Безумству храбрых поем мы песню!..

Чифую отчëтливо ощущал холодное оружие присатвленное к шее. Он ухмыльнулся ещё шире чем прежде и весело посмотрел на Казутору. Тот был испуган. Кажется в шоке от своих собственных действий, будто это не не его руки сейчас угрожали забрать чужую жизнь. Но отступать было уже поздно, отдëрнуть руку и сказать с пугающей улыбкой что это была «шутка» кажется не прокатит, поэтому Ханемия просто не шевелился, даже не моргал. Лишь вздрогнул от взгляда и выражения лица того, кому он угрожает. Чифую положил свою руку на руку Казуторы с ножом, которая в тот же миг дëрнулась от неожиданности и слегка поцарапала кожу Мацуно. Казутора собрался отстранить нож, чтобы не нанести большего вреда, но если раньше рука Чифую легко лежала на руке Казуторы, казалось бы в просьбе всë это прекратить, сейчас она держала его мëртвой хваткой. Теперь Ханемия пытался убрать оружие от чужого горла, но ему не давали. — Если кинулся мне угрожать… — Чифую сильно надавил на руку с ножом, порезав свою шею почти что собственноручно, — то хотя бы пусти кровь. По его белой рубашке и ножу потекли тëмно-алые струйки. Он отпустил руку Казуторы, нож упал. Порез казался ужасным, но Чифую не переставал устало и чуть насмешливо улыбаться. Кровь всë струилась и струилась… Казалось что целый мир замер в эту секунду и только кровь всë быстрее пачкала рубашку. Чифую откинул голову назад, отчего порез сильнее разошëлся и всë стало ещё ужаснее. Ханемия так и не понял чего хотел добиться, приставив нож к горлу Мацуно, но точно не этого. Совсем не этого! Он ведь не собирался его убивать или как либо вообще калечить… Правда!!! Ну почему же всë всегда идëт наперекосяк?! Не должен ещё и Чифую умереть! Крепко укусив свою руку для того чтобы прийти в себя Казутора решил хоть что то сделать. Тело дико трясло, голова кружилась, а в салоне авто витал знакомый запах крови. Не таким Ханемия представлял свой выход на свободу. Вспоминая уроки тюремного смотрителя лазарета, он попытался прижать сонную артерию между раной и сердцем. — Если ты умрëшь из-за моих действий… Я про первую помощь… То прости. — Возможно на периферии своего сознания он и понимал насколько по идиотски это звучит, но сейчас все мысли были лишь о том как не упасть в обморок и что же чëрт возьми делать с этим?! Сам себя бы он не простил, это уж точно. Главная проблема была в том, что Казутора не до конца понял тяжесть ранения, он был не в состоянии здраво оценить ситуацию. Но впадая из крайности в крайность знал, что Чифую может умереть или от кровопотери или от того что Казутора его удушит, пытаясь предотвратить эту самую кровопотерю. Как же плохо что Ханемия абсолютный ноль в критических ситуациях, ведь жизнь постоянно будто тыкала его носом в этот недостаток. Одной рукой Казутора прижимал артерию, а другой поддерживал затылок Чифую, чтобы тот больше не повторил финт с «отрыванием» головы. Если бы Чифую не откинул голову так сильно назад, всë могло быть не так плохо. С помощью Казуторы он порезал себе шею очень острым ножом, но сначала ранение казалось не смертельным. А потом… Был даже звук, будто порвали какую то ткань. От этой ассоциации голова Ханемии закружилась ещё больше. И стало бы гаразло лучше если бы Чифую перестал смотреть не него такими огромными добрыми глазами, напоминающими тихий океан. В таком состоянии Мацуно спокойно мог двигаться, но он решил расслабиться и отдаться на чужое попечение. Ему вдруг стало так ужасно обидно за то что Казутора решил ему угрожать, из-за этого он не обращал на него никакого внимания и просто смотрел перед собой. Лапши хочется. Спасут- поем лапши, не спасут - ну и хуй с ним. За такими философскими размышлениями Чифую не замечал ни нервов Казуторы, кажется пытающегося его добить удушением, ни Доракена, распахнувшего дверь машины. Мацуно решил поспать, сейчас этого ему хотелось очень сильно. *** Доракен, как самый ответственный и душевно зрелый человек в компании, взял на себя обязанность вызвать скорую, обмотать рану Чифую платком, вытащить его из машины и вломить Казуторе. Он выходил покурить на парковку, заодно хотел набрать Чифую с очевидным вопросом где их черти носят. И тут его взгляд наткнулся на машину Мацуно. За лобовым стеклом было видно как Казутора вскрыл Чифую глотку. Остальное было неважно. Сигарета выпала изо рта. Пальцы на автомате набрали номер скорой и он сказал адрес. Самому себе Рюгуджи Кен доверял превыше всего и точно знал, что делает всë правильно. По крайней мере прямо сейчас. Дальше всë произошло будто на автопилоте. Распахнуть дверь, обмотать рану, вытащить пострадавшего на ближайшую скамейку, от души ударить Казутору и послать его к остальным Свастонам, сообщить что Чифую требуется первая помощь. Ханемия беспрекословно повиновался и уже через несколько минут на парковке появился Инуи, а после все остальные. Хина, которую на праздник притащил Такемичи, кажется знала что то из медицины и ей позволили наложить повязку так как будет лучше. — Да что вы все столпились как я не знаю кто?! — ужасно хриплый голос Чифую напоминал рëв мотора. Он сел на скамейке, куда его положили. Когда он начал говорить, новая повязка окрасилась кровью. Вокруг Мацуно и правда суетилось много народа и он почувствовал невероятную вину перед этими ребятами. Но судя по звукам чего то ломающегося кто то из братьев Кавата избивал Казутору. Требовалось срочно разъяснить ситуацию. — Я сам себя порезал. Все замерли. Подъехала скорая. *** Врачи сказали что рана не страшная и начали расспрашивать как это всë таки случилось. На подобные вопросы Инупи с непроницаемым лицом отвечал, что пострадавший нечаяно напоролся на нож, на что Чифую уверено кивал. Сильного доверия они не вызывали, но для отчëта хватило. Казутора в сопровождении Доракена отправился в травматологическое отделение, где они по точно такой же схеме уверяли что Ханемия попал под машину. Остальные ребята ко времени приезда Чифую и Казуторы и уже напились, так что их Кенчин отправил по домам, под присмотром Мицуи, конечно же. На шею Чифую наложили несколько швов и проинструктировали как менять повязки. Сказали даже шрама не останется. Теперь эта ситуация казалась до абсурдного смешной и неловкой. Долго их в больнице держать не стали. Вскоре вся четвëрка высыпалась во двор. Кажется настало время окончательно разобраться в ситуации, но никто из них не знал что и сказать. Когда всем уже надоело витавшее в воздухе напряжение, Доракен опять взял всë в свои руки. — Мы заберëм Казутору к себе, а тебя, Чифую, я сейчас отвезу. Инуи кажется был не рад такому раскладу событий, но если уж так решил Кенчин, открыто не возражал. — Всë нормально. — врачи предостерегали, что лучше в следующие пару дней воздержаться от разговоров, но Мацуно не собирался придерживаться предписаний из-за чего получил три грозных взгляда. — Ты уверен? — Доракен не хотел просто так спускать всë на тормозах, но упрямство Чифую имело некий вес в этом вопросе. Мацуно пошарил руками по карманам и резко вытащил карманный нож. Тот которым его порезали. Бог знает когда он успел его подобрать, на ноже всë ещё оставалась его кровь. Казутора ничерта не понял, но вздрогнул при виде ножа. Он бросал взгляды с Чифую на Доракена, смотрящих друг другу прямо в глаза. Они сейчас или подерутся или поцелуются. Гляделки прекратились когда Доракен кивнул. — Предложение всегда в силе, звони если что. Строго посмотрев на Ханемию Кен развернулся и пошëл прочь, Сейшу последовал за ним. — Мне идти с ними? — начал беспокоится Казутора. —Неа. — Я ничего не понял… — признался он и рукой в гипсе попытался почесать обмотанную бинтами голову.- Я правда не знаю что на меня нашло тогда, я так испугался… Прости! Прости, прости, прости пожалуйста!!! Казутора кажется был готов рухнуть на колени и разрыдаться. Чифую глубоко вздохнул с хриплым звуком, будто кот мурлыкал. — Этот день был слишком долгим и он не закончится до тех пор, пока мы не поговорим. Сейчас всë объясню, идëм. — длинные предложения давались Мацуно с трудом и рëвом как от мотора старого мотоцикла. — Хорошо… Ночь обещала быть такой же долгой.