Исполнение желаний

Подготовка к торжеству легла полностью на плечи Лизы. У Бориса работа, он не может «бабской ерундой заниматься», а Зои только критиковать горазда, а как помочь, так сразу за сердце хватается и ложится отдыхать. Днем Лиза смотрела очередное выбранное кафе, составляла меню, договаривалась с организатором праздника о планах торжества, а вечерами во всех подробностях докладывала мужу и свекрови. Что-то утверждалось, что-то отвергалось, но чаще всего просто критиковалось, не внося своих предложений. Однажды Зои сказала, что звонил Глеб, сообщил, что скоро приедет. У Лизы невольно улыбка на лице засияла, что не осталось незамеченным свекровью, она нахмурилась строго: – Что это ты так расцвела? Соскучилась что-ль? - Да, соскучилась, - согласилась легко. А как еще оправдать свою улыбку? Не скажешь же: «Я столько о нем слышала от Бориса, но совершенно его не помню. Интересно будет на него взглянуть, что за братик такой». Посмотрела на мужа, тот невозмутим, будто не слышал намеки матери. Похоже, тема "Глеб-Лиза" его не задевала и не вызывала вопросы. По утрам ездила в офис. Прием с десяти, а народ уже стоит на ступеньках. Одному денег на операцию ребенку надо, другой о сиротке печется, хочет устроить его в суворовское училище. Приехали из интерната, попросили детям устроить праздник на осенние каникулы – есть в городе частный театр, но весь интернат они принять не могут, а выделив одних, обидишь других. Все запишет, никому не откажет, все заявления в папочку соберет и на ближайшем собрании рассмотрит. Много интересных случаев было, с таким цинизмом столкнулась, что если раньше любому и каждому готова была помогать, теперь осторожнее стала. Пришли как-то молодые родители просить за сына. Ему операция нужна, в Германии, а денег нет. Оставили выписки из истории болезни, справки о доходах. Стали на собрании разбирать заявку, и что выясняется: подобную операцию можно сделать в Питере, а это в разы дешевле. У молодых родителей заработок приличный, им помогают с обеих сторон отцы-матери, которые тоже зарабатывают и получают пенсии. Они вполне могут оплатить внуку операцию… Короче, в заявке отказали. Ох, что здесь началось! Дед приехал на джипе, стоял на ступенях орал, что богачи «зажрались, без взяток не хотят ребенку помочь». Лиза не выдержала, вышла к людям с бумагами. Дождалась тишины. Подробно рассказала какая операция, где делают, за сколько. Показала справки о доходах, которые с лихвой перекрывают стоимость операции. В заключении спросила: «Кто из вас не согласен с нашим решением?». Деда чуть не растерзали. Кто-то закричал: «Денег не хватает, машину продай!». Деду бы промолчать, а он попробовал возразить: «Машину если продам, на чем я на дачу ездить буду? На себе сумками таскать?». Лиза спокойно вернулась к своим обязанностям - там без нее порядок и справедливость наведут. Светлана не выдержала, вышла к людям - дед пытался прорваться к машине, ругался и бросался драться. Лиза потащила подругу за собой, приговаривая: - Тебе надо? Ты свое дело сделала, доказала, что права. Если драка начнется, от деда тебе первой достанется, что не по его получилось. – Лиза, правду говорят: чем богаче, тем жаднее. Другие, ради детей, с себя последнее снимают, а он машину ради единственного внука пожалел. – Что здесь сделаешь, если он уверен - ему и его семье все обязаны. Напоила подругу кофе, Светлана с тоской смотрела в окно, думая о своем, в глазах тоска, вдруг сказала: - Лиз, не обижайся, но я к Арине не приду. Борис Перцева пригласил, он мне вчера звонил, предупредил, что с Жаннкой собирается к вам, чтобы я вела себя прилично и не позорила его. У меня все на нервах сейчас. Боюсь, не сдержусь, такой скандал подниму, что придется полицию вызывать. Н-да, ситуация. Не пригласи Светлану – ей с ней работать, она ее единственная подруга, которой доверяла больше других. Не пригласи Перцева - он друг и компаньон Бориса, будет уязвлен. Решила мужу ничего не говорить, самой разрулить ситуацию. Позвонила Перцеву, как можно мягче постаралась объяснить: ты еще не разведен и приводить в общество свою любовницу «не комильфо». Мужчины может быть и будут снисходительны, простят ему такое, но женщины - никогда. Он за один вечер может потерять уважение, и вызвать раздражение на долгие годы. Перцев с Лизой согласился. Вечером пришел Борис. Сердито посматривая в сторону жены, угрожающе посапывая, едва поужинав, сказал: - Лиза, нам надо серьезно поговорить. - А что случилось? – заволновалась Зои, - Боря, ты сегодня какой-то дерганный. Если у тебя неприятности на работе, не надо вымещать это на жене. Ты не забыл, что Лизе волноваться нельзя? У нее давление поднимется… - Мама! Я могу поговорить со своей женой без адвокатов? Лиза, на верх! - приказал сурово. Лиза послушно пошла. Арина выкрикнула: - Мама, если папа будет сильно ругаться, зови на помощь. Борис закрыл поплотнее дверь, придвинулся к жене близко, зашипел: - Я тебя просил, Лиза: не надо вставать между Перцевыми, пусть они живут как хотят. А ты Светку в квартиру впустила, благодетельница ты наша. Сереге запретила Жаннку приводить к нам. А ты не подумала, что Серега мой друг? Мы с ним с детского садика на горшках по соседству сидели, а ты между нами клин вставляешь из-за Светки? А если он, когда Жаннку встретил, жить начал, что такое любовь только сейчас понял. Светка ему всю жизнь испоганила, он ее терпел сколько… - Это Света Перцеву жизнь испоганила? Они двадцать лет прожили, двоих детей родили, а он ее в один миг ради молодой шлендры выгнал из дома, оставив без средств к существованию. Значит, когда в девяностые она сумки таскала – была хороша, сейчас неугодна стала. А если бы Света так поступила с Перцевым, ты так же нашел бы для нее оправдания? Или здесь только мужская солидарность работает? - Лизу трясло, такая злость раздирала, что самой удивительно стало: с чего бы это? Почему чужой развод и предательство принимает, как личное оскорбление? - Знаешь, Боря, пусть твой друг Бога молит, что не я его жена. Я бы плакать не стала, как Света, я бы его… уничтожила! - импульсивно подняла руки к горлу мужа. Борис отшатнулся. У него скулы свело от напряжения, рассматривал жену, словно видел впервые. Резко развернулся и вышел из комнаты. И тут же, из коридорчика, который соединял две спальни, выглянула Зои. - Лиза, это правда, что я слышала? Сережа разводится со Светой? Да он с ума сошел. Света для него идеальная жена. Я в шоке! В пятницу, последний день перед торжеством, Лиза решила заняться собой, а заодно и свекровь побаловать, и отправилась с ней в СПА-салон. А там Алина с Настусей. Так и ходили друг за другом гуськом, от одной процедуры к другой. Главная тема - развод подруги. Дело будет вести подруга Алина, адвокат - Давид Самуилович, такой союз обещал верную победу. - Им развода сразу не дадут, - пообещала Алина. – Даже если Светка на развод будет согласна, отложат на три месяца. Представляете, этот мерзавец вздумал ее шантажировать и угрожать. Ничего, во время процесса найдем к чему придраться, мы научим его разговаривать с женщиной с уважением. Что там за пассия у него, кто такая?Лиза, ты должна знать, Света с тобой более откровенна. - Знаю не больше твоего. Девушка Жанна, победительница конкурса красоты своего рыбацкого поселка. Папа с мамой занимаются торговлей рыбой. – Крупные поставки? - заволновалась Настуся. У нее свой интерес, недавно рыбный заводик прикупила, конкуренты ей не нужны. - Какие поставки, на рынке рыбой торгуют. Мелочевка. Девушка закончила техноложку, но работала официанткой в ресторане. Окрутила старого козлика ногами и молодостью. - Мерзавка! – сказали в один голос, и каждая подумала о своем муже. Одна Зои губки «гузочкой» сложила удовлетворенно, пытаясь спрятать торжество - после того как стала вдовой, ей уже ничего не было страшно, Петр Петрович навеки остался ее мужем… Вернулись домой после обеда - утомленные, разомлевшие от наведения красоты. Одна мечта: отдохнуть, вздремнуть часа полтора. Поднялись на веранду, а тут звонок в ворота, пришел кто-то. Рустам пошел открывать, Зои на звонок внимания не обратила, как шла, даже шаг не замедлила, а Лиза остановилась. Тело словно кипятком обдало, распахнула пальто, желая остудиться, ослабила узел шарфа, ветер растрепал только что уложенный волос в прическу. Она себя словно со стороны видела – ей бы сейчас художнику позировать – девушка ждет моряка, глядя на просторное море. И картину надо назвать «Ожидание». В это время Рустам открыл калитку, «поручкался» с каким-то мужчиной, пропуская его во двор. Одет мужчина был в длинное пальто, отчего казался очень худым и высоким. В руках держал дорожную сумку. Во всем – в одежде, фигуре, походке - была какая-то небрежность. Но именно эта небрежность и притягивала взгляд. В воздухе вдруг запахло ароматом белых лилий, тех самых, что росли на клумбе под окном ее спальни. И в душе заиграли скрипки мелодию «счастья». В этот момент Лиза вспомнила кусочек из своей жизни… …Она тогда встречалась с Борисом. Ну как встречалась – она в Москве, он в Сочи. Чаще всего перезванивались, переписывались. Она приезжала зимой на каникулы, на целую неделю. Днем со стариками, развлекала их музыкой, а вечером с Борисом, как малолетка, в кино на последний ряд билеты брали и целовались до одури. Приходила далеко за полночь. Кралась по коридору, каждый раз замирая от скрипнувшей половицы. Ложилась в кровать и до утра уснуть не могла, мечтая о том, как завтра встретится с Борисом. У Софьи Николаевны в комнате, на прикроватной тумбочке, теперь всегда лежал журнал «Современная архитектура», который она читала по очереди с мужем перед сном. «Бессонница замучила, а возьмешь журнальчик, одну страничку прочитаешь и так спишь хорошо!». Но главное, что шаг навстречу был сделан. Борис стал бывать у них в доме. Сближение шло со скрипом. Конечно, старики мечтали не о таком муже для своей внучки, но что делать, если ее выбор пал на него. После позднего, затянувшегося ужина, Лиза шла провожать Бориса до «угла». Гуляли по снежным улицам, рассматривая застывшие деревья, белые от инея. Наговориться не могли - она ему про музыку, он ей про архитектуру. Говорят, что архитектура - это застывшая музыка, как будто про них двоих сказано. – Ты моя музыка, ты моя – муза, - смеялся Борис. - Каждый дом как музыкальный звук. Вот дом - трубы. А этот дом - флейта. - Наш дом каким будет? - В нем будут звучать скрипки и мой концертный рояль белого цвета. - Лиз, дорогая, выходи за меня замуж. Давай построим наш дом из застывшей музыки. Против их скорой свадьбы была бабушка.Софья Николаевна сразу сказала: - Сейчас ты под впечатлением, у тебя на глазах шоры, и ты думаешь не головой, а чувствами, желанием. Ты говоришь, что он любит тебя. И ты ему во всем доверяешь, а скажи, девочка, он всю правду о тебе знает? Лиза сразу поскучнела, загрустила, взгляд потух, плечи опустились, и от восторга ничего не осталось. Рассказать правду Борису, сейчас, когда у них так все хорошо, она была не готова. А если после этой правды она его потеряет навсегда? Софья Николаевна поняла ее сомнения, усмехнулась: - Что, ты уже не так уверена в пламенной любви своего жениха? Пока учишься, ни о какой свадьбе речь идти не может. Что это за семейная жизнь: ты - там, он – здесь. Бросать консерваторию на последнем курсе - надо быть глупой, недалекой девочкой. Вернувшись в Москву, все время думала о словах бабушки и о возможном поведении Бориса. Узнай он о ней что-то неприглядное – останется рядом или нет? От тоски спасал учебный процесс. Занятия до самого вечера. Ночью разбирала партитуру. Тут уже не до любви. О ней забыла на полгода. Славик, мальчик из интеллигентной семьи, скрипач, подающий большие надежды, москвич в четвертом поколении, был отвергнут сразу же, как только приехала. Объяснение простое - есть жених, я ему верна. Славик обиделся, залепетал невнятное, обвиняя в обманутых надеждах. Лиза удивилась: всегда рассматривала Славика как своего друга, не больше. А у него на глазах слезы, руки трясутся. Как только начался ученый процесс, личное отошло на второй план. Жизнь пошла кругом: общежитие – консерватория – общежитие. Честно сказать, Лиза даже рада была, что рядом нет Бориса. Будь рядом, о какой учебе шла бы речь? Телефонные звонки раз в неделю на переговорном пункте - вот, что им осталось. То, что у Лизы есть жених, однокурсницы приняли с уважением - теперь понятно, почему сидит дома и никуда не ходит, только зубрит. Девчонки уже на танцы не зовут, знают, что не пойдет. Раньше подшучивали, а теперь принимают как должное. Соседка по комнате, сгорая от любопытства, спросила однажды, как Лиза познакомилась со своим женихом (может, и ей стоит там для себя жениха поискать? А то какая-то невезуха). - Он пришел к нам чинить старые бабушкины часы, - ответила с улыбкой. – Так он что, простой часовщик? - удивилась подруга разочарованно. Оказывается, не все так романтично, как успела напридумать. Перед 8 марта, в одном телефонном разговоре, Борис обронил загадочную фразу: «Жди к празднику сюрприз». Лиза как ни пытала, ничего не добилась от него. Думала: может, подарок какой пришлет с кем-нибудь? А оказывается, у Бориса была командировка на три дня. Тут еще праздничные дни приплюсовались, так что получилась целая неделя. Приехал, и первым делом в институт за нужными подписями, чтобы новый проект протолкнуть. К вечеру освободился, и сразу поехал в общежитие к Лизе, гадая, как бы половчее проскочить мимо вахтерши? Подходит к общежитию, там ребята выгружают музыкальные инструменты. Борис подхватил самый большой барабан, на плечо взвалил: - Пропустите! Тяжело держать! - у лифта барабан поставил, ребятам подмигнул весело, и бегом по ступенькам вверх. Постучал осторожно, словно что-то испугавшись в последнюю минуту. Дверь распахнулась широко. Перед ним стояла Лиза - в халатике, косыночка на голове, в руке швабра с мокрой тряпкой – домашняя, родная, любимая. – Боря! - воскликнула удивленно-радостно. Так вот о каком сюрпризе речь шла. Лучший подарок к восьмому марта и придумать невозможно… А потом какой-то туман, все звуки пропали, словно уши ватой заткнули. Были только поцелуи и прикосновения - нежные, трепетные… Когда туман растаял и пришли в себя, словно ото сна очнулись, увидели, что лежат на кровати, а одежда возле, на полу, скинута. Лиза взглянула себя и ахнула, торопливо накрылась покрывалом. Борис поспешно откатился в сторону, прикрыл низ живота, попытался оправдаться: - Лиз, я не думал, что так получится. - Я тоже в шоке. Мечтала, что это произойдет не так прозаично и поспешно. Когда соседка по комнате, приехавшая из дома после выходных, спросила у Лизы, как она отметила праздники, та зарделась смущенно, глаза засияли огнем воспоминаний. Не выдержала и удовлетворенно улыбнулась: - Нормально. Пять дней в улете, ничего не помню. В консерватории начались отчетные концерты, сдача зачетов. Для диплома Лиза взяла «Аиду» Верди. Когда-то Софья Николаевна блистала в роли Аиды, это ее коронная роль, потому Лиза чувствовала особую ответственность и репетировала днем и ночью. Софья Николаевна, как и обещала, приехала на дипломную работу заранее. Походила по консерватории, заглянула к подружкам и своим бывшим ученикам, которые здесь преподавали, побывала на их уроках. Поспрашивала Лизиных учителей, какие успехи у внучки, и слышала только одно: - Девочка великолепна! Ну что вы хотите - гены. В Москве останется? Софья Николаевна только вздыхала в ответ: у нас другие планы. Конечно, если бы внучка согласилась, можно было бы ее пристроить в Москве, у Софьи Николаевны еще бы нашлись нужные связи. Но Лиза уперлась: где муж, там и я. А Борис слушать не хочет о переезде в столицу, мотивируя это тем, что сейчас на службе у него карьера пошла в гору, а на новом месте придется начинать все заново. Он не готов тратить годы для завоевания авторитета у своих руководителей. Софья Николаевна продолжала искушать, обещая все блага мира: - Останешься в Москве, будешь петь в Большом. Все устрою, у меня связи еще есть. Уедешь - пальцем не шевельну. Начнешь свою карьеру с ресторанов, с уличных певичек. А здесь выездные гастроли, тебя узнает весь мир. Ты петь будешь в Ла Скала. Моя мечта была: хотя бы однажды спеть в Ковент-Гарден, а осуществишь ее – ты! В душе Лиза рыдала, прощаясь с возможностями счастливой карьеры. Когда выходила на сцену, смотрела в зал, на зрителей, которые, дыхания затаив, слушали, как она поет, а потом несли к ее ногам цветы, такую сладкую истому ощущала, такую негу по всему телу, выходившую мелкой дрожью, что на ногах еле стояла. За кулисы уходила шатаясь, падая в бабушкины руки со стоном блаженства… И это все бросить ради мужчины, с которым решила связать свою судьбу? - Ты деградируешь в провинции, там простенького театрика нет. - Я, как жена декабриста, за любимым в Сибирь готова пойти. - И какую из жен ты к себе примериваешь? - спрашивала бабушка язвительно. - Волконскую, например. - Ах, Волконскую! - торжествовала, поняв, что внучка попала в свою же ловушку, - А ты знала, что она ненавидела своего мужа за то, что он не оправдал ее надежд? Она до конца дней своих презирала его и считала себя дурой, что последовала за ним, и тем самым лишила детей своих всех званий и титулов, почета и уважения. По его милости она лишилась благ высшего света. – Хорошо, с Волконской я погорячилась. Но Борис сюда не поедет, а я без него не могу. Я его люблю. Правда, у нее возникал в душе протест: если Борис любит ее, как говорит, что ж не уступит? Он знает, как ей важна сцена, как ей хочется петь… Но когда такое было, чтобы мужчина-карьерист уступил женщине в ее просьбе, отказавшись от своих амбиций? На этом все и закончилось. Лиза вернулась домой. С Борисом встретиться удалось не сразу - у него новый проект в разработке, он в очередной запарке. Позвонил Лизе, когда уже не ждала. – У меня столько работы, что вздохнуть некогда. Я тебе позвоню, когда освобожусь. Не обижайся, Лизончик, я тебя люблю. Нормально, да? Она ради него Москву оставила, сцену бросила, а он: Я тебе позвоню. Для него работа важнее девушки. Не важно, что не виделись три месяца, главное пообещать и обнадежить. В конце недели вновь позвонил. - Лиз, как ты смотришь на то, чтобы наконец-то познакомиться с моими родителями? Я говорил с ними, они нас ждут в субботу, с утра. Борис приехал к ней на новеньких «Жигулях». Очень гордился, что сам, без помощи родителей, сумел на них накопить. Лиза выбежала из подъезда, помахала бабушке рукой. Та провожала ее, стоя на балконе, наблюдая, как внучка устраивается на переднем сидении. – Привет! С приездом. - Борис хотел ее поцеловать, но она откачнулась от него в сторону, - Ты что? - не понял ее испуг. - Бабушка увидит. Она у меня пуританка. Поехали! - села чинно, ладошки на коленочках сложила и головку гордо вскинула - к такой не подступишься. Одета была в легкий сарафанчик, на ногах легкие босоножки. Волосы забраны в тяжелый пучок. Прядочка у виска, словно случайно выбилась из прически, спадала на плечо. Она была сейчас такая красивая, что Борис больше ею любовался, чем на дорогу смотрел. - Сейчас по одному адресочку заедем. Это теща Глеба. У нее Кир живет вторую неделю, просили забрать. Ребенок им мешает отдыхать… - Как? А Глеб что же молчит? - Глеб на Камчатке, рисует вулканы. У него с женой сложности, опять расходятся. Каждый из них живет своею жизнью, ребенок мешает всем. - Бедный мальчик, - пожалела Лиза, вспомнив свое безрадостное детство. Пока Борис ходил за ребенком, терпеливо ждала в машине, опустив стекло, время от времени посматривая в зеркало. Наконец, увидела, как они вышли из подъезда. Борис вел Кира за ручку, остановился, подтянул ему штанишки, пригладил чубчик на бочок. Он очень хотел, чтобы его племянник понравился Лизе. Она не выдержала и тихо засмеялась. Борис усадил ребенка на заднее сидение, аккуратно прикрыл дверцу, чтобы случайно не прищемить мальчика. – Здравствуй, Кир. - обернулась на него Лиза, - Меня зовут Лиза. - Длясти! – улыбнулся лучезарно, сверкая голубыми глазками. Светленький, волосики на концах закручиваются колечками - ну, ангелочек! Ей даже захотелось такого же сына иметь. Дорогой весело переговаривались, Кир рассказал про кошку, у которой родились котята, они еще не ходят и даже не «ползуют», а только кружатся вокруг себя и «писчат». Посмотрел на Бориса, доверительно громко зашептал: - Они у коски зивот сосут. Я думаю: сто они сосут? Чмокают. Взял и тозе коскину сисю пососал. Лиза с Борисом опешили, ахнули дружно: - И как, вкусно? - Не. Голько, гаадаасть, – весь скривился от отвращения. Лиза с Борисом расхохотались. Ангел продолжил дальше рассказывать о своих проказах. Как из водного пистолета облил деда, когда тот спал; про то, как швырялся в прохожих прищепками с балкона; про новую книжку с картинками; про то, что разрисовал обои в большой комнате, за что был поставлен в угол… Когда подъехали к воротам, Лизе казалось, что Кира она знает всю свою жизнь. Пока Борис заезжал во двор, закрывал ворота, Лиза с Киром, взявшись за руки, пошли по дорожке, выложенной отполированным камнем, к двухэтажному деревянному дому. Он ей сразу понравился. В таком доме надежные стены, беды в него не проникают. В нем тепло и уютно. Ей казалось, что давно-давно уже жила здесь, потому что знала, как скрипят ступени лестницы; как пахнет дом, когда в нем топят печь; как завывает ветер в трубе зимой. На крыльцо вышла старушка - полная, в очках, в косынке и фартучке - именно такую бабушку Лиза представляла в своих мечтах. Кир выдернул ручку, побежал ей навстречу, крича радостно: - Буся, я пиехал. Я тебе Изю пивез. - Ах, ты моя радость! - Буся обняла правнука, расцеловала в щечки. Потом посмотрела на Лизу кокетливо-изучающе, крикнула куда-то наверх, - Петя, Зои, идите знакомиться с девочкой. - подошла ближе. - Вот ты какая, невеста Бори. Милая, - погладила нежно по плечу. - Меня зови просто - Буся. Я привыкла, мне нравится. На крыльцо вышла женщина. Худая, в каком-то причудливом халате до пят, на голове накручен шарф, на тощей груди бусы и цепочки, на руках звенят браслеты. В унизанных кольцами пальцах дымится тонкая сигарета в изящном мундштуке. Лиза сразу поняла: в этом доме роль богини уже занята. Следом за женщиной вышел мужчина… Борис был точной копией своего отца. Теперь Лиза знала, как будет выглядеть ее будущий муж через двадцать пять лет. – Ага, вот кто здесь приехал! - подхватил внука, подбросил его вверх, отпустил и только после этого повернулся к Лизе. Представился, - Глава семейства, Петр Петрович. Жена моя, родительница Бориса - Зои. Не Зоя, а Зои. - добавил строго. Лиза послушно кивнула. Она испугалась, что может сделать что-то не так, и новая семья ее не примет. Но уже через полчаса не помнила о своих страхах, не старалась понравиться, а была сама собой. Ей уделяли внимание не больше Кира, но в то же время не давали остаться одной. Буся пригласила с собой помочь приготовить салат из козьего сыра. Усадила ее за широкий длинный стол, дала нож, объяснила, что резать, а между делом начала расспрос: Боря говорил, что у тебя, деточка, мамы-папы нет, кто ж тогда воспитывал, выращивал? Ах, бабушка с дедушкой. Они старенькие, ты им помощница или они все сами делают? Наверное и на рынок сама, и в магазины? А как рыбку и мясцо выбирать, знаешь? Да, правильно говоришь. Кто ж тебя таким секретам научил? И готовить умеешь? - Не знаю, как насчет умения, но готовить нравится. Особенно печь люблю. У меня хорошо торты и пироги получаются. Соседка наша, тетя Поля, всегда меня за них хвалит. Я Борю угощала пирожками, он тоже хвалил. - засмеялась тихо, вспомнив, при каких обстоятельствах было преподнесено это угощение. – Если, конечно, не польстил. - Нет, Боря льстить не будет, - ответила твердо. - Боря не тот человек. Он всегда говорит то, что думает. - Что тут обо мне говорят? - на пороге появился Борис. Взглянул на Лизу вопросительно: все в порядке? Она взглядом ответила: да, не волнуйся за меня. – Я тебя Лизоньке нахваливаю, какой ты хороший, да честный, - засмеялась Буся. – Правильно, хвалите и почаще, а то только ругаете. - сел рядом с Лизой, из-под ножа выхватил кусочек сыра, сверху положил помидорчик, отправил в рот. - Я вчера бабушкину вазу в лепешку смял. Она мне до сих пор простить не может. - Да ее же твой дедушка делал. На день рождения мне подарил. Какая память о нем была, а ты смял и ее теперь не выправишь. Только на переплавку отдать. - пояснила Лизе наболевшее, - Я вчера решила пыль с серванта протереть, положила вазочку на диван, чтобы не дай Бог, с ней ничего не случилось, чтобы не упала, не скатилась со стола, диван–то мягкий. На нем вазочка, если и упадет, ничего не будет. И тут приходит Боря, и сел именно посередине, прямо на вазочку. Вазочка в лепешку, все грани смяты и поломаны. - Я не пойму, вазочка из чего была? Почему у нее грани смяты? - Вазочка сканевая,- сказал Борис, но увидев, что Лиза не понимает, пояснил, - Скань - это тонкая серебряная нить, которую скручивают и спаивают в узор. Цветы в такую вазу не поставишь, а для красоты сойдет. - Сколько я всего не знаю, - посетовала Лиза. - Не волнуйся, Лизонька, поживешь с нами, все, что с художеством связано, узнаешь, - утешила Буся. - Я от сыновей и внуков всего набралась. Порой, кажется, и в архитектуре разбираюсь не хуже. Готику от барокко легко отличу. - Готовить меня научите? - спросила Лиза, совсем осмелев. - Боря ваши блюда расхваливает, а мне хочется его побаловать. - Деточка! - обрадовалась Буся, что нашла в невесте внука свою преемницу, - Я тебя всему научу, было бы только твое желание. - Желание есть, особенно на этой кухне, - огляделась с восторгом. Кухня и правда вызывала уважение. Большая, светлая, в два широких окна. На подоконниках, вместо цветов, плошки с травами, здесь и мята, и базилик, и горчица. От них запах одурманивающий, так бы и сидела рядом, вдыхала аромат. На стенах между полками тарелки расписные висят, создавая особый уют. Посередине кухни стоит стол, за которым одновременно могут готовить несколько человек. Над столом регулируемые лампы. Вдоль стен стоят шкафы с узорчато–стеклянными дверцами, сквозь которые таинственно и загадочно видны контуры стопок тарелок и чашек, фигурных банок. На такой кухне руки сами к сотейникам и медным сковородка тянутся, чтобы что-нибудь приготовить. - Я научу тебя готовить быстро, вкусно и экономно, - пообещала Буся. - Подарю свою тетрадку с рецептами. Я их с четырнадцати лет собирала. Вернулась Лиза из гостей с полными сумками гостинцев. Буся будущей родне рыбы фаршированной и салата с козьим сыром в фигурные банки разложила, яблоки с грушами, персики и абрикосы из собственного сада передала. Старалась как могла новой родне угодить. И ведь угодила. Андрей Викторович первый сдался. Теперь, как Лиза в гости к Борису едет, он ее ждет, с балкона не уходит, первый к сумкам бежит проверять, что внучка вкусного привезла. Кир к Лизе быстро привязался, видно, по матери скучал, нашел той замену. С утра у ворот караулил, а потом никуда ее от себя не отпускал. С ней весело, она с ним играет, книжки читает. Спать укладывает – песни поет. Буся их добрые отношения поощряла, из-за ребенка к Лизе еще ласковей была. Видела, что невеста внука не притворялась, искренно привязалась к мальчику, жалела его какой-то особой жалостью. Буся думала: «Лиза сама сирота, бабушкой воспитывалась, потому и Кира привечает, понимает, как без матери тяжело». У Лизы с Бусей отношения самые лучшие, о таких только мечтать приходится. Вместе готовят обед, вместе закрутки на зиму делают и компоты варят. Петр Петрович посматривал на Лизу недоверчиво, усмехаясь, говорил: «Хоть бы одна сноха нормальная была. А то что-то нам с этим не везет». Зои фыркала: «Тихоня. Знаем мы таких тихонь. Это она до свадьбы кроткая овечка, а замуж выйдет, начнет всех строить. Мужу первому достанется». Буся с усмешкой отвечала: «По себе судишь? Когда к нам в дом пришла, тише воды была, теперь смотрю, зажурчала». - Мам, чем тебе Лиза не нравится? - обижался Борис, – При ней все, как ты хотела - из интеллигентной семьи, умница, красавица. - Боря, ты еще не научился разбираться в женщинах. Молодой. А я вижу - эта девочка, когда окончательно созреет и войдет в силу, тебя в спираль скрутит. Не думай, что если она ради тебя от карьеры отказалась, то и дальше такой покладистой будет. - Мама, ты сама знаешь, мною не очень-то покомандуешь. – возразил самоуверенно. - Зато представь, какой у меня от Лизы сын родится - с одной стороны художники, с другой музыканты. Мой сын родится ГЕЕЕНИИИЙ! - Завопил восторженно, раскинув руки и выпучив глаза. Буся и Кир расхохотались, сказали хором: - А мне Лиза нравится! - Вот, мама, устами младенца и старшего поколения, глаголет истина! Под напором Бориса, Асташовы пригласили к себе Гамусовых для знакомства. Ради такого волнительного для всех дня, Буся специально приготовила свое фирменное блюдо - курник. К столу его вынесли на огромном подносе Борис и Петр Петрович, так тяжел оказался, что одному было не поднять. Андрей Викторович, позабыв про свою диету, откушал курник и шашлычок, выпил два бокала красного домашнего вина и затем прогулялся по саду, любуясь яблоньками и цветочками на клумбах, проводя время в приятной беседе о высоком искусстве с Зои. Вечером, покидая гостеприимный дом, он уже готов был дать свое благословение молодым. Только Софью Николаевну курником не умаслишь и вином не расслабишь. Она очень доброжелательно отнеслась к Бусе, даже рецепт орехового варенья взяла. С Петром Петровичем посмотрела картины младшего сына, выслушала планы на ближайшее время старшего, обсудила новости в мире искусств с Зои, а как только зашел разговор о свадьбе, сразу нахмурилась. - Лиза, единственная, ради кого живу, и потому хочу ей счастья. Она девочка с чистой душой, доверчивая и не опытная в отношениях с мужчинами. Свою любовь к Борису Лиза доказала, отказавшись от карьеры… Но я пока не вижу доказательств Бориса. У него рот открылся от удивления. Откашлялся, поинтересовался: - И какие доказательства вам надо предоставить? Хрустальный мост за одну ночь построить, или море осушить? - Ну зачем же! - усмехнулась снисходительно, – Вы просто перед свадьбой брачный договор подпишите. И Лизонька в накладе не останется, и я спокойна, что прежде, чем обидеть, подумаете, чего можете лишиться. Асташовы дружно ахнули от возмущения: как, их сыну и внуку не доверяют?! Что за брачный договор такой, да где это видано?! Но Борис кивнул головой: - Я согласен на все условия. - не утерпел и упрекнул, - Пусть потом вам будет стыдно, за все ваши сомнения по отношению ко мне. Утром следующего дня был подписан контракт у нотариуса, а после обеда Лиза и Борис подали заявление в ЗАГС. Теперь каждые выходные то Асташовы к Гамусовым, то Гамусовы к Асташовым в гости. Главная тема – подготовка к свадьбе. Надо успеть Лизе платье сшить, Борису костюм покупать. В Салоне для новобрачных кроме туфель сорокового размера ничего нет (спрашивается: зачем открывать Салоны, если в них ничего не продается для свадьбы?). Второй по важности вопрос: где будут жить молодые? - Конечно у нас, – удивилась Буся. - Мы ремонт делаем в большой комнате. И где это видано, чтобы муж на площадь жены шел? У нас испокон веков порядок заведен - старший сын докармливает стариков-родителей. Потому и дом ему принадлежит. - А если завтра Глеб приедет, он где жить будет? - полюбопытствовала Софья Николаевна, - Я так понимаю, в вашем доме. А если он тоже вскоре женится? Получается, в одном доме три семьи живут? Не тесновато? - Наш дом, родовое гнездо Асташовых, - гордо ответил Петр Петрович. – В него может вернуться любой член семьи и жить столько, сколько сочтет нужным. – В этом доме родился мой муж, - обиженно сказала Буся. - В нем родились мои сыновья Павел и Петр, мои внуки Борис и Глеб. Дом не продается и не делится. – Да ради Бога, живите хоть цыганским табором. Я говорю о том, что дом слишком маленький для такой большой семьи. Надо перестраивать его, и, желательно, сразу на два хозяина. - Да, перестраивать надо, - задумчиво произнес Петр Петрович. - Все равно жучок съест. Но сейчас свободных денег нет, только если после свадьбы… Лизе все равно где жить, лишь бы рядом с Борей. Ее больше волнует, чтобы свадьба была не хуже других. Близких подруг у нее нет, а бывших однокурсниц приглашать зачем? Она диплом получила и на следующий день забыла, как кого зовут. Это у Бориса полгорода в друзьях и знакомых. - Глеб будет на нашей свадьбе? Хочется наконец-то увидеть. Я о нем столько слышала, но никак не могу познакомиться. Порой кажется, что он всегда незримо присутствует среди нас. - Не торопись, Лиза, как бы тебе не разочароваться в своем ожидании, - засмеялась Зои, - Он настолько непредсказуем, никогда не угадаешь, как поведет в следующую минуту. –посмотрела в сторону Кира, вздохнула тяжело, - Бедный ребенок, при живых родителях сиротой растет. «Сирота» в этот момент грыз куриную ножку и был вполне счастлив. Ущербности от недостатка воспитателей он не испытывал. Его воспитывали все одновременно, с утра и до ночи. - Глеб сейчас раздражен из-за жены и потому цепляется к каждому пустяку, - добавила Буся. – Поэтому хочу предупредить тебя, Лиза: видишь, Глеб придирается к тебе, лучше уйди, но только не скандаль с ним. В нашем доме скандалы не приветствуются… И вообще, каждый член семьи знает свое место. – А у меня какое будет? - поинтересовалась наивно. – Там посмотрим на что сгодишься, - мрачно ответил Петр Петрович. Лиза бросила в сторону Бориса встревоженный взгляд. Тот приободряющее подмигнул. Она упала духом, думала, что войдет в семью равноправным членом, а оказывается, доверие надо заслужить. Еще неизвестно, как и что потребуют от нее. Карьерой она уже заплатила. Что дальше? До свадьбы оставалась неделя. Все были так измученны и настолько устали от хлопот, что несогласованно решили отдохнуть в выходные. Гамусовы остались в городе, а Лиза поехала к Борису. В беседке накрыли стол, поставили в блюдах фрукты, кувшины с вином. На огонек пришел сосед с гитарой, лениво перебирал струны, думая о чем-то о своем. Потом вдруг сказал: - Все, ребята, прощаться скоро будем. Сейчас урожай доберу с сада, какой остался, и дом продам. К дочери переезжаю в Красноярск. Жалко мне с вами расставаться… Когда ушел, Борис задумчиво сказал: - Вот бы участочек прикупить и к нашему присоединить. Какой дворец можно было бы отстроить. Надо цену узнать… Так, на всякий случай… Вечер затянулся, за разговорами не заметили, как поздний час наступил, пора было возвращаться в город. Буся уложила в корзину пирожки и бутылку молока. Лиза, как увидела набор продуктов, так и расхохоталась - паек Красной Шапочки. Но ее веселье тут же прошло, когда Борис сообщил, что машина не заводится. - Что же делать? – растерялась Лиза. У нее сразу картинка перед глазами: бабушка мечется по дому, не зная, что предпринять, потому что внучка давно уже должна была приехать из гостей. Бабушка знает, что внучка поедет на машине, а ей от одного слова «машина» плохо становится. - Боря, вызывай такси. – Какое такси, Лиза? Такси ночью за город не поедет. Звони своим, что остаешься у нас с ночевкой. Утром к соседу схожу, он посмотрит, что с машиной. – Бабушка мне не поверит про поломку, – возразила неуверенно. Буся хихикнула, Зои пыхнула сигаретой, Петр Петрович закусил губу, Борис развел руками: - Лиза, дорогая, и что с того, что не поверит? У нас через неделю свадьба! Софья Николаевна не поверила в поломку машины. Но, что она могла сделать? Лизе постелили в маленькой комнате на втором этаже. Когда, после душа, поднялась к себе, увидела, что на кровати лежит кружевная спальная рубашечка. На стульчике висит халатик в синюю ромашку. Кто о ней из женщин позаботился - неизвестно, но было очень приятно. Когда уже засыпала под цирканье цикад, тихо щелкнул замок двери. Голос Бориса удивленно и обиженно прошептал: - Лиз, ты спишь, что ли? - скользнул к ней под простынь, просунул ей под голову одну руку, а другой обнял, - Лизунчик, сколько можно?! Честное слово, можно было бы, поставил печать в паспорте прямо сейчас, чтобы на законных правах, ни от кого не скрываясь… - Подожди, скажи, машина правда сломалась? Или предлог нашел? - Правда сломалась. - Уууу. Я думала, ты специально все подстроил… - обиделась разочарованно. - Ладно, признаюсь: я специально провода разъединил, чтобы она не завелась. Утром проснулась рано-рано, от того, что за окном нагло и громко чирикала какая-то птица, не смотря на то, что шел мелкий, как через сито, дождь. С открытого окна тянуло сыростью и прохладой. Осторожно, медленно перелезла через спящего Бориса, тот судорожно вздохнул, обнял ее подушку и тихо удовлетворенно засопел. Наверное, во сне ему казалось, что он обнимал Лизу. Накинула халатик на голое тело, сунула ноги в босоножки, подошла к окну, чтоб его закрыть, и замерла: в винограде, что рос возле забора, стоял какой-то мужчина в плаще с капюшоном. Вел он себя, как показалось Лизе, странно, двигался украдкой, озираясь по сторонам. Лиза тихо ахнула: вор! Бандит. Воспользовался, что время раннее, хозяева спят, залез в чужой сад и поедает виноград. А, между прочим, у ворот стоит машина, Борис не поставил ее в гараж. Лиза бросилась к Борису, стала его толкать, шепотом звать: - Проснись! У нас в саду воры. Они машину сейчас угонят. Он открыл глаза, увидел встревоженную невесту, удивился: - Ты что? Рано еще, ложись, досыпай. - Хватит спать, сказала! К нам воры забрались, машину угоняют! - Где? - сразу проснулся, подскочил с кровати, кинулся к окну. Выглянул в него, удивленно тихо охнул, - Ну, погоди! Я тебе сейчас устрою! - и бегом к двери. - Да куда ты! Трусы одень, - кинула ему трусы, сама быстрее одеваться и за Борисом следом бежать. - Эй, ты! - крикнул Борис угрожающе, выискивая взглядом, что бы такое прихватить для самообороны. - Ты что там делаешь?! Мужчина медленно повернулся, и Лиза увидела бородача. Мокрый от дождя волос прилип ко лбу. Он показался Лизе неопрятным и грязным. Ей даже почудилось, что от него пахнет застарелым потом и нестиранным бельем. На помощь мужчине спешила женщина – такая же грязная и мокрая. «Алкаши, бродяги, бичи», - подумала Лиза с ужасом. Она впервые была так близко от подобных людей, которых раньше избегала и обходила стороной. Борис, шедший решительно на бродяг, вдруг резко остановился и… расхохотался, обернулся на женщину и захохотал еще заразительнее. Мужчина выдал что-то наподобие улыбки. – Ты откуда такой красивый? – крикнул Борис весело, - Девушка твой трофей? - Угадал! По дороге нашел. - тембр голоса мужчины заставил Лизу замереть. «Он хорошо поет», - подумала зачарованно. - А твой трофей где? - Сейчас покажу, - Борис, не глядя, протянул в сторону Лизы руку. - Лиза, иди сюда. - она послушно шагнула к нему под дождь, стала рядом, - Знакомьтесь. Мой младший брат Глеб, моя невеста, через неделю жена Лиза… …Мужчина приблизился, взглянул нежно, сказал красивым голосом: - Здравствуй, Лиза. «Наверное, он хорошо поет», - подумала Лиза. Улыбнулась, сказала: - Здравствуй, Глеб. Мы тебя давно все ждем.