Яростная игра

**** Наше общество часто бывает подвержено разного рода стереотипам. Что же скрывает в себе это понятие? На деле всё до нелепости просто и смешно, — Стереотип — заранее сформированная человеком мыслительная оценка чего-либо, которая может отражаться в стереотипном поведении. Магический мир всегда славился и продолжает ставиться до сих пор крупным количеством стереотипов, которые порой даже заставляют усомниться в психологическом здоровье определённой личности… Человек мог настолько глупо увязнуть в болоте нелепых стереотипов и необоснованных опасений, что частенько в глазах другого общества мог выглядеть совершенно тупо, каждый раз, когда раскрывал рот. Любой маг, каждый второй житель магической Великобритании, так или иначе был подвержен подобному явлению. Не было столь важно какой чистоты кровь, медленно циркулирующая в венах того или иного индивида, не столь был важен его пол, внешние и внутренние данные, но все живые существа, так или иначе подвержены своим стереотипам, вера в которые остаётся в их жизнях до тех пор, пока пыль, пущенная в глаза незнанием определённых вещей, не рассеится, пустившись по ветру. Но кому-то повезло, и их стереотипам со временем приходит конец, когда ещё не успеваешь накрутить свои фантазии новыми несуразными фактами. Кому-то повезло меньше, учитывая что индивид рискует так и остаться заложником своей скудной фантазии, наравне с недоразвитым мышлением. Студенты Хогвартса также подобным грехом обладали. Стереотипов про Хогвартс было аномально большое количество, так что если бы какой-то смельчак когда — либо затеял нечто подобное, то ему бы явно не хватило и десятка лет, дабы упомянуть и расписать до мельчайших подробностей каждый стереотип, коим обладала школа Магии. Однако, справедливости ради, стоит отметить, что некоторые из этих искажённых представлений имели место быть. Например, вспомним печально известные слухи о представителях Змеиного факультета, коим руководил и молча направлял своих единомышленников Салазар Слизерин. Стереотип о том, что носители изумрудных галстуков ничего не делают за даром. Если уж ты наберёшься смелости попросить о чём-либо Слизеринца, то должен будешь готов оказать им ответную, и не всегда безобидную услугу. О, этот стереотип имел место быть. Змейки никогда не тратили своё время и ресурсы просто так, из благих побуждений. Те, кто был воспитан в соответствующих традициях, прекрасно усвоили от старших членов семьи, что любой договор — это своеобразная сделка между двумя людьми, основанная на двух аспектах — одолжение и плата за это одолжение. Всё довольно прозрачно. Теперь же пришло время вспомнить всем известный стереотип, о том, что факультеты Хогвартса не дружный меж собой. Якобы Гриффиндор и Слизерин никогда не рискуют находиться в одном помещении во избежание очередного скандала, что непременно окончится дракой. Ошибочны были мысли о том, что рациональные воронята никогда не смогут примириться с добродушными барсучками. Но, если мы вольёмся в толщу событий, то неизменно найдём наших героев в гостиной факультета Филиуса Флитвика, то бишь роскошную обитель Когтеврана. Музыка, с принесённого кем-то из Гриффиндорцев, магнитофона вибрировала в воздухе, пока представители разных факультетов смешивались меж собой, сняв под вечер воскресенья все свои галстуки, сменив школьные мантии на простые свитера и блузки. Девушки сменили школьные юбки ниже колен на платья, маггловские джинсы — клёш, брюки и тому подобные неформальные образы. Юные джентльмены предпочли преобразиться в те-же джинсы или остались в школьных брюках, явно зная о способностях Хогвартских эльфов — хранителей чистоты и порядка учебного заведения. Не обошлось и без крупной партии сливочного пива, где-то проплывал глинтвейн, щедро сдобренный порцией испанского виски, который явно детки схватили из лишних припасов своих дорогих родителей. — Кэтрин, я прошу тебя… — Нет. — отрезала ведьма, полусидя — полулёжа в ногах у Стефана Аббота, который сейчас расслабленно попивал глинтвейн, лишь изредка направляя взгляд болотной зелени на двух собеседниц, коими являлась его девушка и её подружка — Гриффиндорка. — Мне это нужно, пожалуйста. Я знаю, что ты можешь. — Адара, я же ясно выразилась. Я не собираюсь быть для Пинс кем-то вроде приманки, мне заняться нечем? — Нечем же… — один упрямый взгляд голубых глаз, где уже горело раздражение и недовольство ходом диалога, когда блондинка опустила порозовевшие от стыда щёки и сложила руки в замок. Явный признак нервозности. — У меня плохое предчувствие, ты должна меня понять. — Кассл явно поставила перед собой задачу довести подругу до ручки, потому как длинные пальцы шатенки впились в кубок с её порцией глинтвейна. — Если я не попаду в запретную секцию, то это может кончится катастрофой. — Хогвартс и есть одна сплошная, крупная, престная катастрофа. Ты меня не удивила. — Кэтрин… — Попроси Лили, пусть она этим занимается. — девушка отмахнулась, почувствовав чужую улыбку на своём затылке. Ох, этот Стефан… — Напомни, сколько проблем было у нас в этом учебном году? Кажется, я начала сбиваться со счёта. — Малькольм ещё здесь, значит нас ждёт ещё одна к концу года. — вставил Слизеринец, отхватив лукавую ухмылку юной ведьмы. Адара подняла на него затравленный взгляд, где слишком явно плескалась тревога, вместе с чем-то умоляющим. Аббот выдохнул, покачав головой скорее для себя. — Лили не может сейчас. Ты же знаешь, что профессор Макгонагалл попросила её заняться наказанием для близнецов Пруэтт. — Мне абсолютно всё равно. Пруэттов держит на плаву только их богатый папочка с его неплохими связями в министерстве, так бы их давно вышвырнули за шкирку. — Кэтрин дело говорит, Адара. Они настоящая катастрофа, хотя не могу сказать, что известный нам всем квартет чем-то отстаёт, — быстрый взгляд в сторону четырёх Мародёров. Рука Блэка-старшего перекинута через плечо Карлы, а сам он ухмыляясь что-то обсуждает с друзьями, явно не сильно заботясь о том, как его девушка хотела вступить в дискуссию известных львов. Взгляд любопытства, скрытый так надёжно, словно самая страшная тайна, перемещается на чужое лицо, совершенно безразличное, украшенное саркастичной дружеской ухмылкой. — Они уже успели выделиться и на сегодняшнем вечере. Мракс цокнула, словно подтверждая вышесказанное и отпила ещё глоток, окрашивая свои губы в вишнёвый цвет, пока быстрый язычок не прошёлся по ним, слизывая остатки напитка, уже не безалкогольного. — Моё предчувствие чего-то плохого никуда не ушло. Знаете, как у стариков болят суставы, предчувствуя грозу, так и у меня поселился где-то внутри комок чувств, который уже готов вопить о тревоге. — Хмм… — Мракс развернула голову, растягивая губы в лукавой усмешке настоящей лисы, и мягким голосом задала вопрос. — Стефан, хочешь сделать мне одолжение? — Всё, что тебе будет угодно. — беспечно ответил молодой человек, с готовностью выполнить любую её просьбу. — Только попроси. — Пригласи сюда малышку Веззер. Я слышала, что она хорошо гадает на Таро, так пусть сделает нам небольшой расклад. Будем считать это практикой к Прорицаниям, а заодно умерим чувство тревоги моей дорогой подруги. — Кэтрин ощутила, как напрягаются мышцы чужого тела под её спиной, и Стефан выпрямляется, словно ему в позвоночник вставили железку. Тот метнул взгляд на Карлу, и вновь вернул его на лицо Слизеринки. — Хорошо, будешь мне должна. — Договорились, красавчик. — Мракс рассмеялась, потеряв опору, откинувшись на руки назад. Стефан остановился, словно загипнотизированный этим действием, наблюдая, как приподнимается от смеха грудь и как мелькают белоснежные зубы, когда девушка прикрывает глаза своими ресницами, тёмными, словно смоль. Тряхнув головой, и сбросив оцепенение, мгновенно сковавшее все конечности, молодой человек обратился к своему давнему товарищу, по совместительству лучшему другу и брату Карлы. Пока Адара быстро заняла пустующее место, устраиваясь в ногах у Кэтрин, позволяя девушке пропустить свои волосы меж пальцев. Хмель понемногу овладела Слизеринкой, а потому она оставалась менее сдержанной в своих эмоциях, отдавая моменту настолько, насколько умела. Её руки приятно очертили локоны, пройдясь по плечам, и очертив ногтями шею, слегка царапнув, от чего Кассл только улыбнулась, расслабившись под знакомыми девичьими пальцами. — Не думаешь отрастить волосы? — Не думаешь, что Стефан по тебе с ума сходит? — удар в лоб, но Мракс не была бы собой, если бы только провокационно не усмехнулась, вымолвив лаконичное: — Я знаю. Это то чего я добивалась, не так ли? Сводить мужчин с ума столь просто, что мне часто становится слишком скучно, когда я слишком быстро заполучаю свою цель… — Мракс хмыкнула, словно от досады, но вновь нежно рассмеялась. Гриффиндорка готова поклясться, что почувствовала чужой взгляд, явно направленный поверх её головы, на безупречную ведьму, чарующую любого на своём пути. Были и те, кому Кэтрин не нравилась, безусловно. Но она тянула к себе людей, своим нравом, местами чёрствым характером и впечатляющими качествами. Если кто-то сказал бы, что невозможно быть молодцом во всём, то Кэтрин Мракс с удовольствием рассмеётся вам в лицо. Для Адары подруга была непостижимым идеалом, она по-доброму восхищалась ей. Ну, а детская зависть осталась позади, уступая место нежности и гордости по отношению к этой волшебнице. Гриффиндорка могла поклясться, что голова Сириуса Блэка дёрнулась в их сторону. Но тот по прежнему говорил о чём-то с подругой Карлы, некой Скарлетт, как она догадывалась. — Завидую твоим способностям. — Ох, было бы чему завидовать. Подобное очень быстро утомляет, хотя плюсы неизбежно присутствуют, на случай, если я внезапно захочу поиграться с кем-то. — Как Стефан относится к твоему флирту? — Почти могу быть уверена, что он ревнует. Хотя скрывается очень умело, только за это он мог заслужить моё уважение. Если хочешь знать моё мнение, то устраивать громкие скандалы и сцены ревности из-за банального флирта — глупо и неадекватно. В этом случае, партнёр унижает больше себя, нежели вторую половину «якобы виновную», выглядит жалко. — Ты когда-то испытывала чувство ревности? Вообще, в повседневной жизни? — спросила Кассл, чувствуя, как чужие пальцы продолжают играться с её короткими прядями волос, слегка отросшими. — Не нервничай. — Кэтрин неспешно отвела чужую ладонь, и стрельнула глазками в какого-то парня, который воспринял приглашение и тут же появился в их поле зрения. — Здравствуй, Ксенофилиус. — Здравствуйте, мисс Мракс. Был рад познакомиться. Вам будет от меня что-то нужно? Я чувствую, как рядом с вами витает энергия. Кэтрин улыбнулась, будто воспринимая этого платинового чудика, и его странное поведение, как нечто абсолютно обыденное. Он выглядел, мягко говоря, странно, экстравагантно, сумасшедше и абсолютно несочетаемо. Жёлтые брюки с вшитыми карманами по всей штанине, синяя ковбойская рубашка в крупную клетку, серебряная серёжка в виде павлина, в одном ухе. И розовая ковбойская шляпа на голове, с кучей чёрных бусин на ней. Выглядел этот молодой человек непривычно для глаза блондинки, но от того она с неменьшим интересом за ним наблюдала. — Да, ты не мог бы принести моей подруге выпить? Если бы в напиток случайно попал виски, то мы бы были совершенно не раздосадованны твоей неловкостью. — Мракс усмехнулась, когда парень ей кивнул, поклонившись и снова исчез по направлению к столу с напитками. Адара в недоумении обернулась назад, пока в голове словно перекати-поле пролетело. — Спрашивай. — благосклонно позволила девушка и кинула, выверенно, словно репетировала, даже такие банальные жесты, как кивок или взмах ладони, перед зеркалом в ванной. Но девушка просто знала о том, что Кэтрин Мракс могла и родиться с присущей только ей элегантностью и требовательностью в одном движении. — А… Эт… — Как красноречиво, пять баллов Гриффиндору. — Кэтрин покровительственно усмехнулась, и сама же ответила на свой вопрос. — Этот молодой человек — Ксенофилиус Лавгуд. Его отец хорошо знаком с Абраксасом Малфоем и моей мамой, это что-то вроде клуба платиновых блондинов. — Такой существует?! — озадаченно прозвучало в ответ, пока Кэтрин расхохоталась, снова наседая на свои руки. — Ну разумеется нет. — Мракс вновь опустила руки на плечи блондинки, девушка на секунду вздрогнула, чувствуя кожей чужие пальцы. — Род Лавгуд около трёхсот лет назад стал самостоятельным Родом, до тех пор все его представители были побочной ветвью Малфоев, плотно обосновавшихся на территории Англии. Потому как все члены династии Малфоев жили во Франции. Прадедушка Люциуса перевёз семью в Англию, когда уже родился Абраксас. Лавгуды и Малфои уже не считаются родственниками, потому как прошло слишком много времени с их сепаратизма. — Потрясающе… Не представляю, как ты умудряешься запомнить все эти детали. Меня не всегда хватает, дабы запомнить все ингредиенты для зелья, которое мы готовили уже раз десять. А дети аристократов запоминают совершенно им ненужную информацию… — Моя дорогая, тот кто не знает своего прошлого — не имеет будущего. Запомни это и никогда не забывай. Только познав наше прошлое, прикоснувшись к источнику знания, ты можешь узнать кто ты на самом деле. — У магглов есть пословица. — Какая? — «Скажи мне, кто твой друг и я скажу кто ты». — Русская пословица. Я её слышала, когда говорила с одной своей дальней родственницей. Поначалу было сложно вникнуть в смысл, который люди придают обычному высказыванию, но во всём есть своя мудрость. — в этот момент рядом появился Лавгуд и протянул девушкам напитки и пирожные сверху на каждом. — Спасибо, Ксенофилиус. Передавай Лорду Лавгуду от меня пожелания доброго здравия. — Всенепременно, наследница Мракс. Удачного вечера, милая. — И тебе, дорогой. — Кэтрин легко отпускает представителя воронового факультета, и делает глоток своего напитка, прежде чем грациозным и вместе с тем ненавязчивым движением откинуть золотые волосы в сторону, и придвинуть свои губы ближе к уху девушки. — Пей. — прозвучало уверенно, вместе с тем дразняще. Адара с опаской смотрит на глинтвейн в своих руках, и потихоньку прислоняет к губам, делая едва заметный глоточек, но стоит захотеть отпустить, как два пальца Мракс поддевают стакан, практически вынуждая бордовую жидкость скатываться прямо ей в глотку, обжигая. — Что касается твоего вопроса… — голос звучит прямо у уха, а тёплое дыхание щекочет кожу. — За свою жизнь я ревновала всего трёх человек, но кого именно ты не узнаешь отныне и во веки веков. Смех Кэтрин, тихий и зловещий, слегка менее сдержанный, чем обычно. Но Кассл не может не прикрыть глаза, пока крошечная улыбка не растянет розовые губы. Их прерывает вернувшийся Стефан, в компании всех Мародёров, Лили и двумя Веззер. На лице Мракс сияет ухмылка превосходства над всем миром, и она лениво отстраняется от чужого плеча, словно это они прервали их своим появлением, вина полностью и бесповоротно накинута на чужие плечи. А ведь с ней всегда было так — в любой ситуации Кэтрин могла провернуть всё с такой непринуждённостью, что непроизвольно начинаешь чувствовать жгучий стыд за то, что прервал какое-либо действо с её участием. Было ли это чертой Чистокровных наследников или природой личности… Ведь ответ не был найден до сих пор. А пока, Адара быстро поднимется на ноги, слегка пошатнувшись от непривычной слабины в ногах, буквально кожей ощущая ауру снисходительности, исходящую от Слизеринки, позади неё. Что же касается Стефана, то он явно не спешил занимать своё прежнее положение, видимо опасаясь за репутацию своей возлюбленной, однако Кэтрин лениво прислонилась к колонне и мотнула головой, устремив взгляд голубых омутов прямо на брюнетку, что до того переминалась с ноги на ногу рядом с непоколебимым Сириусом Блэком. — Присаживайся, незачем так бояться меня. Я же не кусаюсь при свидетелях. Карла слегка покраснела, тряхнув волнами своих волос и опустилась на скудном расстоянии рядом с шатенкой, не замечающей искрившего напряжения вокруг. — Я знаю, что ты прекрасно орудуешь картами. Стефан чрезмерно много отзывался о твоих талантах, преимущественно положительно, ну а сейчас предоставилась возможность продемонстрировать свои выдающиеся таланты. — голос Кэтрин тягучей мелодией разносился по залу, пока ласковая ухмылка тронула чужие губы, выражаясь в чуть приподнятом уголке. Все в гостиной стали свидетелями этой сцены, более удивлённые поведением одной из самых заносчивых студенток во всей чёртовой школе. Таким был ещё один стереотип, правда или нет, решать уже вам самим… — Карла не обязана ничего тебе показывать! И устраивать для тебя шоу, точно цирк тоже! Скарлетт отшатнулась на пару шагов, стоило Кэтрин развернуться в её сторону, и оглядеть с головы до ног, не скрывая при этом собственного презрения, умело замаскированного под маской добродетели. — Разве я требую цирка? До чего вы нелепы, мисс…? — Уокер. — подсказала Карла, краснея ещё отчаяннее. — Ах, магглорождённая. — со вздохом ответила шатенка, и устроилась удобнее. — Что ж, это открытие пролило свет на ваше невежество. К твоему сведению, волшебники, в большинстве своём, очень суеверны. Именно по этому причине в нашем мире есть провидцы. Те, кто может заглянуть в будущее имеют свою ценность и получают хорошие вознаграждения за вмешательство в чужую судьбу. Госпожа Магия очень ответственно относится к своим детям. — Магия? Вы называете её «госпожой»?! Выходцы древнейших династий в недоумении обернулись к обладательнице синего галстука, с ярко выраженным недоумением на лице. — Ты сейчас серьёзно? — подал голос Джеймс, выглядевший так словно ему лично нанесли оскорбление. — Великая Моргана, ты, чёрт возьми, серьёзно сейчас?! А кто по-твоему магия? Она же не шутки ради нам дана? — Сириус, она же не специально… — А мне плевать. — Что насчёт сквибов? Как по твоему мнению в династии, где уже три сотни лет рождались одни маги, внезапно появился на свет сквибб? — Стефан приподнял одну бровь, сложив руки на груди и глядя на растерявшуюся блондинку. — Ха, какие всё-таки невежды учатся на факультете остроумных и честных, во имя Салазара Слизерина… Я впрочем не удивлена. Некоторые стереотипы имеют место быть. — Погадай. Сейчас. — жёстко потребовал Сириус, решительно двигаясь на свободное место рядом с Кэтрин. Он присел, прикасаясь к чужим хрупким плечам, и улыбнулся девушке. — Какой требовательный мальчик, какая прелесть. — Кэтрин усмехнулась, когда Блэк закатил глаза и позволил Мракс удобно разместиться на его плече. — Да, я такой. — взаимные ухмылки, и вновь брошенный взгляд на Когтевранку. — Погадай, Карла, ты же можешь. — Х-хорошо, я принесу карты. — Вот и славно! — хлопнул в ладоши Поттер и утащил Питера на пол, удобно рассаживаясь. Петтигрю состроил комичную рожицу, и толкнул друга под рёбра. Кэтрин беззвучно рассмеялась Сириусу в плечо, стоило раскрасневшейся девочке вскочить с пола, предварительно поцеловав его в щёку. — Какая милая. Обожаю это чувство ревности! — Кэтрин закатила глаза от удовольствия, и Блэк невольно залюбовался чужим выражением лица, разглядилась морщинка от сведёных вместе тёмных бровей, исчезла излишне прямая осанка, оставив после себя прямую спинку без ощущения воткнутых в неё спиц. — Ты прекрасна, знаешь? — тихий шёпот ей в густые волосы, запах лаванды пронизывающий молодого человека насквозь. Ухмылка на лице и полное отсутствие совести. — Я знаю, можешь не утруждать себя этим диалогом. Они шептались между собой, едва раскрывая рты, дабы никто не заподозрил о чём они говорят и говорят ли вообще. Ведь бывшие невеста и жених никогда не смогли бы остаться в хороших отношениях друг с другом, без взаимных обвинений, без скандалов и ссор. Ещё один стереотип. Кэтрин Мракс и Сириус Блэк всегда шли напролом стереотипам, даже если те их красили, то эти двое магов делали с точностью да наоборот, лишь бы доказать себе, чего они стоят. Себе, но не всем остальным. В чём же заключалась мудрость карт? Прежде всего в ощущении власти над временем, над никем неизведанным будущим, тот случай, когда кончики пальцев покалывает от пьянящей вседозволенности, словно протяни руки, и вот оно, хватай, рассматривай, осязай, погружайся в мир загадок и магии, плотным капканом охраняющей свои сокровища… Это походило на Омут памяти, маги также могли погружаться в предсказанную судьбу с головой, точно нырять в воду, чувствуя как горят лёгкие от ощущения воды в них. Мракс, вопреки любым мнениям, гадания по-своему ценила, можно даже сказать о страсти ведьмы, падкой на возможность получить ещё большую власть в свои ухоженные ладони. Всем известно, что власть опьяняет не хуже вина, и именно ей готова была насыщаться Мракс до конца своего существования. Лишь бы чувствовать собственную значимость, знать что в её руках судьбы сотен магов, иметь возможно потянуть за ниточку и с треском оборвать чью-то жизнь. Прекрасно, не так ли? Господство — точно терпкое полусладкое вино, плещущееся на дне золотого кубка. Точно смертельный яд, испив который ты обретёшь могущество, либо нить жизни оборвётся безвозвратно и глупо. — Что Вы хотите узнать, Кэтрин? — робко спросила Веззер, тряхнув чёрными кудрями, замечая голубые глаза, что заволокла пелена интереса. — Будущее. — однозначно ответила Мракс, пожав плечами, но они обе друг друга поняли… Стоило картам зажить своей жизнью в руках Когтевранки, перемешиваясь, играя друг с другом в перегонки, тасуясь, то глинтвейн обжёг чужое горло терпкой сладостью, когда Веззер остановилась рядом с ней внимательно вглядываясь в фигуру Слизеринки — Необходимо вытянуть три карты. Я попробую посмотреть по ним. Три карты очень быстро были выложены перед ведьмами, одна из которых задумчиво коснулась каждой низ них, перекидывая на лицевую сторону. Увиденное заставило окружающих напрячься, когда Карла подняла первую карту и придвинула в центр комнаты. — Это «Луна». Она находится в прямом положении, но трактуется как предвестник перемен, неприятных ситуаций или краха. В общем раскладе Луна означает таинственную опасность. Мы находимся в неизвестной ситуации, совершенно запутавшиеся, и нельзя сказать кто окажется другом, а кто врагом. Всё в Таро, особенно «Луна» предупреждает о неоднозначности ситуации, темное небо карты символизирует неясность дела, скулящие собака и волк нагоняют страх, река как символ перемен, только к добру ли..? Никто не успел заметить быстрые переглядки, коими обменялись некоторые студенты. Упустили они из поля зрения, как Мракс слегка закусила губу, Джеймс сжал ладонь в кулак, комкая ни в чём неповинную ткань школьных брюк, серые глаза Блэка стали более походить на айсберг, холодный, обжигающий, смертельный. Побледневший Питер растерянно переглянулся с Римусом, слишком понятливый, дабы застрять в пучине собственных чувств и эмоций. Впрочем, юный оборотень выглядел так, словно ему дали пощёчину. Никто бы не заметил перемен, но цепкий взгляд немедленно схватил смертельную бледность, руки ерошившие объёмный синий свитер и плотно сомкнутые губы. Взгляд голубых глаз упёрся в рассудительные серые. Регулус на мгновение прикрыл глаза, этим понятливым жестом пообещав хранить чужую страшную тайну. Он ведь уже давно расставил всё на свои места, оставалось только сложить дважды два, что наблюдательный Слизеринец и сделал в это короткое мгновение. Два представителя Салазара Слизерина смотрели друг на друга, молча совещаясь глазами. Их мысли были схожи, как и многие взгляды на мир, поведение в обществе, даже на продукты питания. В нашем пропащем обществе, полностью прогнувшимся под нудные стереотипы, всегда жило понятие того, что твоя родственная душа и есть твоя судьба, единственная любовь на всю оставшуюся жизнь. Как же сладко дробить ошибочное мнение каблуком своей жизни. Кэтрин и Регулус были чудесным примером того, что родственные души не обязательно должны быть друг для друга любовниками, вовсе нет. Они могут просто проникать в головы и души друг друга, соскребая друг с друга кожу, грусть, оцепенение и ненависть ко всему миру, до крови под ногтями соскребать друг друга со стены отчаяния к самому себе. Спасать свою половину в тех случаях, когда казалось бы никто не в силах сотворить подобное. Между ними вновь пронеслось немое обещание, слишком простое и примитивное для пафосных аристократов вроде них. Но трактовка его была банальна, заключая в себе всего несколько слов- «Мы увязнем в этом болоте только вместе». — Что дальше? — спросил кто-то из кучки людей, рассевшихся вместе. — «Страшный суд»… — прошептала девушка, часто моргая, словно могла изменить картинку на карте, лишь одним движением ресниц. — Суд Таро — это руководство к действию, в раскладе он указывает на то, что вопрос, о котором идёт речь, действительно важный, и его непременно нужно решить. Наличие этой карты говорит о том, что вопрошающий выбрал правильный путь (как бы он в этом ни сомневался) и все проблемы уже практически решены. В прямом положении карта Таро «Суд» значит бесповоротное решение, изменение судьбы коренным образом, и это решение не подлежит пересмотру. В большинстве случаев по Суду перед человеком стоит сложный выбор и важно решиться сделать свой выбор. — Что может быть лучше? Только если что смерть. Кэтрин усмехнулась, хотя ситуация комичной, даже отдалённо не выглядела. Две из трёх карт ознаменовали только плохое, в голове роились тысячи мыслей, которые никак не удавалось собрать воедино, да что там собрать, даже схватить хоть одну, дабы сжать в мысленных тисках и то не удалось. Рабастан спокойно смотрел в глаза девушки, такой же настороженный, как и она, но благоразумно скрывавший свои эмоции и переживания за маской обворожителя. Учитывая, что рядом с его боком примостились две девушки, сверлившие друг друга ненавистными взглядами, пока глаза того, чьё внимание они так алчно жаждали, не отрываясь смотрели на другую. Уголок губ Кэтрин приподнялся, тут же теряя к персоне друга интерес. Лестрейндж усмехнулся, вновь проходясь по тонким пальцам, сжимающим уже пустой кубок. Сложно передать чувства, что бурлили внутри его груди, когда карие глаза нашли серые, внимательно изучающие. Это не должно было быть странным? Ведь Веззер и Мракс сидят совсем рядом друг с другом, слишком непохожие друг на друга. Полукровка и Чистокровная наследница, брюнетка и шатенка, у Веззер волосы были от природы кудрявыми, чёрными, точно смоль, а у второй же волшебницы они были оттенка молочного шоколада, идеально прямые от природы, но периодически находившиеся в состоянии кудрей. На Мракс был золотой комплект, на среднем пальце семейный перстень. В то время, как младшая девочка предпочитала находиться без них. На Кэтрин был чёрный кружевной комбинезон с крупными вырезами на штанинах и открытой ключицей, докуда и доходила золотая подвеска. На Карле был белый свитер и тёмно-синяя школьная юбка до колена. Можно было бы подумать, что старший Блэк смотрит на свою девушку, отношения с которой длились чуть больше пяти месяцев, но Рабастан с самого начала знал, что взгляд преданных щенячьих глаз всегда будет направлен только в сторону Кэтрин Мракс. На воплощение всего того, что Блэк так ненавидел. Образ той, кого всегда безошибочно выискивали две пары серых Блэковских глаз. Кэтрин всегда будет тем, что Сириус Орион Блэк ненавидит в женщинах. И именно по этой причине она всегда будет его женщиной. Когтевранка вытянула последнюю карту, перевернув её на лицевую сторону и усмехнувшись, прежде чем её мелодичный голос разлился по гостиной в разъяснениях. — Семерка Кубков представляет собой воплощение магии, иллюзий и несуществующих историй. Она говорит о том, что вы поверили в ложную идею, либо вас кто-то обманывает, но вы этого не замечаете. Карта напоминает о существовании реальности и обычно делает это жестко. В выдуманном мире легко застрять и очень сложно выбраться. Обычное пробуждение очень жесткое и неприятное. Если вы почувствовали обман и необходимость выбраться на свободу — значит, все сделано правильно. Также вы можете рассчитывать на поддержку посторонних людей, которые в обычной ситуации остались бы в стороне. — Это не смерть, уже что-то. — Барти подмигнул недовольному Регулусу, сопровождаемый улыбкой Слизеринки, которая откинула голову на колонну, пока её плечи тряслись в беззвучном смехе. Блэк, исчезнувший со своего прошлого места рядом с представительницами прекрасного пола, переглянулся с младшим братом, явно понимавшим в картах побольше него самого, однако Регулус только медленно покачал головой из стороны в сторону, а это означало лишь одно — Карла нигде не ошиблась, именно эту тактовку несли за собой выпавшие карты. — Я же говорила… — обиженно протянула Гриффиндорка, поймав лукавый взгляд Мракс и её, вновь, снисходительную по отношению к ней ухмылку. — О чём говорила, Ада? — Ни о чём, Лили, не стоит беспокоиться. — ласково ответила блондинка, пока голубые глаза вертуозно, подобно осмотрительному хищнику, идущему на свою жертву, следили за окружающей толпой. Конечной остановкой для взора служил знакомый Когтевранец, молодой человек часто приглашал девушку на свидание и одаривал комплиментами, а потому быстро уловил намёк, что скрывали лукавые омуты. — Ладно, ребят! Мы поняли, но пока всё идёт своим чередом, возможно среди вас найдётся тот кто сыграет на нашем новом достоянии? — молодой человек с улыбкой подошёл к фортепьяно, деликатно смахнув несуществующую пыль пальцами. По гостиной разнесся одобрительный хор голосов. Неожиданно для всех, с места поднялся никто иной, как Сириус Блэк, предварительно хрустнувший пальцами для разминки. — Смотрите, и учитесь. — стоило словам покинуть уста Блэка, как он лениво сел на стул и длинные пальцы аристократа прытко заскакали по белоснежным клавишам, когда незаменимая классика полилась из инструмента. Зал ахнул от удивления, пока на лице ценителей вечной классики отпечаталось чистой воды наслаждение. Выбор пал на ту мелодию, что была очень в стиле Сириуса. Мощная, энергичная, сложная, дотошная, местами взбалмошная, в ней не было нежности, были лишь высокие и низкие ноты, невозможно быстрый набор аккордов, выскакивающих из невероятно искусных пальцев. Блэк выбрал Вивальди — Лето «Гроза» — в его стиле, с его непомерно огромным эго и такого же размера самооценкой. Боковым зрением Мракс заметила протянутую ей ладонь, несложно было узнать кожаный браслет на запястье, и грубеющие от квиддича ладони, их обладатель пах грецким орехом, а карие глаза светились озорством с примесью торжества, стоило Мракс схватиться за него, и позволить увести себя на импровизированный танцпол. Простой вальс не подходил под мелодию, а потому Рабастан решил действовать по наитию, а значит неизменно тащил партнёршу за собой. Кэтрин подстроилась непростительно быстро, когда женские ладони заскользили по его предплечьям, а прыткие ноги опережали его собственные, создавая цокот туфель, сквозь пропитанный музыкой воздух. — Покажем им на что мы способны, Принцесса? Всё казалось до невозможного просто и легко, как всегда бывало, стоило оказаться рядом с подругой. Невозможно было сказать кто из них вёл этот танец, учитывая хаотичную энергию, резкие, отрывистые движения рук и ног. Лестрейндж подхватил тонкую талию, подняв в воздух на пару секунд, и тут же опустив на землю. Кэтрин оказалась у него за спиной, очерчивая линию плеч и требовательным движением развернула к себе его подбородок, приблизившись, вплоть до волнительной дрожи близко. Рабастан схватил девушку за руку, покрутив вокруг своей оси, и тут же словив грудью прямую спину, его сердце стучало точно сумашедшее, стоило заметить её покрасневшие щёки и довольную улыбку, отпечатавшуюся на красивом лице. Быстрый выворот, проскользнуть под чужими руками, прежде чем вновь быть пойманной и подброшенной в воздух, пока ладони хаотично сходились и расходились, стоило сделать друг от друга шаг назад. Так было до тех пор, пока мелодия не дошла до своего неизбежного конца, а их лица и частое дыхание застыло во времени. — Замечательно. Браво, круто. — стоило следующему брату Блэк присесть за инструмент, как Кэтрин подхватили чужие руки, но на этот раз Джеймс наклонился к уху Слизеринки. — Напомни, как танцуют вальс. Кажется, что я слишком давно забыл о нём. — Ты танцевал вальс буквально на Рождество, Джеймс. Поттер неопределённо мотнул головой, не глядя на партнёршу. — Не теряяешь надежду пригласить Лили? — Никогда не теряй надежды, и в конце концов добьёшься своего. — мудро рассудил Джеймс, и округлил глаза, стоило Мракс положить его ладонь на свою талию, а во вторую взять его шершавую ладонь. — У тебя ледяные руки, Андреа. — Это меня красит, милый. — прошептала Мракс, и тут же начала вести. Причём таким темпом, что у Поттера просто не было шанса оступиться или сделать неправильный шаг. Джеймс в какой-то мере понимал почему взгляд лучшего друга неизменно останавливается на этой девушке. Отгадка стала очевидной в минуты этого танца, когда Кэтрин заполняла собой всё пространство, словно стирая всех вокруг ластиком, точно ненужные аспекты окружающего мира. В этом они были похожи, потому что Сириус и Кэтрин нуждались во всеобщем внимании, оно заставляло их раскрываться, точно ландыш в свете майского солнца. — Сделай два шага влево, затем отпусти мою талию, дабы я смогла покрутиться вокруг своей оси. Затем один шаг прямо, и второй вправо. Понял? — а да, ещё она была самым требовательным учителем в мире. — Да понял, я понял. — Кэтрин улыбнулась его негодованию, и тут же покружилась вокруг своей оси, на что Поттер едва успел выставить руку, спасибо квиддичу за реакцию, прежде чем Мракс свалилась бы на пол. — Этого не было в сценарии! — негодующего прошептал Джеймс, нахмурив свои брови домиком. — Учись действовать не по готовому сценарию, Поттер. Если всегда следовать плану, то ты неизбежно проиграешь, стоит единственному препятствию появиться на твоём пути. План полетит к чертям собачьим, а ты сам мгновенно растеряешься, так что учись пока я жива, очкарик, иначе станет поздно. — Умирать собралась? — Кто меня знает, верно? — подлая ухмылка очертила розовые губы, когда Поттер вновь сделал шаг не в ту сторону, быстро исправившись, стоило чужому каблуку очень болезненно пройтись по его ноге в «воспитательной мере». — Не умирай только. Он без тебя не сможет, — серьёзно проговорил Поттер, стоило Кэтрин оказаться ближе к его телу. — Я… Не знаю, что между вами происходит и чем всё это кончится, но он загнётся без тебя, я знаю что сделает это. — Не думаю, что всё настолько серьёзно. Это Сириус, он не умеет быть серьёзным. — Он любит тебя. Джеймс сказал это просто, как гребаную данность, но Кэтрин ощутимо вздрогнула в его руках, и он тут же развернулся к толпе спиной, увлекая партнёршу по танцу за собой. — Если бы он любил меня, то не сбежал бы от меня. Это было похоже на крысу, бегущую с тонущего корабля. — он вновь поднял руку, пока девушка покрутилась вокруг своей оси. — Поверь мне, я никогда этого не забуду. То как он ушёл, стоило мне дать ему выбор, который он сделал не поразмыслив больше минуты. И выбор был явно не в мою пользу, так что не рассуждай на тему его нежных чувств. Сириус просто избалованный подросток и всегда им останется. — жёстко отчеканила Мракс, немедленно расходясь, как только мелодия вновь оборвалась. От леденящего душу взгляда Джеймс вздрогнул, но она очень быстро исчезла, оставив за собой лишь прозрачный шлейф от духов. Карие глаза встретились с серыми, но Поттер только помотал головой, точно сбрасывая с себя неприятный привкус на языке от жёстких слов, и осознания, что в них всё-таки была доля правды. ****

Подземелье. Гостиная факультета Слизерин

— Итак, Принцесса. — Рабастан приземлился на диван, стирая с лица чужую губную помаду и обхватил шею девушки рукой, получив довольно болезненный щипок в живот. — Ай! Больно, между прочим! — Не сахарный. — высокомерно отозвалась девушка, когда младший Крауч язвительно рассмеялся и увернулся от летящей в него подушки. — Разбиваешь мне сердце. — драматично воскликнул младший Лестрейндж и схватился руками за грудь, имитировав падение на шершавый изумрудный ковёр. — У тебя его нет, не обманывай хотя бы себя. — отозвался со своего места Регулус, поднимая кучерявую голову от очередного эссе по Зельям. — Ты эгоист. — пробурчал Лестрейндж, вновь удобно усаживаясь на кожаный диван в общей гостиной, где Барти удобно разместился головой на бёдрах Кэтрин, а она пока читала ему вслух «1000 и 2 способа распознать яд». — Увлекательное чтиво, ничего не скажешь. Под него только и хочется что пренебречь их способами и отравиться чем-то сильнодействующим. — У меня в комнате есть бутылёк змеиного яда. Хочешь случайно вылью тебе в тыквенный сок завтра утром? — не отрываясь от книги, проговорила ведьма, звуча весьма серьёзно, но её нежный голос так и лился с насмешкой. — Ты жестока ко мне, Принцесса. Я тебя люблю, а хочешь меня отравить. — Что за предложение? Выкладывай, я не собираюсь тут до Йоля сидеть, пока ты созреешь до разговора. — Кэтрин замолчала на пару мгновений, пока её губы не очертила насмешка. — Или та бедняжка тебе все мозги своими губами проела? — Как некультурно. — цокнул Барти Крауч, со всей серьёзностью на которую был способен, но язвительная насмешка таки проскользнула по его коралловым губам. — Регулус, ты им скажи! — взмолился Лестрейндж, обращая внимание на третьекурсника, сидящего неподалёку. — Это некультурно, Барти и Кэтрин. — прежде чем кто-то из названных личностей поднял на Блэка взгляд, он поспешил продолжить, с присущим ему снобством. — Мозг, согласно правилам этикета, принято поедать ложкой, а не грызть ртом. С какими дикарками проводит свои вечера наследник Лестрейнджей… — Да пошли вы. — пробурчал Рабастан, когда Барти и Кэтрин рассмеялись над его сконфуженным выражением лица. — Я хотел подать вам прекрасную идею, но раз вы не хотите слушать, то… — Рабастан, нам не три года, дабы покупаться на твой дешёвый трюк. Если ты хочешь предложить, то будь добр изложить сразу в лоб. — А если в глаз? — полюбопытствовал старший Слизеринец. Впрочем, ответ не заставил себя долго ждать. В ответку ему прилетел женский голос, словно хлыст по обнажённой коже. — А если Конфундусом раз? — Я просто хотел предложить пройтись по Хогсмиду. Февраль уже почти кончился, нам нужно развлечься! Хотя бы немного! — почти проскулил Слизеринец, падая головой на подлокотник, обнажая несколько бедную шею. — Ты с ума сошёл? Время практически за полночь! Слизнорт с нас штуку сдерёт, если прознает про подобные вылазки. — отрезал Крауч, помнивший про недавнее письмо папеньки, в котором тот доступным языком, пафосно и со всем красноречием, что смог из себя выдавить, расписал как недоволен единственным сыном. Просидеть все летние каникулы взаперти младший Крауч не планировал уж точно. — Сегодня последний день зимы. Разве мы не сможем встретить первый день весны вместе? Это будет весело, учитывая сколько мы уже тухнем в этой школе. Я скоро с ума сойду! Мне осточертело это закрытое пространство, одно и то же, те-же стены, те-же профессора, те-же недоумки с которыми мы вынуждены коротать свои учебные дни. Ос-то-чер-те-ло. — заключил Лестрейндж, хлопнув ладонью по невинному деревянному столику. — Хорошо. Я всё равно утомилась от чтения. — Мракс прикрыла книгу с громким хлопком, и согнала русоволосого со своих колен, поднимаясь на ноги. Лестрейндж воспрял духом, тут же вскакивая следом и звонко целуя однокурсницу в щёку. — Всё? Теперь снова не будешь с ней разговаривать полгода? В Крауча полетела книга, приземлившаяся корешком ему прямо в солнечное сплетение от чего студент застонал и прикрыл глаза. — Регулус. — подала голос девушка, становясь прямо за его спиной, но чужое присутствие было сложно не заметить. Благо, Кэтрин всегда уважала его личное пространство, а потому в этот момент не прикасалась к нему, а лишь задумчиво разглядывала, написанное эссе. — Златоглазка может служить не только как ингредиент для Оборотного зелья, но и при длительной сушке, при мелком измельчении может применяться как сильнодействующее снотворное при правильном смешении ингредиентов. — указательный палец услужливо остановился на нужной строчке и Регулус тут же кивнул, записывая. — Я никогда не слышал об этом. Ни в учебниках, ни в другой учебной литературе, откуда такие сведения? — Папа как-то купил мне огромную энциклопедию по основам Зельеварения. Я нашла достаточно занимательным вопрос изучения златоглазок, по этой причине и поговорила об этом с Семптемусом Принцем. И уже он истолковал мой вопрос так, что это свойство уже очень давно не применяется, в связи с особой сложностью приготовления подобного снотворного, и именно поэтому многие зельевары прошлых веков забросили эту затею. Дорого и муторно, когда можно обойтись более дешёвыми, постоянными ингредиентами. Благо, в мире Магии их предостаточно. — Хорошо, благодарю вас, миледи, я… — Регулус запнулся и скривил губы, словно внезапно что-то для себя осознал, пока смех Крауча и Лестрейнджа не заставил его наконец поднять серые глаза, напоминавшие хмурые грозовые тучи, на обманчиво невинную Слизеринку, молча хлопнувшую чёрными ресницами. — Ты сделала это специально! — Да, чёрт возьми, великого и ужасного Регулуса Блэка поймали на крючок. — Бартемиус Крауч — младший… — просмаковала Мракс губами, словно пробуя каждую букву на вкус, прокатывая прытким языком, оценивая её звучание, и пропустив мимо ушей раздражённое фарканье вышеупомянутого молодого человека. — Не смей, нюхлёр тебя раздери, не смей… — Бартемиус… — протянул Рабастан прямо над ухом младшего мальчика, и тот со всей силы дёрнул Лестрейнджа на диван, с ненавистью, горящей в его суженных глаз. — Никогда, блять, не называй меня так. — его шипение разнеслось по всему пространству гостиной, абсолютно не впечатлив девушку, протянувшую замёрзшую ладонь к пылающему костру камина. Заставив раздражённо закатить глаза Регулуса, но ничего более впечатляющего не произошло. — Иначе что? — дразняще осведомился Рабастан, с азартом заглядывая в чужие черты, исказившиеся в ярости и отвращении к окружающим его людям. — Я согласен, пойдём, чтобы держаться от этих балванов подальше. Они утомляют меня одним своим внешним видом, если сейчас подерутся, то это будет очень похоже на драку книззла с нюхлёром. Позорище. Кэтрин усмехнулась, невесомо провела длинными пальцами по вороновым кудрями и быстро испарилась из общей гостиной, спускаясь по каменным ступеням вниз. Лёгкая женская поступь в сумме с силуэтом, отражалась от стен в блике, горящих факелов. Пока эхо стука каблучков разносилось по подземелью, сверху молодые люди наконец пришли к общему соглашению, а затем уединились в своих комнатах, дабы схватить тёплые мантии и кошельки с галлеонами. Всё-таки платить за прекрасных леди должны джентльмены — так три представителя аристократии были обучены. **** Один из пыльных потайных ходов Хогвартса неизменно вёл к деревушке под названием Хогсмид, куда все студенты, словно рой пчёл слетались по выходным, дабы насладиться отдыхом подальше от серых стен учебного заведения и ближе к пабу «Три метлы», где они могли выпить незабываемое сливочное пиво с густой молочной пенкой и вкусом ирисок на чувствительном кончике языка. Здесь были собраны многие магазинчики, начиная от магазина школьных принадлежностей, лавку со всеми возможными приколами «Зонко», дамские бутики, грязный и пугающий паб, с не менее пугающим названием «Кабанья голова» — по слухам этим заведением управлял родной брат Альбуса Дамблдора — Аберфорт Дамблдор. Кэтрин с ним уже была знакома, и если уважаемого директора она откровенно невзлюбила, то Аберфорт оставил после себя двоякое впечатление, но однозначно понравился наследнице крупнейшего состояния всяко больше, чем его братец. Но особой гордостью этой тихой и мирной деревушки — был крупный магазин сладостей «Сладкое королевство». И название, нацарапанное краской на вывеске, явно человеческой рукой, полностью себя оправдывало. В этом королевстве сахара и радости можно было найти всё, что только угодно твоей жадной душонке. С этого волшебного места просто невозможно было уйти с пустыми руками, казалось, что корзина наполняет себя сама, а руки так и тянутся хватая очередную порцию кислых червей, несмотря на название, те были превосходны на вкус. И каково же упущение хозяина заведения, когда один из подземных ходов, с паутиной и кучей неровностей, но вёл в это незабываемое место. Догадывался ли об этом сам владелец заведения так и оставалось загадкой, но тем не менее компания из четверых Слизеринцев-аристократов, сейчас твёрдо стояли на деревянных досках магазинчика, осматриваясь вокруг. — У меня нехорошее предчувствие. — в резкой тишине проговорил Регулус, сохраняя интонацию голоса более соответствующей ситуации. — Да ничего не случится, Рег. — Лестрейндж хлопнул младшего из братьев Блэк по плечу, и развернулся оглядываясь, когда тот состроил брезгливую мину. Блэк терпеть не мог, когда к нему прикасались. — Ты просто сеешь панику. — Я ждал фразу «среди бела дня», и готовил остроумный ответ, чтобы описать всю твою нелепость. — Хей! — Я тоже готовилась услышать эту фразу, Рабастан. — Крауч усмехнулся, когда Регулус скинул руку старшего товарища, словно назойливого майского жука на своём плече и приторно усмехнулся. — К чему было сидеть и покрываться плесенью в этом замке? Аббот, если узнает опять будет смотреть этим своим недовольным взглядом, словно мы силком притащили тебя с нами. — С каких пор ты волнуешься за Стефана и его мысли? — Кэтрин развернула голову, явно подражая чей-то манере, и пробежалась по однокурснику сверху вниз. — У меня уже давно поселилось предположение, что вы ненавидите друг друга. Рабастан пожал плечами, целенаправленно пробегаясь глазами по потолку, а затем медленно, слишком медленно, если вы спросите, опустился на лицо собеседницы. Даже, если Кэтрин была выше своих сверстниц по причине того, что чета Мракс, что Андреа, что Чарльз имели достаточно высокий рост, то они с Рабастаном были одного роста. Найти голубой лёд было не сложно. — Это так, он меня раздражает. Слишком правильный, слишком. Он просто «слишком», во всех отношениях. — Если бы не знала тебя с детства, то подумала бы, что ты ревнуешь. Как приятно иногда ошибиться, не так ли, милый? — Кэтрин усмехнулась, словно рыбак, поймавший рыбку на острый крючок, в чужом взоре плескалось очевидное превосходство и издёвка. Большинство молодых людей ненавидят напыщенных девушек от которых исходит превосходство, с их завышенными стандартами и самооценкой размером с гору Эверест, ведь её принято считать самой высокой в мире. Покоряют Эверест, лишь ничтожные единицы из миллионов желающих, тех кто сделал попытку, но с треском провалился. Молодые люди любят низких, милых девушек, с тёплыми глазами, белоснежными локонами, яркой улыбкой и искрящийся от них женственностью. Те, чья белоснежная улыбка на лице не сходит никогда, та что всегда будет нежна и обходительна, отдавая всю себя другим людям, милая бедная простушка, что позже превратится в принцессу, подобно Золушке, стоит только найти принца на белом коне. Проблема в том, что это был очевидный стереотип. А Кэтрин Мракс, как и всегда в этот стереотип не вписывалась совершенно, вопреки своей матушке, что и была той самой принцессой из сказок. Но её дочь… Высокая, богатая настолько, что ни один мужчина не смеет составить ей достойную конкуренцию. Её волосы были тёмными, кожа бледной, а лицо то и дело украшала ехидная улыбка. Её самооценка была размером с Эверест, жёсткий взгляд приклеивал противника к месту. Она была принцессой, который не нужен принц, дабы сразить ужасного дракона, Мракс бы одолела его сама, без постороннего вмешательства. Кэтрин крутила молодыми людьми, маленькими мальчиками и взрослыми джентльменами, как хотела, никогда не загоняла себя в рамки, предпочитая брать, брать, брать и брать, но никогда не отдавая чего-то взамен. Она была ужасна, ужасна настолько, что сводила с ума одним взмахом кисти. Отвратительная настолько, что от одного взгляда по всему телу пробегал жар агонии. И умна настолько, что с лёгкостью видела, сквозь строки и внешний лоск. Падки ли джентльмены на приличных леди, когда рядом разгуливает небесное божество в человеческом обличии? Должны ли они бежать от этой дамы, как от огня, когда она с лёгкостью перережет глотку любому, кто посмеет причинить ей боль? Должны были. Но они не бежали. Никогда от неё. Стоило единственный раз попасть в омут стойкого льда, что остаёшься приклеен к нему до победного конца. Это было похоже на тот момент, когда зимой решаешь облизать качели, и вдруг понимаешь, что язык, казалось, приклеен к ним на веки вечные. У Мракс была масса недостатков, но Лестрейндж был прекрасно осведомлён, что ей простят всё. — Разумеется так, Принцесса. — вновь его дразнящий тон. Вряд-ли он когда-либо сможет принять тот факт, что она другому отдана, на веки вечные, даже после смерти. Если он что и знал про семейство Блэк, то это простая истина. Если они получили что-то, то уже никогда не отпустят, даже если в попытке удержать изуродуют ладонь. Не упустят своего никогда. Поэтому, вновь подумав о серых глазах старшего Блэка, с испепеляющей ревностью в глазах во время их танца. Рабастан убедился, что Сириус не отстанет просто так. Не в его наглом, беспринципиальном характере было сдаваться. — Ну, что миледи и джентльмены, на поиски приключений? Кэтрин рассмеялась, и с её лёгкого щелчка пальцев, дверь в Сладкое королевство открылась, как по волшебству… Это и было настоящее волшебство. **** Быть девушкой Сириуса Блэка означало быть вхожей в гостиную Гриффиндора. И Карла Веззер на личном опыте могла утверждать, что это это правда. Извечный стереотип заключался лишь в том, что быть второй половиной одного из Мародёров означало быть вхожей в их квартет. И нет, Карла на личном опыте могла сказать, что это ложь. Да, они были с ней милы и обходительны, но никогда не продумывали при ней очередной розыгрыш, никогда не обсуждали свои семьи, разве что пару раз Джеймс и Питер упоминали своих родителей, когда заходила речь про квиддич и прочие детские увлечения. Они никогда не говорили про родителей Римуса или родителях Сириуса. Карла видела их мельком и их знакомство получилось столь унылым и скомканным, что толком узнать их поближе не составило возможности. Единственное, что удалось уловить зоркому глазу Когтевранки было поразительное сходство между мужем и женой, а также их детьми, как две капли воды похожими друг на друга, за исключением каких-то определённых моментов, складов характера, вкусовых предпочтениях, даже способами проводить совместный досуг. Вот и сейчас, девушка сидела, облокотившись на кровати Сириуса, и вслушивалась в неспешно текущий диалог, словно тихий лесной ручеёк. — Пит, сходим на кухню? Я возьму нам по куску черничного пирога с ужина. — Да, идём. — Питер бодро вскочил на ноги, когда Поттер перекинул свою руку через плечо, и их разговоры наедине полился намного поспешнее и интенсивнее чем было «до». — Сириус… — неловко позвала девушка, прикусив губу и наблюдая, как вышеупомянутая личность смотрит куда-то в сторону шкафа. — М? — мычание в ответ. Он с точностью до кната не слушал девичьи россказни. Брюнетка придвинулась к нему ближе, заглядывая в его глаза, и нерешительно примкнула к его губам с нежным, до сладости мягким поцелуем. Сириус и бровью не повёл, поцеловал в ответ, двигаясь языком в чужом податливом рту. Блэк придвинулся ближе, рукой усаживая девушку себе на колени. Рука молодого человека блуждала по икрам, медленно, до трепета нежно, словно что-то разыскивая. Карла покраснела, её щёки залились ужасным румянцем, а лицо словно искупали в свежем кипятке. Она нерешительно положила руки на чужие плечи, глотнув воздуха, и вновь погружаясь в омут с головой. С ним всегда было так, он погружался и утягивал жертв следом за собой, как чёртов кракен, и Веззер была готова пойти ко дну вместе с ним, лишь бы чужая рука продолжала так нежно подниматься по её синим гольфам вверх, только вот глаза Блэка почему-то были закрыты. Почему-то создавалось впечатление, что он всегда знает чего хочет, и готов смотреть, как жертва барахтается на поверхности, в исскуплении размахивая руками и ногами, лишь бы спастись, каким-то чудом найти земной ориентир. Блэк поднял её на руки, укладывая на кровать, пока спустился губами по её шее. Нет, это не тот запах, котором он хотел насытить свои лёгкие до боли. Блэк хотел своего личного героина, хотел чтобы все органы в пиратский узел скрутило и до следующей дозы не отпускало. Он ждал терпкой, ненавязчивой лаванды, ласкающей его, словно трепетно прикасаясь, едва ли почувствовав его прикосновение по обнажённой коже, но неизменно оставившая свой ревнивый след на чужой коже и его волосах, куда она зарывалась бедными пальцам. По ощущениям это была не та длинная шея, которую можно выставить в Лувр и пропагандировать, как великое произведение искусства. Он грубее опустился губами по ключице, откинув белый свитер с бабочкой в сторону. Блэк не нашёл выступающих на ключище косточек, их было множество… Что за нелепость… Сириус раскрыл глаза, встречаясь глазами с голубым льдом. Короткие волосы стали длиннее, цвет сменился на молочный шоколад, а на чужих губах играла насмехающаяся усмешка, так и бравшая его на слабо «давай же, покажи на что ты способен, самодовольный придурок». Одной этой фразы хватило бы, чтобы ему снесло крышу, но вместо этого он почувствовал нежный поцелуй на своей щеке, и видение немедленно исчезло. — Карла… — вымолвил Блэк, неожиданно хрипло и резко. Девушка остановилась и подняла на него глаза, но при этом действии была похожа на маленького оленёнка. — Не нужно. — Почему? Я… Я что-то не… — она остановилась на минуту, прежде чем поднять на него разбитые и полные непонимания глаза. — Почему? — Я… Его перебил внезапно резкий голос, дрогнувший к концу фразы. — Это из-за неё? Из-за Кэтрин Мракс? Вы всё ещё помолвлены? — Думаю, что нет. Стоп, что?! Какое это вообще имеет значение? Довольно странная тема для дискуссии в моей постели. — Блэк нагло усмехнулся, зная, что Веззер не пойдёт против него. Он её не заслуживал, определённо. — Но ведь есть же причина… — упрямо повторила девушка, протягивая руки к своему свитеру. Блэк разглядел алеющие засосы, словно бутоны роз, распускавшиеся на чужой шее от его грубости. Карла так и продолжила вертеть свитер в руках, пока их затянувшееся молчание не прервал отрывистый стук в дверь. — Сириус! **** Прогулка по безлюдному Хогсмиду в хорошей компании друзей, блёклого света фонарей, что не заполонял собой всё вокруг, по дорожке выложенной камнем тянулись ручейки воды от подтаявшего снега, внушала самое настоящее умиротворение. Завтра уже новая Хозяйка придёт к власти над окружающей природой, уже она будет подбирать для округи подходящие наряды и окрашивать траву в яркий зелёный цвет. — Нет, а серьёзно. Что такого в этой хижине? Про неё ходят такие нелепые легенды. — Оставь это, Рабастан. Ты же не ребёнок, чтобы верить в слухи про привидений в заброшенном доме. Что за ересь? — Да ладно тебе, Принцесса. — Лестрейндж рассмеялся, подхватывая ладони Кэтрин в свои и потащив её вперёд. — Нам же весело, я чувствую себя обновлённым и счастливым! Такая редкость. — Какая редкость? Неужели ты не счастлив? Камилла тебя больше не обхаживает? — Кэтрин рассмеялась, одёргивая ладони, на каблучках добежав до Регулуса и спрятавшись за спину другу, который разумеется встал прямее, лишь бы постараться закрыть токую фигурку плотнее. — Я жду, что по закону жанра, скоро произойдёт какая-то херня. — Не сглазь! Ты же прекрасно понимаешь, что проблемы — наши постоянные спутники в жизни. Я слишком устала от этого кошмара в своей жизни. Хей, я богата и молода, какие у меня вообще могут быть проблемы в жизни?! — Дабы перечислить все твои проблемы мне не хватит двух ежедневников и писать придётся до завтрашнего утра. Сомневаюсь, что тебе это понадобится, Кэтрин. — Мракс возмущённо хлопнула Барти чёрной перчаткой и тот тут же отбежал обратно. Кэтрин понеслась за ним, сильно рискуя подскользнуться на заледенелых камнях, не успевших как следует растаять за прошедший тёплый день. Рабастан побежал следом за Кэтрин, и один Регулус, засунув руки в карманы чёрного пальто, поспешил следом. Спокойно, ровно до тех пор, пока снежок Барти не приземлился в идеальную шевелюру Блэка, а серые глаза опасно сощурились объявляя войну. — Во имя Салазара… Рабастан, Басти, дорогой, иди отсюда по-хорошему… Я убью тебя, если ты кинешь мне снег за шиворот. — Хорошо. — утвердительно произнёс Лестрейндж, тут же угодив снежком прямо в неё. Кэтрин нахмурилась, потянувшись ладонью за палочкой, при этом угрожающе топнув. Вот тут настал тот самый момент, чтобы опустить ещё один стереотип — женщины — слабый пол. Чёрта с два. Стоило палочке появиться в руке Кэтрин, как однокурсник тут же угодил прямо под кучу снега, свалившуюся с ближайшей крыши дома, подобно мощному водопаду. — Будешь знать, — Мракс постучала ладошки друг о друга, и убрала палочку обратно в левый рукав. — Это было красиво. — похлопал Крауч, задыхаясь от подступившего смеха, когда голова брюнета наконец-то показалась сквозь толщу белого снега. — Как дела, Басти? — Пошёл к книззлу в зад, Крауч. — Грубый. Регулус аккуратно встал рядом с Кэтрин, пока они не сговариваясь, подняли головы вверх, наблюдая почти что полный диск величественной луны. Не стоило быть учёным, чтобы понять какого рода мысли пробегали в голове у каждого. — Переживаешь за этого полукровку? — Римус тебе нравится, можешь не скрывать это. Регулус согласно мотнул головой, будто не подтверждая, но и не опровергая сию теорию. Это была правда, Люпин всегда нравился ему больше всех друзей старшего брата. Да, разумеется был ещё и Джеймс Поттер, с которым так или иначе, но приходилось общаться на совместных заседаниях Чистокровных волшебников. Он был неплох, но точная копия Сириуса, разве что менее взбалмошная и неуправляемая, как его самый близкий родственник. Но степенный и начитанный полукровка всё равно выигрывал эту битву. — Странно, что Сириус тебе рассказал. Кэтрин недоверчиво уставилась на него, пока ухмылка мелькала в уголках её побледневших от лёгкого морозного воздуха губ. — Он ничего мне не рассказывает. Твой брат довольно скрытен в плане секретов, высока вероятность того, что он опасается моего длинного языка. — Уж кому как не Сириусу знать про твой длинный язык, Кэти. — Сейчас договоришься, малыш Блэк. — предупредительно рявкнула Мракс, заставив друга недоверчиво обернуться к ней лицом. Порыв внезапного ветра ударил ему в лицо, когда её глаза начала заволакивать чёрная густая масса, похожая на плотный дым. — Кэти? — Ступефай! — крикнула Мракс, направив палочку прямо за плечо Рабастана. Красный луч пронёсся слишком быстро, так что никто сначала не понял, что происходит. Кэтрин быстро опустила палочку, двинувшись в сторону загадочной тени, которую отбросило прямо в стену одного из домов. Громкий звук рисковал привлечь на ночную улицу больше народа, а потому Мракс быстро прижалась спиной к одной из стен очередного дома. Настолько сильно, что казалось дерево было способно проломить ей позвоночник и слиться с ним на веки вечные. Трое молодых людей, без лишних вопросов, метнулись в узкую щель между домами, ровно в тот момент, когда какая-то леди выглянула в окно. Благо, что этот кто-то свалился ей под окно, а жёлтый свет фонарей не смог различить очертания оглушённого тела. Как только женщина отошла от окна, и задёрнула штору, Мракс вновь подняла палочку, напрягая своё зрение, но этот человек не был ей знаком. — Кэтрин, не подходи. — холодно и резко стегнул её в спину голос Барти. Тот достал палочку, направив люмос прямо в лицо неизвестному, чьей целью явно был один из четырёх подростков. — В чём дело? — Это один из оборотней. Он выходец стаи Сивого, отец как-то виделся с ними. — Мракс вздрогнула, тут же ощутив, как перед ней встали два упрямых гиппогрифа с палочками наготове. — Есть остальные? — холодно осведомилась Кэтрин, приподнимая полубессознательного оборотня за грязные волосы. — Ты пришёл не один? — Иди прочь, чёртова подстилка. — он плюнул ей в лицо, в то время как глаза девушки поднялись на него, а лицо очертила точно отцовская ухмылка. Мужчина вздрогнул. — Инкарцеро. — верёвки окутали оборотня, жёстко стянув его запястья, в то время как хватка на его голове пропала на то время, пока девушка тыльной стороной рукава вытерла лицо, кривясь от охватившего омерзения. — Приготовься смотреть на что способна подстилка, дорогой. Голая рука Мракс вновь метнулась в его волосы, жёстко сжимая и потянув назад, обнажая кожу шеи, всю в шрамах. Затем с такой же жестокой ухмылкой, её зрачки заполонила темнота, и девушка резко отпустила его голову прямо на каменную дорожку лицом вниз. Затем ещё раз и ещё. До тех пор, пока она с довольной улыбкой не подняла кровавое месиво, вместо лица, обратно вверх. Оборотень часто задышал, не имея возможности сдвинуться или пошевелить ладонями, пока из его рта лилась гнилая кровь, точно как из виска, рассечённой брови и нескольких незначительных кровоподтёках. — Я спрошу ещё один раз… — обманчиво ласковый голос зазвенел над самым ухом. — Ты один? — Иди…ты… К чёртовой матери, Мраксовская д-дрянь. — Отлично, я надеялась на такой ответ. — ещё одно движение руки, и мужчина падает ниц на уже знакомые ледяные камни, вновь рассекающие его лицо. Только к этим ощущениям ещё и примешалась тяжесть и острота небольшого каблука на его шее. Он быстро сложил в чём дело, понимая, что она переломит его шею, если только захочет, остаётся только надавить сильнее, позволяя шейным позвонкам переломиться под тяготой чужого веса. Он застонал от боли в шее, когда каблук впился ещё сильнее, чем в предыдущие разы. Сдавленный крик вырвался, когда палочка дочери Чарльза послала по его телу белый след от заклинания, пока крупное тело под ним начало жалить, точно миллиарды пчёл облепили всё до чего только можно было дотянуться. Боль была адовая, учитывая настолько заклинания рождённых магов сильнее, чем грязнокровок. Оглушающий крик вырвался тогда, когда подошва сапог переместилась на затылок жертвы, всё ещё не прекращая действие заклинания. Он тяжело дышал, пока между отдышкой и подступающей кровью, что сохраняла во рту металлический привкус, не смог прохрипеть ответ. — Нет… Я не один. Нас несколько… Я — я не могу сказать число, нас изначально отправили в разные ме-места. — В чём ваша цель? — Мракс сняла жалящее, перевернув абонента с помощью палочки к ней лицом. — Оборотень. Полукровка, какой-то малец, которого Сивый по молодости обратил, сказал нужен нам. Зачем не велел знать. — Прямой приказ главы клана. — Именно, не могу… — мужчина закашлялся и выхаркнул сгусток кровь прямо ей под ноги, ведьма едва ли успела сделать шаг назад. — Я не иду против прямого приказа, то верная смерть. Умирать не х-х.очу. — Чёрт возьми! — выругалась Мракс, вновь посмотрев ему в глаза. Оборотень попытался попятиться назад, но слишком поздно. Слишком. — Ieteikumu… Kritiens kā ieteikuma burvestības vergs. — из-под пальцев Слизеринки начал появляться чёрный дым, от чего собеседника стало бить крупными конвульсиями, а его глаза закатились, прежде чем он окончательно обмяк, а Кэтрин полная решимости медленно обернулась к парням. — Мы уходим. Сейчас. — выполвил Регулус, хватая Кэтрин за руку, прежде чем направить палочку на бессознательного оборотня. Один единственный луч и все воспоминания о сегодняшнем дне были стёрты и заменены новыми. — Надо идти за Макгонагалл. — выполвил Регулус, немедленно направляясь в сторону замка. Туннель сейчас мало чем мог помочь, потому что двигаться нужно было как можно скорее, а захламлённое пространство мало чем могло помочь в этом деле. Кэтрин, которая делала глубокие вдохи и выдохи, словно пробежала марафон, пока её руки едва контролируемо тряслись от услышанного и сделанного в эти роковые минуты безумия и запальчивой жестокости, упрямо бежала следом, удерживаясь за руку Регулуса. «Я подумаю об этом завтра» — Я побегу к её кабинету. — отрезал Барти, когда они наконец остановились на крыльце замка. — Рабастан, Регулус ищите Слизнорта. — Я поищу её в гостиной Гриффиндора. Она с большей вероятностью может находиться там. — Нет. — коллективный протест, когда острый, словно клинок взгляд врезался в них, а ледяной голос, точно проникал под кожу, заставляя острые концы льдин царапать внутренности. — Будет так, как я скажу. — Мерлин с тобой, пошли быстрее. Скоро полночь, у нас не более получаса. Кэтрин развернулась и немедленно побежала в сторону движущихся лестниц. Змея на её пальце буквально вопила об опасности, пока Кэтрин крутилась перстень, лишь бы унять дрожь в руках. На них остался след чужой крови, но упорное растирание рук на протяжении всей дистанции, настолько нагрело кожу, что уже нельзя было заметить следы собственного греха. Гостиная Гриффиндора располагалась высоко и путь до неё был совсем не близкий. Мракс едва успевала сходить с одной лестницы на другую, словно сам замок был против её вторжения в чужое убранство. Но когда Мраксов что-то останавливало от конечной цели? Ничто и никогда. — Пароль, деточка. — раздался голос Полной дамы, пока в ушах Кэтрин звенело так громко, что она едва ли распознавала слова, обращённые к ней. — Заварная ириска. — вымолвила хрипым, после бега, голосом последний пароль, который она помнила ей говорила Лили. — Нет, увы. Пароль сменился два дня назад, деточка, мне очень жаль. — Мадам, мне нужно попасть внутрь. Это вопрос жизни и смерти, причём не моей. — Увы, милочка… Я не могу пускать других учеников без пароля, таковы правила школьного устава. — Нет, чёрт возьми! Это всего лишь дурацкий пароль! — крикнула Мракс, словно хлыстом рассекла воздух. Дама крупно вздрогнула и посмотрела на девушку отрицательно покачав головой, хотя предусмотрительно спряталась за раму. Не узнать одну из наследниц самого Салазара Слизерина было невозможно. — Это просто идиотский пароль. Они придумали какую-то нелепую чепуху, вроде задницы книззла, и у меня нет времени отгадывать эти шарады. — Мне жаль, без пароля нельзя. Личное распоряжение Альбуса Дамблдора, я не могу не выполнять приказ директора школы. Кэтрин отошла, со всей силы ударив по перилам, так что Дама громко вскрикнула и ушла с рамы окончательно. — Ох уж этот Салазаров темперамент! Что ты, что твой отец! — нарисованная леди вновь вскрикнула, стоило взору Мракс обратиться прямо к ней. — Ты пугаешь меня! — А мне плевать. Я могу сжечь этот портрет к чёртовой матери, и сказать папе о том, что это Вы нанесли мне личное оскорбление. — Я?! Что? Я молчала! — упрямо сомкнув губы, промолвила Полная дама, скрестив свои руки на груди. — Если вас не будет, то никто доподлинно этого не узнает, Мадам. — Кэтрин щёлкнула пальцами, когда красный огонёк появился на них. Циничная улыбка, и рука, медленно тянущаяся к портрету под крик Дамы. — Ладно — ладно! Хорошо, проходи! — проход открылся, и огонёк тут же потух, стоило Мракс оказаться в гостиной львиного факультета. Профессора Макгонагалл там ее наблюдалось, видимо она была в своих покоях. К учительским комнатам большинство студентов хода не имели. Только старосты, и стоило взмолиться всем высшим силам, чтобы Барти добрался до неё раньше, чем Сивый доберётся до Римуса. Крик Полной дамы должен был разбудить некоторых, особенно чутких студентов, именно поэтому она свернула в сторону мужских спален, немедленно поднимаясь по лестничному пролёту. Слава Мерлину, что комнату этих четырёх придурков можно было легко узнать по множеству наклеек и подписей. Кэтрин подняла руку, и немедленно ударила костяшками пальцев по двери, от чего те тупо заныли. — Сириус! Дверь открылась через минуту, являя за собой Сириуса Блэка собственной персоной, без рубашки, что в принципе странным не было. Мракс быстро прошлась глазами по кубикам пресса и живо подняла глаза, тут же почувствовав что-то неважное, когда Блэк не посмотрел в ответ. — Мне нужно с вами поговорить. Это не требует никакого рода отлагательств, и говорить об этом в коридоре я точно не собираюсь. — Мракс легко юркнула под рукой Сириуса, и спиной прошла в комнату, когда заметила красные, словно от смущения щёки молодого человека. — Что с тобой происходит?! Откуда эти нервы… — Мракс лениво обернулась тут же натыкаясь взглядом на полуголую Веззер на постели Блэка. Она прижала свитер к груди, густо краснея, однако красные засосы на её шее, парочку на ключице, помятые волосы и отсутствие очков сказали представительнице факультета хитрых и расчётливых достаточно. Кэтрин опустила глаза в пол, чувствуя себя до отвращения нелепо, но подняла на Блэка глаза, заставляя его вздрогнуть от хлёсткого взгляда голубого льда. — Хей, Сириус! Ты прикинь, кто-то грозился поджечь портрет Полной дамы. Она так верещит, что сюда скоро старина Дамблдор прибежит в своём смешном красном колпачке с помпоном, ха. — Джеймс вошёл в комнату, но его лучезарная улыбка тут же пропала, стоило ему сопоставить всех людей в комнате вместе со всеми уликами. — Дерьмо, ты бы сказал что-ли… Я… Андреа, честное слово… — Кэтрин остановила Джеймса движением ладони, и двинулась в их с Питером сторону. — Джеймс, стая Сивого в Хогсмиде. Сейчас. — Чего?! — Что?! — Нет… Из рук Поттера выпали все вкусности, а взгляд карих глаз, сквозь плотные стёкла очков, ожесточился. — Откуда ты знаешь? — Виделись. — коротко ответила Кэтрин, махнув расцарапанной рукой в воздухе и поймав ответный взгляд. — Мне нужна Минерва, срочно. — Она сегодня пьёт чай со Спраут и Трюк в её кабинете. — вставил Питер, вспоминая, что Минерва всегда была в своём кабинете, стоило ночным шалостям встать у неё на пути. — Отлично. — Кэтрин развернулась, сбегая по ступеням, пока Джеймс рванул следом, Питер за ними, бросив последний взгляд на Сириуса. — Карла, отправляйся в свою гостиную, пока Флитвик не пришёл к вам лично. — короткий приказ, нацепленный в попыхах чёрный свитер, и Блэк сбежал следом, ни разу не обернувшись на свою комнату. **** — Все студенты факультета Гриффиндор! Требую немедленного сбора в общей гостиной в течении пяти минут! — голос профессора Макгонагалл, усиленный сонорусом, разлетелся по всей комнате, заставив студентов повскакивать с кроватей и начать спешно собираться. **** — Все курсы Когтеврана! От мала до велика, вставайте с кроватей! Экстренная тревога! Всем в течении пяти минут следует находиться в гостиной своего факультета! Чрезвычайная ситуация! — усилинный голос профессора Флитвика оттолкнулся от стен синей гостиной, и все воронята, как один, начали спешно выбегать из своих комнат. **** — Все студенты факультета Слизерин, немедленно собираются в общей гостиной! В школе объявлена Чрезвычайная ситуация! Каждый ребёнок с первого по седьмой курс должен немедленно явиться в общую гостиную! — грозно прогремел, сквозь плотную завесу сна голос декана Слизерина. Профессор Слизнорт, в пижаме, стоял напротив своих сонных студентов, ожидая последних змеек. **** — Студенты факультета Пуффендуй! В школе объявлена ситуация экстренного значения! Требую каждого студента спуститься сию же минуту в общую гостиную, и позже проследовать прямо за мной! — многие студенты вздрогнули от голоса мадам Спраут, но послушно повскакивали с постелей, успевая разве что надеть обувь, прежде чем собраться в гостиной, все как один потирая глаза. Продолжение следует...