумный день, точнее безумное его завершение. Ему даже не хотелось думать о вечере в одиночестве, если бы он все-таки отказал Кате в гостеприимстве. Держать ее в своих объятиях перед сном было особым, почти щемящим удовольствием. Он чуть повернул голову в сторону, целуя спящую девушку в лоб, дыхание снова перехватило, но в этот раз от неясного ощущения счастья. Воропаев был благодарен Пушкаревой за ее мягкую настойчивость. За, без малого, месяц напряженной работы сегодня впервые расслабление было практически максимальным. Так расслабиться ему удавалось разве что, оставаясь на ночь в доме Кристины, вот что значит правильный человек рядом. Александр прикрыл глаза и прижал к себе девушку крепче, ощущая, как она опутывает его своими руками, обнимая. Это было хорошо, это было правильно. Когда вместо Ольги Вячеславовны в комнату отдыха вошла Катя, Воропаев решил, что поставит Уютовой памятник, вот прямо в холле ЗимаЛетто. Девушка осторожно поставила перед ним чашку с чаем и блюдце с конфетами, его любимыми конфетами. Александр улыбнулся, ведь из всех людей которые знали его достаточно долго только Уютова и Кристина помнили именно об этих конфетах. Не самые дорогие, с весьма сомнительным качеством шоколада - он не помнил, какими они были в его детстве, но тот вкус, который он ощущал сейчас, был весьма близок к тому. Когда Кира увидела его с этими конфетами, то очень удивилась. Она спросила, зачем он ест эту гадость, Воропаев только пожал плечами, вдаваться в детали не хотелось. Сам себе Александр конфет не покупал, хотя очень любил все связанное с шоколадом. В доме у Ремез его всегда ждал черный самого высокого качества, хотя такого рода сладостей сама она не любила. Кристина тоже обзаводилась конфетами и шоколадом, если ожидала его в гости. Кира сладкого ему не покупала никогда, уговаривала пить чай без сахара, здоровый образ жизни… да. - Это вам Ольга Вячеславовна передала, - Катя выглядела немного взволнованной и неуверенной, и Воропаеву захотелось ее обнять. Он погладил ее ладонь, улыбаясь ей одобрительно. - Она мне еще и вас передала, - Александр получал удовольствие, замечая, как Катя стремительно краснеет, - за это ей отдельное спасибо, - он разворачивает конфету, откусывая половину и отпивает чай, продолжая следить за смущенной Катей. Девушка присаживается, потом снова встает и снова садится, и Воропаев вопросительно выгибает бровь, не смущая Катю лишними вопросами. Зачем сбивать ее с мысли, если сильно будет нужно, она преуспеет в этом сама. Пушкарева снова подходит ближе, словно отвыкла находиться рядом с ним на таком близком расстоянии и поправляет воротник его рубашки, снова отшагивая назад. Александр вздыхает, и уже собирается подтолкнуть девушку к вербализации своих мыслей, когда Катя поднимает руку вверх в предупредительном жесте: - Тихо, я с мыслями собираюсь! Воропаев подпирает щеку рукой, улыбаясь немного дразняще, пытаясь сохранить при этом невинное выражение лица. Он отпивает еще глоток чая, все-таки такие травяные сборы лучше всего удавались Уютовой, попросить у нее себе немного? Александр сомневался, что Ольга Вячеславовна откажет ему в такой малости. Тем временем Катя шумно подтянула стул поближе к мужчине, буквально заставив его повернутся к себе всем телом. Усевшись перед ним, она сложила руки на коленях, в позе отличницы и поправила на носу очки… новые очки. Аккуратные, узкие, стильные, практически невесомые, выглядящие так знакомо, что… Ремез! Вот же зараза! Воропаев не сдерживается, задавая вопрос: - И когда же до вас добралась Рая? - Воропаев постучал пальцем по спинке своего носа, выгибая бровь. Катя поправила очки, затем сняла их, словно желала еще раз их рассмотреть и снова вернула их на место. - Рая случайно расколола мои и вот… я не хотела брать, но вы же знаете какая она, - вздохнула девушка, и Александр кивнул в подтверждение ее слов. Уж он то знал Раю слишком хорошо, если она собиралась что-то сделать, то не было никому от этого спасения. - Знаю, как это бывает, вы главное держитесь от нее на почтительном расстоянии, а то мало ли что в следующий раз ей на вас не понравится, - мужчина спрятал улыбку за чашкой чая, наслаждаясь растерянностью на лице девушки. - О! Это была случайность, очки упали, и она на них… - Катя прищурилась, наблюдая за Александром, и у него не получилось сдержать улыбку. Боже, какое же она бесхитростное создание! Она верит, что с Ремез бывают случайности! - Вы хотите сказать, что она просто это подстроила? - Знаете, я вообще ничего говорить не хочу, - мужчина постарался ответить как можно серьезнее, отставляя чашку и стягивая с тарелки последнюю сладость, - мне еще голова дорога, - он стучит указательным пальцем по виску, - конфетку? Пушкарева была немного возмущена и растеряна, но к глубочайшему сожалению Воропаева напрочь забыла то, о чем собиралась с ним поговорить, или передумала, что было более вероятно. По итогу он допил свой чай и провел Катю до мастерской Милко, заодно узнал у Уютовой, что Кира отбыла в свой кабинет. Договорившись встретиться с Катериной у выхода с ЗимаЛетто, он направился к сестре, у которой, к своему неудовольствию, обнаружил Жданова. Вот никак без него! Хоть общение и вышло относительно ненапряженным, голова у Александра разболелась не на шутку. Возможно от того, что рядом со Ждановым расслабится не получалось в принципе, постоянно ожидался подвох. А может от того, что в процессе общение в кабинет без стука вломился довольный Малиновский, принеся за собой флер недорогих, удушающе сладких духов Тропинкиной. Воропаев как раз собирался съесть очередную таблетку обезболивающего, когда Роман плюхнулся рядом с ним на диван, весьма довольный жизнью и собой. Не кабинет начальницы отдела продаж ЗимаЛетто, а проходной двор! Александр скривился от сильного аромата и заявил, придерживая таблетку между передними зубами: - От тебя воняет, Мария что, употребила весь флакон духов на себя для лучшего эффекта, или вы это пили? - Роман скроил недовольное лицо и Александр повернулся к Кире, которая как раз подала ему стакан воды, - спасибо. - Не задевай Рому, - напутствовала сестра, следя за тем, как мужчина запивает таблетку щедрыми глотками воды. Воропаеву хотелось сказать что-то наподобие - да кому он нужен, просто меня тошнить от этого запаха начинает! Или - у меня и без этого голова болела, мне эта ароматерапия на полставки без надобности! Или - либо пусть научит свою любовницу подбирать деловой аромат, либо пусть возвращается к Клочковой, та хоть знает толк в парфюмах, а точнее в их количестве! Но он только отмахнулся, поигрывая практически пустым блистером в пальцах. Немного беспокоило то, что стандартная доза помогать перестала, а переходить на более сильные препараты не хотелось. Малиновский чуть склонил голову к плечу, разглядывая то и дело мелькающее название. - Интересные нынче в моде конфетки, - прокомментировал он, кивая на упаковку, - и как на вкус. - Как твоя жизнь, - не удержался Воропаев, - такие-же пресные и отвратительные. - Мальчики! - возмущенно выкрикнула Кира, заставив Александра поморщиться. Голова начинала болеть сильнее, и резкие громкие звуки не добавляли расслабления. Жданов упомянул, что Ремез собирается проводить с ним на днях воспитательную беседу. Воропаев на его веселый тон ответил, что это относительно долга Вертинскому и посоветовал, чтоб Андрей Раю не особо бесил, а то у нее прогорело одно из ее дел, так что сейчас любая ошибка или оплошность воспринималась Ремез особо остро. - Смотри, у нее сейчас адекватность немного занижена, ты там с ней не препирайся, лучше, если что, меня лишний раз набери. - Еще больше занижена! - Малиновский словно специально вопил над самым ухом, - Сашенька, ты не мог привести в компанию кого-нибудь более адекватного, или с такими милыми людьми как ты общаются только нервно больные? - Малиновский, поди-ка ты на ху… - Саша! - Кира стукнула рукой по столу, - Роман же просто шутит, что ты нервный такой? - А это, наверное, половым путем передается, - повернулся к ней всем корпусом Роман, - от Ремез заразился. - То-то я смотрю, у тебя все гениальные в любовницах ходят - Клочкова, Тропинкина, - Воропаев спрятал блистер во внутренний карман пиджака, - пытаешься добавить их интеллект к своему отсутствию? - Мальчики! А в целом очень мило получилось побеседовать, за каких-то несчастных пару часов всего две таблетки - рекорд. В относительно хорошем настроении и с больной головой Александр ожидал выхода Кати. Он уже успел проститься и с Кирой, и с Андреем, который увез Киру. И с Малиновским, который увез Клочкову, и с Тропинкиной, которая успела заметить, как Малиновский увез Клочкову. И два раза с Милко, который возвращался за забытым шарфом. И с Уютовой, которая вынесла ему этот самый шарф. И с Федей, который сперва успокаивал Машу, а потом уговаривал подвезти ее домой… И черт знает с кем, а Пушкаревой все не было. Опять ее Жданов запер где-то что ли? Может позвонить? Но девушка таки соизволила выйти, выглядела она при этом крайне недовольной и даже слегка удрученной. Она оглянулась по сторонам, выискивая Александра взглядом, пришлось отлипнуть от затененной колонны и выйти в ограниченный пятачок света на пороге ЗимаЛетто. - Катенька, все хорошо? - девушка подпрыгнула и приложила руку к груди. - Вы что меня пугаете! - заявила она обвинительным тоном, переводя дыхание. - А что вы меня пугаетесь? Я думал, мы это уже проходили, - мужчина опустил руки в карманы просторного пальто, - ан нет, воз и ныне там. - Вы просто очень неожиданный, - как-то очень расстроенно виниться Катя, и подходит ближе, - я вас не боюсь. На языке крутиться очень колкий ответ про “зря”, но Воропаев вовремя себя останавливает, зачем поддевать девушку в начале приятного вечера? Правильно, незачем. Он приобнимает девушку, предварительно отняв ее вездесущий портфель, направляясь к машине. Александр старается идти медленно, но все равно Катя немного не поспевала за ним. - Вы всегда так бегаете? - уточняет Катя, когда он усаживает ее в машину и усаживается сам. - Привык, - жмет мужчина плечами и потирает затылок, склоняя голову то в одну, то в другую сторону. Было бы неплохо выпить еще одну таблетку, но Воропаев решил отложить это на потом, - и вы привыкайте, - он подмигивает ей и улыбается, - вам со мной еще бегать и бегать. Он выруливает со стоянки и перестраивается в потоке машин. Катя распутывается из шарфа, расстегивает пальто, усаживается удобнее. Воропаев прикидывает, куда можно было бы поехать на ужин. За головной болью он не ощущает голода, но накормить девушку святое дело, этому его очень качественно вбила в голову Кристина, и действовал этот метод безотказно. - Куда бы вы хотели поехать поужинать? - решает уточнить ее предпочтения Александр, но девушка молчит, и он скашивает на нее глаза. Катя прикусывает нижнюю губу и смотрит на свои, сцепленные на коленях, руки, - Что-то случилось? - Воропаев ощущает напряжение девушки буквально кожей. Катя произносит что-то, но слишком тихо, если бы он не подглядывал за ней, то никогда бы не догадался, что она что-то говорит, столь неслышно это было. - Что, простите? Я не расслышал. - Я говорю, - девушка поворачивается к мужчине, - что никуда не хочу… я хочу к вам. Александр настолько резко поворачивается к девушке, что теряет управление и машину заносит. Он быстро выравнивает автомобиль, ругаясь едва слышно. Катя вскрикивает, и копошиться на сидении, пристегиваясь. - Вы вождению у Кристины Юрьевны поучиться решили? - уточняет она, когда преуспевает застегнуть ремень безопасности. - Да нет, вот думаю, что за чай мне в этот раз налила Ольга Вячеславовна, что он меня так поздно взял, - качает головой Воропаев. - Куда взял? Кто? - не понимает Катя и Александр начинает хохотать. - Забудем, - он чуть закидывает голову назад, стараясь не терять дорогу с поля зрения, и втягивает воздух шумно через нос, - так вы сегодня хотите в гости? А родители не заругают? - шутит мужчина, ощущая волну жара, что прокатывается по всему телу. - А я с Колей договорилась, - честно заявляет девушка, - он подтвердит, что мы все это время работали. Мужчина скашивает глаза на девушку, она снова рассматривает свои руки, которые терзают его шарф с маниакальным наслаждением. Она раскраснелась - от того ли, что в машине очень тепло или от смущения - не важно, этот румянец очень ей идет. - Катенька, да вы великий комбинатор, - восхищается мужчина. Девушка чуть вскидывает голову и, сминая в голосе неловкость, заявляет: - А то вы не знали, каждый раз мне это говорили, когда видели очередной отчет. - Съел, - кивает мужчина, улыбаясь, - согласен. Ладно, - вздыхает он, - я приглашаю вас на чашечку чая домой. Вы согласны? - А? - Катя смотрит на мужчину немного удивленно, и Александр пользуется моментом остановки на светофоре, чтоб повернуться к ней. - Вы хотите в гости, я приглашаю вас в эти самые гости. Или вы уже передумали? - Нет, нет, - мотает девушка головой, заставляя мужчину снова рассмеяться. - Что “нет”, Катюш? Нет, не хочу, или нет хочу? - Вы это специально?! - девушка повышает голос, и мужчина чуть прикрывает глаза, от раскаленной шпильки в затылке. Александр старается незаметно размять шею, когда слышит почти что шепот, - простите, пожалуйста, очень болит? - А? - Воропаев ощущает себя абсолютно по-дурацки. - Я знаю, что у вас головные боли, что вы тогда с Кристиной Юрьевной, когда упали, очень сильно ударились, знаю, что вы не были с этим в больнице. Воропаев сжимает руки на руле с силой, почти до хруста под ладонями, хмурится, немного раздраженно выдыхает. Приехали называется. - Кто проболтался? Ремез или сестренка? - он ощущает, что голос его звучит немного раздраженно, поэтому он вздыхает, - жуть какими болтливыми барышнями я окружен. - Они волнуются, - начинает Катя, но Александр недовольно хмыкает: - Значит, обе постарались, - делает он вывод, похлопывая раздраженно по рулю, - со мной все в порядке, Катя, поверьте. Меня не нужно… опекать. - А меня не нужно отталкивать, - мужчина даже поворачивается, настолько уверенным звучит ее голос, в нем звучат стальные нотки, такие несвойственные Кате, но затем она добавляет, - пожалуйста. Воропаев обреченно выдыхает. Пожалуйста. Как можно отказать ей, когда она просит? Он везет ее домой в тишине, она просто смотрит в окно. Александр бросает в ее сторону короткие взгляды, ощущая, что голова абсолютно пустая, словно все мысли выдуло из нее одним ее простым словом “пожалуйста”. Когда он заезжает во двор своего дома, странная дрожь охватывает все тело - страх? Предвкушение? Он не может разобраться с этим и не пытается, но когда подает ей руку, чтоб помочь выбраться из машины, то ощущает, что Катю колотит еще хлеще. Пальцы ее дрожат, она судорожно цепляется за него, словно он собирается раствориться, и упорно не смотрит ему в глаза. Ему хочется просить - ты уверена? Ему хочется задать этот вопрос, когда они едут в лифте, хочется спросить у нее, когда они останавливаются возле его двери в квартиру, но он не спрашивает. А она выглядит такой целенаправленной и упрямой, словно восходит на эшафот, не иначе. Когда он проворачивает ключ в замке, то слышит, как за его спиной вздыхает Катя. Ему очень хочется повернуться, но он просто открывает дверь, нащупывает выключатель, чтоб девушка не входила в темноту. - Милости прошу, - произносит мужчина максимально шутливым тоном, и девушка проходит вперед. Воропаев торопливо входит следом, закрывая за собой дверь, словно она может выскользнуть, передумать и сбежать. - Я помогу, - он касается плеч девушки, и она высвобождается из плена пальто, снимет шарф, который мужчина тоже у нее забирает, - проходите, - он указывает ей в сторону комнаты, сбрасывая с себя пальто. - Спасибо, - слегка улыбается Катя и проходит в комнату, попутно включая свет. Александр старается смотреть за девушкой и повесить свое пальто, но отвлекается на Катю настолько, что роняет его мимо вешалки два раза. Пушкарева выходит обратно в коридор. - Все хорошо? Мужчина все-таки преуспевает повесить пальто и немного раздраженно захлопывает шкаф. - Да, не мог договориться с мебелью, - Воропаев кивает на шкаф и наслаждается улыбкой, которая озаряет Катино лицо, - пойдемте. Они вместе проходят в комнату, и Катя подмечает, что Александру нравятся темные тона. Мужчина соглашается, что у него не хватает светлых оттенков в квартире, но дизайном занималась Кира, он не вкладывал в этот проект ничего - ни времени, ни усилий, разве что средства. Воропаев следит за тем, как Катя проходится вдоль полок с разнообразными нэцкэ и странными, просто безумными статуэтками. Когда он замечает, что все это привезено Кристиной, Катя улыбается, она отвечает, что именно так она и подумала, уж больно необычно выглядело это все, как-то странно. - Квартиру обустраивала Кира Юрьевна, - Катя подходит ближе, останавливаясь буквально в паре шагов от мужчины, - украшала ее Кристина Юрьевна, - она кивает назад, намекая на расставленные кругом статуэтки, - а что же здесь от вас? - Я, - улыбается мужчина, делая последний шаг к девушке, немного нависая над ней, заставляя ее закинуть голову, чтобы продлить зрительный контакт, от меня здесь я, этого, я думаю, достаточно, - улыбается он довольно, - разве нет? - Каждая квартира рассказывает о хозяине историю, что же в таком случае рассказывает ваша? - Катя вглядывается в его глаза, поглаживая одной рукой его грудь через рубашку, простая нежность, такая долгожданная ласка. - А вы внимательно слушайте, - он склоняется к ней, проводя своим носом вдоль ее, снимает с нее очки, когда она прикрывает глаза, - здесь можно услышать много историй, - произносит он ей буквально в губы и целует ее. ы