Исполнение желаний

На Новый Год к Асташовым приехала Светлана. Борис поприветствовал ее более чем сдержанно - из-за нее Перцеву пришлось отказать и выслушать от друга очередное оскорбление, что Лиза сделала из него подкаблучника. Борис пытался объяснить, что приглашение исходило не так от жены, как от матери, но Сергей его и слушать не захотел. Друг выговаривал: - В твоем доме не ты хозяин, а Лиза. Это она решает, кому в нем быть, а кому нет. Она всех настроила против Жаннки. Смотри, Лизка скоро в наш бизнес влезет и здесь начнет наводить свои порядки. Светлана, словно не понимая, что внесла в семью подруги раздор, была весела и не обращала никакого внимание на надутого Бориса. Зато то и дело задевала в разговоре Глеба, словно пыталась обратить его внимание полностью на себя. Он посматривал на нее хитро. Словно задумал какую-то каверзу против. Воспользовавшись тем, что Арина ушла встречать Новый Год с Машей к друзьям (Лиза проверила - хорошие ребята. Все учатся, каждый при деле. Ни в чем дурном не замечены), женщины перешли из столовой в библиотеку. Светлана упомянула о недавней гибели Макса Качалова, а потом сказала: - Мать его жалко. Ее сразу с кладбища и в больницу. До сих пор лежит. Врачи говорят, что вряд ли поднимется. У нее частичная паралич... Единственный сын… - А у меня единственная дочь, - задумчиво произнесла Лиза. Зои осторожно и понимающе взглянула на нее, кивнула, - А как мать Пономарева себя чувствует? - Перекрестилась! - отмахнулась Светлана. - Он из нее последние соки выпил. Вот пожалуйста - двое детей, одни родители, одно воспитание. Но один сын нормальный, образец для подражания, а второй моральный урод. Младший сын с пятнадцати лет c подносом вместо официанта работал, чтобы отцу помочь, а старший только «дай» и побольше. Вначале выпивка, потом наркотики. А сколько раз его отец отмазывал, сколько денег заплатил, вызволяя от ментов. – Хоть здесь совесть мучить не будет, - опять вздохнула Лиза, но уже легче. Светлана посетовала, что дочь поздравила с Новым Годом по телефону, даже не подумав заехать на несколько минут, отправилась на тусовку с друзьями. – У меня такое чувство, что она совершенно во мне не нуждается. Я ей больше мешаю, Маша по мне не скучает. Вначале я винила в этом Перцева - это он запрещает ей со мной видеться, девочка боится ослушаться отца. Но как только я получила от развода деньги, тут же появилась: «Мама, а ты не могла бы мне подбросить…», и как только я твердо сказала: «Нет!», тут же поднялась и ушла. Она ведь знает, в каком я нахожусь положении, что для меня каждая копейка сейчас дорога, но она попыталась вытянуть из меня последний рубль. Ах, не дала? Ну тогда ты будешь наказана, ты меня не увидишь. Получается, как у разведенных супругов - заплатишь алименты, увидишь своего ребенка, не заплатишь - нет. – То, что ты говоришь - ужасно, - согласилась Лиза, - Где мы делаем ошибки? Почему у нас не получается воспитывать детей? Мы заканчиваем институты, шагаем по карьерной лестнице вверх, нас уважают и ставят в пример. А наши родные дети смотрят на нас свысока и считают глупцами. - Надо поменьше давать, – нравоучительно заметила Зои. - Вот Буся, как она мальчишек воспитывала? Стоит банка варенья в буфете и все знают: его можно есть только в воскресенье, в обед. Потому что варенье – это поощрение за хорошее поведение, оценку, поступок. И все знали где эта банка стоит, и никто не смел брать. А теперь положи конфеты и скажи: «Это для воскресного обеда», да они часа не пролежат, их съедят. И не потому что сильно хочется или давно не ел, а потому что "я просто хочу". Как это - мне, домашнему господину и повелителю, отказывают? Я не буду хвастаться, но мои мальчики хорошо воспитаны. Потому что за провинность отец мог и ремнем отшлепать. А сейчас замахнись на ребенка, тут же комиссия прибежит и отправит твоего ребенка в приемную семью. С мамой ребенку плохо, а в чужой семье ему сразу же будет хорошо. Ребенку это в школе внушают, его права на уроке объясняют. Поэтому как только мама чем-то не угодила, он ее шантажирует: ах, так?! Вот позвоню в инспекцию, пусть тебя лишат родительских прав. С горя, что на современных детей нет никакой управы, выпили шампанского. – Сыграй, Лиза, - попросила свекровь. - Давно тебя не слушала. Лизу упрашивать не надо, с радостью села за рояль, заиграла попурри, выбрав тему любви. Женщины, узнав знакомый мотив, принялись подпевать. Заслышав музыку, в библиотеку пришли мужчины. Борис сел рядом с Светланой, придвинув ее в угол дивана, чтобы больше никому места не хватило, а Глеб подошел к роялю, оперся на него, наблюдая за игрой Лизы. Ему всегда было интересно, как она играет - легко, весело, пальцы едва касались клавиш, скользили по ним, она словно ласкала их. Лиза, взглянув на Глеба, резко оборвала попурри и вдруг заиграла ту самую мелодию, что звучала всегда у нее в душе, когда была счастлива или думала о нем. Глеб смотрел на нее пристально, ожидая, что сейчас она все вспомнит, потому что это сочинение самой Лизы, и она его посвятила Глебу… Тогда тоже был Новый Год, только его праздновали не в тесном кругу, а среди друзей и подруг, народу в старом доме набилось полно. У Глеба намечался очередной роман с очередной Верочкой или Наденькой… или как там ее, уже не помнил. После выпитого ударились в жаркий пляс, чем ввергли в легкий шок Бусю, которая сидела с Софьей Николаевной в стороне, и обе наблюдали за молодежью. Зои, которая в то время тоже относила себя к молодежи, сочетая чарльстон и импровизацию, задирала лихо ноги пародируя канкан, наконец-то выдохлась и упала на диван рядом с «бабусями», тяжело дыша. - В наше время танцы были приличнее, - заметила Буся, и Софья Николаевна с ней согласилась. - Мужчина женщину в танце к себе не прижимал, и руку ребром держал на спине, а не плашмя. И не дай бог рука соскользнет вниз - стыда не оберешься. А сейчас чуть ли не за зад держат, и девушка молчит. Молодежь натанцевалась, разбежались по сводным местам отдохнуть и отдышаться. Глеб сел рядом с Лизой, тесно прижав ее к кому-то и, чтобы было удобнее, положил руку ей на плечо. Получалось, словно он ее обнимал. Скосил взгляд, рассматривал ее профиль, изгиб брови, форму носа и губ. Взглядом ощупывал каждую черточку, чтобы потом все перенести на холст. Девушка Глеба, решив переключить его внимание на себя и видя, что рядом с ним нет места, села к нему на колени, засмеялась лукаво, прижимаясь телом. Буся ахнула смущенно, вскочила и сказала первое, что в голову пришло: - Да вы садитесь посвободнее, что вы так теснитесь? Глеб, уступи место девушке. Глеб поднялся. Подошел к столу, налил сок в стаканы, предложил гостям: - Кто хочет соку? - Подал стаканы Софье Николаевне и Бусе. А к нему тянулись руки, желающих утолить жажду оказалось слишком много. Кому-то не досталось, - Где еще сок? Кто выпил последние литры? Лиза сбегала на кухню, там тоже не нашлось банок. Даже компот выпили. Никому ничего не говоря, накинула куртку, как была в туфельках, так и выскочила во двор. В глубине сада у них стояла летняя кухня с подвалом, там хранились запасы на зиму. Чем дальше отходила от дома, тем сильнее сгущалась темнота вокруг, и тем нерешительнее становилась Лиза - днем здесь привычно и спокойно, а ночью за каждой тенью она готова была увидеть опасность. И вдруг кто-то схватил за руку. Она с криком подпрыгнула на месте, готовая постоять за себя. - Лиз, ты чего? - удивился Глеб, - Ты куда направилась? - В погреб, за соком. А ты? - Я тоже туда. Я фонарик прихватил, пошли вместе. Больше принесем. Лиза обругала себя - про фонарик–то она не подумала, вот бы сейчас шарила по полкам! Дело в том, что на зиму от летней кухни электричество отключали, чтобы пожара случайно не получилось (у соседа так сарай сгорел - короткое замыкание, и спасибо, что вовремя увидели). Взяла бы что-нибудь не то, а потом назад иди. Пришли на кухню, Глеб спустился вниз, Лиза командовала, стоя наверху: - Я в этом году все соки и компоты ставила на вторую полку. Ты руку протяни поглубже, там должен стоять сливовый и абрикосовый. Еще яблочного много. – Я не пойму, он густой какой-то. Может, сливовый с мякотью? Брать, или другой? Наконец нашел все, что она хотела. Две банки взяла Лиза, три банки он прижал к груди. В полной темноте двинулись обратно к дому, теперь фонариком не посветишь, руки заняты. Шли интуитивно, иногда наступая мимо дорожки. Под ногами крутилась собака. Она то забегала вперед, то отставала, и вдруг сунула нос в кусты и в ту же минуту из них с воплем: «Йая!», выскочило какое-то существо и метнулось под ноги Глебу. Тот от неожиданности громко вскрикнул, взмахнул рукой, банка, которую прижимал к груди, выскользнула и взорвалась у его ног осколками. Собака взвизгнула, подпрыгнула на месте на метр ввысь и со страху наскочила на Лизу. От стремительно происшедших событий, не поняв в чем дело, заорала так, что у Глеба заложило уши. А потом замерла, не смея шелохнуться. В воздухе от разбитой банки потянуло запахом томата (значит, все же это был не сливовый сок). Несколько секунд стояла тишина, и вдруг Глеб разразился хохотом. Он согнулся пополам, из всех сил прижимая к себе выскальзывающие банки. Лиза разозлилась, она бы сейчас с удовольствием стукнула его по согнутой спине, но ограничилась только обиженным воплем: - Что ты ржешь?! Я, между прочим, испугалась! - Лиза, я сам чуть не помер от страха! - оправдался Глеб, переводя дыхание, наконец-то отсмеявшись. - У меня чуть сердце не оборвалось. Что за черт выпрыгнул из кустов? - Господи, как страшно! - заскулила Лиза, приходя в себя, - А если бы я сейчас была одна? - представив, что с ней было бы, будь она в одиночестве, сама расхохоталась. Так и двинулись к дому, вспоминая свои пережитые страхи, то и дело останавливаясь, чтобы отсмеяться очередной порцией смеха. На крыльце стоял Борис, с интересом наблюдал за ними. Спросил, когда приблизились: - Где вы были? - За соком ходили, - ответили одновременно, посмотрели друг на друга и рассмеялись, уже устало, - Едва живыми остались, - Добавил Глеб. - Еще бы чуть-чуть, и утром нашли бы два хладных трупа среди томатного сока. Девушка Глеба, весь вечер крутившаяся возле него, обиженно наблюдала, как он раз за разом приглашал Лизу на танец, исчезал с ней то на кухню, готовя на скорую руку очередное блюдо, то помогал ей собирать грязную посуду со стола. А потом и вообще случилось непонятное, когда один из друзей поднял тост за создание новой семьи, намекая на Глеба и Веру, Глеб помрачнел: - Рано вы меня сватаете, ребята. Я жениться в скором времени не намерен. Пока не встречу свой идеал женщины, пока не разыщу свою Музу. Нашел одну, но она уже занята моим братом, поэтому даже отбить ее не могу. Теперь уже и Вера сидела с мрачным лицом (зато Зои с Бусей были рады, что такой невестки у них в доме не будет - ничем не лучше Ленки). Лиза сделала вид, что слова Глеба - шутка. Борис в словах брата не обманулся, он насторожился. – Я, значит, твой идеал? - переспросила Лиза. Обернулась к мужу, посмотрела весело, - Цени! Для кого-то я идеал и его Муза. - Да ты у меня вообще сокровище! - Засмеялся Борис. Обнял жену, поцеловал ее в щеку. Посмотрел на брата таким взглядом, что тот опустил глаза виновато. Лиза подбежала к пианино, что недавно приобрела по объявлению в газете, объясняя, что чем раньше начать заниматься с детьми музыкой, тем лучше для их воспитания. Сказала восторженно гостям: - Я только что сочинила маленькое произведение. Послушайте его. Правда, здесь лучше будет звучать скрипка, но за не имением ее подойдет пианино. Посвящаю тебе, Глеб. - И заиграла. Музыка ложилась так ровно, спокойно, как мазки на холст. В музыке Лиза сказала все, что питала к нему - нежность, радость, что он рядом, и даже любовь… Но любовь братскую. Она еще раз объяснила и напомнила: я к тебе прекрасно отношусь, но ты брат моего мужа, между нами никогда ничего не будет. Он не выдержал ее взгляда, отвел глаза, но весь вид его говорил, что он молча спорит с ней, пытаясь что-то доказать. И тогда Лиза заиграла, а потом запела, начиная с самых низов, тихо, завораживая голосом, заставляя замереть: - Нет, царевич, я не та, Кем меня ты видеть хочешь, И давно мои уста Не целуют, а пророчат… Голос ее постепенно поднимался все выше, набирая силу, заставляя, затаит дыхание, с мистическим страхом вслушиваться в слова и входить в гипнотическое состояние. Вдруг запела так проникновенно, что у всех мандраж по коже пошел, всем показалось, что от двери потянуло холодом, и девушки невольно прильнули к своим парням: - А умею научить, Что нежданное случилось, Как навеки приручить Ту, что мельком полюбилась. При этих словах все посмотрели в сторону Веры, которая стояла замерев, слушая наказ соперницы. Перед ней сейчас не Лиза, а лесная колдунья, умудренная жизненным опытом, знающая цену своим словам. - Ну, теперь иди домой, Да забудь про нашу встречу, А за грех твой, милый мой, Я пред Господом отвечу. Когда звуки музыки утихли, голос смолк. Гости некоторое время хранили молчание, а потом разом выдохнули, как будто приходя в себя, задвигались. – Лиза, детонька, - подошла к ней Буся, - не пой больше эту вещь. Мне не по себе стало. Это было так жутко, словами не передать. – Да уж. – Согласился кто-то из гостей. - Я лично из дома шагу не сделаю. Лучше здесь, в коридорчике, на коврике, как собачка, но только бы до утра дотянуть. - Лиза, я правда поверил, что ты ведьма, - шепнул Борис. Глеб стоял в стороне от всех, рассматривал Лизу, примеривая ее к образу Русалки, которую давно искал и не мог найти для своей картины. Возник образ: женщина сидит на камне возле заросшего озера. Она только что вышла из воды. Незнающий думает, что она просто Русалка, что обольщает заблудшего путника, на самом деле она ведьма, знающая про человека даже то, что он о себе не знает. – Лиза, будешь мне позировать в образе Русалки? Я так нарисую, что этот образ откроет всю твою сущность. Борис, разреши. – Рисуй, - согласился великодушно. Он верил жене и брату. Вера демонстративно встала и ушла. На то, что ее нет среди гостей, никто не обратил внимание, каждый был занят сам собой… …Как можно было все это забыть? За один вечер родилось ее сочинение, его картина. Борис, Зои, которые мимоходом оказались свидетелями, помнят о том Новогоднем вечере, а Лиза никак не поймет, что за произведение звучит у нее в голове? Доиграв до конца, подняла на Глеба глаза, сказала тихо, чтобы слышал только он: - Почему эта мелодия на меня навевает ностальгическую грусть? Почему мне кажется, что она каким-то образом связанно с тобой? - Потому что это твое сочинение, и его ты посвятила мне. Она смотрела на него задумчиво. Поднялась, подошла близко, шепнула на ухо: - Глеб, а у нас с тобой точно никогда ничего не было? Он усмехнулс , покачал головой - нет. Она недоверчиво хмыкнула. За ними наблюдал Борис. Через два дня Глеб уехал в Москву, Лиза осталась ждать от него вызова. Пришли анализы Арины, в заключении которых значилось, что наркотические вещества в организме отсутствуют. Это радовало и вселяло надежду, что дочь не совсем низко пала, как думала. За ужином сказала, что после новогодних праздников обязательно надо всем пройти полное обследование. Наблюдала за дочерью, как она отнесется к подобному известию. Арина заволновалась: - У меня лично ничего не болит, так что ни на какое обследование я не пойду. - А не надо ждать, когда заболит, лучше предупредить, чем потом лечить. - Возразила Зои. - Если бы твой дедушка вовремя обследовался у врача, он бы жил и жил до сих пор. А то ему же было недосуг, он же у нас как Горец бессмертный. - Пожаловалась Лизе, - Петя оставил меня в самый сложный момент моей жизни. Для вдовы я была слишком молода, а для новых отношений – стара. Какой вывод? Простой - надо вовремя лечить своих мужей. У Арины окончательно упало настроение, поняв, что отвертеться от медосмотра не удастся… Мать ведь поведет к гинекологу, и что будет, когда узнает, что дочь в 16 лет не только девственности лишилась, но уже аборт успела сделать? От одной мысли Арине плохо делалось. Мать настолько старомодна, что до сих пор гордится тем, что досталась своему мужу девственницей и за все время ни разу ему не изменила. Когда об этом узнали Машка с Риткой, они настолько были сражены новостью, что до сих пор смотрят на Лизу, как на доисторическое ископаемое - с любопытством и недоверием. В назначенный день направились в клинику к своему семейному врачу. Тот выписал направление на все виды анализов и исследований, во вспомогательные кабинеты. Ходили друг за другом гуськом. Борис злился, посматривал на часы: - Сколько времени потерял. У меня дел полно, а я как дурак по кабинетам слоняюсь. Меня, между прочим, люди на объекте ждут. - Боря, подождут твои люди, - мягко внушала ему Лиза, - У тебя есть заместитель, вот пусть он и едет на объект. Что ж ему зря деньги получать. Но так как ты человек занятой и деловой, пропускаю тебя вне очереди. Обещаю: во всех кабинетах будешь первым. – Подала ему листы с направлениями. Сама же подхватила свекровь и дочь, повела к кабинету гинеколога. У кабинета посадила в очередь, отдала медсестре талоны. Первой вызвали Зои… Потом пошла Арина… После осмотра она подсела к столу врача и деловито-спокойно сказала: - Моя мама женщина старой закалки, она никогда не поймет, как можно влюбиться в 16 лет, не дождавшись своего единственного на всю оставшеюся жизнь. Я вас очень прошу не говорить ей про мои маленькие шалости. Обещаю больше подобных ошибок до своего совершеннолетия не повторять и быть вам благодарной до конца своих дней, - С этими словами Арина положила на стол конверт. Врач накрыл его журналом, улыбнулся: - Арина Борисовна, в моем молчании можете не сомневаться, но желательно не злоупотреблять доверием. От этого и ваше здоровье может пострадать. Вы понимаете, что могут возникнуть осложнения… - Доктор, я это поняла, лежа на операционном столе. Выйдя из клиники, прочитала массу журналов и статей по гинекологии. Единственное, о чем жалею, что не сделала это раньше, а довела ситуацию до печального исхода. Арина выпорхнула из кабинета легко и радостно. Лиза впилась в нее взглядом: – Все нормально? - спросила дочь. - А что должно быть? - Сделала удивленное лицо. Все как всегда, ничего нового. - Арина увидела, как мать изменилась в лице. Она словно была разочарована ответом. - Что-то не так? - Арина приподняла вопросительно брови, натянула на лицо веселую улыбку. В этот момент медсестра пригласила: - Елизавета Витальевна, мы вас ждем. – Иди к кабинету кардиолога, там должен быть папа. - Сказала дочери. Только ушла, Зои повернулась к внучке, окинула любопытным взглядом. – Если хочешь быть взрослой, умей отвечать за свои поступки. Интересно, сколько ты заплатила врачу, чтобы он подтвердил твое вранье? И где ты опять взяла деньги? - Ба, ты о чем? - похлопала глазками, делая вид, что не понимает «наезда». – Не надейся, что обижусь и забуду, о чем говорила. Я с легкостью проглочу твое очередное «ба». Не считай себя умнее других. Мать давно уже все знает. Ей Качалов рассказал, - Смотрела торжествуя, что сумела так ловко вывернуться, не задев честь снохи, и подтолкнуть внучку к откровенности. – Мама знала? - не поверила Арина, - А почему молчала? - Подумай на досуге... – Папа знает? – Ей было страшно. Одно дело держать ответ перед матерью, но отец… Почему-то боялась потерять его уважение. Если он знает и молчит, не сможет больше смотреть ему в глаза. Перед ним чувствовала себя так, словно в грязи искупалась. – Лиза ему ничего не говорила. Но еще одна подобная ошибка, и она больше молчать не будет. Разборка с Качаловым слишком дорого ей обошлась. У нее здоровье уже не то, чтобы одной тебя вытаскивать из очередного приключения. На собрании женсовета было решено устроить благотворительный вечер и собрать пожертвования на лечение детям, больным онкологией. Возникли споры, что вечер надо было приурочить к какому-нибудь празднику, например, к Рождеству, но времени было слишком мало, не успевали. К тому же на праздничные каникулы состоятельные люди разъехались. Кто-то предложил приурочить к Крещению - тоже праздник. Но большинством предложение было отвергнуто - не надо смешивать в одну кучу все сразу. Лизе надоело слушать споры, предложила: - Да что мы мучаемся? Благотворительный бал тем и хорош, что его можно устраивать когда удобно. Решено, назначаем на первое февраля. Составили план и порядок празднования: 1 - ярмарка детских поделок. 2 - выступление детей из интерната, детских домов и школ. 3 - бал для взрослых. Откроют бал ученицы хореографического училища. Срочно отпечатать билеты в типографии, распространить среди состоятельных гостей. Стоимость билетов войдет в счет трат на подготовку к балу. Арина сразу согласилась пойти на бал - прекрасный повод для покупки нового платья, но предупредила, что танцевать мазурку и кадриль не будет, они ее не прельщают. Ну как можно упустить случай подковырнуть любимую внучку? - Признайся, что просто не умеешь танцевать, и тебе придется весь вечер стоять у стены, – Тут же пустила свою стрелу Зои. - Сколько раз говорила: учись танцевать классику, всегда пригодится. Особенно вальс. – Вальс - пережиток прошлого! - злилась Арина, не желая признавать чью-либо правоту. Но мысленно обругала себя, что отказалась от уроков танца, на которые недавно записалась рассудительная Маша Перцева. Лиза с самого утра уезжала в офис с организационными вопросами и возвращалась поздно вечером. Наскоро поужинав, порой ленясь даже разогреть еду, жаловалась мужу: – На убранство зала денег уходит намного больше, чем рассчитывали. – Я вообще удивлюсь, если твоя затея покроет расходы. Лиз, скажи честно, ну кому нужны кружевные салфеточки и вышитые полотенчики? Ты бы купила? - Посмотрел на обидевшуюся жену, – Ты бы купила. Не потому, что нуждаешься в этом, просто чтобы пожалеть бедных сироток… Лиза вздыхала печально. Предлагала Зои: - Купите у нас варежки из овечьей шерсти. Между прочим - натурпродукт. Дороговато, конечно, но это же для детей. – Откуда у меня деньги? У меня маленькая пенсия, я не могу позволить себе такую роскошь. Попроси, кто состоятельнее. – Боренька, ты бы не хотел поучаствовать в благотворительности? - В этом месяце у меня лимит на добрые дела исчерпан, - сказал, как отрезал. - Пусть подружка твоя, Алинка, у своего прокурора денег просит. Он в январе должен премию хорошую получить. Бюджетникам в январе платят в размере двух окладов. – Да, - согласилась с подсказкой Лиза, - надо обратиться за поддержкой в его ведомство. Пусть прокуратура тоже поучаствует, так сказать, добровольно-принудительно… Боря, не забудь, первого числа ты идешь со мной на бал. Отложи все встречи и дела. - У вас билеты дорогие, не пойду! - Сказал решительно, выдвигая аргумент. – Боря! - Прикрикнула строго, - Не нуди! Ты со мной, значит, идешь бесплатно. – А я? - возмутилась Зои, готовая обидеться сразу на всех, если откажут. - Господи, Зои! - Лиза развела руками, - Куда я без вас? Я уже давно их для вас выкупила. Они лежат у меня в столе. - Не в силах удержать в себе, доложила, - Встретила Жанну Перцеву, она купила два билета. Интересно, за чьи деньги? Насколько я помню, Перцев никогда не приветствовал подобные мероприятия. Боренька, это не ты ему подсказал способ сблизиться его жене с местной богемой? Ради сирот я готова принять даже это. В назначенный день, в бывшем Доме Профсоюзов, состоялась ярмарка детских поделок. Лиза, между агитациями за очередную покупку, краем глаза видела, как в зале мелькает Светлана, как обольщает гостей Алина, закатывая глаза в восхищении от очередной предлагаемой скатерки. Одной из дам (самой молодой) из женсовета, гость ярмарки кокетливо предложил: - Катерина, я куплю вот эту салфетку. Но если ты меня поцелуешь, я куплю еще и вот эту вышитую тряпочку. Выбирай. Ты хочешь помочь детям или нет? Ближе к обеду прибыл Губернатор со своей свитой, в окружении телевизионщиков и журналистов. Перед камерами выступил с пламенной речью, что надо всегда помнить: «Чужих детей не бывает», тут же купил две шкатулки, которые передал в дом–интернат. Все знали, что деньги были уплачены из городского бюджета, поэтому Лиза шепнула Алине, что купить мог бы побольше (и подороже). Слово взяла Настуся, показала приобретенную ею вышитую наволочку, пропела дифирамбы детскому творчеству и удалилась с мужем восвояси, шепнув Лизе, что обязательно придет на бал. Возле столов, чуть ли не сбивая их, толпилась молодежь (в основном девчонки), споря друг с другом, требуя у продавщиц товар, тянули через головы подруг деньги. Лиза ради любопытства заглянула, что пользуется таким спросом. Оказалось, что продают сумочки, косметички, чехлы для телефонов, расшитые бисером и стеклярусом. Рядом продавали плетеные браслеты, фенечки и ожерелье. Честно сказать, будь Лиза помоложе, она сама бы прикупила что-нибудь. Поэтому, когда из толпы вынырнула Арина с горящими глазами, раскрасневшаяся от волнения, бросилась к матери с воплем: - Мама, смотри, что я купила, - и протянула ей какой-то узенький мешочек. Лиза понимающе вздохнула, - Это футляр для губной помады. И стоит не дорого, всего триста рублей. На концерт Лиза не осталась, сославшись, что здесь есть кому руководить, без нее справятся, отправилась на городскую квартиру отдохнуть. С удовольствием приняла душ, закуталась в махровый халат, села на кухне с подругой за чашкой кофе. В комнате слышны были голоса девчонок, хвастающиеся друг перед другом покупками. – Как же Перцев отпустил к тебе Машу? - спросила Лиза у Светланы. - Он не знает, что она у меня. Думает, на ярмарке. Она ему позвонила и сказала, что потом идет на концерт. Правда, что Жаннка билеты купила? - Правда, сама видела. Держись от них подальше. А еще лучше, сделай вид, что тебе безразлично, есть они в зале или нет. Постарайся развлечься и отдохнуть, ты как никто это заслужила, – Взглянула на подругу осторожно, - Свет, мне неудобно спрашивать, но как тебе наш Глеб? Ты бы могла с ним начать встречаться серьезно? Светлана уставилась на Лизу изумленно, а потом фыркнула, рассмеялась: - Я и Глеб? Да, я его знаю сто лет, он для меня, - она растерянно подыскивала слова и никак не могла найти, - Я всех его любовниц чуть ли ни по именно знала. Их у него сотня была. Ты хочешь, чтобы я стала одной из них, сто первой? Я с Перцевым прожила, он при любом удобном случае норовил на сторону свернуть. Спасибо, повторения мне не надо, я уже один раз через такой брак прошла. Хочется что-нибудь надежное, чтобы чувствовать себя, как за каменной стеной. Вот если бы ты своего Бориса предложила, – Взглянула на подругу и осеклась, - Ой, Лиз, я имею ввиду, что такого как Борис - верного и надежного… – Да я поняла, - отмахнулась, не обидевшись на нее, - Жаль, а мы с Зои твою кандидатуру Глебу предложили. Он, мне так кажется, согласился бы, если бы знал точно, что ты не откажешь. Подумай. Глеб не плохая партия. Тем более, он давно остепенился и сам не прочь бросить якорь в тихую гавань, - добавила с иронией. Женщины взглянули друг на друга и рассмеялись. В шесть часов вечера принялись одеваться к балу. На Лизе было платье василькового цвета, что очень шло к ее облику. Волосы подняла высоко, сделав начес и свернув косу в кольцо. Из украшений - колье и серьги из лазурита - скромненько, но настолько красиво оттенявшее платье, что Светлана завистливо впилась взглядом: - Лиза, красота-то какая! У тебя раньше этого не было. - Боря подарил на Новый Год. Я его полгода упрашивала на такой подарок. Пообещала, что на восьмое марта ничего не попрошу, - поспешила «успокоить» подругу, чтобы у той не развилась излишняя зависть. - Говори сразу, ты пить собираешься на балу? Тогда машину не бери. Мы тоже вернемся к себе на такси, Боря согласился прийти на бал, только если я разрешу ему напиться. В холле переставили столы, перестелили скатерти. Возле задней стены уже сидели музыканты, нанятые специально для этого вечера. Играли из «Щелкунчика», что как нельзя подходило к обстановке торжества. Гости приходили один за другим, заполняя пространство. Сверкали бриллианты, наряды один лучше другого, не повторяющиеся, чтобы показать свое благосостояние. Голоса сливались, порой заглушая даже музыку. Становилось шумно. Вдруг наступила тишина, потом грянул марш, через середину зала торжественно прошествовали в паре дети лет семи из училища. Остановились через равные промежутки, выжидая команды. С первых звуков вальса закружились в танце, вызывая всеобщее восхищение. Лиза увидела Бориса, осторожно, не привлекая к себе внимания, пробралась к нему. Рядом стояла Зои, сверкая стразами на новом платье. Она предупреждала Лизу, что купила наряд специально для бала, и обещала, что та будет поражена его красотой. Лиза по достоинству оценила платье. Первая мысль: во сколько оно обошлось? Вторая: на маленькую пенсию такое не купишь. Третья: кто оплатил? - Зои, вы сегодня затмили всех женщин по дороговизне платья, однозначно. К вам охрану впору приставлять, чтобы не было соблазна выкрасть или раздеть. Это сколько же надо пенсий отложить? - Лизонька, но у меня же два сына! Внук в Париже! Неужели же они свою любимую Мусю один раз в жизни не могут побаловать? Мне, может быть, жить осталось лет двадцать, не больше. – Вы мне напоминаете старушку из пьесы «Пока она умирала». - Повернулась к мужу, - Боренька, почему опоздал? Все семейные пары пришли друг с другом, а я со Светланой. Люди теряются в догадках и строят ложные выводы. - Краем глаза наблюдала за залом, отмечая, не скучают ли гости. Мимо них сновали официанты, разнося на подносах фужеры с шампанским. Борис успел прихватить два, один протянул жене. Мимо провальсировала Светлана. Борис проследил за ней взглядом: – У меня намечается выгодный контракт. Но для этого надо выиграть тендер. – Много претендентов? – встревожилась Лиза. Она понимала, как важно мужу быть во всем первым. Если упустит контракт – это испорченное настроение на многие дни. И тогда ей придется туговато. Наладить мир в семье, когда муж всем недоволен, будет тяжело. Любая пустяковая ссора может вылиться в громаднейший скандал. – Три человека, но за их спинами стоят могущественные люди. Один из претендентов – родственник мэра. Тебе надо встретиться с Настасьей. Надави на ее самые больные точки, обещай все, что попросит. Лиза, мне нужен этот контракт. – Боря, ты хотя бы сейчас меня не грузи. - Она улыбалась знакомым, кивала, приветствуя, - Дай мне расслабиться и отдохнуть. Все завтра, все деловые вопросы. Мимо них в вальсе «проплыла» Зои, в паре с представительным мужчиной. Лиза нахмурилась, Борис усмехнулся. – Это кто? - поинтересовалась Лиза. – Раевский. У него стоматологическая клиника. Доход не постоянный. Последнее время напряженка с налоговиками. Специализируется по богатым вдовушкам. – Зои знает это? - Знает. Но она не собирается за него замуж. Просто ей скучно. Он красиво ухаживает, интересный собеседник, пусть старушка порезвится… Пойдем перекусим, - предложил, увидев накрытые столы. Чтобы не вызывать ненужные осуждения, что пришли поесть на дармовщинку, делая вид, что танцуют, через зал пробралась к столам. Борис взял тарелку, накладывая всего понемногу, продвигался вперед. Лиза за ним. – Ты шампанское будешь или хватит? - спросил у жены. Но вместо нее ему ответили насмешливо и с вызовом: - Лучше мне возьмите, Борис Петрович. Вы же знаете, как я его люблю. У Лизы все встрепенулось, замерло и взвилось вверх страхом, переходящим в какой-то панический ужас. Она не понимала, что с ней сейчас произошло. Резко обернулась на голос, перед ней стояла молодая женщина лет тридцати, не больше. Одета со вкусом, красивая фигура – где надо тонко, где положено – широко. Грудь, поддерживаемая корсетом, заманчиво выпирала из декольте. Женщина в долгу не осталась, рассматривала Лизу с нескрываемым интересом, всем своим видом как бы говоря: «Я тебя не боюсь. Я все равно добьюсь того, чего хочу». Лиза перевела вопросительно взгляд на мужа и была удивлена переменами в нем. Он смотрел на женщину взглядом убийцы. Поджав губы, шумно сопел, раздувая ноздри, что свидетельствовало только об одном - он взбешен. Но грозный вид Бориса женщину не напугал. Она только засмеялась, не разжимая губ. Борис взглянул на жену, на лице нерешительность, не зная, как поступить. Так, стоя друг перед другом, разглядывали один другого, оценивая не только вид соперника, но и свои возможности по его уничтожению. Первой не выдержала женщина - взяла инициативу на себя, задавая тон, давала понять, что имеет на Бориса какое-то право, как и Лиза. Она не собиралась отступать. – Так что насчет шампанского, Борис Петрович? Борис молча ухватил жену за локоть и с силой повел за собой. - Кто это, Боря? - встревожено спросила Лиза, удивляясь его агрессии. – Никто. – Ответил резко. Но тут же понял, что такой ответ жену не удовлетворит и добавил, - Мой конкурент. Она один из претендентов на новый проект. – Ты ее боишься? - Она впервые видела мужа в такой панике. - С чего бы? Нет. – Он сделал вид, что удивлен ее предположением. - Просто она мне неприятна… - Взглянул на жену и заподозрил за ней крамолу, - Лиз, ты что, ревнуешь? - Засмеялся легко, беспечно. Обнял, поцеловал в висок. И руку не убрал, словно всем демонстрируя свою нежность к жене. Ревность? Нет, то чувство, что сейчас испытывала, было не ревностью, а чем-то другим. На душе осадок и такая ненависть, словно встретилась со своим злейшим врагом. – Я с ней была знакома раньше? - Не знаю. Нет. Вряд ли. - На лицо вновь легла тень, словно он пытался что-то вспомнить. Борис старательно уводил жену не только от этой женщины, но и от разговора о ней. – Как ее зовут? - продолжала упорно расспрашивать Лиза. - Елена, – ответил машинально, и только теперь понял, что проговорился, выдав себя, –Да какая разница?! - взорвался наконец. Это злость, раздражение сказали больше, чем он хотел. – Лиз, что тебе до нее? Я рядом, я с тобой, кто нам еще нужен? Лиза обернулась, поискала взглядом женщину. Она уже стояла в другом месте, откуда было хорошо видно Асташовых. Теперь на ее лице было написано ожидание. Казалось, что она с каждой минутой все больше и больше в чем-то разочаровывалась… И тут Лиза вспомнила: день, мясной ряд на рынке, и женщина, глядящая на нее глазами, полными ненависти, словно Лиза не оправдала самых больших ее надежд. А потом всплыл в сознании голос: «Доктор, нельзя ли этот сон продлить, чтобы она не проснулась?» - О, Господи, - вскрикнула тихо, уцепилась за колье - оно ее душило. – Лиз, что ты?! - Борис испугался, увидев, как она побледнела, в глазах появился ужас. - Лиза! Лиза, тебе плохо? Она подняла на него взгляд, шепнула: - Я вспомнила! Это она приходила ко мне в больницу и просила доктора сделать так, чтобы я больше не проснулась. – Ты что такое говоришь? - он не поверил ей. – Что за глупость! - схватил жену за руку, но она ее выдернула, завела за спину. - Лиза! - зубы сжались до скрипа. Хотел еще что-то сказать, но не хватило сил и слов. Больше не оправдывался, не вымаливал прощения, зная, что не поможет, и потому отдал себя на ее суд. Лиза вновь обернулась туда, где раньше стояла Елена, но той уже не было. Она не знала, как себя вести. Раньше, сталкиваясь с подобной ситуацией, раскладывала все по полочкам, трезво просчитывая, определяя вину и ошибку одного и другого, считая, что ее сия участь минует. Не миновало. Возможно – это и есть плата за исполнения желаний? Пришло время расплаты?... Она жалела и сочувствовала Светлане, а надо было задуматься о своих отношениях с мужем.