Чувств твоих отражение

      Ничего толком не объяснив Игорю с Димой, Олег сорвался в «Радугу». Добираться пришлось с двумя пересадками. Долго, нервно. Холод и тревога не исчезали: то усиливались, то ослабевали наплывами. От стресса Олега начало подташнивать. Он уткнулся взглядом в окно автобуса, стараясь восстановить дыхание и усмирить бунтующий желудок.       Где Серёжа? Что с ним? Как его найти в огромном мегаполисе, если в «Радуге» ничего не подскажут? Вернулся ли он туда или что-то случилось по пути?       Если бы не нелепая ссора, Олег был бы с ним и, возможно, ничего дурного бы не произошло. Надо ж было так нелепо разругаться! То, что вчера ударило прямиком по нервам, теперь казалось не таким уж существенным. Пусть Серёжа целует кого угодно, хоть Гречкина, пусть отталкивает Олега хоть миллион раз, это ужасно больно, но можно пережить, лишь бы с ним не случилось ничего непоправимого!       «Пожалуйста, пожалуйста, держись!»       От автобусной остановки до «Радуги» Олег бежал со всех ног, в холл влетел, едва не сбив с ног какого-то мелкого пацана, идущего к выходу. Вахтёрша — полная женщина с обвисшими, как у мопса, щеками и короткой светлой завивкой — устремила на него взгляд цербера:       — Ну-ка сбавь ход. Посещений сегодня нет. Ты куда и к кому?       — Мне нужен Разумовский Сергей, — скороговоркой выдал Олег, подходя к столу, за которым она сидела.       — Вот шельма рыжая, опять чего-то напортачил, да? — всплеснула руками вахтёрша. — Не пацан, а сплошные неприятности: головастый, но голова дурная. Вот Зинаида Степановна считает…       — Да плевать, что там считает Зинаида Степановна! — нетерпеливо перебил её Олег. — Скажите: Серёжа здесь? Вернулся со школы? Это очень важно!       — Ты чего это голос на меня повышаешь? Будешь дерзить — выставлю на улицу без всяких разговоров. Ишь какой!        Олег едва сдержался, чтобы не выругаться. Вот ведь тупорылая тётка! Но с такой ссориться — только зря время терять. Сделав над собой усилие, он смягчился и почти елейным тоном попросил:       — Пожалуйста, ответьте. Это правда очень важно.       Вахтёрша вздохнула:       — Не приходил твой Разумовский, шляется где-то. Для него это обычное дело. А что случилось-то?       — Сам не знаю, — пробормотал Олег, потупившись под её недоумевающим взглядом.       И что делать-то? Что, блядь, делать? Как найти Серёжу в огромном мегаполисе?       Связь ощущалась абсолютно бесполезной: он смог отыскать соулмейта в толпе людей на Дворцовой площади, но в масштабах целого города это не сработает. Разве что какая-то случайность поможет, но надеяться на простое везение точно не лучшая стратегия.       Олег понуро пошёл к выходу. Решил попробовать пробежать тем же маршрутом, каким обычно Серёжа ходил из школы в «Радугу». Может, его сильно избили где-то по пути или ему стало плохо, и он всё ещё там. Если Олег окажется достаточно близко, то связь заработает как «маячок», и тогда найти точно получится.       — Эй! — окликнула его вахтёрша, и он обернулся: — Ты кем будешь-то? Я передам, когда вернётся, что ты его искал.       Когда вернётся…       А если нет? Ни сегодня, ни завтра, вообще никогда больше Серёжа не появится здесь? Как Лиза, которая шла из школы в приют, но почему-то так и не дошла. О ней как будто и забыли уже все, кроме брата. И о Серёже легко забудут все, кроме Олега. До чего же ужасно быть сиротой-детдомовцем: твоя жизнь как будто ничего не стоит и не значит, по тебе даже некому особо горевать.       Олег проглотил вставший в горле ком и назвал своё имя, затем отправился Серёжиным маршрутом через переулки и дворики. Впервые Питер ощущался настолько огромным, а сам он — крошечным, меньше жалкого муравья. Где? Где найти Серёжу, не зная ровным счётом ничего? Были ли у него планы на чёртову пятницу? Собирался ли он куда-то? И если да, то один или с кем-то?       Одни вопросы без ответов. Олег знал бы хоть что-то, если бы не проебался, если бы не устроил разбор полётов накануне. Не стоило так давить на Серёжу, для него тема менталки триггерная, знал же и всё равно полез, ещё и распсиховался из-за Машки. Хотел, как лучше, а получился пиздец. Полный.       В одном из дворов Олег зацепился взглядом за лавочку, сидя на которой они курили в его первый день в новой школе. Пытались понять, что делать с их соулмейтством. Всё тогда ощущалось так странно: родственные души, а рядом друг с другом находиться было ужасно некомфортно. Серёжа произвёл отвратное впечатление. Холодный, высокомерный, эгоистичный. На Олега смотрел, как на унылое говно. Сильно же они тогда друг другу не понравились.       Сейчас отчаянно хотелось оказаться рядом с Серёжей, но и тени его эмоций Олег не улавливал, только страшную, леденящую внутренности тревогу, которая всё не отступала. Ему сейчас плохо, но, по крайней мере, он жив. Мысли о том, что в любой момент связь могла оборваться навсегда, Олег от себя старательно гнал.       Он набрал Юлин номер. Надо попробовать зайти ещё с этой стороны. Она за Серёжей следила ещё недавно, вдруг у неё найдётся хоть какая-то зацепка. Юля ведь умная, пронырливая и наблюдательная. И Олег теперь уж точно не даст ей умолчать: слишком всё серьёзно. Она сама не станет, если от этого будет зависеть чья-то жизнь, даже ненавистного ей Разумовского.       Вместо гудков равнодушный голос оператора оповестил, что абонент вне зоны доступа.       «Да что ж такое-то?!»       Олег тупо уставился на экран телефона, попробовал набрать ещё раз, но снова безрезультатно. Юлин телефон мог разрядиться или она сама отключила, чтобы не мешали, но какое-то совсем уж нехорошее совпадение вышло. Серёжа пропал, Юля как будто тоже. Стоило проверить, правда ли она дома.       Олег поехал к ней, надеясь, что это не обернётся пустой тратой времени. Дверь открыла её одиннадцатилетняя сестра Ксюша:       — Привет.       — Привет. Позови, пожалуйста, Юлю.       — А её нет. — Ксюша тряхнула длинными светлыми хвостами. — Не вернулась со школы ещё.       «Пиздец, что происходит?»       — То есть она сегодня собиралась в школу, как обычно? — напряжённо уточнил Олег.       — Ага, в самую рань ломанула, меня не дождалась, сказала, дела у неё там какие-то важные. А что не так? — удивилась Ксюша и хитро сощурилась. — Юлька школу прогуляла, да? Круто-круто.       — Что крутого-то?       — Ну, мне теперь есть чем её шантажировать. Будет вместо меня посуду мыть, с недельку хотя бы.       — Отличный план, — кисло сказал Олег, запустив пятёрню в волосы.       Выходит, Юля всё-таки соврала про школу. Занялась своим «великим журналистским расследованием», отключив телефон? Ну, и как её найти? И даст ли это хоть какую-то зацепку в поисках Серёжи, или Олег ухватился за ложный след и тупо теряет время?       «Идей получше у меня всё равно нет».       Олег спустился пролётом ниже, чтобы Ксюша не подслушала, и позвонил Игорю. Тот ответил далеко не сразу, наверное, из зала кинотеатра выходил.       — Алё.       — Мне позарез нужна ваша помощь, вопросов не задавай, объясню, как приедете.       Он попросил друзей приехать к Юлиному дому, всё ещё надеясь, что и она сама объявится. Не объявилась. Интуиция вопила, что дела совсем плохи. Минуты тянулись долго и страшно.       Что, если Серёжа прямо сейчас где-то умирает, или с ним делают страшные вещи? Что, если Олег его так и не найдёт, или найдёт слишком поздно?       Не думать, не думать, не думать. Об этом точно нельзя думать, иначе он не совладает с собой и точно никого не спасёт. И будет ненавидеть себя за это всю оставшуюся жизнь. Нужно собраться. Нужно быть сильным и что-то решать.       — Что у тебя стряслось? — спросил Игорь, когда они встретились в падике.       — Не у меня. У Разумовского. Я не могу ему дозвониться, в приют он после школы так и не вернулся.       — Почему ты решил, что с ним что-то случилось? — спросил Дима, поправляя очки на носу. — Может, он где-то задержался, а телефон банально сел.       — Случилось, я знаю точно. Мы соулмейты.       Олег раньше никогда не предполагал, что вот так просто об этом скажет, но сейчас было не до хождений вокруг да около.       — А, ой.       У Димы и Игоря почти одинаково вытянулись лица от удивления. Ну да, будь Олег сторонним наблюдателем, тоже и мысли бы не допустил, что у Серёжи есть соулмейт, слишком уж тот высокомерным и нелюдимым был.       «Не умею быть нужным», — вспомнились его слова.       Умел вообще-то. И Олег обязательно скажет ему об этом снова.       — Так, ладно, — первым спохватился Игорь. — Ты думаешь, его похитили?       — Возможно. — Олег опёрся бедром об подоконник на лестничном пролёте. — Он говорил как-то, что ему кажется, что за ним кто-то наблюдает. Потом списал всё на тревожное расстройство, потом вообще Юлю обвинил. Но, может, был кто-то ещё?       — Надо спросить у Юли, — решительно сказал Игорь. — Ты к ней ещё не заходил?       — В том-то и дело, что заходил. Её тоже нет, с самого утра причём. И на звонки она не отвечает.       — Так, блядь, — Игорь упёр руки в бока, — мне это нравится всё меньше и меньше.       — Вы с ней соулмейты? — спросил в лоб Олег.       Было бы проще и понятнее, если бы ответ был положительным: так они хотя бы знали бы, что Юля сейчас в безопасности.       Прозвучало короткое «нет». Игорь бросил украдкой взгляд на Диму, и всё стало понятно без слов. Олег не раз замечал, что они на одной волне, но раньше не придавал этому особого значения. Вот оно что. Вспыльчивый, драчливый Игорь и спокойный, рассудительный Дима были родственными душами. Что ж, они действительно удачно уравновешивали друг друга.       Повисло удручающее молчание.       — Юля тебе ничего не говорила? — спросил Олег.       Вообще он именно на это надеялся. У Юли с Игорем случались мелкие тёрки, но в целом они были близки, она совершенно точно ему доверяла. К тому же он интересовался криминалистикой, собирался идти по стопам отца, мог быть ей полезен в её «любительском» расследовании.       — Нет. Мы поссорились неделю назад. Я просил её не лезть, оставить это дело профессионалам, а она сказала, что в полиции работают одни тюфяки. Вот я и завёлся, сказал, что она заигралась. Дурак, — с сожалением сказал Игорь.       «Добро пожаловать в клуб никудышных бойфрендов», — уныло подумал Олег, хотя сам на это звание всерьёз претендовать не мог, он так, максимум партнёр по сексу, уже бывший причём.       — Что делать-то будем? — подал голос Дима.       — Искать Юлю. — Игорь поднял глаза на Олега. — Искать Сергея. Моё предложение, наверное, покажется неэтичным, но начнём с Юлиных вещей: компьютера, планшета.       — Да уж, ужасно неэтично, — сказал Дима, — но раз это может быть вопросом жизни и смерти, то придётся.       — Серёжа в беде, Юля тоже может попасть в переплёт, если нарыла всё-таки что-то стоящее. Я боюсь за них обоих. — Олег посмотрел на Игоря. — Ты сможешь договориться с мелкой, чтобы она впустила нас в Юлину комнату?       — Думаю, да: меня хорошо знают, отца тоже, ничего плохого подумать не должны. Скажу, что Юля сама попросила нас кое-что перекинуть с компа.       Её комната была классически девчачьей: розовые обои, розовое постельное бельё на кровати, нежные цветы в белых горшках на подоконнике, милые сувениры на столе с компьютером. Правда, книжная полка иллюстрировала увлечения Юли во всей красе: книги по криминалистике, детективы, цикл про Ганнибала Лектера.       Олег подошёл к доске на стене, куда Юля клеила забавные мультяшные стикеры и разные напоминалки на маленьких цветных листах. Он вчитался в них, но ничего интересного не нашёл: все они касались учёбы и школьного блога, по датам — начиная со следующего понедельника. Скорее всего, прогул в пятницу Юля спланировала заранее.       Дима занялся изучением планшета: повезло, что Игорь знал графический ключ от него, а вот с ноутом получился затык, точнее с паролем от него. Игорь перебрал разные результаты, но методика «пальцем в небо» не оправдала себя. Решив, что пароли Юля могла держать в блокноте и тетради, Олег принялся просматривать канцелярку на столе и в его ящиках. Перевязанные лентой открытки и конверты после секундного колебания отложил в сторону. Там, скорее всего, было глубоко личное, и крайне маловероятно, что оно хоть как-то относилось к делу. Они и так у Юли разве что в белье не рылись. Олег никогда не думал, что доживёт до подобного зашквара, но лучше так, чем дожить до чего-то куда более страшного.       — Представляешь, Юля сейчас вернётся и открутит нам головы? — сказал Олег, листая компактный блокнот: паролей там не оказалось, только выписанные стихи и цитаты, часть из которых о любви. Надо же, Юля гораздо романтичнее, чем казалась.       Олег захлопнул блокнот.       — Мне бы этого хотелось, — ответил Игорь. — Не без башки, конечно, остаться, а чтобы она вернулась целая-невредимая и сама нам всё рассказала. За такое и башку отдать не жалко, если на то пошло.       — Прекрасно тебя понимаю.       Он то же самое думал о Серёже.       — Так, тут в облаке есть интересные фотографии, — подал голос Дима, сидя на пуфике у зеркала и листая в планшете.       Игорь и Олег тут же подошли посмотреть.       — Вот. Какой-то мужик на фотках, разные дни последней недели.       Олег вгляделся. Мужик везде был одет в одну и ту же бежевую куртку, часть лица скрывали капюшон и опушка. Дима приблизил, изображение получилось смазанным, рассмотреть можно, но не особо детально. Вроде молодой и вроде симпатичный. Ничего примечательного, во всяком случае на фото.       — Ну что, знаком, не?       — Нет, — одновременно ответили Олег и Игорь.       На всех фотках мужик был снят издалека, идущим в толпе, и только в одной садился на водительское место в красную «Ладу» с тонированными стёклами. Почему Юля придала ему такое значение? Кто он вообще?       — Выходит, Юля за ним следила? — спросил Дима.       — Она Разумовского подозревала, — ответил Игорь, сунув руки в карманы, — раньше, во всяком случае, но считала, что сам бы он это не провернул. Может, этот мужик — предполагаемый сообщник?       — Откуда б у него вообще взялись сообщники? — возразил Олег. — Приятелей нет, не считая меня, денег, по сути, тоже, а за «спасибо» никто за грязное дело не возьмётся. Тем более, речь о сынке богатющего бизнесмена, тут можно так нарваться, что не то что сядешь — ляжешь, прямиком в гроб.       — В том-то и дело, что сынок богача сам по себе хорошая нажива, рисковые взяться за это дело могли, но я тоже эту версию считаю сомнительной. Разумовский гадина, и гадина мстительная, но над своим будущим трясётся, а тут высока вероятность сходу на нём крест поставить. И ради чего, ради мелочной мести? Но вообще как знать, в его отбитой башке какие только тараканы ламбаду не пляшут.       — Он не замешан, я уверен.       — И всё же что-то здесь не чисто, — сказал Игорь, задумчиво почесав затылок. — Ладно, надо установить личность этого мужика, и, может, это хоть что-то прояснит.       — Попробуем посмотреть историю Юлиных просмотров, если она её не чистила, — сказал Дима. — Так, отлично, всё есть.       Минут через пятнадцать хождения по вкладкам личность мужика с фото они установили. Коршун Евгений Дмитриевич. На имени-отчестве у Олега сразу что-то щёлкнуло: Серёжа его упоминал. Препод по ИЗО, который весь из себя добренький, на прогулы глаза закрывал. Олег опустил глаза в поисках графы с местом работы. Там значилась 217-я школа. Ну да, Евгениев Дмитриевичев в Питере чуть больше, чем дохрена, чего он вообще ожидал? Но интуиция подсказывала, что эту версию стоило проверить более основательно, а не отбрасывать сходу. В конце концов, в «Радуге» Евгений Дмитриевич вёл что-то вроде кружка, основное место работы запросто могло быть другим.       И действительно, после торопливого изучения странички ребята обнаружили пост с рисунками детей из «Радуги». На одном из них парень в чёрной куртке сидел на крохотном островке мокрого песка, который обступили серые волны. Над головой у него кружили чёрные птицы. От картины веяло тревожностью, и Олег сразу догадался — почувствовал, скорее, — что она Серёжина. Подпись внизу это подтвердила.       — Выходит, этот чел работал в «Радуге» или как-то контактировал с подростками оттуда, — пробормотал Игорь. — Что ж, есть связь с Разумовским, правда, пока весьма условная.       — Он ведёт ИЗО, — ответил Олег. — Там у них что-то вроде кружков, которые нужно добровольно-принудительно посещать.       — Разумовский что-то о нём говорил?       — Да ничего особенного, но вроде относился с симпатией.       — С симпатией какого рода?       Олег сердито нахмурился: ну что за вопросы такие?       — Обычной, ученической. В духе: «этот препод такой душка, хвалит меня, закрывает глаза на мои прогулы».       — Интересно, и со всеми он такой добренький?       — Да откуда ж мне знать. Но я правда не думаю, что у них с Серёжей могло быть что-то… кхм, интимное.       Часть Серёжиной жизни для него оставалась в тени, но ведь тот сбегал с ИЗО к нему, а не наоборот. И ничем не давал повода думать, что между Хольтом и Олегом у него был хоть кто-то. Может, это Юля, как Игорь, надумала то, чего нет, и потому следила? Насколько всё стало бы проще, если бы она нашлась и рассказала всё сама. А так они бегут по остывшим следам и пытаются на ходу угадать. А ставки очень высоки.       — Думаешь, но не знаешь наверняка. Но это так, предположение. — Игорь потёр лоб. — Из запретной любви очень часто всплывает мотив: шантаж или ревность, например. Может, препод потому и добрый такой, что Разумовский из него веревки вил, мол, не пойдёте на уступки, я всем расскажу, как вы меня в углу зажимали. Такие вещи для шантажистов часто плохо заканчиваются, особенно для самоуверенных и неопытных. А Разумовский ещё и детдомовец, их и за людей многие не держат особо, так, будущие или уже состоявшиеся отбросы. Кстати, были уже в «Радуге» секс-скандалы. Не с Коршуном этим, с охранником одним. Забеременела там деваха лет четырнадцати, на него пальцем показала, ну и чуть уголовку не завели. Но потом замяли, она стала говорить, что знать не знает кто отец ребёнка, и с охранником тем у неё ничего не было. Было, я думаю, и не факт, что без принуждения.       — Жуть какая. Его хоть попёрли?       — Хотели оставить, мол, доказательств нет. Тогда Юля и ещё одна девушка собрали истории других пострадавших, а такие были, и опубликовали их анонимно на школьном сайте. Пост снесли почти сразу, объявили о взломе, были неприятности не только и не столько у Юли, сколько у её родителей. Но да, охранника с должности таки убрали.       — Хорошо бы, если бы его больше ни в одно учреждение с детьми и подростками не пустили.       Игорь мрачно кивнул.       — Ребят, — подал голос Дима. — Юля тут ещё кое-кем активно интересовалась.       Олег и Игорь вновь склонились над экраном планшета. На фотографиях была женщина, красивая и немолодая, на вид около пятидесяти пяти. Взгляд светло-серых глаз пронзительный, тонкие губы везде плотно сжаты, ни намёка на улыбку, волосы собраны в гулю, платья — привет из прошлого века. Внешне едва уловимо напоминала Коршуна, вот только тот одевался и выглядел вполне современно.       Юля искала много информации о ней. Быстро стало ясно, почему: Коршун — её единственный сын. Фамилия у неё была другой — Винокурова. Она так и не сменила её, выйдя замуж за миллионера, а тот через пять лет откинулся при каких-то мутных обстоятельствах. Так Винокурова в одно лицо завладела сетью аптек, квартирой на Петроградке, огромным загородным особняком. Сам же Коршун на этом фоне выглядел голым-босым: обычный учитель, разъезжающий на «Ладе», если на одном из фото была его машина.       «Ему нравилась простая жизнь, или это потому что к детишкам не в лучшем смысле потянуло?» — Олега аж передёрнуло от этой мысли.       — Юля пробивала адрес особняка, — сказал Дима. — Может, стоит поискать её там?       — Предлагаешь вломиться на чужую частную территорию? — спросил Игорь.       — Предлагаю хотя бы съездить посмотреть, всё-таки эти двое и правда подозрительные какие-то, а может, это уже я себя накрутил.       — Не, мутные они реально, — подтвердил Игорь. — И Юля их явно неспроста подозревала. Так что проверять надо однозначно.       — Если там Серёжа и он будет в сознании, то я смогу его почувствовать на приличном расстоянии.       — Жаль, с Юлей так не получится.       — Мы её найдём. А может, и она нас. Как добираться-то будем?       — Я знаю, кто нас подбросит, — уверенно сказал Дима.