Раф под нашей крышей.

Вывеска кофейни «Мельница» держалась крепко. Гораздо крепче нервов прежних её работников. А потому, когда работа понадобилась двум и на лицо не ужасным и наверняка (ну очень вероятно) добрым внутри девушкам, местная хозяйка не стала ломаться. Работники из Кати и Лины действительно были неплохие. Очень спокойное отношение первой к нестабильному графику и переработкам шло заведению на руку, а паранойя и прагматичность второй не давали ему и шанса загнуться. Потом нашлись ещё мальчишки практиканты, которые здорово разгружали девчонок, и жизнь совсем на лад пошла. Другое дело, что поговорить с парнями не особо получалось, тихие какие-то и слов, кроме «жмых», «машинка» и «пиздец» они не понимали. Не слишком большая плата за выходные. Лина в то время окончательно перевелась на заочку. Благо, что студенткой она была прилежной, с первого курса на бюджете, ещё и по стипендии плюшки то тут, то там прилетали. А видеть преподские рожи, не высыпаться, стоять в пробках, кому это вообще надо? Ни разу за этот семестр Лина о своём решении не пожалела. И, пусть какая-то часть её души негодовала: «Как это так, ты же не можешь быть полноценным студентом, если не хочешь умереть в страшных муках!», вторая покуривала косячок в гамаке из извилин и практически ни о чем не беспокоилась. Катя, в свою очередь, благодарила всевышнего за то, что каких-то полгода назад попрощалась с опостылевшими старыми физиономиями, получила свой диплом и с тех пор ни дня не думала о своей профессии всерьёз. Звали и на практику, и на выставки, но вертела Катя это все на своем большом увесистом кофейном аппарате. Так и вышло, что в самую волшебную пору, обе девушки наслаждались только запахом молотых зёрен и огоньками в магазинах за большими панорамными окнами. В свой выходной Лина успела посидеть над билетами для сессии, просмотреть несколько лекций и сделать маникюр перед Новым годом. Запись подгадать нереально, то есть, было бы нереально, не будь её постоянным клиентом мастер по ногтям с непереносимостью лактозы. В отличном настроении, Лина прислонилась к стойке и показала подруге новое покрытие. У той посетителей не было, а значит, можно было смело щелкать клювом. — Я бы еще сюда зелененького ляпнула, — указала Катя на чужой мизинец. — сейчас у девушки видела, она как-то сделала, что у неё красный переходит в бирюзовый такой, не яркий, а, как ëлочка. — Я хотела, но подумала, что с красными могу и январь походить, а дизайн аляписто выглядеть будет. Катя пожала плечами. Она без напоминаний налила подруге раф и по привычке подписала. Лина почти не обратила внимание, спрятала улыбку за стаканчиком. Когда в кофейню вошёл грозный на вид мужчина в чёрной дубленке, разговоры о маникюре пришлось отложить. — Здравствуйте, — Катя дежурно улыбнулась. Мужчина кивнул с каким-то растерянным видом. Он пошарил по карманам и достал из одного кислотно-желтый стикер. Катя чуть под стол не свалилась, когда увидела, что и каким почерком на нём написано. В конце концов, всю люди разные, и вкусы у них тоже отличаются. Перестать удивляться стоило ещё тогда, когда в меню появился кофе без кофеина и фундучное молоко, но этот заказ, если, конечно, он им являлся, переплюнул даже бамбл с сырным кремом. — У вас, должно быть, очень хороший зубной, — Катя ещё раз пробежалась глазами по стикеру. Впервые она видела сочетание сиропа крем-сода с арахисовой пастой. — Это для босса, — пояснил мужчина, слегка смущенно. Лина, отошедшая от прилавка к стене, растроганно улыбнулась. — Можно узнать имя сладкоежки? — сегодня Кате почему-то захотелось взять фиолетовый маркер. — Сергей, — мужчина проследил за тем, как огромный хвостик буквы «р» в исполнении рыжей бариста практически перечеркнул логотип кофейни на стаканчике. — ещё двойной эспрессо. Олег. Катя кивнула и занялась вторым заказом. — Могу я предложить вам сироп? — со временем она научилась очень ловко менять кофе в рожке, совершенно ничего не просыпая. — Многие мужчины хвалят гранат, крепость не снижает, скорее придаёт ей восточную окраску. Олег подумал немного, пожал плечами и наконец сказал: — Давайте. Лина наблюдала со стороны. Ей зубы сводило от того, как Катя поливает кофе для босса взбитыми сливками и посыпает самой разной крошкой: от сублимированной клубники до раздробленного печенья. Страшно представить масштаб, в котором слиплась задница Сергея, но Лина многое сейчас готова была отдать за возможность взглянуть на него. Хотя бы на лицо. Когда дверь за Олегом снова закрылась, Катя стала отмывать от липких пятен все поверхности, до которых могла дотянуться. Лина зашла к ней за стойку. — Что там у нас мужчины хвалят, расскажи-ка мне, — она ухмылялась беззлобно, но веселилась от души. — Контору не пали, а? Мне эти сиропы никуда не всрались, а Лариса Витальевна поназаказывала их, пчеломатка долбанная. Лина засмеялась. — Ну вот придёт этот Олег в следующий раз, ты ему сразу в бутылке с крем-содой намешай. — Что же там за босс-то такой, если ему арахисовый раф нужно сделать, внимание, — Катя подняла палец в воздух. — на обезжиренном, сука, молоке! Хохот Лины слышала плотва в Неве. — Если этот Сергей впадает в сахарную кому, мы лишимся очень больших денег. — Там такой помощник, что, как впадет, так и выпадет. — А мне даже понравился. Плечи видела? Сказка! Моей бы маме такого зятя, может перестала бы считать меня лесбиянкой, — Катя убрала банки на свои места и переключила песню на колонке. Их плейлист состоял в основном из кантри, фолка или качественного ретро, даже на Новый год он не прогнулся под «Last Christmas» и упрямо играл «Good Old-Fashioned Lover Boy». Не хотелось оскорблять своё рабочее место банальщиной. В конце концов, волшебство создаётся не вокалом Джорджа Майкла, а чем-то большим, да простит нас бессмертная группа Wham! Лина поправила бантик на фартуке подруги и нагнулась поцеловать её в щеку. — Домой зайдешь — поставь обувь сушиться, такие лужи натекают, что плинтус отклеивается. — Оставь мне в чайнике воды тогда, когда ложиться будешь, — Катя чмокнула в ответ. До конца смены оставалось чуть больше двух часов, но стремление Лины упасть на диван и не просыпаться пока снег не растает — иногда поражало. Катя знала, она не захочет терять ни минуты: разденется и вырубится перед телевизором под какое-нибудь жуткое азиатское шоу с субтитрами. Довольно специфичные ощущения испытываешь, когда, входя в гостиную слышишь, как какой-то качок играет в компьютерные игры десять часов подряд. Но Лина ушла. И ещё оставила Кате свой шарф, чтобы не замерзла. «Ты пока допиздохаешь — задубеешь!» Посетителей в это время не так много. Больше всего приходят утром — часов до двенадцати и вечером — около шести. Но смену закрыть нужно ровно в десять, ни минутой раньше, поэтому Катя спокойно устроилась в уголке под кассой, включила фильм про мужиков-упырей и зависла, отвлекаясь только на редкие просьбы продать кусочек тортика, подсказать адрес, достать из холодильника воду или сок. Но за двадцать минут до закрытия, ей все же пришлось остановить фильм. Колокольчик над входом звякнул. В кофейню ударил холодный ветер, и Катя мысленно поблагодарила подругу за заботу. В «Мельницу» вошёл мужчина. Высокий, но не слишком крупный, в видавшей виды куртке-авиаторе и кепкой типа тех, в которых Каневский изображает таксистов. И шарф дебильный какой-то. Нет, на любом другом человеке могло бы выглядеть даже стильно, но тут видно, что постаралась какая-то небезразличная, наверняка немолодая женщина. — Здравствуйте! — поздоровалась Катя, хотя по правила должна была пожелать ему доброго вечера. — Здрасте, — мужчина потирал руки, отогреваясь, за прилавок он и не глянул. — холод собачий, можете погорячее налить чего-нибудь? — Не вопрос, — она пожала плечами. Раньше Катя часто засыпала рядом с Линой, когда та слушала лекции по социальной психологии, а потому знала, что с людьми стоит разговаривать на их языке. — Погорячее и покрепче или согреться и баиньки? — кофе машину она, однако, уже включила. — Какое там баиньки, всю ночь скакать, — мужчины подтащил к стене высокий стул и все же удосужился поднять глаза. Катя улыбнулась от того, как смешно заледенели чужие усы. Мужчина смотрел на неё усталыми глазами, и все же выглядел едва ли не восхищенно. — Сахар, сироп? Если хотите взбодриться, могу добавить амаретто, алкоголя не капли, а все же приятно. Он махнул рукой, мол, давай, и Катя взяла маркер. — Ваше имя? — Вам по званию или как? — мужчина, судя по лицу, не шутил. — Мы на стаканчиках пишем, — Катя успела вспотеть от слова «звание». Он смутился и буркнул: — Игорь. Оставалось надеяться, что она услышала все правильно и выходной в КПЗ перестанет казаться таким реальным. — Музыка у вас интересная, — кашлянул Игорь. Начальница позволяла подругам выбирать плейлист самим, даже не требовала с ней как-то советоваться. А потому «Хорватский марш» Богушевской был здесь часто. — Не по сезону только, — продолжил Игорь. — Зато настроение хорошее, — Катя пожала плечами. — вы сегодня, наверное, последний, если захотите что-то из выпечки — сделаю большую скидку. «А если нет — спишу, как просрочку» — задавила добавить она. Игорь, сам не заметив, как под носом оказался стаканчик, кивнул. Ему даже себе не хотелось признаваться, что он хочет остаться на подольше. Сам не ожидал, что его заинтересует девушка младше него лет на шесть точно, ещё и такая… Своеобразная. Никакой красоты в татуировках Игорь не видел отродясь, рыжих на дух не переносил, а слушать чей-то трëп во время дежурств не любил настолько, что работал один. А тут вдруг захотелось остаться. — Вы выберете сами, пожалуйста, — Катя положила на прилавок корзину подсохших булочек и пряников. — расчет наличными или картой? Игорь что-то ответил, что-то взял, что-то достал, как-то вышел. За спиной у него почему-то играла песня про лунного кота. Дебил. Имя не спросил. Придурок. Номер не взял. Но кто он такой, если уж так? Мент с сиропчиком в кофе. И сегодня на подвиг больше, чем сгрызть каменный пряник он был не готов. Утром Катя наливала кофе Лине. У них была машинка на кухне, но грохотать не хотелось совершенно, частенько пили растворимый, из банки. Она бросила в мусорку пустую коробку овсяного молока и забралась в угол дивана. Причин, по которым человек может встать пораньше в свой выходной на самом деле много. У Кати их был всего две. Во-первых, конечно, забота о подруге. Едва проснувшаяся Лина обычно беззащитнее слепого котенка и, если не поставить завтрак ей под нос, она забудет про все на свете. Во-вторых… Вчерашний поздний визитëр из головы никак не выходил. Вроде даже и типаж и не тот, Кате нравились татуированные шкафы с большой бицухой, а тут какой-то печальный двойник отца Беллы. А они все в Питере такие, если уж честно. Солнышка не хватает. И все равно, собака, зацепил. Как и ожидалось, Лина выплыла из своей комнаты тогда, когда Катя налила себе уже вторую кружку кофе. Пришла на запах, видимо. — Мне не нравится блузка, которую я вчера погладила, — она залезла с ногами на диван и подцепила миску каши. — Возьми мою водолазку, в ванной на крючке. — Бадлон коричневый? На груди смотрится классно. Вечером верну. — Стирку поставим, — Катя быстро кивнула. — слушай, тут такое случилось… Ты не видела, часто к нам мент заходит? Игорь зовут, усатый такой. — Нет, и слава богу, — Лина хмыкнула. — Пришел вчера прям перед закрытием. Катя бегло пересказала конец своей смены. Естественно, слегка утрировала, чтобы объяснить, чем этот Игорь её зацепил, но сути не меняет. Сначала Лина молчала. Потом начала посмеиваться. К ним часто заходили всякие красавчики и красавицы, и обсуждения симпатий на этой кухне стали явлением частым. В этот раз что-то было по-другому. — Ну нихуя себе, дорогая, — Лина наконец-то проснулась. — неужели тебе понравился мужик не из «Звёздных войн»? — Та не то, что понравился, — Катя пожала плечами. — чем-то зацепил. Простой, как резинка от трусов, может мне оно и надо? — Было б надо, ты бы номер взяла. — Как-то не сообразила. Он торопился куда-то, а я домой очень хотела. Не смей осуждать меня. — Что ты, — Лина допила кофе и подняла руки, сдаваясь. — какие осуждения? Я бы сама зассала. Как вообще люди знакомятся так просто? Тут судьба нужна, где-то в метро лбами столкнуться или в одном купе ехать. — Или в Интернете себе додика найти, — Катя сделала вид, что говорит о чем-то абстрактном. — Не вспоминай… Они спокойно позавтракали под «Марусю.фм». Утро было морозным, окно никто не открыл. На улице валил колючий снег, машины совсем занесло, и Лина даже знала что напишет и нарисует на капоте мудака, который загородил выход со двора своей консервной банкой. Катя собрала посуду в мойку и переключила волну на «Ретро». Обувалась Лина под «Депеш Мод». В кармане пальто она нашла чек от подарка, который купила подруге на Новый год и успела быстро сунуть его обратно, чтобы выкинуть на улице. — Увижу твоего мента — обсчитаю, — она поправила помаду. — он начнет разбираться, ругаться, я хоть полное имя его узнаю, найдем профиль во «Вместе». — Может просто попросишь его во вторник прийти, чтобы я все-таки номер спросила? — У меня утром мозг размером с гулькину залупу, я что угодно вытворить могу. Лина поцеловала Катю в щеку, а та даже не потрудилась стереть след помады. На работе выбор рисунков на пенке был строго ограничен: сердечко, ёлочка и зайчик. Но Лина как-то умудрялась рисовать член, и была собой очень довольна. Делала она это крайне редко, потому что сама на работе кофе пила не часто, а Катя к членам уже привыкла и радовать её они почти перестали. Поэтому отрывалась Лина на капучино в стаканчиках, надеясь, что никто не снимет крышку. За это утро она дважды рисовала ёлочки милым девушкам в бежевых пуховиках и зайчика сильно деловой женщине, напоминающей Миранду Пристли. А, когда в «Мельницу» под песенку одного норвежского скрипача зашел молодой человек в синем пальто, Лина захотела нарисовать ему сердечко где угодно. Ещё одна рыжая катастрофа на её голову. Парень, конечно же, не был похож на её подругу, но с ним тоже очень хотелось оказаться утром на одном диване. — Доброе утро, — Лина улыбалась искренне, что для общепита было большой редкостью. Молодой человек носил аккуратное каре. Не такое, как у некоторых, кому просто лень стричься, а тщательно продуманное и очень ухоженное. — Здравствуйте, — голос у него оказался приятным. — хочу сделать заказ, но боюсь, что вы сразу все не запомните. — Ерунда, вам нечем удивить меня, — соврала Лина. Удивительным в этом человеке было всё, от неестественно-голубого цвета глаз до идеально-чистого маникюра. — Как знаете, — он смущенно улыбнулся. Это было очаровательно. — большой раф на обезжиренном соевом молоке с сиропом крем-сода, солёной карамелью, арахисовым маслом и взбитыми сливками. Посыпка — шоколадное печенье, клубника и медовые звездочки. Лина охерела. Нет больше слов в русском языке, чтобы описать это состояние. Босс Олега — того серьёзного дяди с автоматом под подушкой, оказался симпатичным молодым парнем без единого прыща на лице. Даже зубы белые! — Сергей, да? — она еле нашла в себе силы говорить. — Ваш помощник заходил вчера. — Так напугал? — Сергей выглядел виновато. — Нет, даже наоборот, — Лина включила кофе машину и нашла фиолетовый маркер, чтобы подписать стакан. Она все же не сдержалась и нарисовала сердечко вместо галочки над «Й». — У вас красивый почерк. И вспыхнула. Он заметил сердечко. Лина кивнула, мол, спасибо, и отошла к бутылкам с сиропами. Над полочкой у них висела пластиковая реплика меча Нарсиля из «Властелина колец». Лина мысленно рассчитала с какой силой нужно ткнуть этой штукой себе в грудь, чтобы спокойненько валяться на полу и не чувствовать себя такой неудачницей. — А что за группа? Она обернулась. Сергей неловко указал на колонку. Песня почти закончилась. — Что-то из «Зверей». Естественно, Лина знала, что это за песня. Просто очень не хотелось, чтобы выйдя из кофейни, этот самый Сергей услышал в припеве: «Ты любишь конфеты и секс до утра». Но дело не в этом. Лине казалось, что молодой человек просто пытается поддерживать какую-никакую беседу, чтобы не пялиться молча в её спину. — Может, если будете приходить чаще, напишу список всех песен в плейлисте, — она никогда ещё так не радовалась шуму кофе машины. Но Сергей услышал. Он улыбнулся. — Обязательно. Лина чуть не ошпарилась горячим молоком. — У меня в офисе аппарат сломался, думал, починят быстро, но сам механизм держался на одном болте, нужно новый покупать, — он пожал плечами, не вынимая руки из карманов пальто. — вы теперь — моë единственное спасение. Очень хотелось надеяться, что аппарат никогда не починят. — И все-таки, как вы можете пить что-то, настолько сладкое? — Лина уже сыпала медовые звездочки. — Извините за нескромный вопрос. — Просто не допиваю, — Сергей убрал прядь за ухо. — я много работаю, сахар хоть как-то тонизирует. Пытаюсь отвыкнуть от газировок и энергетиков. — Можем подобрать вам менее калорийную бомбу в следующий раз, — она поставила стакан на прилавок. Её порадовал бы любой его ответ, лишь бы почаще Сергей приходил в «Мельницу» и заводил такие милые, лёгкие беседы. — Буду очень рад, — его улыбка показалась Лине счастливой. Для человека, способного выложить почти восемьсот рублей за стаканчик кофе, Сергей оказался очень милым. Он поблагодарил Лину, попрощался, пожелал всего хорошего и поблагодарил еще раз, пока шёл до двери. Когда попрощался, стало даже немного грустно. И все же, Лина охуела. Уже второй день в эту кофейню заходят мужчины, которых будут обсуждать с утра на кухне. Ближе к обеду людей стало больше. Лина на автомате делала кофе, отмывала от талого снега пол, протирала столы в зале. Только к вечеру смогла спокойно сесть и осознала, что на самом деле с этим Сергеем она флиртовала. Конечно, были в их заведении клиенты-приколисты, с кем-то они даже перешли на «ты», но ни с кем из них Лина не хотела идти на свидание. Она вытащила из кладовки кусочек медовика и устроилась в уголке с чашкой овсяного молока. Иногда ей удавалось выкроить пару минуток на книгу, но сейчас хотелось просто сидеть и смотреть в стену пока шум от голосов всех сегодняшних посетителей не перестанет звенеть в ушах. Едва ли. Входная дверь открылась, морозный ветер дунул в кофейню, и Лина встала за прилавок. — Добрый вечер. — Здрасте. Это был тот самый мент! Тот самый, про которого утром говорила Катя. Тут никак не перепутать: усы, кепка, уставшие глаза и смехотворный шарфик. — Вы извините, я, видимо, местом ошибся… — Вас Игорь зовут, да? — для Лины не существовало рамок приличия, если дело касалось подруги. Он кивнул, не до конца понимая что и делать. — Ну что же вы, Игорь, такой робкий! — она хлопала руками по карманам, по столу, пока не нашла бумажку. Ей оказался тот самый чек от новогоднего подарка, на котором Лина начала записывать. — Здесь имя и номер, — она положила бумажку на прилавок. — если позвонить боитесь — во вторник приходите, у неё смена с самого утра. Вы только обязательно придите, она будет рада. Игорь вот тоже охерел. Пришел, называется, к одной девчоночке… А его уже в оборот взяла вторая. Он убрал бумажку в карман и кивнул. — Кофе брать тоже не бойтесь, она ревновать не будет, — Лина хмыкнула. Поразительно, как меняется человек с людьми, которые его не привлекают. — Я просто… Кофе не очень люблю, — он выглядел, как побитый щенок, даже обнять его захотелось, успокоить, супчика налить. — А мы и чай делаем. Мы вообще отлично все умеем, что закон не запрещает. А что запрещает — умеем чуть хуже и тихо. Игорь попытался улыбнуться. Просто удивительно, как одна и та же эмоция получалась у двух разных людей. Сергей, улыбаясь, казался Лина принцем, потерявшим корону, каким-то чудесным эльфом, просто очаровательным созданием. Игорь же улыбнулся, как друг, которого она давным-давно знает и все равно умудряется смущать. — Ну чего же вы меня боитесь? Выбирайте пирожок с витрины и садитесь, грейтесь, я сейчас включу «Хорватский марш». Игорь опять охерел. Он сел на стульчик, как чучело лисы из старого-престарого мема и тихо стал жевать что-то сладкое, возможно даже вкусное. Лина больше приставать не стала. Зато успела написать Кате, хоть и знала, что та сейчас сидит с отключенным телефоном перед ноутбуком и смотрит нудную документалку про короля Артура. А дома, после смены, они еще долго не ложись спать. Сначала обсуждали Игоря, потом Сергея, вспомнили и про Олега, и про мразотную хозяйку «Мельницы», и про мудилу, которому кое-кто нарисовал член на капоте. Пили чай, грызли семечки, выбирали в чем завтра Лина пойдет на работу, чтобы сразить Сергея. Пришли к выводу, что надеть она может что угодно, он все равно в сахарном коматозе не разберёт. Потом Катя почему-то включила звук на телефоне. Зачем-то проверила пропущенные звонки. Как-то расстроилась и для чего-то достала вино. Утром Лина жалела, что принесла бокалы. А потом в кофейню пришёл Сергей. Так стало хорошо, она даже набралась смелости представиться. — Приятно познакомиться, — они были в кофейне одни, и Лина даже протянула ему руку, чтобы пожать. Сергей же руку поцеловал. Впервые в жизни он попробовал раф с лавандой и был приятно удивлен. Сахара, конечно, не хватало, но пенка была пышной и приятной. А еще ему понравилось, что Лина снова нарисовала на стаканчике сердечко. Списка плейлиста Сергей еще не удостоился, но узнал, что сегодня играл в зале «Первый снег». Вечером Катя показывала ей видео со смешными капибарами и слушала, какой этот Сереженька хороший. Найти его во «Вместе» по имени, городу и примерному возрасту не получилось. Но Лина навсегда запомнила этот рыцарский поцелуй, который, казалось, больше тронул не её саму, а Катю. По вторникам народу было совсем немного, объяснить причину этого не могла ни хозяйка кофейни, ни её работники. Сегодня Катя до часа дня должна была учить стажёра, а завтра наблюдать за тем, чтобы мальчишка не умер возле машинки. Она выбрала особый плейлист, который начинался с той самой песни из «Рокки» и стареньких хитов американского рока, притащила мешок кофе со склада и оглядела паренька оценивающим взглядом. Быть выше неё вообще-то не сложно, но, когда «дух» смотрит на «деда» снизу вверх, ощущения бывают специфичные. Дух Валерик наблюдал за тем, как Катя наливает людям кофе, писал ценники на булочки и хватался за швабру, чтобы убрать лужи на полу. Бедный практикант сам был, как черенок от этой швабры, а ветер из распахнутых дверей его чуть ли не сносил, но в этом вопросе Валерик был индейцем, а Катя шерифом. Маркер она сегодня брала зелёный, писала ещё быстрее и непонятнее, чем обычно, а плейлист сменила сразу после того, как поняла, что еще немного и в кофейню войдут братья Винчестеры, что, как известно, ничего хорошего не предвещает. Валерик молча грыз сушки в подсобке. А потом звякнули колокольчики над входной дверью. Катя не то, что заметила, она почувствовала Игоря по ту сторону прилавка. Он выглядел ну очень неловко. — Добрый день, — ей правда хотелось улыбаться. — нам хозяйка чай с апельсином оставила, завтра обещала еще пару банок занести, хотите? — Да я кофейку бы, — Игорь прятал своё смущение. — а то чего… Кофейня же, а не чайная. Вы только сделайте вкусный какой-нибудь. Катя растроганно подняла брови. Неудобно ему! Неправильно! Она почему-то захотела броситься ему на шею и рассмеяться, но к этому их отношения еще не пришли. — Конечно, — Катя приняла на себя ответственность лишить этого мужчину кофеиновой девственности. Стаканчик был подписан, машинка включена, из колонки пел Глеб Самойлов. — Работаете сегодня? Игорь кивнул. Катя стояла к нему спиной, он смутился и повторил севшим от чего-то голосом. — И что, много за утро поймали? — Я временно нянькой заделался, — сказал он с неприязнью. — новенький в отделе. Еле от него отвязался. — Знакомая история! У самой ребенок в кладовке. Может их вместе посадить, пусть развлекаются? Игорь улыбнулся. На сейчас раз он был рад, что Катя его не видит. — Вы его все равно приводите к нам, у меня раскраски есть. Она выковырила маленький бутылëк сиропа с брауни. Запах у него бомбезный, вкус на троечку из пяти, но все равно вещь отличная. — И сами заходите почаще. Любимым приёмом Кати еще со школы было заболтать человека настолько, чтобы он не обращал внимания на какие-то особенные слова и начинал думать о них только тогда, когда она замолкала. А говорить она могла долго, очень. Катя вообще была из тех людей, которые прятали неуверенность в себе за стеной болтовни. — У нас сейчас сезонное меню, кофе с глинтвейном есть, я почему и спросила, работаете ли вы. Сами понимаете, глинтвейн без вина — штука сомнительная, как человек без татарина и космос без Гагарина. Игорь улыбался, даже смущаться стал меньше. — Я могла бы и какао с маршмеллоу предложить, но я сама не до конца разобралась что это за маршмеллоу и с чем его едят. Вроде зефирки, но мне больше мармелад напоминают. Не знаю, подруга такое любит, а мне, когда таят — опарышей напоминают или червяков, которых папуасы едят. Но вы скажите, если что, могу их накидать. — А вы до скольки работаете? Катя обернулась. Она выключила кофе машину и замерла с одной рукой на боку, а другой на крышке аппарата. — Я проводить хотел, — Игорь, как маленький мальчик, смотрел куда угодно, только не на неё, но глаз всё же косил. — ну, холодно уже, темно, я бы хоть помог немножко, если боитесь одна ходить. Район спокойный, но… — До десяти, — Катя поджала губы, чтобы не засмеяться. — просто напугать хотела, не обижайтесь. Игорь бы заржал, как сволочь, если бы так сильно не охренел. Она согласилась. Он проводит её до дома после смены. — У нас печенье с предсказаниями есть, — Катя взяла круглую банку, похожую на аквариум. — их списывать скоро. Возьмите бесплатно, все равно хозяйка хотела их в подарок к первому января раздавать. Игорь видел такие печеньки в одном фильме с Джеки Чаном. Сломал, развернул заляпанную маслом бумажку, стал читать вслух: «Тот терял, ты найдешь, Тот молчал, ты поешь.» — Это из «Египтянина», — Катя поставила перед ним стаканчик с кофе. — что-то типа: «Вы забрали тот шанс, который упустил кто-то другой.» Игорь думал об этом, когда вернулся в участок. Думал и тогда, когда в десять наблюдал, как Катя гасит в кофейне свет, берет куртку и выскакивает на улицу. Они перешли на ты. А еще Игорь узнал, что по образованию она менеджер по туризму. А еще, что ненавидит молчаливых дылд. А еще, что Игорь не такой. Он вообще много узнал, но, к своему удивлению, рассказал тоже немало. Про то, что он, дурак, хотел взять номер, но забегался да и вообще решил, что план бредовый. Про стажёра Димку рассказал. Пообещал завтра привести, чтобы это недоразумение перестало кулер в участке насиловать. Честное слово, устал Игорь бутылки менять! Успели обсудить то, как лихо их Лина «познакомила». А у подъезда, когда уже принято целоваться, Катя махнула ему рукой и ушла. Дома подруга ела её мозг возмущениями. Что же это она, гениальная сваха, зря старалась?! Но в итоге обе легли перед телевизором и вырубились под «Четыре дачи». Стажёра Димка оказался мальчиком приятным, звучащую из колонок Дарью Виардо узнал, капучино заказал без раздумий, татуировку у Кати на руке похвалил. Игорь стоял и пытался научиться говорить так же легко. — Игорь, — позвала его бариста. — ты чего завис? Я спросила, может тоже капучино попробуешь? — Давай, — он сдержанно кивнул. Нельзя терять лицо перед мелюзгой. Нельзя показывать, насколько ему нравится эта улыбка. Насколько ему нравится эта девушка вообще. — У нас еще «Wildways» тут попадаются, подруга моя подборки составляет, сама я в этой колонке не бум-бум, — Катя говорила с Димой. — как-нибудь устроит мне забастовку, заставит всю смену слушать каку. — Тогда меня позови, я в этом немного понимаю, — он протянул Игорю второй стаканчик. На обоих были нарисованы маленькие синие звездочки. — Заметно, — Катя щелкнула пальцами. — устраивайся к нам, если из полиции выгонят. — Скорее сам сбежит, — усмехнулся Игорь. Она ничего не сказала, но вечером Лина услышит, что самое секси, что сделал Игорь — этот смешок. Как внебрачный сын Индианы Джонса и Хана, сука, Соло. — Давай, дорогой, приятно было познакомиться, — Катя попрощалась с Димой и перевела взгляд на Игоря. Он подошёл поближе, чтобы пожать руку, но она ухватила его за воротник куртки и чмокнула в щеку. — До скорого, — Катя выглянула за его плечо, чтобы встретить нового посетителя. Весь день Дима думал о том, как смягчился от этого Гром. Весь день он благодарил рыженькую бариста Катю за вкусный кофе и доброго напарника. Вечером Игорь улыбнулся очень много, а у подъезда нагнулся, чтобы поцеловать Катю. Уже в среду Лина достала шампанское, чтобы отметить свидание в Эрмитаже, в четверг она прыгала от счастья после того, как он поцеловал её, а в пятницу они с Катей красили в ванной волосы и обсуждали, как же круто всё получилось. Без истерик, без соплей, без каких-то обманутых ожиданий. Все выходные Катя и Лина читали статьи, в которых было имя Сергей Разумовский. Потом нашли его во «Вместе». В информации о создателе. Ещё, конечно, нашли странички своих практикантов с работы, поржали, попробовали найти Игоря. Безуспешно. На следующей неделе работали Валерик и Стëпик — добивали три дня до Нового года и еще день после. Слушали какую-то кошмарную музыку. Писали чёрными маркерами. Клиентов было мало. Двадцать девятого числа Катя через окно увидела, как её подругу целует миллиардер. Тридцатого Лина из кухни наблюдала, как полицейского закапывают в снег. Тридцать первого они оба принесли значимые для них елочные игрушки. Теперь на веточках были советские космонавты на зажимах и стеклянные фиолетовые шары. Первого января на их кухне сидели Игорь, Серёжа, Дима и Олег. Олег правда был милым. Мог поднять одновременно Лину и Катю, тоже любил музыку Агаты Кристи и рахат-лукум. Игорь оказался смелее, а ещё умел играть на гитаре. Сережа вкусно готовил. Дима починил обогреватель. Второго числа Дубин Д. Е. отдал полковнику Прокопенко рекомендательное письмо от Грома И. К. Тем же днем поделился этим с Линой и захватил для напарника какао с маршмеллоу. Третьего числа Катя узнала в какой позе спят миллиардеры и какой расцветки носят нижнее белье. Четвёртого смеялась, когда Лина просила прощения за этот голожопый цирк и наливала кофе, когда цирк вышел на кухню. Пятого Лина поняла, что не ей одной достался мужчина, не умеющий закрывать за собой двери. А еще почти через год помогала Кате переезжать и узнала, что с дверями у Грома свои трудности.