Цель: заполучить сердце ̶б̶о̶г̶а Сакусы Киеми

      Предупредительный гудок не срабатывает. На рельсах все еще недвижно стоит автобус, будто вовсе не слышит и не видит приближающийся поезд. Расстояние быстро сокращается и локомотив сшибает бедный автобус, волоча его за собой еще несколько метров. Примерно так себя ощущал Атсуму, когда он удивительным и неведомым способом стал частью коллектива. — Я Хиро— представилась девушка после того, как указала на невнимательность преподавателя. Атсуму с сомнением заглянул в листок, но там действительно имелась его фамилия в одном из списков. Ровные и точные линии иероглифов. Как он мог упустить из виду собственную фамилию?       Хиро оказалось той, кто занимал его место с Сакусой. Стыдно признаваться, но первому впечатлению, еще в тот день, когда Киеми предпочел его компанию компании Хиро, Атсуму заклеймил девушку Авлетридой, что своими сладкими переливающимися песнями увлекла парня. Голос у Хиро и правда приятный, но вот флейты за пазухой не наблюдалось. Быть может в рюкзаке? — подумал он, пока окончательно не отказываясь от своего предположения. Не мог же Сакуса угодить в сети этой обольстительницы? Погодите-ка… — Ты в команде с Сакуса-саном? — Хиро лишь ухмыльнулась в ответ и игриво вскинула пару раз бровями в знак подтверждения.       Как Мие вообще удалось стать частью группы такого катона* как Сакуса? — А он вообще в курсе, что я теперь с вами? Боюсь, он будет против — все еще не веря в реальность происходящего Атсуму уже подумывал отыскать в Токио отвар из канареек и отрезвить ум.       Хиро лишь загадочно закатила глаза и, продолжая ухмыляться, уже открыла рот, будто желая поведать что-то, но их настиг в коридоре Сакуса. — Хиро, мы собирались зайти в дирекцию — бросил он напоминание, исчезая на ступенях лестницы, ведущей на этаж ниже. — Ой, точно — девушка уже дернулась вслед за другом, но притормозила и обернулась к все еще шокированному Мие — Я добавлю тебя в чат — на прощанье она помахала ему рукой и скрылась из виду.       Он понятия не имел, насколько правдиво все, что только что произошло. Ущипнуть запястье, ударить себя по лицу, ткнуть пальцами в глазницы — все методы перепробованы, все они привлекли внимание проходящих мимо студентов. Вот бы остановить кого-то и спросить: Ты не слеп и не глух? Ты можешь подтвердить, я действительно буду работать с Оми-Оми над общим заданием?       О великий и могучий Зевс, озари зарницей небо, о прекрасная и добродетельная Гея, заставь почки снова зацвести, о Посейдон, взволнуй море — если это все правда! Но не к тем взывал молитвы Мия. Сумасшествие от любви это заботы других богов.       Зудом пронимало даже кости, когда он нервно проверял экран в ожидании заветного уведомления в Line* каждые несколько минут, из-за чего получил замечание от сенсея во время проведения теста. Но желанного «облачка» все не было и не было. Ни когда закончились занятия, ни когда он пообедал в кафе, ни после того как вернулся в общежитие. Ему стоило бы заняться уроками, а не лежать и смотреть на молчащий телефон рядом с ним. На тумбочке рядом покоились макеты будущей скульптуры, которые пора бы уже начать реализовавать, но на данный момент имелся лишь корпус из металлической проволоки, даже отдаленно не напоминающие черты человеческой головы. Вдохновение никак не шло, а без напевов муз искусства на ухо Атсуму не решался взяться за глину. Единственное, что выходило из-под неосвященных рук, так это простые зарисовки, которыми он кормил сенсея, обещая в ближайшее время дать нечто существенное, чем просто образ на бумаге.       Пролежав до поздней ночи, он уже обошел всю комнату, осмотрев все ее углы, прочел Аврелия «Наедине с собой» и даже выписал термины по философии. Энтелехия угасала с каждой минутой проведенной в скрипучий тишине, поэтому в попытках спастись Атсуму надел наушники и решил послушать музыку. Фон заполнили британский квартет со своей электронной музыкой. Теплый приглушенный свет лампы, словно упавшее солнце в озеро темноты комнаты. Из щелей окна тянулись невидимые прохладные струйки вечера сентября, едко щипавшие голые стопы Атсуму.       Глядя на время в маленьком окошке на панели ноутбука, он повел затекшими плечами от долгой неподвижной позы. Наушники поползли вниз, украшая шею будто ожерелье. Мия сделал пару шагов и упал на кровать, выуживая из кармана шорт телефон. По прежнему ничего. Взгляд скользнул на последние переписки, среди которых были различные беседы группы и диалог с Китой. Следом за ним шла иконка с именем Осаму, где последнее сообщение было за Атсуму и которое, уже как неделю, помечено прочитанным, однако ответа до сих пор не последовало. Ему не хватало общения с братом, брату не хватало времени чтобы отвечать, так и жили. Помучить Шинске парочкой голосовых Атсуму решался не чаще пары раз в неделю, иначе… Неважно.       Вас пригласили в чат «Задание Сато-сенсей».       Первой возникла мысль, пробившаяся в разум стрелой: «Какое душное название для чата», следом, пробиваясь прямо в цель, рассекая на две части первую, с треском шока пробивается другая стрела «Это было наяву! Я не выдумал! Они не забыли обо мне!»       Хиро: — надеюсь у тебя нет никаких планов на завтра, Мия-сан пересланное сообщение — встретимся завтра после обеда в библиотеке второго корпуса.       Атсуму заглянул в свой график безДЕЛья и нашел что завтрашний день у него полностью свободен, как и любой из дней, когда его ждет встреча с Сакусой. Можно ли унять радость от трепета, когда он сможет провести время с тем, с кем так долго хотел? У него столько вопросов к Киеми, столько вещей, которые хотелось узнать именно от него самого, а не из сплетен в университете, не из разговоров болельщиц или информации в интернете. Предел мечтаний Тсуму, это простой, беззлобный и искренний разговор с Киеми, где он не сбегает от него, бросив едкую фразу на прощанье. Мог ли Атсуму заинтересовать Сакусу?       Как я пришел в волейбол? Какой мой любимый сериал? Или может предпочитаю им игры? Да даже какой любимый цвет? Вот бы он спросил хоть что-то, кроме того почему я такой придурок  — мечтательно раздумывал связующий, переходя дорогу на пути к библиотеке.       Читальня угнетала. Из шести ламп работало лишь две. Учитывая пасмурную погоду за окном, казалось он скоро уснет в образовавшейся темени. Книгам повезло, они улеглись на полках, прижавшись друг к другу, и спят. Они не будут разбужены монотонным голосом однокурсника или противным звуком трения ножек стула по плитке пола. Дождь пробегал каплями по стеклу, убаюкивая разум. Вот честное слово, он спрятал руки в длинных рукавах бежевого свитера, нервно постукивал ногой, пытаясь не дать ногам окончательно закоченеть, склонился над блокнотами, прикрытыми глазами стараясь рассмотреть собственные каракули. Черная маска на лице согревала щеки, хоть и немного из-за нее и чесалось за ухом. Но он привыкнет, точно п р и в ы к н е т… — Ладно давай закончим на этом — шлепком тетрадь упала на стол, заставляя присутствующих выйти из транса — Обязанности поделили и теперь работа должна пойти быстрее.       Со страной Морфея пришлось распрощаться до окончания дня, хотя вряд ли бы хотелось засыпать в столь промерзлом и некомфортном месте, как библиотека. Но и плестись в общежитие не хотелось — далеко, да и по такой слякоти…бррр. — Хорошо добраться до дома, мальчики.       Хиро накинула на голову капюшон дождевика и побежала под дождем к ожидавшему ее такси. Он проводил ее взглядом, лениво доставая зонтик из рюкзака. Омерзительный хлад не шел ни в какое сравнение с теми эстетичными картинками в соцсетях. Казалось, выйти наружу и попадешь в промозглое царство холода и мрака. — Идешь на тренировку? — ровняясь с Мией, Сакуса подошел к широкому окну, наблюдая тем же сонным взглядом за творившимся по ту сторону.       Бросив косой взгляд, Мия едва улыбнулся, слыша долгожданный вопрос, хоть и такой простой. — Ага. — Прямо сейчас? У нас еще почти два часа — сжимая лямку сумки, свисающей на бок, парень продолжал смотреть перед собой. Это походило на тот сборник шаблонных вопросов, которым обычно пользуются в неловкой тишине. И обычно Сакуса не использует его, предпочитая просто молча удалиться. — Спортзал ближе, чем общежитие. — Чего? Я не понял, что ты там пробубнил — он удрученно оглядел Мию — С каких пор ты стал носить маску?       Догадываясь о плохой слышимости через слой ткани, Тсуму снимает одну резинку, позволяя маске свисать на левом ухе. — Во-первых, в ней тепло ходить по улице, а во вторых на парах не видно, как я зеваю. Почему ты раньше не поделился со мной такими секретами Сакуса-сан?       От чего-то Киеми сморщил нос в конце слов Мии. — Боюсь тебя разочаровать, но у масок другое назначение. — А мне кажется, она многофункциональна. — Так что? — почти перебивая, вставил Сакуса. — Думаю пойти сейчас, чтобы потренироваться. — Тогда идем — Киеми двинулся вперед, не дожидаясь что скажет его собеседник.       Атсуму потребовалось пару секунд, чтобы понять — это не звуковая галлюцинация. Пара секунд, чтобы серое пальто украсило темными пятнышками зевсовая влага. Еще пару секунд, чтобы подбежать и раскрыть зонт над ним.       Правильно ли он понял, что доигровщик предложил ему вместе потренироваться? Или может у него другие дела в зале? Да черт, что можно еще делать в спортзале? Все варианты возникающие в голове Атсуму, никак нельзя отнести к объекту его воздыханий. То есть это и правда приглашение? То самое в стиле Сакусы, когда говорит он одно, но смысл вкладывает совершенно иной и который для других не столь очевиден, как ему кажется, совсем как в данный момент?       Сбивчивые и запутанный мысли Атсуму прервались, когда Киеми поднял голову и оценочно взглянул на предоставленный «щит». Мия вспыхнул краской не то от стыда, не то от восхищения открывшему зрелищу: пара капель медленно сбегали по нахмуренному лбу вниз по скулам, а после по подбородку, спускаясь по кадыку и впадая в ворот одежды. — Пойдем — кое-как промолвил Мия, делая небольшой шаг, чтобы Киеми успел пойти вместе с ним.       Самым важным было удерживать баланс зонта, не позволяя и капли упасть на плечо Киеми. Ладонь, как камень, способный дрожать, крепко сжимает основание и несет его как факел с огнем, что Прометей даровал людям. Спасти от намокания этот коробок со спичками — единственным, что способно разжечь в сердце Атсуму настоящий олимпийский огонь. Интерпретируйте как угодно, но неподдельно и ложно одновременно то, что Сакуса действовал для Тсуму как печь, как щупальце медузы, как углерод. Пронзающий насквозь ветер уже не так страшен, если он идет под одним зонтом с Киеми.       Сакуса же бредет неспешно, словно вовсе не чувствует леденящего потока воздуха, отвешивающего пощечины. Будто из солидарности к Мие не прячет руки в карман, вместо это сильнее пытается оттянуть рукава худи через шлицы пальто. Пару раз он заправлял прядь, но Борей приложил все усилия, чтобы кудря снова спадала на лицо. Бледность Киеми сегодня вовсе не казалось странной, она отлично вписывалась в погодные условия. Вот она — естественная среда Киеми.       Нужно о чем-то поговорить? Мне нравится уже даже просто идти с ним вместе, а вдруг, если я прерву молчание, то есть вероятность, что он не захочет… А хотя куда он денется? Не пойдет же обиженно и одиноко под ливнем? — и вот реактор мозга снова замыкает и ударный ток сомнений пробивает извилины Мии. — Ты действительно думал выступать один? — катушка вылетает напрочь, от сиплого голоса сокомандника. — Ну, да — неуверенно отвечает Атсуму. — Неужели никто не захотел иметь дело с великими Мией? — Ага — опускать едкий комментарий глупо, учитывая что сказанное истина — Nuda veritas*.       Латинское выражение смутило обоих. Понял ли значение сказанного Сакуса, уже неважно, потому что разговор вновь угасал не успев разгореться. — И что ты готовил самостоятельно? — кажется Киеми решил подбросить в угасающий костер дров — Надеюсь, не собирался сыграть с сенсей в игровые кости — хмыкнул Киеми, едва улыбаясь, явно представляя, как бы это выглядело со стороны. — Нет. — Что нет? Что ага? Хватит отвечать односложно! Не хочешь разговаривать так бы и сказал — шаг ускорился и он уже стал попадать под дождь, выбираясь из предоставленного купола.       Но далеко уйти не удалось, его одернули за локоть. Классические туфли с лакировкой остановились у большой лужи. Тело пробило дрожью, не то от резкого порыва ветра, не то от касания. С опаской оглянувшись, он окинул Атсуму нечитаемым взглядом, но этого хватило, чтобы парень тут же отдернул покрасневшую руку. — П-прости, Сакуса-сан. Я вовсе не пренебрегал тобой в разговоре, просто не хотел раздражать.       В карманах пальто у Сакусы завибрировал телефон. С большой неохотой вытаскивая смартфон он увидели сообщение от капитана.       Насколько странно желать, чтобы дерево обвалилось перед нами и нам пришлось выбрать более долгий путь. Хочу продлить эту прогулку, но Оми должно быть замерз — Атсуму разглядывал те малюсенькие бусинки воды на темных волосах, а еще как Киеми без особого успеха зарывается в свой бардовый шарф поглубже прячась до носа. Впечатать этот образ в памяти, ведь больше погулять с ним Сакуса вряд ли захочет. — Я хочу есть — он убрал телефон обратно в карман и стал оглядываться по сторонам — Пошли в раменную. — У нас ведь тренировка — из рта шел пар, настолько похолодало на улице. — Ее не будет — уголки губ Киеми едва поднялись вверх — Так идешь?

***

      Атсуму подпирал рукой голову и смотрел на то, как сумерки перетекают в ночь. По асфальту гонялась друг за другом сухая листва. Окно запотевало снова, и тогда ему приходилось проводить по нему тыльной стороной ладони. Уныло и серо, лишь редко проезжающие машины слепят фарами. Этот день все страннее и страннее. Реальность сгущалась и все больше появлялось подозрений, что все, вплоть от библиотеки до сего момента, лишь лирическая поэзия, чернила на папирусе — не более. Да и те сгорели еще при мятеже царицы Зенобии.       Киеми вернулся быстро, ставя на стол две чашки и усаживаясь напротив Атсуму. — Согрей руки — двигая чашку к Мие, Сакуса стал расстегивать пару пуговиц на пальто. В заведении было тепло. Стоило входной двери открыться, как посетители ежились от внезапной прохлады.       Слова Киеми, Тсуму пропустил мимо, задумчиво рассматривая цветок внутри своей чашки, сохраняя неподвижность. Тогда Сакусе в прямом смысле слова пришлось вытащить из раздумий Мию, беря его руки в свои и укладывая их вокруг пиалки с напитком. Лишь тогда он дрогнул, а его пальцы интуитивно окутали горячий предмет.       Его пальцы словно замершая горка зимой, к которой может приклеиться язык. Вот только пока прилипли пальцы Сакусы. Хотелось потереть ледяные ладони, поднести ко рту и обогреть своим дыханием.       Почему ты совсем не заботишься о себе? — думал Киеми, отдергивая как можно плавнее руки, чтобы это не выглядело как грубость. Кажется его принудительный жест заставил Мию немного приободриться. — Еда готова будет через десять минут — отпивая свой кофе с кокосовым сиропом Сакуса сделал вид, будто вовсе не смущен собственными действиями ранее. По Тсуму и не скажешь, почему его щеки побагровели: из-за холода или странного поведения друга, а вот Киеми пришлось выкрутить себя на максимум, чтобы казаться невозмутимым — А пока я все еще хочу узнать, что бы ты все-таки представил сенсею в качестве группового проекта.       Мия до сих пор не особо понимал, почему Оми проявляет к нему такое внимание. Вопросы, вопросы, вопросы — знак препинания, имеющий форму кирок, помогал достигнуть, докопаться до сокрытого где-то глубоко, но зачем это Сакусе? Почему он выбрал своим фронтом работы именно его?       Установленный в душе Атсуму священный алтарь в честь Киеми Сакусы сейчас сиял. Дарованное прикосновение и назревающая душевная беседа — это настоящее чудо! Если бы сам идол знал, что о нем думал его главный поклонник. Мог ли поклоняющийся увидеть больше, чем позолоченные шелка, расписанные фрески и минойскую керамику. Что скрывается за фасадом раскидистых оазисов, пышных садов и коринфских колон.       Тотальная опустошенность. — Слепить на глазах группы Исполина, наподобие медного Колосса Родосского, зачитывая в этот же момент орфический гимн в честь Гелиоса.       Сакуса изумленный взглянул в лицо Тсуму, ища накипь лжи, но тот не шутил. Разочарование от издевки, которая не прозвучала, но имела место быть. С ним явно что-то не так. — Думаю, это выглядело бы…триумфально. Может стоит выгнать тебя из команды, чтобы увидеть это? — Что? Нет-нет-нет — замахал ладонями парень — Я бы все равно не смог. — Почему это?       Да потому что, вряд ли бы я был столь увлечен глиной, если ты будешь находится рядом. — Скорее получился бы Сатурн, пожирающий детей, нежели Колосс.       То, что происходит дальше, это полное крушение уголка святости в сердце Атсуму. Тихий и мелодичный смех срывается с уст Киеми, отзываясь столь гулко внутри, что стены не выдерживают и ломаются, разбивая иконы мозаикой. Их не спасти, их утягивают зыбучие пески глаз напротив, забирая или вернее сказать, возвращая свое по праву — все реликвии в улыбках, все вдумчивые взгляды, заключенные в жемчуга, все до единой фразы на гранитных плитах с именем Атсуму. Все, что так долго коллекционировал, нагло воруя, все исчезло. — И все же, я удивлен, что при такой наглости, упорстве и усердии, ты говоришь, что чего-то бы не смог — отпивающий кофе Мия чуть не подавился не то напитком, не то словами адресованными ему.       Уже который раз за день, Сакуса вгоняет его в краску и каждый раз говорит столь непринужденно, будто в этом нет ничего милого и смущающего. Обсидиановые глаза бегло осматривают помещение, ловко игнорируя упорный взгляд напротив. Красный маркер будет водить хоровод вокруг сегодняшнего дня. Самого сырого, мрачного и холодного дня для остальных, но только не для Атсуму. Для него это самый погожий денек, светлый и красочный, растопляющий лед в сердце. Его удостоили вниманием, его взяли под свое крыло, его похвалили. Сакура не цветет так в марте, как сейчас расцветает влюбленный Атсуму. — Сакуса-сан?       Доигровщик поднялся с места и, закатывая глаза, удалился, чтобы забрать наверняка готовый заказ.