Шанс на счастье (Chance for happiness)

       «… Я очень надеюсь, что вскоре мы сможем увидеться. Какучё».        Сложив листок бумаги, Какучё запечатал конверт, собираясь отправить его при первой же возможности.        Сейчас ему очень не хватало общения с Изаной, так как тот был, по сути, его единственным другом, а после того, как Шиничиро, наконец, взял над ним опеку, Какучё не с кем было даже пообщаться. Просто, он был слугой Изаны, а помимо всех плюсов у этой «должности» куча минусов, одним из которых является отсутствие друзей и вовсе не из-за того, что Курокава запрещал их заводить — нет. Просто, у него был сложный характер, достаточно вспыльчивый для того, чтобы заставить других детей избегать общения с ним, а соответственно и с Какучё тоже.        Оставшись в одиночестве, после отъезда Изаны, Какучё даже не знал, чем он мог себя занять, ведь раньше он сам мало чего решал, основным двигателем был Изана. Он словно царь, указывал пальцем вперёд и они шли туда. А сейчас он остался без указателя.        В сотый раз выровняв одеяло на своей кровати, Какучё, наконец, покинул комнату, в которой помимо него жили ещё двое ребят, впрочем они тоже успели пообщаться с Изаной. Мальчишка направился во двор, собираясь просто посидеть и понаблюдать за остальными, детьми. Какучё хотелось провести время в тишине, наблюдая за другими ребятами, так как сам он не смог бы принимать участия в их играх — его туда не стали бы приглашать, потому что он «слуга Изаны».        Устроившись на скамейке, под тенью дерева, Какучё просто наблюдал за ребятами, что гоняли мяч на поле, кричали на всю округу и постоянно что-то делили.        Какучё вспоминал, как он проводил время с Изаной, вспомнилась и поездка в Токио, когда подросток взял его, чтобы представить «будущим коллегам». Хотелось бы, чтобы время шло быстрее, Какучё очень надеялся на Ханагаки-сана и что бы тот не передумал брать над ним опеку, но в последнее время новостей из Токио совсем не было. Какучё гнал от себя мысли, что все про него забыли, ведь по сути, у них сейчас своя жизнь, частью которой Какучё не является.       — Хэй! — Резкая боль пронзила плечо, заставив вскрикнуть и вскочить с места, тут же озираясь, останавливая взгляд на паре мальчишек в метрах трёх от него, в руках одного из них находилась рогатка. — Теперь то некому тебя защитить одноглазый!        Резинка рогатки натянулась, а в его сторону вновь полетел небольшой камешек, но к счастью, промазал, и улетел куда-то за спину Какучё.        — Чего надо? — Он сжимает кулаки, стараясь не подавать вида, что ему страшно, всё же Какучё не самый сильный боец, да и роста у него нет. — Какие-то проблемы?        Но сейчас он выглядит скорее жалко, чем устрашающе, потому что парни засмеялись.        — Ты чё, драться будешь? — Мальчишка, что до этого подавал камешки, принял комичную боксёрскую позу, будто намеренно стараясь сделать ее более нелепой, то ли чтобы развеселить заинтересованных детей, что с каждой минутой собирают собой импровизированный ринг вокруг, то ли таким образом он просто хочет унизить самого Какучё, показав, что он даже серьёзного настроя не достоин. — Изана кинул тебя, потому что ты дифе… дефи… — Он толкнул под ребро своего друга, чтобы тот закончил фразу за него.        — Не полноценный. Урод в общем. — Убрав рогатку за пояс, мальчишка пальцем указал на свой глаз. — Твой шрам отвратительный, как только увижу — блевануть хочу. Ты страшный.        — Так не смотри! — Какучё хотелось провалиться под землю, он слышал как дети, собравшиеся вокруг, начали перешёптываться, кто-то даже захихикал.        — В отличие от тебя, у меня видят оба глаза. — Парни наслаждались собой и тем, что толпа проявляла больше симпатии к ним. — Мне не нужно закручивать голову как сове, чтобы что-то увидеть с боку.        Какучё было неприятно, хотелось просто уйти или попросить чтобы они прекратили издеваться над ним, только вот Какучё знал, что ничего из этого не выйдет, они лишь сильнее начнут издеваться и смеяться над ним. Поэтому собрав волю в кулак, он кинулся на них с криком, сразу же замахиваясь, Какучё точно не помнил где видел такой стиль борьбы, словно перед глазами всё было мутно, но точно знал, что попадёт. В тот же момент его кулак врезался в челюсть парня с рогаткой. Боль словно током прошибла руку, заставляя его самого замереть и начать трясти рукой, чтобы хоть немного избавиться от боли, пока пацан поднимался с земли, пытаясь понять что произошло.        — Слышь, чучело! — В следующее мгновение Какучё заваливается на землю, тут же хватаясь за бок и забывая как дышать, когда дружок рогаточника, встав над ним, начинает от души пинать, особо не разбираясь куда попадёт. — Ты урод! Не смей подниматься с земли, скотина!        Он кричал громко, другие дети тоже что-то кричали и смеялись, возможно кто-то еще его пинал, но Какучё просто сжался в комок, прикрывая голову, пока слёзы застилали его глаза. Он вновь чувствовал себя одиноким, брошенным и никому не нужным.        Какучё не знал, сколько времени прошло: минута или пять? А может и вовсе час, но внезапно все дети разбежались, а его за руку схватили и дёрнули наверх, заставляя подняться.        — Совсем страх потеряли! Бессовестные! — Кричала на сбежавших детей воспитатель, отряхивая рубашку не способного остановить слёзы Какучё. — А ты не реви и не лезь в драки, если хочешь, чтобы тебя забрали! — Руки Какучё убрали от лица, его же футболкой стирая слёзы и сопли. — Никто не заберёт тебя, если ты будешь весь в синяках.        Какучё её не слушает. Ему больно и обидно, хочется вернуть всё так, как и было раньше, когда Изана был здесь с ним и Какучё не приходилось постоянно сталкиваться с другими детьми.        Какучё не обращает внимание, как его за руку, что ужасно болит, бесцеремонно куда-то тянут. Его волнует лишь то, что он полный слабак, который совершенно ничем не способен быть полезен. Он даже с двумя мальчишками справиться не может, в то время как Изана в его возрасте явно десятерых в рядок укладывал.        Какучё понимал, что Изана продолжает тянуться за ним только потому, что он был рядом когда всё было плохо. И Какучё осознавал, что если он хочет продолжать быть рядом со своим Королём, то должен стать сильным, достойным звания слуги.        Пускай он не красив и шрам пугает, зато он может стать отличным оружием, один взгляд на которого заставит чужие колени дрожать. Даже если Такемичи решил оставить его здесь, он станет оружием Изаны и после найдёт его и присоединится к его банде.        Резкий запах заставил встрепенуться и тут же увидеть перед собой медсестру, что с ваткой у его носа спрашивала здесь ли он.

***

       — … С-сорок три… — С трудом сосчитал Какучё, резко расслабляясь, едва не ударяясь головой о пол, вновь поднял свой корпус. — С-сорок четыр-ре… — И вновь он обрушивается на пол, прежде чем как в прошлый раз не повторить скручивание. — Сорок пять!        Какучё упал на пол, тяжело дыша и раскинув руки в сторону, он всё думал над тем, какое бы ему упражнение сделать следующим, чтобы стать сильнее. Но всё что он знал, было только из уроков по физкультуре.        — Спи… — В лицо Какучё прилетает подушка одного из его соседей по комнате.        Какучё тихо вздыхает и поднимается с пола, направляясь к своей кровати, обрушиваясь на неё. У него болит каждая мышца, о которой он знал и не знал, а еще больше боли причиняют потихоньку светлеющие синяки. Но сейчас он задался, кажется не осуществимой целью — стать сильнейшим среди всех и стоять рядом с Изаной, быть ему достойным слугой.        Какучё занимается постоянно, не обращая внимания ни на боль, ни на усталость и пока другие дети играют друг с другом или просто слоняются по двору приюта, в силу своего юного возраста, Какучё преодолевает забег в километр, стараясь поддерживать быстрый темп. Пока другие дети делают задания, заданные на лето, Какучё поднимает тяжёлые булыжники. Пока другие дети ложатся спать, Какучё качает пресс и отжимается. Все его дни превратились в сплошные тренировки. И когда его неожиданно отвлекает от приседаний воспитатель, Какучё, весь взмокший и воняющий потом и едва переставляющий ноги, следует за ней, чтобы предстать в не лучшем виде под взор сиреневых глаз.        — Изана… — Испуганно вырывается у него, когда подросток осматривает его оценивающим взглядом и зажимает нос. Но его руку одёргивает.        — Не культурно! — Только после этого Какучё замечает Шиничиро в этой же комнате, пока Изана сверлит брата недовольным взглядом.        — Ты чего? — Наконец, обращает на Какучё внимание Изана. — Пока меня нет мыться разучился?        — Я нет… Просто… — В этот момент перед глазами Какучё мерцает свет, а ноги словно бы ослабевают, он даже не успевает ухватиться хоть за что-то и оседает на пол, чувствуя, как мир перед его глазами завертелся. Кажется он вырубился, потому что вновь очнуться ему помогла резкая вонь, бьющая в мозг, а перед глазами лицо медсестры.        — Идиот. — Повернувшись на голос, Какучё видит Изану, стоящего рядом с его койкой. — Ты какого хрена так себя изводишь? Ты вообще в курсе, что нужно есть, пить и спать, а не только наворачивать круги по стадиону!        — Изана, я…        — Что, я? Дубина? Я это знаю! — Фыркает Изана, сложив руки в замок на груди. — И вообще, ты чего это решил себя угробить? Жить надоело?! Так попросил бы меня! Я тебя сам бы закопал, хоть бы не мучился.        — Прости. — Изана всегда был грубоват, резок и за словом в карман не лез, Какучё знал это и не раз сам становился предметом негодования подростка. Изана тогда отчитывал его так же как и сейчас.        — Какого чёрта, Какучё?        — Я просто хотел стать сильнее… — Какучё пытается сесть в кровати, но Изана толкает его обратно на подушки. — Чтобы я был достоин стоять рядом с тобой.        — Если я сказал тебе, что ты мой слуга — это не изменится, даже если ты потеряешь все конечности и будешь слабее пятилетки, понял? — Какучё кивнул. — Но если ты специально себя загубишь, то я точно скину тебя с обрыва, потому что мне не нужны полные идиоты, смекаешь? — Какучё вновь кивнул, сжимая простынь в руках. — Только попробуй снова себя загнать, я лично тебя закопаю.        — Прости.        — На хрен мне не нужны твои извинения!        В кабинет медсестры вошёл Шиничиро, внимательно осматривая комнату, словно бы прощупывая атмосферу.        — Ты как? — За мгновение Шиничиро из сосредоточенного и собранного парня превращается в расслабленного и доброго. Он широко улыбается и даже подойдя ближе, похлопывает Какучё по плечу. — Уверен, Изана уже много гадостей тут наговорил.        — Шиничиро… — Шипит Изана.        — Нет, Изана не сделал этого…        — Не покрывай этого наглеца, я его знаю.        Какучё захлопнул рот, наблюдая за перебранкой Изаны и Шиничиро, ему кажется, что он лишний. Словно бы какой-то ненормальный, подглядывающий за людьми в туалете через дырку в стене. Неприятные мурашки пробежались по спине, заставляя Какучё поёжиться. Он отвёл взгляд, стараясь глядеть в окно.        — Ты не переживай. — Плеча Какучё коснулся Шиничиро, привлекая к себе внимание. — Такемичи сейчас немного не в форме, чтобы он мог быстро всё это провернуть, так что тебе нужно немного подождать.        — А? — Не понимающе склонил голову к плечу Какучё.        — Ханагаки-сан заболел, не встаёт с постели уже несколько дней, так что он пока не приедет за тобой — ему нужно себя вылечить. — Говоря это Изана выглядел слишком подозрительным, словно бы он что-то не договаривал, но Какучё решил не надоедать ему.        Вообще, из-за того, что он грохнулся в обморок, ему не позволили в тот день вставать с кровати, так что по сути Шиничиро и Изана пару часов провели рядом с ним, а после попрощались. Изана пригрозил переломать ноги, если Какучё вновь будет перенапрягаться и после они ушли.        Какучё не оставалось ничего, кроме как глядеть в окно, выходящее во двор, либо просто изучать потолок. Он совсем не ожидал того, что его тренировки способны причинить ему вред, Какучё, конечно, чувствовал усталость, и то, что мышцы с каждым днём болели всё сильнее, но он думал, что это из-за того, что просто становится сильнее. Сейчас, лёжа в кровати, ему было обидно из-за самого себя, ведь он лишил себя возможности с пользой провести этот день. От этого становилось грустно, хотя приезд Изаны затмевал все негативные эмоции.        Какучё, наконец, убедился, что о нём не забыли и что он действительно нужен. Благодаря Изане Какучё вновь начнёт с нетерпением ждать того дня, когда Ханагаки-сан заберёт его и он сможет быть рядом с Изаной. Какучё определённо станет сильнее, но впредь учтёт свои ошибки и будет более сдержан в своих желаниях и стремлениях.