Раф под нашей крышей.

Всего пару раз в неделю Серёжа мог провести время наедине с Линой. Во-первых, его сильно принципиальная девушка настаивала на том, что доучиться ей просто необходимо, а лучше вообще с красным дипломом, чтобы родители гордились. Во-вторых, переезжать она тоже пока не торопилась. К институту, видите ли, ближе. Серёжа мог каждое утро заказывать Лине такси да не просто такси, а даже с эскортом! Но и сам прекрасно понимал, что причина глубже. Смог бы, интересно, он сам променять уже обжитую, уютную квартирку и приятную компанию подруги на какого-то парня, который сегодня есть, завтра нет… Нет, естественно, таковым парнем Сережа сам себя не считал, намерения у него самые серьезные, но, даже не будучи девушкой, он мог срастить что к чему. И молча ждал. Учиться Лине остался всего один год, плесень под подоконником ее уже начинала раздражать, а подруга Катя все реже ночевала дома. Этим, к слову, Серёжа нагло пользовался. Однако, многого он, и не знал. Утром в субботу Серёжа запихал в рюкзак кислых мармеладных змеек и карты для «Уно». Потом сел в метро и трясся до нужной станции. Олега он по выходным не трогал, даже наоборот, отпугивал от офиса и устраивал скандал каждый раз, когда его друг пытался проверить систему охраны. Лина открыла дверь. Серёжа совсем не удивился, что его девушка замерла в проёме с тряпкой для мебели и заколотой ярко-оранжевым крабиком челкой. — Там дверь в подъезд открыта, — он улыбнулся и уже, было, нагнулся, чтобы обнять её, но Лина убежала куда-то вглубь квартиры. — Сиди на кухне! — крикнула она. — Я в душ! Предупредил бы, что приехал, я же вся мокрая! Серёжа понял, что шутка: «А когда со мной было иначе?» её пока не обрадует. — Прости, в следующий раз буду из ракетницы стрелять, — он высунул голову в коридор, чтобы посмотреть, как Лина истерично хватает одежду с вешалок в своей комнате. — и вовсе это не обязательно. Ты у себя дома, имеешь право ходить, как тебе угодно. Она глянула в его сторону взглядом, от которого дохнет рыба. Серёжа решил не нагнетать. Он и отвернулся бы, чтобы не смущать, если бы не заметил кое-что интересное. Почему-то ему ни разу не приходило в голову, что его девушка, — фанатка бардов и оркестровых концертов по саундтрекам «Ведьмака», может ходить по квартире в футболке с закутанным в одежду монахини Мерлином Мэнсоном. Последний Сережу, если уж честно, пугал. Он вообще мало доверял людям, берущих свои псевдонимы в честь предводителей сект. И был уверен, что Лина с ним полностью согласна. В тот день всё прошло замечательный и, сытый и хорошо обласканный, Серёжа ехал в метро, пытаясь разобрать в песне «Arma-Goddamn-Motherfuckin-Geddon» хоть слово. В следующий раз Лина тоже встретила его в чем-то странном. Только недавно они обсуждали то, что песни Инстасамки — отличная аффирмация в духе: «Я богатая, красивая, мне все завидуют», а сегодня она гоняет по дому в футболке, логотип которой стал бы отличным постером для фильма ужасов категории «Б». Кровь, кишки, ничего не понятно, а название коллектива больше похоже на связку кровяных колбасок. Позже, когда этот кошмар удалось с Лины снять, Сережа искал в Интернете «Кэнибал Корпс» и переводил взгляд с фотографий группы на свою мирно спящую девушку. Какие тут аффирмации? Он с ужасом представил, как в процессе уборки Лина визжит их песни и убрал наушники подальше. Вряд ли ему удастся спокойно заснуть, зная, что существует песня «Лицо, разбитое молотком». Когда на следующей неделе Лина встретила его в мягкой синей пижаме с китайскими драконами, стало полегче. Иногда, оставаясь на ночь у Сережи, она таскала его шёлковый халат с птицами и сам Серёжа, признаться, спер бы и рубашку, и штаны пижамного комплекта своей девушки, будь он поуже. Но так получилось, что Лине приспичило убраться на антресоли. Они успели пообедать и посмотреть несколько серий «Фишера» (Серёжа решил, что это закономерно), когда ему был отдан приказ тащить стремянку из кладовки. А, пока, Серёжа её раскладывал, Лина успела поменять шёлковую рубашку на хлопковый пиздец (и никак иначе) с антропоморфным волком в драном плаще, оскалившимся на фоне раздолбанного креста. Эту группу Серёжа знал. У Олега когда-то был период волчьей мании, и группа «Павервульф» возглавляла армию постеров над его кроватью в общежитии. Когда Лина забралась на верхнюю ступеньку стремянки, а Серёжа обнял её за бедра, чтобы подстраховать (самого его разбирать вещи она не пустила), напротив его виска оказалась серая монстрятина с длинным острым копьём. Серёжа сделал новую пометку. Они с Линой говорили о чем угодно, от художественных выставок до банальных сплетен, но об этой музыке… Серёжа ни секунды своей жизни не был ханжой. Он относился очень легко ко всем религиям, ориентациям, предпочтениям в кино и музыке, естественно, ничего страшного во вкусах своей девушки Сережа не видел. Но его даже как-то раздражало, что это единственная тема, в которой он совершенно ничего не смыслит. А хотелось бы. Серёжа попросил Олега подкинуть его во вторник утром. Вышел из подъезда Лины, сел в салон и попросил поставить какой-нибудь трэш. Олег удивился. Включил группу Дюна. У себя в офисе Серёжа вбивал в поиск все группы, которые видел на футболках Лины и еще парочку, которые в теории могли бы там оказаться. Марго зачитывала краткую информацию об участниках. Серёжа записывал. Потом стал просить интересные факты, какие-нибудь значимые события, названия последних альбомов. Поседел. Но попытался выучить. В конце концов, Лина, ради того, чтобы иметь с ним больше общего, посмотрела несколько вебинаров по программированию и запомнила всех персонажей его любимого аниме. К следующей их встрече Серёжа был более, чем готов. Он купил сушёных ягод. Все-таки эта фанатка метала пила травяные чаи канистрами и очень любила распихивать ингредиенты для заварки по красивым баночкам. Специально для Кати Серёжа купил облепиху. Он знал, что она вернется завтра утром, решил порадовать немножко. Живёт Лина с сущностью, функционирующей только за счёт кофе, поэтому с удовольствием составлял Лине компанию на этих редких, ароматных чаепитиях. В квартире пахло средством для мытья окон, а ее хозяйка запихивала пустые бутылочки из-под средства. Пауки на футболке Лины выползали изо рта участника очередной группы. Не Билли Айлиш. Какой-то мужчина с дикими глазами. Одна сцена из фильма «Мумия», которая до сих пор подпитывает ночные кошмары Сережи, сразу вспомнилась при взгляде на потрескавшиеся чёрные спинки пауков. В фильме были скарабеи, но Сережа одинаково-сильно не любил всех, кто даже в теории может заползти кому-нибудь в рот, нос или под кожу. — Понял-понял, иди в душ, — он улыбнулся, подняв над головой пакет ягод. — чаëк заварю. — Умница, — Лина поцеловала его в щеку. От неё пахло химией. Сережа поставил чайник и проверил в заметках на телефоне все имена и названия. Когда дверь ванной снова открылась, и до кухни дошёл аромат лавандового геля, он попытался проникнуться всеми интересными и неинтересными фактами, а потом заварил землянику. Разговор о музыке не сильно клеился. Лина рассказывала про бабку Дуню, нассавшую под дверь соседу, про ремонт дорог, из-за которого она вчера опоздала на пару, про паутину на окне, которую хотелось сжечь, чтобы не трогать даже тряпкой. Сережа хмыкнул. Лина сидела перед ним в розовых штанишках и футболке с мышью. Она поставила ноги на край своего стула и взяла кружку обеими руками. Было бы неловко говорить с ней о человеке с коллекцией протезов. — Это примерно, как с Мэнсоном, — попытался начать Сережа, когда Лина закончила рассказ о противоречивой системе баллов одного из её преподавателей. — ну, учился в католической школе, а стал тем, кем стал. — Возможно, — Лина пожала плечами. Несправедливость оценки её так возмущала, что она продолжила описывать чужую тупость. Сережа учел свою ошибку. Он попытался быть точнее. — Надо ей, как в том клипе, где Тилль рот зашил. — У него даже такое есть? — она улыбнулась. — Ага. Снимали в Московском цирке, — Сережа откинулся на спинку своего стула. — Ну, он всегда отличался экстравагантностью. Катя говорила, у него есть песня об одном каннибале из Германии. Даже пыталась рассказать что за каннибал, но начало мне уже не понравилось. — Да уж, не лучшая тема за завтраком, — он улыбнулся. — ну, а представь, какого жене и дочерям Фишера, сидеть за одним столом с чуваком по прозвищу Потрошитель трупов. — У Фишера не было детей, — Лина немного нахмурилась. — Не тот, — Серёжа поморщился. После сериала он посмотрел пару видео об этой сволочи. — я имею ввиду Джорджа Фишера. — Шахматист? Он ещё больше наморщился. — Из группы. Ну ты чего? «Кэнибал Корпс». — Жуть какая. Тебе они нравятся? — Главное, что они нравятся тебе. — Я не знаю ни одной песни, с чего такие выводы? Седина Серёжи снова приобретала рыжий оттенок. Он допивал чай, о чем-то напряженно думая. — То Мэнсон, то Фишер… Ты тру-крайма насмотрелся? Серёж? — Погоди, — он поднял глаза. — у тебя их футболки. Мэрилин Мэнсон, Павервульф… — Это от Кати, — Лина улыбнулся. — какие-то старые, она их больше не носит, а мне удобно надевать, когда убираюсь дома. Катя их берёт, когда волосы красит, чтобы одежду не пачкать. Одна уже порвалась, мы её на тряпки пустили. И действительно, рядом с цветочным горшком на подоконнике лежал отрезок ткани. Среди складок кричали лопнувшие картинки с зомби. Серёжа застонал от собственной тупости, стыда и смеха. Лина погладила его по спине и поцеловала в голову. Он остался на ночь. Утром, когда приехала Катя, показал ей банку облепихи. Когда подруга сняла куртку, Серёжа закатил глаза. Футболка с Боуи. Тоже полинявшая и поношенная, но уже более адекватного размера. Прошлые свисали с Лины, как с пугала. Страшно представить, как подобное смотрелось на Кате, которая ниже подруги сантиметров на десять. — Из-за твоих подростковых бунтов я целую неделю думал, что встречаюсь с металисткой, — Сережа щелкнул кофеваркой. Катя ему нравилась, во всяком случае, Лина очень её любила и всерьез никогда не жаловалась. С соседкой своей девушки он мог поговорить о «Властелине колец», а это уже огромный плюс. Поэтому Сережа с чистой совестью позволил Лине выспаться и не стал будить, чтобы встретить Катю. В конце концов, кофе он тоже любил. — Не, ну вообще, у нас обеих есть футболки с «Мельницей», — запахло шоколадом, кофе решили пить с «Аленкой». — у них тур был, мы к моей маме специально ездили. — «Мельницу» и я люблю, — Сережа приоткрыл окно. — но «Кэнибал Корпс»… Что это за кошмар? Имею ввиду, настоящий кошмар; я спать не мог. — А это ты, Сереженька, впечатлительный. Как тебя такого к нам вообще принесло? — Ты, как будто, сильно против. — Я только за, — Катя широко улыбнулась. — ты, как рыженький несмышленый младший братик, которого я никогда не хотела. — А «Сверхъестественное» я, между прочим, смотрел, — он щелкнул пальцами. — так что не надо считать меня неженкой. Да, я не в восторге от гроула, но чупакабру не боюсь. В конце концов, я много лет делил комнату с Олегом. — Ну-ну, Олег милашка. Она потрепала его по волосам и продолжила пить свой кофе с шоколадкой. Чуть позже на кухню пришла помятая Лина в футболке с мышью. Катя встала, чтобы чмокнуть её и без напоминания поставила чайник. — Мы тут дело задумали, — она убрала свою кружку за стола. — Не хочешь съездить на концерт? — Сережа посадил Лину к себе на колени. — Суки, вы теперь заодно! — завыла она. — Мы хотим на симфонический концерт «Короля и шута», — продолжила Катя. — обещали включить в программу «Историю о мертвой женщине». — Я нажалуюсь на вас Грому и Олегу. — Они едут с нами, — голос Сережи походил на шипение змея-искусителя. — А потом на «Арию». Лина хотела посопротивляться. Правда хотела. Но Сережа бережно обнимал её бедра, а Катя заваривала смородину с жасмином. Суки рыжие. Не дай бог она увидит клип на «Лицо, разбитое молотком» по телевизору.