Неспящие в Мацумото

Принимая вечером звонок с телефона Масамунэ-сама, Катакура еще не знал, в какие неприятности они попали. Они – потому что и он сам недооценил угрозу усилившегося внимания к персоне своего бона, и бон – потому что поддался на провокацию и едва не дал себя похитить. А в том, что это было именно похищение, Катакура практически не сомневался. Забросив почти безвольное тело наследника «Драконов» на заднее сидение, Катакура нажал на газ и погнал прочь из Токио по ближайшей крупной магистрали, на ходу отсылая персоналу токийского филиала «То-рю-кай» инструкции о замораживании дел и переходе на осадное положение и кумитё – доклад про сложившееся положение: Тэрумунэ находился заграницей и фактическое руководство кланом полностью лежало на плечах Правого Глаза. – Кодзюроооо… Катакура мельком бросил взгляд в зеркальце: Масамунэ-сама явно плохо ориентировался в происходящем, а времени объяснять не было. Оставалось только надеяться, что то, чего успел напиться или нанюхаться его господин, вырубит его быстрее, чем он начнет мешать ему, Кодзюро, заниматься своим делом. Все было плохо. Совсем плохо. После давней неудачной попытки покушения у Одноглазого Дракона была весьма специфическая реакция на отравляющие вещества. Включая банальный никотин. – Кодзюроооо-о-о. Масамунэ не унимался. Свет белыми пятнами плясал под веками, заворачивался радужными спиралями, летел в лицо, в голове поселилась прекрасная пустота, хотелось что-то делать, без разницы что, но было лениво поднять даже руку... В салоне резко пахло чем-то сладким и алкогольным. Дракону показалось, что этот запах пропитал всё: его одежду, вещи, волосы – и он начал вслепую шарить рукой, стараясь найти рычажок открывания дверцы. Ему хотелось на воздух. Куда-то, где много воздуха, где можно летать по-настоящему, не то, что эти идиоты под экстези. В клубах всегда полно торчков. Торчки и телки – вот основная публика на Роппонги. Даже в респектабельном Кабуки-тё их овердофига. Телки и торчки, торчки и телки. В нах телок. Почему он вечно оказывается не в той компании... Пальцы соскользнули с рычажка, дверца не поддавалась. – Кооодзюро, Кодзюро, факин шит, я хочу наружу! Какого хрена ты меня забрал? У нас была прекрасная па... Масамунэ осекся. – Юкимура, – произнес он почти трезвым голосом и попытался сесть. – Кодзюро, возвращаемся. Юкимуру забыли. – Юкимура-доно с Саскэ. Масамунэ-сама, пристегнитесь. Кодзюро заложил вираж, пытаясь сбросить с хвоста одну из преследовавших их машин. Масамунэ приложило об стекло. – Факин шит! Он попытался перегнуться через сиденье вперед, отнять у Катакуры руль, показать ему, как нужно водить... Кодзюро толкнул его обратно. – Пристегнитесь, Масамунэ-сама! – Какого хре... Мерседес снова вильнул, вбивая автомобиль преследователей в бортик, проламывая им ограждение, заставляя перевернуться и покатиться вниз по склону. Масамунэ взмахнул руками в тщетной попытке обрести равновесие. – Пристегнитесь, я сказал! – рявкнул Катакура. Все его внимания было поглощено дорогой: погоня никак не отставала, и он надеялся, что хотя бы посреди автобана они не начнут стрелять. Пьяные выбрыки господина – а в том, что Масамунэ был пьян, Катакура не сомневался – были последним, что ему сейчас было надо. Дракон завозился на заднем сидении. – Не ори на меня, слышишь, Кодзюро, – протянул он. – Я делаю, что хочу. Он нашел пряжку ремня безопасности, долго смотрел на нее, потом кое-как застегнул поперек груди и засмеялся. – Фаааак, я Мототика! Ему было весело: хвосты света от автомобилей сплетались в причудливые зигзаги, ночь неслась мимо, а главное – главное, компания теперь была подходящая. Не телки, и даже не Юкимура, который, конечно, был фанни, когда смущался, и кул – когда они сцепились в первый же день в институтском спортзале. Если бы еще Кодзюро его не игнорировал... Масамунэ нахмурился. – Слыш, Кодзюро, я сказал тебе не орать на меня, а ты даже не извинился. – Прошу меня простить, Масамунэ-сама. В голосе Мигимэ не было и следа раскаяния, он напряженно вглядывался в темноту, стараясь не пропустить нужную развилку: в пригородах Большого Токио Катакура ориентировался отлично, в свое время заезжая сюда по работе несколько раз на день, но сейчас была ночь и внимание его было поделено между несколькими вещами. Оставалось надеяться, что преследователи еще меньше осведомлены об особенностях локальной транспортной сети. Позади с опозданием начали стрелять. Мерседес резко взял влево, уходя с линии огня и, одновременно, покидая автобан. – Шит! Катакура повернул еще раз, Масамунэ тряхнуло так, что он едва не прикусил себе язык. – Фак ю, Кодзюро! Ты что, гробануть нас решил?! – Сидите спокойно. И помолчите. – Ты че, указываешь мне, Кодзюро?! – Дракон начал с вызовом расстегивать ремень безопасности. – Я, блин, четкий пацан, а не катаги пристегнутым ездить! Катакура втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Устраивать ссору, когда по тебе стреляют, было полным идиотизмом, особенно, если твой оппонент под кайфом, но терпение Кодзюро находилось почти на пределе. Отколоть такую шутку! Не позвонить, не предупредить – просто смыться после занятий с отключенным мобильником, чтобы нельзя было найти даже по джипиэс, потащить за собой наследника конкурирующей группировки, напиться, ввязаться в драку, ввести клан в состояние войны... – Масамунэ-сама, немедленно пристегнитесь! Я КОМУ СКАЗАЛ!!!!! Мерседес заложил головокружительный вираж, съезжая уже на совершенно раздолбанную грунтовую дорогу между полей, салон основательно тряхнуло, и тут впереди вдруг вспыхнули фары микроавтобуса, шедшего навстречу. Катакура выкрутил руль на максимум, разминуышись едва ли не на полсантиметра, задняя же машина – нет. Бравирующий Масамунэ со всего маху ударился о стекло. – Масамунэ-сама!!! Дракон в беспамятстве затряс головой. Где он? Пол вибрировал под ладонями, в нос било острым запахом пороха и бензина. Шит! Они начали стрелять?! Он так и знал! Дамнед шестерки – подлить им с Юкимурой какой-то дряни, потому что ссыкотно было попробовать подойти без этого! Масамунэ с рычанием бросил тело вперед, стараясь схватить того, чье лицо колыхалось белым пятном над приборной доской. А вот хрен им наследник «Драконов»! Он не дастся сам и Юкимуру вытащит! Кодзюро едва успел увернуться. Он заложил крутой вираж, непристегнутого Масамунэ вынесло обратно на заднее сидение. Катакура повернул еще и еще, не давая Дракону добраться до водительского места. «Хвост» был почти сброшен, осталось лишь уйти по одной из старых армейских дорог вокруг Фудзи, выскочить на магистраль и гнать прямиком к летней резиденции. – Масамунэ-сама, это я, Кодзюро! Масамунэ-сама! – Аааааааааа!!!!! В этот раз Катакура поворачивать не стал. Он двинул слетевшего с катушек Дракона ребром ладони по шее, укладывая лицом в ручник и едва справляясь с вошедшим в поворот автомобилем. Преследователи на полном ходу заехали в рисовое поле и заглохли. Кодзюро на мгновение оглянулся. Возле машины копошились люди, стоя по щиколотку в воде и глине, пытались вытянуть завязший паркетник и матерились. Катакура еще раз повернул, проехал по незаметной дорожке вдоль леса, сдал назад, и только выехав на старую грунтовку с надписью «WARNING» на покосившемся столбе, заглушил мотор. Масамунэ лежал тихо, лишь губы его беззвучно шевелились, что-то повторяя. Катакура перевернул его, болезненно сморщился при виде зреющей над бровью шишки, поднял на руки и перенес на заднее сиденье. – Простите меня, Масамунэ-сама, – прошептал он тихо, снимая с себя пиджак и укрывая им господина. – Потерпите немного, я скоро довезу Вас до места. Дракон перевернулся на бок, подтягивая колени к груди, Катакура наклонился положить ему дорожную подушку и услышал: – Кодзюро, – шептал Масамунэ. – Кодзюро...