Любовь на районе

      Снова оказаться неподалёку от того самого кладбища было… Странно, неуютно и откровенно жутко. Олег, даже будучи несильно впечатлительным, чувствовал липкий холод, стекающий по спине. Дело вовсе не в пасмурной погоде. Ему не хочется сюда возвращаться и подвергать парней опасности.       Игорь с Серым тоже явно в напряжении. Они втроём переглядываются, как бы подбадривая друг друга и уговаривая сделать первый шаг навстречу неизвестно чему. Помнится, раньше они уже так зашли в заснеженный парк с шутками и хохотом, а выбежали в панике, несясь как угорелые, прямо к полицейскому участку. Наконец, они удаляются от ветхой заплёванной остановки в сторону деревеньки, и в спины их подгоняет порывистый ветер. Дорогу развезло из-за непрекращающихся дождей.        — Подождите, мальчики! — окликает их женщина в резиновых сапогах до колена с большой авоськой, и когда она приближается, Олег понимает, что не такая уж она и взрослая, — Автобус из города только уехал, да?        Синхронный кивок.        — Ой, спасибо вам.       Она удаляется к трассе и неприветливому мрачному лесу, хлюпая по грязи, пока Игорь задумчиво смотрит ей вслед, не обращая внимания ни на уходящего дальше Серого, ни на ветер, бросающий волосы в глаза, ни на Олега, выжидающе стоящего позади. Олег убирает с лица мокрую чёлку. Он громко свистит, пытаясь вернуть Игоря в реальность и напомнить, что они здесь вообще за другим.        — Алло, Земля вызывает Игоря Грома! Приём! — сделав ещё пару шагов и окончательно утопив, — все равно шанса вернуться домой чистым у него не было — Олег хватает Игоря за рукав мастерки. Гром оборачивается на него немного растерянно, в голубых глазах полное непонимание. Кажется, Игорь реально не слышал, что ему говорят.        — Серёжки у неё… — приходится вслушиваться, потому что говорит Игорь тихо и дождь перекрывает, — Я такие видел уже, — с видом помешанного Игорь сжимает плечи Олега, встряхивая, будто тот тряпичная кукла, — Такие же были на фотографиях последней жертвы. И это у неё на вскрытии не нашли мочек ушей! Надо догнать её!        — Стой-стой, она наверняка даже не знает, откуда украшение. Он просто подарил их, без умысла, — следуя своему здравому смыслу рассуждает Олег, — Всё складывается… Я сразу говорил вам, что это тот невменяемый сторож. Он так на Серого смотрел… Не забуду, — потирая переносицу с мелким шрамом, заключает Олег, — Проверить не повредит, хотя тут всё очевидно. Игорь, помнишь, куда соседка этого бесогона показала? — он кивает на первые жилые дома.       Уверенно кивнув, Игорь ведёт их за собой, но уже на подходе к первой жилой улице парни теряют энтузиазм. Все дома на первый взгляд совершенно одинаковые. Игорь вертит головой, но зимой всё выглядит как-то по-другому, и вспомнить, на какой улице живёт этот мужик не выходит. Игорь закрывает пальцами лицо, стараясь сосредоточиться, но ничего не получается.        — Предлагаю дойти до конца этой улицы сперва. Я точно помню, что она говорила, типа у него нет огорода, но есть две свиньи. И живёт он один. Так что осмотримся у всех домов, где нет посадок, ладно? — С серьёзным видом спрашивает Игорь. Серёжа и Олег выслушивают его план со всей внимательностью, прижимаясь друг к другу. Замёрзли все трое до стучащих зубов. Только осознание, что они уже кучу сил и времени положили на всё это и отступать сейчас — кощунство не дает им тут же поехать домой.        — Не хочу нагнетать, но свиньи едят человечину…        — Серый, не нагоняй жути, — отмахивается Игорь, не желая признавать, что ему самому и без того страшно, — Погодите. Это не может быть он? Обойдём сейчас… — Игорь вцепляется в Олега, кивая на покосившийся от времени домик с достаточно скромным по размеру участком. Из-за хлипкого деревянного забора показывается высокая пожелтевшая трава. Про то, что ее надо косить, хозяин явно не слышал. Впечатление от этого места у Олега остаётся неприятное, как бывает около грязных и заброшенных зданий.       Но в целом хибара на краю поселения выглядит нежилой только на первый взгляд. Парни включают в себе великих детективов, выискивая признаки того, что именно это место они искали. Почтовый ящик выкрашен недавно, а крыши дома и двух сараек закрыты металлическими листами. Олег воровато оглядывается, понимая, что окон сюда выходит довольно много.        — Не хочу, чтобы нас видели, пока мы так подозрительно трёмся около чужого дома.        — Игорь сказал, что мы сейчас обойдём и со стороны поля залезем. Да ведь? — Серёжа явно зажёгся идеей покопаться около логова маньяка, глаза так и горят. Бедное дитя поп-культуры.        — Никто никуда не полезет! — возражает Олег, — Этот хрен может там сидит сейчас и точит нож! — встревоженно восклицает парень, наверное, громче, чем следовало.        — Я же не самоубийца. Смотри, дождь начался пару часов назад. У ворот следы. Он вышел, но не вернулся. Посмотрим очень быстро и уйдём, — примирительно предлагает Игорь, на самом деле не оставляя Олегу выбора.       Олег, скрепя сердце, соглашается и нехотя следует за ними, не переставая бросать встревоженные взгляды. Не хочется подвергать их жизни опасности. Игорь, не боясь содрать ладони, подпрыгивает, хватаясь за край потемневшего от дождя, жалобно скрипнувшего забора и, с лёгкостью подтянувшись на нём, перепрыгивает. Заливается лаем собака.        — Он привязан, всё в порядке! Подсади там Серого, — доносится голос Игоря. Хотя их разделяет всего ничего, Олегу до жути тревожно, ему страшно за Игоря. Они тут с Серым хоть рядом, за руку держатся. А за Игоря он переживает. Сейчас ещё подсадит Серого и снова волнение.        — Извини, Олег, — случайно проехавшись по рукаву кожанки Волкова грязной подошвой, лепечет Серёжа, и спрыгивая, оказывается подхвачен сильными руками Игоря, — Я не хотел испачкать её.        — Ерунда, с ней чего только не случалось, — пытаясь не показывать всего бушующего внутри спектра эмоций произносит Олег, максимально глуша интонации в голосе, надеясь, что шум дождя всё перекроет.       Олег, как и Гром, схватившись за край забора и ловко перемахнув через него, едва не теряет равновесия когда оказывается по ту сторону. Они оглядываются, неосознанно придвинувшись друг к другу, создавая чувство большей безопасности. Сарайка, из которой доносится хрюканье и повизгивание не прельщает ни запахом, ни тем, что едва ли увиденное окажется хоть сколько-нибудь приятным. Игорь сыплет кучей неудачных каламбуров, но Олег уверен, что это от волнения.        — Мы посмотрим здесь, — Гром делает неуверенный шаг по дорожке, протоптанной ко второму сооружению, — Только разделяться не надо. Олег, ты чего?!        — Да я просто смотрю. Тут замок на входной двери. Есть что скрывать, видимо.        — А эту вообще заклинило, — Игорь со всей силы ударяется предплечьем, но даже это не срабатывает, — Не поддаётся.        — Блять… — заключает Гром, когда дверь, наконец, поддаётся, и он едва не вваливается следом за ней в тёмное небольшое помещение без выложенного досками пола. Серёжа отшатывается, упираясь спиной в подошедшего Олега, который, не задумываясь прижимает к себе Серёжу. Разумовский чувствует, как у Олега колотится сердце, да и у него самого оно вот-вот выпрыгнет из груди. Волков в напряжении скрипит зубами, сильнее сжимая плечо Серёжи.       Некогда белый деревянный стол на неаккуратно срубленных ножках от обилия пролитой на нём крови окрасился и приобрёл тошнотворный запах, который через ноздри бьёт Олегу по мозгам. На стене над столом в ряд вывешено несколько тесаков и секачей разных размеров. Их не мыли, просто обтирали, и на некоторых видно присохшие частички чего-то… Непонятно, почему они вообще до сих пор стоят здесь, когда верным решением будет уносить ноги как можно дальше и быстрее. Дрожащими пальцами Игорь медленно отодвигает один из тесаков, приглядываясь к тому, что кровью выведено на стене из досок. Издалека Олегу кажется, что это значки, означающие подсчёт дней, но он ошибается.        — Это даты… Раз, два, три… Четыре. Как и эпизодов, — Игорь хватается за волосы, просто чтобы унять нервы, — Блять, это же точно он! Есть пятая запись. Это… Двадцать девятое. Апрель. Через два дня, — траурным тоном парень подводит к главному.       Серёжа закашливается, словно его сейчас стошнит, и отворачивается.        — Всё, как я и говорил. Он просто помешанный старикан! — в противовес жёсткому тону и резким выражениям, Олег очень ласково поглаживает согнувшегося в три погибели Серёжу по спине, понимая, что должен держать себя в руках, — Как мы притащим ментов сюда? Нам просто не поверят, потому что на этого мужика никто не пожаловался. Даже Фёдор Иванович не станет ради этого подставляться.        — Мне не верится… — Игорь привстает на носки, оглядываясь, — Может, он просто мясник? Доход хороший, зачем тогда подрабатывать сторожем? — задумчиво говорит Игорь, причём скорее именно себе самому, рассуждая вслух и разглядывая страшные надписи перед собой. Олегу начинает казаться, что он тут последний вменяемый человек. Страх медленно, но верно смыкает пальцы на горле. Игорь тем временем осматривает все полки, в большинстве своём пустые.       Закончив с осмотром стен, Гром садится на корточки, наклоняясь к хламу, который просто свален в кучу под разделочным столом. Игорь молчит. Больше никаких шуточек. Олег с напряжением ловит каждое его неровное движение. Игорь не может спокойно переставлять предметы, вёдра и прочий мусор, пальцы слушаются через раз. Но один из чёрных пакетов заставляет Игоря остановиться. Парень оборачивается к Олегу с серьёзным, но заметно побелевшим лицом.       Он тянет его к Волкову. Пакет доверху набит перепачканной женской одеждой.

***

      Они молчат всю дорогу домой. Пытаясь осмыслить увиденное, Олег в остервенении хватается за ребят, чтобы не только видеть, но и чувствовать, что они все вместе и им ничего не угрожает. Дорога в город кажется утомительной, пока Игорь явно обдумывает произошедшее, а Серый, всё ещё до пугающего бледный, кладёт голову на плечо, делая вид, что спит. На самом деле ему просто до сих пор плохо.       По приезде в квартиру, Игорь обрывает телефон, звонит разным людям, как понимает Олег, но дольше всего разговор длится с отцом. Почти пятнадцать минут из комнаты доносятся крики. Снова разругавшись с родителем в пух и прах, Игорь уходит на кухню покурить. Олег даже не думает идти и успокаивать его. Сам остынет.       А дождь продолжается.       Он продолжается и следующим утром. Атмосфера в квартире тяжелая, сонная, потому что спали плохо, а встали рано. Планы на день, как никак. Все трое стараются делать вид, что всё в порядке и увиденное вчера не врывается в поток мыслей с определённой периодичностью, затмевая остальные размышления.       Пока на кухне Олег колдует с завтраком, как обычно собранным почти из ничего, Серёжа руководит Игорем, который немного с опаской наносит на веснушчатое лицо Серёжи маску. Неизвестно, из какой гадости он её намешал, но пахнет сырым яйцом.       К стуку тяжёлых дождевых капель по стеклу прибавляется треск масла на сковороде и стук посуды, а завершает композицию идущий по телевизору попсовый хит-парад, который Игорь презирает за однообразность песен, но в присутствии Серёжи старается не сильно плеваться на полное отсутствие смысла в текстах. Серый, лёжа на коленях Игоря, не может удержаться от того, чтобы не начать мурлыкать вполголоса что-то слащавое про летние дожди , закинув ногу на ногу и покачивая ей в такт. Игорь хмурится, стараясь как можно нежнее и тщательнее намазать бледный лоб.        — Да бляха муха, Серый, не дёргайся.       Разумовский замирает, глядя на парня из-под опущенных длинных ресниц, но широкую улыбку сдержать никак не может. Серёжа буквально чувствует уют, ощущение которого уже успел позабыть. Кроме того, Гром очень милый, когда старается над чем-то не сильно сложным, сосредоточенно сдвинув брови. Серёжа ласково разглаживает пальцами складку на лбу Грома, предупреждая, что такими темпами морщины рано появятся.        — Ну конечно, конечно… Олег, стой! — вскидывается Игорь, заслышав звонок в дверь и уже понимая, что Олегу из кухни ближе, чем им, — Я сам открою! — не хотелось бы, чтобы гостья сперва встретилась с Олегом.        — Привет, Игорь… — смущённо улыбается стоящая на пороге Юля, общение с которой удалось наладить только на каникулах, — А вы… Втроём живёте что ли?        — Ну так сложилось просто. Неважно. Проходи, сейчас обсудим всё это, — Игорь сторонится, буквально затылком чувствуя тяжёлый взгляд Волкова с кухни. Игорь буквально может угадать, как тот с недовольным лицом откладывает нож и встаёт в позу, складывая руки на груди, — Ты сказала, что у тебя есть соображения, — больше для Олега, чем для Юли уточняет он, — Надо всё обсудить и продумать.        — Будешь чай, Юль? — от такого проявления гостеприимства даже Игорь округлил глаза с недоверием оборачиваясь. Пчёлкина соглашается, больше из желания не обидеть хозяев, видимо.        — Чайник на плите, вода в кране. Заварки кстати нет, так что просто кипяток, — выдаёт Олег, снова принимаясь за готовку. Это так похоже на него, что Игорь буквально закрывает лицо от смущения за поведение Олега. Но Юля не обижается, чего-то такого она и ожидала, поэтому, улыбаясь Игорю, просит провести её в комнату. Там Разумовский валяется на диване, стуча ногтями по чашке, в которой была маска, и досматривая хит-парад. Он даже не реагирует на гостью.        — Привет, Серёж… Я извиниться хотела, я с тобой некрасиво поступала, — Игорь заинтересованно вслушивается, ведь он до сих пор посвящён только в сам факт конфликта, без подробностей.        — Всё в порядке, я уже забыл об этом, — Серёжа не поворачивается к ней, только показывает знак «мир», в качестве подтверждения своих слов.        — А я нет, — спокойно констатирует Олег, проходя в комнату и падая на диван, рядом с упорно игнорирующим происходящее Серым, — Еда готова.        — Давайте без этого всего, — разводит руками Игорь, стараясь избавиться от неловкости, которая им сейчас вообще не поможет, как и вражда. — У Юли есть план по поимке маньяка на месте. В полицию стучаться бесполезно, — с явным сожалением говорит он, — Нужны решительные меры, иначе послезавтра ещё одна девчонка не вернётся домой, пока допрашивают Попова.       Серёжа кивает, так же глядя строго в экран. Олег понимает, что это у него защитная реакция. Пчёлкина в своё время стала главным инициатором травли. Серёжа не сможет спокойно общаться с ней, даже если простит. Олег ничего не отвечает ребятам, бросая на Серого обеспокоенные взгляды. У него сердце болит до сих пор. Да, Разумовского уже не задирают, но воспоминаний Олег стереть не может. Ни себе, ни ему.        — Смотрите, мы начнём с парка. Будем там в течение пары часов. Не выгорит — двинемся к трассе… Олег. Я… — запинаясь, обрывает мысль Юля, — Про тебя тоже говорила, да, но мне очень стыдно. Извини, я не думала, что ты знаешь об этом, — не выдержав наконец чугунного взгляда парня и нервозно потирая чёрный с блёстками лак на ногтях оправдывается Юля. Видно, что ей очень неудобно стоять посреди полупустой комнаты, как у стенки перед расстрелом. А выражение лица у Волкова такое свирепое, словно расстрел вот-вот случится.        — А я и не знал, — простодушно, пожимая плечами, говорит Олег, — спасибо, что рассказала. Продолжай.       Девушка беспомощно оглядывается на стоящего позади Игоря, боясь вообще открывать рот. Олег всё перевернёт так, что она виноватой окажется. Игорь возмущённо переглядывается с Волковым, поджав губы и сунув руки в домашние штаны. Ругаются взглядами, как старые супруги. Юля выдыхает, стараясь взять себя в руки. Атмосфера накаляется с каждой секундой.        — В общем, разделимся на две группы, — в воздухе она расчерчивает всё, о чем рассказывает, — Будет приманка, тот кто будет следить за приманкой и Игорь с Димой на подхвате. Дубин вызовет полицию чуть что, а Игорь подойдёт в крайнем случае, чтобы скрутить этого хрена, — уже с привычным энтузиазмом рассказывает девушка, — Я одолжила у отца две рации. Так что всё будет под контролем!        — Серый сидит дома, я надеюсь? — снова складывая руки в своём привычном оборонительном жесте, задаёт риторический вопрос Олег, — Он нам в этом не помощник, — рука Олега ложится на щиколотку Серёжи и жест выходит до неуместного… Личным, — А лезть на здорового мужика — слишком опасно. Я против, в общем.       Серёжа, наконец-то с интересом оборачивается к ним, подложив кулак под подбородок, но ничего не говорит. Решение Олега он никак не оспаривает. Хочет подождать, что будет дальше. Бездействовать Серёжа точно не собирается. Он тоже помогал во всём этом, как и парни. Он заслуживает довести дело до конца вместе с ними.        — Он будет приманкой! — восклицает Юля, указывая на парня в коротких домашних шортах, который, лениво сползая с дивана, уходит в ванную, будто тут вовсе не о нём говорят, будто он один в квартире, — Рыжие волосы и отросли вон как сильно! Поштукатурить и он будет симпатичнее любой девчонки! Волков медленно вздыхает, стараясь не сорваться.        — Да что ты говоришь, умница. А ты где тогда будешь, пока он должен подставляться?        — Я буду рядом, снимать. Потом сделаем репортаж! Вас наградят за поимку преступника… Здорово же.        — Я против, — снова заиграла любимая пластинка Олега, — Это не обсуждается.        — Ты будешь рядом с Серёжей. В случае чего вы с Игорем быстро скрутите маньяка.       Конечно, никакого толкового обсуждения у них не получается. Выходит только спор, в котором оппоненты друг друга вообще не слышат. Игорь решает, что если ещё и он вставит свои пять копеек это растянется до вечера. Серёжа уходит в спальню, демонстративно хлопнув дверью, но на Олега не действует даже это.       Спустя полчаса Игорь неожиданно вежливо предлагает Юле остаться на завтрак, как бы намекая, что давно пора перемещаться на кухню. Но девушка спешно собирается и убегает, сославшись на несуществующие дела. Оно и понятно. Игорь её понимает, потому что помнит, что такое общаться с Олегом, когда он к тебе не расположен. Напоследок Гром обещает позвонить Юле, когда они всё решат. За завтраком спор возобновляется, но на сей раз Серёжа собирается отстоять своё право поучаствовать в поимке преступника. Особенный для Игоря день не задаётся с самого утра из-за не утихающих споров. Настроение такие вещи уничтожают с лёгкостью.       Родные трущобы Грома встречают Олега и Игоря страшной суматохой. Игорь привык к этому состоянию хаоса вокруг, когда тебя постоянно окружает шум, крики и музыка из каждого окна разной степени паршивости, и то чувство, когда из-за узкости улиц и небольшого расстояния между жилыми домами все эти шлягеры вперемешку с рэпом сливаются в какую-то одну адскую песню, а ещё люди… Много людей. Из-за нехватки пространства для жизни вечно чувствуешь себя стеснённым, спрятанным от мира. И вздохнуть полной грудью, ощутить свободу можно только взобравшись на крышу, с которой открывается вид на шпили соборов и сияющие огни бесконечно далёкого центра, который в детстве представлялся чуть ли не другой страной.       По пути их едва не сбивает с ног ровесник откровенно гоповатой наружности, но, не успевая получить порцию мата от Игоря, доходяга снова срывается на бег, налетая на контейнеры с рыбой, которая опрокидывается на землю и порцию мата он получает уже не от Игоря, а от продавца. Парни видят ещё как этот бедняга ныряет в узкий переулок, и, путаясь в развешанной на сушку простыне, уносится прочь.        — Кто вообще сушит что-то на улице в дождь? — вдруг задаётся закономерным вопросом Олег.        — Чёрт их знает. Они тут и зимой и летом, — Игоря вопрос застаёт врасплох. Он никогда об этом не задумывался.        — Держи его, ёпт! — с криками их снова подрезает орава таких же беспризорников, едва не скидывая Олега с деревянного настила, заботливо уложенного местными, чтобы не утопать в грязи. Только это всё равно никогда не помогало. Отчего-то на лице у Игоря расцветает счастливая улыбка. Раз в неделю он сюда возвращается и каждый раз чувствует, что вот он, родной дом.       Легко понять человека, когда видишь, в каких условиях он рос. Хотя Олегу ещё сложно представить своего доброго справедливого Грома среди этих молодых маргиналов, пускающих по кругу один окурок в тёмном переулке. Конечно, Олег бывал здесь и частенько, когда ходил по делам Вадима, но именно такое сильное впечатление это место производит сейчас, срастаясь с образом Игоря. Такого простого, заботливого и бесконечно любящего Игоря.        — Вот здесь получается и жил до переезда… — он обводит рукой откровенно угнетающий пейзаж, — Лет до тринадцати в основном у бабки с дедом. Потом как будто один, если честно, но вроде с родителями, — усмехается чему-то совершенно не смешному Игорь, протягивая Олегу руку, чтобы свернуть на более чистый участок дороги, — А это детская спортивная школа. По воскресеньям тут пусто, но меня пускают, свой типа.        — Почему не сказал, что с Пчёлкиной помирился?        — Потому же, почему ты не сказал мне, что барыжил травой, — весело подхватывает Игорь, словно это какая-то чепуха, ведя Олега вглубь здания по безрадостно-серым коридорам, прямо к большому спортзалу, — Я же не тупой, — с подколкой объясняет Игорь, — Быстро картинку составил. Что ты курил на пару с Дагбаевым и торчал ему за товар.       Олег почувствовал себя пристыженным, пойманным на вранье. Когда Гром с усилием толкает высокую дверь, перед ними предстаёт пустой зал. Это всё кусочки прошлой жизни Игоря, и привести в них Олега, кажется чем-то личным и важным. Олег осматривается, чувствуя запах сырости и железа от штанг и тренажёров. Он чувствует, что Игорь следит за реакцией, поэтому спешит улыбнуться и обнять. Искренне. Волков понимает, что это по-своему дорого для Грома.        — Извини, это всё осталось в прошлом.        — Раз уж мы друг другу не договорили… Есть повод выпустить пар.        — Бокс? — немного отпрянув, уточняет Олег, — Не, спасибо, я жить хочу. Видел я, как ты хук справа пробиваешь.        — Тогда борьба.        — Шутишь? — с сомнением спрашивает Олег, но, видя, как Игорь отбрасывает сумку с перчатками и ловко запрыгивает на ринг, убеждается в обратном. — Ладно… Видимо, нет, — с опаской Олег приближается к рингу.       Сперва он теряется на новой для себя территории, ещё и огороженной. Он то привык к уличным дракам, где из правил одно: побеждаешь — молодец, а не побеждаешь — беги, пока можешь. Тут всё куда сложнее.       Игорь встаёт в стойку, сразу потеряв обаятельное веселье в выражении лица. Олег умело копирует его, вплоть высоты локтей и уровня, на которой надо держать кулаки. Игорь кивает, видя, что ученик попался способный. Гром делает выпад первым, стараясь заломить Волкову руку, ограничив в движениях. Это же верная победа. Но Олег ловко уворачивается, даже не соприкоснувшись с Громом, он делает это так незаметно и плавно, что диву даёшься.        — Думал, что всё так просто? — усмехаясь, Олег двигается по рингу против часовой стрелки, пристально следя за движениями Игоря, пытаясь предугадать, как тот поступит в следующую секунду, — Не дождёшься.       Заболтать не выходит, потому что когда Олег уже собирается сделать подсечку, чтобы уронить Игоря, он перехватывает ногу, и на спине оказывается сам Олег. Азарт заставляет незамедлительно перекатиться и вскочить до того, как Игоря можно будет считать победителем. Шумно выдохнув, Игорь резко оказывается позади.       Он уже касается плеч Олега, но где-то на уровне рефлекса Волков сгибается и удержав Игоря за корпус, бросает нелёгкого Грома через бедро, будто тот ничего не весит. Гром не торопится подниматься, отдавая победу оппоненту. Растянувшись во весь рост, он пытается выровнять дыхание, иногда прерывая вздохи смешками.        — Чего смеёшься? — садясь сверху и едва сдерживая довольную улыбку победителя, спрашивает Олег, — Ничего смешного!       Он наклоняется к Игорю, ловя горячее дыхание. Любуется небесно-голубыми чистыми глазами, ровным носом и красивым овалом лица. От Игоря пахнет чем-то мускусно приятным. Олег прикрывает глаза, забыв про любую осторожность, нежно целуя Игоря, пряча зубы, лаская только языком.