Два Правителя

— Кто здесь? — спокойным голосом, будто ведёт светскую беседу, спрашивает Кардан. Бомба вскакивает с кресла и принимает боевую стойку, выхватывая из-за пояса меч. — Ох-хо, разве мы так давно общались, сын, что ты забыл мой голос? — из-за деревянной сворки появляется женщина с небольшими рожками и чёрными глазами. Её темно-зелёное платье шуршит, будто листва, когда она делает несколько шагов. — Что тебе нужно, Леди Аша? — продолжает спрашивать Кардан, внимательно следя за каждым её движением. — Ох, ну к чему такие официальности? Я ведь твоя мама, — улыбается она, но улыбка выходит настолько натянутой и фальшивой, что кроме отвращения ничего не вызывает. — Отвечай на вопрос, — сохраняя спокойствие, уже более серьёзно приказывает юноша. — Я гуляла по коридорам, да и решила заглянуть, — дёргает плечами женщина и проходит к дивану. — Прекрати, — фыркает тот. — Ладно, я скажу тебе правду, — кивает Аша и переводит взгляд на Бомбу, которая молчаливо стояла с мечом в руках. Было видно, что она находится в напряжении и в любую секунду готова начать сражаться. — Только скажи своей подружке выйти. Некоторое время Кардан изучает лицо Леди Аши, а потом кивает Лиливер, и та удаляется. — Говори, — ещё раз приказывает Кардан и на этот раз уже более нетерпеливо. — Может, я могу хотя бы присесть? — указывая взглядом на диван, спрашивает Аша. — Не тяни пикси за крылья и говори, зачем подслушивала мои разговоры, — он садится обратно на кровать, но уже ближе к Джуд. Аша довольная усаживается на край диванчика и смотрит на сына с такой добротой, будто любила его больше всех в этом мире. — Какой ты стал серьёзный! Прямо как твой отец когда-то, — мечтательно вздыхает она, поправляя складки платья. — Только вот твой отец никогда не падал так низко в глазах своего народа. — Что ты имеешь в виду? — кривится Кардан, разглядывая свои перстни. — Ты открыто заявил при всех, что женат на смертной, да ещё и сам схватил её на руки и понёс в покои Королей Эльфхейма, — брезгливо глядя на Джуд, фыркает Леди Аша. — Вот и решила предотвратить твою ошибку. Но ты, конечно, не успокоился, и мне пришлось следить за тобой из щёлки. — С чего вдруг тебя заботят мои ошибки? — спрашивает юноша без особого энтузиазма. — Всю мою жизни я сам был для тебя чем-то вроде ошибки. — Ну что ты такое говоришь?! Я любила тебя! Да, моя любовь не такая, какую матери обычно проявляют к детям, но всё же... — она запинается и замолкает. — Боюсь, ты любила меня только за моё существование. А точнее сказать, я обеспечивал тебе положение при Дворе, а власть и известность ты правда любила и любишь по сей день, — уголок его губ тянется вверх и на лице появляется издевательская усмешка. — Тебе ведь невыгодно, чтобы при Дворе шли слухи про твоего сына и Короля. — Ты...Ты совершил огромную ошибку, когда назначил эту девчонку сенешалем! А зачем ты на ней женился мне вообще непонятно! Ты хоть представляешь что начнут говорить придворные о тебе?! — её ладони сжались в кулаки, а в глазах плясали бешеные искры. — Каждый кто сегодня будет пускать сплетни, завтра отправится на эшафот. Уж Двор Теней об этом позаботится, можешь не волноваться. Ну а вообще, с какой стати мне слушать ту, которая бросила своего ребёнка и отдала на кормление кошке? — усмехается брюнет и смотрит матери прямо в глаза. — Я... Я не... Мне пришлось.... — начинает оправдываться женщина, но Кардан останавливает её жестом. — С меня довольно твоих бредней. С этого дня тебе запрещается выходить из своей комнаты и с кем-либо общаться, — Верховный Король хлопает пару раз в ладоши, и в покои заходят несколько стражников. — Уведите Леди Ашу в её комнату и охраняйте вход круглосуточно, — приказывает он. Его голос столь серьёзен, что никому из стражников и в голову не может прийти ему прекословить. Аша недовольная покидает покои покойного Элдреда. Когда стражникики и мать Короля исчезают за дверью, заходит Бомба. Она не успевает ничего сказать и получает от Кардана поручение: — Не дайте пойти сплетням. Каждого сплетника отправляйте на казнь, — он подходит к тумбочке и наливает в стакан немного воды. Затем делает глоток и добавляет: — Ашу держать в комнате. С ней никто не должен разговаривать, прислуга тем более. Не выпускать её, пока я не разрешу. — Будет сделано, — кивает Бомба и оставляет своего Короля наедине с женой. Безусловно, Кардану ужасно больно видеть, как Джуд умирает на его глазах. Её грудь почти не вздымается, а вдохи настолько короткие, что иногда кажется, что она вовсе уже мертва. Прощупать пульс достаточно тяжело, но его наличие вселяет крохотную надежду на жизнь Джуд. Как бы ни было тяжело признавать. Он любит её. Да, эта любовь смешана с ненавистью, но всё же. Каждый имеет право любить и быть любимым. Хоть Дуарте этого никогда не говорила, Кардан знал, что она его любит. Любит так же, как и он. Возможно, кто-то скажет, что ненависти между ними больше, чем любви. Но ему на это плевать. Пусть лучше ненавидит, но живёт, чем любит, но умирает. Его рука аккуратно накрывает её холодную ладонь. Обычно она не давала ему лишний раз прикоснуться к себе, но сейчас не может отказать. На её безымянном пальце надето то самое кольцо, которым он сделал ей предложение. Похоже, она носила его в мире смертных. Но если носила, значит он не был ей настолько противен, чтобы его забыть. Его губы растянулись в лёгкой и немного глуповатой улыбке. Её верность прошла даже через сильную ненависть. Она не готова выбросить его из своей жизни, а это уже радует. Его размышления прерывает стук в дверь. — Войдите! — чуть хриплым голосом восклицает Король и видит на пороге Тарин. На ней уже совершенно другое платье цвета старой бронзы. Девушка нерешительно мнётся у входа, не зная, что ей делать дальше. — Чего тебе? — он тут же убирает руку на колено и встаёт с кровати. — Я пришла проведать сестру, — тихо отвечает девушка и делает несколько шагов в сторону Верховного Короля. — Зачем ты это делаешь? — чуть помолчав, спрашивает Кардан, наклонив голову набок. — Делаю что? — непонимающе смотрит на него сестра-близнец. — Строишь из себя невинную в глазах других. Тебе ведь плевать на Джуд, — безэмоционально отмечает Кардан и опирается плечом на стену. — Что?! Почему Вы так решили?! — глаза Тарин испуганно бегают по помещению. — Ты ведь так легко предала её ради своего отчима. Ты бросила её и переметнулась на сторону врага, чтобы спасти свою жизнь. Это низко, — словно выплёвывает ядовитые слова брюнет, внимательно наблюдая за реакцией собеседницы. — Я не могла иначе! Мадок слишком серьёзный враг! А мне этого не нужно! Я хочу жить спокойной жизнью со своим мужем и спокойно родить ему ребёнка! — кричит Тарин, не сумев сдержать эмоций. — Но ты тоже её предал! — Так ты беременная? Интересно, — хмыкает Кардан. — Я и не отрицаю, что поступил жестоко и предал её доверие. Я не идеален и не пытаюсь таковым казаться. Тарин молчит, не находя, что ответить. Её глаза уже наполнены слезами, она заставляет себя не заплакать, сжимая кулаки. — Можно я попрошу Вас кое о чём? — не поднимая головы, спрашивает шатенка. — Допустим, чего ты хочешь? — сдвигает брови Кардан, ожидая ответа. — Вы не могли бы выйти?.. Я хочу попросить у сестры прощения... Я не знаю, слышит ли она меня... Я знаю, что она может умереть, но пока не поздно... Я не хочу жалеть всю жизнь, что не смогла извиниться перед ней, — чуть ли не шёпотом произносит последние слова Тарин. Её слова звучат искренне, даже для фейри, который не может различать интонацию и отличать правду от лжи. Кардан молча кивает и скрывается за дубовой дверью. Девушка оборачивается, чтобы удостовериться, что осталась одна. Возможно, это было бы идеальной возможностью, чтобы убить сестру, но у Тарин этого даже в мыслях не было. Она действительно хотела извиниться за своё поведение. Шаги до кровати кажутся настоящей пыткой. Каждый намного сложнее предыдущего. Но она всё же пересиливает себя и подходит к Джуд. Ноги Тарин предательски сгибаются, и она падает на колени. Девушка больше не сдерживает своих слёз, и они свободно текут по щекам. — Джуд... Я знаю, что предала... Я знаю, что ты вряд ли когда-нибудь захочешь со мной заговорить, но... Сейчас, когда ты не можешь меня прогнать, я хочу извиниться... Я поступила ужасно. Я встала на сторону твоего врага. Но я больше никогда тебя не придам... Я всегда буду готова тебе помочь и никогда не отвернусь от тебя. Да, мне не хватило силы духа, чтобы противиться Мадоку, но этого больше не повторится. Я обещаю... Нет! Я клянусь тебе своей жизнью и жизнью своего ребёнка! – слова признания льются рекой одно за другим, изредка прикрываясь всхлипами. Через несколько минут Тарин окончательно успокаивается и выходит в коридор. Кардана там уже нет. Но вот Локк стоит прямо за поворотом и дожидается жену. — Ну что, милая, можем ехать домой? — наигранно заботливо спрашивает рыжий юноша. — Д-да, конечно, — несколько отстранённо кивает девушка, и на её талию опускается рука мужа. — Только вот, у меня осталось одно дельце тут. Карета уже тут, пока сядешь — я уже приду, — он оставляет на её щеке лёгкий поцелуй и исчезает в полумраке коридора. Сбитая с толку Тарин не сразу понимает, что только что произошло, но всё же направляется к выходу из Дворца. Локк же тем временем обходными путями, избегая стражу, направляется к старой комнате Кардана. Как сказала Никассия, там находится потайной ход в покои самого Короля. А Локк уж очень хотел навестить своя́ченицу*. Но его ожидает сюрприз. Дверь заколочена досками. Да, снять их не так уж сложно, но сделать это аккуратно и незаметно не получится. Магистру Увеселений требуется несколько секунд, чтобы придумать новый план. Попасть в комнату Короля теперь можно только через окно. Поэтому Локк заходит в ближайшую гостевую спальню, высовывается из окна и ставит ноги на один из выступов стены. Ловко хватаясь за камни, он движется к окну покоев Верховного Короля, которое по счастливой случайности было приоткрыто. Немного провозившись с деревянной рамой, он оказывается внутри. В помещений никого кроме него и Верховной Королевы. — Ваше Величество! Как я рад Вас видеть!— Локк неспеша подходит к кровати. — Вы прямо как снег на голову на нас свалились. Каждый шаг отдаётся глухим эхом. Даже ковры, постеленные на каменном полу, с трудом могут заглушить звуки. — Я могу называть Вас Джуд, мы ведь родня? — издевается Локк, обводя взглядом прикроватные тумбочки с огромным количеством стеклянных пузырьков. — Молчание — знак согласия. Что ж, тогда я расскажу тебе одну историю, Джуд, – он останавливается в полуметре от кровати и наклоняется к девушке, с отвращением разглядывая её бледную кожу. — Жили-были два друга. Они дружили чуть ли не с пеленок. У них была целая компашка фейри, с которой они всегда развлекались. Жили они себе спокойно, пока не пришло время им ходить на занятия. Но вместе с ними каким-то образом учились две смертные девчонки. Они были под опекой Главного Генерала, поэтому их не называли грязью, хотя они таковыми всегда и были. И надо же было одной из них оказаться со столь скверным характером, что это привлекло одного из друзей. С каждым днём он всё больше времени думал и говорил об этой девчонке. Второй друг пытался его отвадить от них. Даже сам стал таскаться с этими смертными, чтобы его друг потерял интерес, но нет. Ничего не помогало. С каждым днём друзья становились друг для друга чужими. И вот в один прекрасный день, один из друзей стал Королём и сделал выбор в пользу своей любимой смертной. Дружба превратилась в горстку пепла и была развеяна по ветру. Догадываешься, кем была эта смертная? Магистр увеселений опускает руку в карман и достаёт оттуда маленький пузырёк с прозрачной жидкостью. — Пришло время наказать эту смертную разлучницу, а за одно напомнить другу, что смертные уже рождаются мёртвыми, — он аккуратно откупоривает пробку и прячет её в складках одежды. — Это редкий яд Волчьего дерева. Оно растёт на севере страны. Удивительно, но он не имеет ни цвета, ни запаха, а всего пару капель могут убить здорового орка за пару часов. Как думаешь, через сколько умрёшь ты? Локк осторожно подносит стеклянный сосуд к сухим губам девушки и выливает всё до последней капли. — Эх, может Тарин и будет плакать, но быстро забудет тебя, Джуд. Когда-то ты мне нравилась, но ты была лишь минутным увлечением, а с Карданом я дружил давно. Ты забрала у меня друга, а я забрал твою жизнь, по-моему, честно, — парень уже собирается скрыться, но за дверью раздаются торопливые шаги.