***
Сильные должны защищать слабых. Всё это – враньё из личных мотивов, нелегальное оформление опеки, манипуляции – не делает его плохим человеком. В истории Питера, злодей – Квентин, а Тони, Тони лишь герой, победивший его и получивший заслуженный приз. Совсем как в рыцарских сказках детства. Ведь не Тони насиловал Питера. Не Тони бил его. Нет, он гораздо выше таких методов, он ни капли не похож на… Своего отца. А Квентин? Вполне. Тем приятнее было ломать ему руки и рёбра, медленно, не спеша. Он не успел насладиться процессом убийства отца, был неопытным, вспыльчивым, боязливым. Но с Квентином всё иначе – Тони получил удовольствие от каждого крика и всхлипа, от каждого жалобного воя, которые лились из окровавленного рта Бэка рекой. Тони требовал подробностей. Тони должен был знать, как далеко и когда зашёл Квентин с Питером, он должен был знать, чему Питер подвергся, он должен был знать, за что он наказывает Квентина. Тони справедливый человек. — Я жду. Помещение, изначально совершенно чистое, пропиталось запахом крови и мочи. Квентин недолго держался. Тони брезгливо пнул его в плечо, переворачивая с бока на спину, и Квентин тихо заплакал. Снова. Один его глаз заплыл и ничего не видел, а второй в ужасе смотрел на Тони, широко распахнутый, с дрожащим, узким зрачком. Тони ожидающе смотрел в ответ. — Я-я не знаю… — промямлил Квентин, дыша через раз, — Я всё рассказал… — Понятно, — хмыкнул Тони, спокойно наступив на его грудь, нарочито сильно надавливая. Квентин закричал, но не осмелился пошевелиться или оттолкнуть его, — Значит, ты решил опустить ту часть, где следишь за одиннадцатилеткой, — задумчиво протянул Тони, продолжая практически стоять на том, — серьёзно? Это же, считай, одна из самых интересных частей вашей с ним истории. — Я не следил… Всё не так… — прорыдал Бэк, скуля от боли. Жаль, Тони не мог слышать треск его сломанных рёбер. — А как же? Скажешь, влюбился в него, а любви все возрасты покорны? — Старк искренне засмеялся, — Я что, похож на Папу Римского? Должен отпустить тебя, пожелать удачи? Брось. — Я познакомился с Мэй случайно, — Квентин попытался вылезти из-под его ботинка, но Тони, расслабив ногу, тут же резко вдавил подошву вниз, — Я никогда не видел его раньше! — Надо же, а мои люди нашли в твоей старой квартире его фотографии. И я не сказал бы, что он выглядит на них так, словно позирует тебе, — Тони достал из заднего кармана своих штанов сложенный пополам квадратик, раскрыв тот, — Да, — присмотрелся он, — определённо выглядит так, словно какой-то мерзкий, извращённый урод снимал ребёнка исподтишка. Но у тебя талант… Зря занялся инженерией. Мог податься в фотографы? — Пожалуйста, — прошептал Квентин слабо, обморочно закатывая глаза. — Слабак, — выплюнул Тони, — Эй, Барнс! — он обернулся, подмигнув наёмнику, — Захвати нож. Оставим его сокамерникам послание. Тони не хотел вырезать ничего на теле Бэка лично, не из человечности или сердоболия, а просто из отвращения. А Баки весь процесс сохранял невозмутимое выражение лица, будто бы занимался резьбой по дереву. Кровоточащая надпись «Педофил» во всю спину, покрытую синяками, восхитила Старка. А мысли о том, что заключенные сделают с Бэком, когда прочитают ту в общем душе, заставила его и вовсе улыбнуться. Он не убил его по этой причине. Смерть была бы милостью, а Тони не мог похвастаться той, как раз наоборот – он был хладнокровным, мстительным и жестоким. Годы насилия и унижений в тюрьме были достойным концом для такого, как Квентин. Тони хотел, чтобы того сгноили до состояния овоща. — Мастерство не пропьёшь, — признал он, хлопнув Барнса по плечу. Всё шло как надо – Тони наказал плохого парня и забрал Питера себе. И чем дольше он был рядом с Питером, тем идеальнее тот ему казался, чего Старк не мог сказать ни о ком из предыдущих партнёров. Питер был таким уступчивым, скромным, даже стеснительным, но до ужаса тактильным. Он был подобен самой прекрасной песне, самому тёплому, солнечному дню и, наверное, даже Раю, куда Тони путь заказан. Поэтому он и не торопился с сексом. Боялся? Тони боялся. Боялся разочароваться и остаться с опустошающим чувством голодной неудовлетворённости. Боялся, что перестанет видеть Питера таким, каким видел, и его чувства и эмоции снова покинут его. Но, глядя на Питера, он почему-то был уверен в том, что бояться следует другого. Существует такое глупое, наивное заблуждение, что психопаты не способны испытывать страх и моральную боль. Не то чтобы Тони вешал на себя ярлыки, но, выслушав от Пятницы список отличительных черт психопатов, он признал, что сходится… практически всё. Ну, он всё же был особенным человеком, он всегда знал о своей исключительности. И Тони был горд думать, что его ничем не пронять. Но вместе с эйфорией Питер принёс ему мучения, каких не было долгие десятилетия. Тони старался игнорировать повторяющиеся кошмары, но с каждым разом становилось всё тяжелее и тяжелее. — Я тебя ненавижу, — всхлипнула Мария, заплаканная, убитая горем. В её трясущихся руках Тони разглядел пистолет, миниатюрный, дамский, — смотри, что ты наделал, — она кивнула на лежащий рядом труп Говарда. Тони порывисто шагнул вперёд, чтобы отобрать у неё оружие, но, приблизившись, понял, что он совсем не взрослый. Тони снова был маленьким мальчиком, беспомощно наблюдающим за взрослыми снизу вверх. — Мама, — еле слышно, неразборчиво пробормотал Тони. Она собиралась убить его? Лучше бы так. Мария без тени сомнений вставила дуло пистолета себе в рот и, глядя сыну прямо в глаза, спустила курок. Раздался выстрел, а Тони, зажмурившись, закричал. Проснувшись в слезах и поту, Тони обнаружил, что действительно кричал, благо, Питер не мог это услышать – в его комнате была отличная звукоизоляция. Всю оставшуюся ночь Тони провёл в кабинете, разгребая документы, которые должен был подписать. Его проблемы с доверием и тревожность помогли ему в этот раз – он нашёл несколько ошибок в отчётах и подозрительную тенденцию растраты выделенных денег в одном из секторов. Так он обеспечил себе омерзительное настроение и желание убивать, которые нельзя было демонстрировать Питеру. Не хватало ещё напугать его раньше времени и разрушить их доверительные отношения, в которые он так вложился. Тони лучше зашьёт себе рот, чтобы точно не испортить ничего. Он спустился вниз, чтобы сделать себе кофе, только к пяти утра, и очень удивился, застав там Питера, пьющего какао. Питер выглядел уставшим и помятым, будто бы не спавшим вовсе, и Тони снова ощутил этот прилив нежности, который охватывал его каждый раз, стоило Питеру сделать что-то милое. В голове внезапно стало пусто. — Доброе утро, — улыбнулся неловко Питер, слизывая с губ шоколадное молоко, и Тони не смог не улыбнуться в ответ. — Доброе, — согласился он. Пока Тони возился с кофемашиной, Питер рассказывал ему про свой тест, к которому готовился всю ночь. Иногда он премило заикался, возмущённо взмахивая руками, пока говорил про непрофессионализм своего учителя, профессора Харрингтона. — Он предупредил меня только в шесть вечера. Хорошо, что занятия проходят онлайн, — он отпил ещё какао, крепко держа кружку между ладонями. Само очарование, — камера не должна передать то, насколько мёртвым я выгляжу. Питеру не нравилась его школа и он чувствовал себя там некомфортно, по большей части из-за пережитого стресса, но так же и из-за того, что у него совершенно не было друзей. Как Тони узнал из слёзных признаний Квентина, он лишил Питера возможности нормально социализироваться, как только переехал к Мэй. И, к небольшому разочарованию, Тони мог его понять. Иметь Питера в своём личном, полном распоряжении было соблазнительной перспективой. Кто бы отказался? В общем, Питер перевёлся на дистанционное обучение ещё в начале года. Иногда он посещал школу, чтобы лично подписать какие-либо документы, но Тони не переживал – Хэппи всегда был рядом с Питером. Даже когда Питер об этом не знал. — Ты прекрасно выглядишь, — Тони не успел подумать, как слова вылетели изо рта. Недосып сказался. Ну, он был искренен, Питер выглядел и впрямь замечательно, несмотря на красноватые круги под усталыми глазами и волосы, похожие на разворошенное гнездо. Питер выглядел по-домашнему, уютно, как надо. Будто бы всегда был здесь для Тони. Но нельзя было говорить такое, не сейчас, они недостаточно близки, Питер может испугаться… — Странно, когда я проходил мимо зеркала, мне показалось, что я сбежал со съёмок «Трупа невесты», — фыркнул Питер, глядя на Тони недоверчиво и игриво, — Смог бы сыграть там червяка. Тони облегчённо выдохнул. Благослови тот, в кого Тони не верил, это чудесное, невинное создание. Питер не понимал, что Тони к нему испытывал, даже не представлял. Тем лучше. — Почему не невесту? — подмигнул он безобидно, и Питер смущённо прыснул в кулак, отвернувшись. — Мистер Старк! Питер принёс ему счастье. Тони не может это отрицать. При всём своём желании думать, что он спас Питера и тот всем обязан ему, Тони в самой глубине того, что другие люди называют душой, знает – Питер спас его. Оживил его. И Тони не мог его потерять. А значит, Питер не мог уйти.***
Это любовь. Совершенно внезапно все песни о любви стали откликаться в сердце Тони, все эти фильмы про любовь стали напоминать ему о них с Питером, всевозможные цитаты о ней же были так похожи на его мысли о нём. Питер – произведение искусства. Тони хотел бы рассказать ему о том, каким он видит его, хотел бы рассказать, что один его вид будоражит всё его существо. Но, конечно, для этого было рано. Но его волновало и пугало то, как в его светло-карих глазах загорались счастливые огоньки, вызванные именно им, Тони. Может, дело было в раздутом эго Старка, но искры восхищения в обращённых ему взглядах не должны были угаснуть, он не пережил бы этого. Он не мог допустить, чтобы Питер смотрел так на кого-то ещё. Тони так же волновала мягко изогнутая улыбка Питера, посылавшая волну мурашек вдоль его позвоночника. Питер улыбался ему, смеялся с ним, иногда застенчиво и скрытно, а иногда – зажмуриваясь, сгибаясь, задыхаясь от того, как весело и хорошо ему было с Тони. Тони волновала эта скромность и трепетность, которые украшали мальчика, делая его ещё более желанным. Его молчаливая покорность и некоторая пугливость возбуждали, умиротворяли, так подходили Старку. Питер будто был создан для него. За исключением пары досадных нюансов. Например, Питер, судя всему, был верующим. Он с таким трепетом говорил о Дне Благодарения, будто бы действительно собирался кого-то благодарить. Если спросите Тони, то для него это героизм – верить и благодарить кого-то после того, что Питер пережил. Или же непроходимый кретинизм. Тони не уверен, что там написано в Библии, но что-то ему подсказывает – там точно есть какое-то сомнительное дерьмо про однополые связи и про то, чем это карается на том свете. И Тони, вообще-то, не был геем. Даже учитывая его чувства к Питеру, он не считал себя таковым. Его привлекали женщины, его возбуждали их тела, ими было удобно пользоваться, но он терпеть не мог их тупость. Однако его никогда не тянуло к мужчинам. Тони не мог, глядя на Стива или Тора, сказать, что хотел бы переспать с ними. Это было бы похоже больше на бой титанов, чем на секс. Но подобные Питеру юноши были чем-то другим. В них не было ничего, что раздражало бы Тони, не было визгливости, глупости, истеричности, которые были присущи женщинам. Напротив, в них был какой-то девичий шарм, изящество. Их гибкие, стройные, молодые тела, пока ещё гладкие и нежные, распаляли его. Но Тони не назвал бы их мужчинами. Они ими не являлись. Так что секс с ними не делал Тони геем. И если Богу есть, что на это ответить, пусть он отправит ему имейл. Тони раскачивался на своём кресле, наблюдая за Питером на огромном экране. Питер, сонный и как всегда изумительный, увлечённо болтал с Пятницей, что-то доказывая, и в какой-то момент прелестно выгнулся, встав на коленки, чтобы достать что-то из-под кровати. В голове Тони пронеслось множество различных вариантов того, что он мог бы сделать с Питером, от самых ласковых и нежных до жестоких и вопиюще непристойных. Тони так задумался, что пропустил момент, когда Ница стала цитировать его угрюмые, злобные высказывания, расстраивая теми Питера. «Мне некого благодарить и не за что, тем более в день геноцида индейского народа» Звучало не очень приятно. Но разве он не прав? Это такой лицемерный праздник. И так странно, что Питеру он нравится, Питер довольно умён для своих лет и вряд ли романтизирует такие события… — Это ведь семейный праздник, — пролепетал смущённо Питер, и Тони даже через экран мог почувствовать его тоску, — И после полудня начнётся парад Мэйсис, мы с тётей его обожали... Рождество, изрезанные осколками руки матери, отец в тупой красной шапке. Блять. Ладно, если бы воспоминания Тони были такими же светлыми, он бы, наверное, тоже любил праздновать. У него были не лучшие ассоциации с праздниками, но он был готов стараться. Ради Питера. Это ведь и есть отношения? Работа над собой. Тони мог измениться ради него, он уже менялся. Он чувствовал, что становится лучше. Всё потому, что Питер стоил того. Идея подарить Питеру гиперкар пришла спонтанно, он просто знал, что на праздники полагается делать подарки, и, как он понял из разговора Питера с Пятницей, подарок для Тони Питер сделал заранее. Своими руками. Никто никогда не делал для Тони ничего милее. Как же он хотел поцеловать Питера, признаться ему в любви, сделать его своим, почувствовать его. Почему он не мог этого сделать? Они жили вместе целый месяц и Тони тянул, боясь спугнуть юношу, ведь тот был так сильно травмирован. Тони не любил ждать, тем более долго, но их отношения требовали этого. Питеру просто нужно было влюбиться в Тони. Это ведь просто. — Питер, ты воспринимаешь мистера Старка, как мужчину? — продиктовал Тони, и Пятница, обработав запрос, повторила услышанное тому. Питер в ответ так очаровательно покраснел, вскинулся, как испуганная лань, и, к сожалению, ушёл в отрицание. «Он просто молод — успокаивал себя Тони, — он поймёт всё позже». Но настроение от этого не улучшилось.***
Тони ненавидел этот блядский парад. Он ненавидел всю эту серую массу, сбегающуюся поглядеть на ряженых клоунов и уродливые, нескладные платформы, ненавидел громкую музыку и крики вокруг. Но Питер выглядел таким счастливым, что он не смел жаловаться. Питер так увлечённо наблюдал за всем происходящим, светясь от восторга, и Тони наконец увидел в нём обычного ребёнка, радующегося мелочам. И был горд собой ещё сильнее. Потому что Питер принадлежал ему. Этот маленький, незначительный, но такой яркий луч света, который делал Тони живым. — Хочешь такой? — вкрадчиво спросил он, когда Питер, задрав голову, раскрыл рот от восхищения, наблюдая за пролетающим шаром, — Метров двадцать длиной. Можем оставить болтаться во дворе, как тебе идея? Старк видел, как Питер борется с собой, разрываясь в сомнениях. Наверняка его премерзкая тётка не могла позволить себе лишние подарки племяннику, ребёнок совсем не привык к презентам. — Правда-правда? — засуетился Питер, разворачиваясь в его объятиях, лицом к лицу, сияя своими коричными омутами, — Можно? — Тони уверенно обнял его за талию, притягивая ближе, вплотную к себе, но Питер не заметил, дрожа от восторга. Такой взбудораженный, как шаловливый щенок. — Правда можно, Питер, — Тони так сильно хотел поцеловать его, такого искренне благодарного и счастливого, хотел бы прижать его к себе ещё ближе, чтобы Питер почувствовал, как сильно Тони… — Спасибо! — воскликнул вдруг Питер, заключив его в тесные объятия. Тони еле слышно застонал. Блаженство. Всё было идеально, Питер был так открыт с ним, так раскрепощён, и совсем не боялся его прикосновений. Не то что утром в гараже. Когда сравнил его с долбаным Квентином Бэком. «Он не сравнивал меня с ним, — успокоил себя Тони, — он такой драгоценный мальчик, он ничего плохого не делал!» — убеждал себя он.Я был нелюдим, но теперь я любим!
Ведь я всегда лгал, угрожал и пытал!
Изуродованное гримом лицо с нарисованными морщинами и трупными пятнами широко улыбнулось, и Тони сразу охватило ощущение надвигающейся опасности. Будто бы сейчас все присутствующие попытаются напасть на них с Питером, украсть Питера или... Тони не боялся клоунов. Но он мог точно сказать, что с этим что-то было не так. Всё было превосходно, ну конечно тут должен был появиться этот грёбаный актёришка, чтобы вывести Тони из себя.Ура моей малолетней невесте!
Ура моей маленькой возлюбленной!
Миниатюрная девочка в свадебном платье неуклюже покрутилась рядом с Битлжусом, отбрасывая фату назад, являя зрителям детское личико. Сука. Тони тяжело вздохнул, прикрыв веки, и принялся считать до трёх, снова и снова, медленно успокаиваясь. Это была персональная программа? Они устроили это для Тони? Потому что всё это звучало чересчур знакомо. Что, если бы Тони выстрелил этому голосистому мудаку в рожу? Что, если бы он перестрелял здесь всех к чёрту? Они издевались над ним? Они потешались над ним. Они узнали, что он и Питер вместе, узнали, что они… — Вы устали? — Питер обеспокоенно нахмурился, глядя на него, и его ласковая ладонь легко прикоснулась к колену Старка. Питер явно наслаждался представлением, по нему нельзя было сказать, что его злило происходящее. «Я хочу убивать, — признался ему Тони мысленно, — я мог бы прямо сейчас схватить этого барда за горло и сломать ему гортань» — Вовсе нет, — отмахнулся он, сжав мальчишескую ладонь в своей, — но как я и сказал, — он хмуро проследил за тем, как актёры протанцевали мимо них, — безвкусица. Тони трудно давались разговоры по душам. Будучи хорошим, опытным бизнесменом, он знал лучше, чем разбрасываться искренностью налево и направо, но… — Было интересно, — робко проговорил Питер. Питеру понравился мюзикл. Питеру понравилась песня. Ему понравился тот сопляк, который издевался над Тони, возможно, не открыто, но явно. И этого было достаточно, чтобы Тони захотелось ударить Питера головой о приборную панель. Но он знал, что должен разговаривать с Питером, а не бить его. Он знал, что, стоит ему поднять на Питера руку один раз, он никогда не остановится и будет бить его за любой проступок, разрывая всю их волшебную связь. Нужно было разговаривать. — Тебя что-то в нём отвлекало от его отвратительного вокала, мальчик? — Тони не мог скрыть ненависти в своём голосе. Что могло привлечь Питера? Смазливая физиономия, скрытая за тонной театрального грима? Пластичность движений? Молодость? Он звучал молодо. Возможно, ему было около двадцати пяти. Питеру понравился этот уродец. Питер смотрел на него влюблёнными глазами и фантазировал о нём, пока Тони не замечал, Питер думал о нём даже сейчас, находясь в машине со Старком. Грязная маленькая... — Нет, сэр, — растерянно сказал Питер, и Тони не поверил ему. Отказывался верить. Тони намеренно хранил молчание. Он чувствовал, как Питер медленно впадает в панику, и Питер полностью заслуживал этого. Он заставил Тони ощутить себя никчёмным, поставил Тони ниже какого-то клоуна с улицы, так почему бы ему не пострадать за это? Тони так много сделал для него, он спас ему жизнь, и даже сегодня он так старался, он пошёл на этот мерзкий парад. И всё для того, чтобы Питер восхищался кем-то другим? — Простите, — взмолился Питер, лаская его слух этим жалобным тоном, — пожалуйста. Тони ждал. Он слышал, как Питер начинает гипервентилировать, слышал, как он сжимает кожаный руль до скрипа, и почти мог слышать, как Питер плачет, почти мог слышать эти зачатки отчаянных рыданий. Это было так сладко. Но ему внезапно стало стыдно. Тони признался себе — Питер не хотел его расстраивать. И, естественно, Питер не влюблялся ни в какого актёра. Он был сейчас с ним, с Тони, и всё было в порядке, пока Тони не начал эту бесполезную ссору. Конечно, Питер спровоцировал ссору сам, защищая того актёришку, но Питер сделал это не из-за какой-то личной симпатии. Питер просто был глупым и слишком добрым. Тони должен был учесть это, а не заводиться с полуоборота. Пусть это и вина Питера. — Прости, Пит, — не выдержал Тони как раз тогда, когда Питер развернулся к нему, точно собираясь рассыпаться в извинениях, — я немного вспылил, — признал он. И Питер вздохнул с таким облегчением, радостный от того, что Тони на него не зол, так что Тони уже не жалел об устроенной им сцене. Он так много значил для Питера. Питер так ценит его расположение. Питер так любит его, пусть пока что этого не осознаёт. — Ты так смотрел на него, — задумчиво проговорил Тони, поджимая обиженно губы, — будто он собственноручно повесил на небо луну и звёзды, — он постарался звучать как можно более удручённо, — Понятия не имею, что нужно сделать мне, чтобы ты смотрел на меня таким взглядом. «Явно ведь не вытащить тебя из настоящего Ада и выхаживать, как принцессу, — подумал ядовито Тони, — Этого, оказывается, мало». — Мистер Старк, — в шоке прошептал Питер вкрадчиво, глядя на него широко распахнутыми глазами, полными слёз, — вы спасли мне жизнь. Вы мой герой… Тони не торопился его перебивать. Он только улыбнулся мягко, глядя ему в глаза ожидающе, и Питер без заминки продолжил: — Вы уже сделали для меня так много и продолжаете делать каждый день! — это правда, чистая правда, — М-мне так жаль, если я не смог должным образом показать это, я... Я очень сожалею, что заставил вас чувствовать себя так. Вот оно. То, что Тони необходимо было услышать. То, чего он так сильно жаждал. Признания его подвигов. Заслуженной похвалы, заслуженного восхищения. Питер был таким искренним, таким нуждающимся в прощении, и Тони, конечно же, простил его. Как можно не простить, когда так умоляют? У них с Питером всё будет отлично, они идеально подходят друг другу.***
Питер напоминал ожившую сказку. Героя историй, о которых рассказывают, чтобы дети верили в добро. Ради всего святого, даже Тони был готов поверить, ведь Питер и впрямь изменил всю его жизнь. Тони было сорок семь, когда они встретились. И Тони никогда не был счастливее. Поэтому масштабы его ярости были понятны. Во-первых, Пеппер решила закатить скандал именно в этот особенный вечер, когда Тони должен был признаться Питеру в своих истинных чувствах. Пеппер кричала, обвиняла его во всех смертных грехах и, пусть она была полезным работником, Тони всё ещё мог её покалечить. — У тебя нет совести, у тебя нет сердца! — причитала Пеппер, — Я была верна тебе, я ждала, когда ты успокоишься, и была так рада, когда ты пригласил меня, а ты… Ты живёшь с этим мальчишкой? Это же ребёнок, Тони! Это ребёнок, о чём ты думаешь! Ей повезло меньше, чем Наташе. Тони всё-таки успокоил её, слегка придушив, так, чтобы её визги не нервировали ни его, ни Питера. И Пеппер в самом деле успокоилась. Сползла вниз по стене, держась за горло, и уже молча пялилась на него, так же осуждающе. Блять, Тони ненавидел таких громких женщин. Ненавидел командующих женщин. Требующих от него чего-то невозможного. Она должна была знать это. — Я же предупредил, — равнодушно взглянул на неё в ответ Старк, — я тебя придушу, если не заткнёшься. Он разобрался с Пеппер, казалось бы, дальше всё должно пройти как по маслу. Он признаётся Питеру в любви, делает предложение руки и сердца, они улетают на его остров праздновать и живут долго и счастливо, по плану Тони, как надо. Но Питер, самую малость, был идиотом, что ни в коем случае не преуменьшало его положительных качеств. Однако он и впрямь временами казался Тони таким… безнадёжно тупым. — Милостивый Господь, я благодарен тебе за отца, которого у меня никогда не было. Лучше бы он пырнул Тони ножом и попытался ограбить, это бы расстроило Тони меньше, гораздо меньше. К такому виду предательства он был готов. Но… Питер считал его отцом? Питер всё это время был таким милым, потому что искал у него отцовской заботы? Как Тони должен был разбираться с этим, как ему, чёрт возьми, влюбить Питера в себя в таком случае? И эта специалистка, сующая везде свой нос, Кэрол, была последней каплей. Она всё испортила. Она пришла без предупреждения следующим утром, и, пусть Тони уже не спал, его это всё равно разозлило. На фоне последних событий, это было ожидаемо. Она дотошно прошлась по трём этажам, зашла в каждую комнату, заглянула в каждый шкаф и даже открывала их холодильники. Но больше всего Тони бесил её интерес к его спальне. Комнату Питера она осмотрела придирчиво, даже опустилась, чтобы посмотреть, что находится под его кроватью, но комната Тони… — Начальство было заинтересовано вашим случаем, — без вступлений начала Кэрол, уверенно заходя в его спальню, — одинокий миллиардер на закате лет усыновляет шестнадцатилетнего мальчика. — Намекаете на что-то? — подначил Тони. Конечно же да. Это выглядело сомнительно, но Тони не собирался спорить об этом и подставлять себя перед социальным работником. Пусть говорит, что хочет, но причин забирать Питера нет. Питер счастлив с ним. Нет, они счастливы вместе. Хоть Питер и испортил его планы со свадьбой и островом. Теперь это займёт больше времени, но всё равно рано или поздно произойдёт. Тони был уверен. — Учитывая его печальное прошлое, — Кэрол прошлась по комнате, — и то, что вы не дали этой новости просочиться в СМИ, — она наконец посмотрела на него, холодная, но неприязненная, — да. Намекаю на то, что знаю кучу таких историй. — Каких же? — Тони был готов прибить её прямо там. Она была права, ситуация донельзя прозрачная, кристально ясная, но Тони не собирался сдавать назад. Никто не заберёт у него Питера. Если понадобится – Тони выкрадет его обратно и спрячет, спрячет так хорошо, что никто никогда не найдёт его. — Знаете, мистер Старк, — Кэрол остановилась напротив полки с книгами, но Тони заранее знал, что привлекло её взгляд, — про вас и вашу семью ходят интересные слухи. Тони не спеша подошёл к ней и, наклонившись ближе, резким движением опустил фоторамку матери вниз. — Надеюсь, вам было приятно их слушать, — Тони заставил себя улыбнуться. Кэрол окинула его строгим взглядом снизу вверх, а затем, развернувшись, молча подошла ко входу в его гардеробную. «Чёртова сука, — взвыл Тони, держащийся из последних сил, — скажи еще что-нибудь и я сверну тебе шею» Самоуверенная дрянь. Она пошла дальше. Она решила надавить на Питера, втереться в доверие, отобрать. Решила поднять тему с усыновлением, чтобы задеть Тони, определённо сделала это назло. Питер так загорелся этой идеей, так ласково смотрел на него, и Тони было физически тяжело ему отказывать, но он не мог усыновить Питера. Он был влюблён в него. Он хотел жениться на нём. Эта белобрысая шлюха поставила его в такое положение! — Я понимаю, что тебе, может быть, очень нравится мистер Старк, — бормотала раздражающе Дэнверс, опустившись перед Питером на корточки, — и тебе нравится жить тут, но у тебя есть свой дом и финансирование государства. Хах! Финансирование государства? Питеру придётся пахать в какой-нибудь дерьмовой кофейне или разносить пиццу, чтобы выжить с этим финансированием в одиночку, а учитывая его пугливость… — Ты можешь подать заявление на эмансипацию и жить свободно. Эмансипация. Тони уже ненавидел это слово. Мало того, что Питер после суда только о ней и думал, так сейчас и эта пронырливая блядь начала обещать ему прекрасную жизнь без Тони. Какая, на деле, у Питера будет жизнь без Тони? В мире, который движется слишком быстро для такого юного, травмированного создания. В мире, который уже так подвёл его. В мире, в котором всем без исключения, кроме Старка, плевать на Питера. Финансирование государства? Собственный дом? Это же смешно. Тони бы засмеялся, если бы не обстановка. Тут, с ним, Питер в безопасности. В достатке. В любви. Без Тони Питер и недели не протянет. — Что значит «жить свободно», мисс Дэнверс? — Тони встаёт со своего места, и Кэрол тут же поднимается, недовольная, раздражённая, — Вы видите на шее мальчика ошейник или, может, где-то в моём чёртовом доме завалялись наручники с цепью? Он так хотел сомкнуть свои пальцы на её шее. Давить, пока она не побледнеет и не обмякнет на полу, мерзкая тварь. — Много додумываете, — прошипела Кэрол, к сожалению, без страха. Уже этого, этой глупой храбрости в её глазах, было достаточно для того, чтобы Тони хотел убить её. — Много выискиваете, — огрызнулся он, но, заметив, как Дэнверс перевела взгляд на Питера, наверняка чтобы снова заговорить про эмансипацию, добавил, — Мы подпишем документы на усыновление. Капкан захлопнулся. Питер восхищённо выдохнул, подскочив с места, и бросился к нему на шею, обнимая его крепко. Тони приобнял его в ответ, не отрывая глаз от молчаливой, подозрительной Кэрол. — Хорошо, — заключила она, и Тони сжал в руках ткань футболки Питера, чтобы не вмазать этой стерве по лицу. Хорошо? Хорошо? Он согласился усыновить любовь всей своей жизни. Он усыновил Питера, и Питер выглядел таким радостным, что Тони становилось тяжело на него смотреть. Ничего, блять, не было хорошо.***
Тони избегал всякого контакта с Питером, боясь сорваться и сказать пару нехороших слов, которые, на самом деле, не были бы беспочвенными. Питер хотел, чтобы Тони усыновил его, пошёл на поводу у этой конченой твари Дэнверс, к тому же, сидел там и слушал её сказки про счастливую, блять, жизнь вдали от Тони… Нет. Питер был такой же жертвой ситуации. Во всём виновата Кэрол, Тони ещё позаботится о том, чтобы та запомнила этот день, когда перешла им дорогу. Мерзкая, пронырливая дрянь! К моменту судебного заседания Тони немного успокоился. Самую малость. Да, это было усыновление, официальное, настоящее, они стали бы считаться отцом и сыном, но… Это всегда можно было расторгнуть. Требовалось лишь действовать согласно изначальному плану – влюбить Питера в себя и жить с ним долго и счастливо. Проще не бывает. Так что… — Ты усыновил его? — расхохотался Тор, запрокинув длинноволосую голову назад, — Ты серьёзно… усыновил его! Стив поддержал Одинсона смехом, но очевидно стыдился того, что его забавляет эта ситуация, поэтому скрыл улыбку за бутылкой пива. Барнс, как обычно, сидел сбоку от Роджерса, как сторожевая собака, и не выражал никаких эмоций. Тони в любом случае знал, что Баки не одобряет его планы, но сложилось так, что ему было абсолютно плевать на Баки. Брюс и Натали упрямо хранили молчание, видимо, сокрушаясь над тем, что вообще ввязались в это. Но что ему в них особенно нравилось – у них не было иного выбора. — Так что, — Тор заискивающе вскинул брови, — ты теперь его папочка? — Не тебе смеяться над инцестуальными пороками, — съязвил Тони, но Тор рассмеялся только громче, жмуря единственный глаз. Тони не сдержал ухмылки. Второй ему выколол он. — Роуди в курсе? — подала голос Рашман. — Кстати, да, — заинтересованно сощурился Стив, — как насчёт Роуди? — В курсе, — закатил глаза Старк, — Почему вас так волнует именно Роуди? — Потому что он единственный из нас, кто не совсем потерялся, как человек, работая на тебя, — отчеканила Натали. Это была правда. Отчасти. Роуди просто не был так тесно знаком с Тони, как все остальные, и оттого и был лучшим из его друзей. Или же единственным? Остальные так и ждали момента его слабости, чтобы напасть, Тони понимал это. Он слишком многое знал и мог сделать. — О, избавь меня от этого, — бесстрастно ответил Тони, — Будто это было неочевидно. — Что ты захочешь трахнуть шестнадцатилетнего травмированного мальчишку, которого собирался спасти? — Натали почти кричала, — Неочевидно? — Для тебя не должно быть, — невозмутимо согласился Тони, добавив невинно, — Как дела у Елены? Натали молча встала из-за стола и так же безмолвно направилась к выходу. — Женщины, — протянул скучающе Тони, — так эмоциональны. — Больной урод, — бросила она, покидая гостиную. За столом повисло неловкое молчание. Тони мог слышать, как раздражающе громко все присутствующие дышали, и еле держался, чтобы не взорваться. Нужно было догнать Натали и проучить её хорошенько за её чрезмерно длинный язык. Может, затолкать в первую попавшуюся комнату и напомнить, кто она и где её блядское место. — Мистер Старк, — мелодично пропела Пятница, отвлекая его от тяжёлых мыслей, — замечена активность в ванной комнате Питера. — Блять, — скривился от отвращения Барнс, и Тони несдержанно рассмеялся, будто бы запуская цепную реакцию – все присутствующие захохотали в ответ. Кроме Баки. Тони с удовольствием прострелил бы Баки башку и наблюдал, как черепушка взрывается, а мозги вытекают. И возможно даже сфотографировался бы на память. Несмотря на то, что Барнс выручил его в Афганистане, Тони жутко бесил этот контуженный вояка. Хотя временами был до ужаса забавным. — Ница, сохрани запись, — скомандовал Тони, и Барнс неодобрительно покачал головой. — Для семейного архива? — прогрохотал Тор, замерев в ожидании реакции. Тони нравилось контролировать ситуацию. Ему так же нравился Тор, напоминающий Голиафа, и нравилось, как тот старательно притворялся тупым. Тони знал, что Тор не чувствует себя комфортно, знал, что Тору неприятна его компания больше, чем остальным. Поэтому его забавляли эти демонстративные дурачества. Тони молчал с непроницаемым выражением лица, глядя на Одинсона испытующе, пока тот становился бледнее с каждой секундой. В конце концов Тони сдался и позволил смеху вырваться из груди, и только после этого Тор облегчённо рассмеялся в ответ. — А когда покажешь мальчика? — спросил с напряжённой улыбкой Стив, — Так много разговоров… — И почти все подсудные, — добавил хмуро Баки. «А может, всё-таки стоит прострелить ему башку, — подумал Тони, глядя на Барнса внимательно, — На кой чёрт мне целых два наёмника?» — Только когда он пьян, — Стив еле заметно толкнул Баки в бок, нервно смеясь, — в обычное время Питер просто ангел поднебесный? По твоим словам, — кивнул он Старку, привлекая его внимание, — там есть, чем гордиться. Есть чем гордиться? Тони в жизни не видел никого прекраснее, чем Питер. Не видел никого даже приблизительно такого же притягательного, пленительного… За все сорок семь лет. И Питер принадлежал ему. Да, Тони определённо есть чем гордиться. — Завтра, — ответил, отгоняя бесполезные мысли, он, — мы отпразднуем и я познакомлю вас, между делом. — А ты действительно рад тому, что усыновляешь его? — терпеливо спросил Брюс, впервые за последние пару часов подав голос. — Не такой уж я извращенец, — усмехнулся Тони, довольно глядя на его чуть кривоватый нос, — это формальности, — подумав, он добавил, — Питер рад. Значит, я тоже. Иначе быть не могло. Последнее, что он мог сделать – испортить Питеру даже этот день своей унылой физиономией. Брюс промолчал, глядя на него изучающим, пытливым взглядом, но почти сразу же отвёл тот в сторону. Неужели снова пытался анализировать его? Смешно. — Кстати, — Тор устроился удобнее на своём кресле, тревожно поигрывая бутылкой пива в руке, — ты говорил, вы даже отметили вместе День Благодарения? Мальчик на тебя сильно влияет. Не удивлюсь, если через пару месяцев ты станешь совершенно другим человеком. Хиппи в брюках клёш, например, или же… Тони покачал головой, лениво посмеиваясь, в очередной раз будто бы выпадая из реальности. Только сейчас это не было страшно, не было угрожающе. Нет. Тони чувствовал себя Богом. Он почувствовал, что управляет этими людьми вокруг себя, как увлечённый мальчик – оловянными солдатиками. И, если честно… Так всё и было.***
Брюс как-то пытался поставить Тони нарциссическое расстройство личности. Точнее, прямо заявил об этом, кажется, года три назад, и опять же спровоцировал Тони на сильнейший взрыв эмоций. — Всё дело в низкой самооценке, — сказал Брюс. И Тони вбил его лбом в его же рабочий стол. Пять раз. — Проблемы с агрессией так же указывают на… Шесть. Спустя пару лет Тони сам заинтересовался этой темой, но, как ему показалось, в нём было мало от нарцисса. То есть, он не был обижен жизнью и не искал чужого одобрения. Он так же не реагировал остро на критику, плача часами в подушку. Ему было плевать на всех вокруг. Люди и так знали, что он успешен, богат, красив и попросту идеален. Но ему было приятно вести Питера, одетого в идеальный кремовый смокинг, через банкетный зал, наполненный его завистниками. Тони знал, о чём они думают, и знал, что они все смотрят, оценивают, взглядами пожирают его юного спутника. Питер был таким обворожительным с этими небрежно уложенными кудрями и галстуком-бабочкой. Он шёл, прижавшись доверчиво к Тони, глядя по сторонам раскрытыми в любопытстве светло-карими глазами. Оленёнок под боком льва. Он принадлежал ему, он был целиком и полностью мальчиком Старка, и все его «друзья» знали об этом, поэтому смели только наблюдать. Тони познакомил его со всеми, включая Стива, Баки и Тора, которые видели его впервые, а ещё официально познакомил с Брюсом и Роуди. Питер не стал задавать неудобных вопросов, вроде «Почему все окружающие меня люди каким-то образом связаны с мистером Старком?», и это радовало. Тони не был в настроении врать. — Я думаю, Брюса ты помнишь? Брюс осторожно сделал шаг вперёд, сгорбившись, и еле ощутимо пожал Питеру руку, торопливо отпустив. Это было правильно – Тони одобрял такое уважительное отношение к своей собственности. — Конечно! — улыбнулся широко Питер, глядя на Беннера щенячьим взглядом, и Тони ощутил болезненный укол ревности. Рука сама сжалась на мальчишеском бедре. — Ты выглядишь гораздо лучше, чем в нашу первую встречу, — проблеял Брюс, и Тони нахмурился, непонимающе уставившись на него в упор, — Влияние Тони идёт на пользу? — исправился тот. — Да, мистер Старк очень добр ко мне, — прощебетал миролюбиво Питер, задрав голову, так что Тони пришлось максимально расслабиться, улыбнувшись, — Но, доктор Беннер, я бы хотел спросить у вас о сеансах... Иногда Тони так сильно хотелось его ударить. — Сегодня праздник, малыш, ради Бога, — однако сдержанно произнёс Старк, притягивая Питера ближе к себе, — лучше пойди поболтай с мисс Рашман. Она как раз скучает у бара. Он видел, что Питер не хочет уходить. Что Питер хочет остаться тут, с Брюсом, который начнёт анализировать состояние Питера и давать тому вредные советы по восстановлению и заботе о себе. Совершенно ненужные советы. Питер сдался: — Да, сэр. И, как только он удалился в сторону Натали, Тони обратился к Беннеру: — Даже и не думай его лечить. — Тони, — сокрушённо вздохнул Брюс, — Питер травмированный ребёнок. Можешь снова меня ударить, — развел руками он, — но ему нужна настоящая помощь, профессиональная… — А я говорю, держись от него подальше, — ему достаточно было сделать один шаг, чтобы Беннер отступил, раболепно опустив голову, — или в следующий раз я сломаю тебе жизнь. Потому что Тони был здесь, чтобы позаботиться о Питере, потому что он знал лучше всех, в чём именно Питер нуждался. Тони не нужна была магия психологии и травящие организм таблетки, чтобы помочь ему. Только его безусловная любовь. Остаток вечера они провели вдвоём, и Тони старался не оставлять Питера в одиночестве, ведь понимал, что любой, абсолютно любой мог попытаться увести, украсть его, из зависти, из вожделения, просто назло Тони. Питер был чертовски красивым мальчиком. Многие хотели бы его присвоить. — Старк! — на редкость приветливо воскликнул Пим, торопливо приближаясь. И пусть Хэнк старался поддерживать зрительный контакт с ним, Тони прекрасно видел, что его похотливые глаза то и дело съезжали в сторону Питера. — Ты можешь поговорить с Брюсом, — наклонившись к Питеру, прошептал он, и кивнул приветственно Хэнку, — живее. Тони не собирался знакомить Питера с такими, как Хэнк. Тот был полезен как бизнес-партнёр, но был исключительно противен Тони, как человек. Его списку секс-аллегаций позавидовал бы Тед Банди. Тони ненавидел насильников. Серьёзно, наслаждаться чьими-то страданиями в постели было странно. Даже если страдали женщины. — Всё никак не загляну к тебе, — Пим с сожалением проводил взглядом Питера, тут же вернув внимание Тони, — как ты поживаешь? Как тебе… — он спешно смочил губы вином, — отцовство? — Дети цветы жизни, — обольстительно улыбнулся Тони. — Твой, — со смешком вскинул брови Хэнк, — определённо райский цветок. — А ты любишь детей? — стараясь держать себя в руках, спросил он, — Не знал. — Таких дивных, — протянул Пим, оглянувшись на Питера, молчаливо стоящего рядом с Роуди и Брюсом, — только любить и остаётся. «Сукин сын, — мысленно выругался Тони, — если бы я не хотел себе твою компанию, я бы прямо сейчас разбил твои очки стёклами внутрь» — Пеппер отправила тебе контракт? — спокойно поинтересовался он. — Мои адвокаты изучают его, — отмахнулся Хэнк, снова ища Питера глазами. — Наверное, подписывать стоит вне официальной обстановки? — предложил вдруг Тони, — Ты ведь хотел заглянуть к нам, — и с усилием продолжил, — с Питером. И когда Хэнк со счастливой, широкой улыбкой закивал, Тони почти стало стыдно. — Я с удовольствием, — горячо пробормотал Пим. Ничего страшного не случится. Тони ведь будет рядом с Питером всё время. Хэнк не позволит себе лишнего – побоится.***
— Я бы хотел поговорить с мистером Беннером снова, — Питер зачерпнул ложкой немного ванильного мороженого, и Тони с нарочито спокойным видом наблюдал за тем, как он засовывает ту в рот, обсасывая. Невинно. Не провоцирующе. Питер не был способен на провокации, Питер был слишком искренним и чистым. Тони потребовалось несколько долгих секунд, прежде чем он осознал услышанное. И ужаснулся. — Когда я подошёл поговорить с ним, он будто бы меня игнорировал, — грустно проговорил Питер, — Знаете, словно у меня на голове были ядовитые змеи, как у Медузы Горгоны. Так странно… Мир Тони был бы разрушен, если бы Питер продолжил эти сеансы с Брюсом. Блять, Брюс не стал бы настраивать Питера против Тони, но и ломать Питера под интересы Тони Брюс тоже отказался, ещё в самом начале. Назвал его эгоистом и предложил самому пройти курс, за что поплатился лёгким испугом и разбитым носом. — У тебя серьёзные проблемы с агрессией, — прохлюпал тогда Беннер, а Тони рассмеялся. Это же так неочевидно. Психотерапия это бред. Бессмысленный, нацеленный на вымогательство денег и мозгоебство бред. — Брюс в отпуске, — без тени сомнения на лице солгал Тони, — но мы можем нанять кого-то другого. Кого-то, кто будет знать лучше, чем отказывать Тони в услуге. Кого-то, кто посодействует, ускорит процесс, поможет Питеру полюбить его быстрее. — В отпуске, — Питер заметно расстроился, что не укрылось от внимания Старка. Питер запихнул в рот ещё одну ложку мороженого, задумчиво нахмурившись, — Я бы хотел именно мистера Беннера. Просто он так меня понимает…. Я имею в виду, он действительно понимает всё, что я чувствую. «Нет, — удивился Тони, — это я понимаю, что ты чувствуешь, — Тони застыл, переваривая услышанное, в лёгком шоке, — Это я понимаю тебя лучше всех. Я понимаю тебя и принимаю, я тот, кого ты должен хотеть, тот, кому ты должен доверять всё самое сокровенное!» — возмутился он. Это казалось такой вопиющей несправедливостью, ведь он так старался поддерживать Питера, радовать его, угождать ему. Тони дарил ему подарки: в комнате Питера, помимо горы новой одежды, появились новые, коллекционные фигурки его любимых супергероев, отдельный шкаф для милых мелочей и игрушек, вроде железной дороги с железнодорожной станцией и конструктора в виде огромной деревни, не говоря уже о световом мече и том уродливом Йода-шаре. Тони не собирался останавливаться на этом, Тони мог предложить Питеру что угодно, всё, о чём тот мог мечтать. Питер хотел Брюса? Доверял Брюсу? Они виделись один раз. Он не мог предпочитать ему Беннера, это так… тупо. Питер казался умным парнем. «Возможно, я ошибся» — мрачно подумал Тони. Возможно, Питер грёбаная тупая малолетка, способная предать его ради первого встречного, который будет добр к нему. Любого, кто поманит его конфетой. — А когда он вернётся? — Питер любопытно взглянул на него, но переменился в лице, встретившись с Тони глазами. Растерялся, испугался, замер, как кролик перед удавом. Тони мысленно посчитал до трёх, с трудом отведя взгляд, и постарался расслабиться. Не создавать впечатление, словно он собирался взять Питера за волосы и бить его лицом об кофейный столик раз за разом, пока… — Я снова сказал что-то не то, — вдруг прошептал Питер тихо, удручённо, и Тони нехотя посмотрел на него. Такого внезапно крохотного, виноватого и потерянного, — простите, — Питер опустил голову, сосредоточенно размешивая мороженое в миске, превращая то в кашу, — Я не имел в виду ничего… Ничего, что вы могли бы подумать. Он снова собирался плакать? Это так славно. Сердце Тони моментально растаяло, как по волшебству, растроганная улыбка тронула его губы. Он хотел поцеловать Питера прямо сейчас. Чёрт, конечно, конечно же Питер не имел в виду ничего подобного. Конечно Питер не предпочитал ему Брюса и не собирался предавать его. Питер же такое сокровище, он действительно собирался расплакаться от стыда за то, что расстроил Тони! — Всё в порядке, — вздохнул он, притягивая того к себе, трепетно обнимая, — всё хорошо, — Питер порывисто прижался к нему, и Тони совершенно забыл, на что был зол пару минут назад. Отношения это всегда сложно. Главное, Питер сделал первый шаг к примирению, признав свою вину. Чёрт возьми, Питер был так, так идеален для Тони, их свела судьба, несомненно. Они были созданы друг для друга. — Вы не злитесь на меня? — тоненько спросил Питер, заглядывая ему в глаза угождающе. Такой покорный и зависимый. — Нет, — нежно пригладил его гладкую щёку Тони, — я никогда не смог бы разозлиться на тебя, — солгал он приторно. Но Питер, словно разглядев в его лице нечто отталкивающее, нечто угрожающее, вдруг отстранился, уйдя от ласки, и Тони с трудом подавил желание схватить его за волосы второй рукой, чтобы удержать на месте. Чтобы Питер не мог оставить его, не мог отвергнуть. Почему он пытался убежать от него? Отношения это всегда сложно. Главное, чтобы Питер научился любить Тони и принимать. А Тони в ответ положит весь мир к ногам Питера.