Неспящие в Мацумото

Юкимура медлил всего мгновение. И гораздо меньше этого времени ему понадобилось, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние и опуститься рядом с Саскэ на колени, обхватывая того за шею, порывисто прижимая к себе. – Саскэ… – он глубоко вздохнул, потом отстранился и решительно прикоснулся губами к губам. Сердце его упало куда-то глубоко-глубоко, руки моментально покрылись холодным потом. – Саскэ, а если я… Ммм… Поцелуй был неловкий и неумелый. Сердце Юкимуры стучало так громко, что этот оглушительный неровный звук мог услышать даже человек, не обладавший тренированным слухом вакагасиры «Тора-гуми». Только вот вряд ли для кого-то другого оно сорвалось бы в такой бешеный галоп. Сарутоби едва заметно улыбнулся. – Очень хорошая попытка, данна. Не возражаете, если я покажу вам, как нужно, попозже, когда вы позавтракаете? Юкимура вспыхнул. Смятение и едва теплившаяся надежда в его глазах сменилась яростным вызовом. – Ты опять смеешься надо мной, Саскэ! – он уперся телохранителю ладонями в грудь, заваливая того и крепко прижимая к полу. – Раз ты считаешь, что я не умею, покажи мне сейчас! Сарутоби некстати подумалось, что вот так запах крови превращает котенка во взрослого тигра. Запах крови – и кто-то, кто натолкнет его на значение этого запаха. Он извернулся, выворачиваясь из-под практически усевшегося на нем Санады, и встал на ноги. – Сначала завтрак, данна. Когда же такое было, что вы отказывались от еды? – Я не отказываюсь! Ну Саскэ! – После. Когда у вас будут силы. Юкимура бросил на него недовольный взгляд снизу вверх. – Ты опять пытаешься провести меня, Саскэ, – сказал он серьезно. – Но не в этот раз. И я докажу тебе, что у меня есть силы. Он поднялся с пола, гордо выпрямился и поцеловал своего телохранителя еще раз – смелее, уверенней, настойчивей – потом отступил, развернулся и двинулся на кухню, с каждым шагом все больше выравнивая свою походку. – Где мой завтрак? – бросил он, не оборачиваясь. Саскэ покачал головой. Он слишком долго пробыл около данны, привыкнув считать его маленьким. Изменения были столь незначительны, а сам он – столь расслаблен, что профессиональная привычка анализировать ситуацию не сработала на этот раз. Он сам не дал ей сработать. Его всё устраивало как есть: когда можно было дразнить Юкимуру, касаться Юкимуры, обнимать Юкимуру – и знать, что все это пройдет безнаказанно. Один из боссов «Триад», в прошлом – завзятый охотник, бежавший когда-то в Японию от народного и демократичного правительства красного Китая, говорил, что тигр, однажды попробовавший человеческого мяса, больше никогда от него не откажется. Саскэ смотрел на качающийся впереди каштановый хвостик Юкимуры и не знал, сам ли он попробовал чужое, дал ли попробовать свое, но был твердо уверен: он сам – попал. И сил оттолкнуть данну у него больше не будет. Все, что ему позволено – бегать на веревке. Он чуть опустил ресницы, вспоминая вкус Юкимуриных губ, и последовал за боном на кухню. Санада уже сидел за столом и нахмурено смотрел на него. – Ты меня звал, Саскэ, а у тебя еще ничего не готово! – произнес он обвиняюще. Саскэ ухмыльнулся. – Я думал, вы сначала умоетесь, данна, – сказал он. – А мы с вами занялись апробированием вашей теории. Кстати, я бы советовал вам отложить ваши доказательства до тех пор, пока вы окончательно не встанете на ноги. – Ерунда, – перебил его Юкимура. – Ты увидишь, Саскэ, я очень быстро приду в себя. С сегодняшнего дня я возобновлю тренировки и все будет хорошо. Сарутоби поковырял ложкой в рисоварке. Они снова возвращались к вопросу о грядущих соревнованиях, и он снова не знал, как бы помягче объяснить данне, что никаких соревнований для него не будет. Все не исчезающий вкус поцелуя на губах подтолкнул его к очень сомнительным действиям. Саскэ закончил выкладывать рис в пиалу, украсил его ломтиком омлета, налил в стакан охлажденного ячменного чая и встал за Тигренком, опуская перед ним поднос с едой так, чтобы руки его оказались почти на плечах Юкимуры, а дыхание касалось головы. – М-м-м… Тогда мне придется отложить мои демонстрационные выступления еще на какое-то время… Юкимура шумно выдохнул. Саскэ отчетливо почувствовал волну дрожи, прокатившуюся у юноши по позвоночнику, но ответ был почти таким, которого он ожидал: – Нет. Ты что, пытаешься меня шантажировать, Саскэ? Я буду тренироваться, хочешь ты того или нет. Меня ждут на соревнованиях, я не могу подвести команду. – Санада глубоко вздохнул и продолжил тихо, но все так же твердо: – И я подожду. Сарутоби нагнулся еще больше, практически ложась на его спину. – Разве я могу, данна? Я предлагаю вам разумную альтернативу: вы воздерживаетесь от участия в этих соревнованиях, я делаю так, чтобы вы об этом не пожалели. Вы не в лучшей форме сейчас, и чтобы восстановить ее, вам придется потратить слишком много усилий. Не лучше ли уступить в малом сейчас, чтобы потом получить много большее в много большем? Юкимура сжал кулаки. – Я должен попробовать, – сказал он серьезно. – Я обещаю тебе, что если не восстановлюсь, на соревнования не поеду. Но попробовать я все равно должен! Ну упс. Саскэ вздохнул и убрал руки. Атака не получилась, но любой мастер ниндзюцу знал, что не получившаяся вылазка – только повод для следующей. Он переложил на тарелку жареного унаги, налил соус и уселся напротив Юкимуры. – Тогда как вы смотрите на то, чтобы проводить тренировки совместно? Вам ведь все равно понадобится партнер. – Он очень надеялся, что «а мне так будет легче за вами присматривать» не читается слишком очевидно, но на этот раз ловушка таки сработала: Юкимура вспыхнул на слове «партнер», уткнулся в тарелку и кивнул так резко, что было понятно – он потерял нить разговора и сейчас готов согласиться на все, лишь бы спрятать смущение. Саскэ пододвинул к нему угря. – Так что, я буду вашим партнером, данна? У Юкимуры дрогнули плечи. Слова били куда-то в низ живота, отключая голову и мешая сосредоточиться на смысле. – Да, конечно… – он покатал по тарелке кусочек омлета и внезапно сменил тему: – Саскэ, Катакура-сан с тобой не связывался? Взгляд, направленный на телохранителя, был на удивление серьезным. Молодой Тигр не уходил от ответа, а действительно вспомнил что-то важное для себя. «Я дурак, – подумал Саскэ. – Он никогда не бежит с поля боя. Он… А я дурак». Сарутоби едва заметно нахмурился. – Вас что-то беспокоит, данна? Я звонил им, Мигимэ-сан был занят, но, думаю, у них все нормально. Юкимура отложил палочки в сторону. – Я… – произнес он. Уверенность, поначалу еще совсем слабая, теперь с каждым словом нарастала в его голосе. – Саскэ, это была не глупая драка, Масамунэ-доно хотели похитить, я просто случайно оказался рядом и… Мне надо было быстрее сообразить. Саскэ, нужно предупредить Катакуру-сана, против Датэ что-то затевается, им нельзя оставаться в Токио… Он сжал кулаки и опустил взгляд. Было видно, что вчерашние события разворачиваются сейчас перед ним другой стороной и анализ их, совершаемый уже на трезвую голову, начинает приводить Молодого Тигра к собственной некомпетентности. Саскэ встал и обошел стол. – Все в порядке, данна, – сказал он, наклоняясь и обнимая Юкимуру. – Вы все сделали правильно. Катакура-сан просил передать вам свою благодарность, они уже предприняли меры по усилению безопасности, так что можете не беспокоиться. Я очень вами горжусь. Юкимура едва заметно покачал головой. Его плечи под руками Саскэ были холодными даже через юкату, и Сарутоби запоздало сообразил, что кондиционер на кухне работает вполсилы и выбор охлажденного ячменного чая, наверное, был не лучшим решением. Тигренок потихоньку разжал кулаки. – Давай пойдем обратно, Саскэ, – произнес он тихо. – Я больше не хочу есть. Его вновь подташнивало. Ребра внезапно напомнили о себе, и голова казалась ватной – то ли от эмоциональной перегрузки, то ли от расширения физического режима. «Это всего лишь сотрясение, – подумал Юкимура упрямо. – Мне уже должно стать лучше. Должно!» Запахи на кухне становились непереносимыми. Саскэ присел рядом, заглянул ему в лицо снизу вверх. – Вернемся в комнату или сначала ванну? Санада едва не отшатнулся. Резкое уменьшение дистанции, теплые руки на плечах – все казалось совершенно незнакомым, неясным, ненадежным. – В ванную, – сказал он, а потом быстро и отчаянно выпалил: – Саскэ, почему ты остаешься, кто я для тебя? Саскэ опустил глаза. Ответственность, любовь и личные, эгоистические мотивы рвали его на части. Данне можно было соврать – и навсегда отказаться от вкуса его губ, пусть ошибочного и предназначенного не ему – опустить между ними стену, забыть о тепле его кожи, потерять тяжесть его головы на своих коленях, выпустить мягкость его волос из своих ладоней. А можно было сказать правду – и в итоге потерять данну навсегда, когда ошибка прояснится и данна поймет, что его чувства направлены на самом деле совсем в другую сторону. Сарутоби протянул руку и коснулся напряженной ладони Юкимуры. – Потому что вы для меня всё, данна, – произнес он негромко. – Я люблю вас.