Небо, синигами и мафия

— Спасибо тебе за помощь, деточка. Дай бог тебе здоровья. Точно не слишком корзина тяжела? — Не волнуйтесь так, бабушка, я в порядке, — Тсуна мягко улыбнулась старушке и поправила лямки на плечах. Ну не могла она позволить пожилому человеку в одиночку волочь ношу, которая чуть ли не с него ростом! — Я всегда думал, что понимаю тебя. Но теперь абсолютно запутался. Ладно помощь всем на глаза попадающимся, но… Зачем тебя вообще понесло в Руконгай, Тсуна? То, что главнокомандующий тебе сказал, что тут безопасно, не ко всем районам относится! Ещё двадцать-тридцать дальше от центра, и нам придётся устраивать драку, чтобы просто спокойно прогуляться!       Савада могла поклясться, что её дзанпакто сейчас бегает по внутреннему миру, размахивает руками, кусает ногти — в общем, с ума сходит от неестественной для него паники. — Хорошо, я поверну обратно к Готею. А откуда ты знаешь, как тут вообще всё устроено, Мурамаса? — Опыт остался после предыдущего владельца не самый лучший. Он тут… Мягко говоря, «повеселился».       Шатенка снимает корзину у домика старушки, раскланивается с ней и срывается в сюнпо, появляясь уже на крыше в другом районе в другом секторе. Она садится на нагретую черепицу, достаёт из-за пояса клинок и гладит его по ножнам, иногда стуча ноготком по гарде в виде пентакля квинси, смотря на спешащих по своим делам людей. — Знаешь, Мурамаса, я решила. Я хочу больше не оглядываться на проблемы своего прошлого. Хочу сначала узнать, что тяготит маму. Откуда все синигами так много о ней знают? Что произошло такого до моего рождения? — Сильно сомневаюсь, что Нана сама тебе всё расскажет. Что бы там ни случилось, она сильно разругалась с прежней семьёй и не желает с ними больше встречаться. — Думаешь, она ещё обижена? — Кто обижена?       Тсу ещё никогда не приходилось визжать от испуга, но получить такой опыт никогда не поздно. Вот она и завизжала прямо в лицо склонившемуся над ней рыжеволосому мужчине, чуть не выронив клинок. Со стороны они, наверное, смотрелись комично — один приоглох и ковырялся мизинцем в ухе, вторая дёргалась с катаной в обнимку, пытаясь не то просто отползти, не то совсем сбежать. — Я что, настолько страшный? — Эм, нет…       Незнакомец широко улыбнулся и сел рядом с ней. — Тогда и кричать было не обязательно. — А… Меня ваш тесак напугал! Я раньше не видела таких больших духовных мечей. От него и аура пугающая, — сильнее, чем у главнокомандующего. — Слышал, Зангецу, ты пугаешь ребёнка.       Ёши физически почувствовала, как на затылке зашевелились волосы, когда из тесака раздался металлический смешок. Но зато ощущение, что сидишь рядом с разумным Пустым, пропало. Откуда оно вообще взялось? — Он больше так не будет. Хм… Я тебя раньше ни в одном отряде не видел. Новенькая? Под чьим командованием служишь? — Мура~, что делать? — Ну, выбор у нас не богатый. Начинай самозабвенно врать!       Шатенка едва открыла рот, приготовившись нести самую невероятную чушь из возможных, как вдруг спасение само пришло. Из сюнпо. Схватив за ухо. С лицом Тоширо Хицугаи. — Ты с ума внезапно сошла?! Безответственностью от главнокомандующего как-то заразилась?! А если бы тебя с первого раза в восьмидесятый район унесло!!! Всё, ищите труп?! Савада, нам хватает одной фамилии, синонимирующей безответственности. — Хицугая, она твоя подопечная?       Беловолосый оторвался от трёпки мямлящей извинения девочки и посмотрел на её соседа. — А вот и её самый знаменательный представитель. Нет, Куросаки, этот кадр я пока в отряде не имею. Но как только он окончательно сюда попадёт… — Да ни за что! Я вот сейчас с мамы возьму пример и на тебя с такой же силой обижусь, с какой она на родственников!

Ичиго Куросаки едва заставлял себя улыбаться над комичностью ситуации. У девочки-Савады глаза его пропавшей младшей сестры.

— Кстати, Куросаки, а чего тебя к нам принесло? — Развеяться решил с Кенпачи. Хотя бы попытаться…       Тсунаёши стало жалко сгорбившегося от накрывшей его печали мужчину. И она спрятала клинок обратно за пояс, пододвигаясь ближе к нему. — М? Ты чего? — Ичиго не ожидал, что маленькая синигами начнёт гладить его по волосам. — Ну, когда я падаю духом, мне все так делают. Мама, дядя Исида, дедушка Урахара… Ой…       Где-то во внутреннем мире сделал фейспалм один дзанпакто. Его хозяйка не умеет держать язык за зубами.

***

— Киске, выходи! Бить не буду, просто голову отрублю Зангецу! Выходи, гад!       Тсуну преисполненный гнева рыжий шторм посадил на пороге магазинчика, что столь внезапно однажды съехал из Каракуры, мягко попросил-приказал не лезть и скрылся внутри, начиная разгром. — Куросаки-сан, какой сюрприз… Уберите банкай! — Когда на нём твой шибко умный мозг окажется! Гецуга Теншо!       Появившийся за спиной болтающей ногами Тсу Мурамаса едва успевает поймать вылетевшее из выбитого волной реацу кем-то выброшенное тело хозяйки. Дядя которой, кажется, только входил во вкус.

— Шумят? — Исида Урю, примчавшийся на огромный всплеск реацу прямиком с уроков, смотрит на жующую на пару с дзанпакто вылетевшие печеньки младшую Саваду, поправляет очки и садится рядом с ними. — Угу. Хотя их уже трудно почувствовать. Наверное, на тренировочный полигон под землёй ушли. Вам с шоколадной крошкой или ягодной начинкой дать упаковку?

— Мама/Юзу, нам нужно поговорить!       Женщина смотрит на стоящего в дверях знакомого и нет одновременно мужчину, на руке которого повисла её дочь и… захлопывает перед ними дверь. Чтобы через несколько секунд открыть её и с размаху ударить того сковородой. — З-заслужил… — стонет упавший лицом в дверной проём Ичиго. — Да у меня сил не хватит всё равно всю свою боль на тебя выплеснуть! А ещё папа! И Карин! Вы все… Почему я должна была пройти через несколько кругов почти абсолютного одиночества, чтобы узнать правду?!       Только вставший на колени рыжеволосый опять получает сковородой. — Я тебя ещё не простила! Не вздумай вставать!       Соседки смотрят творящееся во дворике Савад безобразие как бесплатный фильм-комедию.

***

      Ишшин Куросаки проснулся оттого, что кто-то смотрел ему в затылок сверху вниз. Немного насмешливо, не без интереса. А в комнате пахнет мёдом, апельсинами и подснежниками. — За столом спать плохо, от этого голова болеть может. Ты же врач, должен знать.       Бывший член клана Шиба повернул голову и увидел девчонку в форме синигами с торчащими в разные стороны волосами цвета топлёного молочного шоколада. Она сидела на корточках рядом с ним и мягко улыбалась, поставив согнутые в локтях руки на колени и положив на ладони голову. — Тебе даже сказать нечего, дедушка?       Синигами вздрогнул и подскочил со стула, тяжело дыша. Неужели… Раздался хлопок входной двери. — Нам всем давно нужно было просто поговорить, — Ичиго держит зашедшую с ним молодую женщину за плечи, чтобы не развернулась и не убежала.       Нана сжимает дорожную сумку в руках и не может поднять взгляд на отца. Она никогда не была «бунтующим подростком»… Но поддалась обиде! Даже когда повзрослела, продолжила жить с ней. — Юзу… Ты стала очень похожа на свою мать, — Ишшин чешет покрытую щетиной бороду и распахивает объятия. — Ну иди ко мне! Я тебя понимаю и прощаю!       У Наны трясутся руки, губы, к горлу подступает ком. Издав громкий всхлип, она бросается синигами в отставке на шею. Её семья всё равно её любит. — Я уже думал, что никогда тебя не увижу, — с сердца мужчины падает тяжёлый ком, который он только приготовился нести. — Думал, что ты… Что мы тебя потеряли.       Тсуна наблюдает за ними, сидя на краю стола и покачивая ногами. Первые слова примирения уже сказаны, потом ещё озвучатся.