Одиннадцатиклассники

Жизнь в стенах дома стала серой, скучной, безнадёжной и беспросветной. Лёша как никогда хотел вырваться из дома. Всё ему тут было не мило, ничего не могло успокоить его постоянных душевных волнений. Лёша не мог найти отдых от постоянных мыслей, ведь теперь, когда ничем, кроме уроков заняться было нельзя, Лёше не оставалось ничего, как погружаться в себя. Казалось, будто разум его очистился, и когда заканчивались уроки, начинались часы раздумий о жизни, смысле всего сущего и прочие... Только мысли о Марке спасали Лёшу. Иногда он представлял как говорит с ним, и вслух разыгрывал диалоги. И так этим увлекался, что даже когда родители были дома, он мог говорить сам с собой, но старался это контролировать. Не хватало ещё, чтобы они его в дурку отправили. Лёша мог часами смотреть в окно. Просто сидеть и смотреть, будто зачарованный. Это особенно пугало его родителей, и его самого, когда он вдруг осознавал, что снова смотрит в окно. И Лёша рисовал. Постоянно! Поля в тетрадях были изрисованы так, что не оставалось чистого места. Рисунки выходили и за пределы полей. Ручки начали заканчиваться со стремительной скоростью, и тогда Лёша перешёл на карандаши. Плюс карандаш можно было стирать и снова рисовать на том же месте. Да, никогда Лёша ещё не хотел так идти в школу. Даже если бы поставили десять уроков биологии! Он очень хотел вырваться из дома. Но даже в этом ужасном заточении были и свои плюсы. Лёша улучшил оценки. Теперь для уроков было больше времени, поэтому у него не было троек вообще, но пятёрок стало совсем немного больше. К тому же, он начал готовиться к экзаменам ещё более усиленно (уже почти май...) и начал решать ЕГЭ по математике на минимальный балл четвёрки. Лёша и не думал, что домашний арест может так тяжело на нём сказаться. Ведь нельзя было теперь уйти от себя, чём-то себя занять. И присутствие родителей ощущалось как нельзя ярче. — С одной стороны это хорошо, я ведь наконец-то улучшил свой режим сна и теперь не на столько оторван от реальности. Но это так мучительно! — рассуждал вслух Лёша, лёжа на кровати. Квартира отвечала ему абсолютной тишиной, такой тишиной, от которой звенит в ушах. Май — прекрасный месяц! Вообще, лучшее время в году. Ещё не лето, но уже тепло, много выходных и кажется, что жизнь только начинается. Как приятно идти после школы домой, когда тебя обдувает теплый майский ветер, небо чистое и под ногами валяются трупы несчастных майских жуков... Да, незавидна их участь, ведь некоторые умирают ещё тридцатого апреля, не оправдав своего названия! Но с другой стороны, если уж и жить в этом мире совсем недолго, всего месяц и даже меньше, то пусть жизнь выпадет на май. Всё в этот месяц ощущается по-другому, даже в школу ходить уже не так грустно, даже радостно, ведь уже совсем скоро можно будет забыть о ней на три месяца. Но с маем приходит и очень неприятная вещь — экзамены. Ещё в прошлом году ты по сути ребёнок, сдаёшь ВПР и всё — можно отдыхать. Но с девятого класса начинается взрослая жизнь. И вот, ты уже сдаёшь экзамен, который определит твою жизнь — аттестат и ты уже почти взрослый, или справка — очень, кстати, незавидная участь... Но что там ОГЭ, когда есть ЕГЭ! Страшнее этой аббревиатуры не слышал не один школьник. Ведь теперь всё будет ещё серьёзней. Но автор не может рассуждать об этом с достаточной серьёзностью и правдивостью, а потому можем вернуться к нашим героям. — Май! Марина Павловна как всегда начинала паниковать. ЕГЭ уже в июне, а значит остался месяц для подготовки. Но паника её была почти напрасна — большинство детей уже решали на минимальную четвёрку, и только некоторые на три, но вот двоек уже не было. — Так, в принципе, всё не так уж плохо, но надо начать усиленней решать! К большинству у меня нет претензий, но с теми, кто решает на три, нужно позаниматься. Лёша посмотрел на Марка. Он старательно решал задания. Марк правда очень усердно занимается, чтобы сдать экзамены на максимальный балл... Лёше стоило бы у него поучиться. На удивление, даже после осознания того, что экзамены начинаются уже буквально через месяц, Лёша не волновался. Иногда, конечно, когда он засматривался в окно, Лёша вдруг вспоминал, что скоро ЕГЭ, нужно готовиться, и возвращался к подготовке. Что же до Марка, то он боялся. Возможно, на первый взгляд этого не было видно, но вот дома... Дома Марк не вылезал из-за стола, и прерывался только на ужин с мамой. Перед сном он обязательно думал о том, что ЕГЭ ему не сдать, его никуда не возьмут, и вообще жизнь кончится, если Марк не сможет поступить на бюджет. Конечно эти страхи были напрасны, но объяснить это Марку было невозможно. Также Марк просмотрел университеты для поступления. Конечно, больше всего он хотел в Москву (или думал, что хотел), но ВУЗ в своём городе ему тоже бы подошёл. Главное, чтобы они Лёша и Марк поступили в один город. Марк очень этого хотел. Он бы не пережил, если бы они учились в разных городах. Но, конечно, скорее всего так и будет — такой вот Марк везучий. И как тогда? Они будут поддерживать отношения на расстоянии? Получится ли у них? Или они расстанутся? Этого Марк боялся почти также, как не сдать ЕГЭ. Интересно, чего больше? — Я возьму gap year. — Всмысле? — Год отдохну после школы, буду искать себя, поработаю. — Ты разве не собиралась поступать на дизайнера? Снова меняешь планы? — Ты же меня знаешь. Я не постоянна... Но поступление — это серьёзно, и я собираюсь всё обдумать, — заключила Ева. К обеду стало жарче, вышло солнце. Физкультура теперь снова была на улице. Но, конечно, бегать и играть во что-то в такую погоду совсем не хотелось. Да, в принципе, ни при какой погоде не хочется идти на физкультуру. Марк встал в углу раздевалки и достал вещи. Лёша подпёр собой стену. Взгляд его был прикован к Марку. Конечно, нехорошо было вот так на него смотреть. Мальчики переоделись и вышли из раздевалки. — А почему ты не переодеваешься? — спросил Марк. — Не хочу идти на физкультуру. Останусь. — А учитель? Он ведь узнает. Расскажет потом родителям. — У нас сейчас физкультура с десятым классом, с их учителем, — напомнил ему Лёша. — А, ну да. Повисла тишина. Марк ждал... Он ведь не мог сам спросить! Спрашивать первым! И не покажется ли он от этого навязчивым. Может Лёша хочет побыть один? — Буду здесь... Останешься со мной? — Да! Несмотря на то, что погода была солнечная и должна была поднять настроение, Лёша чувствовал уныние. Он сидел на полу и смотрел в одну точку, снова. Марк сидел рядом с ним, поджав колени к груди. — Прогуливаешь урок впервые, — сказал Лёша, усмехнувшись. — Да... Но не жалею. Лучше всё-таки здесь... С тобой, — смущённо сказал Марк Лёша улыбнулся и повернулся к Марку. — Тебе со мной не скучно? — Нет. — Знаешь, когда у меня забрали всем, чем я себя развлекал, я вдруг начал всерьез задумываться о своей жизни. Особенно часто я начал себя спрашивать — зачем? Что вообще имеет смысл? Мне кажется, люди сами придумали себе смысл, — говорил Лёша. Не с грустью, а спокойно, будто это был уже факт для него. — Да... Жизнь получается тоже не имеет смысла?.. Грустно так жить. — Жить и так грустно. Но я имею ввиду то, что если смысла вообще нет, то есть он не заложен изначально, значит можно придумать его. Понимаешь? Марк кивнул. Это и правда имело смысл. Или не имело. — На самом деле, я даже в некотором роде благодарен своим родителям. Если бы не они, я бы не начал так анализировать свою жизнь. И жить стало даже как-то легче. Конечно, смысл моего наказания был не в этом, от этого ещё лучше. Ах, несчастные они люди! — вздохнул Лёша. — Ты злишься на них? — Как тебе сказать... Я не люблю их. Не хочу больше иметь с ними ничего общего. Уеду и не буду от них зависеть. А они пусть и дальше существуют в своём отдельном мирке. Марк улыбнулся. С одной стороны, Лёша был как-то слишком спокоен для себя, но с другой... Хорошо, что он смог извлечь пользу даже из такой ситуации. Лёша положил голову Марку на плечо. — Думаю, я их не боюсь. Вообще ничего к ним не чувствую. И знаешь, так странно себя сейчас ощущаю. Будто всё, что происходит — нереально. Я даже не волнуюсь из-за ЕГЭ. — Ну и хорошо, что не волнуешься. Ты сдашь. — Поступит бы на бюджет. Конечно, Москва мне вряд-ли светит, но так хочется верить. — Возьмут, конечно. — Тебя точно. Ты умный. Насколько ты сдал пробник информатике? — На семьдесят восемь. — Вот. Но ты ведь волнуешься, что не поступишь? — Да... Иногда. — Я тебя знаю, Марк. Уже наверное придумал, как будешь работать на заводе, если не сдашь? Марк невольно улыбнулся. Конечно, он и такое представлял, даже плакал из-за того, что не хочет на завод. — Опасно так сидеть, — сказал Марк, желая перевести тему, — вдруг зайдёт кто-нибудь. — Да кто зайдёт? Раньше чем за пять минут до урока никого не отпустят, а если ты об учителях... Знаешь Марк, иногда ты слишком много думаешь. — Не могу не думать, — вздохнув, сказал он. Да, эти последние дни перед экзаменом... Пытаешься выучить то, что не мог выучить год. Но даже те, кто исправно готовились, волнуются не меньше. Ведь от этого зависит вся твоя жизнь! Или не зависит? Что будет если не сдать? Лёша и сам иногда задавался этим вопросом, но проверять не решался. Он не боялся, не волновался. Ему так стало всё равно... Правда, Лёша даже не заражался от Марка его постоянным беспокойством. Даже не беспокойством, а настоящим страхом. Ровно за неделю до ЕГЭ в Марке что-то перемкнуло. Он начал бояться ещё больше. Будто через неделю будет не экзамен, а конец света. Он постоянно ходил в своих мыслях, не мог сконцентрироваться ни на чём, ведь в голове стояло только одно: ЕГЭ! Уже через неделю! И час за часом ему становилось всё беспокойнее. Ложась спать, Марк представлял, что уже совсем скоро настанет завтра, а значит до ЕГЭ останется ещё меньше времени. Мама старалась его подбодрить как могла. — Марк! Ты постоянно сидишь за книгами. Ты готов. Главное теперь — отдохнуть. Иначе всё забудешь. — Да нет, я лучше ещё порешаю. — Ты все выходные решаешь свои задачки. Ты лопнешь, если так много информации будет поступать в мозг. Ты когда вообще последний раз был на улице? — В пятницу. — Это не в счёт. Тебе до школы пять минут идти. Выйди, прогуляйся, подыши свежим воздухом! Нельзя, чтобы из-за своего беспокойства ты сидел дома. Да ты сдашь ЕГЭ на пять! — Главное чтобы не на пять баллов... Там ведь от баллов всё зависит, в оценку обычно не переводят. — Не важно, значит на сто баллов сдашь. — Ну не на сто баллов... — Ну не на сто, на девяносто там... Не важно в общем! На сколько бы ты не сдал — главное, чтобы проходной балл! — рифмой сказала мама. — Если что — поступишь на платное. Но я уверена, ты пройдёшь на бюджет просто легче лёгкого. Ты гений, Марк! Марк смутился. Гений, это конечно сильно. — Я есть приготовлю и пойдём погуляем. Я тебя заставлю выйти на улицу! — усмехнулась мама и пошла на кухню. Марк вздохнул и вернулся к ЕГЭ. Свою печатную книгу он дорешал ещё пару месяцев назад, теперь решал то на ФИПИ, то на решу ЕГЭ. Мама на кухню делала лапшу. Конечно, супа с лапшой не хватило бы на долго, но мама твёрдо решила, что Марк должен хорошо питаться, чтобы лучше сдать ЕГЭ. Марк открыл тяжёлую железную дверь. Перед ним открылся прекрасный мир, полный ярких красок и тёплого солнечного света. Пели птицы, ходили люди, и кажется, всё дышало спокойствием и миром. Но Марк спокойствия не чувствовал. Он тяжело вздохнул и пошёл за мамой. — Чудесно, неправда ли? Вообще, очень люблю именно такую погоду — тепло, не жарко, дует тёплый ветерок. Было бы так всё лето! Было бы вообще замечательно. Но чувствую, в этом году, как и каждый раз, будет плюс тридцать и душно. Марк кивнул. Не до погоды ему сейчас было. Может порешать ещё? Какое задание получается хуже? Надо будет дома порешать информатику ещё хотя бы два варианта, чтобы уж точно быть спокойным. Но, конечно, даже если бы Марк прорешал десять вариантов по информатике, спокойней бы ему не стало. — Марк, — мама потрепала его по голове, — как Лёша? Мама решила разговорить Марка, чтобы он не думал об экзаменах. А о что он любит больше, чем сидеть за книгами? Конечно же Лёшу. — Да, хорошо, — ответил Марк. — Но родители ещё не отпускают. — Ну что же, больше не бьют? — Лёша ничего не говорил насчёт этого, думаю не бьют. Хотелось бы, чтобы его заточение уже поскорее закончилось, — вздохнул Марк. Мама улыбнулась. Да, вроде Марк немного отвлёкся. — Закончится. Скоро ведь лето. Мне кажется, Лёшины родители такие люди, которые не смогут не съездить куда-нибудь на дачу, на шашлыки... Любят так сказать, поседелки в хорошей компании. — Ну это да. Но мне кажется, им легче будет взять Лёшу с собой. — Тогда это уже не будет наказанием. А если запереть Лёшу в квартире, то он как бы всё ещё будет под домашним арестом. — Но ведь это и будет домашний арест. Хотя... Если... — Марк задумался. — В принципе можно будет попасть в квартиру, даже если все ключи заберут. — Взлом с проникновением? Что же, дельно. — Но в прошлый раз наше местонахождение спалила бабка соседка. — Её тоже можно устранить. Марка трясло. Будто его выгнали на улицу в сильный мороз. Всё тело пробирало дрожью. Иногда было сложно дышать. Казалось, ещё немного, и Марк умрёт. Да, было бы хорошо. Он всё знает, идеально, да... Но само осознание того, что за ними будет следить, их будет проверять, и что нужно заполнять всё точно по форме, иначе не защитают баллы... В общем, превратили экзамен в досмотр. Марк несколько раз проверил, всё ли металлическое он вытащил. Не хотелось бы потом, задерживая очередь, вытаскивать монеты, что-то снимать, или типа того. — Марк, — мама смотрела ему в глаза, — ты справишься. Я это знаю. В прошлый раз ты справился, и в этот раз справишься. Каждый раз одно и то же, верно? Марк быстро кивнул. Его снова пробрала дрожь. — Пять рублей под пятку положил? — Мам... — Моя мама на экзамен сделала мне заговор на порог. Я правда не помню, на домашний или на школьный... Не важно. Халяву вчера призывал? Марк отрицательно покачал головой. — Да я шучу, Марк! Ну ты темнее тучи. Ладно, монету под пятку не клади, а то вдруг сдашь на пять баллов... Может быть и такое. Лёша поправлял одежду перед зеркалом. Даже он волновался. Из-за волнения пропал аппетит. Есть не хотелось от слова совсем. Даже тошнило при мысли о еде. Но это только пока. Потом должно стать легче. Мать смотрела за тем, как Лёша собирается. — Сдай на пять. — Постараюсь. — Ты всегда говоришь, что постараешься, и всегда у тебя не получается. Лёша промолчал. Специально она что-ли настрой портит? — Ну, сын, — в прихожую вышел отец. — Сдай. На пять, постарайся. Русский? — Да. — Ну хорошо. В общем, не подвели нас. — Хорошо. Лёшу довезли до школы. — Дети! Я... Я очень горжусь вами. Вы сможете! Всё сможете! Вы умные дети, способные, и написать на самый высокий балл для вас будет несложно... Лёша сидел за последней партой среднего ряда, а Марк, за последней партой ряда у окна. — Волнуешься? — спросил Лёша. — Немного. Ну, немного, это мягко сказано. Марк старался не показывать своего волнения, он весь сжался, и принял одну, какую-то очень неудобную позу — ноги сдвинуты вместе, спина согнута и наклонена немного вправо, руки лежат на столе ладонями вниз. — Правда, не знаю как тебя подбодрить... Когда сдашь, что будешь делать? — Пойду домой. — Будешь весь вечер дома? — Да, надо готовиться к математике. — Хочешь сдать на сто десять баллов? Марк нервно усмехнулся. — Когда всё сдадим... Я обязательно вырвусь. Не буду сидеть всё лето в четырёх стенах. И тебе не позволю. Марк кивнул ему. — Надеюсь так и будет. — Да, так и будет, — уверенно сказал Лёша. «Ей богу осматривают их как преступников каких-то. Аж самому страшно становится.» — думал Лёша. Где-то тикали часы. Но где? Марк слышал тик, но не видел часов. На стенах их не было, на столах тоже. А нет, они были на стене, но как-то низко, где-то метр над землёй. Странно. Русский это легко. Сдать его — вообще не будет сложно. Мы ведь все русские, говорим на нём с рождения. Марк сдерживал паническую атаку. Он всё знает и всё сможет. Главное заполнять всё по форме. Иначе... Лёша вышел в туалет. Нужно было перевести дух. Даже стены как-то давят... Судорожно искать ответы Лёша не собирался. Он и так всё знает. — Пс!.. Нужны ответы? — спросил какой-то низкий парень в очках. Выглядел он подозрительно. Конечно, Лёша был наслышан о подобного рода людях. Их не раз стращали рассказами о подставных учениках. Лёша с презрением на него посмотрел. — Нет. Не хватало ему ещё неприятностей. Лёша выглянул в окно. А вот что, если прыгнуть? Ручка на одном окне есть, если действовать быстро, то... Ну ладно, это конечно неразумно и даже безумно. Будет ли это считаться объективной причиной для несдачи экзамена? Марк медленно и очень старательно выводил буквы в бланке. По форме. Он всегда боялся ошибиться в оформлении. Это было бы глупо — знать всё, но ошибиться в самом простом. Рука предательски тряслась. Несколько раз Марк даже вышел за границы клетки. Но не критично. Наверное. Марк, как и ожидалось, закончил один из первых. Но сдать первым — этого он не мог. И не вторым. Надо быть посередине. Он проверил оформление, сверил ещё несколько раз ответы на бланке с ответами черновика. Но никто ещё не сдавал. Тоже что-ли ждут? Интересно, как вообще решаются сдать первыми? Страшно ведь. Но Лёша бы мог сдать первым и бровью бы не повёл. Часы тикают. Раздражает. Лёша грыз ручку. С его стороны это было большой ошибкой — чёрные гелиевые ручки текут при любой возможности. Как бы не вышло конфуза. Но Лёша об этом вовремя вспомнил и быстро вытащил ручку изо рта. Молодец. Лёша аккуратно всё переписал. Прям любо-дорого посмотреть. Ни одного пропуска, на все тестовые вопросы ответил. Ну если не восемьдесят баллов минимум, то будет обидно. Марка сопроводили в аудиторию ожидания. Идти ему было очень тяжело — он ели поднимал ноги и снова весь сжался. Лёша уже был там. Он успокоился. С чего бы волноваться? — Ну как ты? — Лёша встал, когда Марк подошёл к нему. Марк уткнулся ему в плечо. Страх несколько потупил смущение. Лёша погладил его по спине и взяв за плечи, немного от себя отодвинул (на них уже несколько косо смотрели). — Всё позади. Ну, не всё... Но русский точно. Теперь нечего бояться. Марк посмотрел ему в глаза и кивнул. — Я тебя люблю, — на ухо шепотом сказал Лёша. — Ты самый лучший. Ты всё сдашь. Марк, казалось, сейчас заплачет. То ли от трогательных слов поддержи, то ли от волнения. В аудиторию зашла Ева. — Ну как? — к ней подскочила Катя. Ева заплакала и кинулась на плечо Кате. — Ну что ты? — Катя, правда, была удивлена такому поведению. — Я ничего не знаю! Всё было такое сложное и непонятное! Я будто бы и не готовилась никогда... Я не сдам. — Да сдашь ты, — Катя отвела её в сторону. — Ну ты чего...