Яростная игра

**** Кэтрин сидела перед обрывом, белое платье развевалось на утреннем ветерке, а волосы, забранные красной лентой в низкий хвост, летали следом за игривым ветерком. Руки девушки находились по обе стороны от тела, спокойно опираясь на мягкое одеяло под ней. Небо было нежного синеватого оттенка, ещё не до конца ушедшая ночь отказывалась передавать свою власть в чужие руки, упорно стараясь замедлить время, хотя солнце потихоньку начинало выигрывать этот бой, а уголки губ Мракс только тихонько приподнялись в ответ на их детскую перепалку. -Снова ты тут, Снежинка. Кэтрин хмыкнула, стоило Сириусу нагло улечься рядом с её рукой, с очень явным намёком. Так кот ластиться к хозяину, чтобы тот его погладил, подарил немного ласки, утешил или показал свою любовь. -Всё играешься. Что за девушка была? — спокойно спросила Мракс, совсем легонько проводя ногтем по шелковистым вихрам. Сириус дёрнулся, подставляясь руке сильнее. -Не помню как зовут, Анжела вроде. Понравилась? Даже с закрытыми глазами можно было на интуитивном уровне почувствовать самодовольную усмешку и лукавый взгляд этого наглеца. Что ж, ведьма усмехнулась в ответ и закрутила кудряшку на свой указательный палец, прежде чем потянуть на себя со всей силы. Блэк зашипел и завыл от боли, стоило ей продолжить тянуть. -Ты подлая, очень-очень подлая. -Я знаю. — беспечно ответила Кэтрин и пожала плечами, наблюдая за обрывом. Руки уже давно выпутались из чужих волос и сейчас были сложены в замок на коленях. — Ты хочешь стать анимагом? Блэк внезапно замер, перестав наблюдать за чужим профилем и расширенными глазами посмотрел на однокурсницу. Она казалась совершенно спокойной, даже не взглянула на него, не было этой всезнающей Слизеринской ухмылочки, от неё не исходило издёвки или знака того что этот вопрос мог хоть что-то для неё значить. -Да. Откуда узнала? Она в ответ пожала плечами, её руки слегка дрожали, вероятно от холода, потому что она снова вышла без верхней одежды, а на дворе ноябрь месяц, хотя возможно прожив в подземельях больше трёх лет, привыкнешь и не к такой температуре. Но Сириус видел сжатую челюсть и мурашки бегающие по её рукам, и вероятно ногам, ведь платье было хоть и длинное, но доверия явно не вызывало. Мракс почувствовала, как тело стало согреваться от наброшенного на худые плечи пальто. Оно определённо точно пахло несносным гриффиндорцем, насколько это было возможно и губы девушки вновь очертила улыбка, хоть и едва заметная, скорее приподнятые уголки губ, но Блэк был рад даже этому. Заставить улыбнуться Кэтрин Мракс дорогого стоило. -Тебе нужно носить с собой мантию. -А тебе перестать строить из себя моего папу. Он всегда недоволен, когда я выхожу без мантии. На мне пару тонн согревающих заклинаний. Заметить её лёгкую, полную любви и нежности улыбку было не сложно. Кэтрин всегда будет любить своего отца, каким бы мерзавцем он ни был, потому что он любил её, боготворил и дорожил ей. А раз Чарльз окружил единственную дочь такой привязанностью, то остальным её спутникам по жизни будет ох как не просто… Стоило этой мысли пронестись в голове, как он ощутимо вздрогнул. А в его памяти предстал Аббот, с этим его преданным взглядом и ласковой улыбкой, покровительной, правильнее сказать. -Твой отец слишком одержим тобой. — заявил Сириус, вновь укладываясь на покрывало. -Когда у тебя будет дочь, ты его поймёшь. У нас в Роду были в основном мальчики- наследники. А тут я, единственный его ребёнок. Больше у него не будет. -Почему это? Миссис Мракс ещё молода. Она рассмеялась, легко и непринуждённо, закинув шею вверх, что Блэк снизу мог проследить за её лицом и пальцам, которые прошлись по ключице. Затем перевела взгляд голубых глаз на него и улыбнулась ему, словно он был глупым пикси. -Я Малфой, и… -Чего?! Ты кто? — Блэк привстал, опираясь на локти, теперь рассматривая сидяшую перед ним девушку на признак принадлежности к Роду платиновых павлинов, то бишь Малфоев. Но нет… Она вообще не была похожа на Люциуса и Абраксаса Малфоев, на мать — да, на отца — вообще копия. У них даже привычки были одинаковыми, так что Магия решила сыграть с Чарльзом весёлую шутку и подарить ему дочь, что будет намного лучше любого мальчика. Сириус почувствовал щекотку в животе, стоило Мракс запустить руку в его волосы и освободить свои колени, куда он тут же перекочевал. Почему? Почему Сириус так быстро позволил себе вот так располагаться на чужих коленях, чувствуя её руку в своих волосах, хотя ненавидел, когда к ним хоть кто-то притрагивается. В шесть лет он закатил матери целую истерику, когда Друэлла — его тётя, начала его тискать и гладить волосы. У Вальбурги тогда глаза были размером с галеон, когда старший сын безапелляционно заявил, что если хоть кто-то тронет его за волосы ещё раз, то он пострижётся налысо. Он блефовал, потому что никогда бы не состриг свои кудри, которыми так гордился и которые были объектом обожания многих девчонок и завистью для парней. Но блеф сработал и Вальбурга строго-настрого запретила любому трогать волосы старшего сына, по-доброму, не считая пары-тройки угроз сорвавшихся с её красных губ. Но Мракс позволял. Возможно, роль играла эта дурацкая помолвка, которая притягивала суженых друг к другу, возможно тот факт, что эти пальцы слишком часто путались в иссиня чёрных кудрях, пока его язык изучал чужой рот, играла ли роль привязанность или то, что они были друзьями? Хотя никакие они не друзья. От друзей не появляется это клишированное, романтизированное чувство в животе, которое характеризуют как «бабочки». Нет. Блэк долго пытался убедить себя, что это что-то другое, что он просто не здоров, но перестал обманывать себя, когда оказался у неё в комнате, когда увидел влагу стекающую с взъерошенных волос, тогда то бабочки устроили атомную войну на смерть в его животе. Да и был далеко не секрет, что Гриффиндорца привлекали девушки, и могли сделать довольно интересные вещи с его телом, о чём знать им было совершенно не обязательно. Но тем, чем занимался Блэк за закрытой дверью ванной греховным назвать было нельзя, у них с родителями уговор «Спи с кем вздумается, но женись». И у Сириуса были довольно-таки продуктивные планы на будущий год. -Малфой. Моя мама приходится Абраксасу Малфою двоюродной кузиной, в ней половина крови Малфоев, во мне четверть, да и Абраксас мой крёстный, — спокойно пояснила девушка, совсем не утруждая себя, прежде чем вспомнить свою родословную, явно не раз заученную ещё в глубоком детстве. — Малфои известны своими французскими корнями, по всей Франции ещё век назад можно было насчитать более десяти побочных веток Рода. После того, как крёстный поселился в Великобритании и взял на себя главенство Родом, то побочных веток уже осталось не больше двух. Глава одной из этих порочных веток — мой двоюродный прадедушка — Игнатиус Малфой. У него была дочь — Альсиния Малфой, позднее Шафик и сын Даймонд. В тысяча восемьсот восемьдесят втором году у Даймонда родилась дочь Августа, а у неё в тысяча девятьсот первом ещё дочь, то есть моя бабушка — Петула Селвин, после замужества Макмиллан. Ветка сгнила, а гены остались, вот и вся история. Соответственно, мама имеет в свои жилах кровь Малфой, хоть и не стопроцентную, но с крёстным у неё замечательные отношения. Сириус слушал её с живым интересом, быстро во всём разобравшись, потому как сам обладал прекрасной памятью и знал всю свою родню наизусть. Почему-то в памяти Сириуса кое-что всплыло и он улыбнулся, чего не могла не заметить сидевшая рядом волшебница. -Что? Почему ты улыбаешься? -Ты прекрасна. Щёки Мракс вспыхнули мелким румянцем, поэтому она поспешила поднять голову выше, оставляя под обзором серых глаз только свою шею и подбородок. Она в который раз помянула бледную кожу матери добрым словом, потому как даже самый мелкий румянец был заметен невооружённым глазом. Не хватало ещё, чтобы он увидел и потом издевался над ней, при каждом удобном случае, припоминая её румянец. -Не надо льстить, я слышу это по несколько раз на дню, — Сириус фыркнул, признавая её правоту и сложил руки на животе в замок. — Лучше скажи мне настоящую причину улыбки. Сириус по-собачьи тряхнул волосами и улыбнулся чему-то, словно копаясь в своих самых дальних воспоминаниях. -Я встретил однажды одну девочку. Это был очередной помпезный приём, куда меня потащили родители. Там была девочка… — Блэк улыбнулся нежнее, чем до этого и одновременно рассмеялся с себя же. -Что за девочка? — вкрадчиво спросила Мракс и Сириус про себя отметил её спокойный голос с ноткой веселья, совершенно адекватный. Пришлось сопоставить прошлых своих пассий и Слизеринку. Взять ту же Марлин, то стоило ему хотя бы рот раскрыть про какую-то девочку, то она тут же становилась неукротимой фурией и начинала допрос с пристрастием, кто где и что? Тут же сидела Мракс, которая внимательно смотрит на него своими шикарными глазами и нежно улыбается уголком губ, готовая выслушать его. -Она была волшебной. Я подумал, что это дочь мистера Малфоя, потому что она кружила вокруг него и он не сводил с неё глаз, когда девочка куда-то отходила. Кэтрин нахмурилась. -У крёстного нет детей, кроме Люциуса. Это проклятье Рода Малфоев, у них бывает только один сын. -Ты упоминала про свою бабушку. -Они побочные ветви, на них проклятье не действует. Оно просто сделало так, что ветки вымерли, с помощью дочерей или сами, не имело значения. Поэтому, у папы я единственный ребёнок от мамы. -Так что за девочка такая? Теперь мне стало намного интереснее. — у неё горели глаза, хотя лицо осталось беспристрастным ко всему. Не зря говорят фразу «глаза — зеркало души», а душа у Мракс тоже имелась. Причём она из самых глубоких на него памяти. -Они с твоим крёстным были похожи, очень похожи. У неё были платиновые длинные волосы, голубые глаза, хотя я не знаю, почему именно помню её глаза… Это наверное странно… -Нет. Нет, это не странно, Сириус. — Кэтрин вновь улыбнулась, отстранённо над чем-то раздумывая, и также рассеянно задала вопрос. — Эта девочка была твоей первой любовью? -Не уверен, скорее всего да. Она была очень красивая, ресницы чёрные-чёрные, на ней было платье нежно — голубого оттенка с огромным бантом сзади, креплёным брошью с драгоценным камнем, скорее всего изумрудом. На ногах гольфы и балетки в цвет платья. Она стояла такая холодная и ненатуральная рядом с Люциусом, который коршуном навис над ней и одним взглядом отпугивал от неё всех… Сириус усмехнулся, вспоминая тот вечер. **** Тогда мама сказала мне ничего не учудить и обязательно выбрать себе партнёршу на танец. Мне было шесть или около того, не так важно. В свете золотых люстр, горела жизнь, вся элита Чистокровной Британии собралась в этом зале, чтобы отпраздновать рождение чьего-то отпрыска. Туда — сюда сновали домовые эльфы с хрустальными фужерами с шампанским и вином, стаканами с огневиски или коньяком, предлагая их высокопоставленным гостям. Начищенный хрусталь сиял в свете яркого света, пол чуть ли не скрипел под ногами, до такой степени существа его натёрли. Всюду стояли дамы, в длинных платьях в пол, самых разнообразных цветов и фасонов, всюду видны кружева, рюшки, горох, полоска, клетка, блёстки, бусы и много прочей ерунды, которую Сириус не понимал, да и не хотел. На руках некоторых дам были кружевные перчатки, миссис Блэк была не исключением в своих фиолетовых перчатках до линии локтя. Рядом с дамами, как правило, можно было найти их спутников — джентльмены облачёные в свои лучшие мантии и смокинги разных цветов, с преобладанием классического чёрного цвета. Дорогие часы, запонки, кипельно белые рубашки, начищенные бутики и сигары во рту. И тут он заметил её. Она стояла рядом со своим… Отцом? Мистер Малфой поглаживал девочку по волосам, пока к нему подошёл Корман Яксли со своими скучными бреднями про бестолковое Министерство. Девочка оглядывалась по сторонам, понимая, что её отец.? Сейчас занят и не может уделить ей внимания. Поискала кого-то своими глазами-пуговицами, прошлась мимо Сириуса, не обратив никакого внимания, будто он не более камня под ногами. Она искала кого-то конкретного и когда нашла, то он успел заметить, как её лицо покраснело, а губы затряслись. Но девочка быстро сжала их и бросив гневный взгляд на кого-то слева от них, отошла от отца? И пошла в другую сторону. Её походка была чёткой, твёрдой, будто она отшагивала марш, а на лице было пусто! Совсем никаких эмоций, вообще… -Мам, я сейчас вернусь. Сириус только хотел улизнуть за красивой девочкой, как мать повернулась к нему, схватив за шкирку мантии и приподняв правую бровь, задала вопрос: -Куда? -В уборную. Со мной хочешь пойти, думаешь не справлюсь? Я уже взрослый мальчик, мамочка, могу сам. -Сейчас же закрой рот. Иди, куда шёл, Мерлина ради! — Вальбурга его отпустила, возведя глаза в небо, словно самая несчастная великомученница и повернула голову в зал, подхватывая стакан с коньяком и быстро осушив его до дна. Регулус, стоящий рядом, тактично сделал вид, что ничего не видел, заинтересованно рассматривая огромную люстру с кучей свисающих кристаллов, что создавали красивые блики на стенах и не обделили паркет. Сириус побежал в холл и там никого не обнаружил, но он заметил как тень шевельнулась в углу, и заметил девочку, со слезами на глазах, которая была похожа на голубое облако из-за своего пышного подола платья. Она его не заметила, пряча лицо за своими платиновыми волосами. -Эй. Ты в порядке? Тебе помочь? — девчонка вскинула свои огромные глаза на него и тут же температура упала на несколько градусов. Она высокомерно смерила его взглядом и встала с пола, приподнимая тёмную бровь. Столько было в этом взгляде пренебрежения, что Сириус в глубине души расстроился из-за того что не понравился ей нисколечки. -Чего тебе нужно? -Как грубо! Я вообще-то помочь тебе хотел! -Себе помогай, мне не нужна помощь. — она холодно взмахнула белоснежными волосами и ушла, оставив мальчика в одиночестве, посреди пустого коридора. **** Рассказ Сириуса прервал звонкий смех Мракс, которая свалилась на плед головой, а её шоколадные волосы распластались по клетчатому покрывалу, всё ещё держась в низком хвосте. Она подняла руки к лицу, закрываясь ладонями, заглушая звуки своего смеха, пока Сириус смотрел на неё приподняв бровь, явно оскорблённый. -Любите вы парни бегать за теми, кто вас без конца отшивает. -Иди ты. — беззлобно сказал парень, продолжая пробегать глазами по её дрожащему от смеха телу. Кэтрин успокоилась и поднялась, вновь принимая сидячее положение, теперь уже Блэк сидел к ней лицом, скрестив ноги по-турецки. Его кудри растрепались из-за ветра и это было так небрежно-привлекательно, что Мракс начала понимать тех девчонок, который без конца пялятся на Блэка. Пялиться было на что. -Ты знаешь кто эта девочка? Кэтрин лукаво улыбнулась и покачала головой, не отвечая на вопрос точно, но и не отвергая его. Блэк не обратил внимание, полностью замерев на её следующей фразе, которая сулила перемену темы, а он, как Гриффиндорец, легко поддался, словно ветер, меняя направление легко и незаметно. На то она и была Слизеринкой, что могла легко отвести от себя любой разговор. -Там красивый обрыв. Потому что он на горе, но я там ни разу не была, потому что родители запрещали, а сама я не могла подняться. Слишком круто, но папа сказал, что оттуда можно увидеть лесное озеро где-то среди сосен… Она нахмурилась, увидев протянутую к ней руку и снизу вверх посмотрела на Блэка, словно на умалишённого. -Точно сбрендил. Я никуда не пойду. В туфлях! -Пошли, ты же этого хочешь! Не могу отказать даме, так меня воспитали… -Пижоном? — с усмешкой осведомилась Мракс, принимая руку. -Вежливым. Раз леди хочет, значит я выполню. Побуду твоим рыцарем в сияющих доспехах на это утро. Она фыркнула и Сириус рассмеялся, помогая ей надеть чужое пальто нормально, а не просто накинуть на плечи. Оно было на пару размеров больше, чем изящная Кэтрин Мракс, но он не мог не отметить, что его вещи ей очень шли. Они побежали по направлению к обрыву, пока пожелтевшая трава мялась и шелестела под их ногами. Сириус, благодаря спортивной выдержке, бежал быстрее, практически силком заставляя бедную девушку идти за ним. Гора была действительно крутой и трава, покрытая утренней росой, скользила под ногами, от чего они поскользнулись бесчисленное количество раз. Рассвет только начинался, небо потихоньку окрашивалось нежным розовым оттенком, похожим на сахарную вату, птицы начали медленно пробуждаться, потихоньку приступая к исполнению трелей, но аккуратно, словно опасаясь разбудить больших жителей домов. Вокруг было тихо, слышен шелест травы под ногами, тихий диалог двух подростков, которые словно боялись быть застуканными за этим преступлением, а потому переговаривались шёпотом, но смех Сириуса звучал чересчур громко, а визг Мракс, когда он посадил её себе на спину и подхватил под ноги, должна была слышать вся Британия. И как только из этого нежного рта могли вырываться такие неприличные выражения… -Какой срам. Ещё не женаты, а ты уже мне под юбку залез. Как не стыдно. — она издевалась, потому что руки Блэка были до того горячими, что это чувствовалось, даже сквозь тонкую ткань платья. -Твой отец, если узнает, что между нами было что-то большее, чем поцелуи, то он оторвёт мне яйца. -Не только их и не только он… — больше для себя проговорила девушка, но Сириус побледнел, уже представив над собой кучу Чистокровных, начиная со старшего Мракса, заканчивая братьями Лестрейнджами. И что-то подсказывало Сириусу, что его отец и пальцем не пошевелит, уж слишком ему полюбилась будущая невестка. А Орион Блэк имел за собой привычку никому и никогда не доверять, кроме семьи. Они добрались на самую вершину обрыва, когда Кэтрин громко чмокнула Блэка в щёку, тот моментально растянул губы в чеширской улыбке, не спуская её с рук. -Спасибо. Гриффиндорец улыбнулся, наслаждаясь ароматом лаванды, исходивший от девушки, чья голова покоилась на его плече. Он устал только слегка, и то из-за крутых поворотов, Мракс не ощущалась вообще, словно ничего не весила, если бы не чужие волосы и ощущение стройных ног, то он бы и забыл про то, что у него на спине кто-то есть. -И такие слова знаешь… Мне нужно что-то большее, чем поцелуй в щёку. -Например…? — прошептала девушка ему на ухо, вызывая табун мурашек. -Придумай. Кэтрин хохотнула и прошептав, что поняла его, невесомо отодвинула чёрные кудри в сторону и прикусила мочку его уха, от чего Блэк закатил глаза и плотно сжал челюсть. -Уши у тебя эрогенная зона. Что на счёт шеи…? — Мракс поцеловала шею, легко и почти прозрачно, и то скорее губами мазнула. Потом провела языком влажную дорожку до кадыка. Утренний ветерок моментально охладил горящие дорожки, удвоив удовольствие Блэка. Тот откинул голову ей на плечо, чувствуя под головой своё пальто с его же одеколоном, пока Кэтрин слегка прикусила его кадык, вызвав приглушённый стон Гриффиндорца и исчезла. Блэк раскрыл серые глаза, уже слегка мутные от пелены эмоций, что всколыхнула в нём эта девчонка. Его тело реагировало соответствующе, посылая кровь в нужное место, поэтому Мракс предпочла спуститься с чужого тела и подошла ближе к обрыву. Прошло не больше десяти секунд, как её со всей дури вжали в мужское тело, крепко сжимая руки на животе Слизеринки. Почувствовать возбуждение Блэка было столь же лестно, сколько стыдно. Она залилась краской, хотя не сказать, что не знала о таком явлении у мальчишек. Всё же не зря о ней слухи по всему Хогвартсу ходили. Все сплетни имеют под собой основание… Блэк развязал красную ленту, скинув её куда-то с обрыва, где ветер тут же подхватил предмет туалета, поигрывая с ним и унося всё дальше и дальше от парочки, которая смотрела только друг на друга. До этой ленточки им не было абсолютно никакого дела. Волосы шатенки растрепались и стали лезть Блэку в лицо, хотя того это ничуть не смущало. Он просто собрал их и перекинул на другое плечо, пока Мракс повернула к нему голову уже через другое плечо, но руки Блэка уже блуждали по подтянотому животу, не желая смущать её и потому не затрагивая наиболее интересные места. От запаха лаванды и вишни кружило голову, пока Блэк блуждал носом по чужому лицу, чувствуя как Слизеринка прикрыла глаза, свыкшись с тем, что он получит свою месть. -Ты не сможешь посмотреть ей в глаза. — спокойно сказала Мракс с понимающей улыбкой, ласково придерживая волосы Блэка, пока он затерялся у неё на шее. -Плевать. Тебе нет замен. И не будет. — пропел Блэк куда-то ей в шею. Мракс понимающе улыбнулась вновь, понимая, что он несёт бред под пеленой возбуждения и желанием это самое чувство устранить. Она ему потакать явно не собиралась. -Я буду смотреть в глаза Стефану и лицемерно врать. Ты сделаешь то же самое, не думай, что ты чем-то лучше меня. Это ты виноват во всём. С самого начала ты виноват. — Кэтрин откинула голову, когда горячие губы пробежались по её шее, оставляя лихорадочные поцелуи. Не впервой ему такое вытворять, слишком знающе делал. Не идеально, но знающе. -Скотина ты, Блэк. — Мракс резко отстранилась и села на самый край обрыва. Клянусь Мерлином, что в этот момент Сириус Блэк чуть было не заработал свою первую седую прядь. -Я найду тебе книгу про анимагию. Всё будет быстрее, чем в школьной библиотеке копаться. Только пыль соберёшь, там может и есть что путное, но не настолько, как в библиотеке одного из темнейших родов. -По рукам. Никому не говори. -Я могила. **** Изящная женская рука, в коротких перчатках из изящного чёрного кружева подхватила фужер с белым вином, дабы потом поднести, к алым, словно кровь, губам. Вальбурга Блэк улыбнулась и кивнула рядом стоящей невестке. Леди Блэк чувствовала, что Друэлла заводилась больше, стоило ей начать неприятный для них двоих разговор, касательно её старшей племянницы, ныне известной, как Беллатриса Лестрейндж. Прямые, белые волосы Друэллы были сплетены в чересчур вычурную косу, в то время, как Вальбурга позволила себе распустить густые иссиня чёрные волосы. Что — что, а буйные кудри Регулус унаследовал от матери, они у неё были крупные и длинные, а вот у Ориона кудри были гладкие, спокойные, это уже унаследовал от него Сириус. -Ты не можешь лезть в дела моей дочери, Вальбурга! -Могу. — запросто ответила Леди Блэк и слегка приподняв подол серого платья, переместилось на кресло, обитое изумрудным бархатом. Одна нога легла на другую, а фужер вновь оказался преподнесен ко рту, под издевательскую усмешку самой Вальбурги. -Белла выходит из-под контроля. Под влиянием Реддла многие могут склонить голову, словно большое стадо овец, что боится волка. Беллатрисе не пристало стелиться пред ничтожным полукровкой. — отрезала брюнетка и резанула своими холодными серыми глазами по невесте, что хотела раскрыть свой рот без её дозволения. -Я принимаю тот факт, что Том по молодости был весьма импозантным молодым человеком, и мог вскружить голову целой толпе наивных дурочек. Но моя племянница не одна из них! -Том ухаживал за тобой по молодости. Ты одна из них! — едко бросила Друэлла Блэк, хотя Вальбургу откровенно побаивалась. -Ухаживал, ты вечно подметила… — задумчиво проговорила она, словно себе и всё также бездумно покрутила фужер в руке, в затем улыбнулась, словно лезвием шею вспорола. — Но я не потеряла голову, хотя зная тебя, ты бы бросилась на него, если б застала. Белокурая оскорблённо топнула ногой и пронзила сестру Сигнуса, ненавидящим взглядом, под протяжный и слегка хриплый смех последней. -Я люблю Сигнуса, что за вздор ты несёшь? -Правду. — Блэк хмыкнула и вновь уставилась серыми глазами на собеседницу, медленно роясь в её голове, что женщина не сразу, но прочувствовала и выставила блок. — Он клеймил её, словно свою рабу! Какой позор! Блэк, и одна из них. — прошипела она, точно змея. -Чего ты хочешь от меня, дорогая? Вальбурга скривила губы, всем своим естеством показывая, что манера такого обращения как «дорогая» ей неприятная, если не противна. Друэлла мстительно усмехнулась, тоже подхватывая фужер с вином и присаживаясь на соседнее кресло. -Белое вино, оно приторное. Как можно пить эту дрянь? -В моей семье всегда было место для белого вина. Моя мать всегда пила его, и нас с братом приучала. -Наверное, поэтому у тебя проблемы с алкоголем, дорогая. — ехидно парировала Вальбурга, зная, что из этой игры неизменно выйдет победителем. -Снова дразнишь мою жену, сестра? — вошедший Сигнус Блэк, со стаканом гоблинского коньяка и кубиками льда на дне, прервал спор двух леди. Друэлла встала с кресла, в то время, как Вальбурга не двинулась с места, всё также величественно восседая на дорогом кресле, в семейном замке семейства Блэк. Следом в западную гостиную проскользнул Орион, совершенно не слышно, но с тем же напитком, что и её младший брат, на что она закатила глаза и усмехнулась, точь-точь Сириус. -Я не дразню, что за детские претензии, Сигнус? Пора бы взрослеть, братец. А «братцем» являлся мужчина лет тридцати трёх. Короткие Блэковские иссиня чёрные кудри, высокие, как у сестры скулы, бледная кожа, тусклые серые глаза, доставшиеся ему от их матери — Ирмы Блэк, в юности Крэбб. Сигнус был одного роста С Вальбургой, хотя Альфард был выше Вальбурги примерно на голову, и она всегда утыкалась макушкой ему в челюсть. Он часто дразнил её «коротышкой», но ласково целовал следом, окутывая запахом осенней листвы. Блэк покачала головой, словно откидывая мешающие ей мысли. И мельком полоснула взглядом супруга, присевшего на подлокотник её кресла. -У этого человека трое дочерей, помни об этом, любовь моя. Вальбурга усмехнулась, слегка ядовито, как умела только она и Альфард. Сигнус был младшим из троих детей, а потому по характеру мягче и спокойнее, да и жену себе под стать отыскал. Друэлла скалилась, но предусмотрительно не кусалась. -Вот именно, что дочерей, а не сыновей. Роду нужны наследники, а не девчонки. — она кинула косой взгляд в сторону напрягшегося брата и покрасневшую невестку. С одинаково подлыми улыбками, полными родственной насмешки, супруги чокнулись напитками. -Вальбурга, не начинай… -Сириус должен тянуть весь Род на себе, пока вы лоботрясничаете. Сириус должен будет принять Род, пока Белла будет радоваться жизни и целовать ботинки Реддла, — продолжала Леди Блэк, когда младший брат захотел что-то вставить. -Закрой рот, Сигнус. — осадил Орион, как глава Рода Блэк, имеющий больше власти, чем шурин. Приподнятая вверх бровь, и мужчина усаживается обратно на диван. -Регулус будет стараться не посрамить наш Род, пока ваша средняя дочь сбежала с магглом! — речь Вальбурги становилась всё громче, к последние слова она выкрикнула невестке и брату в лицо, ничуть не жалея, когда на их лицах поселилось траурное выражение, как и всякий раз, когда речь заходила об Андромеде. -Моя семья будет работать в поте лица, пока вы будете просиживать свою жизнь, лишившись двух дочерей. Нарцисса хотя-бы попытается оправдать доверие нашей семьи, сочетавшись браком с наследником Малфоев. Если бы Люциус не был влюблён, как дурак и полностью слеп от чувств, то он бы уже давно был помолвлен с дочерью Мраксов. -Они родственники. Андреа и Абраксас, разве нет? После робкого замечания Друэллы, Орион и Вальбурга переглянулись и тут же посмотрели на пару перед ними, с ужасно скептическим выражением лица и одинаково приподнятыми вверх тёмными бровями. -Они более дальние родственники, чем мы с Орионом. Отец Андреи был Макмиллан, как и мать Ориона в девичестве. Сириус и Кэтрин тоже дальние родственники, столь дальние, что их родство вовсе не ощущается. -Я и забыл про это обстоятельство. Кэтрин более Мракс, чем Макмиллан, а последнее родство нашей семьи с Мраксами было в одна тысяча шестьсот восьмидесятом году. Спустя почти три сотни лет! Это прогресс для нашего семейства. Да и для Мраксов не найти лучшей кандидатуры, чем наш сын. -Орион прав. Мы делаем слишком много, чтобы сохранить величие нашей семьи, пока вы спокойно живёте в своём замке, словно домашний планктон. Вас ничего не касается, и вы стараетесь слиться с этим замком, дабы не раскрывать глаза на правду! -Замолчи! Сигнус и Вальбурга встали друг напротив друга, прожигая друг друга ненавистными взглядами, серые глаза смотрели в такие же, подавляя волю младшего. Ведьма с удовольствием копалась в его голове, ероша воспоминания, особенно болезненно ковыряя старые раны. **** Маленькая Андромеда смотрела, как Нарцисса и Беллатриса ругаются. Белла дразнит Цисси за её светлые волосы, пока по щекам Нарциссы струятся горячие слёзы обиды. Беллатриса заливается язвительным смехом, старательно пародируя тётушку Вальбургу и Меда, в тайне ненавидя себя, смеётся следом. -Папа! — выкрикивает Андромеда, ухватившись за возможность своего спасения. И тут же замолкает, стоит Поллуксу Блэку войти следом за младшим сыном. Дедушка всегда был строг. Его глаза были холодны, лишены всех чувств и эмоций, а на старческом лице никогда не проскальзывала и тень искренней улыбки. Он не гордился тётей Вальбургой, которая была столь великолепна, что была для Беллатрисы, Андромеды и Нарциссы настоящим воплощением идеальной аристократки и сильнейшей ведьмы. Никогда не хвалил дядю Альфарда, хотя он его старший сын! Он только насмехался над ним, называя неудачником и тюфяком, любителем грязнокровок, а один раз за ужином, заставил стакан с вином дяди Альфарда лопнуть прямо у него в руке. Красное вино пролилось на белую рубашку, огромные пятна въелись слишком стремительно, а алая, почти чёрная кровь Альфарда лила из рассечённой ладони прямо на вычурную бежевую скатерть. Дядя спокойно посмотрел на дедушку, схватил фужер тёти и швырнул его на пол! А потом просто склонился в издевательском поклоне и под семейные крики удалился, а дедушка только плохо обозвал его. Андромеда останавливается на месте, тут же откладывая книгу с разными мифами в сторону. Она встаёт с места, поправляя свою синюю юбочку и кофточку, делает реверанс и стоит с опущенной головой. Дедушка достаточно зол, поэтому большее, что Андромеда могла сделать — не сердить его ещё больше. Беллатриса тут же повернулась к мужчинам и замерла с ухмылочкой на лице, уже зная, что Нарцисса снова нажалуется на неё отцу, а дедушка захочет наказать её лично. -Что происходит, девочки? -Беллатриса сказала, что я похожа на белую ворону из-за моих волос! — крикнула Нарцисса, как никогда напоминая своим пылом кого-то из Блэков. -Это правда. Я не отказываюсь от своих слов, папа. — Белла скучающе смотрела на отца и специально не поворачивала голову в сторону Поллукса Блэка. Он стоял оперевшись о косяк и недовольно смотрел на Нарциссу, которая не переставала плакать. Тело девочки тряслось, а лицо страшно покраснело от обиды и стыда. Девочке было всего семь лет, ей можно было бы простить подобное, если бы она не была благородной крови Блэков. Раз уж она родилась, а уж тем более родилась копией этих подхалимов Розье, то нужно соответствовать семье в которой живёшь. Беллатриса была первым его разочарованием, когда жена младшего сына разрешилась от бремени и им сообщили, что это девочка, вместо обещанного наследника. Как женщина Вальбурга явно была пополезнее, так как уже имела одного сына, наследника великого Рода Блэк- Сириуса Ориона Блэка III. -Нарцисса! — окрикнул её дед и тут окатил взглядом полным пренебрежения, стоило поближе разглядеть заплаканное, до ужаса жалкое лицо внучки. -Силенцио. — стоило заклинанию вырваться из палочки, то белокурая тут же замолчала, видимо пытаясь воспроизвести хоть какой-то звук. Только ничего не вышло, от чего на её серых глазах вновь выступили слёзы, готовые покатиться по нежным розовеньким щёчкам. Белла и Андромеда только переглянулись, уже знающие, что заклинания деда слишком сильные для маленьких девочек, не способных то толком колдовать. Поллукс умел заткнуть, и как бы они не пытались, как бы не старались сбросить с себя оковы заклинания, запертые в своей комнате до самого ужина, но ничего не выходило. Приходилось просто смириться, и надеяться что вечером дедушка сжалится и позволит им говорить. Беллатриса впервые осознанно получила Силенцио, когда ей едва ли минуло три года и она слишком громко рассказывала маме какую-то невероятно важную историю и разозлила его своими разговорами. Андромеда получила первое Силенцио, когда ей было около шести. Она тогда случайно задела старинную вазу Ирмы Блэк, и та полетела на пол, не забыв наградить руки наследницы кровавыми полосами за счёт наиболее крупных осколков. Было больно, а Меда была ребёнком… -Не издевайся над сестрой, Беллатриса. Нарцисса не похожа на вас с сестрой, однако она такая же Блэк, как и вы обе. — Поллукс с презрением оглядел Сигнуса, который уже стоял рядом с Нарциссой, а девочка беспомощно хваталась за папины ноги и плакала. -Отец, я думаю этого достаточно… Поднятая рука, с массивным перстнем на каждом пальце, немедленно прекратила все попытки к продолжению своей мысли. Палочка мужчины оказалась направлена на старшую наследницу и её тут же связало по рукам и ногам. Он наслал какое-то проклятье, которое причиняло Белле боль, но она держалась. Позволила только двум несчастным, проклятым слезинкам скатиться с её больших глаз, но не закричала до тех пор, пока конечности не начало жечь, словно она добровольно просунула ногу в камин, желая убедиться, что огонь в нём настоящий. И огонь, и боль были самыми, что не наесть настоящими. Всё прекратилось, стоило бабушке Ирме войти в комнату и остановить деда сказав, что от шума у неё разболелась голова. Бабушка была высокой и до невозможности худой, похожая на ходячий скелет, обтянутый кожей или просто ходячий интерфал. Но она всегда пугала девочек своим перекошенным от злости лицом, но хуже всего, когда её лицо было совсем равнодушным и безжизненным, тогда даже тётушка Вальбурга выпрямляла спину ровнее и замирала в таком положении, а дядя Орион просто кривился и сидел с недовольным лицом весь ужин, на этом же безупречном лице, тронутым тёмной щетиной, уже можно было прочитать всё что он думал по поводу своих родственничков. Сигнус Блэк так и остался стоять в стороне, не смея прикоснуться к дочери руками, дабы хоть немного ослабить её мучения. Друэлла стояла и смотрела, как Беллатриса извивается, на ковре, глотая остаточные слёзы, а Андромеда стоит, белее мела, сжимая плюшевого дракона в своих чуть дрожащих руках. **** Вальбурга удовлетворённо отошла, стоило брату пошатнуться на месте, а Друэлле испуганно приподняться. Сигнус слишком резко побледнел, почти ненормально. -Ты тюфяк, Сигнус. Даже твоя собственная дочь сбежала, а вы ничего не сделали. Просто молча приняли, что Андромеда опозорила нас всех! Позволила этому отродью прикасаться к себе. Вы оба не донесли до дочери, что бывает с теми, кто предаёт свою родную кровь. По итогу мои мальчики должны работать во благо семьи, а твои дочери вести праздный образ жизни и считать, что им это сойдёт с рук? — Вальбурга так натурально рассмеялась, что Друэлла покраснела, лишь Орион Блэк оставался спокоен и наблюдал за женой, позволяя ей полную свободу. -Я поговорю с Беллатрисой, — решительно заявила ведьма, присаживаясь обратно в кресло. — Если ваши никчёмные девчонки сорвут нам сделку с Мраксами, я сама лично сделаю так, что вам станет совестно даже нос из этого поместья показывать. Хотя… Вы уже тут осели, больший стыд трудно представить. Вальбурга кивнула, и супруг поднялся следом за ней, подставляя свой локоть. Женщина щёлкнула пальцем и пустой фужер испарился на месте, когда Сигнус Блэк практически свалился на диван, съедаемый головной болью. Орион усмехнулся, наблюдая за тем, как Друэлла бросилась к супругу, подбирая полы своего платья. -Вы не хотите, что Вал говорила с Беллатрисой. Лучше бы вам постараться над тем, чтобы брак Нарциссы был безупречен, и мы смогли скрыть позор, постигший нашу семью с уходом Андромеды. Это были последние слова до того, как супруги Блэк исчезли в фиолетовом пламени камина, оставив после себя холодную атмосферу и жаркий стыд. Вместе с тем в воздухе витал запах диких роз и крепкого табака, который любил курить муж Вальбурги. Ирландский табак был одним из лучших, благодаря своему особому запаху, который сразу же окутывал всё пространство, стоило поднести огонёк к сигаре. **** Джастин Веззер сидел во внутреннем дворике школы, погружённый в свою книгу. Профессор Флитвик возлагал большие надежды на шестикурсника со Слизерина, а потому он не имел право разочаровать декана его младшей сестры. Он пригласил кудрявые, от влаги витавшей в воздухе, тёмные волосы, которые обычно собирал в небольшой пучок на затылке. Изумрудный галстук ослабленной тряпкой висел на его шее, пока глаза парня настойчиво следили за одной и той же строчкой, в тщетной попытке разобраться в теме. Но ничего не выходило, слова расплывались под глазами, строчки бегали, чёрные чернила сливались в один большой комок, а страница неприятно шелестела, подгоняемая лёгким ветерком, раскачиваясь то в одну, то в другую сторону. Парень со звонким хлопком захлопнул книгу, откинувшись на каменную стену позади и почти вздрогнув, когда ему на плечо опустилась чужая рука. -Стефан, ты придурок! — под смех друга, он скинул его руку прочь и раскрыл глаза, метая молнии в нерадивого друга. -Не хотел тебя пугать, но ты был так увлечён своей ветхой книжкой, что я не рискнул тебя отвлечь. -Конечно, некоторым приходится учиться, ведь они не имеют до ахуения чистую кровь и богатых родителей. Аббот только пожал плечами, ни капли не обижаясь или пытаясь оправдаться перед другом. Они слишком долго дружили, чтобы Стефан понял, что друг чем-то очень расстроен или зол. -Эй, чего случилось, дружище? Ты сегодня хмурной. -Блэк возвращается в Хогвартс. Старший. — зачем-то пояснил Джастин, заметив как на лице лучшего друга заиграла наивная улыбка. -Кэтрин с ним? -Да. Мракс и Поттер с ним. Он писал Карле, что они возвращаются сегодня в обед. Не делай это тупое выражение лица! — Веззер толкнул товарища локтём, от чего Стефан смешно качнулся, не ожидая такого нападения. -Какое это? — Аббот явно оскорбился и нахмурил тёмные брови, глядя на друга необычайно серьёзно. -Слушай. Я знаю, что тебе не нравится Кэтрин,… -Мягко говоря. -Тебе не нравится Кэтрин, но она моя девушка и я прошу тебя хотя-бы не устраивать ей демонстрацию твоего настроя. Никто не требует от тебя стать ей лучшим другом, просто будь с ней мил. Иначе я тебе врежу. — Аббот невинно похлопал длинными ресницами, под усмешку однокурсника и также толкнул его локтём. -Ты влюбился, как придурок. Она тебя разводит, как тролля, а ты ведёшься. -И что это должно означать? -Что Блэк явно подчинил эту тёмную лошадку себе и поставил на колени, пока ты тут ей письма строчишь. -Это Блэк бегает за Кэтрин, думаешь никто не замечает, что он слюни по ней пускает, пока твоя сестрица наивно полагает, что он кинет свою невесту, свою семью и весь Род Мраксов, ради Карлы? Не смеши меня. Он знал, что бьёт больно, а играет грязно, но продолжал, понимая что друг задел его и оскорбил его девушку. Стефан был влюблён в Кэтрин Мракс, и не мог ничего с собой поделать. Когда она неосознанно накручивала шоколадный локон на палец, когда смеялась, запрокидывая голову вверх, то он не мог оторваться от неё, настолько хрупкой и нежной она казалась. Возможно Стефан был слепым глупцом, но он согласился на это. Он знал на что шёл, когда понимал чей именно силуэт зацепил его тогда на квиддичном поле. Чёрная водолазка, зелёная юбка в крупную клетку, шоколадные волосы, прямыми прядями падающие на спину. Стоило заметить хорошенькую девицу, которая к тому же новая староста, тогда Аббот заинтересовался. Стоило взглянуть в голубые глаза, на дне которых плескался азарт и отблеск какого-то безумия… За такие девушек раньше рыцари устраивали бойни и лишали друг друга жизни. Она была именно такой. Для неё он мог бы и вступить в дуэль, что сделал однажды с Блэком. Но он знал на что шёл, когда предложил ей своё сердце, стоило обнажить ей свою душу, увидеть растерянность во всегда лукавых голубых глазах, как он мог почувствовать, словно сердце физически кто-то сжимает ладонями. Она предупреждала его, говорила, что уже помолвлена, упоминала, что не любит его и он может только стараться, в поте лица гнаться за её расположением, желая в самом финале получить вознаграждение в виде лёгкой улыбки и признательного поцелуя в щёку. Был ли Стефан Аббот полным идиотом? Нет. Он просто хотел сделать эту девушку счастливой, даже если она совсем не нуждалась в этом. -Ты должен понимать, что Кэтрин — мой выбор. И мне совершенно плевать, одобришь ты его или нет. -Она может творить всё что пожелает за твоей спиной, а ты словно слепой осёл будешь терпеть? -Она вольна жить, так как ей вздумается. Знаешь в чём разница между ними и мной? -Ну и в чём же? -Я получаю её внимание, а они добиваются его. Вот в чём была разница. — Аббот лениво отряхнул несуществующие пылинки, желая скрыть нервы и вновь посмотрел другу в глаза. — Сириус имеет на Кэтрин больше прав, чем я смогу иметь когда-либо. На её пальце помолвочное кольцо, только если он сбежит, тогда она станет моей полностью. Потому что больше не будет обстоятельств, сковывающих её по рукам и ногам. -Она не выберет тебя. Скорее младшего Блэка или младшего Лестрейнджа. Эйвери тащится по ней, хотя утверждает, что ненавидит. Спорю, что только за отношения с Нотт он уже отымел её во всех позах, доступных его девственному воображению. -Заткни свой поганый рот, сделай милость. Ты не хочешь, чтобы я причинил тебе боль, не так ли? Я держу себя, потому что прекрасно знаю, что что-то тебя тревожит и ты спешишь переложить всё дерьмо на меня, чтобы спрятаться от своего. Знаешь что? Ни черта у тебя не выйдет. — зелёные глаза Аббота держали намертво, поэтому Джастин их искренне ненавидел. Просто не мог уйти от них, зная, что спустя несколько секунд выложит все свои проблемы ему на блюдечке. -Отец заболел. Что-то с лёгкими, не знаю точно… Мама не углублялась в эту тему, но я то знаю, что что-то не так. Его отправили в одну из маггловских клиник, потому что Мунго нам не по карману. -Я оплачу. -Нет. Не нужно. Я не смогу принять от тебя денег, ты и так слишком много помогал нам, это уже просто наглость. Суммы от вашей семьи слишком большие для нас. -Вздор. Наша семья не обеднеет от пары тысяч галеонов, не бери в голову. Я сегодня напишу маме, посмотрим, что мы можем сделать для мистера Веззера. -Спасибо тебе, чёрт возьми… Я столько всего наговорил тебе, а ты… -А я твой друг. Так что взбодрись, парень! Всё будет хорошо, вылечим мы твоего отца. Я ещё на его дне рождении съем лимонный торт. -Мама привет передавала тебе. Сказала, что ей нетерпется лично увидеть девушку «которая смогла покорить моего Стефана». Уверен, что Кэтрин бы ей не понравилась. -Откуда ты можешь знать? -Мама лёгкая на подъём натура, которая выбрала бы бедную любовь, чем богатое одиночество. Мракс бы так не поступила. -Ты просто завидуешь, что она чертовски богата. Между прочим одна из самых богатых наследников и наследниц во всей Великобритании. Потому что Блэки делят наследство между собой, а она получает всё. -Я не завидую. С чего бы? — стоило этой фразе сорваться с уст, как он заметил Кэтрин Мракс, собственной персоной. Девушка опиралась о колонну рядом с ними и судя по ухмылке находилась здесь достаточно давно. Из-за прикрытых глаз Веззер её и не заметил. Блядство… Они переглянулись. В этот момент между ними проскользила взаимная несимпатия, учитывая и тот факт, что младшая сестра Джастина состояла в отношениях с Сириусом Блэком, который являлся её хреновым женихом! Как же надоело, эти Чистокровные придурки со своими долбанными традициями и устоями. Уже мозг кипит, как только можно было разобраться во всём этом клубке красных нитей, что запутались во всех сторонах. В пору было выстроить логическую цепочку, как маггловские детективы по телевизору, вешали фото подозреваемых и улики, а затем перетягивали всё это красной нитью. -Я себе завидую, впринципе есть чему. — она наконец подала голос, с лёгким оттенком насмешки и превосходства. Ведьма была в себе уверена, чересчур уверена в своих силах, своих связях и своём благополучии, и ей не требовался никто, чтобы в этом убедиться. Джастин заметил, как Стефан задержал дыхание на долгих пару секунд, а затем немедленно раскрыл глаза, уставившись на силуэт девушки, словно видел впервые. Лёгкое белое платье, чёрные сапоги, заколотые с одной стороны волосы, под тёплой бежевой мантией с гербом семейства Мракс. Она смотрелась очень чужеродно в этой мрачной погоде, среди голых деревьев и тумана. Словно ангел спустился на землю, напоминая смертным о том, что им не стоит подолгу засиживаться на улице. Только истинные ценители прекрасного, знали что она вовсе не ангел, а полная тому противоположность. Дьявол в юбке. Дьявол с голубыми глазами и острой ухмылкой, по-другому подавляющей для всех остальных. -Рад тебя видеть. Ты столь прекрасна, что в моём словарном запасе просто не осталось слов, дабы сделать комплимент тебя достойный. -Меня сейчас вырвет от приторности происходящего. — выглянувший из-за спины Слизеринки Блэк тут же усмехнулся, окатывая молодого человека взглядом полного превосходства. -В этом случае отойди от меня подальше, это моя новая мантия. Уверяю, ты не хочешь знать о том, что с тобой произойдёт, стоит её испортить. Они синхронно усмехнулись друг другу, явно принимая в этой игре ничью и вновь вернули внимание на двух шестикурсников. Сириус и Кэтрин были примерно одного роста, возможно с разницей в несколько футов, но не более того. Приятным бонусом шёл небольшой каблук на сапогах из драконьей кожи, которые явно по своей цене превышали стоимость дома семейства Веззер. Это безумие, но в их внешности можно уловить что-то схожее, было ли дело в скулах или одном оттенке кожи, но их с потрохами выдавали глаза. Точнее не сами глаза, а сумасшествие, плескающееся в этих самых глазах. Словно сотни демонов затаились на дне этих бессовестных глаз, готовых подчинять и очаровывать любого кто только посмеет задержать на них взгляд дольше одной секунды. -Что вы оба здесь делаете? -Не твоего ума дело. -Ну-ну, не будь букой, дорогая, — на этом прозвище Мракс скривила розовые губы, не обращая на Блэка более внимания. — Джастину просто не в курсе, что очень милая первокусница сказала нам, что семейство Веззер здесь, вместе с этим. Он кинул взгляд, полный пренебрежения на ухажёра своей невесты, не считая нужным скрывать своё явно отрицательное отношение к нему. -Карлы здесь нет. -Вообще-то есть, обернись, друг. — Стефан схватил плечи Слизеринца и обернул на его младшую сестру, которая смотрела на силуэт Сириуса Блэка, сквозь свои круглые очки, а на её лице играла смущённая и одухотворённая улыбка, от которой Кэтрин захотелось опустошить содержимое желудка, вместо Гриффиндорца, который грозился этим ещё пару минут назад. Веззер была хорошенькая. В отличном вкусе Блэку не было равных, конечно если он не гнался за длиной юбки или неплохим личиком. Слизеринка знала всех его бывших в лицо, потому что любая из них считала своим долгом бросать на неё взгляды, полные презрения, каждый раз стоило заметить какую-то из них. Бедняжки… Кэтрин бы соврала, если бы сказала, что ей действительно жаль, потому что это дерьмовая ложь. Вы не представляете какое удовольствие можно получить, когда тебя ненавидят за то что ты абсолютно ничего не делаешь, но если бы была возможность утопить человека в стакане воды, то она была бы мертва уже как несколько лет. Поэтому, сейчас перехватив её взгляд, Веззер слегка омрачилась, улыбка дрогнула, а по лицу в форме сердечка, прошлась тень. Но Мракс это мало интересовало, потому как она обошла Сириуса со спины, неторопливым шагом, пока серые глаза точно следили за ней и никем ещё. -Удачного уикенда, дорогой. — Сириус вздрогнул от неприятного прозвища, нахмурив тёмные брови, пока Мракс беззастенчиво рассмеялась и кинула на своего молодого человека взгляд через плечо. Стефан тут же попрощался со всеми, толкнул Блэка плечом и скрылся следом за девушкой, подхватывая её в объятья и получая быстрый поцелуй в губы, снова ощущая себя в плену лаванды и голубых глаз. И чёрт возьми, Аббот был готов продать всех из-за этой ведьмы. Насколько глупым казалась влюблённость в чужую девушку, чей отец мог выпотрошить твоё тело и бросить в какой-то канаве? Это явно было катастрофой, но это была его катастрофа. **** Джеймс, Питер и Римус шли из библиотеки, потому что откуда ещё он мог их забрать? Стоило Андрее Мракс исчезнуть в пламени камина Альбуса Дамблдора, как дети тут же разошлись, стоило им пройти горгулью, строго охраняющую вход в святая святых школы магии и волшебства. Сириус и Кэтрин отправились на поиски своих любовных увлечений, хотя Поттер был полностью уверен, что эти двое что-то замышляли, потому что Сириус абсолютно не умел владеть эмоциями, если считал, что никто не будет за ним наблюдать. Ну а Джеймс наблюдал, наблюдал за тем, как они переглядывались, лениво оскорбляя друг друга в процессе лекции миссис Мракс о том, что они должны сказать директору по поводу их судебного разберательства. Она точно запретила Сириусу и Кэтрин плеваться сарказмом и чёрным юмором, попрекая тем, что у Мраксов хорошие связи в замке и если эти двое смелят что-то лишнее, то им легче утопиться в Чёрном озере, чем дожить до следующей отлучки домой на Рождество. Она с абсолютно серьёзным и несколько насмешливым лицом проигнорировала упрёки дочери и будущего зятя, а с Джеймса взяла обещание исправить ситуацию в случае чего. -Попытайтесь не сброситься с чёртовой Астрономической башки к концу этого месяца. Мы были бы вам очень благодарны, если бы вы дали нам небольшую передышку, потому что в наших финансах явно появились огромные дыры, с тех пор как вы поступили в Хогвартс и бесконечно ввязываетесь в каждую передрягу. Джеймс мог с уверенностью заявить, что эта женщина ему очень импонирует. Сейчас Мародёры в своём неполном составе шли по дороге в гостиную, так как у всех было понятие того, что Сириуса можно не ждать в ближайшее время. Он будет слишком занят малышкой Веззер и зажиманием её в каком-то пустом классе, рискуя быть пойманным, но находиться с перфектами других факультетов в дружеских отношениях довольно выгодно, не так ли? Если не учитывать того факта, что один из префектов твоя… Не было в языке слова, чтобы описать одним словом что именно значила Кэтрин Мракс для Сириуса. Их связь была неоспорима и Джеймс мог бы ткнуть тех кто не верил в это в рисовую кашу, которая была в Большом зале по вторникам. Настроение Поттера было приподнятым. Он наконец-то вернулся к своим лучшим друзьям и сейчас выслушивал от Питера последние сплетни Хогвартса, которые произошли за те пару недель, когда они безолаберно прогуливали учёбу, устанавливали собственный режим сна, распорядок дня и прочую мелочёвку. Однако, они начали заготовку к плану-перевороту, к которому подключились Блэки, Мраксы и Поттеры. Джеймс усмехнулся от одной мысли, что его родители могли вообще иметь что-то общее с Мраксами и Блэками. Это были те люди, которые бы забрали конфетку у плачущего ребёнка, а Юфимия и Флимонт были как раз теми, кто мог бы скупить любому ребёнку целый магазин сладостей, если это означало, что они сделают кого-то чуточку счастливее. Он хотел быть похожим на своих родителей, потому что никогда не мог восхищаться кем-то больше, чем ими. Возможно Вальбургой Блэк, возможно совсем немного Чарльзом Мраксом, который пугал его до такой степени, что волосы на затылке, и без того не шибко прилизанные, становились дыбом. Дело бы в том, что они были сильными магами, и из них прямо пёрла энергия. Они сочетали в себе живой пример таких понятий, как «матриарх» и «патриарх», и Поттер знал, что их дети переняли это у них. Орион Блэк, за время их пребывания в поместье Мраксов, не прекращал дразнить жену, тем что Кэтрин похожа на молодую Вальбургу больше, чем их сыновья. Вышеупомянутые сыновья одинаково кривили губы, а Кэтрин оставалось покрываться бледным румянцем, который перестал проявляться, стоило ей привыкнуть к этим замечениям. Возможно, Вальбурга была несколько пугающей… Но она была неплохой матерью, она была очень неплохой матерью, не имела ничего общего с Юфимией, разумеется, но сыновей своих любила и питала к ним крепкую привязанность. Сириус над матерью издевался, вставлял всякие шуточки, но готов был разбить лицо любому, кто посмел бы сказать хоть слово в её сторону. Джеймс вообще этому несчастному не завидовал… Но это не значит, что он не сделал бы того же самого для своей матери. Если кто-то посмеет посягнуть на чистое имя Юфимии, то Джеймс тут же размажет их по стенке без единого колебания. Ведь это нормальная реакция для детей, которые дорожат своими родителями…? Но все размышления о представлении хороших и плохих, прервались, не успев зайти дальше положенного, стоило заметить Лили Эванс. Её чудные рыжие волосы стали только ярче, возможно сказывались холода и отсутствие солнца, которое уже не могло заставить их выцвести. Веснушки на лице стали менее заметными, но это не означало, что она перестала выглядеть зацелованной самим солнцем. Она прижимала к груди какую-то книгу, наверное тоже была в библиотеке, странно что он не заметил её, когда приходил? Хотя, возможно она пришла позже или наоборот, ушла раньше, чем Джеймс Поттер пересёк порог библиотеки. Но на лице Мародёра появилось то самое выражение ласки и восхищения, как и каждый раз, когда он умудрялся её увидеть. А случалось это часто, учитывая, что они жили в одной гостиной, в одном классе и один из его лучших друзей был префектом. Римус был действительно хорош во всём этом хаосе, потому что будь воля Джеймса, то он бы специально свалился с двигающихся лестниц замка, дабы не возиться с надоедливыми первокурсниками. Нет, не подумайте, он любил детей, всегда хотел себе брата или сестру, но возиться с кучкой бесполезных детей, которые смотрят на тебя так, будто перед ними предстал единорог… Лили шла с другой стороны коридора и взгляд Поттера моментально посмотрел в сторону девушки, потому что Питер враждебно замолчал, а Римус быстро втянул воздух ноздрями. О, Снейп, конечно кто же ещё это мог быть? Он лениво моргает, наблюдая, как лицо Эванс заливает краска от неловкости ситуации, учитывая, что она держит в руках его письмо, находясь на расстоянии меньше метра с этим придурком. Ну разумеется, Джеймс не был так наивен, чтобы поверить, что их тогдашний разговор что-то решил? Абсолютно точно, нет. Они просто сдвинули свои отношения с мёртвой точки, но это же не означает, что Лили должна броситься ему на шею с криками о любви? Тогда это перестала бы быть девчонка в которую от влюбился, наверное давно, просто признавать не хотел, но в отличие от Сириуса он дошёл до этого осознания, а сколько пройдёт времени, прежде чем этот идиот поймёт, что влюблён в Мракс примерно с третьего курса…? Может раньше, Поттер вообще не уверен теперь. Он всегда думал, что Кэтрин чёртова стерва и какого было его удивление, когда эта самая стерва качалась на садовых качелях, в простых штанах и свитере, бездумно смотря куда-то в небо, пока Оскар Уайльд валялся у неё на коленях. Только палец девушки служил своеобразной закладкой, дабы не потерять смысл, но девушка была занята своими мыслями, хотя потом неизменно возвращалась к книге. Она абсолютно точно не была похожа на стерву, можем чуть-чуть! Она была просто милой, привлекательной девчонкой, со своим юмором и манерой проводить ногтями по шее или ключицам, если она смеялась или глубоко погружалась в свои мысли. Был шанс, что Поттер просто смирился с их неизбежным контактом, пока он находился под крышей её дома и Джеймс знал, что скорее всего выбросит Сириуса из окна их спальни, если он причинит ей боль или решит сбежать, хотя это равносильно. Так что да, Джеймс мог влюбиться в Кэтрин Мракс, если бы в его жизни не было рыжеволосого солнца, которое пахло персиками и старым пергаментом, было лучшей подругой Слизеринки и префектом, который всегда готов содрать с него парочку лишних баллов. А потом устроить ему скандал, что из-за них они теряют драгоценные баллы! Но, пока она так не делала, потому что всё грандиозное только намечалось, а для осуществления задуманного, им нужен был Хагрид и его чудесный огород. -Поттер. — «ну началось…» — Я уж думал, что не увижу тебя больше. -Успел на радостях голову помыть? — усмехнулся Поттер, начиная откровенную провокацию и получая истинное удовольствие, когда Снейп побагровел. Просьба Кэтрин не устраивать с ним потасовок в ближайшее время оказалась забыта, за что он потом обязательно получит, но пока была важна его гордость, которую он не собирался позволять топтать какому-то полукровке. Снейп, покрытый красными пятнами, открывающий и закрывающий рот, точно выброшенная на берег рыба. Смущённая обстоятельствами Эванс, которая крепче сжимает учебник Северуса и письмо от Джеймса Поттера. Ради всего святого, ей, только четырнадцать лет? Какой выбор, о чём речь…? Почему она не может делать это как Кэтрин — флиртовать налево и направо, получая всех кого пожелает и также легко выкидывая их подальше, точно пустую пачку сока? Ну конечно, она же Лили Эванс — источник вечных проблем и ссор, в которых она вообще не желает принимать участие. -Ты просто чёртово животное, Поттер. Грязное, беспорядочное животное. -Не смей говорить так с моим другом, чёртов ублюдок! — Римус едва поспевает удержать Питера, который готов кинуться на однокурсника, прекрасно зная, что в этой игре он проиграет. При всех талантах Петтигрю, он не был таким талантливым дуэлянтом, как Сириус. Никто не был таким талантливым дуэлянтом, как Сириус. Но это не означает, что Джеймса не тронула такая самоотверженность со стороны его друга. На Питера всегда можно было положиться, пусть иногда он мог быть нелепым и трусливым, но это не отменяло того факта, что можно совершать ошибки, когда твои друзья рядом… И Поттер был чертовски благодарен, что Сириуса не было рядом, потому что Снейп был бы уже мёртв. А потом были бы мертвы Сириус и Джеймс, потому что Кэтрин явно что-то проворачивала в тайне от них, и они бы испортили весь её план. -Петтигрю… Хвостик этого идиотского квартета. — самодовольно начал Снейп, ехидно ухмыляясь, сложив руки на груди. — Наконец-то решил выбраться из-за чужих спин и показать этому миру своё трусливые личико? -Закрой свой рот! — крикнул Поттер, и на этот раз Римус специально не стал его сдерживать, а позволил варварским способом повалить Нюниуса на каменный пол замка и хорошенько врезать по этому длинному носу, вызывая оглушительную струю крови и какой-то хруст. Они катались по полу, нанося друг другу удары, пока Лили и Римус пытались их разнять, а Питер бил Снейпа ботинком каждый раз, когда тот оказывался на Джеймсе. Вопреки его хилому телосложению Снейп был не плох, но разумеется не для грозы Гриффиндора. Они тянули друг друга за волосы, рвали галстуки, у мальчика с красным галстуком уже образовался синяк под глазом, а кровь из сломанного носа Снейпа брызгала во все стороны, когда он задыхался из-за этого. -Минус сорок баллов Гриффиндор и Слизерин за драку. — прервал их драку холодный и отчётливый голос, в котором явно сквозило недовольство. Джеймс заметил, как Снейп под ним вздрогнул, а его глаза испуганно забегали, стоило распознать носителя этого голоса. Джеймс, с занесённым вверх кулаком, вынужден был его опустить, опасаясь поднимать глаза вверх, зная что он покраснел, и какое выражение лица будет у Кэтрин Мракс стоит ему посмотреть вверх. Она стояла рядом со Стефаном Абботом, сложно было не заметить покрасневшие щёки шестикурсника, и абсолютно спокойную Слизеринку, которая невозмутимым тоном приказала им встать. Они не боялись её, что за бред? Как вообще можно опасаться какую-то девчонку? В общем, они встали друг с друга в течении двадцати секунд. -Идите в лазарет, я лично провожу вас. Закрой рот. — холодно осадила она Поттера, который пытался ей возразить. — После лазарета пойдёте в кабинет к профессору Слизнорту и получите от него обработку. В разных местах, чтобы не переубивали друг друга. И если с Поттером всё ясно, то факультет Слизерин непременно узнает по чьей вине с нас сняты баллы. Северус смотрел невозмутимо, но нельзя было не заметить как дрожат его руки и стремительно бледнеет и без того белое лицо. Он скривился, но послушно двинулся в сторону святилища Мадам Помфри. Стефан последовал за ним, поглядывая на них на всех с презрением и только на Мракс, находившуюся в ярости, смотрел с глубоким сожалением. -Иди немедленно, или мне нужно повторить дважды, прежде чем я лично сломаю тебе нос? -Пять баллов Гриффиндору за не хилую отвагу, мистер Петтигрю. И жаль нельзя снимать баллы за испорченное свидание, я бы сняла сотню. Щёки Питера порозовели и он в смущении опустил голову вниз. Блондинистая чёлка съехала следом за хозяином. Кэтрин грациозно развернулась, её бежевая мантия взлетела следом за ней, пока Римус и Питер двинулись следом за прихрамывающим другом. -Поттер. — он остановился, поднимая на неё глаза и успел только моргнуть, как Мракс надела на него очки. Которые, он готов поклясться, валялись разбитыми ещё в первые минуты драки. -Иди к Макгонагалл, Лили. Если вы не понимаете словами, то будем действовать другими способами. Она исчезла также неожиданно, как и появилась, осуждающе-понимающе глядя на Римуса и явно направляясь в сторону подземелий. **** -Вы мне не сказали! Какого чёрта?! — Сириус наматывал круги по их комнате, в раздражении жестикулируя руками и сокрушаясь по этому поводу добрых десять минут. -Всё произошло слишком стремительно. Ты знаешь Нюниуса, он не умеет держать язык за зубами. — ворчливо отозвался Джеймс, повторяя сказанное в сотый раз. -Я узнал об этом уже после! Ты мог позвать меня, найти по карте, и…! -Во время драки? Представь себе ситуацию: я катаю Снейпа по земле, переодически объясняя какое он дерьмо, а затем неожиданно выскакиваю, открываю нашу совершенно секретную карту и бегу за тобой со словами: «Полежи здесь пару минут, я скоро вернусь!». Что за ерунда, Сириус? -Ты невыносим! — простонал Блэк и закрыл лицо руками, падая на свою кровать. -Что за наказание тебе назначил Слизнорт? — спросил Римус, единственный кто отнёсся к ситуации понимающе и выслушал от Аббота всю правду о них. Он его понимал. Не сильно, но понимал, что вероятно тоже был бы раздражён, если вместо свидания после долгой разлуки, твоя девушка строит двух идиотов, которые умудрились подраться в одном из самых популярных кородоров Хогвартса, с проходимостью более ста человек ежечасно. Так что… Это было оправдано. -Помогать Хагриду кормить домашних животных, но это означает, что мне нужно будет ещё и лазить в его огороде, дабы найти для них корм. Я чертовски везучий. -Ого, Слизнорт был не очень щедр с тобой… — с сожалением сказал Питер, перечитывая какие-то маггловские комиксы. -Он был зол и разочарован. Скорее всего тем, что после визита Кэтрин, он явно остался в плохом настроении. -Он её обожает. — также заключил Питер, болтая ногами и не глядя на своих друзей, слишком увлечённый какими-то картинками. -Это неоспоримый факт. — дополнил Римус, складывая их грязные вещи в корзину для белья. -Люблю тебя, Римус! — крикнул Сириус, когда Люпин закончил собирать его грязные футболки, хотя он прибыл в Хогвартс всего день назад! Чёртов день, а в комнате уже снова был полный бардак. -Что могла сказать ему Снежинка, что он настолько огорчился? Вряд-ли они строила козни против тебя, ты ей нравишься. -Она меня любит сильнее, чем тебя, придурок. — Джеймс швырнул в Сириуса какую-то штуку, даже не удосужившись проверить что именно это было. — В любом случае, я рад, что она не задушила меня ночью подушкой, пока я валялся в больничном крыле. -От неё возможно было этого ожидать. -Соглашусь с Питером! — крикнул Римус с ванной комнаты, где до сих пор боролся с бельём, которое не желало влезать в корзину. Он мысленно извинился перед эльфами, которые будут стирать всё это. -Снейп отрабатывает у Филча. Это намного хуже, потому что старикашка заставит его натирать всякие пыточные машины, брюзжа что-то о том, что нужно вернуть пытки в школьную программу Хогвартса в качестве наказания. -Минни разошлась. Она явно была не в духе. -Мы спустились со второго места на четвёртое, конечно она, мать твою за ногу, была не в духе! -Не тронь мою мать! — крикнули Блэк и Поттер вместе, переглянувшись друг с другом. -Не трогал я ваших матерей. — пробормотал Люпин из ванной, а как только вышел, то повалился на кровать. -Не понимаю зачем вы это говорите. Всегда, абсолютно всегда. -Неправда! — тут же возразил Блэк, и приподнялся на локтях, отвлекаясь от своего блокнота. -В прошлый раз, когда у Мальсибера не получилось заклинание и он на весь класс заорал «твою мать», ты в ответ ему крикнул: «Не тронь мою мать, ублюдок». -Ты не согласен с тем, что он ублюдок или чтобы он не трогал мою мать? — вежливо поинтересовался Сириус, невинно хлопая ресницами. -Моя мать великолепная женщина, а отец ревнивый, как гиппогриф. Он буквально сломал челюсть послу Венеции, когда тот пытался позвать маму на свидание. Нам с Регом тогда было лет десять… -То есть, его не смутили двое мальчишек, похожих на друг друга как две капли воды и выглядевших практически в точности, как она? -Абсолютно нет! Вообще нет! Он пожал нам руки и представился, а потом начал ворковать с мамой, которая призывно ему ухмылялась, прекрасно видя, что папа в данную секунду направлялся к нам. Он был зол, очень зол… Потом все заголовки прессы пестрили чем-то вроде: «Глава семейства Блэк расторг возможное сотрудничество с Венецией», ха! Я тогда знатно смеялся, когда папа читал это за столом вслух, и мама смеялась. Римус молча слушал, понимая, что его отец никогда не любил Хоуп настолько сильно. Да, он был от неё без ума, но он нашёл бы в себе силы посмотреть её семье в глаза. Нашёл бы время, дабы провести с мамой последние минуты её жизни, когда она умирала, но даже в этот момент выглядела такой сильной, ради своего единственного ребёнка. Его не было. Римус был. Его не было. Маленький мальчик видел, как слезящиеся глаза Хоуп искали его, словно одно прикосновение Джона могло бы вытащить её с того света. Но он не пришёл. И Римус никогда в жизни не простит отцу этого. Он готов простить ежемесячные боли и слёзы, готов простить многочисленные шрамы и вспоротые раны. Но он никогда не будет в состоянии простить Джона Люпина за то, что он не спас женщину, которую маленький оборотень любил больше жизни. Будучи четырнадцатилетним подростком, он до сих помнит, как мама сидела в своём кресле-качалке, укрытая уродливым коричневым пледом на ногах. В повязке на голове, где уже не было пшеничных волос, и с воспалёнными глазами, её руки были ужасно сухими и шершавыми, когда она проводила по нежной щеке Римуса, где сиял свежий рубец. Но он бы отгрыз себе руку быстрее, чем позволил бы себе сказать ей об этом. Хоуп была очень красивой женщиной. Слишком нежной и мелодичной для такого строгого и холодного человека, как его отец. Юный оборотень до сих пор не мог понять, как мама простила его… Зная, что она умрёт меньше чем через пять жалких, бесконечно страшных и жестоких минут. Она тогда не сказала ему банальное «прощай», нет… -Теперь он твой. Позаботься о нём, мой чудный мальчик. Она закрыла глаза с протяжным вздохом, который Римус слышит каждый раз, когда полная луна сияет на небе. Каждый раз, валяясь на грязном полу, с прогнившими досками в Визжащей хижине, он слышит этот вздох. Этот звук пульсирует в его голове, бьёт по каждой корке сознания, каждый раз, когда Римус вот-вот станет долбанной машиной для убийства всего живого, он слышит последний вздох единственной женщины, которую он любил. Потом появилась Юфимия. Она чудесная, самое настоящее солнце и Римус всегда будет тихо завидовать Джеймсу, когда Юфимия тискает его за щёки и обнимает так крепко, будто от этого зависит её бесценная и чистая жизнь. Он всегда молча будет завидовать Сириусу и Регулусу, когда стервозная Вальбурга Блэк проводит по иссиня-чёрным кудрям своих сыновей, улыбаясь своими алыми устами и шепчет им слова напутствия, нежно целуя сыновей в висок. Он будет по-доброму завидовать Питеру, когда миссис Петтигрю расцеловывает его в обе щеки, размазывая розовую помаду по лицу своего сына. Когда она нагружает ему целую сумку всякой выпечки, чтобы он непременно поделился со своими друзьями. Друзья реагировали одинаково. Каждый краснел и принимался тут же смазывать помаду рукавами, поговаривая, что мамы их позорят. Римус их не понимал… Но неизменно был рад получить тёплые объятья и поцелуй в лоб от миссис Поттер, крепкие объятья от миссис Петтигрю, с её вечными приглашениями к ним в гости, чтобы она могла откормить его как следует. Он мог видеть уже не такой враждебный взгляд миссис Блэк, даже едва-едва приподнятый уголок её губ, когда она смотрела точно ему в глаза. Что ещё остаётся делать мальчику, который остался без самого главного человека в своей жизни так рано? Он знал, что все трое его друзей неизменно вырвут сердце любому кто посмеет оскорбить их мам. И он может сделать это, если кто-то решит пошутить про его мать, которая для всех всё ещё жива. Просто болеет… Римус бы отдал всё на свете, чтобы это было правдой. -Мой отец не пришёл, когда мамы не стало. Он вернулся только спустя час. — внезапно прохрипел Римус и друзья моментально замолчали, бросая все свои дела, чтобы выслушать его. -Спустя бесконечно долгий час, когда я ревел и уже не мог дышать из-за хрипов, потому что понимал, что мама больше не вернётся. — Римус стёр слезу с глаз, потому что он снова стал тем маленьким мальчиком, который тормошил неподвижное тело мамы, который целовал её ужасно худые и сухие руки, который забирался на её колени, чтобы прижать голову к груди и не слышать привычных стуков, ничего… Теперь не было ничего, тишина, едва прерываемая его громкими всхлипами и криками маленького ребёнка, который просил маму не уходить. Какая глупая просьба, не так ли? Тогда казалось не так. Сириус, не умеющий поддерживать Сириус, присел около его ног и посмотрел на него глазами своей сильной матери. Он единственный из всей компании, кто унаследовал глаза своей матери. Джеймс был похож на Флимонта, как две капли воды и глаза у него были отцовские, мягкого коричнего цвета с едва видимыми тёмными крапинками — заслуга Юфимии. Питер взял глаза от отца, потому что у миссис Петтигрю они были насыщенно-карие, а у Питера бледные голубые. И Римусу как никогда было больно смотреть в эти Сириусовские дурацкие серые глаза, которые сочетали в себе столько молчаливого сочувствия и поддержки, что он позорно всхлипнул. Джеймс оказался под боком, позволяя Римусу уложить голову на своё плечо и продолжить плакать, словно девчонка. Питер положил одну ладонь на плечо Римуса, а его ладонь сжал своей второй. -Теперь он твой… — прошептал Римус, словно молитву, продолжая портить свитер Джеймса своими непрекращающимися слезами, скатывающимися по щекам, огибая белый рубец на щеке. Мародёры не сказали ему не слова. Просто были рядом, держали его на плаву, понимая что сейчас он просто маленький мальчик, который слишком рано лишился мамы и теперь ему не от кого было получать тепло и заботу. С самого первого дня они дали молчаливое обещание защищать Римуса и дарить ему то тепло и заботу, которую должна была ему дарить Хоуп, но которая не может это сделать. Но Люпин чувствовал, что мама стояла за его спиной, потому что окно их спальни распахнулось, а его книга упала с тумбочки. Мама всегда была несколько неряшливой, но относилась к этому со смехом, да и только. Хоуп Люпин молчаливо наблюдала за тем, как её сын плачет в плечо симпатичного мальчишки с торчащими волосами и очками, как другой мальчик со светлыми волосами держит руку её сына в своей, так крепко, что Римусу должно было быть больно, но она понимает — это не так. Ещё один красивый мальчик с кудрявыми волосами сидит около ног её сына, положив руки на его колени и молчит, не осуждает, не улыбается, просто сидит молча, полный бесконечной поддержки. Кажется, она знала их имена… -Джеймс, Питер, Сириус, спасибо вам за то что держитесь рядом с моим мальчиком.Теперь он ваш. Хоуп исчезла, зная что о её сыне позаботиться, что эти мальчишки никогда не дадут его в обиду, и Римус всегда будет стоять за них непоколебимой горой.